Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

Часть третья: «Осознание». Глава 11: Собрат

Четыре мощные лапы врезались когтями в землю, как кинжалами. Грация и мощь чувствовались в каждом движении. Казалось, может с любого положения совершить прыжок или дать такой старт, что и воздух сгуститься до состояния воды.

Сёма едва осознал скоростную мощь своего тотема, едва возрадовался – он дальневосточный леопард! – как впереди замаячило что-то огромное и лохматое. Зверь-враг имел неясные меняющиеся очертания, форма плыла и переливалась. Это неясное Нечто светилось всеми тёмными оттенками. Единственное, что можно было понять, это задаться извечным вопросом: «Что делать?»

– Ты, значит, ещё не догадался? – всплыл голос Рыси.

– Я думаю, – сознался Сёма.

– В этом вся и проблема. Ты слишком много думаешь.

– А что, надо не думать?

– Просто добавь к своим раздумьям немного действий и всё наладится.

Сёма почувствовал улыбку Рыси внутри себя.

– Но каждое действие требует мысли? Не так ли? Иначе наделаешь, а потом переделывать.

– Выбирая из сотен вариантов, ты рискуешь остаться не с чем.

– Чем больше вариантов, тем сложнее выбрать.

– Но тебе-то нужен всего один. Какой?

– А будет ли он идеальным во всех отношениях?

– В том и суть. Вместо того, чтобы пробовать разные комбинации, ты всегда ищешь один единственный. Ты замыкаешься на идеальном. Вспомни сказку о «золотой рыбке».

– Так что же, идеального не существует?

– Идеальное – обратная сторона хаоса. Больше действий, младш о й.

Сёма внутренне плюнул на все правила, в два прыжка достиг монстра. Мощно оттолкнулся всеми четырьмя лапами и взмыл в воздух. Удар! Марево монстра пропало как мираж. Как иначе? Его и быть не могло. Иллюзии рамок, границ, условностей, трудностей, барьеров. Всё скрывалось в познавательной коробочке, в мозгу. Но стоило проявить действие, как все барьеры рухнули, осыпались грудой моста в реку.

Зачем ходить, когда можно летать?

* * *

Костер тлел последними углями, лёгкий дымок уносился ветром прочь. На востоке небо посветлело. Звёзды одна за другой падали в чёрную синеву космоса, покидая горизонт.

Трое открыли глаза, всё так же находясь в кругу спина к спине. Сознание реальности возвращало в физический мир медленно, постепенно. Тела оживали. Отдохнули, как после долгой медитации. Сердце ускорило движения, кровь быстрее потекла по сосудам. Свежестью наполнилось каждая клеточка тела. Энергия молодости наполнила сосуды тел.

Скорпион ощутил, что так и сидит на траве весь в росе и без рубашки. Температура вокруг около нуля. Не спеша, прислушался к нуждам организма, проверил и «взвесил» каждую цепочку взаимодействий. Это и называется слаженной работой организма. Странное дело, в горле должен быть кашель, но оно чище, чем когда-либо. Нос не забит и воспринимает окружающий мир с потрясающей структурой определения запахов. Чувствовался даже привкус прошлогоднего орешка, что грызла белка в дупле метров за тридцать от потухших костров. В недрах большого дуба слышно каждый звук, если настроить уши как локаторы.

«Как же мало я знал о возможностях организма. Вот это посвящение».

– То ли ещё будет, – Рысь из положения «лотоса» вскочил на обе ноги.

Скорпион успел прислушаться, но не услышал хруста в суставах или судорожно потянутые застывшие связки. После долгой-то ночи.

Названный брат продолжил:

– Вы мозг так и держите на холостом ходу? Всего десяток-другой процентов возможностей? – Рысь хмыкнул и пошёл домой стряпать завтрак. Повязка на руке была белой. Никакой новой крови.

– Чего это он? – повернулся Сёма. – Люди-«алгоритмики» иначе как на процент и не используют. Даже профессора, и то не более десятка процентов… Ну, завысил, завысил, признаю.

– Ты в целом то не отмазывайся. Нам дали возможность, надо развиваться. Это извилистая коробка в черепе имеет гораздо больше возможностей. – Скорпион повесил перевязь с русским мечом на ветку дуба и начал разогревающую зарядку.

