Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

– Я готова, – ответила Ино.

– Давай, Слабо, у тебя глаз на баланс сил намётанный. Распредели врагов среди нас, – продолжил Слава.

– Таки-да. Что есть, то есть. Престолом займутся Жива и Тосика. Слабейшему из первой триады хватит этих середнячков. Господства достанутся Смуте и Рыси. Силы Здраве и Нежити. Властями пусть займутся слабейшие из нас – Бодро и Горэ. Не примите за оскорбление, таков расклад.

– Я готов, – ответил Горэ без эмоций.

– Казак всегда готов к смерти… был бы приказ, – добавил Бодро.

– Тогда берёмся за руки, создаём круг силы и, начиная со слабейших врагов, отправляемся вместе с ними восвояси за пределы. Напомню, что вздумай, кто сбежать, тем самым он сделает не просто бессмысленным смерть каждого здесь, но и сам сгинет. А тем самым подвергнет зачистке весь мир. Стиратель доделает начатое. А чтобы ослабить его, начинаем снизу-вверх. Последним будем уничтожать серафима. Но, до него ещё дойти надо, – сказала Лада.

– Мы все всё осознали. Дураков нет. Приступаем, – обронил Смута некоторое время спустя, когда каждому дали момент побыть наедине с собой.

Подниматься было сложнее, чем сказать. Тот разговор, что прошёл за секунды в реальном времени, всё же привёл к тому, что давление стало нестерпимым. Стиснув зубы, словно каждого резали наяву без права на обезболивающее, один за другим шестнадцать поднимались, слепо от боли разыскивая руки друг друга. Те, кому не хватало воли подняться, прочие подавали руки или поднимали с колен рывком за плечо.

Каждый почти ничего не весил физически, но как же каждый был тяжёл для высших миров. Та, тайная сила довлела над обременёнными властью.

Наконец, круг силы замкнулся, и Лада показала каждому его врага, нацелив внимание в нужное русло и замкнув нужные связи.

– Начинаем, – велел контролёр-Слабо.

Лада сфокусировалась на казаке, горце и их враге.

– Слава, мы знавали дивные времена. Ты знатный атаман, другого не пожелал бы, – добавил Аватар Бодро. – Прощайте, други.Не поминайте лихом.

– Прощай, брат, – глухо обронил Слава. – Рад умереть с тобой плечом к плечу.

– Жил орлом, так и умру, как гордый поднебесный житель, – обронил со вздохом Горэ. – Прощайте… друзья. Жалею, что не разделил с вами шашлык и чашу вина. Да чего теперь?

Двое более без тени сомнения прыгнули в пространство, хватая ту сущность, что назвалась Властью за обе руки и разрывая её в пространстве. Но то был прыжок без возврата, за пределы собственного понимания законов и смыслов бытия.

Четырнадцати оставшимся показалось, что боль стала немного меньше.

– Продолжаем! – велел тут же Слабо, вновь замыкая круг взамен оставшихся руками. Круг силы возобновился.

Здраво и Нежить сконцентрировались на Силе, успев сказать лишь по паре предложений.

– Это была тяжёлая, но интересная жизнь. Верю, другая будет проще.

– Надеюсь, мы никогда не встретимся в следующей. Но если так, то на одной стороне.

Сущность, что называлась Силами, вытянулась в струну вслед за отдавшими жизни Аватаром и Эмиссаром.

– Здраво, мне будет не хватать твоих мудрых речей, – не удержал мысли Слава.

Но прозвучала она уже после.

– Не отвлекаться! – стеганул по сознаниям Слабо, вновь замыкая круг из оставшихся двенадцати.

Давление вновь стало немного ниже, но не настолько, чтобы можно было спокойно вздохнуть. Лада нащупала в тонких мирах нахождения очередной сущности и сконцентрировала на них Смуту и Рысь.

– Жизнь прожил воином, умираю воином. Прими же мою душу, я служил тебе верно, о, Аллах! – донеслось от Смуты.

– Верный служитель своей стези, тебя я уважаю за подобострастие, – обронил Слабо с ноткой печали.

– Скорпион, надеюсь, ты взрастил ту структуру, которая достойно позаботится о моих детях, – сказал Рысь, скрывая все те чувства, что всколыхнулись со дна души и принялись душить сильнее боли высших гелов.

