Текст книги ""Фантастика 2025-5". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Анджей Ясинский

Глава 8. Дарья Федосеева.

22 марта 2352 года по ЕГК.

Похотливый взгляд ублюдочного Жнеца, скользящий по телу, не раздражал даже тогда, когда «облизывал» грудь или лобок. Не задевал и рассказ о том, как и какой пилой этот урод будет отрезать мне руку. Ведь я ощущала все это лишь малой частью разума. А душа изнывала от желания поскорее увидеть, как правое запястье этого урода превратится в обрубок, а отстреленная кисть, медленно вращаясь и разбрызгивая капли крови в разные стороны, полетит к стене.

«Еще несколько мгновений, и в центре комнаты полыхнет несколько слабых вспышек, потом еле слышно захлопает штурмовой комплекс и начнется самое интересное!» – мысленно посмеивалась я и представляла, как восхитительно будет выглядеть та каша, в которую превратится грудная клетка Аббас бин Анвара аль-Галиба после нескольких десятков попаданий комбинированных игл, как сладко будет пахнуть его кровь и как весело будет дергаться безголовое тело…

– Даш, просыпайся, это самый обычный кошмар… – донеслось откуда-то издалека, и я, открыв глаза, расплылась в мстительном оскале:

– Нет, это был не кошмар – я знала, что ты вот-вот начнешь его убивать, и наслаждалась каждым мгновением ожидания!

– Умничка… – выдохнул Локи, и я, не услышав в его голосе облегчения, вжалась в парня еще сильнее. А когда почувствовала, как встревоженно бьется его сердце, потерлась щекой о выпуклую грудную мышцу и… ляпнула:

– Яр, мне действительно не было страшно. Но это не значит, что я готова спать одна!

– Ну-у-у, раз ты способна шутить…

– …значит, можно забыть об объятиях Забавы и забронировать место в твоих? – хихикнула я.

Локи окончательно расслабился и вернул шутку сторицей:

– Ну да! Только повернись ко мне попой – к ней я еще не прижимался.

После кошмара-который-не-кошмар, мне был бы по колено даже океан, так что я перевернулась на другой бок, уперлась задницей в бедро Логачева и пару раз требовательно округлила спину. А когда он все-таки сподобился выполнить обещание, сочла, что в его объятиях весьма и весьма комфортно, закрыла глаза и почти сразу отключилась.

Второе пробуждение получилось ничуть не менее веселым, чем первое – меня выбило из сна, в котором я искала в Сети материалы для доклада о Десятилетней Войне между Поднебесной Империей и Арабским Халифатом, ворчание «семейного врача»:

– Ярик, у тебя совесть есть? Мы поручили тебе бороться с кошмарами, а ты наслаждаешься возможностью втихаря щупать Дашины сиськи!

Рука, обнаружившаяся у меня под грудью, попыталась осторожно покинуть нагретое место, но я вовремя вцепилась в широченное запястье и включилась в шуточную перебранку:

– Имеет полное право, ведь я отдала ему не только душу, но и тело!

Локи, судя по всему, только-только открывший глаза, поперхнулся, и я, почувствовав его растерянность, с наслаждением нанесла добивающий удар. Вернее, сразу два, чтобы смутить не только Ярослава, но и его любимую подругу:

– Кстати, чувствовать грудью его ладонь фантастически приятно! Не хочешь попробовать?

– Не «попробовать», а «побалдеть»! – сварливо уточнила Забава и шарахнула все по тому же Локи: – Но хотеть – хочу. И еще как!

Пока я делала напрашивающиеся выводы, многострадальный глава нашей безумной семейки возмущенно заявил, что мы вообще озверели, и нарвался на еще одну ехидную реплику Беклемишевой:

– Не все тебе меня разыгрывать!

– А что, он так сильно любит это дело? – позволив сконфуженному парню забрать руку, поинтересовалась я.