Он не мог, как Рысь, моментально достигать боевой кондиции за несколько мгновений. Приходилось разогреваться. Сёма присоединился к зарядке. У обоих было странное ощущение. Тело само по себе пылало энергией, но связки были холодные. То был не внутренний жар мышц. То грел резерв энергий.

Блондин вскочил на руки и самым мощным ударом из арсенала капуэйры прицелился в грудь Скорпиону. Последовал удар, но ноги вспороли лишь воздух. Брат уже с боку ткнул пальцем в лоб. Так всегда показывал, что момент удара и комбинация выбрана правильно, но что-то не учёл, где-то ошибся.

Скорпион разложил по полочкам:

– Отец Рыси – Михаил Поднебесный не пошёл по стопам Всеслава. Он оклемался и восстанавливается в Москве, в качестве борца. Спортсмен. Сам Рысь ещё слишком молод и не успел постигнуть и половины от волхва. Он даже не ведун. А это младшее посвящение. Ему надо немало лет, чтобы выудить по Ту сторону всё, что не успел постичь здесь.

– Выудить?

– Это будут астральные или ментальные беседы в высших слоях с Всеславом. Я точно не знаю. Но и это не всё. Если с Рысем что-нибудь случится, то цепочка передачи знаний прервётся. А он не сможет взять ученика, пока сам не постигнет Заветов. Мы должны беречь себя и его. Иначе врагу победа достанется де-факто. Больше наследников Покона нет. Всех перебили носители креста. Те гуманные, что несли его по всему миру с огнём и мечом.

– А мы что должны сделать? – Сёма разогнал тело и пятернёй прицелился в солнечное сплетение.

Тычок. Скорпион хлестнул по щеке. Это значило, что удар в корне неправильный, не имел даже шанса достать оппонента.

– Мы должны заслужить имя.

– Получим. А не получим, так заслужим. – Сёма коленом прорезал воздух. Не рассчитал, и отклонился от намеченного курса.

Сергий просто застыл, Сёма пролетел мимо.

– Не всё так просто.

– А что ещё?

– Кто-то ещё и должен и принять наше имя.

– Слушай, а почему самурайский меч и катана расплавились, а меч витязя нет?

– Он единственный настоящий меч. Живой. Витязь вдохнул в него жизнь.

– Типа артефакт? Клёво. А кто такой этот витязь Слава?

– Тот, кого порядком не хватает Отчизне.

Новый вопрос Сёмы потонул в окрике Рыси.

– Завтрак готов!

Небо покрылось золотом, светило величественно поднималось из-за дальних Сихотэ-алинских предгорий, холмов. Роса медленно испарялась, лес укрылся небольшим туманом. Завтрак на рассвете мог быть прекрасен, если бы не воспоминания вчерашнего дня. Так не привычно было завтракать на веранде без мудрых глаз, добрых речей, старческой полуулыбки.

Скорпиону казалось нелепым, что коронное место деда пустует. Завтрак, несмотря на все старания Рыси, казался пресным и ненужным, даже самый добрый кусок в горло не лез. Но надо было есть и поминать.

– Ну… все слова бессмысленны, – начал Рысь, стараясь разрядить обстановку. – Расскажите про тотемы. Кому, какой достался?

– Ты же видел. Ты был там, – ответил Скорпион.

– Я хочу знать, что вы ощутили, что поняли, – объяснил брат. – Ваши личные переживания могут отличаться от увиденного.

Сёма глотнул мятного чая, обронил:

– Мой тотем – леопард. Основные достоинства: скорость и ловкость. Я победил неуверенность. Мне только непонятно, почему леопард? Это же не славянский знак.

Скорпион добавил:

– У меня вообще скорпион. Смертельная мощь. Ядовитая. Это разве славянский?