– Брат, я не знаю почему, но в голове у меня информация, что у тебя пятеро детей.

– Это ошибка. Я успел зачать лишь троих.

– Нет… Ошибки быть не может. Пятеро будут топтать землю. Я… знаю.

– Значит… снова близнецы, – с такой горечью в сердце ответил Рысь. Всем на секунду показалось, что всё пойдёт прахом. Но Отшельник справился с сомнением. – Наталья наречёт их достойно. Прощай, брат, и не вздумай себя корить… последние секунды сущего.

Сергий стиснул зубы, глядя, как распинают в пространстве сущность, рекомую Господством. Только и распинающие её сами превратились в яркую, но недолгую вспышку на небосводе.

Миг, который заметят немногие. Как много людей не знает о том, что ради их жизни кто-то жертвует своими.

Скорпион ощутил, как перехватывает дыхание. Мир вокруг словно оделся в серые одежды и изнутри невольно вырвался крик. Простой, физический, но идущий от самой души.

Беззвучный в безвоздушном пространстве, он остался незамеченным. И все прочие, снова замыкая круг, опустили глаза, каждый погружаясь в вуаль печали.

Все разногласия, что копились веками и имели тысячелетние корни, таяли и разносились ветром. А солнечным ли или простым, да какая разница? Вся вражда показалось нелепой. Она лишь – делёжка власти. Но что делить перед смертью?

Лада молча «навела» на Престола Аватара Живо и Отшельницу Тосику.

Десять терпеливо застыли, ожидая развязки.

– Ино, лучшей наставницы в жизни я не могла пожелать. Прощай и прости за всё. – первой обронила Отшельница Тосика и поклонилась той, что с давних пор считала старшей.

– Ты была прекрасной ученицей. Лучшей из всех. Мне не за что тебя прощать. Духи предков видят твой путь, и он пройден достойно… Прощай, – выдавила из себя ответ Ино, впервые за сотни лет не пряча слёз.

– Младший брат Слава, ты превзошёл меня по жизни, и я рад был видеть, как ты набирался сил. Бодро прав, ты был лучшим предводителем из всех нас. Прощай, – обронил Живо.

– Это ты всему научил меня.

Едва двое распяли по небу Престола. Боль для оставшихся стала порядком легче переноситься, но груз с плеч, что уходил, менялся грузом потерь. И не сразу можно было определить, что тяжелее.

Восемь оставшихся молча сомкнули руки. Лада не без труда определила нахождение Херувима (в то, что это была непорочная душа младенца, могли поверить лишь те, кто с разумом младенца) и сконцентрировалась. Силы всех таяли, но её силы иссякали быстрее. Ощутив это, Слабо, Слава и Ино отдали часть своих сил.

Не тратя ни секунды на прощание, они резко совершили прыжок через пространство, обрушивая всю накопившуюся боль потерь на высшее существо, пришедшее уничтожать то, что им дорого.

Того, кто пришёл исполнить миссию палача, ждал ощутимый удар.

– Слава… – протянул Скорпион, впервые ощущая те родственные чувства, что должны были появиться в нём ещё тогда, когда узнал, что витязь земель славных его – родной племянник.

Пятеро оставшихся, глядя друг на друга мутными от боли усталости и потерь глазами, сомкнули последний круг. Нежить молчал. Савва места себе не находил. Губы Лады дрожали.

– Скорп, Вася же позаботится о наших детях? – послышалось от Сёмы.

– Да. И Даня. И Кот. И Дмитрий… Все прочие. Они не оставят берегинь и детей. Сам знаешь. Такие нас окружали люди. Настоящие не на словах, а на деле.

– Вася… – протянула Лада, ощущая, как руки независимо от неё начали дрожать. Столько жара в груди. Почему она никогда не говорила ему о нём? Почему не показывала? Считала, что он для неё слишком взрослый?

Эта мысль подвела к тому, что теперь он доживёт свою жизнь без неё.

Самый сложный прицел, когда требовалась величайшая концентрация, сбивался. Всё буквально валилось из рук. Не потому, что в свои молодые годы Аватар боялась смерти, но что-то внутри противилось умирать прежде, чем не разберётся с теми чувствами, что вызывало это простое имя.

– Лада, ну что ты трясёшься? Не относись ты так серьёзно к смерти. Не повезло в этой жизни, так повезёт в следующей, – попытался, как можно беззаботней сказать Сёма.

