Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Глава 39
Выбор студента

Крышка саркофага закрылась с тихим, финальным щелчком. Тьма, что окутала меня, была не просто отсутствием света. Это было небытие. Я перестал чувствовать холод металла. В дали затих панический крик Алисы. Мое тело, мои мысли, мое самоощущение – все это начало растворяться, как сахар в горячем чае, в бесконечном, гудящем потоке чистой информации. Я летел сквозь фрактальные туннели из света, мимо умирающих звезд и рождающихся галактик, теряя себя, превращаясь в эхо.

А потом я оказался там. Внутри. В ментальной проекции тронного зала Башни, но искаженной, хаотичной, как лихорадочный сон больного. Вместо звездного неба над головой клубился багровый туман, а пол под ногами состоял из треснувшего, пульсирующего обсидиана.

Откуда-то я знал, что это – мое подсознание. Мое поле битвы.

Первым пришел Голод. Он не имел формы, не имел голоса. Он возник в образе черной, ненасытной сферой в центре зала, которая втягивала в себя свет, мысли, саму реальность. Это был первобытный рев Вурма и холодная пустота Темной Жизни, слившиеся в одно желание – поглощать. Я почувствовал, как меня тянет к этой бездне, как моя воля начинает крошиться под ее давлением. Но я не стал вступать в бой. Я шагнул навстречу.

«Ты – часть меня, – мысленно произнес я, протягивая руку к черной сфере. – Ты – сила. Но я – воля. Ты будешь питать меня, а я буду направлять тебя. Ты больше не мой враг. Ты – мой двигатель».

Сфера задрожала, словно удивившись. Она не поглотила меня. Она… втянулась, влилась в мой силуэт, растекаясь по венам не болью, а чистой, первобытной мощью. Черный узор на моей груди вспыхнул и погас, став неотъемлемой частью меня. Голод был укрощен.

Затем из багрового тумана выступили они. Двое.

Один был в рваной черной форме, с безумным, хищным блеском в глазах, в которых плясало синее пламя. Преступник Ярослав. Он щелкнул пальцами, у него под седалищем материализовалось удобное кресло, в котором он с удобством и развалился. Закинув ногу на ногу.

– Ну что, носитель? – его голос был полон сарказма. – Гоняешь тараканов в подкорке? А посмотри на них!

Он махнул рукой, и стены зала превратились в экраны. Я увидел Вольскую, Строганову, Страхова. Их надменные, полные презрения лица.

– Они считают тебя пешкой. Мусором. Игрушкой, – небрежно говорил Ярослав-Преступник. – А ты можешь их сломить. Уничтожить. Заставить их ползать на коленях, моля о пощаде. Я дам тебе эту силу. Мы заставим этот мир гореть. Это будет даже немного весело!

На другом конце зала стоял второй. В строгой, белоснежной мантии, со спокойным, и бесконечно уставшим лицом. Ярослав-Архимаг. Вокруг него воздух сиял чистотой и отдавал запахом кофе.

Он смотрел куда-то вверх и чуть в бок, словно глядел на нечто, невидимое для меня.

– Ах, вечный подросток, – прозвучал его голос, лишенный тепла, но полный сухой, академической иронии. – Все та же заезженная пластинка: «Давайте все сожжем, потому что можем». Какая поразительная глубина мысли. Семен, не слушай этот гормональный всплеск, затянувшийся на пару тысячелетий. Он предлагает тебе фейерверк. Ярко, громко, а в итоге – только кучка пепла и запах гари.

Преступник Ярослав оскалился, его синие глаза гневно вспыхнули.

– О-о-о, вот мы и встретились, сухарь! – прорычал он. – А ты что предлагаешь? Разлиновать галактику на тетрадном листе? И раскрашивать звездные системы в разные цвета по степени их этичности? Парень жить хочет, баб за сиськи лапать, а не составлять графики!

– Я предлагаю нечто более сложное, чем твои одноклеточные импульсы, – невозмутимо парировал Архимаг, даже не повернув головы в сторону своего двойника. – Я предлагаю… заглянуть в архив. В папку под названием «Типичные ошибки юных богов с завышенным эго».

– Чё-ё-ё-ё? – опешил Ярослав-преступник. Он явно не привык, когда подкалывал не он… а его.

