Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

– Рассуждать и мечтать может всякий, но вот что-то реально изменить может только тот, кому не лень, – пробормотал в ответ Даня. – А кому не лень?

– С дивана проще говорить, – бодро добавил Сёма, наученный чувством веры в собственные силы. – А от слова до дела бездна. Надо привычку побеждать себя приобрести. Как этот вихрастый полудурок.

Скорпион улыбнулся. Он давно приметил, что все трое побратимов словно заряжались его харизмой, чувством веры в свои силы и победу. Вот только достаточно ли этого, чтобы быть первым?

– На самом деле могут улучшиться девяносто девять из ста, – поправил Токаява. – Только часть лениться, часть сомневается, часть боится, часть продаётся в процессе, меняя планы, ещё часть…

– … боится жить и видеть этот мир таким, какой он есть, – добавил Андрей.

– Мы в жопе. Давайте уже признаем, пока не получили высшее образование и не начали говорить общими фразами. Устал народ, устаёт цивилизация. Пора на покой. Слышали о руинах Атлантиды? Они тоже устали. Решили отдохнуть. – Сёма поставил щелбан Андрею и увернулся от встречного.

– Цивилизационный тупик. Вот и тянет народ в миры орков, эльфов, гномов. Альтернатива, вроде как.

Скорпион открыл глаза, провожая взглядом проплывающие воздушные крепости, продолжил:

– Эту сказку Толкиен писал не как фантастический роман, но как своё виденье мира. Весь цивилизованный мир для него был Западом, сиречь – Европа. Восток в то время не учитывался и стал приниматься всерьез лишь в последние годы. И вот этот запад считался вроде благородных эльфов – высоко рожденными. Весь другой мир был чем-то вроде гномов, рабочих, ну, а мы, как истинные враги всего человечества с пометкой СССР, изображались только кровожадными орками, что придут с востока и ткнут ядерной дубинкой под зад. Ничего не изменилось и после развала советов. Нас до сих пор принимают за низшую расу, хоть и с дубинкой. Размер её уменьшается с каждым годом, но само её наличие пока не ставится под сомнение. Обыватель всё надеется на мир и равноправие с Западом, Европой. Но пока нас не уважает даже Восток, Африка, Карибский бассейн и прочая Южная Америка. Страны, в которые вложили миллиарды и которым прощено столько же долгов. Помогать нам ответно никто не собирается. И не собирался.

Машина погрузилась в тишину, даже сенсей не перечил, тогда Скорпион снова продолжил:

– Я согласен, пусть меня считают орком, кровожадным воином великого клана, рода, где всё ещё чтят законы совести, где у вершины власти герои, мудрецы, где каждый верит в свои силы и свою страну, своё общее племя. Мне не важно, как я буду выглядеть на фоне тех цивилизованных эльфишек, пусть даже гномиков. Но я точно буду знать, что моя страна – моя Родина. Другой нет. Не может жить орк среди эльфов и гномов. Слава клану! Пусть лучше меня боятся, чем презирают. Разве слушает здоровый больного умом? У нас, орков, свой путь. Мы великое племя славных людей. Пусть ровняются на нас. Нам ни на кого смотреть не стоит. Никогда не стоило.

Помолчали, думая каждый о своём. Машина погружала в сон ещё больше, бегун почти впал в дрёму. Железный монстр мерно укачивал, мягко скользил по забитой в утренний час-пик трассе. Город пробуждался. С утренней зарёй люди мчались начинать тяжёлый трудовой день, где каждому более-менее живому человеку работать и учиться мешала мартовская ранняя весна.

Скорпион попытался вынырнуть из объятий сна.

– Верховный шаман, – подал голос Сёма, – а как же современные достижения цивилизации?

– Сем, а какие они? Объективно. Диагонали мониторов и гаджетов шире и от мёртвой, синтезированной еды люди толще?

– Космос вроде НАСА исследует, Коллайдер общеевропейский физику мутит и… и…

Даже Харламов с Аном фыркнули.

– Слив засчитан, – резюмировал Андрей. – Наука двигается, да ничего в цивилизации не меняется.

– Один-ноль. Вождь ведёт, – добавил Даниил.