Рысь улыбнулся:

– С чего вы судите о знаках, орнаментах, рунах, свастиках? Как будто хоть кто-то знает их истинное значение? Славяне – арийцы. Так же, как и скандинавы, романцы, немцы, индийцы, иранцы, хетты, кельты, греки, римляне, скифы… Один корень. Одна белая раса. Она в свою очередь распалась на две большие группы: арийцев и семитов. Арийцы – индоевропейцы, семиты – иудеи и арабы. Ореол странствий индоевропейцев охватывает весь мир. Так что тотем может быть любым. Гитлер узнал о родстве немцев и славян только к концу войны, когда восхищался стойкостью, отвагой, смекалкой и храбростью «лишнего народа», не понимая, почему тот не сдаётся «истинной расе». Так, из-за нехватки информации, начинаются войны. Но ещё хуже отсутствия информации ложная информация, искажённое мировосприятие. Нет корней, нет понимания, не будет и смысла. В пустых людей можно вложить что угодно. Это чистый лист, не понимающий своего предназначения, пока не становится исписанным черновиком.

– Едва закончилась Вторая Мировая, как началась Третья. Информационная, – хмуро добавил Скорпион. – И вот уже не СССР победил Германию, а США, Англия и Франция. Последняя, кстати, сдалась через несколько недель после начала войны. Но союзником охотнее назовут её, чем советов. Можно подумать это они свастику сдирали с Рейхстага.

– Кстати, про свастику, – продолжил Рысь. – Все считают, что свастика – это гестапо, фашизм. Развелось куча скинхедов, фанатов Гитлера. Но свастики – это первые рисунки человечества. Солярные и природные обозначения, знаки природы. Гнобить свастику – отрицать первый алфавит человечества. Сама по себе свастика очернена. И в самое короткое время превратилась в табу, перечеркнув тысячи лет обережной истории. Поменялось восприятие к издревле защитному символу.

– Снова мало информации. Снова войны в умах людей, – добавил Сергий.

– Неправильно это, – высказался Сёма, и посмотрел на плечо Скорпиона. – Татуировка красовалась в другом ракурсе, вдобавок выросшая в размерах. Сёма решил, что удивляться брату никогда не устанет, но на всякий случай спросил:

– Рысь, а что ты думаешь про татуировки?

Рысь пригладил русые пряди, поправляя ленту на лбу, ответил:

– А что ты хочешь узнать? Славяне их широко использовали. Полабский славянин Рюрик был ими украшен. Татуировками были украшены руки князей Олега, Игоря, Святослава. Многие воины наносили их как те же самые защитные амулеты, широко толковавшие значения, знаки, заговоры на удачу и победу. Ими были украшены многие слои населения: кузнецы, воины, мудрецы-старейшины, ремесленники, чтобы работа спорилась. Тотемы, боевые орнаменты, магическое значение, это всё оно – символы на теле. В основном, конечно, татуировки носили воины и волхвы. Их боги отмечали чаще с самого рождения родинками и родимыми пятнами. Но желая укрепить эту связь, они продолжали наносить знаки на тело, давая понять, что принимают свой путь.

– А разве Рюрик был славянином? – подозрительно спросил Сёма. – Я видел фильм, где его играл афроамериканец. И что, хотите сказать, славяне не ели людей, не насиловали коз и не трахали лапти? Вы в своём уме? Как вы вообще ЕГЭ сдали. Вас же ни в один институт не возьмут.

– Сём… Варяги – полабское племя славян. Балтийское, если по-современному географически. Военизированные отряды. Скандинавы татуировки переняли гораздо позже, подражая. Не верь кинематографу. Он глуп и слаб. Труслив и подл.

– Я знал, – протянул Сёма. – Ну… почти догадывался. Но разве не скандинавы нас основали?

– Нельзя основать родичей. Родичам можно только поклониться. «Норманская теория» слепа, глупа и полная диверсия.

– Надо будет по родовым снам полазить. Может, найду чего-нибудь из того периода, расскажу, – вставил Скорпион.

– Я видел, – поделился Рысь. – Выбранный вечем Новгорода старейшина Гостомысл призвал своего племянника Рюрика с острова Руяна, который теперь зовётся Рюген. Там покоятся по сию пору развалины храма Световита. Будешь в Германии, обязательно посмотри. Ещё не догадались уничтожить, – рассказал Рысь. – За Рюриком был послан Олег.

– Погоди, брат. Какой именно Олег? – спросил Скорпион.

– Вещий. Он правил Русью, пока рос сын Рюрика, Игорь. Или Ивгар, как его звали в то время некоторые народы.