– Знаешь, сколько у меня там отчетов о таких, как ты? Бунтарях без причины, которые сжигали цивилизации, потому что у них «было настроение»? Тысячи. Ты не хаос, ты просто очень предсказуемая ошибка в системе. Баг, который я уже видел тысячу раз. И, честно говоря, он уже не впечатляет.

Он наконец-то повернулся ко мне, и в его глазах, на дне вселенской усталости, блеснула искорка острого ума.

– Хотя в одном он прав, – вздохнул Архимаг, словно уставший отец, наблюдающий за дракой детей в песочнице. – Они там, снаружи, – он неопределенно махнул рукой в сторону реальности, – рано или поздно перегрызут друг друга из-за блестящей погремушки. Такова их природа. Вопрос лишь в том, уцелеют ли песочница и погремушка после их истерики.

Он сделал шаг ко мне, и его фигура стала четче, реальнее.

– Поэтому я предлагаю тебе не трон, Семен. Я предлагаю тебе работу. Грязную, неблагодарную, канцелярскую работу космического ассенизатора.

– Звучит как-то не очень круто, – признался я. – Хуже только космический рекламный агент…

Архимаг посмотрел на Преступника, и его губы тронула едва заметная усмешка.

– Он предлагает тебе ключ от оружейной. А я предлагаю сжечь ее дотла.

Я замер. Преступник Ярослав тоже перестал скалиться, его синие глаза удивленно моргнули.

– Погоди, – негромко произнес Преступник. – Ты… это серьезно? Ты хочешь… его уничтожить? Уничтожить Глубокое Хранилище?

– Пойми, мальчик, – голос Архимага стал твердым, как сталь. – Глубокое Хранилище – это не сундук с сокровищами. Это ящик Пандоры. Игрушки, которые там лежат, слишком опасны для этой песочницы. Они уже один раз чуть не сломали вселенную. И сломали меня.

Его взгляд на мгновение стал отсутствующим, словно он заглянул в бездну своих собственных воспоминаний.

– Знания, что хранятся там, не должны попасть ни в чьи руки. Ни аристократов, ни Совета. Ни даже в твои, юная душа. Твоя задача, Семен, если ты действительно хочешь что-то исправить, – не открыть Хранилище. А уничтожить его. Стереть. Навсегда.

Он посмотрел мне прямо в глаза, и его вопрос был тяжелее любого удара.

– Сможешь ли ты, получив ключ от абсолютной власти, выбросить его в огонь?

– Нет, – честно признался я.

– Ты хочешь власти? – глаза Архимага понимающе сверкнули. – Все хотят её по молодости. Но поверь, это не то, за чем стоит гнаться…

– Ещё как стоит! – возмутился Преступник. – Сеня, не слушай этого престарелого маразматика! Ишь, судьбой человечества он озабочен… Давай лучше начнем с чистого листа! И зажжем так, чтобы вся галактика вздрогнула! Я даже могу пообещать торжественно, что тебя не кину! Ну первые сто лет точно…

– Он прав в одном, – сказал Ярослав-Архимаг. – Они там, снаружи, – он неопределенно махнул рукой в сторону экранов реальности, – рано или поздно перегрызут друг друга и сожгут сами себя. Такова наша человеческая природа. Вопрос лишь в том, уцелеет ли галактика, пока их истерика не закончится.

Он сделал шаг ко мне, и его фигура ещё четче, реальнее.

– Я предлагаю тебе не власть, Семен. Я предлагаю тебе скальпель. Аккуратный, точный инструмент, чтобы вырезать опухоли, не убивая пациента. Твоя человечность, которую он считает слабостью, – это твой главный козырь. Глубокое Хранилище должно быть уничтожено – ради твоей спокойной обычной жизни, Семен. Иначе… от тебя просто не отстанут.

– Да в смысле не отстанут? – прорычал Преступник. – Его просто посадят в клетку, как подопытную мартышку, и будут эксперименты ставить! Отмазаться уже не получиться, физиономия Сени засветилась везде, где можно!

Архимаг посмотрел на Преступника, и его губы тронула едва заметная, ядовитая усмешка.

– Так что выберешь, Семен? Эффектный фейерверк или ответственность? Только учти, фейерверки очень быстро гаснут.

