Текст книги ""Фантастика 2025-5". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Анджей Ясинский

Соавторы: Василий Горъ,Екатерина Оленева,Олли Бонс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 294 (всего у книги 349 страниц)

Глава 15. Прошлое. О негостеприимном хозяине и его непрошеных постояльцах

Эдгард отвёз Ковара на окраину города Шестерни.

Здесь стояло на отшибе одноэтажное жилище, неровно выкрашенное в синий цвет. Крыльцо глядело на дорогу, задняя стена выходила на пустоши. До первых улиц отсюда нужно было идти не меньше пяти минут.

Двор ограждал плохонький деревянный забор, и внутри бродили куры, разгребая землю лапами и склёвывая что-то – может, зерно. У калитки – пустая будка, поодаль – сарайчик.

Торговец долго терзал гудок. Наконец, дверь отворилась, и на крыльце показался заспанный худой мужчина в мятой рубахе, частично заправленной в мешковатые брюки. В светлых волосах, встрёпанных и примятых, торчало одно или два белых пера.

– Карл, я тебе помощника привёз, как и обещал, – вместо приветствия сообщил Эдгард, выбираясь наружу.

Ковар тоже вывалился на дорогу, едва только разобрался, как открыть дверь. Тело затекло от долгого сидения. Потирая макушку, которой стукнулся на выходе, он встретился взглядом с хозяином дома.

– Вот этот-то – помощник? – фыркнул человек, щурясь презрительно. – И с чем он мне поможет, стать ещё беднее? Ну нет, крысы помойные мне тут не нужны.

С этими словами он развернулся, намереваясь вернуться в дом. Беседу он, похоже, считал завершённой.

– А ну стой! – скомандовал Эдгард. – Этот парень – один из лучших мастеров в городе Пара. И вообще, может, один из лучших, которых я видал во всех Лёгких землях. И если я говорю, что он подойдёт для дела, то так оно и есть.

– Слушать не желаю, – отрезал хозяин, всё так же стоя к гостям спиной.

– А придётся, – ответил торговец. Он, похоже, начал сердиться. – Дрянной свой характер засунь куда поглубже, ясно? Я тебе плачу за это дело, я и решаю, какие у тебя будут помощники. А могу и кого другого найти, мне это будет проще, чем тебе – подыскать дурака, готового платить за твои исследования.

– Ладно уж, – процедил сквозь зубы светловолосый. – Пусть живёт в сарае, еду себе сам разыскивает, а стянет что – пристрелю. По рукам?

– Ты проявишь гостеприимство, Карл, понял? – с нажимом произнёс торговец. – Дом у тебя достаточно велик для двоих, если только ты сам не развёл внутри помойку. На днях я вас проведаю, и если мне будет стыдно за твоё поведение, пожалеешь.

Хозяин буркнул что-то, очевидно, выражающее согласие, и ушёл в дом, не прикрыв дверь.

– Я бы лучше… – начал Ковар, жалея уже о том, что не отправился сразу домой. Затем вспомнил о птице, об обещании отработать, и смолчал.

Эдгард выгрузил тяжёлые мешки на дорогу, сел за руль, кивнул на клетку, стоявшую на сиденье:

– Забирай.

И тут же тронулся с места. Ковару, прижавшему птицу к груди, подумалось: так и уедет. Но нет – развернувшись, торговец остановился, выглянул в раскрытое окно.

– Карл нормальный. Характер только мерзкий, ну а кто полностью хорош? Дело он тебе объяснит, а если за работой говорить не будете, то отлично поладите. Удачи!

И он, взмахнув на прощание рукой, рванул так, что Ковар ещё долго откашливался от дыма и пыли.

Хвостатый втянул свой груз во двор и там замешкался, не решаясь войти в дом. Любопытные куры подобрались ближе. Одна забралась на мешок, хлопая крыльями, вторая клюнула ботинок.

Поразмыслив, Ковар всё-таки двинулся к сараю. На проржавевших петлях висел замок, но хозяин позабыл его защёлкнуть. Хвостатый без труда открыл дверь – и замер.

