Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Соавторы: Степан Мазур,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 267 (всего у книги 360 страниц)

Часть четвёртая: «Воспоминания». Глава 15: Душа в беде

Скорпион остановился, прикрыв глаза. На грани сознания пищал тоненьким голоском зов, молящий о помощи. Таинственная душа вопила о пощаде, лила слёзы и всеми силами стремилась к свободе от сковывающий её сетей. Сергий не знал, что одиннадцать лет назад так же молила о пощаде и его душа, когда старый волхв откликнулся на зов.

– Туда! – уверенно обронил Сергий и потащил девушку за руку.

– Ого, тёмные подворотни, подъезды, – бормотала Лера. – На тебя, Скорпиоша, не похоже. Или решил сменить антураж? Как романтично.

Ноги принесли к тёмному подъезду полузаброшенного здания. Непонятно как оно ещё уцелело в довольно приличном районе столицы. Видно под снос. Заброшено, обесточено, но и здесь живут.

Зов исходил с уровня второго-третьего этажа.

– В таких местах только гопники и сатанисты тусуются, – зябко передёрнула плечиками Лера и добавила. – Или наркоманы с алкоголиками… Выбирай.

Скорпион пропустил сказанное мимо ушей, раздумывая, что именно привело его сюда. Странное внутреннее ощущение. Вслух обронил:

– Ты тут подождёшь или со мной пойдёшь?

Лера скорчила гримасу, почесала нос:

– Дай-ка подумать. Внутри ждёт вирус СПИДа, а снаружи маньяки и насильники. Ты знаешь, мне сложно выбрать. Можно взять звонок другу или подсказку зала?

Сергий тряхнул головой, возвращаясь в реальный мир:

– Прости, Лер, конечно, жуткое место. Ты непривычна к таким, но мне надо туда попасть.

– Это я-то непривычна? Ха, пойдём! Ты меня многому научил! И преодоление страха – первый урок. Я помню.

Лера пнула ветхую дверь, та не выдержала испытания, со скрипом рухнула на спящего в пьяном бреду бомжа. Тот хрюкнул, заворочался, но выпитое взяло своё, снова уснул.

– Пожалуй, я лучше здесь постою, – тут же отступила на пять шагов Лера.

Сергий кивнул, остро сожалея, что с собой нет даже пистолета. Так бы вооружил. Хотя разве выстрелит? Это он с двенадцати лет привык помогать чёрным душам растворяться за чертой, а она не сможет… Скорее всего не сможет.

Снова ушёл в себя, раздвигая чувственную сферу и окутывая золотым коконом её сияющую светлыми тонами ауру. Укутал как одеялом, словно в защитный скафандр. На некоторое время у любого с недобрым намерением подсознательно пропадёт желание действовать ей во вред.

– Тебя никто не тронет. Я быстро.

Сергий перескочил бомжа, помчался по ступенькам. В подъезде находилась «яма». Притон торговцев наркотиками. Скорее всего, вымирающий. В связи с резким ростом цен на порошок. Спецназ на Кавказе немало сил потратил на прекращение поставок.

Весь второй этаж был завален бледными парнями и девицами, тощими, как тросточки. Все в состоянии «ломки», «на измене». Слышались молящие голоса. Один парень в приступе разбивал голову о стену. Кровь стекала по лицу, по синим, запавшим векам и капала на пол, где во множестве своём валялись старые шприцы, упаковки от таблеток, бутылки от пива и водки. Пахло гадостно: смесь кислятины и затхлости, немытых тел, блевоты. Зимой запах должен был быть менее заметен, но летом, в духоте вонь расползалась удушливо. Пока поднимался на третий этаж, переступил два трупа. Наркоманы просто высохли, иссякли под воздействием наркотиков или в ломке под их отсутствием.

«Стоит дожать поставки порошка, и сдохнут все. Такие места исчезнут с лица городов. Останутся лишь торчки в деревнях с неиссякаемой коноплёй», – стучало в голове.