Но коленки самого тряслись. По большей части от усталости, так как недоставало опыта по части прыжков через пространство и нахождения в условиях, где жизнь физического тела без внешних помощников невозможна. По щекам бежали слёзы, которые уже невозможно сомкнуть. И так хотелось увидеть Машу и Любляну хоть на самый короткий миг, что ничего не мог с собой поделать.

Умереть – запросто. Хоть с сию же секунду, но дайте в последний раз посмотреть на их глаза… эти родные, светлые очи.

– Я…я…я не знаю…что происхо…дит, – Ладу меж тем затрясло крупной дрожью.

– Так уж получилось, что именно нам доверили спасти этот недоработанный Творцом мир, – обратился к ним Савва.

– И мы спасём. – подхватил Нежить. – Хватит играть роли людей! Мы не смеем ни о чём сожалеть. Делаем то, что должны!

Закричал Скорпион что есть сил, но не словами, а самим Глубинным:

– ПРОСТО ДЕЛАЕМ!!!

Пятеро прыгнули единовременно, хватая серафима каждый за одно из шести крыльев. И пятеро багровых крыльев «вырвало с корнем», уничтожая пять шестых сутей серафима.

Шестая же часть существа, обретя плоть и не в силах больше парить в тех высотах, что ранее, вывалилась из тонких миров на поверхность луны, кровью орошая её пыльную, рыхлую поверхность.

Жуткого вида трансформация ошмётков тела преобразовывалась в нечто гуманоидное и, наверняка со временем завершило бы процесс.

Но не смогло. Новый гость объявился на Луне.

– Куда же вы все исчезли? – запоздало прошептал Меченый, ступая в чёрных вьющихся, словно на ветру, одеждах по лунному грунту по направлению к перерождающемуся существу.

Существовать последней капле Единицы Стирателя оставалось недолго.

Часть вторая: «Крылатое воинство». Глава 7: Последний

В руках Чернослава сплошной чёрный меч, созданный не из металлов. На этот раз это не плоть великих из самой кости, но суть самого гнева нижних миров, воплощённого в форму.

Подойдя к недосуществу вплотную, он вонзил меч в самую сердцевину инопланетной пакости. Извиваясь, как червь на крючке рыбака, существо беззвучно вопило, желая, во что бы то ни стало жить и завершить свою миссию.

Но ей не дали.

Меченый упёрся подошвой в то, что должно было стать грудью существа, и извлёк меч и ещё трижды вонзал остриё в твёрдую плоть, пока оно окончательно не затихло. После этого Чернослав провёл рукой над останками, и они исчезли, распавшись на мельчайшие составляющие атомов.

– Я…не успел, – обронил сам себе Меченый, подняв голову к звёздам. – Какие глупые смерти. Родителям не хватило мозгов остаться. Теперь и ты, брат… Почему? За что?

Чернослав повернулся к Земле. Голубой светлый шарик приветливо светился жизнью.

– За этот мир? Все ради этого клочка жизни? Настолько узок был твой взгляд, чтобы увидеть прочие?

В следующий момент Меченый оказался на пике Эвереста, ботинком подпирая самое навершие горного пика, обильно загаженное туристами и заставленное флагами и мусором.

– Люди как крысы. Будут жить вечно, переживая катаклизмы и варясь в собственном соку. Они не могут убрать даже следы собственных побед. Ты оставил меня одного ради них?

Ветер не ответил. И тогда Чернослав снова заговорил:

– Не оставил и тени равного мне соперника? С кем же мне скрестить этот меч? Где вы? Почему вы все ушли? Где ваши ученики? А… чую наследие.

Затем Меченый за мгновения появился в разных концах земного шара, одним взмахом чёрного меча забирая жизни всех учеников Аватар, Отшельников, Эмиссаров и даже тех, кто едва получил их внимания-метки.

На десерт оставил Лича, как сильнейшего, из оставшихся…

Его знойная пустыня была полна солнца и обжигающего кожу ветра. На одном из барханов торчал клочок каменного выступа. В окружении черепов там сидел один из Отшельников, немигающим взором впившись в незваного гостя.

– За что? – вопросил Лич прежде, чем Меченый сделал и шаг по направлению к нему.

– За предательство.

– Я никого не предавал.

– Ты никому и не помогал. В итоге они все ушли, а ты жив… Это неправильно.