Машины, подобной той, что стояла внутри, видеть ему прежде не доводилось. Это была повозка с крыльями и хвостом, похожая очертаниями на грубую фигурку птицы. Подобные поделки он мастерил в детстве из лозы – не такие большие, конечно.

Расчистив место на столе и водрузив туда клетку, хвостатый двинулся вокруг машины. Мастер пустил в дело ткань и дерево – видимо, для лёгкости. Но прочность от этого наверняка пострадала. А топливо, используется ли оно? Ведь дерево легко горит.

– Уже замок сломал? – злобно прозвучало от порога. – А ну, назад, и руками ничего не трогай! Каков ты там мастер, я не знаю, в деле не видал.

– Было не заперто, – холодно ответил Ковар. – И я лишь смотрю.

– Лишь смотрит он, значит…

– Мерзкий, – внезапно раздалось от стола голосом Эдгарда. – Мерзкий.

Карл даже опешил. Огляделся, нигде не увидел торговца, но затем догадался стянуть с клетки платок.

– Ну а кто полностью хорош? – задумчиво спросила птица, склоняя голову на бок. – Кто?

– Это ещё что такое? – ожил, наконец, хозяин. – Ты что притащил? Мало мне тревог…

– И волка ещё, – добавил хвостатый, чувствуя злорадное удовлетворение. – Стальнозубого. Без дозволения господина Ульфгара. Вижу, у тебя тут и печь стоит, буду возиться со зверем в свободное время.

– Эдгард! Проклятье, Эдгард, ты где? – заорал Карл, выбегая наружу.

– Уже уехал, – сообщил ему Ковар, выходя следом. – Так где, говоришь, я могу устроиться? И расскажи уже, что ли, о деле.

Дело состояло в том, что Эдгард желал иметь летательный аппарат, а Карл мечтал смастерить подобный, и они договорились. Торговец добывал нужные материалы и платил мастеру, чтобы тому не требовалось тратить время на другую работу.

– Любопытная затея, – сказал хвостатый. – Но удивительно, что прежде вас до этого никто не додумался. Отчего, интересно, таких аппаратов ещё не создали?

– Не знаешь, что ли? – поднял бровь Карл. – В какой глухой дыре ты сидел все эти годы? Указом господина Ульфгара строго запрещено. Поговаривают, потому, что правитель предпочитает держать всё под надзором, а в небе нет дорог, у которых можно поставить стражу. А ещё говорят, он ненавидит саму возможность полёта. Потому сидим тихо, следим, чтобы двери оставались закрытыми, любые испытания – только в безлунные ночи. Ясно тебе?

Хвостатый согласился и немедленно засел за наброски и чертежи. Ему сейчас годилось любое дело, лишь бы отвлечься, а это ещё и оказалось своего рода вызовом. Он припоминал всё, что слышал от мастера о лёгких сплавах, извёл стопку бумаги, уставил верстак и пространство под ним моделями и забывал есть и спать.

За работой он и не заметил, как прошёл месяц лета.

Для ворона соорудили насест. Тот начал уже понемногу летать и полюбил сидеть наверху, наблюдая за работой. Что странно, вырваться на волю он и не пытался, хотя дверь порой оставалась открытой.

А на свисток, выточенный когда-то отцом Гундольфа, ворон не реагировал. Мастера по очереди насвистывали разные мелодии, особенно старался Карл, но пернатый вовсе не обращал внимания на эти звуки.

– Вот дрянная птица, глухая, что ли. А может, она во дворце и не была никогда, – с досадой сказал наконец Карл. – Или свистулька эта поддельная.

– Должна быть настоящая. Думаю, там особая мелодия нужна, да мы её не знаем.

Ковар подумывал отнести птицу в лес, но то некогда было, то жалко становилось. Карл вроде бы тоже привязался к новому питомцу, хоть и ворчал всё время, что мастерская загажена. Это он зря: ворон оказался на редкость чистоплотным, а клетку Ковар вычищал каждый день, да и пол заодно мёл, так что в сарайчике было опрятно, как никогда прежде.