– А, тот самый Олег, которого потом змея за ногу? – вспомнил Сёма. – Он разве тоже не был чёрным? Или его играл азиат? Я уснул на моменте, когда змея укусила.

– Она, подлюка, – прищурился Рысь. – Замечательный был правитель. Как только Родослав проглядел?

– Какой Родослав? – Скорпион уже полностью забыл про завтрак.

– Пятнадцать мира сего по сравнению с ним – мелкие сошки. Дед видел его вскоре после Отечественной Войны. Родолав проклят на вечные поиски смысла жизни и счастья для всего человечества. Исполняет функции Хранителя предтеч. Он старше всех Пятнадцати на несколько порядков. Говорят, у него есть брат-антипод. Возможно, он уже ушёл за грань. Хотя, такие полубоги не умирают долго. Если найдёшь когда-нибудь белобрысого мужика с синими глазами, в которых читаются тысячи лет истории, то он ответит на любой твой вопрос. Он жил с человечеством почти с самого начала от Повторного Поселения.

– Сколько же у него сил, сколько врат открыл? – Сёма застыл взглядом, откинув все шутки и пытаясь осмыслить то, к чему голова была не готова.

– Волхв сказывал, что Родослав и создал в своё время сообщество волхвов. Мудрецов, ведающих правду, когда множилась кривда. Он сам создатель всех систем постижения сил. Он написал первые своды правил – Веды. Пра-книгу солнечных пра-религий, а не лунных культов, что появились позже, когда это стало возможно. Я мало об этом знаю, надо будет копнуть поглубже. Родослава никому из нас не догнать. Возможно, он давно творит другие миры вместе с Отцом. Может, найдёте кого-нибудь из его старых друзей или врагов. Бессмертных мудрецов хватает. Власть над людьми надоедает за какие-то столетия. Полубоги уходят. И им нет дела до возни Пятнадцати.

За столом разгорелась дискуссия. Беседа потекла широкою рекою. Тень деда возле веранды улыбнулась и растаяла.

У внуков всё в порядке. В поиске ответов.

Часть третья: «Осознание». Глава 12: Километры пути

Колеса поезда затормозили, состав замедлил ход. Чудо девятнадцатого века, века угля и паровых двигателей, остановилось. Железнодорожный путь по маршруту «Хабаровск-Владивосток» сделал остановку в сумрачном Уссурийске. Проводник оповестил пассажиров об остановке и проворно высунул железную ступеньку на платформу.

Скорпион разбудил дремавшего отца; пришлось зажать нос и рот, чтобы храп прекратился, только после этого тот открыл глаза, недовольно бурча. Всю дорогу ехали в плацкарте вдвоём в тишине и спокойствии. Тарифы на металлического монстра дорожали день ото дня, поток пассажиров неуклонно уменьшался, изжитые банки на колёсах требовали капитальных ремонтно-восстановительных затрат. Официально. По сути же здесь десятилетиями ничего не менялось и все доходы от повышения тарифов РЖД перетекали в карманы конкретных лиц.

Небо затянуло серой пеленой. Вот-вот порвётся и пойдёт то ли дождь, то ли снег. Уссурийск – что аномальная зона. В декабре может пойти дождь, в мае выпасть снег. Город со своим характером и микроклиматом, опровергающий законы логики и добавляющий седых волос синоптикам.

Платформа встретила серым слепым днём, навевающим тоску и депрессию большей части населения. Люди ходили хмурые и поникшие, словно во сне. Глаза слепил туманный свет, льющийся сквозь дымку со всех сторон, словно и не одно солнце, а десяток–другой. Тощий таксист поймал взгляд Дмитрия, стрельнул глазами в направлении новой иномарки. Дмитрий потянулся к автомобилю.

– А вот и такси!

Скорпион перехватил под локоть, повёл дальше.

– Батя, у него машина, как на выставку. Честный шоферюга на такую не заработает. Какая-нибудь подстава. Пойдём лучше к той дряхлой Волге. Ты же патриот?

–Я-то патриот, но задница у меня не железная. Нивы хватило для грыжи. Руками без гидроусилителя могу подковы гнуть.

Скорпион, не слушая, потащил отца к другой машине, периферийным взглядом отметив, как матерится тощий водитель – подстава с лохами, полными денег, не удалась.