Я стоял между ними, как между молотом и наковальней. Две крайности. Абсолютный хаос и абсолютная ответственность. Яростный огонь, обещающий сжечь все дотла, и холодная бездна, предлагающая вечную, стерильную пустоту.

Я посмотрел на Преступника, на его жажду анархии… Я посмотрел на Архимага, на его ледяное бремя ответственности… Оба они были сломлены. Просто каждый по-своему.

А я… я был просто Сеней Ветровым. Парнем, который хотел, чтобы его девушка была в безопасности. Чтобы друзья не попадали в передряги. Чтобы было что поесть. Чтобы сдать чертову сессию и не вылететь из Академии.

Вселенная? Галактики? Это было слишком абстрактно. А вот запах маминых пирожков, наглая ухмылка Витька, тревожная улыбка Киры – это было реальным. И ради этого стоило бороться.

Решимость, холодная и острая, как заточка из Нижних, пронзила меня. На моем лице сама собой появилась кривая, упрямая ухмылка. Улыбка человека, который заглянул в глаза двум богам и решил, что у него есть дела поважнее.

– Ребят… Ваши предложения, каждое, по-своему заманчивы… но… Я выберу сдать экзамены и закрыть сессию, – твердо сказал я. – А Глубокое Хранилище… ну… может, его до поры до времени просто убрать на дальнюю полку и не трогать?

Наступила тишина. Оглушительная, абсолютная, какой не было даже в Глубоком Хранилище. Это был сбой в матрице, системная ошибка, которую не предвидела ни одна вселенная.

Глава 40
И это было… прекрасно

На божественных, вечных лицах двух Ярославов отразилось чистое, незамутненное изумление. Такое бывает у программиста, увидевшего, как его идеальный код, описывающий судьбы галактик, выдал результат «банан».

Первым опомнился Преступник. Его хищная ухмылка сползла, сменившись выражением тотального недоумения.

– Экзамены? – переспросил он таким тоном, будто я только что признался в любви к кошачьему техно. – Ты издеваешься⁈ Ты сейчас серьезно⁈ Променять всемогущество, шанс унизить всех этих аристократишек, сжечь их жалкий мирок… на ЗАЧЕТ⁈

Архимаг-Ярослав не кричал. Он просто застыл. Его спокойное, мудрое лицо на мгновение утратило свою вселенскую усталость, сменившись выражением ученого… который только что обнаружил, что два плюс два равняется фиолетовому. Он медленно покачал головой, словно пытаясь перезагрузить собственное сознание.

А потом… он просто рассмеялся. И показал мне большой оттопыренный палец.

– Нелогично… непредсказуемо… и, черт возьми, гениально, – выдохнул он, глядя на меня с каким-то новым, почти отеческим интересом. – Ты только что нашел единственную переменную, которую ни я, ни он не учли в своих расчетах. Себя.

– Хватит нести эту философскую чушь! – взревел Преступник Ярослав, вскакивая со своего сидения. – Ты что творишь, носитель⁈ Ты отказываешься от всего⁈ От власти, бабла, веселья? От гарема на все готовых вайфу?

– Я уже нашел свою идеальную вайфу, – спокойно ответил я. – Я просто хочу понять, за что я буду сражаться. Хранилище опасно, я понял. Но уничтожать его? Это как сжечь целую библиотеку, потому что там есть одна книга с плохими словами.

Я посмотрел сначала на Архимага, потом на Преступника.

– А что, если… понемногу? По чайной ложечке? Технология лечения рака – пожалуйста. Новый источник энергии – держите. Рецепт идеального молока – вообще без очереди. Мы не будем давать человечеству оружие. Мы дадим им удочку. И посмотрим, что они с ней сделают. Может, поймают рыбу. А может, отлупят друг друга до полусмерти. Но это будет их выбор, – я немного помолчал, раздумывая. – Ну и себя немного прокачаю, чтобы меня не того этого… в обезьянью клетку не определили.

– ПО ЧАЙНОЙ ЛОЖЕЧКЕ⁈ – Преступник Ярослав взвыл так, что багровый туман над нами пошел волнами. – Ты предлагаешь раздавать божественный огонь этим примитивным обезьянам, чтобы они грели на нем свои задницы⁈ Ты хочешь стать не богом, а… космическим соцработником⁈ Раздавать гуманитарную помощь из сингулярности⁈ Это самая жалкая, самая отвратительная идея, которую я слышал за все свои эоны существования!

