Текст книги ""Фантастика 2025-5". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Анджей Ясинский

Соавторы: Василий Горъ,Екатерина Оленева,Олли Бонс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 100 (всего у книги 349 страниц)

Она чувствовала его дыхание на своём лице, совсем рядом – такое горячее. И, подавшись вперёд, легко коснулась губами кожи на границе щеки и уголка его рта, который так любит презрительно ухмыляться, язвительно искривляться и горько опускаться.

Стереть прикосновением боль.

Эти касания – они слишком откровенны для невинности и слишком невинны для страсти и Александра, не дожидаясь отклика со стороны Ворона, целует его нижнюю губу, легко покусывая и отпуская.

Рот Ворона непроизвольно открылся ей навстречу, их языки сплелись, и в следующую минуту уже хотелось стонать от остроты ощущений.

Но Александра резко отстранилась, не давая страсти разгореться в полную силу.

– Мне пора. Сейчас не время. Скоро поединок и тебе нужно подготовиться.

– И это – всё? – приподнял брови Ворон, откидываясь на спинку дивана.

Глаза у него тёмные, взгляд – горячее расплавленной смолы, но он не пытался её удержать.

– Это аванс, – смущённо улыбнулась Александра. – Буду рада отдать остальное сегодня вечером.

– Если будет за что платить? – усмешкой вновь заиграла на его губах. – Я понял твои условия. И принял их. Увидимся, Лекса. Так – или иначе.

Глава 15

Оставшееся до поединка время тянулось, словно резина. Это было мучительно, казалось, в один час помещается как минимум три. И, в то же время, она почти умоляла стрелки на часах ползти как можно медленней с одной минуты на другую.

Она верила в Ворон и за него почти не волновалась. Хотя всегда есть что-то, что может пойти не так, после чего ситуация перестанет контролироваться. Но ведь Лоуэл практически дал слово щадить Дэмиана. А Дэмиан такого слова не давал.

Александра то металась по комнате, из угла в угол, то, укладываясь на постель, сверлила взглядом потолок.

Как может время одновременно лететь так быстро и так медленно? Жизнь в последние дни превратилась в какой-то калейдоскоп комиксов.

Резкий стук в дверь заставил вздрогнуть.

– Войдите.

Она не слишком удивилась, увидев на пороге Дэмиана.

Он молча прошёл к камину и встал рядом, пристроив локоть на каминную полку. Дэмиан выглядел бледнее обычного. Его глаза казались тёмными, то ли от гнева, то ли от бессонницы.

– Я всё надеялся, что принцесса уделит мне немного своего царственного времени, но, не дождавшись, вот, решил нанести визит сам. Я так понимаю, если бы не сделал, мы бы вообще не увиделись? Я-то, дурак, тешил себя надеждой, что к этому браку тебя принуждают. Сначала отец, потом – сын, главное, чтобы династия Кин слилась с династией Нахширонов…

Его голос звучал сухо и спокойно, вызывая в воображении сухие листья, уносимые стылым ноябрьским ветром по затвердевшей от мороза тропинке.

– Мне так хотелось тебя спасти от всех этих алчно протянутых к тебе рук, забрать на край света, где ничего нет и не будет, кроме потрепанных звёзд на полинявшем небосклоне…

– Звучи поэтично и красиво, но, во-первых, среди звёзд не долго-то протянешь, если только это не завуалированное предложение самоубийства вдвоём. А, во-вторых, Дэмиан, я не дева в беде, меня не нужно спасать. И твоя выходка смотрится диким мальчишеством. Глупо ребячится, когда вокруг настоящие хищники.

– Ты сама хочешь его? – губы Дэмиана зло искривились. – Этого своего Ворона-Лоуэла-Кина. Ты его хочешь – не меня.

Александра скрестила руки на груди:

– Звучит так, будто это что-то из ряда вон выходящее? У тебя нет права обвинять меня.