На третьем этаже проходила вакханалия. Наркоманы, те, кто побогаче или просто при деньгах, приняли дозы и устроили групповую оргию. Шприцы гуляли по рукам, почти не прерывая телодвижений. Нарки кололись, звучал неестественный смех. Наркоши «зависали», забывая о проблемах и выпадая из мира. Не стоило даже расширять чувственную сферу, чтобы видеть, что все давно мертвы. Сами ауры съёжились до горошин, высохли, воспламеняясь неестественным огнём лишь на период новой дозы.

«Лечить наркоманов? Зачем? Физические признаки проявляются потом, но, когда умирают душа и дух, тело лечить бесполезно».

Пинком отбросил совокупляющуюся у очередной двери пару, переступил через лужу блевоты. Рядом тощий мужик мочился на стену, на себя, на совокупляющуюся пару, не поднимаясь с пола. Никто не делал попыток отстраниться. На лице всех обоссавшего гуляла неестественная улыбка – победитель.

«Во имя жизни других!» – подумал Скорпион и пнул торчка в шею, ломая высохшие позвонки, как тростинки. Тело завалилось в лужу.

Рядом вскрикнула девушка – та, что когда-то была ею – скача верхом на парне, но тут же забыла о происходящем. По коридору ей уже протянули шприц с остатками наркотика и большими пустотами воздуха. Кто последним пожадничает – воздух попадёт в кровь. Пузырёк достигнет сердца, и смерть заберёт к себе. Но последний пожадничает всё равно, потому что не может иначе.

Сергий прошёлся по телу, как по мостику, остановился перед разрисованной дверью. На двери изображалась перевёрнутая звезда Сатаны, череп и вязь матов.

«Земля – Чистилище, где возможен рай, но большинство выбирает ад», – подумал Сергий и толкнул дверь.

В комнате находились трое. У окна в свете тусклых лампад, заправленных керосином, стоял сутулый, бритый парень в майке с черепами. Он взвешивал на электронных весах с точностью до миллиграмма россыпи белого порошка. Ещё один у старой, зачуханной плиты держал над конфоркой алюминиевую ложку с булькающей жидкостью. Его напарник тут же заряжал этой жидкостью шприцы, аккуратно складывал их рядом на чистые тряпочки. Чуть поодаль возвышались горки наличности: доллары, евро, рубли. Отдельно лежали золотые украшения.

«Плата за проданные души… Но никто не догадывается заплатить даже за свет».

Скорпион без эмоций лишил жизни всех троих, разбивая прямым ударом ладони грудные клетки, «закрывая» солнечные сплетения.

Рёбра хрустнули, кости прорвали лёгкие, волна удара разорвала сердце.

Присмотрелся к газовому баллону, который был подведён к печке, к керосиновой лампе и десятилитровой канистре.

«Что ж, если здесь остались люди, Творец меня остановит. Но почему потянуло в это притон? Что в нём такого, чего не видел в других? Сколько таких закрыла структура?»

Разлил керосин у баллона, повёл, петляя тоненькой струйкой по комнате, к окну. Единственный способ быстро свалить до взрыва – выпрыгнуть в окно, и то ударной волной пошкрябает спину. Но может повезти, и баллон окажется надёжным – сразу не шарахнет. Об этом точно знал Сергий, уже взрывавший газовые баллоны.

Из раздумий вывел едва слышимый плач. Замер с канистрой, прислушиваясь. Звук доносился из-за стены.

«Дверь, дверь, а где дверь-то?»

На противоположной от плиты стене висело старое грязное покрывало. Подошёл, сдернул. Завешанная дверь с жутким скрипом распахнулась. В маленькой комнатушке без окон горели две свечи на полу, всё прочее помещение занимала собой огромная кровать.

У кровати лежало недвижимое тело – мёртвая женщина с исколотыми венами. На самой кровати, свернувшись клубком, дрожала девчушка лет тринадцати, с длинными чёрными волосами. Глаза девчушки в тусклом свете свечей горели искрами, слёзы двумя дорожками давно застыли на щеках, а губы едва заметно дёргались, бормоча едва слышно:

– Сатана, забери меня отсюда. Возьми душу, только дай силу. Забери. Забери…

В руках девочка теребила кусочек мелка. Со стен комнаты на Скорпиона смотрели дьявольские знаки и лики бородатого, рогатого демона. Правдоподобные, словно выполненные красками. В свете огней они казались рисованными самими демонами. Но чувствовалась в рисунках и непосредственная детскость.