Карл дал ворону имя Вольфрам – за цвет и ещё потому, что был у него прежде знакомый с таким не то именем, не то прозвищем.

– Тоже болтуном был ещё тем, – пояснил тогда он. – Что ни доверь ему, назавтра уже весь город будет знать.

– Ну а кто полностью хорош, – сонно проворчал ворон, приоткрывая один глаз. Затем взъерошил перья спины и глубже погрузил в них клюв.

Здесь, у Карла, было удивительно тихо. За последние годы хвостатый совсем от такого отвык: в городе Пара, в Литейном переулке у соседей-мастеров круглые сутки кипела работа, и доносились то удары молота, то равномерное гудение машин, то плеск и шипение воды, падающей из труб в канал. А в этом доме на отшибе можно было услышать собственное дыхание.

Если работала печь, то ещё гудение искр в трубе да изредка – нарастающий, а затем удаляющийся шум колёс проезжающих экипажей. А если кто останавливался у ворот, то тут и гадать не нужно было – Эдгард, только он сюда и заглядывал. Больше к Карлу никто не наведывался ни по делу, ни по дружбе.

Одним тихим утром, когда хозяин дома ещё спал (обычно он не вставал раньше полудня), Ковар услышал, что кто-то подъехал и остановился неподалёку. Он выглянул из мастерской, думая, что увидит Эдгарда, хотя того сегодня и не ждали.

Но это оказался не торговец. Экипаж был незнакомый, серо-стального оттенка, начищенный до блеска. Из него вышел человек в светлом летнем костюме, быстрым шагом обошёл машину, откинул дверцу грузового отсека и что-то вышвырнул наружу с такой силой, что оно описало дугу, прежде чем с глухим стуком приземлиться в пыль. Ковару сперва показалось, это был тюк тряпья, но вот вещь зашевелилась. Зверь, ребёнок?

– Думаешь, дрянь, я тебя не заметил? – прорычал человек. – Ты смердишь, как тухлятина, тебя и не глядя учуять можно! Что ты там делала, мерзавка?

– Мне нужно в другой город, довезите, пожалуйста, – прозвучал шепелявый голосок в ответ. – Прошу, ну что вам стоит! Может, сговоримся?

– Ишь какая наглая тварь, надо же! А ну, пошла прочь!

Человек на дороге не замечал Ковара, выглядывающего из-за створки двери. И пока хвостатый решал, стоит ли вмешиваться, тот, на дороге, раз или два пнул ребёнка, затем вернулся в экипаж и завёл мотор.

А после этого рванул с места, но не вперёд, а назад. Хвостатый дёрнулся, понимая, что не успеет помочь, но с облегчением увидел, что дитя шустро скатилось на обочину, и колесо не задело его.

– Сегодня тебе повезло, но только ещё мне попадись! – выкрикнул незнакомец, вдавил педаль в пол, и экипаж его полетел вперёд, исчезая в клубах пара.

Конечно, после такого Ковар не мог закрыть дверь сарая и продолжать работать. Он вышел за калитку, дошёл до встрёпанного существа, сидящего в пыли, и протянул руку.

– Ушиблась? Гляди-ка, а ведь я тебя знаю. Понравился мой светляк?

Девчонка отползла от протянутой руки, поглядела хмуро и недоверчиво, ожидая, что сейчас опять влетит.

– Не бойся ты, – сказал ей Ковар. – Поднимайся, поищем, чем тебя накормить. Или ты куда-то спешишь?

– Да не спешу я, так, катаюсь туда-сюда, – угрюмо ответила наконец девчонка и встала на ноги, не принимая помощи. – И еда мне твоя не нужна. Я лучше в город вернусь.

И поморщилась – видать, крепко ей досталось. Даже слёзы на глазах выступили.

– Идём, и не спорь, – решительно сказал хвостатый, взял девчонку за плечо и подтолкнул к калитке.

Та шла, озираясь по сторонам с тревогой. Видно было, не ждала ничего хорошего и искала пути отступления, если придётся бежать.