– Недели полторы тому назад он организовал мне завтрак в постель… – запрыгнув к нам на кровать, сев и скрестив ноги по-турецки, начала жаловаться она. – Представь, просыпаюсь я от восхитительного запаха свежезаваренного кофе, вижу рядом с собой поднос с крошечной чашечкой, над которой все еще курится легкий парок, и с тарелкой, на которой лежит кругленький, аппетитненький эклер, покрытый шоколадной глазурью! Захлебываясь слюной, торопливо переворачиваюсь на бок, хватаю пирожное… и обнаруживаю в руке розовый утяжелитель для запястий, в двух местах аккуратно стянутый моими же резинками для волос! Самый легкий, для девиц, в жизни не занимавшихся спортом!

– Знаешь, сколько времени я убил, чтобы совместить края виртуального эклера с эспандером, а чашечку с кофе – с крышкой от шампуня, в которую налил розовую краску? – хохотнул он.

– Водостойкую! – зачем-то уточнила она.

– Ну да! Но я был готов обменять растворитель на…

– …сутки работы личной горничной?!

– Так у меня же никогда не было личной горничной! – напомнил Локи, уворачиваясь от удара подушкой. – А у тебя настолько аппетитная фигурка, что платьице, которое я прикупил, превратило бы тебя в мечту любого истинного ценителя женской красоты!

Стоило представить эту картину, как перед глазами возникло ехидное личико Оксанки, устроившей очередное веселое пробуждение, а в ушах зазвучал мой недовольный голос:

– У тебя совесть есть? Каждый день одно и то же…

Увы, вернуть те счастливые времена было невозможно, поэтому я спрятала увлажнившиеся глаза под ресницами, сглотнула подступивший к горлу комок и тихонько попросила:

– Ребят, разыгрывайте и меня, ладно? Хоть каждый день! Честное слово, я буду радоваться от всей души…

…Пятнадцатиминутная процедура в медкапсуле, в которую я была уложена Панацеей сразу после умывания, полностью убрала крепатуру мышц и вернула настроение в норму. Так что, вломившись в гостиную, я сходу поблагодарила «семейного врача» за своевременную помощь, а Ярослава – за «восхитительную ночь». Последнее, конечно же, с закатыванием глаз и придыханием. Он добродушно улыбнулся, сказал, «То ли еще будет», и озадачил:

– Минут через сорок после завтрака мы заляжем в УТК. Цель планируемого занятия – отработка действий боевой группы в условиях плотной малоэтажной застройки. В теории ничего сложного. Однако есть небольшая проблемка: те программы, по которым гоняют старшеклассников в моей школе, трудно назвать базовыми. Поэтому мне нужно, чтобы ты просмотрела обучающие ролики первых двух учебных заданий, разобралась с разницей в подходах и попробовала перестроить сознание под новые принципы. Вопросы?

Вопросов не было. Ни одного – я старательно убеждала себя в том, что занятие групповое, а значит, мне придется перетерпеть всего несколько мгновений одиночества в капсуле, которые после Фуджейры ненавидела до безумия. И все-таки убедила. Поэтому следующие полчаса вместе с ребятами осваивала технику правильного поедания блюда кавказской кухни под названием «аджарское хачапури» по видеоуроку, прилагающемуся к заказу. Сначала тщательно перемешала сырое яйцо и кусочек натурального сливочного масла, плававшие внутри «лодочки» из теста, с сыром, располагавшимся чуть ниже. Затем изнутри прорезала «борта» почти до внешней «стенки» и затолкала внутрь полученную смесь. А когда закончила, то начала отрезать по кусочку с «носа» и «кормы», макать в совершенно восхитительную начинку и млеть от гастрономического удовольствия!

Правильный подход к этому делу сотворил чудо – хачапури, в момент доставки показавшиеся слишком большими, испарились со всех трех тарелок! А Ярослав, самый крупный из нас, даже пожалел, что не взял две порции.