«Неужели девочка нарисовала?»

– Сатана, ты пришёл за мной? – Девочка подскочила с кровати, переступила труп женщины и застыла перед Сергием.

Голубые глаза, полные мольбы, застыли в ожидании. Руки теребили медальончик с перевёрнутой звездой. Девчушка залепетала, словно самой себе:

– Они подсадили на наркотики папу, забрали все деньги семьи. Папа умер, оставив нам с мамой большие долги, и тогда они забрали нас… Мама… Её насиловали… а потом дядя что-то вколол… И мама умерла… А мне сказали готовиться и ждать гостей. Сегодня меня должны принести в жертву Сатане… Это ты Сатана?.. Ты пришёл за мной?

– Нет, я не Сатана, – опешил Сергий, растерявшись. Сколько прошёл по жизни – такого не видел никогда.

«Что за мир? Такой не жалко и ядерным грибом».

Девочка отстранилась, вздыхая. Присела на край кровати:

– Тогда уходи. Я жду Сатану, – девочка поцеловала перевёрнутую звезду и сложила голову в ладони. – Утром на меня уже нанесли пентакль. Видишь?

Девочка спокойно подняла майку, оголяя спину.

В свете свечей с левой лопатки на Скорпиона смотрела перевёрнутая звезда в кружочке. Вырезана она была… ножом. Сукровица сочилась до сих пор.

Захотелось воскресить убитых наркобаронов, долго пытать и убить снова. И тут же резко пришла полная апатия. Сергий склонился над девочкой, усмиряя дыхание. Первый раз в жизни хотелось потерять сознание и умереть тут же, никуда больше не стремясь, ничего больше не желая.

«Как такое может быть? За что ей?»

Девочка опустила слабую ручку на плечо, горячо прошептала:

– Уходи, мальчик, а то Сатана и тебя заберёт.

Глаза загорелись таким огнём, что позавидовал бы и Сатана. Ущипнул себя, тяжело дыша и возвращаясь к этому проклятому миру. Прошёл взглядом по руке девочки – следов от уколов не было. На изнасилованную тоже не походила.

«Жертва сатанизма? Почему постоянно твердит про демонов? Надоумили? Сколько дней сатанисты промывали мозги? Сколько дней видела насилие над матерью? И целые сутки провела с трупом в комнате? И живая, не свихнулась и не сломалась. Сильная… Таким стоит жить».

– Сатана не придёт, – твёрдо пообещал Сергий, снимая с запястья девочки цепочку с пентаклем. – Никогда больше не придёт. А это носить нельзя. Я запрещаю.

Девочка вздрогнула, когда металлический пентакль сплющился в кулаке вихрастого парня. Погнулся, став обычным куском железа. Брякнулся на пол с металлическим звоном.

– Почему не придёт? – глаза девочки полыхнули огнём надежды. – Правда?

– Правда, – пообещал Сергий, прислоняя ладонь к лопатке девочке. – Замри.

Через минуту окровавленные рубцы разгладились, слились с кожей и исчезли.

– Ой, больше не больно, – отметила она. – Спасибо.

– Ты хочешь никогда больше не думать о Сатане и уйти отсюда?

– Уйти? Куда? Он всё равно… нагонит.

– Нет, – твёрдо прервал Сергий. – Не нагонит.

– Почему? – спросила девочка и невольно оглянулась на труп мамы.

– Потому что ты со мной, – Сергий подхватил её на руки и понёс прочь из комнаты. – Я не позволю. Если даже поедет за нами вслед, я разряжу в него весь боезапас.

– Ты ангел? – шепнула на ухо девочка.

– Нет.

– Тогда демон?

– Я выше, – ответил Сергий, улыбнулся и переложил её на плечо. Почти ничего не весила. Но нужна свободная рука.

