Текст книги ""Фантастика 2025-173". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)"

Автор книги: Пальмира Керлис

– Деда, я буду вас ждать здесь хоть месяц, хоть год. Привык к тайге. Тут хорошо. Я буду много работать. Ты же знаешь.

– Как только я покину это место, тебя будет допекать мошкара, комары, змеи начнут ползать, – начала издалека Всеслав.

– Волки и медведи забегать в гости, – продолжил Рысь с усмешкой. – Да и сам подумай. Ну, пройдёшь ты все пятьдесят ступеней за десяток лет, ну станешь богом. А любви так и не познал. А с достижениями цивилизации познакомиться? А красоты мира поглядеть? А истину познать? А дружбу крепкую заиметь? – подливал масла в огонь Рысь. – Где радости жизни? Никто тебя в аскеты с рождения не определял. Монахами уходят в услужение в зрелом возрасте, наскучив от жизни. С младых лет одна беда от аскезы получается.

– Мне лесное зверьё как родственники, кожа наждаком уже – комар хоботок сломит. Какой смысл в цивилизации гнить, когда здесь всё для развития? Пройду ступени, вот и погляжу на мир. Какая любовь? А красоты и здесь хватает. Самый лучший друг мне – ты, – расставил всё по полкам Скорпион, вновь интерпретируя слова волхва.

– Да, дед, слепил ты из мальца послушника лесного. Ничего не скажешь, – хмыкнул Рысь.

– Засидишься ты на месте сиднем, – Всеслав с довольным видом пригладил бороду. – Но ещё год-два и на простор потянет, к новым горизонтам, сам побежишь. Да поздно будет, не примут. А седьмой класс – самое то. Вон Рысь тоже в школе учился, и институт заканчивал.

– А сюда летом приезжать будешь. И ничего тебе не помешает тренироваться и в городе. Развиваться можно везде. Ты сильнее и быстрее любого одногодки. Да и тех, кто постарше немного, на обе лопатки положишь. Ты же дитя леса, а там, все через одного рахиты. Тяжелее мышки в руке не держат, – Рысь умело подбирал новые аргументы.

– Мышки? – не понял отрок.

– А вот и пробелы, – снова хмыкнул Рысь.

– Да нет никаких пробелов, – возмутился отрок. – Чего с рахитами бороться? Чего в городе тренироваться, когда лесной ковёр мягче асфальта? А речка тут чище любой городской минералки.

– А кто, по-твоему, будет в мир добро нести, если все по лесам сидеть будут? Кто тех рахитов от рахитов с палками защитит? Ты же скиталец, такова твоя доля. Тайга – не последний приют. Для тебя это всё равно, что опорный пункт в развитии, – договорил Рысь и иссяк на аргументы.

Скорпион победно хлебал чай, разя брата уверенным в своей правоте видом наповал.

– А ты никогда не хотел узнать, кем были твои родители? – повёл в бой дед тяжёлую артиллерию.

Глаза отрока загорелись. Скорпион отставил кружку, задумался. Игривое настроение пропало. А почему, действительно, засел в глуши, спрятавшись от обид старого мира? Почему не ищет потерянных родственников? Есть ли кто живой? Ведь перед ним теперь все дороги открыты. Почему бы и нет? Сюда может вернуться в любой момент. Его не выгоняют. В конце концов, просто дают испробовать новые возможности, новые пути жизни…

– Завтра же иду в поход на цивилизацию! – торжественно заключил Скорпион.

– Так же Атилла говорил, – хмыкнул волхв…

Отпустили лишь через неделю, прогоняв до верности до семи потов, отмыв в бане как следует, почистив мысли от надежд и тревог. Дед собрал котомку, рассказал дорогу, как всегда можно вернуться, пройти Марьины места, что отводят неосторожных путников в обратном направлении. Как лучше пройди до дороги.

Рысь подарил синюю шёлковую ленту, повязал на лоб, чтобы держала длинные густые волосы. На прощанье посоветовал:

– Ты там ухо востро держи; хоть Дальний Восток и не столица, но приключений тебе хватит. А как понадобимся, я или дед, так позови нас. Связь не теряй, тренируйся. Бездну познаешь, так четвёртой ступенью будет познание истоков элементов.