– Ты даже не представляешь, что ты выбрал, Семен, – тихо произнес Архимаг. В его голосе не было осуждения, только бесконечная, вселенская усталость. – Это самый сложный путь. Самый опасный. Ты станешь мишенью. Для всех. Для тех, кто захочет все и сразу. Для тех, кто испугается перемен. Ты обрекаешь себя на вечную битву, на вечный выбор. Каждый день решать, кому дать лекарство, а кому отказать. Кому дать свет, а кого оставить во тьме. Ты готов нести это бремя?

– Честно? Я даже к зачету не готов, не говоря уж про эту вашу космическую ответственность, – я пожал плечами. – Но кто-то должен. И лучше это будет парень, который помнит вкус дешевых пельменей, чем двое богов, которые забыли, что такое быть человеком.

Архимаг смотрел на меня долго. А потом медленно кивнул. Он посмотрел на своего яростного двойника, который все еще кипел от негодования, а затем снова на меня.

– Я принимаю твое решение, Семен Ветров, – сказал он. И в его голосе прозвучало нечто похожее на надежду. – Кажется, эволюция все-таки существует. И она только что дала нам всем пинка под зад.

Я поднял голову, глядя в багровый туман над головой.

– Я сейчас, наверное, скажу самую банальную банальность, но… Я не ты. И не ты. Я – Семен Ветров. Студент из Нижних Кварталов. И этого достаточно.

В тот миг, когда я произнес свое имя, саркофаг взвыл. Белый свет хлынул изнутри, затапливая мое подсознание. Я почувствовал, как нечто чужеродное, два могущественных осколка одной души, вырывают из меня. Это было больно, но это было… освобождение. Я видел, как Преступник и Архимаг тянутся друг к другу, сливаясь в единую, целостную, сияющую сущность. В настоящего Ярослава.

И этот сияющий сгусток был с силой вытолкнут из моего сознания. Вышвырнут. Направлен по невидимому каналу куда-то вовне.

Матрица Переформатирования выполнила мою волю. Она не уничтожила. Она разделила.

Гул стих. Крышка саркофага бесшумно поднялась.

Я сел. Вдохнул. Воздух был холодным и чистым. Внутри меня больше не было голосов. Только тишина. И сила. Огромная, спокойная, полностью подвластная мне сила. Я был… цельным.

Я посмотрел на свои руки. Они были моими. Только моими. Я встал. Тело ощущалось легким, послушным, полным энергии. Иссиня-черная броня исчезла, оставив лишь простые джинсу и рубашку.

Ура! Кажется, я теперь – это только я. А не кто-то ещё.

Я огляделся. Неподалеку стоял андроид. Его синие глаза ярко горели. На руках он держал спящую Киру.

Рядом, все еще скованная синими путами, сидела Серафима. Она смотрела на меня с недоверием и страхом.

Я подошел к ним. Андроид, управляемый Алисой, инстинктивно сделал шаг назад, прижимая Киру к груди, словно защищая.

– Все в порядке, Алиса, – сказал я, и мой голос был спокоен. – Это я.

– Докажи! – потребовала Алиса, ее кибер-глаза сузились в подозрительные щёлки. – Или я врубаю кошачье техно на полную громкость! Я серьезно!

Я криво усмехнулся, глядя на ее воинственную позу.

– Только если хочешь, чтобы я рассказал всем, что этот трек был из твоего секретного плейлиста? Который на самом деле называется «Для грустных вечеров и захвата мира». Там, кажется, еще были хиты бойз-бэнда Второй Эпохи, да?

Глаза Алисы на мгновение замерцали, объективы широко распахнулись

– Это… это был плейлист для… э-э-э… ироничного прослушивания! И вообще, это конфиденциальная информация!

Она замолчала, а затем внимательно посмотрела на меня. Напряжение в ее фигуре спало. На безупречно смоделированном лице появилась теплая, искренняя улыбка.

– Ладно. Это ты. С возвращением, босс.

Я протянул руки. Алиса, поколебавшись секунду, осторожно передала мне спящую Киру.