– Если дело касается «Волг», то да, терпимо, если же прочий автопром, то я лучше в японке посижу, – погодя ответил отец и пощупал тайник с заначкой, деньги, которые выручил за продажу Нивы и внедорожника на запчасти. Выходила приличная сумма. На хорошую машину хватало, мог взять и на рынке в родном городе, но, как водится, знакомый посоветовал сэкономить, перегнать, и менталитет советского человека отправил в путь в Приморье. Всё одно – путешествие с сыном полезно.

Пожилой водитель за рулём Волги обрадовался пассажирам как родным сыновьям, посыпалась речь. Моторчик автомобиля заурчал, покатил в сторону уссурийского автомобильного рынка, лавируя среди потока машин.

Перед вывеской рынка Скорпион внутренне собрался, готовый ко всему. Здесь подстерегали любые неожиданности, от карманников до прямого рэкета. Вдвоём неспешным шагом двинулись вдоль рядов сверкающих корпусов, ценников и усталых продавцов с цепким взглядом, что ощупывал каждого прохожего сканером глаз.

Скорпион не так давно научился определять по минимуму работоспособность машинных конструкций. Приблизительно мог сказать, когда выйдет из строя тот или иной агрегат. Забавляло, что на машинах стоял один год изготовления, а на самом деле автомобиль был гораздо старее. Шло чередование: то год не тот, то детали старые, то вообще не родные. Были и «кровавые машины». Те, на которых лежит уже не одно убийство хозяев, перепродажа и новые хозяева. Энергетика таких машин губила хозяина. Или сама развалится, или хозяин улетит в кювет с трассы. Многое зависело и от самого хозяина. Если человек добрый, то и машина у него «добрела», «выздоравливала», словно живая. Волхв давно говорил: «Как с вещами обращаешься, так и служат». А над кровавыми машинами незримо висело тёмное облако разрушения. Стоило долго идти протии внутреннего шёпота, чтобы купить подобную и расплатиться жизнью. Были и «утопленники». Машины с внешне отличным состоянием, но пережившим тайфун, цунами, наводнения. Если в Европе или Японии подобные автомобили уходили за копейки, то в России продавцы делали все, что представить её, как новенькую, «без дефектов».

– Как тебе эта? – Дмитрий показал на белую Тойоту «Марину».

– Как ты на ней за город собрался ездить? Может, что с клиренсом повыше?

Скорпион потащил дальше. У «Марины» стояли запчасти от разных машин. Умудрились запихать и отечественные. Уникальный «конструктор».

– А может, этот микроавтобус?

– Он на пять лет старше, чем кажется, и разве ты собрался роту солдат возить? Тебе нужен компромисс между проходимостью, пятью пассажирскими местами и местом для перевозки груза. Так?

Отец всплеснул руками:

– Где же такую взять? Танк, автобус и грузовик в одном лице.

– Сейчас найдём.

Дмитрий ежеминутно поправлял заначку, берёг её как зеницу ока. Волновался, когда слишком близко проходил пешеход с золотыми зубами.

– Вот, не сильно броский, но и не старый, – взгляд Скорпиона наткнулся на серебристый «Сурф». Год свежий, детали родные, пробег минимальный, есть непонятное чувство тревоги, но оно зыбко как мифическая верёвка из песка. Нить возможностей Сергеем ещё не постигалась, сам просто решил забыть тот самый шёпот внутри, слова волхва. Не удостоил взглядом даже тощего продавца с большими выпученными глазами.

– Вот то, что тебе нужно. Приглядись, – Скорпион подвёл отца к машине.

Дмитрий походил вокруг внедорожника, попинал колеса, словно заправский знаток. Под капот и не думал залазить, пока юноша сам не попросил продавца открыть.

Продавец раздумывал, какую бы назначить цену, пока юноша осведомлялся о ходовых качествах, возможных недостатках. Тощий назвал что-то вроде серединной цены. Дмитрий, сияя на глазах, полез за деньгами, но тут же получил хлёсткий удар по рукам.

Торги продолжились.