Дед отпихнул разговорившегося старшего внука, добавил:

– Время выберешь – сам придёшь. Но далеко не забредай. Раз в год точно здесь должон быть.

– Но не раньше, чем через четыре месяца, – добавил Рысь, поднимая деда на плечи.

– А теперь ступай! В добрый путь! – сказали брат и дед в один голос.

Скорпион поклонился деду, брату и, не прощаясь, помчался в лес. Понимал, что долгих прощаний не выдержит, не утерпит он, али деда передумает отпускать. Помчался, что есть мочи. За спиной крепко держался походной рюкзак, на плече был пристроен лук с тулом. На поясе висели топорик и ножны. Боевой поход. Как иначе? А может и в правду в бой идёт? Что там приготовила для него цивилизация?

Всеслав едва Скорпион скрылся за деревьями, обронил Андрею:

– Дуй за ним, как тень. И так, пока путей не найдёт, пока не пристроится. Он чист душою, этим могут воспользоваться. Так что береги, отрока, ступай в след. Тебе не впервой выслеживать.

Рысь поправил пояс с ножом – всё, что нужно настоящему лесному жителю – кивнул и улыбнулся деду:

– Да не лей слёз, старый волк. Такой отрок не пропадёт. Хорошие люди его сами найдут. Ты же сам сказал, он чист душой, – с последними словами Рысь скрылся за деревьями, обеспечивая прикрытие «чистой душе».

Часть вторая: «Выживание». Глава 5: Основы цивилизации

Майский дождь накрапывал третий час подряд. Хмурые тучи обосновались над лесом надолго, тщательно сохраняя свои незыблемые – до первого ветра – позиции. То и дело небольшой участок хмари отвоёвывало солнце, и холодные капли переливались лазурью, превращая типичную, тоскливую капель в радостный, слепой дождик. Блики света отражались в падающих каплях, и в каждой капле можно было видеть всю радугу целиком. Все семь цветов на доли секунды попадали в поле зрения, позволяя душе дивиться.

Скорпион застыл, поражённый игрой света. Это не чудесная радуга после дождя. Это сами слёзы солнца падают на землю, заставляя сердце трепетать от восторга. Душа просится на волю, в небесную высь, воспарить над небом. Туда, где нет дождя, туда, где только солнечный свет играет, да ветер лепит из невесомой массы разные фигуры.

У природы нет плохой погоды.

Выбирался из тайги несколько часов, плутая, нарезая круги, приноравливаясь к отметинам, чтобы не забыть, как возвращаться. Ноги вели медленно, словно не хотели покидать родных мест. К концу дня ближе к вечеру отрок услышал звук дороги. Вместо чистого леса под ногами теперь плелся непроходимый кустарник, ноги оплели колючки, ветки цеплялись за волосы. Лес не хотел выпускать. Да и сам так привык к тайге за шесть лет, что не видел себя в цивилизации. Что там делать будет? С волком не побегать, ножей не покидать. Да и кто былины на ночь глядя рассказывать будет?

Рысь в двухстах метрах за спиной шёл, как привязанный. Пусть думает, что незаметный, точно долго в лесу не был. Скорпион даже усмехнулся, хотел помахать Рыси на прощание, но передумал. Незачем расстраивать следопыта. Растерял весь нюх. Да и веселее вдвоём. Чувство близости брата придавало уверенности.

Скорпион приблизился к дороге. Ноги тащили сквозь пыльную траву. Обострённое обоняние отказывалось близко приближаться к серой полосе. От полосы асфальта и машин несло чуждым природе запахом. В глаза бросился резко выделяющийся оранжевый цвет на фоне буйно цветущей зелени. Кто-то решил отдохнуть на природе прямо возле дороги, свернув с полотна асфальта в небольшой съезд, оставленный машинами грибников или лесозаготовительными агрегатами.

Скорпион заинтересованно приблизился. Ноги пошли по траве мягко, не издавая никаких звуков. Встал в кустах почти напротив мужика, замер. Тот смотрел в упор, но не замечал, хоть и в очках.

«Неужели за шесть лет так слился с природой, что вроде бы и не отличишь теперь»? – подумал Сергий.