Подхватил канистру и вышел в коридор, плеская из канистры, в том числе и на всю ту чернь, что лежала вдоль коридоров. Ничего человеческого в них не осталось. Аннигилировались души, оставив лишь мрачные оболочки.

– Кто? – требовательно спросила девочка, глядя на мир сверху вниз.

– Человек, – обронил Сергий, дойдя до окна второго этажа.

Керосин кончился. Отставил канистру, открыл раму, вылезая на козырёк.

– Человек выше ангелов и демонов?

– Человек выше всех, кроме Творца, – Сергий достал из кармана зажигалку. Никогда не курил, но всегда носил с собой. – Мы его детища.

– Кто такой Творец?

– Я сам задаюсь этим вопросом. Давай найдём ответ вместе.

– Давай, – улыбнулась девочка. – А меня Владленой зовут. А тебя?

– Сергий. Но ты можешь звать меня Скорпионом.

– Скорпион, – повторила девчушка, так и вися на плече безвольной куклой.

Сергий чиркнул зажигалкой, воспламеняя керосин. Огненная змея перебежала с козырька за окно, поползла по коридору, без разбора кусая пол, стены и нарков. Стремительно поднялась по лестнице на третий этаж.

Сергий, перехватил девчушку в обе руки и шагнул с козырька. Падение словно замедлилось. Девушке показалось, что Сергий расправил крылья, как ангел и парит.

«Он действительно ангел, только скрывает», – подумала тогда девочка, совсем не чувствуя отдачи в его руках от прыжка на асфальт.

Лера опешила. Скорпион появился на козырьке с ношей на руках, шагнул навстречу ветру, но законы гравитации словно кто-то немного отменил.

Едва Сергий коснулся земли, по зданию прокатилась волна взрыва. Огонь объял его чуть позднее. А затем небо закоптил чёрный дым.

Скорпион, не поворачиваясь, поставил ребёнка на асфальт, представил:

– Лера, это Владлена. Несостоявшаяся жертва сатанизма. Влада, это Лера. Знакомьтесь, девчонки.

– Она тоже ангел? – тут же сориентировалась девчушка.

Лера посмотрела на неё: в рванье, синяки под глазами, бледная, исхудавшая. Только глаза одни живые.

Рыжая хотела сказать много, но потеряла дар речи.

– Ещё какой, – улыбнулся Скорпион, уводя обоих прочь. – Только рыжий.

Лишь на секунду Лере показалось, что из горящего здания послышались крики. Прислушалась, затем безразлично пожала плечами.

Видимо, показалось.

Часть четвёртая: «Воспоминания». Глава 16: Грани восприятия

Три дня спустя.

Поезд «Москва-Владивосток».

Сёма развлекал детей, бродя по вагонам со звуком:

– Чучух-чучух, чучух-чучух.

Что заставило его забрать с вокзала два десятка бездомных беспризорников, понять не мог. Просто шёл на вокзал, держа Машу под руку, тащил миллионы в сумках. Душа пела, хотелось сделать мир чище и лучше, а навстречу попадались стайки ободранных, чумазых детей.

В голове блондина плыли яхты, море, номера «люкс», красивые автомобили. А глаза видели изодранные, поношенные одежды, чумазые лица, копейки в руках и синяки вдоль всего тела. Импульс внутри сжал грудную клетку и дал хорошего, добротного пинка. Не особо раздумывая над тем, что делает, скупил в ближайшем ларьке всё съестное, что было, раздал детям. Завязался разговор. Цыганята нажрались от пуза и слиняли первыми, старшие отошли и затаились неподалёку. Вдруг странный парень ещё что подаст? Можно будет потом отобрать у младших.

Само собой получилось, что вокруг него остались младшие дети: большинство пацанов, но были и девчонки. Двадцать душ разного возраста.

Какой дальнейший импульс подвиг скупить все билеты в вагоне на свое имя? Сказать Сёма не мог. Скорпион, появившийся в компании Леры, трёх учёных и маленькой, бледной девочки, тоже не обронил ни слова. В глазах брата читалось такое, что все прочие неприятности мира отодвинулись на задний план. Аура пылала пурпурным. Он проливал кровь, карал или уничтожал. Совсем недавно. Но о том ни слова не сказал.