Понравившееся блюдо единогласно вписали в «избранное», быстренько «заполировали» чаем с ореховым вареньем и завалились на пол, покрытый плотным и очень приятным на ощупь ковром. Правда, Локи лег отдельно, повернувшись так, чтобы страничка, вывешенная перед ним, не попадала ни в одну камеру СКН. А мы на пару с Панацеей, задавив не вовремя проснувшееся любопытство, приступили к выполнению порученной задачи.

Забавно, но я, прожившая на Рубеже большую часть сознательной жизни и успевшая пропитаться воинственным духом этой планеты, очень скоро пришла к выводу, что программу обучения для первой и, вроде как, общеобразовательной школы Зеленограда составляли маньяки-милитаристы! Почему? Да потому, что для получения доступа к самому первому учебному упражнению требовалось иметь абсолютно нереальные девять сотен баллов по доброму десятку дисциплин, начиная с физподготовки и заканчивая снайперской стрельбой. То есть, на пять десятков баллов больше, чем для отбора в сборную Армавира по флотскому многоборью!

Естественно, я тут же «пожаловалась» Забаве. Еле слышным шепотом, чтобы не помешать Ярославу:

– Смотрю на эти цифры и дурею: если Локи и его одноклассники занимались по такой программе хотя бы год, то ни один из нынешних чемпионов Рубежа по флотскому многоборью им не соперник!

– А ты в этом сомневаешься? – искренне удивилась она, потом, видимо, прочитала в моих глазах ответ на этот вопрос и вздохнула: – Даш, эти ваши чемпионаты проводятся среди обычных детей и преследуют вполне конкретную цель – поддержание боевой и физической подготовки общей массы населения планеты на минимально необходимом уровне! При этом ни в одном из них дворяне, как правило, не участвуют, ибо с раннего детства готовятся по программам, подобным этой. В результате для вас такие соревнования, по сути, являются развивающими играми, а нас уже с четырнадцати лет включают в боевые группы, привлекают к дежурствам и начинают таскать в рейды. Кстати, в личной статистике каждого дворянина есть две очень важные цифры. Парни стараются озвучивать только первую, то есть, количество рейдов на территорию Халифата, закончившиеся боестолкновениями, ибо считают ее в разы престижнее. А о второй, учитывающей боестолкновения на самом Рубеже, во время которых поднятые по тревоге боевые группы уничтожают обнаруженных людоловов, обычно умалчивают. Хотя, на мой взгляд, она ничуть не менее важна, ибо за каждой такой стычкой тоже скрываются чьи-то спасенные жизни.

– Ну да… – как следует обдумав услышанное, кивнула я. Потом покосилась на чем-то сильно загруженного Локи и вопросительно мотнула головой.

Сообразив, что я хочу спросить, Забава грустно усмехнулась:

– Последние два года его дергают практически постоянно. Поэтому цифры приличные – одиннадцать на сорок семь. И это, между нами, девочками, говоря, является абсолютным рекордом Рубежа для несовершеннолетних…

…Боевая задача, выбранная Ярославом для наработки слаженности действий группы, показалась мне смешной. Карта номер один на первом уровне сложности, то есть, загородное поместье «Муслим» из двенадцати строений, самое высокое из которых имеет всего четыре этажа. Сорок три бота-защитника. Укреплений, как таковых, нет. Бункера и тяжелой техники тоже. Вооружение, системы ПВО, ПКО и ПДО стандартов конца прошлого века. Сплошная низкая облачность. Осадков нет. Ветер восемь метров в секунду. Температура восемнадцать градусов по Цельсию. Сила тяжести девяносто три сотых стандартной. Четыре утра. Штурмовая группа из десяти ботов и мы, группа поддержки, из трех человек и двух ботов с бесконечным запасом боеприпасов.

Тем не менее, трепетная любовь Локи к розыгрышам и сюрпризам не позволила расслабиться, соответственно, брифинг виртуального командира подразделения я слушала предельно внимательно, пытаясь понять, каких подвохов стоит ждать в процессе выполнения упражнения. Не менее внимательно проверяла и снаряжение. То есть, прогнала все основные тесты штурмового скафа и стрелкового комплекса, проверила системы маскировки и связи, впечатала в память особенности рельефа территории, прилегающей к поместью, вывесила в отдельном окне тактического комплекса шлема картинку с биосканера, показывающую взаимное расположение защитников, и так далее. В результате к началу загрузки карты была искренне уверена, что готова ко всему на свете.