Так из укрытия лесной житель с большим интересом и разглядывал временный лагерь и его обитателей: мужчина и женщина. Наверное, муж и жена. На вид обоим лет тридцать с лишним. Мужчина коротко подстрижен, на нос сползли большие очки с толстыми линзами. Среднего телосложения, волосы русые, одет в камуфляжную форму, хотя на военного не похож. Женщина была на полголовы ниже, худенькая, длинные каштановые волосы собраны в пучок, одета в тёплую кофту и мужские, спортивные штаны. У обоих добрые карие глаза.

«Ну и место для отдыха выбрали. Кто ж на обочине отдыхает»?

В кустах спряталась белая машина – «Нива». Отрок не особо разбирался в автомобилях, но название прочитал сбоку. Дед научил читать и писать, считать и разуметь все азы основных наук и гуманитарных дисциплин, включая несколько типов историй: официальной и не отредактированной. Книги приносил после каждого путешествия в цивилизацию.

Рядом с автомобилем гордо возвышалась ядовито-оранжевая палатка, рассчитанная на четырёх человек. Возле палатки стоял небольшой столик; женщина стряпала нехитрую снедь, мужчина возился с костром. Вроде бы ничего необычного, но что-то в этих нехитрых действах заставило Скорпиона остаться, присмотреться.

В груди тревожило, мысли беспорядочно вертелись. Сергий попытался разобраться с этим новым чувством, и пришёл к выводу, что видит перед собой чьих-то родителей. Просто люди, просто семья, просто заботятся друг о друге, суетятся, нежно перебрасываются простыми словами, но в каждое действо вкладывают толику любви, чувства. И эта семейная идиллия резала по сердцу. Он её был лишен. Семьи.

Малец, скрывая слезы в глазах, продолжал смотреть, от всей души желая стать частью такой же семьи. Просто семья, просто родители, с нехитрыми выездами на природу, обычной заботой, семейным теплом.

Почему жизнь этого лишила? Почему не может быть, как все? В памяти не осталось и следа о матери и отце, лишь зыбкий образ, но и он скоро скроется, забудется и растает. Слишком мало времени были вместе. И почему всё это удерживаемое в душе так долго, именно сейчас всплыло на поверхность? Обещал же деду быть сильным и стойким в цивилизации. А тут на тебе – только вышел и сразу растерялся.

От печальных мыслей отвлёк шум резко остановившихся колёс на трассе. Остановились неподалёку. С дороги фарами засветила похожая на Ниву машина, только гораздо крупнее. Четверо вылезли из автомобиля. Потоки инородной речи покатились вдоль дороги. Люди на всякий лад переиначивали мат. Матом общались, матом выражали чувства. Они им жили. Скорпион помнил эти слова с улицы, но, то словно всё было в прошлой жизни. Тайга выветрила все до единого прочь, как инородный объект. И так хотелось, чтобы сумерки поглотили и этих людей.

В кусты полетели банки пива, один вылезший из автомобиля пассажир долго мочился на обочине. В сторону стоянки семейной пары поспешило бритое трио: двое здоровых, хорошо накачанных мужиков и толстяк, поперёк себя шире. Шея у толстяка словно отсутствовала. Казалось, голова посажена на плечи.

– Ты чё о себе думаешь? Убежать от нас решил? – один из качков подбежал к костру, где уютно устроились мужчина и женщина. – Михал Ваныч, этот чмошник много о себе возомнил. Можно я его над костром подпалю?

Ещё один качок засуетился вокруг обширного босса. Толстый мужик задвигал мясистыми щеками, по лесу покатился густой бас:

– Ты скажи, учёный, ты же умный. Ты думал, на постах своих людей нет? Твою четырёхколёсную таратайку за милю видно, не перепутаешь. Свои люди везде помогут. Вот и сейчас нашептали... И мы тут. Компанию тебе составим. Ты же не против?

Первый качок тут же подбежал к учёному, извернулся и ногой пнул прямо в лицо. Растяжка у спортсмена была неплохая.

«Тренированный», – отметил Сергий, ощущая, как внутри начинает протестовать: «Трое на одного! Так же не честно».

Тяжёлая подошва армейских ботинок разорвала учёному скулу, очки отлетели в сторону. Но он поднялся и стойко продолжил прикрывать свою женщину. Сергий вдруг понял, что очень сочувствует ему. Ладошки сжались в кулаки. За своё надо бороться.