На стоянке сдружились с машинистом, проводницами и работниками ресторана. На их памяти такого не было, чтобы один пассажир забирал весь вагон. Деньги сделали своё дело. В полицию не сообщали. Поговорили по душам, разъяснив, что детям положена другая судьба, чем слоняться по вокзалам. Побурчали, но согласились, не вмешивались.

На первой же остановке Лерка, Машка и проводница бросились скупать вдоль платформы весь возможный провиант и одежду, игрушки, книжки-раскраски по ларькам. Расселенные в купе дети в возрасте от пяти до двенадцати радостно разобрали одежду, еду, принялись рисовать и играть. Снова само собой получилось, что в вагон прибились ещё восемь беспризорников с новой станции.

Так двадцать восемь молодых пассажиров стойко обосновались в вагоне, заполнив его. Мало забрать каждого, надо ещё и обеспечить потом. Если этим детям ещё можно было обеспечить жизнь в новом городе, то за превышенный лимит Вася мог «подвесить» высоко и надолго.

Вспомнился первый разговор.

– Что там у нас со школами? Я детей везу, – дозвонился до Гения Скорпион. – Двадцать восемь душ.

– Каких ещё детей? – воскликнул Василий. – Я учёных просил. Ты совсем сбрендил?

– Дети – цветы жизни и наше будущее, – обронил Скорпион, вспоминая заблёванные наркоманами коридоры и пентакль на лопатке Владлены.

– Я не знаю, какое у тебя будущее без учёных, но ты действуешь неразумно.

– Никаких «но», – обрубил Скорпион. Успокаиваясь, добавил. – Будто ты так просто сдашься? Ты же любишь задачи с множеством неизвестных. Чем сложнее, тем слаще вкус победы. Да, Вася?

– Ну, я думал над этим немного ранее. Мало ли тебе взбредёт…

– И?

– А ты честно не знал, что три группы рыщут по России в поисках учителей нового типа?

– Нет.

– Дай трубку Лере.

Скорпион протянул трубку рыжей.

– Лера, у него пальцы не скрещены? – послышалось из трубки.

– Нет, – ответила Лера, вспоминая парение с козырька. – Это командировка вообще особая. Не знала, что у них так. Теперь не знаю, что с этим делать.

– А, это норма. Привыкнешь. Мне что зэки, что дети, лишь бы в космос поскорее. Ты учёных, слышишь? Учёных мне довези!

Скорпион перехватил трубку:

– Я и везу тебе учёных. Правда, немного будущих, но всё же. Лет через двадцать будут учёными.

– Ладно, мы вас встретим. Гостиница от зэков… ммм… ребят… уже свободна, так что места найдутся. А ребята из строительной компании едут?

– Через пару дней после нашего прибытия прибудет первый состав.

– Это уже лучше. Первый городок в двести-триста домов нужен уже в этом году.

– Нужен – сделаем, – ответил Скорпион и отключил связь.

Сёма вздохнул, шагая по тамбуру, заглядывая в каждый уголок купе. Такого порядка не ожидал. Как расселил пацанов с пацанами по возрасту, а девчонок с девчонками, так и сидели, играя. Старших нет, но вели себя вполне тихо.

«Как мало детям надо».

– Сёма, вас машинист зовёт, – показалась миловидная проводница Натали с кудрявыми, русыми локонами, что росли ниже плеч.

Леопард дошагал до первого вагона, перешёл к машинисту.

– Слышь, друг, поездом полиция интересуется, – с места в карьер бросил усатый машинист. – Слишком много детей в вагоне.

– Хорошо, связывайся.

Через две минуты он говорил с ближайшей станцией.

– Говорит младший лейтенант Приходько. Почему в поезде много детей без документов?

Сёма подумал, что бы ответил Сергий, усмехнулся и, сделав по возможности суровый голос, как Никитин, ответил:

– Отвечает капитан спецназа «Альфа» Корпионов. Вагон выкуплен потому, что принимает участие в спецоперации. Вопросы по факту имеются?

– До меня дошла информация, что из поезда были выкинуты двое пассажиров.

– Информацию подтверждаю. Карманники. Грабить оказалось некого, споткнулись, вылетели. Но всё – сами. Без нашего участия.

– Но они говорят…

Сёма посуровел. Лейтенант проговорился.

– Младший лейтенант Приходько, я лично попрошу соответствующие органы выяснить ваше подозрительное сострадание к карманникам. Если причастен, аукнется. Так что не тормоши. А если такой жалостливый, то ответь мне на один вопрос.

– Причастность? – голос сбился, явно нервничая. – Какая причастность?

– Отвечать! Быстро!

– Да, слушаю.

– Сколько у тебя детей, Приходько?

– Двое.

– А у меня двадцать восемь. Понял?

– Д-да…

– Вот сиди там и не выёживайся на многодетного отца!

– Есть не выеживаться! – ответил Приходько.

Связь отключилась.

Сёма улыбнулся машинисту.

– Больше беспокоить не будут.

– Ловко вы их, – протянул машинист. – А вы точно из спецназа? Молодые слишком. Капитана так рано не дают.

– Какая жизнь, такие и звания, – буркнул Сёма и протянул удостоверение сотрудника Альфы. По привычке носил с собой. Корочка полезная. Машинист, мазнув взглядом, кивнул, больше не став задавать вопросы.

Блондин вернулся в купе Скорпиона, где брат проводил медосмотр среди детей. Чернявый как раз концентрировался на белобрысом пацанчике лет девяти.

– М-да, генофонд… больная нация. Снова лёгкие, – Сергий открыл глаза, – парень, одышка есть?

– Есть, дядя Серёжа, – честно ответил пацанчик.

Скорпион тяжело выдохнул, закрывая глаза. По пальцам побежало тепло, импульс пробежался по спине, исчез меж рёбер. Пацанчик закашлялся.

– Ступай, сплёвывай мокроту. Больше одышки не будет. И не кури больше никогда. Хорошо?

Парень кивнул и побежал в туалет.

Сёма сел рядом с братом, обнял за плечи, отдавая часть внутренней энергии.

– Ну, как они?

– Одни лучше, другие хуже. Мёртвых нет, – зевнул Сергий и тут же пообещал. – Месяц нормального сна, питания, движения, и ты увидишь другие лица. Ты нарочно, что ли, не брал проблемных? Рака нет. Иммунка здоровым на зависть.

– Ничего я не нарочно. Взял всех, кто попросился, а иммунитет от жизни такой, – ответил блондин. – Проблемные у нас в думе сидят. Ты вот что, зубы мне не заговаривай. А ты только что разве не астму вылечил? А? Или это была уже пневмония?

– Что могу, то делаю, – вспыхнул Сергий. – Это ребёнок! То, что в моих силах, я исправлю.

– Скорп, осторожней, прошу, – взмолился блондин. – Просто не изведи себя снова до дна.

– Ты ещё про карму расскажи. Мол, бог наслал эти болезни этим детям в назидание. К чёрту такого бога, тот же сатана под прикрытием.

Сёма осуждающе покачал головой.

– Не хочешь про карму? – вскинул брови Сергий. – Тогда расскажи про их величайшую греховность или что-нибудь в духе христианства. Все должны мучиться и страдать. Добавь, что так нужно Абсолюту. А ты уверень, что ему нужно их маленькие трупики по коллекторам извлекать? Или это больше забота людей? В одном мире вроде живём.

Сёма пожевал губу:

– Что ты мне сам про баланс пару месяцев назад говорил?

– Да к чёрту этот баланс. Сатане стоит рога отпилить! Я после этой ямы наркошной вообще многое переосмыслил.

– То-то, я смотрю, аура до сих пор пылает. Насмотрелся?

Сергий кивнул:

– Теперь проблемы буду жёстче решать. Сатанизма нам ещё не хватало.