Тощий словно стал ещё меньше, Скорпион упорно доказывал ему, что это не «машина», а «дрова» и покупают они её не для езды, а чтобы топить печку, так что даже не думай заламывать цену больше кубометра дров.

Споры разгорались.

Через полчаса долгих уговоров побелевший продавец скосил ещё пятую часть цены. Дмитрий договорился о бумагах, продавец вприпрыжку побежал оформлять документы. Отец, однако, ждать не остался, повёл Скорпиона дальше вдоль рядов.

– Ты чего удумал? – спросил сын, стараясь не потерять торговца из виду.

– Как чего? Ты только что сэкономил приличную сумму и получаешь поощрительный приз из семейной копилки маленького, но гордого семейства. – Подмигнул отец.

– Приз? – Скорпион удивлённо отвёл взгляд и в этот момент потерял торговца из виду.

– Просто, туда посмотри, – Дмитрий кивнул в сторону.

Сергий повернулся и на секунду растерялся; глазам предстали двумя широкими рядами сверкающие двухколёсные чудеса. Смотрели мотоциклы всех мастей, от лёгких мопедов, до монстров велотрека.

Мечта подростка.

– Мне... – Проблеял Скорпион. – … ещё нет шестнадцати. Мне ни-зя. Я же ниндзя. А им не положено баловаться. Стоит выйти из спартанских условий, как потолстею.

– Ой, да не смеши меня. – похлопал по плечу отец. – Тебе давно перевалило за тридцать в голове, старец в кроссовках. И не вздумай выбирать «дрова», как ты выражаешься. Бери хороший.

У Скорпиона первый раз в жизни разбежались глаза. Забыл про всё на свете, оседлав стального коня. Желания боролись с ограничениями. Поборов себя, выбрал невзрачную модель. Невзрачную, конечно, на фоне прочих двухколёсных королей дороги.

– Я что, слепой? – воскликнул отец. – Или я вижу широкий блеск в глазах, когда ты сидишь вон на той чёрной «каве», или что это за унылый подросток сидит на пародии на велосипед? Ты меня, наверное, плохо слышал? Не мелочись, покупай хорошую вещь. Я, конечно, понимаю, что до первой серьёзной погони с мигалками и перестрелками. Но с такой жизнью, как у тебя, оно того стоит. Саныч намекнул, чем вы там занимаетесь. Я не осуждаю, но риск надо поощрять. Такие как ты долго не живут. Значит, жить надо ярко.

Глаза предательски защипало. Скорпион крепко обнял отца:

– Благодарю, батя.

– Не за что… сын.

* * *

Трасса M60 «Владивосток-Хабаровск».

Двести километров между постами ДПС.

Более счастливых людей не было на свете. Отец и сын возвращались домой в канун восьмого марта с горой подарков для всей части женского населения, на новом, свежем, едва растаможенном автомобиле. В салоне были сложены задние кресла и, мерно, в такт дороге, покачивался двухколёсный король дороги, привязанный за пределами открытого багажника верёвками.

Дмитрий замедлил ход, прижался к обочине, испытующий взгляд пронзил Скорпиона.

– Чего? В туалет захотел? – повернулся Сергий.

– Не-е… думал, ты сразу догадаешься. – Дмитрий медленно кивнул в сторону байка.

– Да ну ты брось, мы же еле погрузили. Обвязывали ещё полчаса. К тому же, пока сезон не открыт. – слова получились непрочными, зыбкими, песочными, как та самая верёвка.

– Да, да, – Дмитрий спрятал улыбку. – Еле погрузили. Не открыт. Даже сколько почти.

Помолчали и вспыхнули одновременно:

– Да и ещё раз погрузим!

Широкая доска пошла в ход. Тяжёлый «Кавасаки» медленно, на спускаемых тормозах показался на свет, коснулся земли. Дмитрий, скорее в качестве страховки, снова показал устройства, объяснил принцип работы, разъяснил правила дорожного движения и проворно скрылся в салоне автомобиля, откуда послышалось:

– Если далеко отстанешь, звони, сотовый – берёт без помех. И ещё, – он вернулся, протянул пакет и улыбнулся. – Саныч надоумил.

Скорпион развернул пакет. В руках оказалась байкерская кожаная куртка на молнии и старые знакомые кожаные безпальцовки. Только если раньше он использовал их для того, чтобы лазить через заборы и бегать с оружием, теперь попалось прямое назначение для мотоциклистов.