Точка десантирования и начальные условия тоже не разочаровали – наша группа возникла в трехстах семидесяти шести метрах от северо-восточного забора поместья, в небольшом глинистом овраге, расположенном в густом лиственном лесу с практически отсутствующим подлеском. Столь же тепличным оказался и так называемый «фон»: наши скафы были идеально чистыми, а ветер дул от поместья к нам, что полностью исключало возможность срабатывания запаховых анализаторов; края оврага и почва на всем протяжении от нас до опушки радовали взгляд полным отсутствием сухостоя, прошлогодней листвы и жухлой травы, затрудняющих соблюдение акустической маскировки, да еще и поросли мягкой травкой; все системы безопасности атакуемого объекта пребывали в «мирном» режиме и т.д. В общем, где-то в глубине души я сочла этот заход разминкой.

Нет, не расслабилась и в этот момент – изучила тактический экран, отображающий взаимное расположение бойцов подразделения, убедилась, что угол атаки нашей группы относительно вектора движения «штурмовиков» составляет положенные девяносто градусов, наметила ориентиры, способные упростить перенос огня, проверила цвет пиктограммы состояния тактической связи и так далее. А через каких-то три минуты тридцать секунд после обнуления таймера, отсчитывавшего последние мгновения до начала операции, вдруг поняла, что готовилась не к тому: штурмовая группа, закончившая плавное и абсолютно неспешное выдвижение к поместью, внезапно рванула вперед в таком бешеном темпе, что я зависла на целую секунду! Что под боевым коктейлем было равнозначно вечности. И удивление тут было ни при чем – я просто не понимала, как в таких условиях можно переносить вал огня и укладываться хотя бы в минимальные нормативы по дистанции между ним и атакующими соратниками!

Кстати, в это же самое время Локи и его подруга детства работали так, как будто не видели в этом безумии ничего особенного: старшая, отыгрывавшая роль рядового бойца, стреляла не хуже дрона огневой поддержки, управляемого стационарным искином класса «Бастион», а младшенький не только стрелял, как бог, но и контролировал тактическую обстановку!

Надо ли описывать, в каком настроении я изучала итоговую таблицу, появившуюся перед «глазами» после выгрузки с виртуального поля боя? Вряд ли. Впрочем, к началу «разбора полетов», устроенного Ярославом все в том же виртуальном зале для брифингов, заставила себя собраться и от всей души постаралась как можно добросовестнее вникнуть во все то, что говорил Логачев. Ну, а вторым слоем сознания старательно задвигала куда подальше желание вернуться домой и спустить в утилизатор все медали и дипломы, когда-либо полученные на соревнованиях по практической стрельбе и флотскому многоборью.

Это же самое желание преследовало меня до половины пятого дня по бортовому времени, то есть, до самого конца пребывания в УТК. Нет, на новый режим я, конечно же, перестроилась. Более того, начала показывать результаты, позволявшие Локи постепенно повышать сложность упражнения и изменять «фон». Но неизменно делила самое последнее место итоговой таблицы с ботом, рядом с позывным которого красовалась гордая надпись «Стажер»! Кстати, этот самый стажер был объективно лучше меня даже с учетом программно обрезанных возможностей. Да, ему частенько не хватало «опыта», скорости реакции или меткости, зато он ни разу не накрывал фланги штурмовой группы дружественным огнем, «не заметив» вступления в игру вражеских специалистов РЭБ, не «зевал» приказы сменить канал связи и не погибал, оказавшись в информационном вакууме, не зависал на территории поместья, «дожидаясь» срабатывания систем самоуничтожения, не подставлялся под вражеские дроны, не… Короче говоря, выбираясь из капсулы, я чуть не плакала от разочарования в себе-любимой. И раз за разом мысленно повторяла цифру «семьдесят два». Чтобы, не дай бог, не забыть количество грубейших ошибок, допущенных за одну-единственную тренировку. При этом чувствовала себя настолько разбитой, что с большим трудом утвердилась в вертикальном положении и не сразу поняла, что стою не сама, а с помощью Забавы. Ну, а в смысл ее слов вообще вникла только со второго повторения:

– Можешь собой гордиться! Да черт побери, Даш, выйди из ступора и вдумайся в то, что я говорю: ты можешь собой гордиться – ни один из наших знакомых не смог бы перешагнуть через два года базовой подготовки. А ты их, пусть и со скрипом, но перепрыгнула. Более того, умудрилась всего за несколько часов добраться до четвертого уровня сложности!

– Издеваешься? – невесть как удержав рвущиеся наружу слезы, в сердцах воскликнула я.

– Нет, не издевается! – без тени улыбки сообщил Локи и позволил Панацее затащить себя в наш тесный «круг». – Да, у тебя за плечами нет двух промежуточных курсов. Зато имеются навыки и опыт очень приличного уровня, соответственно, «перепрошить» тебя на наши стандарты будет не так уж и сложно.

– Не веришь… – требовательным хлопком по предплечью заставив его прервать объяснения, заключила Забава, затем обхватила меня за шею, заставила нагнуться и уставилась в глаза немигающим взглядом: – Что ж, добавлю несколько нюансов для анализа. Программа, которую Яр залил в эти УТК, действительно школьная. Но с кое-какими коррективами. Говоря иными словами, эта тренировка преследовала не одну цель, а сразу несколько – меняя сложность поставленных задач, мой хитроумный дружок хотел определить границы твоих нынешних боевых и физических кондиций, оценить имеющийся потенциал и разобраться с целым рядом личностных характеристик, которые куда важнее способности метко стрелять или быстро бегать. Результат порадовал от слова «очень»: да, по меркам дворянства Рубежа ты пока еще новик, но настолько надежна, уперта и мотивирована, что мы готовы доверить тебе свои спины прямо сейчас!

Все эти выводы укладывались в сознание где-то далеко-далеко. А на первом «слое» я ошалело «пересматривала» фрагменты недавних «битв», сами собой всплывающие в памяти, и запоздало оценивала уровень боевой и физической подготовки «военного хирурга»: девушка, которая, по ее же собственным словам, себя «слегка запустила», даже в самые сложные моменты виртуальных схваток работала с эффективностью штурмового дроида! А ведь роли, которые ей доставались, никаким боком не касались основной специальности. И это заставляло задуматься как об уровне подготовки дворянства, так и о том, чего Беклемишева добилась в медицине!

– Никакой реакции… – в какой-то момент притворно вздохнула Забава, помахала ладошкой перед моим лицом и пребольно ущипнула за ягодицу.

Я ойкнула, потерла пострадавшее место и… ляпнула:

– Доверить спину можно многим. А вот задницу…

– …только нам. И это радует! – не задумавшись ни на мгновение, подхватил Локи. – Ведь теперь у нас в семье сразу два эталона красоты этой части женского тела!

– Угумс… – согласно мурлыкнула его любимая подруга. – А так как оба этих эталона можно только холить и лелеять, имеет смысл отправиться на поиски экземпляра с расширенным функционалом…

…Как ни странно, фраза по поиски этого самого «экземпляра» оказалась совсем не шуткой – сразу после великолепного обеда в ресторане «Скатерть-самобранка» Забава потащила нас с Локи в аквапарк. «Выбирать девушек без боевой раскраски и тюнинга». Откровенно говоря, когда она озвучила это предложение, я была уверена, что Ярослав упрется. Ан нет, он добродушно усмехнулся, развернул подругу к себе спиной, подхватил под мышки и усадил на плечи. А когда Беклемишева радостно заверещала, пару раз энергично подпрыгнула и указала направление движения, взял под руку меня и в прогулочном темпе двинулся к огромной динамической голограмме русалки, сидящей на прибрежном камне. Не стал снимать с себя «наездницу» и в фойе – планетарным танком расталкивая толпу, подошел к ближайшему терминалу, быстренько выбрал и оплатил семейные апартаменты на десять персон, дождался появления перед нами голограммы крошечной русалочки-поводыря и ломанулся следом за ней.