– Да что вы делаете?! – закричала женщина и обхватила мужа. – Дима, отдай им, что просят, прошу тебя. Зачем нам эти проблемы? Ты мне живой нужен! Ты, а не твоя работа!

– Ты же знаешь, не могу. Это собственность государства. Нельзя так.

Второй качок схватил женщину за волосы, отбросил, тут же пнул Дмитрия под ребра, крича:

– Ты чё гонишь?! Тебе твоя страна защиты много дала? Да тебя твои же и сдали. Чё такой упрямый? Тебе это грёбанное оружие дорого, да? Дороже жизни?

Подключился первый качок. Очередной пинок под рёбра учёного раздался вместе с хрустом сломанных костей.

– А здоровье не дорого? Жену пожалей.

Двое ботинками стали молотить беззащитного учёного. Женщина упала рядом, обхватив лицо руками и рыдая в ладони. Её трясло.

Михаил Иванович взирал без эмоций, обронил сухо:

– Ты продашь нам оружие или его нам продадут другие. Патриот, твою мать. Последний из могикан? Покажи мне ещё одного. Заспиртуем и в кунсткамеру поставим. Так ведь, мужики?

Спортсмены хохотнули.

– Родиной не торгую, – сквозь разбитые губы прошептал Дмитрий, сплёвывая кровь. – Идите к чёрту!

– Ну и подохнешь вместе со своими патриотическими чувствами, умник, – добавил первый спортсмен и ударил учёного в пах. Тот побелел лицом и отключился от жуткой боли.

Скорпион достиг высшей точки кипения: «Да кто вам сказал, звери, что вы можете рушить семью?». Лук оказался в руках, стрела покинула тул. Прицелился в сгущающейся темноте. Больше не сомневался. Первая ступень. Самая полная концентрация.

«Я – стрела!»

Качок с недоумением схватился за шею, ощупывая инородный предмет. Наконечник вошёл в горло без надежды на лёгкое извлечение. Постояв немного, он свалился, как подрубленное дерево.

Скорпион собирался пустить вторую стрелу, но слишком резко спустил тетиву – с пальца сорвало кожу. Поморщившись, бросился вбок и прыгнул в заросли кустов. Вовремя. Не растерявшийся Михаил Иванович достал пистолет из кобуры на поясе и принялся стрелять по кустам. Служебное положение позволяло ему носить оружие, стрелять он умел. Патронов не жалел. Первая обойма опустела быстро. Пули разрезали листья в том месте, где только что был Скорпион.

Сергий обошёл лагерь стороной, выскользнул из тени:

– Эй!

Объемистый шеф как раз перезаряжал оружие с трёхэтажными матами. Лежащий под ногами труп заставлял понервничать, пальцы слушались плохо. Второй спортсмен крутился на месте, не зная, что предпринять. Он не был вооружен и врага не видел.

Тень блеснула на фоне костра остриём топора в руке. Это было последнее, что бывший криминальный авторитет по кличке «Хмырь», а ныне не последний человек в городской думе, увидел в своей жизни. Топорик описал дугу и воткнулся чуть выше переносицы, ломая кость и касаясь мозга. Грузное тело ещё недолго постояло и завалилось в траву.

Оставался последний, самый здоровый боец. Он крепко схватил плачущую женщину, и старался выглядеть уверенным. Но голос выдавал его страх:

– Не подходи! Задушу бабу! Кто тебя послал? Говори, а то шею сверну этой шалашовке!

Скорпион не знал, кто такие шалашовки, но женщина выглядела испуганной. Борясь со страхом, отрок вышел из тени. Наверное, в тот момент он казался карающим ангелом, что пришёл за «Лысым», как ещё в малолетке[1] нарекли трижды судимого за воровство и разбойные нападения бандита.

[1] Исправительная колония для несовершеннолетних.

Отрок вышел на свет, показывая свободные руки – тул, лук и пояс оставил в кустах.

– Ты чё мне гонишь?! Ты один?!

Отрок кивнул.

– Вы меня за лоха держите?! – не поверил мужик. – Сгинь, малец! Эй, выходите! Кто там?

– Нет… никого нет, – спокойно ответил Сергий. – Я один. Пусти её… У тебя тоже была мать. Уважай женщин.

Мужик затравленно огляделся, истерично заулыбался, обнажая золото зубов. Из кустов больше никто не показывался. Расправив мускулистую грудь, спортсмен бросил женщину в сторону и пошёл на встречу, приговаривая:

– Ну, сучонок, держись, тогда.

Отрок ощутил всплеск адреналина, застыл неподвижно, справляясь с дыханием. Страх парализует. Надо двигаться. Лысый уверенно рванул вперёд, принимая это за ступор. Скорпион быстрым движением выхватил нож из-за шеи. Лента Рыси пригодилась, густые волосы скрыли острый, метательный снаряд. Рука швырнула быстро и мощно, не дрогнув. Лысый ещё пробежал по инерции несколько шагов, но полоска стали в горле уже мешала жить. Рухнул к ногам отрока.

– А кто тебе сказал, что люди должны с нелюдями драться на равных? – прошептал тихо парень. – Мы слабее животных… и вправе использовать разум.

Ибо так говорил волхв.

Бандит дёрнулся и затих. Скорпион вздохнул, обессилено повалился на колени. Не стал осматривать, есть ли живые. Знал, что все мертвы. Боевой пыл медленно гас, так же медленно и неотвратимо приходило убеждение, что только что уничтожил трёх людей. Стало дурно, тело взяло холодом.

«Так вот за что каялся Рысь, когда вернулся из своего долгого путешествия».

Совесть подсказывала, что нарушивший закон должен понести наказание. Не писаный на бумаге закон, а закон совести. А эти животные в человеческом обличие шли против совести неоднократно. Но почему же так муторно в сознании и на душе?

На плечи легли тёплые руки. Скорпион вздрогнул, не ожидал.

Нежный голос тихо произнёс над самым ухом:

– Не знаю, как я… мы… можем отблагодарить тебя. Ма…мальчик, спасибо, – женщина вновь разрыдалась, припадая к плечам спасителя.

Скорпион медленно повернулся. Его самого трясло мелкой дрожью, слёзы лились потоком по щекам, капали на землю. Плакал молча. Вместе с тем почувствовал себя обязанным защитить её, помочь. Сделать всё, чтобы успокоилась. Ощутил ответственность. Должен взять себя в руки, чтобы успокоить женщину.

– Они больше не причинят никому вреда. Как тебя зовут? – он попытался придать голосу уверенность, мужественность, но получался хрип и детский лепет.

«Обращайся к людям на ты, если уважаешь их», – так говорил волхв.

– Лена, – прошептала она, всхлипывая.

– Лена, ты умеешь управлять машиной?

«Вы – отстраняет, держит на дистанции. На «вы» можно общаться с врагами и начальством, с незнакомцами и недругами», – так говорил волхв.

– Да, но водительских прав нет, – растирая по щекам слёзы, ответила женщина.

Скорпион поднялся на ноги, подошёл к бессознательному Дмитрию, пощупал пульс, кости, бегло осмотрел его. Было переломано пару рёбер, но жизненно важные органы не задеты. Дышал легко. Скоро придёт в себя. Лена, вспомнив о муже, кинулась к нему, но отрок жестом остановил, успокоил:

– С ним всё в порядке, надо лишь отлежаться в покое. Пусть оклемается, а нам надо придать падаль земле.

Лена покорно кивнула, готовая на всё ради спасения мужа. Настоящая, преданная мужу женщина.

«Как та самая Лилит, которой лишился Адам», – невольно подумал Сергий.

Вдвоём вышли на дорогу. Скорпион прошёлся вокруг джипа бандитов. Двери оказались открыты, ключ был в замке зажигания. Лихие люди всегда уверены в своей безнаказанности. Это усвоил ещё с улицы. Живут одним днём, потому что завтра для них может и не наступить – торопятся жить.

Отрок кивком указал женщине сесть за руль и загнать машину бандитов в сторону лагеря. Сам сел рядом. Автомобиль под руководством Елены спустился с дороги.

По ночной трассе проезжали редкие машины. Ночь надёжно скрыла от посторонних глаз. Водители скорее стараются добраться до дома и не смотрят по сторонам.

Вместе обыскав машину и тела, на свет извлекли несколько тысяч долларов и десятки тысяч рублей. В основном пятитысячными купюрами.

«Карманные расходы»?

Кроме денег, Скорпион нашёл пистолет у босса бандитов и четыре новые обоймы к нему. Нашлась генеральная доверенность на машину, а вот водительских прав у Михаила Ивановича не оказалось. Как и у спортсменов.