– Да мне плевать! Есть у меня такое право, нет! Хотя – я тебя не обвиняю.

– Твой тон говорит сам за себя.

Так они стоят друг перед другом, друг напротив друга. Пауза грозила затянуться, а время уходило.

Выносить молчание было всё тяжелее, но что сказать?

– Мне жаль, что я причинила тебе боль, – наконец, сказала Александра. – Прости.

– Скажи, если твой будущий муж прикончит меня сегодня, ты станешь вспоминать меня так же часто, как вспоминаешь Кристиана Аббнера? А ведь он тоже умер из-за тебя!

Александра вздрогнула как от удара:

– Это не честно, Дэмиан! Не я убила Криса. Я понятия не имела, во что мы лезем – не больше вас двоих! Я что касается вашего поединка – я, что ли, просила тебя устраивать этот цирк с конями?!

Увидев, как приподнимаются его брови, Александра тряхнула головой:

– Этот поединок изрядно развлечёт гостей, заставит нервничать твою мать и, возможно, поссорит наших отцов. И для Лиссандра, как и для всей твоей семьи, это не будет означать ничего хорошего. Возможность поиграть на моих нервах того не стоила. Но самое главное – даже отвечай я на твои чувства, Дэмиэн, твоя выходка ничего бы не изменила.

– Майлзы прокляты тем, что обречены любить женщин из Змеиного Рода без малейшей надежды на взаимность с их стороны. Вот просто скажи, чем этот Ворон лучше меня? Почему ты любишь его, а не меня?! Три года я был рядом, всегда, готовый ради тебя на всё – совершенно на всё! А с ним ты просто переспала и – теперь любовь до гроба, да?! Ты… ты даже не сочла нужным просто попрощаться со мной, Лекса. Бог тебе судья.

Импульсивные слова Дэмиана звенели в пространстве, трещавшем от напряжения. Разговор заходил в тупик. Вернее, он никак не мог из него выбраться.

Если бы он только мог её понять! Но это невозможно и между ними глухая стена. Всё это: и перепалка, и упрёки – казались бессмысленно глупыми.

– Ты не умрёшь сегодня. Ворон не убьёт тебя.

– Какая прелестнейшая прелесть! Так вот почему ты за меня не боишься? Думаешь, что, как героиня в мелодраме сумеешь примирить непримиримое? Конечно же, меня нисколько не ранит и не унижает мысль о том, что ты считаешь меня таким ничтожеством, что вся игра целиком и полностью будет зависть от твоего жениха!

– Перестань.

– Если его жизни будет угрожать опасность, думаешь, он станет играть по твоим правилам? Его инстинкт выживания окажется сильнее данного им слова. А уж я постараюсь, чтобы так и было.

Александра вновь почувствовала приступ гнева:

– Ты не понимаешь, что поступаешь низко?! Сначала ты ввязался в эту нелепицу с кровавым поединком, а теперь отказываешься от возможности закончить дело малой кровью? Скажи, чего ты добиваешься? Того, чтобы сорвать мне свадьбу? Залить мое подвенечное платье своей кровь? Отравить мне жизнь своей смертью?

– Почему ты так уверена, что моей?! Почему – не его?!

– Тогда это вдвойне низко! Поменяйся мы с тобою местами, я никогда не поступила бы с тобой так.

– Конечно! Ты ведь меня не любишь!

– Люблю, Дэмиан. Просто иначе. А что касается любимых?.. Не думаю, что, уничтожая объект любви другого человека, ты оставляешь себе шанс на примирение с ним. Если ты осознанно делаешь другому человеку больно, то любовь ли это?

– Любовь.

– Если только к самому себе, – презрительно скривилась Александра.

И снова они, как противники, стоят друг против друга и молчат.

Но этот раз молчание первым нарушает Дэмиан:

– Прости меня.

Но ни в его тоне, ни в голосе, ни во взгляде или позе не было раскаяния. Это были просто слова.