Перемещение Забавы с шеи на ручки… вернее, ручищи прошло мимо меня – я засмотрелась на мальчишку лет десяти, бьющегося в истерике на полу возле автомата по продаже сувениров в тщетных попытках уговорить мать оплатить ему управляемую модель какого-то истребителя. Нет, в глубоком детстве, проведенном на Белгороде, я видела подобные картины не один десяток раз, но с переездом на Рубеж о такой возможности манипулировать родителями очень быстро забыла. Ибо на этой планете детство заканчивалось на самом первом уроке начальной школы, во время которого маленьким, но очень целеустремленным «взрослым» показывали ничем не приукрашенный документальный фильм о нескончаемой войне с Арабским Халифатом. В результате от душераздирающего зрелища отвлеклась только после того, как услышала шелест отодвигающейся двери и почувствовала легкий рывок за руку.

– Сама виновата! – мотнув головой в сторону матери этого «чуда», презрительно фыркнула Забава, дождалась, пока «носильщик» занесет ее в роскошно обставленную комнату отдыха, и нехотя слезла на пол. Потом огляделась, нашла взглядом информационный терминал, вывела на него план-схему апартаментов и решительно двинулась к одной из дверей.

– Даш, она ничего не делает просто так… – как-то почувствовав раздрай, царящий в моей душе, вздохнул Локи. – И к этому «спонтанному» походу поплавать и покататься с горок наверняка готовилась со вчерашнего дня.

– А-а-а зачем? – среагировав не столько на смысл объяснений, сколько на грусть в его глазах, спросила я.

– Это тебе объясню я! – заявила Забава и поманила меня к себе. – В раздевалке. Только подожди минутку, ладно?

Я согласно кивнула, проводила взглядом Локи, ломанувшегося все к тому же терминалу, и огляделась еще раз. Просто чуть пристальнее. И пришла к выводу, что один-единственный диван, обтянутый натуральной кожей, стоящий в самой обычной семейной раздевалке аквапарка палубы первого класса, вне всякого сомнения, дороже всей обстановки нашей старой квартиры. А для того, чтобы оплатить всю обстановку этой комнаты отдыха, маме пришлось бы работать всю жизнь.

– Даш, мы пришли сюда отдыхать душой и телом! – бесцеремонно шлепнув меня по заднице, напомнила Забава, вручила пластиковую упаковку с купальником и потащила переодеваться. А через полминуты, убрав оружие в сейф и стянув с себя брючки вместе с трусиками, вдруг вспомнила о прерванном разговоре и в очередной раз за эти дни включила режим абсолютной открытости:

– Мой горячо любимый друг детства – классический порубежник. Говоря иными словами, ни на миг не забывает о том, что его жизнь может оборваться в любую секунду, но в то же время крайне последовательно и неторопливо строит свое будущее. Применительно к нам, девушкам, первая половина этого тезиса звучит приблизительно так: абсолютное большинство особ, попадающихся ему на глаза, по определению вызывает интерес, поэтому сходу «отправляется» на отбраковку по экстерьеру, интеллекту, наличию чувства юмора и еще десятку подобных параметров. Избранные соблазняются и некоторое время греют постель. При этом отношение Локи к каждой из них более чем уважительное – с первого и до последнего дня романа он носит их на руках, вкладывает душу во все, что делает, и заботится об их удовлетворении больше, чем о своем. Однако то, что он чувствует к каждой из девушек этой категории, не назовет любовью даже самый наивный оптимист…

– …А так как с внешностью, умом и чувством юмора у него все в порядке, то каждая из них рано или поздно влюбляется, и теперь за Ярославом тянется приличный шлейф из красоток с разбитыми сердцами? – продолжила я, закончив раздеваться и вытащив из пакета трусики от купальника.