– Наверное, правами служили эти самые доллары, – подсказала Лена. – Или авторитет.

Золото и украшения Скорпион снимать не стал, перстни в полпальца и цепи в сотни граммов не прельщали. Коробочки сотовых так же оставили при убитых. Эти трофеи все были кровью политы.

– Зло на них. На золоте зла больше всего. Нельзя брать, – уверенно сказал Сергий.

Лена загнала машину вглубь лагеря. Вдвоём соорудили носилки, перетащили Дмитрия в палатку. В машине при более тщательном обыске обнаружилось ещё одно оружие – «Сайга-12» и пять рожков к нему. Названия оружий и их характеристики позже объяснил Дмитрий, сейчас для Скорпиона это были просто «пушки», как помнил из далёкой московской жизни. Рысь, конечно, рассказывал про огнестрельное оружие, но стрелять из него не приходилось. Или держать в руках.

Скорпион сложил оружие под заднее откидываемое сиденье джипа.

– Вдруг пригодится? Это ж цивилизация! Место опасное, – заявил он Елене со знанием дела.

Полночи закапывали тела троих отморозков. Лене стоило больших трудов не терять сознание в процессе работы могильщика. Скорпион и сам благодарил ночь. Женщина не видела его дрожащих рук.

«Тяжело жить по совести. Гадам проще. Но пусть жизнь покарает меня, если я не прав. О, предки, дайте силы всё это пережить. Где те времена, когда бандитов рубили мечом без страха и упрёка»?

…Тем временем в двухстах метрах от могильщиков Рысь раздумывал, говорить деду о происходящем или нет. Слишком неожиданно начался путь отрока «в цивилизацию». Кровавая тропа воина должна была застать его гораздо позже. Как бы не сломался от пережитого. Молод ещё совсем…

На рассвете очнулся Дмитрий. Едва очухавшись, раненый вскричал:

– Лена?! Не трогайте её! – но тут же схватился за перебитые рёбра. Больно лёгкие с переломанной грудиной напрягать.

Скорпион исследовал джип и не слышал, как Лена рассказала мужу о событиях прошлого вечера. Руки в земле и засохшей крови тряслись, голос срывался, глаза вновь намокли.

Дмитрий позвал отрока, едва тот вылез из машины.

– Ты сын… какой войны?

Скорпион смолчал. Чёрные волосы колыхались по ветру, подвязанные запачканной лентой. Изумрудные глаза говорили и отвечали на все вопросы без слов. Да и что говорить? Руки до сих пор от пережитого дрожали.

– Кто бы ты ни был, я обязан тебе жизнью, – добавил понимающе мужчина, видя, что ответов сразу не добьётся.

– Не обязан, – воспротивился отрок. – Я сам вмешался. Ты меня не просил.

– Но, если бы ты не вмешался, в земле лежали бы мы.

– Что сделано, то сделано, – вздохнул Скорпион.

Дмитрий охнул от боли в рёбрах и обронил чуть тише:

– Что я могу сделать для тебя?

– Пообещай мне и впредь не отступаться от своих слов и поступков. Ты хороший человек, Дмитрий. Хорошим надо помогать, – совершенно серьёзно обронил Сергий.

– Парень…

– Можешь звать меня Скорпионом…

– Хорошо.

– Кто это были?

Дмитрий открыл рот, но снова согнулся от боли в рёбрах.

– Вижу тебе нелегко, потом поведаешь. Надо уходить.

Лена извлекла из Нивы канистру с водою, по-хозяйски намочила полотенца. Аппетита после вчерашнего ни у кого не наблюдалось, но оттереться от грязи и крови следовало. Пока мылись, Скорпион засыпал Лену вопросами.

– Откуда приехали?

– Из Хабаровска, – Лена по просьбе отрока оттирала его от грязи и крови жестко, усердно, но движения всё равно были мягкими, нежными. Заботилась.

– Сколько до Хабаровска ехать по времени на этой машине?

Скорпион прикинул состояние Дмитрия. Ему бы отлежаться недельку. Да ничего, крепкий. Дома отлежится.

– Этих зарытых упырей скоро хватятся. У нежити всегда есть помощники.

– Точнее и не скажешь, – добавил Дмитрий. – А ехать нам три с лишним часа при средней скорости.

– Ты сможешь вести свою машину всё это время?

Дмитрий кивнул. Лена возразила:

– Но я же могу управлять машиной. Хоть и без прав.

– Ты будешь вести их машину. Я поеду с тобой. Дмитрий сядет за руль Нивы.

– А как же посты? Они же остановят джип по дороге, – логично рассудил Дмитрий.

– Нива поедет чуть сзади, как под конвоем. Этот Михал Ваныч говорил, что на посту все знают его машину. А стёкла всё равно затемнены, не видно, кто внутри. Если поедем обратно на вашей Ниве без бандитов, тогда остановят точно.

– Ммм, логично, – почесал голову Дмитрий.

– Сколько постов?

– Можно проехать всего один, – ответил Дмитрий. – На Маяке на сто восемнадцатом километре пост никак не объехать, пост ВАИ далее нас не интересует, на Мирном есть, но там редко патрульные стоят.

Скорпиону эти ориентиры ничего не говорили, но он кивнул, как будто всё понял.

– После первого поста ищем ближайший безлюдный съезд с дороги, желательно давно заброшенный. Надо спрятать оружие и джип.

– Мысль хорошая. Ты только вот этот лук, нож, топор тоже сложи всё вместе с оружием под сиденье. На всякий случай, –предложил Дмитрий. – А то за ворованные автомобили один срок, а за огнестрельное и холодное оружие совсем другой дают. В городе тебе лук с топором ни к чему.

Скорпион без спора отстегнул ремешок. По телу неожиданно пробежали мурашки. Почувствовал себя совершенно голым, словно кожу сняли. Привык к оружию как к локонам собственных волос. Словно побрили. Пришлось пересилить себя, чтобы в этом неуютном мире, где так вот просто рушат семьи по обочинам дорог отказаться от хорошо знакомой полоски металла на поясе.

«Ладно, и так в душе металл, не сломаюсь».

Вдвоём с Леной раскидали следы пребывания лагеря, погрузили весь скарб в автомобили. И дорога послушно легла под колёса.

– Вот это автомобиль! Одной рукой можно управлять, – восхищалась по дороге Лена. Походило на то, что рулить джипом для неё после машины мужа было в одно удовольствие. – соскучилась по автоматической коробке передач.

Скорпион всю дорогу молчал, раздумывая над пережитым. Что он за отрок такой, что едва вышел из леса, как сразу обагрил руки кровью? Предки всё видят, да боги не одобрят. Разве что, правда на его стороне – защищал хороших людей! Так и скажет на суде перед Родом.

На горизонте показался первый пост. Постовой всматривался издалека, когда выезжали из деревни, казалось, хочет поднять полосатый шест, раздумывает. Лена чуть сбавила скорость, женская интуиция подсказала моргнуть поворотником. Подействовало. Постовой едва не вытянулся по стойке «смирно».

– Не хило их Михал Ваныч кормил, – Лена с трудом удержалась от крепкого слова. Воспитанная.

Проехали ещё с десяток километров. Скорпион краем глаза приметил съезд. Старая побитая, размытая дождями и тракторами дорога поросла травой. Отрок подал знак Дмитрию остановиться, и сам первым выбежал из машины, пробежался по разбитой дороге разведчиком.

«Только джип и проедет. То, что надо», – подумал Сергий, исследовав округу.

Лена загнала внедорожник меж деревьев, в небольшую ложбину. Скорпион потратил полчаса на маскировку ветками, листьями. Лена заперла замки, забрала документы на автомобиль.

«Лесной воин» взмолился перед тем, как сесть в Ниву:

– Хоть нож-то забрать можно? Он же в ножнах! А с топором скажем – дрова рубили!

– Ты же не будешь по улице в этом обмундировании гулять, – резонно ответила Лена.

– Пусть у вас лежит. Дома же ножи с топорами хранить можно? Я же не знаю, что там ждёт впереди. А я ещё слишком слаб, чтобы со всем одному справляться. Мне без ножа никак.

– Ладно, забирай нож и пошли, – сдалась женщина. – Но лук оставь. Хорошо?

– Ничего хорошего, но оставлю.

Обратно ехали втроём на старой Ниве. Лена с явными усилиями крутила руль по заданному маршруту, пока не показался Хабаровск.