– А что правильно?

– Не знаю. Но точно не твоя жизнь в затворничестве. Ради кого ты живёшь, если всех отрицаешь? Ты не влияешь, не оставляешь, не вразумляешь. Ты подобен камню, что никогда не сдвинется с места со времён появления и будет уничтожен с последним днём планеты. Так в чём твоя суть, Лич? Ты прервал цепочку передачи знаний. Для кого ты их копишь?

– Пощади, – донеслось от Отшельника. – Это теперь твой мир.

– Мне ни к чему этот мир. Со дна миров поднимается моя армия, и я ухожу выше с ней, – обронил Чернослав, приближаясь шаг за шагом. – Но тебя в тылу я одного не оставлю. Ты можешь начать двигаться и сыграть роль доминанта.

– Я не двинусь. Меня не интересует власть.

– У меня нет на тебя времени. Я тебе не доверяю и не дам тебе даже возможности проявить себя. Как ты не дал им, не забрав последнего крыла Серафима.

Отшельник кивнул.

И Меченный продолжил:

– Пусть всё идёт своим чередом, раз нам всем пришлось покинуть Землю. Без «всемогущих», люди себе на уме.

Отшельник криво улыбнулся, не делая никаких попыток к сопротивлению. От того, кто пришёл со Дна, далеко не убежишь.

– Я не ждал, что ты позволишь мне остаться в качестве наблюдателя. Но что Светочи? Их скопление впервые так многочисленно и странно. Разве они не будут влиять на этот мир?

Образом как человек, небольшого роста, чернявый и в чёрном кожаном плаще, Меченый навис над Отшельником, впиваясь взглядом незапоминающихся глаз в подёрнутые поволокой слепые глаза Лича. Остриё меча приблизилось к горлу последнего сильнейшего Земли.

– Они пойдут следом за мной, как стадо за пастухом. Последний глупец, что мог призвать их, добровольно пожертвовал жизнью. Им ничего не останется, как признать меня. В этом континууме больше нет достойных.

– Но… мир обречён.

– Да. Люди выпросили свободу у Смотрящих, теперь сами за себя в ответе. Круг больше не лезет в дела дерзнувших молвить слово. Так пусть его захватят Серокожие и уничтожат, раз Творец не наделил достаточным количеством мозгов его жителей.

– Это так, – кивнул Отшельник. – И совсем не важно, что дерзнувшие и покинули этот мир. Но что сын Сергия? Разве он не унаследовал от отца хоть часть его сил? Скорпион вложил в него столько сил ещё при рождении, что сам Перун не поленился тут же попытаться лишить жизни его чадо. Я отсюда ощущал те всполохи противоборствующих сил.

– Перун… Ах, да… Перун… Я сейчас.

Меченый на мгновение исчез, возвратившись с обагрённым кровью мечом. Лич ощутил такую мощь от крови, что сразу понял – она не принадлежала человеку. У того не может быть столько жизненной силы по определению. Он ранил самого бога, и стал не только демоноборцем, но и богоборцем.

– Больше у Перуна нет возможности влиять на этот мир, – молвил Чернослав. – Он ранен и приземлён, привязан к Земле до последнего часа. И ни у кого их старых богов нет былого влияния. Мир закрыт. Его жители могут теперь верить только в свои силы.

– Но что Творец?

– Вряд ли у Творца хватит хоть толики времени, чтобы обратить внимание на когда-то созданное. Прочие творения ожидают своего часа. Так что последние свои секунды жизни ты проживёшь в полностью свободным от влияния всех существ мире.

– Умереть свободным в свободном мире? – уточнил Лич.

– Свободным от всех, – подчеркнул Чернослав. – От уровня богов и полубогов, до духов и сущностей. Мелкие твари не в счёт. Если у людей не хватит духа и с ними совладать, то я сам с радостью уничтожу этот мир.

– Не стоит недооценивать людей, Меченый, – улыбнулся Отшельник. – Там, где все возятся в навозной яме, хоть один, да найдёт сияющий алмаз. И кто-нибудь обязательно огранит его.

– Ты можешь сколько угодно копошиться в говне, говном оно от этого быть не перестанет, – осёк Чернослав, теряя терпение. – Не там алмазы ищешь. Я не ошибаюсь. Скорее ты переоцениваешь людские возможности. У тебя осталось время на последний вопрос. Потрать его с толком.