Натянув шлем, Скорпион поднял защитное стекло:

– Эй, ты обо всём знал заранее? Про «поощрительный» приз-то?

Дмитрий быстро хлопнул дверью, бросил в открытую форточку:

– Это же твои фронтовые от Саныча. Что думаешь он вас на автодром таскал? В пробках по городу стоять не будете. Догоняй! – После чего машина тронулась с места.

Скорпион накинул куртку, натянул перчатки. Шлем плотно лёг на голову, давая, тем не менее, свободу длинным, чёрным волосам, ниспадающим по куртке.

Чёрный байк, шлем, куртка, перчатки, чёрные волосы. Немного выбивались из общей картины синие джинсы и рыжие ботинки на высокой подошве. В основном же Скорпион выглядел как самый настоящий воин дороги. Немного подученный обращению с мотоциклом, но пока без водительских прав по причине возраста.

Пыль взвилась от заднего колеса. Байкер играючи прошёлся через худой поток автомобилей и постепенно стал приноравливаться к стальному коню, набирая обороты. Холод пронзал и через куртку, но солнце грело исправно. Не давало замёрзнуть окончательно.

Зверь, полный механической энергии, так и подмывал подбавить газу, мало обращая внимания на асфальтированное дорожное покрытие. Зима в этом году была бесснежная и льда на асфальте не было.

Скорпиону уже счастливилось прокатиться на подобных мотоциклах-лежаках в одиночестве. В Альфе многому учили. Но пока не приноровился, гнать на полную катушку не решался. Мало ли… И этого терпения хватило ровно на десять минут. «Мало ли» куда-то испарилось, выкрутив ручку газа, отчего байк встал на заднее колесо.

«Да и отца надо было догонять», – чёртик внутри успокоил совесть, – «он хоть и страхует, плетётся как черепаха впереди, но и его подмывает добавить газу на новой машине. Скорость – страшная штука», – подумал Сергий.

Мотор взревел, набирая высокие обороты, волосы затрепетали по ветру, как чёрный флаг с «Весёлым Роджером», торча из-под шлема. Душа от радости помчалась дальше и быстрее мотоцикла.

Машины оставались позади, одна, за одной. Обгонять их одно удовольствие. Деревья на периферии слились в одну сплошную. Взгляд сфокусирован только на дороге впереди. Но четырёхколёсные колымаги стали вдруг попадаться чаще, пришлось проворней объезжать их неповоротливые корпуса, лавировать меж двух потоков по середине дороги на две полосы. Наконец, встречные автомобили пропали вовсе, а правый поток сгустился в одну линию и застыл вовсе. Остро кольнуло чувство тревоги – отцовская машина на глаза не попадалась, её в полосе не было. В памяти всплыли слова волхва, вспомнил свои ощущения сомнений над машиной.

«О, нет!»

За очередным поворотом показалась проблема затора; дорогу поперёк перегородил КамАЗ с длинным, пустым прицепом. Водила суетился или, как больше показалось, делал вид, что суетился в кабине, разговаривая по сотовому. Попутчик камазчика ходил вокруг машины и махал руками, поправляя на поясе чёрную рацию. Он же выставил аварийный дорожный знак.

«Зачем камазчику внешняя рация? Не дорожник же» – мелькнуло в голове.

Скорпион не стал задерживаться в общей пробке. Пригнул голову, чуть наклонил байк, и, под мат второго камазчика, помчался дальше, проехав по куску не перегороженной обочины. С другой стороны грузовика машин не было. Что означало, что дорогу перекрыли в двух местах. Где-то дальше собиралась такая же пробка.

Волна непонятного страха прокатила по телу. «Кава» вновь поднялся на заднее колесо, ручка скорости повернулась до красной черты. Пригнуться пришлось до самого руля – поток ветра сгустился, бил по плечам. Белые разделительные полосы слились в одну прямую.