– Чтобы моё «прощаю» не было пустыми словами, – ответила Александра, – вы должны оба вернуться живыми, что в создавшихся условиях очень сложно. И ты затеял это нарочно! И я хочу, чтобы ты знал, я понимаю, что на самом деле целился ты не в Змея, и не в Ворона – ты хотел отомстить мне. Ну, что сказать? У тебя получилось.

– Только один, последний вопрос: если бы твой отец не настаивал на этой свадьбе – чтобы ты решила?

– Если бы я решила не выходить замуж за Ворона, отец не сумел бы меня заставить.

– Значит, ты делаешь это по доброй воле?

– Да.

– Понятно. И ты не боишься?

– Чего?

– Видишь ли… чтобы понять это, к Ворону не нужно даже приближаться. Он – как твой отец. От таких людей нужно держаться как можно дальше, а лучше бежать со всех ног, куда глаза глядят – пока не стало слишком поздно.

Такие, как он, подчиняют себе людей целиком, полностью, выжимая до последней капли. У тебя не останется ни свободы, ни воли – ни в мыслях, ни в чувствах. Созависимые отношения.

– Отношения между людьми всегда созависимые, Дэмиан, в этом весь смысл. А независимо только одиночество. Да и вообще, ценность свободы переоценивают, ведь на самом деле никто не свободен. Нам кажется, что мы сами принимаем решения, сами распоряжаемся какими-то событиями в своей жизни, а на деле всего лишь стараемся продержаться на плаву. Нет никакой свободы; свобода – это иллюзия. Из одной зависимости мы попадаем в другую, но всё же, кое-что у нас есть – возможность выбрать отчего зависеть. Я выбираю Ворона.

– Почему?

– Потому что люблю.

– За что ты его любишь?

Александра пожала плечами:

– Любят, как часто показывает жизнь, не за что-то, а вопреки. Банальность, но правда.

Она переводил взгляд на часы, которые уже миновали отметку в семь.

Дэмиан перехватывает её взгляд и с усмешкой цедит:

– Быстро летит время, правда?

Свет заходящего солнца чётко очерчивает его – всего целиком. То, как он стоит, сложив руки на груди, подпирая стену плечом. И сердце Александры болезненно заныло. В комнате словно стало слишком мало воздуха.

Если и он погибнет, как погиб в своё время Кристиан?..

Жизнь не остановится. Увы! Она пойдёт своим чередом.

Она будет продолжаться до тех пор, пока в её личных песочных часах будут сыпаться песчинки.

– Береги себя, – невольно сорвалось с губ на прощание. – Береги себя. Не дай себя убить. И не убивай.

За час до назначенного поединка к Александре с поклоном явились брауни и принесла наряд:

– Хозяин велел нам вам собраться, госпожа, – прошепелявило одно из созданий, отвешивая поклон.

Когда брауни развернули платье, что прислал Змей, Александра не смогла сдержать удивлённого возгласа. В первым момент оно показалось ей чёрным, но, приглядевшись, она отметила, что мягкий велюр был тёмно-синий, почти того же самого оттенка, что и глаза у Ворона – ртутная, подвижная, лилово-чёрно-синяя глубина.

Фасон прямиком из 30-х годов 19 столетия: плотно облегающий лиф на мелких пуговицах, глухой ворот под горло, пышная юбка колокол, в сочетании с которой талия казалось тонкой, в рюмочку и рукава, жёстким буфом поднимающиеся от плеча «а-ля окорок» – от локтя он плотно облегал руку, как вторая кожа.

Волосы домовухи тщательно расчесали и спрятали под тонкую вуаль.

Знаменитая Нахшироновская кожа Александры сияла, как алебастр. Совершенная чернота бровей и ресниц вместе с кожей и прозрачными, как чистейшие бриллианты, глазами, создавала поразительный контраст.

– Перенеси меня к месту поединка, – потребовала она у брауни, когда почувствовала себя готовой и домовиха выполнила её приказ.