– Он совращает далеко не каждую. Даже с моей помощью. Но с теми, кто поддается его или нашему обаянию, как-то умудряется расставаться без взаимных претензий! – очень экспрессивно воскликнула она. По моим ощущениям, вложив в этот крик души не только гордость и удивление, но и немного зависти. – Даже Валька Смирнова, однокурсница, которую я под него подложила самой первой, до сих вспоминает о нем с мечтательной улыбкой. А как-то, основательно перепив, призналась, что плюнула бы на все, включая первую брачную ночь с любимым мужчиной, если бы Ярик позвонил и предложил встретиться еще раз!

– Неожиданно… – задумчиво хмыкнула я, невесть в который раз с момента знакомства с этой парочкой запутавшись в хитросплетениях их отношений. Анализировать услышанное и встраивать получающиеся выводы в уже имеющуюся модель было некогда, поэтому я попробовала представить себя на месте этой Смирновой. И мысленно обозвала себя дурой – перед внутренним взором мгновенно появились картинки с Фуджейры, от которых начало мутить. В общем, я заставила себя отвлечься – надела нижнюю часть купальника, зацепила ногтем крошечную силиконовую петельку и плавно потянула ее вверх и в сторону. А когда убрала всю защитную пленку с клейкой ленты и прижала край трусиков к коже, то подождала положенные пять секунд и критически оглядела себя в зеркале. Вернее, не себя, а линию «крепления». Ибо вид на себя со стороны все еще вызывал не самые приятные ассоциации.

Забава занималась тем же самым. Только деловито обнуляла шансы потеряться не трусикам, а лифчику. Когда закончила, пару раз подпрыгнула, убедилась, что в такой «упаковке» бюст ведет себя более чем достойно, и продолжила рассказ:

– А теперь перейдем к категории девушек, которых касается вторая половина тезиса. На сегодняшний день в ней всего два человека – я и ты. Меня он любит. Настолько сильно, что позволяет абсолютно все: использовать себя в качестве учебного пособия и объекта для разнообразных экспериментов, во внутриродовых интригах и розыгрышах, в качестве страшилки для ухажеров и в роли личного психоаналитика. Не обижается, когда я, веселясь или вредничая, перехожу границы допустимого. Хотя, откровенно говоря, никаких границ между нами нет. И, стоит мне попросить, не задумавшись, совершит любое безумство или откажется от любых планов! Но все эти чувства братские. Скажем, на мое обнаженное тело Ярик реагирует не так, как на тело любой другой девушки – оно его восхищает, но… там, где должно появляться желание, стоит забор. Причем неразрушимый: Логачев напивался до поросячьего визга всего два раза в жизни и оба раза, вломившись в мою спальню под утро, вел себя идеально. В смысле, вместо того чтобы домогаться, выворачивал душу, объясняя причины, которые вынудили его настолько пасть в моих глазах…Задавать вопросы, которые вертелись на языке, я не решилась, так как они были слишком личными даже для «абсолютной открытости» и отношений «без каких-либо условностей». Поэтому сосредоточилась на фиксации чашечек лифчика, пусть с моим размером груди это было совершенно бессмысленным занятием. Однако Забава, как-то почувствовав все то, что меня взволновало, ответила на них сама:

– Да, где-то в глубине души мне иногда хочется, чтобы он видел во мне не только любимую подругу, но и самую желанную женщину во Вселенной. Но моими же собственными стараниями на это можно не надеяться, ведь именно с моей подачи мы с Яриком с самого раннего детства использовали друг друга в качестве живых тренажеров. Только я углубленно изучала медицину, а он все то, что советовала я, начиная с анатомии и заканчивая методикой проведения допросов. Кроме того, свою роль сыграли и те бесконечные недели, во время которых он вытаскивал меня из эмоциональной комы. В общем, теперь, зная мое тело лучше любого томографа, Логачев просто не видит в нем объект сексуального интереса. Поэтому я, бывает, завидую. Последнее время – тебе. Ведь чувства, которые вызываешь в нем ты, по силе и яркости приближаются к тому, что он испытывает ко мне, но не обрезаны словом «братский»!