– Мне не нужен новый вопрос. Ты не ответил про сына Скорпиона. Это всё, что меня интересует.

– Воля твоя. Отвечу. Без уроков отца и дядек Боремир не сможет развиться до их высот. Я не вижу и достойного учителя, что мог бы поднять его хотя бы до уровня волхва. Последние волхвы выполнили свою роль – разбудили Славу. Теперь за каждым из них придёт скорая смерть.

– Недостойный конец для достойных служителей.

– Как иначе? Они ведь так и не поняли, что не Славу надо было будить, но сконцентрировать внимание на не спящих. Того разумения хватило лишь Всеславу, что прожил достойную жизнь. Теперь, когда последние герои отдали жизни, не оставив после себя фактически ничего, это не имеет смысла. Тебе прекрасно известно, как рушится карточный домик, убери у основания хоть одну карту. Козырь ушёл. Партия проиграна.

Лич вздохнул.

– Всё имеет смысл. И даже камень в пустыне дождётся своего часа. Но на то терпения у тебя не хватит, чтобы заметить. Уходи, в спешке, забрав мою жизнь, если не видишь во мне учителя наследнику. У меня больше нет вопросов. Ты обрёк целый мир на мрачное существование. И я не в силах помешать этому.

– Ты не достоин даже пота тех, кто отдал жизни за мир, – обронил Меченый и стиснул скулы. – Их разногласия не помешали им сплотиться ради общей цели. Ты же отрёк этот путь. И достоин лишь смерти.

Меч словно сам рубанул наискось, прекращая дальнейшие диспуты. Тот, кто всю жизнь просидел в песках, обретая, как он полагал, внеземную мудрость, никогда бы не смог понять того, кто прошагал на своих двоих весь мир, видел мир, общался с другими путниками, и побывал там, где никто из них никогда не бывал.

Он видел больше. Он имел право судить в сравнении и сопоставлении.

– Вы все слишком любите признаваться в собственном бессилии, хотя порой достаточно лишь протянуть руку помощи, – обронил Меченый уже обезглавленному телу.

То понимало в реалиях мира примерно столько же, сколько и живой Лич, замкнутый лишь на собственный внутренний мир. Величайшая степень эгоизма.

– Протянуть руку кому-то достойнее тебя. Что могло быть проще? Это ведь ты должен был там, на Луне, забрать шестое крыло серафима. Но ты обрёк мир на гибель ещё ранее своим бездействием. Все течёт? Все меняется? Да никогда! Мы меняем! МЫ!!! И опоздай я ещё хоть на минуты, ты бы в числе прочих узнал сейчас, что значит пришествие Апокалипсиса с Луны.

Обезглавленное тело не ответило. Как и голова. Но Чернославу не нужны были его ответы.

Он выговаривался:

– И шестой части сильнейшего из Единицы достаточно было, чтобы мир был уничтожен. Ожидая пришествия Антихристов, вы сами взращиваете подобных! Своей слепотой выращиваете и ожиданием, что кто-то другой сделает за вас вашу работу. Провидение, боги, духи, Творец, кто угодно, но только не вы.

С последними словами Чернослав повернулся и зашагал прочь по пустыне, не чувствуя её обжигающих поцелуев. Пустыня в душе гораздо большего размера, и её раскалённый жар плавил страшнее любого пекла.

Разочаровавшись в любви, тысячи лет он ждал рождения брата, пытаясь хоть тогда ощутить ту мифическую привязанность, что никогда не испытывал к родителям. Но ничего из этого не вышло. Брат разочаровал так же, как и родители.

Должны были появиться незримые нити, что обязательно должны били связать их со Скорпионом, но едва-едва те начали формироваться, как брат успел отстроить то, на что у самого Меченого уходили века раздумий и тысячи лет практики.

Скорпион познал преданную любовь, верную дружбу, наследил в парадной родного мира, отметился и в мире ином, побывал и в «раю», и в «аду» и красиво ушёл в бою, сгорев в небе звездой, как должны все герои. И это за двадцать три года! Срок, который меньше, чем ничто. Отрезок, который несоизмеримо мал по сравнению с его жизнью в тринадцать тысяч лет.

Чернослав шагнул к тому месту, где не более, чем пол часа назад ещё находился купол Отшельника Рыси.