– А почему ты теперь здесь? – спросила она. – Работал же в городе Пара. Скрываешься?

– Сменил работу, – пояснил Ковар. – Проходи внутрь, тут у нас мастерская. Кашу будешь? Я с вечера варил. Могу разогреть.

Девчонка немедленно вцепилась в котелок, застучала ложкой. Хвостатый даже не успел предложить тарелку.

– Да ты присядь, что ли, – сказал он, придвигая табурет. – Стол сейчас расчищу, погоди.

Вместе с охапкой бумаг Ковар нечаянно зацепил край платка и стянул его с клетки. Ворон, дремавший внутри, вскрикнул недовольно.

– Что это? – ахнула девчонка, позабыв даже о каше. – Вот так поделка, как живая!

– Она и есть живая, – улыбнулся хвостатый. – Это ворон Златого Перелесья.

– Вот это да! А что…

Скрипнула створка, и встрёпанный Карл появился на пороге мастерской, едва заметно покачиваясь. Покрасневшие глаза остановились на девчонке.

– Та-ак, – протянул он, криво усмехаясь. – Пусти сегодня одну крысу, назавтра у тебя уже целый выводок. Я тебя, ушастый, и самого-то едва терплю, с чего решил, что можешь притаскивать кого ни попадя? Может, тебе почудилось, что это твой дом?

Девчонка отскочила назад, прижимая котелок к груди.

– Не пугай ребёнка, Карл, – строго сказал хвостатый. – Её и так сегодня уже один негодяй едва колёсами не переехал. Эта девочка нас с мастером однажды крепко выручила, и я её должник. Если что, отвечаю за неё.

– Хорошо добрым быть за чужой-то счёт? – прищурился хозяин. – И дом не твой, и котелок, и еда в котелке. Конечно, тебе не жалко делиться. А я-то сам как, не мешаю тебе? Может, мне и вовсе уйти?

– Держи, забирай свой котелок и свою еду! – закричала девчонка, запуская посудину под ноги Карлу. – И пропусти, не собираюсь задерживаться в этом доме!

– Мерзкий, мерзкий! – захлопал крыльями и ворон, встревая в перепалку.

Карл покачался на пороге, не спеша отходить.

– Ах, да будьте вы все прокляты, – проворчал он наконец. – Даже этот пучок перьев против меня, будто не я ему зерно сыплю каждый день. Делайте что хотите – живите тут, жрите кашу, пожалуйста. Только отмой свою гостью, тощий, и тряпки её смердящие сожги, не то подхватим какую заразу да и помрём. Да с пола уберите.

С этими словами он развернулся и нетвёрдым шагом ушёл в дом.

Ковар опустился на табурет, потянул к себе дрожащую девчонку, обнял, погладил по голове.

– Всё хорошо, не бойся. Он не злой человек, кричит только много. А и правда, оставайся пока с нами. Тебе, как я понимаю, всё равно, где быть. Прибирать будешь, по хозяйству помогать, справишься? Да ты чего?

Девочка в его руках будто одеревенела, кажется, даже и дышать перестала.

– Знаешь, меня ещё никто никогда не обнимал, – тоненько произнесла она.

– Да ладно, – не поверил хвостатый. – А мать, отец?

– Может, когда-то очень давно. Помню только, как гнали на улицу, чтобы выпросила что или стащила. Если не удавалось, били. Если мало приносила, тоже били. Так я уж сообразила после, что мне лучше самой по себе, и к ним не вернулась.

– Ах ты, бедняжка, – сказал Ковар, хмурясь. Он повидал всякого, но и не представлял, что бывают такие негодные родители.

Девочка наконец нерешительно обняла его в ответ, неловко, точно не понимая, как это делается. Ворон подошёл по столу ближе, принялся перебирать клювом её волосы, будто гладил.

– Какая трогательная сцена, – язвительно прозвучало от двери. – Прямо слёзы на глазах. Я там воду поставил греться, идём пока вещи чистые подберём, у меня в сундуках кой-чего осталось. Да живее, пока я добрый. Как тебя хоть зовут-то, пакость?