– Ничего и до него доберёмся. Я тут с полицией проблему решил. Но если не поверили – придётся разбираться на следующей станции. Жаль, в наших удостоверениях званий нет.

– Когда успел? Я надеюсь, нам пути не перекроют теперь? – Скорпион поймал взгляд блондина. – Что, даже вертолётной погони не будет?

– Да откуда у них бензин? Дорогой слишком. Не ссы, откупимся.

В купе заглянула проводница Наталья.

Сияя, как рождественская ёлка, спросила:

– Что-нибудь принести? Сергий, дети после твоего осмотра долго сидят в туалете, потом спят. Что за лекарства ты им даёшь?

Скорпион отвернул лицо к окну, промолчав.

Сёма усмехнулся:

– Айболит он время от времени. Детей любит, потому лечит. Жалеет только, что в тайгу не может отвезти. Там бы само всё прошло.

Наталья присела рядом.

– Всегда хотела поселиться где-нибудь в лесу, подальше от этого странного мира, лечить зверушек, заниматься простыми делами и жить в мире с собой и природой.

Скорпион чуть головой о верхнюю полку не ударился, подскочив.

«Это что, знамение?»

Сёма перехватил инициативу:

– Наталья, а вы смогли бы полюбить таёжного отшельника? Доброго и заботливого, молодого человека в самом расцвете сил. За ним как за каменной стеной.

Наталья ушла в свои мысли, вынырнула:

– Нет таких, наверное. Да ещё и в здравом уме. Кто же в тайге один жить будет?

Сергий и Сёма подскочили одновременно:

– А вот и есть!

– Ещё как есть!

Наталья мягко улыбнулась, поправляя причёску. Уходя, на ходу бросила:

– Ну, тогда знакомьте. За хорошим мужиком хоть в тайгу готова. Насмотрелась уже тут на пивных рыцарей, хватит с меня.

Едва ушла, взгляды братьев встретились.

– Помнишь, я Рыси обещал? – начал чернявый.

– И я обещал, – подтвердил блондин. – Я вообще больше обычно обещаю.

– И что получается? Выполним при случае?

– А как не выполнить? – удивился Сёма. – Да кто её поймёт эту жизнь? То густо, то пусто. Творец такие фишки над нами срубает. Надеюсь его это порядком улыбает.

Всполох света резанул по глазам. Оба моргнули. В купе напротив них образовался белокурый крепкоплечий мужик с синими, как самый чистый лёд, глазами.

– Человек – не то, что он ест, думает или о чём мечтает. А только то, что он делает. Я как-то обронил: «По делам его, узнаете его». И тут же мои слова подхватили многие, что назвали себя пророками.

– Родослав? – осторожно спросил Скорпион.

– Возможно, – ответил синеокий, – а возможно и нет. Понимаешь, Сергий, пока ясно не поставишь вопрос, вряд ли поймёшь ответ. Вот если бы ты меня спросил, «что, Родослав, дома не сидится?», то я бы тебе как есть ответил.

Сёма осторожно вздохнул, боясь лишнего звука.

Сергий, сглотнув ком, спросил:

– Творца бы понять. Расскажи мне про Творца. Почему он допускает зло?

Родослав откинулся на лежанку:

– Тысячи лет, а ничего не меняется. Всем интересно одно и то же. Ну так слушай. Во-первых, Боги, который творили и дорабатывали миры, – личности, но отнюдь не Абсолюты. Во-вторых, Первый, создав пространство вне себя, ограничил себя, ибо Сам находится вне созданного Им пространства. Следовательно, Первобог не всемогущ. В-третьих, создав время, явление самостоятельное, Творец снова ограничил себя, ибо Он не может сделать бывшее не бывшим. Следовательно, он не всемогущ. В-четвёртых, создав души, наделённые свободной волей, Он не может предугадывать их поступки, иначе воля была бы не свободной. Следовательно, Он не всеведущ. Это так, потому что Он добр. Ибо если Он был вездесущ, то Он был бы и во зле, и в грехе, а этого нет. Это так, потому что Он милостив, ибо если бы Он был всемогущ и не исправил бы зла мира сего, то это было бы не сострадание, а лицемерие. И это так, потому что если бы Он был вездесущ, то знал бы злые помыслы людей, готовых сознательно совершить грех, а люди не могли бы избежать греха и поступить иначе, дабы не нарушать волю Его. Но это снимает с них все ограничения. Тогда как за все деяния должен отвечать Он, а не люди, которые всего лишь исполнители. Творец добр, многогранны боги, а значит миры, ими сотворённые и доработанные, благи. И люди в них имеют свою волю. И чередование рождения и смерти – не зло, а благо. Вечная душа перерождается, забыв обиды и горе, перенесённые ей в предшествующей жизни. Цепь перерождений непрерывна. Но лишь затем она нужна, чтобы постичь Путь и понять или отринуть миры созданные. Вот что есть Творец и дети его, сиречь – потомки.