Сердце тревожно стукнуло – сквозь затемнённое стекло шлема, глаза выловили картину: отцовский Сурф стоял с открытыми дверьми, чуть впереди его прижал белый «Скайлайн». Прижал, скорее всего, на скорости, иначе отец бы не остановился. Сам Дмитрий лежал на обочине и его старательно пинал тип в чёрной маске. Ещё двое людей находились неподалёку: один копался в салоне автомобиля, другой стоял на асфальте, приложив ко рту такую же рацию, как у камазчика. Он же первым развернулся на звук мотора.

«Верёвка из песка и тумана. Внутренний шёпот. Как мог пропустить? Упустил из виду продавца… Он и договорился. Так вот почему подешевле продал. Знал, что вернёт», – пронеслось в голове, прежде чем переднее колесо сбило неповоротливого мужика с рацией. Скорость сбавил лишь в последний момент. Налётчик отлетел метра на три. Мотоцикл перевернулся, Скорпион понял, что летит и падает. Наездник слетел с байка и покатился по асфальту. Швыряло, как тряпичную куклу. Если бы напрягся, размазало бы по асфальту. Шлем спас голову от удара. В голове замельтешило. Пощупал кости – целы.

– Чё за дела? – появился второй налётчик из салона не своей машины.

Сергий приподнялся. Подскочил и побрел к нему.

– Ты чё, падаль? Гонщик, что ли? – мужик не воспринимал байкера после аварии как угрозу. И зря. Шлем, летящий в голову, был ему ответом. Прямо в нос.

После встречи с асфальтом голова немилосердно крушилась, но ярость придала сил. Пущенный снаряд сломал налётчику переносицу. Он затылком прошиб стекло на двери сурфа.

«Недочёт, кидал так, чтобы автомобилю урона не было».

Скорпион, сражаясь с головокружением, на полусогнутых обошёл машину, по направлению к третьему.

– Ты кто вообще? Нарываешься? – третий человек в балаклаве выхватил нож.

Расширенные от испуга зрачки говорили о том, что более серьёзного оружия у него нет.

«До такой степени всё наладили, что и вооружаться не видели смысла. Даже на звук мотоцикла вышел только один. Зажрались. Дело налажено. Полиции не сдашь, – отпустят, да ещё и отомстят», – прикинул Сергий.

Налётчик не понял, как парень в кожанке только что стоял за полтора метра, и вдруг земля и небо поменялись местами. А нож улетел в кювет. Скорпион отпустил время. Так в последнее время называл свой ускоренный темп движения, сверхскорость. Снова пришлось рвать холодные мышцы. Мозг догонит мышцы и накатит получасовой период боли. Откат не так силён, как годы назад, когда начинал практику сверхскоростного движения, но для отключки хватит.

До прихода боли было несколько минут. Стоило многое успеть. Ускорение давалось нелёгкими путями. Слишком долго восстанавливаться. Но речь шла об отце, и это не имело значения. Приоритеты.

Скорпион обошёл автомобиль. Второй налётчик прислонился к машине, зажимая обеими руками разбитый нос.

– Кто тебя послал? – захрипел налётчик, стараясь отползти от непонятного подростка с горящими огнём глазами.

– Провидение при Роде, – злым голосом ответил Скорпион и обеими руками взял налётчика за лицо. Посмотрел в пустые, ничего не выражающие бегающие глазки. Это были глаза наркомана. Наркомана давнишнего. Ладно бы сам не жил, это его дело. Но сколько ещё жизней попортит?

– Вы чего все зомбированные что ли? Или под наркотой? Никого не боитесь?

– Мы… тебя найдём.

– Да я и не прячусь, – Ответил Сергий. – Видишь там дальше по дороге наши?

Налётчик немного повернул голову. Этого хватило. Дальше Сергий помог. Послышался хруст шеи. Осознанный, бескомпромиссный.

Живых налётчиков поблизости не осталось. Разве что камазчики.

«Будут поумнее, соскочат с разбоя».

– Ты что ли их всех? Того… – за спиной послышался голос отца.

Он уже приходил в себя, хотя и хромал на левую ногу. С трудом подошёл. Облокотился на машину. По разбитым губам текла кровь, зажимал краем куртки рваную рану на скуле.

– Всех, батя, – вздохнул Скорпион. – Слух пройдёт об ответе – призадумаются. Это важнее для общества. – Сочувствующе посмотрел на мотоцикл – забрать не успеют.