Тут Ковар понял, что и сам не знает имени девочки – никогда не спрашивал.

– Не Пакость, а Каверза, – ответила та.

Глава 16. Настоящее. О знакомом синем доме и о его владельце

Каверза не обманула и к утру действительно вернулась – уставшая, пропылённая, но с сияющими глазами.

– Хватайте вещи – и в путь! – скомандовала она. – Всё очень хорошо устроилось.

Внизу они побранились с хозяйкой.

– А-а-а, слинять надумали, – неласково встретила их та. Видать, встала не с той ноги. – У меня из-за вас побелка вся отвалилась, идите полюбуйтесь. На какие гроши я буду дом в порядок приводить?

– Я вчера уже за это расплатилась, и за уборку тоже, – в тон ей ответила Каверза. – А ты, тётушка, девчонку прибирать заставила. Вернуть монеты не желаешь?

– Верну-уть? – задохнулась от возмущения старуха. – Да вы мне за еду не доплатили! Я для вас, как для себя, наготовила! И хлеб свежий, и мясо даже! Вы хоть понимаете, сколько оно стоит сейчас?

– Мясом там только пахло, – встряла в беседу Хитринка, – и хлебом обгрызенным нечего гордиться. Я бы за такую еду и полмонетки не дала.

Хозяйка так и замерла с открытым ртом, будто слова застряли у неё в горле. Она лишь гневно трясла пальцем, выпучив глаза. Воспользовавшись затишьем, Каверза живо вытолкала всех за дверь, а затем расхохоталась.

– А ты ничего, бойкая девчонка, – сказала она Хитринке, обнимая её за плечи. – Только чем же ты питаться привыкла, если тебе стряпня тётушки Козни не угодила?

– И мясо ведь было, – добавил Прохвост. – Я тебе из своей миски лучшие кусочки подложил.

– Может быть, это я взяла немножко, – не особо смущаясь, призналась Марта. – Было очень вкусно, ну а она всё спала да спала.

– И кому вообще можно доверять, – пробормотала Хитринка, ощущая, как жар приливает к щекам.

– Никогда и никому, – без тени насмешки ответила ей Каверза. – Даже самой себе.

Вскоре они вышли на площадь. Как раз били часы на старой башне – диковинные, рама в виде зубчатого колеса и механизм напоказ за прозрачным циферблатом. Начищенные и сияющие, они совсем не подходили к замшелому серому камню стен.

Механические цветы в вазонах раскрывали свои лепестки под негромкую музыку, суетились работники, отпирая лавки. Проехала машина с большими круглыми щётками, разбрызгивая воду и тут же начищая брусчатку.

– Срочные новости из города Пара! Сладкоголосая Эльза умолкла навеки! – надрывался мальчишка на углу. – Ужасная трагедия в труппе дядюшки Шпиндлера! Театр не скоро отмоют от крови!

Из ближайшей лавки вышел прилизанный парень с чёрными тонкими усиками, в приталенной жилетке и тёмном фартуке до колен. Он бросил мальчишке монету, тот ловко поймал её, прокрутил ручку ящика и вытащил несколько листов из щели. Затем с поклоном подал их прилизанному и загорланил снова:

– Кто же таинственный убийца? Долгожданное выступление в городе Пара сорвано! Одна монетка – одна газетка! Прочтите подробности сами, не упустите возможность! Будьте в курсе последних сплетен! Не стоит выглядеть невеждами в лавках и гостиных!

Прохвост вытянул шею и прислушался.

– А мы только день назад проезжали мимо этого театра, – сказал он. – Интересно, что там произошло.

– Совершенно ничего интересного, – равнодушно ответила Каверза. – Актёришки, что с них взять. Вечно грызутся за первые места, за славу публики, ставят друг другу подножки. Давайте-ка ускоримся, сил нет слушать эти вопли.

И она, взяв спутников под локти, протащила их мимо мальчишки, который как раз в этот момент завязал беседу с подошедшей дамой.