– Был когда-нибудь здесь? – спросил Дмитрий, пытаясь повернуться к мальцу, но безуспешно. Вертеться рёбра не позволяли.

– Только в аэропорту, – припомнил Сергий.

Лена решила выступить экскурсоводом:

– Да ничего необычного. Город делится на пять районов. Но, в принципе, Хабаровск это – Северный, Южный и Центральный «районы». Мы живём в Северном. Недалеко от моста через Амур. Кстати, мост был построен ещё в 1913-1916 годах. До сих пор называют чудом двадцатого века. Раньше был только железнодорожным, соединял транссибирскую магистраль, но теперь там и автомобильную трассу проложили. Так он надёжно соединяет левый и правые берега. Единственная дорога через Амур. Потом прокатимся, покажем.

Автомобиль загромыхал по ухабам дороги внутренних двориков, подъезжая к подъездам. Дмитрий, корчась от отдачи в рёбра, высказал пару своих мыслей по поводу состояния дорог.

– Раз дорога не относится к проездной трассе, на ремонт отводится время раз в полвека. Здесь удобно проезжать танкам, БТРам, тракторам. Но легковушки срывают глушители, трутся днищем об асфальтовые выпуклости, интересные слова слышатся далеко. ЖКХ ссылается на демократию, демократия на прошлое страны, а прошлое страны с теплотой вспоминается в людских сердцах и снова проклинается на всякий случай. Замкнутый круг истории, понимаешь, – буркнул Дмитрий.

«Надо будет лучше историю почитать», – подумал Сергий, не совсем понимая, о чём речь. Всеслав предпочитал рассказывать то, что было, а не то, о чём писали. Кто писал, тот и рассказывал. На свой лад.

Нива припарковалась у самого подъезда. Лена вместе с отроком не спеша повели Дмитрия под руки к подъезду. Что-то заставило Скорпиона развернуться. Чувство опасности, обострившееся и неплохо развитое в лесу. Оно предупредило сразу, а затем глаза подтвердили, что здоровая собака неслась навстречу. На другом конце двора хозяйка неслась за этим «мохнатым монстром» с порванным поводком. Ротвейлер мчался на людей, ощущая запах крови. Скорпион невольно вспомнил волка деда и отпустил Дмитрия. Собака почти тот же волк – недаром дальние родственники – только мелкий и неповоротливый, менее мохнатый.

Сергий сделал пару шагов навстречу. Боялся, что лохматое четвероногое может сбить с ног полуживого мужа Лены. Со сломанными костьми-то особо не поборешься, загрызёт.

«Хорошо хоть нож оставил при себе», – подумал отрок и отпустил мысли.

Собака с прыжка взмыла в воздух, целясь лапами в грудь пацана. Совсем как волк, сначала хотела сбить с ног, потом впиться в горло. Только волк не нападал так явно, чаще со спины или сбоку, не рисковал. Собака же была глупа в этом плане и атаковала в лобовую, если специально не натаскана, как охотничьи на медведя.

Скорпион уклонился с линии полёта и вонзил нож в бок. Боевая клыкастая машина приземлилась с окровавленным боком, но не заскулила, убегая, как рассчитывал, а сразу кинулась в атаку повторно. Бойцовская!

Сергий не ожидал такой резвости. Успел лишь подставить свободную от ножа руку. Клыки впились чуть выше запястья. Если бы кости были чуть тоньше, рука бы так и осталась в смердящей пасти монстра.

Глаза Скорпиона загорелись огнём, адреналин побежал по венам, боевой азарт придал сил, смешиваясь с болевым шоком. Передние лапы собаки царапали грудь, задние разрывали одежду. Рубаха пропиталась красными каплями. Не выпустил нож. Закричал и с размаху снова вытащил и воткнул лезвие под рёбра. Прямо в сердце. Собака, даже умирая, осталась стоять со стиснутой челюстью. Хорошо заточенный нож вошёл по самую рукоять, но «мёртвая хватка» говорила за то, что так просто не отпустит.

Скорпион зарычал не хуже монстра и вновь вытащил нож. В следующие мгновения он превратился в орудие сплошного нападения. Следующий удар угодил монстру в шею, затем снова в грудь, потом в горло. Таёжный Маугли ощутил на лице горячую кровь, полившуюся на него. Чужая смешалась со своей.