Следовало проверить последнюю зацепку.

Трое молодых женщин сидели на широких лавочках в окружении детворы, греясь на первом тёплом весеннем солнышке.

Довольный смех, говор и детские вскрики сопровождал берегинь. Жена Рыся меж тем вновь была беременна и как ощутил Меч, носила под сердцем двойню.

– Счастье в неведенье, – прошептал себе под нос Чернослав и накинул личину непрогляда, став невидимым и неслышимым для посторонних глаз и ушей. – Не скоро вы ещё узнаете, что растить вам детей без отцов.

Не смог он отказать себе в удовольствии в первый и в последний раз взглянуть на племянника. Приблизившись к компании, он наложил на всех присутствующих состояние ступора. Дети замолчали, девушки уставились в пространство прямо перед собой. А Ёруш, до того беспрерывно бегающий вокруг лавочки, встал ровно, слегка покачиваясь на мысках. Он видел и не видел одновременно странного дядю в чёрном. Но никак не мог придумать, что с этим делать.

Чернослав отложил на край скамейки меч и осторожно взял ребёнка из рук Владлены, приблизил к лицу. Взор малыша был ясным. Он смотрел не мигая, прямо в чёрные глаза дяди.

Не похоже на то, что на Боремира вообще действовал наведённый ступор.

– Привет, – выдавил из себя Меченый, ощущая всю глупость простого слова для младенца.

Ребёнок продолжал смотреть не мигая. Ни звука в ответ. Взгляд сосредоточен в одну точку – смотрит на переносицу, чуть выше.

– Странно. Ты первый ребёнок, который не кричит в моём присутствии, – признался Меч. – Может из тебя что и выйдет, если я вернусь с верхних этажей и сам займусь твоим воспитанием?

Снова тишина в ответ.

Взгляд ребёнка странно настораживал. Почти пугал, как неестественный для новорожденного. Чернослав даже поймал себя на мысли, что прислушивается к младенцу, не гугугнет ли тот в ответ.

Или возможно ответ будет на каком-то высшем плане?

Нет, ничего.

Или настолько высшем, что и не расслышать?

– Расти, – словно разрешил дядя в чёрном. – Пока кроме странного взгляда я не ощущаю в тебе ничего особого.

Более младенец не представлял интереса для родного дяди.

Завертела головой Владлена, стараясь скинуть наваждение. Она ясно ощущала опасность для ребёнка. Руки слепо заводили перед собой, в попытке добраться до любимого чада.

– Материнская любовь. Повезло тебе, – хмыкнул Меч и вернул ребёнка в руки матери. – Интересно, Антисистема первой смекнёт, что трое женщин в лесу с детьми остались одни на один с дикой природой или им всё же придётся самим выбираться? Безрадостная перспектива по талому снегу. Не находишь, малыш?

Тишина. Полная. Звенящая. Пугающая. Но взгляд по-прежнему сосредоточен. Не пугливый, не вопрошающий, скорее ожидающий.

Забрав меч, Чернослав щёлкнул пальцем. В тот же момент все присутствующие берегини и дети очнулись от ступора. Но очутились уже в доме Дмитрия и Елены в посёлке Эдем-1. Обществе, которое более пристало для комфортной жизни для рожениц. Будь иначе, Семён не помещал бы туда Леру на поруки матери.

Ох уж эти социальные эксперименты.

Меч повёл плечом и вдруг прыгнул в Иномирье, вспомнив про свой последний лабораторный эксперимент в том мире. Беглого взгляда по поверхности хватило для составления общей картины: каждый его житель после смерти обратился в зомби. Закупоренные магические потоки пропитали тела, и те не желали умирать после ухода души.

Удовлетворённый, Чернослав вернулся на Землю. Сергий закрыл почти все переходы. А о тайном не знает.

Пусть так и останется.

Постояв на кончике пламени факела статуи Свободы, обильно загаженном голубями, Чернослав присмотрелся к небу. Криво усмехнувшись всем людским аналогам свобод, он прикрыл глаза, обрушивая один единственный удар на всю внутреннюю часть антимагического барьера Земли. Досталось и нитями, связывающие его с эгрегором денег.

Давно пора было это сделать. Да всё как-то времени не было. Теперь же времени много. Так как почти всё перестало иметь значение.