– Сенсей, почему я всегда падаю на восьмой ступени? Я подчиняю огонь, почти достигаю предела и… Что-нибудь обязательно придёт в голову. Вроде бы и внутренний диалог остановлен и концентрации хватает с избытком, а всё равно кусочка не хватает.

Глаза Скорпиона невольно зацепились за затягивающиеся раны. Кровь свернулась сукровицей и затянулась плёнкой. Края ранок с натугой тянулись навстречу друг другу. Сергий почти ощущал, как лимфоциты ведут нещадную войну с грязью в ране. Даже зелёнка не нужна, иммунитет справится и без подручных средств. Стоит только повысить температуру в месте ранения. Одного-двух градусов вполне достаточно. Зачем люди сбивают температуру, когда она нужна?

Сенсей долго блуждал в дебрях мозга в поисках восточных мудростей, наконец, извлёк из закромов:

– Знаешь, порой бывает, что «мозг мой – враг мой». Разум в критических ситуациях не всегда способен поддаваться твоему истинному Я. Как я заметил, ты во время последовательных постижений своих ступеней уже интуитивно входишь в некое состояние, тобой пройденное. Но пика последней своей ступени ты ещё не достигал. Это для тебя в новинку, и разум теряется в новых ощущениях. Мгновения хватает для потери контроля. – Сенсей хитро подмигнул. – Но кто сказал, что разум невозможно обмануть? Свой новый опыт он получит в любом случае, но можно ускорить этот процесс.

– Надо обмануть самого себя? – удивился Сёма, дразня Даниила затрещиной по затылку. Мутузили друг друга на заднем сиденье. Реакция на скорость.

Токаява перестроил машину в другой ряд. Покидая полосу с пробкой, добавил скорости. Ответил:

– Не обязательно. Просто можно отвлечь посторонним на первое время.

– Например? – Скорпион искусственно повысил температуру тела, помогая организму уничтожить вирус и скорее приняться за регенерацию тканей.

Сенсей вместо ответа ткнул в кнопку проигрывателя. По салону покатилась японская музыка из четырёх динамиков под предводительством сабвуфера. Музыка окутала и захватила с первых нот, незнакомые струнные инструменты, барабаны, ритмичные напевы, что так тонко ухватились за сознание, целиком и полностью погружая в состояние светлой печали. Все невольно притихли. Разговоры иссякли, каждый прислушался. Печальная мелодия сменилась бодрыми боевыми напевами, в воображении невольно всплыли картины, что под такие напевы самураи уходили на войну. Перед глазами встали сцены боя. Басы помогли представить сцены сражения на мечах: самурайские мечи пляшут в огненной схватке, высекая искры при встрече. Умелые воины вращают мечи с такой скоростью, что видно лишь начало и конец движения. Идёт война за земли. Клан на клан. Восстания, бунты, революции, огонь, пожар, дождь, снова огонь.

Не успели дослушать третьей песни, как сенсей остановил машину у дома Скорпиона. Остановил старенький диск.

– Попробуйте потренироваться под музыку. Под свой вкус. Я слышал о славянской музыке, красива, инструменты на высоте, тексты. Фольклор. Солисты только излишне рычат что-то нечеловеческое. Уши хочется зажать. Пока не зажали, напоминаю – завтра тренируемся на мечах, никому не опаздывать.

Сёма со Скорпионом вылезли из машины, распрощавшись с друзьями до завтрашнего утра. Джип покатил прочь со двора. Сенсею ещё предстояло завести домой Даниила с Андреем.

Постояли у подъезда, смотря на восходящее светило.

– Красу заходящего солнца описали почти все поэты прошлого и современного, а вот с восходом получилось только у Глинки. Остальные, то ли слишком творческие личности, что значит, раньше обеда не просыпаются, то ли просто лень. А может и вовсе не престижно воспевать рождение нового дня, – выдал мысль Сёма. Блондин порядком ускорил мыслительный процесс за последние годы и много читал с планшета и телефона, постирав все приложения с играми.

Скорпион повернулся к кровному брату.

– Если завтра бои на мечах, значит, твоему отцу всё-таки удалось провести мечи через границу?

Сёма развёл руками.