– А кто ж эта Эльза? – спросила дама, раскрывая кошелёк. – Новенькая какая, что ли? Я у них вроде о такой и не слышала.

– А вот купите газетку, там все подробности, – подмигнул мальчишка.

Город оказался большим, под конец даже ноги устали. Одна только Каверза размеренным шагом двигалась вперёд и могла, кажется, пересечь все Лёгкие земли без остановки.

Улицы делались всё уже, дома – ниже и грязнее. Компания прошла по мосту, ненадолго остановившись, чтобы полюбоваться видом.

Впрочем, полюбоваться – это громко сказано. Вода внизу была зелёной и вонючей, хуже, чем на болотах. Берега канала тесно обступили пятнистые от сырости домишки, когда-то выкрашенные в разные цвета, но теперь совершенно выцветшие. Болталось на верёвках бельё, а одна рубаха свалилась вниз, и течение её не уносило. Похоже, вода была стоячая.

Трубы кое-где дымили. Пролетел с треском экипаж, подпрыгивая на неровном мосту, залатанном разными по величине и оттенку металлическими листами.

– Эх, красота, – широко улыбнулась Каверза. – Ну что, двигаем дальше? Хоть вроде и всё спокойно, но раз уж волки взяли след, они из-за любого угла могут появиться, а здесь и спрятаться негде, разве что в воду.

Прохвост поднял на плечо Марту, которая не жаловалась, но едва шла, и компания пустилась в путь.

Теперь Хитринка сообразила, отчего Каверза петляла и делала крюки, а порой вела их не по самой чистой стороне улиц. Всё это время она выгадывала так, чтобы путь пролегал мимо дверей, за которые можно нырнуть, или у арок, ведущих в переулки. А она-то, Хитринка, и думать забыла о волке, ведь казалось невероятным, чтобы он возник среди бела дня в оживлённом городе. А, наверное, мог.

Ближе к воротам они замешкались.

– Пропуска-то у вас есть? – ещё раз уточнила Каверза. – Если нет, поищем другой путь, здесь не так строго, как в городе Пара, стены не везде. Время только потеряем, мимо поста быстрее.

– Есть, – ответил Прохвост, пошарив в кармане.

– Проклятье! – выдохнула Хитринка. – Я напрочь позабыла, что там написано. А стража спросит, как нас зовут?

– Матильда, Злорад и Плутня, – важно сообщила Марта. – Я и помню, и прочесть могу.

– А у хвостатых, я гляжу, ничего не меняется, – криво улыбнулась Каверза. – Неграмотные, бедолаги? Советую выучиться, это дело полезное.

Стражники лениво поглядели на пропуска и махнули – проходите, мол.

– Так мы уже из города вышли, – сказал Прохвост. – Где же живёт этот твой друг, к которому мы идём?

– Чуть дальше по дороге, – ответила Каверза. – Вот сейчас уж точно не время болтать. Если волки настигнут здесь, нам крышка. Живее, ну! Сможете бежать, будет ещё лучше.

Все заторопились как могли. Бедняга Прохвост наверняка уже устал тащить Марту, даром что лёгкая, но не жаловался. И когда впереди уже показался облупленный дом со следами синей краски, Каверза вдруг охнула и опустилась на землю.

– Вот это некстати, – прошипела она сквозь зубы. – Да чтоб тебя…

И попыталась подняться, но вновь опустилась со стоном.

– Что такое? – с тревогой обернулся к ней Прохвост.

– Ногу подвернула, – с досадой ответила Каверза, ударив кулаком по земле. – Надо же, как не повезло.

– Марта, сможешь немного пройти сама? – спросил у девчонки хвостатый, ссаживая её на землю. – Каверза, я могу тебя понести.

– Вот уж не нужно! – рассмеялась та. – Чтобы твоя подружка мне потом горло перегрызла? Да и я не такая лёгкая, как кажусь. Вы лучше дойдите до дома и попросите у хозяина тележку, а я подожду. Зовут его Карл. Вот что ему скажите: «Каверза передаёт привет и сообщает, что тайник в подвале никуда не годится». Это вроде пароля. Он сразу всё поймёт. Да идите уже, прошу!