Оглядевшись, Александра поняла, что они переместились в подземелье под домом, весьма похожий на Лабиринт. Во внутренностях огромной пещеры словно разместился волшебные холмы сидхов. Здесь была какая-то мрачная эстетика во всём: в местах для зрителей, украшенных яркими лентами, в стенах, переливающихся разноцветными холодными искрами, будто полированных или покрытых лазурью. Сталактиты и сталагмиты светились, как если бы внутри них находится источник холодного огня.

Возвышающиеся стены были сделаны из чёрного камня, блестящего, почти стеклянного. С первого взгляда казалось, ударь по нему чуть сильнее и брызнут осколки, но на самом деле ни сталь, ни пуля, ни заклинания не способны его даже поцарапать.

Светилось всё, но не так, как святят фонари на улицах. Источники света выглядели мягче и естественнее, но в то же время те, на кого свет падал, начинали казаться сверхъестественными созданиями и выглядели, будто нежить из загробного мира.

Синий и голубой отблеск на коже никого не красил. «Мы тут все словно восставшие мертвецы», – подумала Александра.

Её место находилось на возвышении, по левую руку от Эссуса, а по правую сторону от него сидела Лейла. Внизу простиралась огромная арена, окружённая высеченными в скалах многоярусными ступенями.

На этих ступенях расположились те, кто сегодня гостил или находился по долгу службы в Логове Тёмного Змея.

При появлении Александры большинство глаз устремилось на неё. Ну, конечно! Она же тут звезда программы. А заодно и ценный приз.

Было слышно, как шуршат пышные юбки при каждом её шаге, остро цокали каблуки.

Чёрные глаза Медоры горели злорадством, Сабрины Уолш – от любопытства, словно она наблюдала за увлекательным сериалом; взгляд Хэнса оставался, как всегда, непроницаем; глаза Розамунды сверкали почти неприкрытой ненавистью, а её муж, Лиссанлр Майлз, вообще не глянул в сторону Нахширонов. Как и отец Ворона. Оба с каменными лицами глядели на арену перед собой.

Эссус Нахширон, Чёрный Змей, сидел, облокотившись на высокий подлокотник своего стула, напоминающего трон.

Шум голосов наплывал снизу необъятным бормотанием, то колыхался у ног, то накрывал волной с головой и начинало казаться, что она в нём тонет.

– Ты в порядке? – не взглянув на дочь, спросил Эссус. – Что-то ты слишком бледна?

– Совсем недавно обнаружила, что у меня, кажется, клаустрофобия.

Эссус повернул голову и улыбнулся:

– Клаустрофобия? У змей? Смешная шутка.

Александра старательно держала на лице вежливо-безразличную маску. Отец смотрел на неё внимательно, морщинка залегла между его идеальными бровями.

– Садись, Лекса. Представление уже вот-вот начнётся.

– Представление? – эхом отозвалась она.

– Шоу – если тебе так больше нравится.

Она села. Что ещё оставалось?

Она едва успела занять своё место, как раздался оглушительный гонг.

Что? Вот так просто? Без всякой вступительной речи?..

Воцарившуюся тишину царапнули звуки надрывного скрипа поднимающихся решёток.

Резкий всполох холодного огня сопровождал появление Дэмиана. Его фигура фосфоресцировала неприятно грязно-белым светом.

Ворон предпочёл появление без спецэффектов. Он просто вышел из тёмных провалов, неизвестно откуда и куда ведущих, куда уходящих, с текучей плавной грацией, и замер, остановившись напротив своего противника, небрежно склонив голову и кривя губы в полуулыбке.

В синих глазах плескалась неприкрытая насмешка.

Губы дрожали в ухмылке, но в глазах…это выражение хищного зверя, от которого сердце пропускает удар; от которого тебя парализует волной накатившего страха и ноги будто примерзают к полу.

Ворон, какой же ты – Ворон? Ты дикая кошка!

И вместе со всем залом Александра задержала дыхание, когда он незаметным движением, не исключено, что с применением магии, переместился к Дэмиану вплотную. Его правая рука скользнула по белокурым волосам противника, накручивая на палец его серебряный локон – изящное и вместе с тем интимное движение.

– А ты забавный, Майлз.

Дэмиан резко отстранился, с изумлением и ненавистью взглянув на противника. В ответ получил очередную порцию легкого, как брызги шампанского, и колючего, как иней, смеха.

– Твои действия сейчас!… – возмущённо выдыхает Дэмиан.

– Прямое оскорбление – да? – Ворон почти склонился к лицу Дэмиана и снова в его действиях виделась неприкрытая провокация, агрессивная сексуальность. – И что ты сделаешь? – открыто издевался он. – Вызовешь меня на поединок?

– Мы уже на поединке.

Чёрная бровь медленно изогнулась:

– Рад, что ты заметил.

– Мне кажется, или кто-то здесь говорит слишком много слов? – Дэмиан уставился прямо в глаза противнику, получив в ответ очередную кривую полуулыбку.

– Иногда приятно поговорить с интересным человеком, но если ты торопишься? Что ж? Давай начнём.

Александра хорошо знала Дэмиана и даже с того расстояния, что разделяло её со старым другом, могла видеть, как ему трудно удерживать маску нейтрального безразличия. Как не терпится нанести первый удар!

Если Ворон напоминал хищного зверя, то в Майлзе, как и во всей его родне, было нечто кукольное, фарфоровое: тонкие, почти девичьи черты лица, ровная, гладкая, белая кожа, аристократическая хрупкость, создающая иллюзию, что хватит нескольких сильных ударов, чтобы привести эту «куклу» в полную негодность.

Господи, боже! Да за кого же ей болеть, кому желать удачи, а кому – поражения, если дороги оба?!

Дэмиан начал кружить, выбирая у противника уязвимое место для атаки.

Ворон же, напротив, стоял спокойно и не двигался, с интересом наблюдая за действиями противника.

Толпа затаила дыхание, когда Дэмиан медленно поднял руки, и волна зелёного свечения протянулась по тому месту, где он только что прошёл, образуя круг. Через мгновение круг стал сужаться.

Определить, что это за заклинание и как подействует, Александра не могла, но то, что Дэмиан применял чёрную магия, сомнений не оставалось – на границе простых боевых заклинаний свет не преломляется столь причудливым образом, изгибаясь под неестественным углом.

– Я уничтожу тебя, – тихо пообещал Дэмиан. – Я не собираюсь просто стоять и смотреть, как ты забираешь то, что по праву принадлежит мне.

– По какому такому праву, рискну спросить? – съязвил Ворон.

А потом, вынужденный прервать словесную баталию, потому что круг сузился до расстояния вытянутой руки, он с видимой легкостью выпрыгнул вверх, красиво, словно в китайско-японских фильмах, перелетел зелёные лучи, одновременно выбрасывая контрзаклинание и круг лопнул с таким жутким воем, что большая половина присутствующих вынужденно закрыла уши руками, морщась от вопля, которому бы и банши позавидовала.

– Ты должен умереть! – разочарованно зарычал Дэмиан.

– Да ты сегодня просто кладезь лестных предложений, от которых приятно отказаться, – засмеялся Ворон в ответ.

Дэмиан вновь вскинул руки. На этот раз между его бледными ладонями формировалось пульсирующее тёмное облако. Постепенно оно росло и на поверхности его хаотически вспыхивали и гасли искры.

– Пульсар?.. Серьёзно? Ну, ладно.

«Берегись, Лоуэл!», – захотелось закричать Александре, но она лишь до боли прикусила нижнюю губу, боясь, что своим несдержанным поведением лишь отвлечёт противников, сделав только хуже.

Когда из центра, сформированного Дэмианом силового поля, вылетел столб алого цвета, ударяя по Ворону, тот лишь приподнял бровь и чуть повёл запястьем и летевшее в него заклятие, уйдя в сторону, ударило в чёрную стену, рассыпаясь ворохом огненных искр. Вторую и третью атаку постигла та же участь. Ворон то отбивал заклятия, то сам уклонялся от них, избегая удара.

Как он практически и обещал Александре, сам не атаковал – лишь парировал удары противника, что от внимания Дэмиана, в свой черёд, не укрылось.

– Нападай! – рявкнул он.

Лоуэл покачал головой.

– Трус! – заорал Дэмиан.

Ворон в ответ только пожал плечами, поглощая сходу наколдованным магическим щитом заклинание противника.

Следующий яркий луч заклятия срикошетил обратно, сбивая Дэмиана с ног. Силой удара Майлза отбросило назад, но через секунду он вновь встал, шатаясь, явно в бешенстве – на острых скулах вспыхнул яркий румянец.

Поднявшись, он слепо бросился в атаку. Вспышки заклятий слетали с его ладоней, словно трассирующие пули, одна за другой, но поток света рассыпался золотыми искрами, отражённые защитным арканом.

В какой-то момент Ворон явно начал развлекаться, сохраняя спокойно-вежливое выражение лица: заставлял заклятия противника на лету менять направление, рассыпаться фейерверками, сгорать, словно угольки.

Некоторые контр-атаки были столь изящны, что аудитория рукоплескала, к ярости Майлза.

Вне себя от ярости, Дэмиан бросил в Ворона очередной слепящий луч заклинания, вот только на этот раз свет не рассеялся и не отступил, а мягкой спиралью обернулся вокруг своей цели. Как только спираль замкнулась, яркое свечение начало темнеть, меняя цвет с красного на чёрный.

На короткое мгновение насмешливо-бесстрастное лицо Ворона отразило нечто вроде замешательства, словно он не ожидал от своего противника… чего? Такого уровня владения магией? А ведь Александра предупреждала – не расслабляться!

Она с трудом удержалась оттого, чтобы в волнении не вскочить с места. К сожалению, она не может позволить себе столь непосредственного выражения эмоций. Всё, что можно было сделать, не боясь нарваться на насмешки папочкиных «подданных» и его едкое замечания, это сжимать руками поручни, когда напряжение или волнение становилось совсем уж невыносимым.

Вот как, сейчас, например.

Дэмиан сделал почти незаметное движение рукой, и свет, окруживший Ворона, взорвался. Искры блестящих чёрных игл разлетелись в стороны…

и…

прямо в воздухе превратились в снежный вихрь, лавиной обрушившийся на обоих противников.

– Неожиданно! – хмыкнул Эссус. – Я бы даже сказала, красиво.

Дуэлянты теперь стояли по колено в снегу. Лица обоих покрылись капельками от растаявших снежинок.

– Шут! Ты просто шут, готовый из всего сделать фарс! – тяжело дыша прорычал Дэмиан.

– К вашим услугам, – отвесил изящный поклон Ворон, привычно усмехаясь, не разжимая губ.

– Ты получишь Александру только через мой труп!

– Я бы, если честно, с радостью, да вот только, боюсь, что как раз через него мне ничего не светит.

– Ты трус! Если она действительно тебе нужна, попробуй меня победить!

– Рано или поздно ты устанешь и выдохнешься. Я не дам тебе возможности умереть красиво, – продолжал насмехаться Ворон.

– Тогда умрёшь сам!

На этот раз в руке Дэмиана сверкнул меч.

Ворон в ответ язвительно расхохотался и материализовал магический посох – своё любимое оружие, но воспользоваться им не успел. Сияющий белыми всполохами клинок Дэмиана вонзился в живот Лоуэлу, насквозь прошивая его тело, заставляя Ворона, резко отшатнувшись, сползти с клинка и, резко вскинув посох, обычным ударом вырубить противника, оглушив его.

Дэмиан без сознания рухнул у ног Ворона и, перешагнув через него, Ворон прохрипел, зажимая рану ладонью:

– Победа моя, Чёрный Змей. И ваша дочь – тоже.

Он закашлялся, на бледных губах выступила кровь, тёмной струйкой закапала вниз.

– Всё честно, – кивнул Эссус. – Что тут можно возразить? Я иного и не ожидал. Что ж? Давай, награды, – обернулся он к дочери, – беги к своему герою.

Александра не помнила, как преодолела расстояние от своего места до Лоуэла.

– Ворон!…

Он поморщился, то ли от того, что она снова назвала его нелюбимым прозвищем, то ли от боли.

– Ты… ранен….

– Я заметил. Но если ты собралась пасть наземь возле моего трупа и поработать плакальщицей, тебя ждёт разочарование – я это переживу.

Александра, стараясь не дать упасть, обвила его талию, прижимая к себе и принимая на себя вес его тела:

– Не говори ерунды.

Ворон закинув ей руку на плечо, тихо засмеялся:

– Ты довольна мной, Змеиная принцесса? Я был хорош?

– Ты был великолепен!

– Меня ждёт заслуженная награда?

– Тебе нужна перевязка и постельный режим, – покачала головой Александра.

– Ты обещала мне другое.

– Сам виноват. Не нужно было позволять себя ранить.

– Тогда не было бы нужного драматического эффекта, всё было бы слишком просто – как ты любишь. Но ты не смотрела бы на меня так, как сейчас.

– Давай лучше вернёмся в твою комнату.

– Согласен. Праздновать нашу помолвку гости могут дальше и без нас. Тем более, что я знаю более интересный способ её отметить. Просто скажи мне, что ты не против…

– Я не против.

Ворон крепче прижал Александру к себе, и они телепортировались, как ни странно, не в его комнату, а на крышу дома.

Ворон подошёл к самому краю и, опершись на парапет, заглянул вниз. Опасаясь, как бы он не сорвался, Александра последовала за ним.

Повернув голову, он с улыбкой протянул к ней руку:

– У тебя побелка в волосах – ты знаешь? Похоже на седину.

– С тобой поседеешь, – ворчливо протянула она. – Нужно вниз. Тебя необходимо перевязать.

– На таких, как я, всё заживает быстрее, чем на собаке.

Его улыбка кажется Александре вымученной:

– Почему ты перенёс нас сюда? Почему не в свою или мою комнату?

– Я – Ворон, забыла? Птица, которая любит высоту. В подземельях царят змеи, а мы, Вороны, любим высоту.

– Я змея.

– Ты дракон. Небо тебе нравится. Я знаю.

– Лоуэл?…

– Гляжу, ты делаешь успехи, крошка. Выучила моё имя?

– Я не шучу! Ты ранен и тебе нужна помощь.

– Так помоги мне, – насмешливо тянет он, протягивая к ней руку. – Иди ко мне. Я хочу тебя.

– Здесь не время, и не место, а ты не в том состоянии, чтобы… тебе срочно нужно, чтобы…

– Мне срочно нужно только одно: ты! Я люблю тебя.

– А я – тебя.

И это правда. Она его любит. Странного безумца, горевшего на всех кострах сразу. Человека, о существовании которого ещё месяца назад ничего не знала, а теперь не могла представить свою жизнь без него.

Можно знать человека всю жизнь и – не знать. А можно встретить лишь вчера, а завтра успеть понять, что он твоя судьба. Тот, кто не сталкивался с этим, будет отрицать, но так правда бывает – это как удар грома.

«Я люблю тебя».

Так тривиально.

Так патетично.

Так правильно.

Союз неба и земли, союз Ворона и Змеи, Огня и Воды: вечные разные половины, сходящиеся в один круг.

Впереди у них целая жизнь. Впереди – небо, со всеми его звездами и злыми ветрами.

Впереди всё!

Ведь счастье, на самом деле, возможно. Самое главное набраться мудрости и храбрости его принять.