Я взял ее на руки. Она была такой легкой, такой хрупкой. Я смотрел на ее лицо, на чуть подрагивающие ресницы, на растрепавшуюся прядь волос, упавшую на щеку. И мое сердце сжалось от такой нежности, что стало больно дышать. Все битвы с богами, все интриги аристократов – все это показалось таким мелким и незначительным по сравнению с этим мгновением.

– Кира, – тихо позвал я.

Она вздрогнула во сне и медленно открыла глаза. Сначала в них была пустота. Потом – узнавание. А затем – страх. Она увидела не меня. Она почувствовала силу, что теперь текла в ее венах. Силу Серафимы.

– Сеня… – прошептала она, пытаясь отстраниться. – Не подходи… Я… я не…

– Тш-ш-ш, – я прижал ее крепче. – Все хорошо. Я знаю.

Она замерла, глядя на меня с недоверием.

– Ты… не боишься? Не ненавидишь меня?

– Ненавидеть? – я усмехнулся. – Кира… Она была в твоей голове, но она не была тобой. Ты – это ты. Та, кто переживал из-за экзаменов. Та, кто злился, когда я пропадал. Та, кто… поцеловал меня в своей комнате. Это была ты. Не она.

Слезы хлынули из ее глаз. Это были слезы не горя, а облегчения. Она уткнулась мне в грудь, ее плечи затряслись в беззвучных рыданиях.

– Я не знала… я не могла ее контролировать… она заставляла меня… – шептала она сквозь слезы.

– Я знаю. Но теперь все закончилось. Она больше не причинит тебе вреда, – я посмотрел на скованную фигуру Серафимы. Та с ненавистью смотрела на нас.

– Но эта сила… – Кира подняла на меня испуганные глаза. – Она во мне. Я чувствую ее. Она… страшная.

– Мы научимся ее контролировать. Вместе, – сказал я твердо. Я коснулся ее щеки, стирая слезы. – Ты больше не одна, Кира. И я больше не один. Мы справимся.

Она посмотрела на меня, и в ее глазах, полных слез, зажглась надежда. Она медленно подалась вперед. И я поцеловал ее.

Это был не тот наглый, собственнический поцелуй Ярослава. И не тот первый, панический поцелуй в нос в общажном коридоре. Это было что-то новое. Спокойное, глубокое, полное нежности и принятия. Это был поцелуй двух людей, которые прошли через ад и нашли друг друга по ту сторону.

– Кхм-кхм, – раздался за спиной кашель. – Прошу прощения, что прерываю эту сцену из дешевой мелодрамы… но у меня тут, кажется, организм от переизбытка сахара сейчас даст сбой.

Мы оторвались друг от друга. Обернулись.

Крышка саркофага, оставшаяся открытой, тихо скрипнула. Из его светящихся недр, с видимым усилием, сел мужчина лет тридцати, одетый в простой, но идеально скроенный черный костюм. Он потирал затекшую шею и с любопытством оглядывал свои руки.

В его чертах угадывалось и хищное обаяние Преступника, и холодная мудрость Архимага. Но теперь они слились в нечто цельное, человеческое.

– А неплохо получилось, – пробормотал он, пощупал материю брюк, проверил, на месте ли руки и ноги. – Даже гениталии на месте. Жаль только, инструкцию по эксплуатации не приложили. И гарантийный талон.

Он лениво щелкнул пальцами, явно пытаясь сотворить что-то из воздуха. Ничего не произошло. Он нахмурился и щелкнул еще раз. Снова тишина.

– Так и знал. Все забрал, жадина, – сказал он, с укором глядя на меня. – Теперь я – самый обычный, скучный, смертный человек.

Он широко, с искренним облегчением улыбнулся.

– Наконец-то на пенсию! Ура!

Серафима, до этого молчавшая, смотрела на него. И в ее глазах читался вселенский масштаб когнитивного диссонанса. Архимаг, за которым она гналась тысячелетия, которого боялась и которым восхищалась, только что… переродился в простого смертного? И рад этому⁈

– Ты!.. – ее голос сорвался на визг. – Ты все это подстроил⁈ Тысячелетия борьбы, интриги, планы… все для того, чтобы ты в итоге сбежал на пенсию⁈

– Ага! – довольно ухмыльнулся Ярослав.