– А если волки? Может, обопрёшься на нас, как-то допрыгаешь? – предложил Прохвост. – Не хочется оставлять тебя одну.

– Ох и добрый ты парень, – не то насмешливо, не то сердито фыркнула Каверза. – Вот именно, что если волки появятся, то нам всем беда. А сама я уж как-нибудь продержусь, да Карл отобьёт, если понадобится. Зовите его, живо. Пароль запомнили?

– Ладно уж, – покачал головой Прохвост и зашагал к дому.

Марта поспешила за ним, подпрыгивая.

Хитринка на минуту замешкалась, глядя на Каверзу, и выпалила гневно, топнув ногой:

– Я ему не подружка! Он просто мой, ясно тебе?

Затем развернулась, чтобы догнать остальных. За спиной звенел смех этой мерзавки.

Покосившаяся калитка была заперта изнутри на щеколду, но оказалось достаточно протянуть руку сквозь щель в заборе, чтобы отпереть. А вот в дверь дома пришлось колотить довольно долго. Они подняли страшный шум, особенно тревожился Прохвост, то и дело озираясь на дорогу.

Наконец по ту сторону раздались шаги, заскрипели доски пола. Щёлкнул замок, и на пороге возник человек – не молодой, но вроде ещё и не совсем старик. Был он худ, неопрятно одет и почти лыс, остатки светлых волос топорщились над ушами.

А в руках у него было ружьё, которое он и направил прямо на гостей.

– Ага, крысы проклятые, попались! – прохрипел он с удовлетворением. – Так это вы шарили тут всю ночь?

– Ночью нас тут точно не было, – ответил Прохвост за всех. – Нас прислала Каверза. Она передаёт привет и сообщает, что тайник в подвале… как же это?

– Негодный совсем, – подсказала Марта.

– Точно, и нам нужна тележка… – начал было Прохвост, но хозяин немедленно развернулся и исчез где-то в глубине дома.

– Думаете, за тележкой пошёл? – с сомнением спросил хвостатый.

Хитринка же в это время пыталась прийти в себя. Прежде на неё не направляли оружие, и она не знала, до чего это противно. Она живо представила, как лежит на земле с дырой в груди, и колени вдруг стали такими слабыми.

Тем временем из глубины дома послышался треск, затем вопли.

– Зайдём? – неуверенно спросил Прохвост. – Кажется, будто что-то пошло не так.

Они вошли в узкий коридорчик, замирая после каждого шага. Шум и ругань доносились слева, не затихая, и было довольно просто найти источник звука.

В той стороне дома располагалась тесная заставленная кухонька. Ящики без передних стенок, расположенные друг на друге, заменяли шкаф. Внутри виднелись кружки с тёмными следами чая, одни с трещинами, иные без ручек, и стопка тарелок и мисок – стекло и олово вперемешку. На узкой плите красовалась сковорода с толстым слоем нагара, пол был уставлен кастрюлями и банками, и не все из них выглядели чистыми.

Стол покрывала скатерть, украшенная узором из нескольких почерневших кругов – видимо, хозяин плюхал сковороду прямо сюда, не заботясь о подставке. А посередине пола зияло отверстие люка, и крики доносились снизу.

Прохвост наклонился над провалом и окликнул:

– Эй, что случилось? Всё в порядке?

– Да ничего не в порядке! – злобно донеслось в ответ. – Чем пялиться, лучше лестницу вытащи да разверни другой стороной, здесь внизу для этого места нет. Да живее, уснул там, что ли?

Прохвост потянул лестницу. Три нижних ступени у неё оказались обломаны, и даже неискушённому взгляду было очевидно, что дерево подпилено.

– Поверни целыми ступенями вниз, чтоб я выбраться мог! – заорал снизу хозяин дома, хотя его и так было прекрасно слышно. – Ну, сколько я должен ждать?

Лестницу пришлось тащить аж в другой конец коридора, и только там, в комнате, удалось её развернуть. Дом был тесным, потолки – низкими.

Марта осталась на кухне. Когда Хитринка с Прохвостом вернулись, она уже жевала что-то у плиты и укоряла хозяина:

– Как нехорошо ругаться такими словами при детях, ай-ай!

Прохвост опустил лестницу вниз, потом лёг на пол, чтобы дотянуться до человека. Кое-как тот выбрался, весь взмокший и красный.

– Ну и где Каверза? Где это ничтожество? – закричал он. – Дайте мне её сюда, живо душу вытрясу! Я ей покажу, как играть со мной такие шутки!

– Она на дороге осталась, – пояснил Прохвост. – Ногу подвернула, потому отправила нас вперёд, за помощью. Надо бы скорее, за нами гнались волки…

Хозяин, не дослушав, бросился наружу. Когда он замолчал, стало слышно, что снаружи доносится необычный звук, будто бы громкий стрекот, и он отдаляется.

– Вот же дрянь хвостатая! – раздался вопль со двора. – Она опять меня обокрала!

Марту интересовало лишь содержимое сковороды, а Хитринка и Прохвост выбежали на эти крики. Они успели увидеть, как по пустоши катится прочь от дома, ныряя на ухабах, небольшая крылатая машина. Она всё набирала скорость, миг – и оторвалась от земли.

Хозяин насквозь пробежал опустевший сарай, задняя стена которого осталась поднятой, и кинулся с проклятиями вслед машине, но вскоре вынужден был остановиться, шумно отдуваясь. Тёмная точка вдали делалась всё меньше и наконец совсем исчезла в сером небе, лишь белый хвост ещё недолго указывал её путь.

– Что-то я не понимаю, – растерянно сказал Прохвост. – Погоди-ка…

Он вышел за ворота, и Хитринка проследила, как названый брат прошёл по дороге, затем наклонился. Остальное скрыл забор.

– Так вот о чём вы с ней сговорились! – раздалось у плеча.

Обернувшись, Хитринка увидела прямо перед собой искаженное гневом лицо хозяина и попятилась.

– Ни о чём мы ни с кем не сговаривались! – пробормотала она. – Эта мошенница обещала, что её друг по имени Карл даст нам машину, чтобы вместе ехать на север. Затем отговорилась подвёрнутой ногой и послала нас вперёд, а сама, значит, сбежала.

– Я уверен, Каверза скоро вернётся, – сообщил довольный Прохвост, прикрывая за собой калитку. – Вот, гитару свою оставила.

– Вернётся, как же! – прорычал хозяин. – Из того, что она вам наплела, правда лишь в том, что зовут меня Карлом. Ни о чём она со мной не толковала, ничего я ей не обещал, а в той машине места едва для двоих хватит, так что всех вас с собой брать эта плутовка и не думала. Ну, а теперь проваливайте, пока я не решил сдать вас страже! А третья ваша где? Дом небось подчищает!

И он, оттолкнув Прохвоста с дороги, поспешил внутрь. Сердце у Хитринки так и упало в пятки: Марта точно могла сейчас попасться на чём-то. Похоже, и Прохвост думал о том же.

– Ах ты помойный крысёныш! – донеслось со стороны кухни. – Да ты ж у меня всё пожрала! Как только в тощую тушку влезло?

– Какой я тебе крысёныш! Ослеп, что ли, дядя? – прозвенел тонкий голосок Марты. – И готовить ты не умеешь, ни к чему столько перца сыпать. А где Каверза? Мы скоро поедем?

Хозяин рухнул на колченогий табурет у стола, покачался, опёрся щекой на руку, поднял бровь и оглядел всех троих. Затем вздохнул.

– Ладно уж, – сказал он. – Наверняка я о том пожалею, и не раз, но желаю выслушать с самого начала, кто вы есть такие, что здесь забыли и куда собирались с Каверзой. Что она о своих делах докладывала? Люк прикройте, пока не свалились туда да ноги не переломали, а сесть можете вот на ящики. Ну, поведайте, как вас угораздило связаться с этой бешеной, на которой и пробу ставить негде.