– Я ему про искусство, а он о материальном мире. Эх, портит тебя цивилизация. Короче, теперь на мечах будем биться не только мы. Отцу из дипломатической миссии в Японии удалось привести ещё три меча: Дане, Андрюхе и именной – Токаяве. Конечно, на таможне долго не хотели пропускать. Но дипломат – фигура видная. Когда это недоразумение с запретом холодного оружия пройдёт? Знаешь сколько бы прибыли от коллекционированного или боевого оружия шло бы государству в казну? Не все ещё слушают популярную музыку, есть и воины. Пара кузниц по всей России приносила бы тысячи процентов прибыли. Ценителей хватает. Меч – душа воина.

– Уверен, в стране нашлось бы много людей, любящих сражения на честной стали. Стоит хоть раз только взять в руки меч, и вспомнишь, кто ты есть на самом деле. Но тебя поймут не многие.

– Воинов всегда было в обществе не более десяти процентов. Больше не нужно. Больше – застой, стагнация и развал. Спарты долго не живут. Их разрушают более социализированные Афины.

– Остальные просто боятся пробуждения корней. Все от правительства до религиозных деятелей, – Скорпион справился с замком домофона и оба вошли в здание. – Сталь в руках – это песнь души, даже в нашей современности высоких технологий. Русь тысячелетиями билась с напастью честной сталью. Пусть меч сменила шакалья пуля, но тренировки все равно полезны.

Двое поспешили наверх по пролёту, минуя по несколько ступенек сразу. Сенсей пользоваться лифтом запретил под карой тысяч отжиманий. Запретил на совесть. Четвёрка бойцов под руководством Токаявы знала значение этого слова.

Тренера можно обмануть, но себя не обманешь.

– Я не думаю, что будь у человека меч за спиной, он тут же стал бы применять его налево и направо, но вот честнее стал бы. Из чести появляется уважение. То же самое на более глобальном плане и с огнестрельным оружием, – Скорпион как не пытался замедлиться на ступеньках, но всё равно невольно перегонял Сёму.

Разговор прервала Ладушка. Двухлетняя девчушка с визгом подбежала к Скорпиону, протягивая ручки, чтобы скорее взял и поднял. Живчик с отцом слонялись по улице, так что слюнявиться с псом в этот раз не пришлось. Скорпион подхватил голубоглазую сестричку. С кухни с ложкой и бутыльком в руках уже мчалась мама.

– О, бойцы вернулись. А где повязки? – Елена чмокнула Скорпиона, взъерошила волосы Сёме и приказала мыть руки и садиться за стол. – А нашей Ладушке надо пить лекарство, – добавила она, протягивая полную ложку зелёной дурно пахнущей жижи к лицу Лады.

Ребёнок, не будь дураком, тут же отвернулся, уткнувшись личиком в плечо Скорпиона. Для пущего эффекта мелко задрожала, опасаясь лекарства всем естеством. Скорпион перехватил бутыль, вперился взглядом в надпись.

– Мам, с каких это пор ей нужны лекарства? Она не больна.

– А мы поутру ходили по докторам и, одна врачиха нашла некое отклонение и прописала вот эту вот вещь, – мама кивнула на бутыль с длинной, ничего не значащей надписью на обрезанном языке церковников. – Дорогущая. Значит хорошая.

– Да? – удивился Скорпион.

Он наблюдал рост и развитие Лады с самого рождения. Он знал, что у ребёнка не может быть никаких отклонений, кроме того, она индиго и опережала своих ровесников по развитию. Но отклонение ли это? Или признак нового человечества? Посему был уверен, что с Ладушкой всё в норме. К тому же недавно её смотрел старый волхв. Он полностью подтвердил эти наблюдения. У Всеслава глаз намётан.

– В поликлинику просто завезли новый лекарственный аппарат. Для апробирования, – подсказал Семён. – Так всегда делают, когда нефиг делать, а развивать что-то надо. Хотя бы торговлю. Раз с идеологией туго, будем ставить опыты. На себе же. Нас не жалко.

Скорпион выудил из рук мамы бутыль и вылил содержимое в фикус в прихожей. Его не любила вся семья. Подарок ни к месту. Пусть хоть засохнет. Лучше он, чем ребенок.

– Но… – взвизгнула Елена, силясь предотвратить действо.

– Вот и проверим это лекарство на воздействие на организмы, – успокоил Скорпион. – Тебе дороже дитё или нелепый веник? Почему ты просто не сказала на работе, что подарок плохой и оставила его там?