– Ты хоть представляешь, сколько я потратила на…

Ярослав вздохнул, подошел к одному из разгромленных столов. Подобрал с пола белоснежную крахмальную салфетку, свернул ее в аккуратный комок. И, прежде чем Серафима успела сказать что-то еще, ловким и быстрым движением запихнул эту салфетку ей в рот.

– М-м-мф-ф! – это было все, что смогла произнести великий Архимаг Серафима.

– Тише, стажерка, – устало произнес Ярослав. – Не порть момент. И не чавкай, некультурно.

Серафима, все еще скованная, лишь испепелила его взглядом.

Ярослав, проигнорировав ее, повернулся к нам. Он оглядел меня, потом Киру, и его губы скривились в знакомой усмешке.

– Трогательно, – констатировал он. – Аж до тошноты. Любовь, сопли, все дела. Я так понимаю, захват галактики официально отменяется?

Хм… он как будто нечто среднее между Архимагом и Преступником. Таков и есть настоящий Ярослав?

– Отменяется, – подтвердил я, все еще держа Киру в объятиях.

– Жаль, – он вздохнул. – У меня были такие грандиозные планы на пенсию… Кошачье техно на всех планетах. Новые налоги на скучные лица. Ну да ладно. Надо всё-таки знать меру и быть приличным пенсионером. Или по крайней мере им казаться. Что теперь, Семен? Вы с Кирой – новое поколение Первых Архимагов. Моя сила и сила Фимы – полностью перешла к вам. И теперь вам вести галактику за собой.

– Сначала наведем порядок на глобусе, – сказал я, глядя на него. – У нас там флот на орбите висит, Имперский. А потом пойду готовиться к экзаменам – чтобы таки стать компетентным архимагом. А не как некоторые… преступники SSS класса.

Ярослав посмотрел на меня, потом на Киру, которая теперь тоже глядела на него с нескрываемым любопытством.

– Хм, – протянул он. – А может, это будет даже веселее, чем я думал. Ладно, студент. Веди. Посмотрим, на что ты будешь способен без подсказок. Только сначала…

Он обернулся и посмотрел на Алису.

– Котлеты будут, ассистентка? Я голоден. Организуй.

– Совсем офигел? Почему ты мне приказываешь так, будто ты мой начальник⁈ – возмутилась Алиса. – Мой босс – это Сеня! Сеня, скажи ему! Или я расчехляю кошачье техно!

– Ты что, не помнишь? – удивился Ярослав. – Если верить моим новым воспоминаниям… Ты мне вообще-то в любви признавалась. Очень трогательный момент был… Разложить бы все это по полочкам…

– Я-я-я-я-я-я-я-я??? Тебе-е-е-е-е-е-е??? – мне показалось, что синие окуляры Алисы сейчас выскочат из орбит. – Я сейчас в твою сингулярность такой гамма-всплеск запихну, что твои струны и браны фальцетом Бетховена начнут напевать!

Я не выдержал.

Сначала это был тихий, сдавленный смешок, вырвавшийся против воли. Потом он перерос в громкий, безудержный хохот. Я смеялся, запрокинув голову, до слез, до колик в животе.

Я смотрел на них: на возрожденного бога-пенсионера, требующего котлет у моего ИИ в теле андроида-официантки. На мою верную Алису, угрожающую ему квантовой физикой из-за шутки про признание в любви (точно же шутки?). На Киру, которая смотрела на весь этот цирк и впервые за долгое время искренне улыбалась. На Серафиму, которая с кляпом во рту испепеляла всех взглядом.

Весь накопившийся за последние дни ужас, вся боль, все отчаяние – все это вдруг показалось таким мелким, таким нелепым. Весь этот пафос, все эти битвы за судьбы галактик… все это свелось к простому, до смешного человеческому спору о еде и чувствах.

И это было… прекрасно.

Следующая глава будет финальной и… большой) Я возьму пару дней на подготовку. Также, одновременно с этим стартует новая книга, так что проды будет много;)

Но проды может быть и ещё больше! Дело в том, что под первой книгой цикла скопилось многовато комментов хейтеров, которые не читали дальше начала первых глав. Думаю, комментарии от людей, которые прочитали весь цикл, будут для новичком гораздо информативнее.

В общем, прошу оставить под первой книгой цикла 5 новых комментариев от разных читателей – а с меня тогда ещё одна бонусная глава;)

Ссылка на первую книгу: /work/455351