– Но тогда откуда возникает зло? – выдавил из себя Сёма, быстро расставляя всё по местам.

– К этому я тоже пришёл, – приподнялся Родослав. – Не сразу, правда. Потребовалось около пяти тысяч лет, пока я понял весь процесс. Раньше событий было гораздо меньше. И думали не торопясь. И вот что я понял. Если Творец неповинен во зле мира сего, то источник зла – условная единица. Назовем её привычным людям словом Сатана. Но если Сатана сотворён Им, то вина за дела его на Боге. Так как этого не может быть, и противоречит первому принципу и всему, что я сказал ранее, то, значит, Сатана – порождение небытия и сам небытие.

Сёма с Сергием переглянулись.

– Вдобавок Сатана действует, значит, небытие может быть активным. Небытие облекает всё, вплоть до частиц света – фотоны. И влияет на свободную волю людей через ложь. Он действует через необратимость времени, через разрывы в пространстве. Зло приходит в мир из небытия, и горе тем, через кого оно проходит. Эмиссары есть проводники этого зла. Те люди, животные, демоны, которые свободным волеизъявлением приняли обольщения Сатаны, превращаются в нежить и теряют высшие блага: смерть и воскресение; ибо тот, кто не живёт, не может ни умереть, ни воскреснуть. Это простая, логичная система. Но как же за пару-тройку тысяч лет её умудрились исказить до неузнаваемости.

Белокурый поднялся, обвёл пристальным взором притихших «стабилизатора» и «проводника», улыбнулся:

– Ладно, парни, пора мне. Комета к нам одна нехорошая летит. А сил на её уничтожение у человечества ещё нет. Есть только я, как заинтересованный в том, чтобы люди и дальше старались стать лучше. Хотя бы некоторые. А вот по воле Творца или нет, это уже вам решать. Одно могу сказать точно, делайте и добро активным, пресекайте воздействие «единицы зла» и мир расцветёт. Творите добро!

Синеглазый исчез. Скорпион и Семён ещё долго сидели, осмысливая сказанное.

– Это что, точно был Родослав? – первым подал голос Сёма. – Тот самый? Долгоживущий?

– Вроде, – обронил Скорпион, прикидывая до каких высот можно добраться за десятки тысяч лет истории человечества.

– А почему он с нами разговаривал? Ну, вот так, по-простецки. Сам пришёл, сам рассказал. А кто мы для него? Муравьи?

– А почему бы и нет? – пожал плечами Скорпион. – Может уже и не такие уж и муравьи.

– Ха, действительно. А почему бы и нет? – кивнул блондин. – Под конец удачной командировки можно и с полубогом пообщаться. Если ученики готовы, учитель объявится. Только не такой же сразу! Это же слишком круто. Даже для нас!

– Может да, а может и нет, – ответил Сергий словами синеглазого. – Не ограничивай себя той мыслью, что к чему-то не готов. Напротив, мчись вперёд так, чтобы сама Вселенная за тобой не поспевала.

Продолжение следует…

Г. Хабаровск-Г. Биробиджан, 2007-2024 годы.

*Читаем весь "Цикл скорпиона" (восьмикнижие) на АвторТудей в финальной редакции от автора:

/work/series/884