– Это называется «культурное поведение».

– «Скромность и смирение», – добавил Сёма со знанием дела. – Если дают яд, надо пить.

– Это называется «врать самой себе», мам, – поправил Сергий.

Довод был принят. Лада радостно захлопала в ладошки, когда поняла, что пить гадость не придётся.

Фикус погиб спустя пару дней.

Часть третья: «Осознание». Глава 9: Снова домой

Раскаты грома просочились сквозь тишину пластикового окна, разбудив чутких бойцов одновременно. Сёма в один прыжок соскочил с кровати и помчался к окну, раскрывая его во всю ширь. Квартира мигом заполнилась шумом первого весеннего дождя, тяжёлого, скорого на руку ливня. До Скорпиона дотянулись запахи озона, он высоко поднял ноги, вставая с рук на голову в позу «берёзки». Кувырок. Сёма периферийным зрением успел разглядеть лишь смазанное движение. Вот Скорпион стоит на голове, и вот он рядом. Земли словно и не касался.

Чернявый пододвинулся к окну. Свежий холодный воздух приятно пробежался по телу незримыми, холодными пальцами. Свинцовое небо разрезала ветка молнии, оставив на глазах плёнку света. Спустя мгновения по барабанным перепонкам прошёлся взрыв грома. Для обоих это было самой лучшей музыкой. Юноши относились к тому разряду «безумцев», кто всем сердцем любили молнии, ливень, гром. Обоих как электрический разряд прошиб, наполняя просыпающееся тело свежестью и бодростью, словно древний бог Перун послал своим внукам кусочек силы жизни, грозя с неба невидимым молотом. Ещё одна молния пронзила небо. Сёма от удивления раскрыл рот, потому что вместо типичной «ветки» в небе показался шар. На мгновение показалось, что шар подмигнул сгустком света изнутри.

– Собирайся, Сёма. Всеслав в гости зовёт, – сладко потянувшись, обронил Скорпион. С таким видом, словно ежедневно видит в небе знамения из далёкого леса.

Блондин повернулся к брату, вновь посмотрел на погоду за окном:

– Я, конечно, люблю стихию, готов даже постоять под ней минут десять, но, чтобы вот так весь день по тайге? Там же снега по колено ещё, там же… Бр-р… Дуба не дадим?

– Саныч под сокращение попал. Не дал же дуба капитан. Своё частное охранное агентство организовал. «Скорпионовцами» ребят назвал. А ты что?

– Я взращён в цивилизации. Теплолюбивый. Тепличный. Одинокий. Когда ты мне уже девушку найдешь? Или это такое же обещание, как и вернуть кроссовки парню в больнице?

– Не нуди. Сказал – сделаю. А пока лыжи в руки и вперёд, – Скорпион пошёл обливаться холодной водой, хлопнув ванной дверью.

– Да в такую погоду даже собаку… – задумался на секунду Сёма, – … шашлычники не пойдут ловить!

Скорпион его не слышал. Из ванны донёсся плеск воды. «Маньяк», как называл его в такое время Сёма, снова обливал себя ледяной водой.

– Ну что за жизнь? – взмолился блондин. – Это нормально вообще, когда в небе вместо Н.Л.О. вижу образ какого-то деда из тайги? Моя детская, хрупкая психика не выдержит когда-нибудь. Пойду в секстанты. Как бабушка.

Пока Сёма пытался убедить себя и пожалеть, Скорпион энергично выскочил из ванны и зазвонил по домашнему телефону:

– Батя, до тайги не подбросишь? Деда в гости зовёт… Да, с Сёмой… Мой меч захвати и инвентарь по минимуму… Лыжи не забудь. Да, Живца тоже… Нет, не замёрзнет, он морозоустойчивый. В холодильнике ночевать может… конечно в нерабочем. Зачем с Гринписом воевать… Всё, ждём.

– Меч с собой берёшь? – обронил Сёма, прикидывая, чем бы противостоять русскому мечу Скорпиона.

– Беру. Рысь обещал показать неплохие техники, – Скорпион загрохотал посудой на кухне, сооружая завтрак. – С ним фехтовать в одно удовольствие.

– А мне что брать? – напряг мозг Сёма. – Или ждать, пока отец в Испанию поедет? Там оружия завались и законодательство не против его вывоза. Почему у нас не так? Кузнецов душат, травят, угрожают. Всё подпольно или полулегально, – бурчал Сёма и зарылся в гардеробе. Там из одежды был всего лишь один недостаток – нехватка камуфляжа. Его в последний раз на базе Никитина оставил. Запасной же комплект остался в спортзале Саныча. Видимо следовало взять ещё пару, раз капитана больше не пустят на базу.

– Испания – это, конечно, хорошо, но не в мече же дело, – послышался ответ Скорпиона с кухни.

– А в чём? – Сёма задумался о возможном применении джинсов. На кровать полетели горы разноцветного тряпья.

– В обладателе, – донеслось от Скорпиона.

– Но меч же – душа воина! – Теперь мозг блондина заполнился проблемой поиска подходящего размера сумки или рюкзака.

– Но только воин вкладывает её в меч, а не наоборот. Меч лишь проводник твоей силы. Сам они ничего не значит.

С кухни потянуло приятными запахами. Желудок одобряюще чавкнул, прислушался, зарычал псом и стал со всей силы молотить по рёбрам.

– Но человек с мечом сильнее человека без меча! – возразил Сёма, облачаясь в «толстовку».

– Зависит от человека, – показался Скорпион. – Бери свою катану. Нападай на меня. Только не придерживай удар.

Сёма подошёл к подставке для мечей, взял с нижней полки короткую катану. Не глядя, обрушил удар на голову Скорпиона, резко поворачиваясь на сто восемьдесят градусов. Тело на этот раз опередило зрение. Сначала руки нанесли удар, за руками повернулось туловище, и только потом зрение сфокусировалось на объекте. Испуг пришёл последним.

Остановив взгляд, с удивлением обнаружил, что Скорпион держал лезвие катаны над головой, зажав меж ладоней. Сергий сделал движение всем телом, и катана отлетела в одну сторону, Сёма в другую.

– Скорость применения холодного оружия меньше, чем способны двигаться руки. Так что у безоружного есть все шансы его победить. Тело более пластично, более энергично. При желании вообще может стать как вода. Пробовал атаковать воду? Можно ловить стрелы, пущенные в упор. И это не предел. Гибкость и реакция тела на порядок выше, чем махания посторонним предметом в руках. Если поставить себе цель, можно дотренироваться и до ловли пуль в идеале. По-настоящему сверхскорость. Я пока не могу тебе продемонстрировать подобного в полной красе, но начало положено. Может, как-нибудь Рысь покажет. Он, когда с тиграми борется, так ускоряется, что тигр в панике убегает. Тигр – всего лишь кошка, а Рысь… гм… Рысь – это зверь, – расплылся в хищной улыбке Сергий.

– Ага, заливай, заливай, – кивнул Сёма. – Тигры, люди. Ну-ну. Это просто шаровая молния в небе была. А ты тут же наплёл про послание от деда. Тебе просто надо затащить меня в тайгу. Да? Показать, как из земли ветки в небо торчат? Как их там? Деревья!

Скорпион спорить не стал, пристально оглядел кучу Сёминого белья на кровати, выбрал синие джинсы, тельняшку, одобрил толстовку и выгреб тёплые носки. Остальное безжалостно полетело прочь.

– Всё зависит от скорости применения сил, – обронил вихрастый.

– Но мы начали тренировки на мечах одновременно, почему же я не могу повергнуть тебя? Я перепробовал разные типы оружия. Не все, конечно, но многие. В чём дело, Скорп? – Сёма подленько прищурился. – Больше тренируешься?

Костяшки пальцев до белизны сжали рукоятку катаны.

– Мне вот занятий с Никитиным, Санычем и Токаявой хватает. А ты ещё и ночами, наверное, не спишь?

– Тренируюсь я столько же, – улыбнулся Скорпион. – Хочешь дам совет?

– Бесплатный? Ну-ка, ну-ка, – Сёма положил катану на место, прислушался, вытянув уши как локаторы.

– Ты японец? – хитро прищурился Скорпион.

– Разрезом глаз не подхожу, – Сёма посмотрел в зеркало. Убедился.

– Но если ты не японец, то зачем тебе самурайский меч? Или может ты турок? Зачем тебе ятаганы, палаши? На коне скачешь? Тебе отец, конечно, может привезти всё, что угодно. Но зачем тебе это всё? Ты пеший воин. Правша. Шустрый. Учитывай все особенности.

Сёма понизил голос и важно ответил:

– Сенсей говорит, что любое оружие может освоиться человеком до уровня мастера.

Скорпион вздохнул, присел на край кровати:

– Каждый народ с древности подгонял боевые искусства для себя, так же, как и оружие. Всё ненужное отсеивалось само собой, оставалось только то, что действительно использовалось профессионально и умело. Не оружие выбирало людей, а люди его. Тут уж сама стать играла роль. Наши предки, например, были широкоплечи и высоки ростом, у нас прижился именно меч. Русский большой широкий меч. Думаешь, это было по прихоти? Почему, по-твоему, люди маленького роста любят лёгкое скоростное оружие, а у больших и здоровых людей оно тяжёлое и мощное? Зачем, по-твоему, я второй год перевожу любую фразу сенсея и переделываю каждые движения под нас? Мы трое даже не корейцы, как Андрей. Нас бы на улицах давно поломали любые отморозки, если бы мы вдруг начали высоко задирать ноги и показывать красивые удары в воздухе, как Ан. В то время как какой-нибудь гоп просто и эффективно использовал бы свои естественные удары кулаками. Сенсей – великий японский мастер, но мы-то, брат, русские. Так что выбирай, что подходит именно тебе, а не всем, пусть даже большинству. Свои недостатки ты, так или иначе, перекроешь достоинствами своего национального стиля. В нём твои корни. Он – род твой. Хочешь ты этого или нет.

Сёма согласно кивнул, со скорбью в душе признал:

– Знаешь, Скорп, в России проще найти оружие каких-нибудь канувших в лету Нибелунгов, чем веками используемые русами мечи, топоры и палицы.

Скорпион присел рядом, тяжело вздохнул:

– Это стремление уничтожить нашу культуру всеми возможными и невозможными путями. Обидно, конечно, что археологи прячут большинство раскопок, но думаю всё можно исправить. Начнём с себя.

– Это точно, – поднялся Сёма.

– Ну а теперь пошли воскрешать наш сгоревший завтрак. Путь-дорога ждёт.

Двое философов помчались на кухню с максимально возможной скоростью. Закон русского ниндзя гласил: «За философскими беседами не забывай о реальности» или в переводе с Токаявского – за разговорами, хлебалом не щёлкай…

Скорпион в третий раз ополовинил рюкзак Сёмы, оставив только самое необходимое, а в принципе почти ничего. Так почти все вещи остались в Ниве Дмитрия. Себе же и вовсе оставил лишь нож на поясе, да меч на перевязи за спиной. В качестве исключения захватил пакетик с костьми для Живчика. Оголодает пёс на свежем воздухе быстро. Зверь не может контролировать чувства голода. Так чего страдать бедолаге?

Снег в лесу был покрыт толстой коркой льда, таял и замерзал неоднократно. Ходить по нему можно было и без лыж. Решили не брать.

Отец притормозил у обочины. Трёхчасовая езда по мокрому асфальту закончилась, глазам предстала посвежевшая тайга. В воздухе летал морозный запах смолы. Его не могли перебить даже выхлопы проезжающих машин. Почти касаясь головы, по небу ползли тяжёлые дождевые тучи, природа решила растопить последний снег мощными порциями проливных дождей. Странность заключалось в том, что шёл холодный дождь, а снег и не думает покидать лесные владения.

– Сын, ты точно уверен, что прямо сегодня тебе надо в тайгу? – Дмитрий вышел из Нивы и с неприязнью посмотрел на сырую, холодную лесополосу. Едва выпустив подростков, скрылся от зябкого ветерка в тёплом салоне, приоткрыв окно.

Скорпион одарил его волчьей ухмылкой:

– Сколько волка не корми, всё равно в лес бежит… Через тря дня в это же время заберёшь. Там связи нет.

Дмитрий сочувствующе, как в последний раз, оглядел Сёму, обронил:

– Ты тоже в маньяки подался?

– Хомяк бобру не товарищ, но всё-таки родство налицо, – ответил первое, что пришло в голову, Сёма. Чтобы не податься искушению скрыться в салоне, блондин покрепче сжал лямки рюкзака, поправил самурайский меч за спиной и повернулся лицом к кювету. – Пойду страдать за компанию и восполнять пробелы по биологии.

– Ну, молодёжь пошла, я в ваше время на крышу боялся залезть. – на Дмитрия пролилось откровение. – А они по лесам шастают.

– А мы ещё не утратили желание бороздить просторы космоса. Кстати, пора тебе менять автомобиль, – Скорпион протянул ключ от старого трофейного джипа, второй год запрятанного в дебрях лесов. – На обратном пути заедешь, поглядишь. Мне всё равно до водительских прав ещё четыре года, а с такой погодой он совсем заржавеет. Да и заработаю я себе. Куплю что-нибудь поинтереснее. Так что бери Саныча, покрасьте и продавайте, заодно сдашь в утиль этот свой броневик. И поедем мы с тобой, батя, во Владивосток за нормальной машиной.

Скорпион не дал опомниться Дмитрию, свистнул Живчику и вместе с Сёмой спустились в тающий холод. Дмитрий помял в руке ключ от джипа, хмыкнул и тронулся в обратный путь.

Лабрадор Живчик, чёрный, как ночь, попал в тайгу впервые и радостно носился меж каждого куста. Десятками собирал на шерсть мусор и прошлогодние колючки, но мало обращал на это внимания. Его больше интересовали полчища снующих в округе зверьков. Лохматый охотник устроил каждому лесному жителю небольшую погоню, оглашая лес радостным визгом-лаем, словно и не два года здоровому кабану, а вовсе ещё щенок.

– Да мы его от колючек не отчистим, – заметил Сёма.

– Не отчистим, так побреем, – отмахнулся Сергий.

Преодолев проверочные рубежи первого десятка километров, Скорпион сбавил шаг, давая возможность блондину отдышаться и смотреть не только под ноги, но и по сторонам.

Сёма замер перед зимним дубом. Древо-великан, покрытый инеем, таял при нашествии весны. Снег медленно сдавал позиции, тяжёлые капли катились по крепкому вековому стволу под тяжестью гравитации. Картина впечатляла, словно некий волшебник взмахнул палочкой и остановил старания дерева избавиться от комьев снега.

– Эта тайга не так уж и плоха, – обронил розовощёкий Сёма, не в силах надышаться сладким воздухом.

– Впечатляет? – раздался за спиной голос Скорпиона.

– Графа супер! – кивнул Сёма, растеряв весь иной словарный запас.

Скорпион улыбнулся:

– Кто из нас маньяк? Сразу за дубом, вон под той осиной, место выброса негативной энергетики. Сейчас начнётся проверка. Будь на стрёме. Мы уже почти на границе.

– Но ещё не сезон комаров! Какая ещё может быть проверка? – не понял Сёма. – Мы в лесу вообще-то, а не орков в игре гоняем. Ты чего плетёшь? Про клубки змей что ли?

– Ты прав, комаров в это время года нет, но сейчас здесь дежурят другие духи. Так что комары были бы куда приятнее. Вотчина деда – не простое место. Полный перечень защиты. Эти дебри даже из космоса не разглядеть ни одним спутником.

– Ага, инопланетяне в попытках пачками среди деревьев застревают, – хмыкнул Сёма едва слышно и чуть громче добавил. – Но твой дед же белый! Добрый волхв или я чего-то не понял?

Живец меж тем лизнул Сёму в ладонь, упрашивая достать из рюкзака средних размеров кость. Пёс проголодался.

– Цвет не имеет значения, – обронил Сергий. – Это людские мерки. Людям обязательно нужно знать, кто добрый, кто злой. В жизни так не бывает. Всегда есть, как минимум, три варианта и у каждого десятки разных «светлых» и «тёмных» сторон толкования. Всё относительно.

– О, а это тот волк, про которого ты мне рассказывал? – Сёма потянулся в сторону кустов, где в таёжном полумраке заблестела пара жёлтых хищных зрачков. «Погладить собачку».

Скорпион дёрнул за шиворот, остановив побратима. На ходу снял перевязь из-за плеч, вытащил из ножен меч, обронил холодно, отрезвляюще:

– Живец, сидеть! Он не по тебе. Одиночка… Сёма, если ты думаешь, что на всю тайгу один волк, ты жестоко ошибаешься. Держи Живчика за ошейник и не двигайся. – Скорпион медленно отошёл от друзей навстречу волку. Страха, как несколько лет назад, не было. Был скорее азарт. Хотел понять, справится ли с подобным хищником теперь, когда окреп.

Волк угрожающе рыкнул, отвернулся, показал, что собирается скрыться, но едва Скорпион заметил исчезающий лохматый хвост, как из кустов вылетела тень. Обманный манёвр.

Сергий подставил меч, подныривая под волка. Клинок прошёл меж рёбер. Но тяжёлая туша не позволила уйти с траектории. Мечника завалило на спину и челюсти клацнули возле уха. Смрад открытой пасти прошёлся тугой волной по обонянию. Горячая слюна залила ухо. Челюсть повторно клацнула возле уха Сергия.

Живец бросился на врага, бешено лая, Семён едва удержал за ошейник.

– Сидеть! Он сам справиться! Это ж Скорп! Истинный волкодав! А ты стремительно толстеющий пёс в репейниках! Фу-фу-фу таким быть!

Живец обиженно заскулил, поджидая момент для нового рывка. Очень хотелось поиграться с волком вместе с хозяином.

Зверь придавил Сергия, но сам уже умирал. Чёрная кровь окрашивала тающий снег, стекалась в лужицу, заляпала комбез мечнику. Скорпион упёрся руками и ногами в мохнатую тушу и рывком перевернулся на бок, сбросив с себя голодного агрессора. Парень поднялся, не спеша отряхиваться от слюны и крови. В упор глядел на волка, выравнивая дыхание. Тяжёлые догадки пришлось озвучить и брату:

– Что-то не то. Они никогда раньше не нападали. Всегда уходили. Странно.

– Весна? Голодные? – ошалевший от увиденного Сёма прикинул курс школьной биологии, на ум после школьных реформ ничего путного не приходило, а зоологию давно отменили. О ней только отец рассказывал. А ещё плел, что раньше астрономию преподавали и не было никакого тестирования для умственно усталых от системы.

– Нет, я ходил до деда и по весне. Дело даже не в тебе. Что-то случилось у самого волхва. – Скорпион подбежал к Живцу, зашептал что–то на ухо и повернулся к Сёме. – Он найдёт меня по запаху. Тебя будет ждать, доберётесь. А мне надо спешить. Тушу волчары не трогай. Живцу кровь лакать не позволяй, одуреет.

Скорпион вложил меч в ножны, поудобнее поправил перевязь за спиной, и дал старт с места.

– Э, я морально не готов оставаться в тайге один!

Сергий помчался, разгоняясь до последнего для себя рубежа – восьмой ступени первой декады развития. Тревога за деда не покидала сердца.

Сёма с Живцом посмотрели друг на друга, глаза в глаза. Оба тяжело вздохнули и тронулись вдогонку рысцой, экономя силы. Мало ли что там дальше?

Сёма после увиденного боя с волком никак не мог прийти в себя. В мозг то и дело пробивалось то, что Скорпион только что завалил волка-одиночку.

«Что брат ещё может? И сколько из этого показывает?»

Сергия сейчас не догнал бы и всякий волк. Деревья мелькали на периферии, тело само, без участия сознания выбирало, куда поставить в следующий раз ногу, где пригнуть голову под ветками, где высоко подпрыгнуть через заваленное дерево, поднырнуть под валежиной.

Зверьё пугливо пряталось по норам, уступало дорогу. Лишь медведицу с медвежонком пришлось оббежать за десяток метров – нечего переоценивать силы.

Скорпион искренне понадеялся, что Живец почует её раньше и обойдёт по дуге. Не зря же прошептал оберегать Сёму. Пёс не глупый. Медведица своих детей до последнего защищать будет.

Цепь кустов пропала. Под ногами вместо «проверочной» полосы препятствий расстелилась ровная поверхность. Деревья поднялись под небо огромные, закрывая свод целиком. Через месяц-другой, не будет и просветов, зеленью укроется тайга, погрузится в полумрак.