В следующий момент барьер, окутывающий землю от магических потоков, рухнул. И мир получил свободный доступ к тому, что раньше называлось магией в исконном значении этого слова, без примесей фокусов и работы с энергетикой, получил во истину полную свободу.

Эгрегор денег скукожился от оглушительной оплеухи, в раз лишившись более половины своих сил. Финансовые биржи рухнули, котировки обнулились. Мировая торговля остановилась. Пали финансовые потоки.

Конечно, не на всегда. Но теперь, если люди вновь не начнут возводить эгрегор денег в культ, он потеряет главенство и на первые роли выйдут иные силы. Может быть, среди них будет и эгрегор той самой таинственной, так и не понятной для Меченого, любви.

Всё зависело теперь от самих людей.

В крупнейших торговых центрах на пустом месте началась паника. Денежные единицы, на которые ровнялись без малого век, обесценились. Всё, что привязывалось к ним, тоже резко стало падать в цене. Волна небывалого кризиса дружно начала бродить по планете.

А меж тем у миллионов людей вдруг начали пробуждаться небывалые доселе способности. Тот час пробуя эти способности в непривычке их контроля и ощущения собственной новой роли сверхчеловека, следом за кризисом по миру пошли гулять тысячи локальных войн.

Мир, доселе разделённый на почти две сотни стран, отныне разделялся лишь на два лагеря. Те, кто проснулся и те, кто остался на прошлом витке причудливой эволюции, упорно цепляясь за старый строй.

Меченый улыбнулся и сделал шаг со статуи, прыгнув не в безумной попытке к суициду, но совершив осознанный прыжок к самому Солнцу.

Сотни тысяч горящих лиц Светочей, Сиречей и Родичей вперились в нового гостя. Их глаза прожигали насквозь любого, но не того, кого нарекли Чернославом. В том не будет успеха. Он всю жизнь был слеп от рождения и смотрел на мир совсем иначе.

Получивший имя тысячи лет после рождения, выдерживал любой взгляд, он и сам готов пригвоздить любого к полу пылающим взором двух чёрных провалов, что не глаза вовсе, а суть Антипода.

– Кто ты? – обратилась Светочь, самая молодая и чистая из всей армии.

Та Светочь, что общалась со Скорпионом.

– Чернослав. Ваш Избавитель.

– Нет, Чернослав, – мягко улыбнулась Светоч, объясняя, как неразумному ребёнку. – Наш Избавитель ещё не вырос.

– И не вырастет. Он отдал жизнь за один глупый мир, полный слепых душ. Так что вы пойдёте за мной. Я поведу вас ВВЕРХ!

– Мы не пойдём за тобой.

– Ещё как пойдёте, – стоял на своём Меченый. – Пойдёте и поможете мне разрушить то, что давно омертвело.

– Наша суть не в том, чтобы разрушать.

– А мы не разрушаем. Мы убираем то, что давно не работает.

Светочь оглянулась на ей подобных, а Чернослав уже взял слово:

– Внемлите мне! Пора убирать их запреты, бессмысленные барьеры и слишком высокие стены, вершины которых охраняются законами дремлющих стражей. Пора возвращать смысл мирам неработающих систем. Мирозданию не нужен сон реанимации. Ему нужна новая жизнь.

Не говоря больше ни слова, Меченый распростёр руки, отодвигая Светоча-сомнения. Тёмные одежды его раскинулись в стороны, в тысячи раз увеличиваясь в размерах и заслоняя собой сияние самого Мира Солнца.

– Я ПОВЕДУ ВАС ВВЕРХ!!! – прокатилось громогласное над светлой армией.

Всем воинам настоящего света, на миг стало темно. А затем вернулся привычный свет.

Одинокий возглас Светоча-сомнения потонул в резонансе ответа. Все, кроме неё, согласились, устав стоять без дела.

Несметная армия приняла намеренье Чернослава и измученная долгим ожиданием, готова была идти за ним хоть до самых столпов Обители.

Так взращённое семя Эйцехоре погибшего у самого Дна создателя принесло крупнейшее из своих плодов, прорастая вверх. На подобное не рассчитывал и сам Сатанаил. Но верхние миры отныне открылись для Чернослава.

Так Меченый получил новых союзников. Все миры замерли в ожидании его дальнейшего действа. Мироздание затаилось, доверившись воле Всевышнего.

Чернослав же с самого рождения верил только в себя.