– Чувства? Ко мне?! Уже?! – переспросила я, стараясь, чтобы в моих словах и взгляде чувствовалось как можно меньше сарказма. И старательно абстрагировалась от слова «завидую», неприятно царапнувшего душу.

Беклемишева грустно улыбнулась:

– Даш, я не говорила, что он тебя любит! Я сказала «чувства, которые вызываешь в нем ты», и не более. А теперь объясню, что именно имела в виду. Он порубежник и воспитан в наших традициях. Поэтому, не прояви ты исключительной силы духа на Фуджейре, никто и ничто не заставило бы Ярика принять клятву Служения. Но даже с ней ты так и осталась бы кем-то вроде его ожившей тени, не окажись личностью, достойной уважения – именно оно вынудило Локи сделать следующий шаг и встроить тебя в свои планы на будущее. В которых, между прочим, нет даже его родителей! Но и это еще не все: на моей памяти он ни разу не приглашал ни одну из своих девушек в свою спальню, а тебе позволено не только спать с ним рядом, но и обнимать во сне. Ну, а когда тебе снятся кошмары, у него болит сердце. И это не просто слова – поверь, я сама была в таком состоянии, поэтому научилась видеть разницу между тем, что изображали его родители, и тем, что реально ощущает он. Короче говоря, Яр тебя уже принял и бережет даже от самого себя.

Договорив эту фразу, Панацея кинула взгляд на часы, заторопилась и включила режим врача:

– В общем, Локи – молодой, здоровый гетеросексуальный парень, который с утра до вечера любуется нашими прелестями, каждую ночь спит с нами в обнимку, но при этом не получает разрядки. Если бы не известная тебе проблема, то он бы ушел в свободное плавание. А так не отойдет от нас ни на шаг, пока проблема не исчезнет. Дальше объяснять?

Я отрицательно помотала головой, затем опустила ресницы и вспомнила слова Ярика, запавшие в душу: «В этом вся Панацея. Тем, кто по-настоящему дорог, отдает всю себя без остатка…» Покрутив в голове словосочетание «всю себя», пришла к выводу, что Локи ничуть не преувеличивал, мысленно вздохнула, еще раз мысленно оглядела тоненькую «стену», выстроенную в моем сознании словом «завидую», и разнесла ее вдребезги:

– Забав, я не хочу вызывать в тебе зависть или любой другой негатив!

Она обняла меня за талию и ляпнула:

– Даш, эта зависть позитивна донельзя – твоя фигура на сто процентов совпадает с моим личным идеалом женской красоты, и я уже почти привыкла считать ее своей!

…Со смотровой площадки, на которую нас поднял широченный эскалатор, забитый отдыхающими разной степени обнаженности, аквапарк «Русалочка» напоминал кошмар мертвецки пьяного тополога. Практически весь объем здоровенного отсека, в котором запросто поместились бы три-четыре здания размерами с административный корпус моей бывшей школы, был заполнен причудливо изогнутыми горками, трубами, водопадами, фонтанами, вышками, трамплинами, бассейнами и тому подобными элементами развлекательной инфраструктуры. Не обошлось и без вездесущей рекламы – статичные, динамичные и адресные голограммы всех цветов и размеров назойливо лезли в глаза и били по самым низменным инстинктам посетителей.

Атаковали и нас – буквально на втором шаге по смотровой площадке воздух между нами и развеселой компанией парней лет двадцати вдруг сгустился в премиленькую девчушку с роскошнейшей зеленой шевелюрой, огромными глазами и восхитительной фигуркой, выбрал в качестве приоритетной цели единственного мужчину в компании и попытался ударить по его банковскому счету: