Текст книги ""-62". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Марат крайне сомневался, что он, или даже Юта и уж тем более Да Лунь (занятый сейчас постоянно своими плазменными двигателями) – смогут что-то сделать при таких условиях. Тем более что после прохождения светового порога и с дальнейшим набором скорости Терра начнет двигаться в космосе практически вслепую – возможности распространения радиоволн серьезно меняться. Поэтому Маузер создал достаточно серьезную систему защиты корабля. Как снаружи (толщина комбинированной самозатягивающейся брони на носу достигала в совокупности полтора километра, и имела несколько переборок и ярусов). Так и внутри – каждый отсек, дом и даже квартира по сути являлись самоизолирующимися капсулами.

Сейчас Терра, раньше похожая на грандиозный межзвездный крейсер из «Звездных войн» – трансформировалась в обтекаемую каплеобразную форму. Можно сказать даже – обычное куриное яйцо, разве что чуть более вытянутое.

До HIP 56948, звезды в созвездии Дракона, туда, где пресловутый «Межгалактический Совет» и определил новый дом человечества – примерно двести восемьдесят световых лет. Юта составила сложнейший график разгонов-торможений, и время исполнения этого графика составило чуть более четырехсот лет. Вообще, если бы лететь по прямой без всяких приключений – время путешествия составило бы менее ста пятидесяти лет.

Но в том то и дело, что на пути им предстояло обогнуть Полярную Звезду и звезду Дубхе, пройти, можно сказать, между ними, по ломанной кривой… И еще преодолеть несколько туманностей, метановых и водородных. И также парочку метеоритных потоков. Все эти данные, запятую в запятую – получили все три Капитана. Лавировать придется достаточно, и сбрасывать скорость – тоже. Вот и получается что как и на земле – от города до города по карте двести километров, по прямой – два часа езды, а на самом деле – все четыре…

За этот месяц полета и предыдущие месяцы эвакуации жизнь на борту постепенно стала приходить в норму. Первоначально, конечно, царил полный бардак и сумбур. Кто-то сразу, на следующий день уже приходил в себя и спокойно изучал инструкции и установки. И таких было большинство. Но некоторая часть людей металась из яруса в ярус, пытались найти развлечения, затевали безумные знакомства и вообще вели себя… достаточно перевозбужденно – если не сказать более.

Была еще часть людей, которые замыкались в себе... От таких проблем не было, но это слегка напрягало. Все таки сказывалась полная неподготовленность своеобразного экипажа, да в таком огромном количестве, и на таком большом корабле.

Естественно, опять помогли китайцы, китайские коммунисты. Марат иногда поражался на них, потому как совсем не привык к такому поведению людей. Во-первых, китайских коммунистов было много – никак не меньше миллиона. Во-вторых, они были крайне дисциплинированны, хорошо образованны и прекрасно обучены. При этом – необыкновенно инициативны. Чаще всего достаточно было дать поручение в самых общих чертах... и через несколько часов работы были организованны так, как будто люди всю жизнь занимались конкретно порученным делом.

Глава 11

По прошествии адаптации, когда для вновь прибывших все было «просто так и за бесплатно», люди должны были идти в квалификационные центры. Там происходила выдача «переводчиков». Так как на звездолете собралось огромное количество различных наций и национальностей, вопрос понимания друг друга ставился первостепеннейшим. Решалось все очень просто – человеку внедрялся чип, или выдавался обруч, либо гарнитура, либо вообще крайне миниатюрный наушник. Перевод с любого языка происходил мгновенно.

Единственное, что отличало эти гаджеты – практически бесконечный заряд. Для Марата уменьшить или увеличить в размере и весе любой предмет – проблемы не представляло. Тем более – простые аккумуляторы.

Следующим шагом для каждого члена экипажа – было выбрать профессию, отрасль, ремесло и вообще любое дело, которым он хочет заниматься. С этим тоже особых проблем не возникло – все-таки взрослые люди, и у каждого на земле была профессия, специализация и квалификация, у большинства очень высокая.

На Терре «над» и «под» жилыми секторами имелись огромные производственные и технические сектора. Там были целые животноводческие и растениеводческие комплексы. Марат вместе с Ютой спроектировали и воплотили в материю огромное количество техники, станков и лабораторий. Конечно, Марат и не собирался воплощать в реальность ядерный реактор (тем более у них всегда под рукой был человек, способный легко управлять термоядерной реакцией и черпать оттуда безумное количество энергии). Но собрать токарный станок для него не составляло труда. Естественно, что собрав такой станок он мог откопировать его несчетное количество раз, но пока Нечаев сделал их всего тридцать штук. Точно так же поступил с другим станками – фрезерными, шлифовальными, сверлильными и расточными. Приготовил для всего этого добра уйму всевозможных заготовок… С животными и растениями было все и попроще, и посложней. На «Терру» пришлось завести огромное количество семян, животных (от кроликов и кур, до коров и лошадей). Но остальное, есть удобрения, вода и даже воздух – все это было сделано из «темной материи». Честно говоря, это был совсем не простой труд…

Люди, прибывающие с Земли, сразу распределялись. Сначала приходилось это делать практически принудительно, но в итоге начинали выделяться лидеры-специалисты, которые начинали сами реализовывать задачи в зависимости от поставленных целей. Марату только надо следить, чтобы не пошел перекос… Особенно в плане атмосферы-воздуха. Но и эта проблема была решена достаточно быстро. Сеть теплиц, где выращивалось все, что нужно человеку – от ячменя до деревьев – исправно поглощали углекислый газ, перерабатывали его в кислород и органику. Достаточно было только управлять процессами – температурой и освещением, чтобы на основании показаний датчиков эффективно регулировать газовый состав на всем корабле. Бывали, конечно, досадные промахи, особенно с примесями гнилостных газов, но достаточно быстро все пришло в норму. Изрядно пришлось повозиться с микромиром, то есть со всеми этими микробами, бактериями, грибами, водорослями. И конечно же насекомыми. Здесь даже ресурсы Юты буксовали. Размножалась эта мелюзга молниеносно и желала заполнить вокруг себя всё и вся… Но с ними поступали безжалостно – лаборатории заработали в полную мощность и химия совместно со всевозможными излучениями быстро поставила всю эту несомненно полезную, но крайне агрессивную среду на место. В конце концов, у Капитанов было невероятное количество возможностей уничтожить внутри корпуса «Терры» любую распоясовшуюся жизнь. Разогреть мгновенно любой отсек до тысячи градусов, или охладить до абсолютного ноля, или навести микроволновое поле как домашней микроволновке – это было, как говорится – раз плюнуть.

Со средствами передвижения по кораблю тоже было все в порядке. По самим ярусам можно было путешествовать и пешком, и на велосипедах, на электроколесах и самокатах, и в прозрачных магнитных капсулах (которые были так популярны у фантастов прошлого…, правда, там считалось, что они будут антигравитационными). Между ярусами в каждом высотном доме был сверхскоростной лифт, и не один. Имелись и электромобили – от маленьких одноместных мотороллеров до громадных погрузчиков и автобусов.

После того как коммунистическая партия взялась за дело (да-да, на «Терре» была сразу организована МКП, Международная Коммунистическая партия) – все стало гораздо проще. Коммунисты, что на земле, что в космосе – это чрезвычайно дисциплинированная и крайне деятельная организация людей с высокой ответственностью.

Изначально в этой партии было всего три человека. Юта Нечаева, Марат Нечаев и Да Лунь... Никаких бумажек они не составляли. Членских билетов друг другу не выдавали. Да и первичного заседания как такового не было. Просто Да Лунь спросил по мыслесвязи после прибытия первой партии людей:

"...мы что то будем организовывать, или анархическим порядком будем действовать?"

– Конечно анархия, бессмысленная и беспощадная, в надежде на сознательность, – с нервным смешком отозвалась Люгер.

– Партию организуем пока, а там посмотрим, – отозвался Маузер, занятый в это время обустройством литейного цеха.

– Международная космическая коммунистическая партия, – подхватила Юта. – Хотя не надо космическая... Чем короче, тем лучше. Космическая она или нет – не важно. Важно, что коммунистическая, и что каждый вступить может... Или это "интернационалом" назвать?

– Никаких "националов", – проскрипел Марат. – Нормальное название. Я – за.

– Я тоже, – отозвался Да Лунь. – У меня тут уже кандидаты есть...

– Пара миллионов кандидатов? – не удержалась подколоть Юта.

– Нет, – спокойно сказал Большой Дракон. – Всего три человека... Но, несомненно, они очень хороши...

– Не сомневаюсь, – удивленно отозвался Марат. – Товарищ Дракон, а ты в курсе что товарища Мао чуть не сняли с руководителей, когда обнаружили что он троих человек принял в партию за год? У нас отбор такой же будет? В космонавты попасть гораздо проще, чем в ряды коммунистов?

– Нормально, мне нравится, – со смешком сказала Люгер. – Бери этих трех. Что еще там надо?

– Клятва, – сказал Марат. В эфире мыслесвязи воцарилась тишина.

– Клятва, – повторил Дракон очень тихо.

– Клятва..., – задумчиво и серьезно произнесла Люгер.

В каждом жилом секторе сразу была организованна своя ячейка компартии. Руководитель выбирался на один год, в следующем году обязательно менялся, и не имел права занимать руководящие должности еще пять лет. Правда, был обязан в течении двух месяцев быть заместителем уже при новом руководителе.

Так уж получилось (а прежде всего – это задумывалось), что руководителем ячейки мог стать человек, уже имеющих опыт руководства. Вот только не практический, а "квалификационный"... Как скоро стали говорить – "игровой".

Да, с первого же дня активной деятельности каждому человеку объяснялась суть организации труда, досуга и система квалификации-оценивания.

Марат очень часто сталкивался по жизни что люди, которые находятся на руководящих должностях, совершенно не соответствуют требованиям как руководители. В конечном итоге он пришел к выводу, что человек в реальности неправильно понимает функцию руководителя. В реале человек начинает распоряжаться властью, которую ему передали. И по итогу лучшим считался тот, кто лучше распорядился в смысле – кто лучше запугал людей и заставил их слушаться.

А вот в виртуале все было наоборот.

Главой той же гильдии или клана становился самый трудолюбивый, самый упертый, самый справедливый. В игре невозможно было удержать людей силой – игрок просто уходил из гильдии. Сильными кланами становились не те, у которых был властный глава, раздающий приказы направо и налево, и уделяющий кучу времени скрупулезному их выполнению. Нет, и более того, такие структуры быстро становились слабыми и распадались, если глава пытался хоть как то злоупотреблять властью.

Сейчас, проводя "выборы" в виртуальной реальности, голосуя за персов ("персонажей"), а не за реального человека, вдруг оказалось так, что люди голосовали за качества этого самого человека. Такой руководитель, получивший власть за способности, а не как инструмент для подчинения других – реально становился человеком способным выполнить и организовать невероятные вещи.

Дух соперничества... Это было то, что заставляло человека самосовершенствоваться каждый день. Заставляло думать, сравнивать, анализировать. Причем этот соперничество не было основано на какой-нибудь ненависти или злобе. Человеческий мозг прекрасно понимал, что это всего лишь игра, и делить здесь совершенно нечего. Два заклятых врага в виртуале встречались с объятиями в реале. Иногда сильные игроки уходили в более слабые команды, когда вдруг понимали, что им тоже нужна помощь. Или что нужно освободить место для более талантливого, но пока еще слабого игрока...

Конечно, были и одиночки. Они пытались играть, и очень быстро убеждались, насколько одиночка слабее даже небольшого коллектива... Даже просто потому, что у коллектива из-за большего количества участников – больше и игрового времени для достижения поставленных задач.

Таким образом, на Терре заработала система из трех веток власти, взаимно переплетенных. Коммунистическая партия, но не как руководящее, а организующее звено. Она же брала функции судебной системы. Капитаны как исполнительная, техническая власть. И прямая демократия в решении вопросов, касающихся всего общества.

Пройти в компартию было невероятно трудно.

Коммунистическая партия с жесткой системой отбора формировалась из людей, имеющих высочайший трудовой и игровой рейтинги. Трудовой (и социальный) рейтинг формировался в реальности. Ты мог работать учителем, врачом, плотником, дворником. Четыре часа достаточно напряженной работы, пять раз в неделю – это доступно для каждого.

Ты не пытался уйти от работы, не пытался работать вполсилы... и твой рейтинг повышался. При этом копились трудовые и социальные баллы. Трудовые – в зависимости от проделанной работы, от ее сложности, и сколько бы ты их не накопил – к концу месяца они сгорали. Именно трудовые баллы, как и деньги на Земле – определяли твои бытовые и личные потребности. Но на них ничего не покупалось. Они просто начислялись в конце каждого трудового дня, и за них в столовой ты мог получить обычную еду. Если ты решил пропустить день, неделю, месяц вообще не хотел работать – ничего страшного, булочка и чашка кофе без молока и сахара у тебя все равно будет. Но ради тарелки борща и мороженного можно и нужно было неплохо отработать, хотя бы два часа из четырех...

А вот более серьезное благосостояние... Квартира-жилье, машина-гараж, дача-дополнительная квартира... Место в кинотеатре, обилие меню в ресторане, шезлонг, водный мотоцикл или катер... это уже зависело от рейтинга. Эти вещи нельзя было купить. Они тебе были положены. В зависимости от способностей.

Вот так, с трудом и непонятностями чуть ли не в каждом моменте, со скрипом и смехом потихонечку и совершенно полегонечку в общество внедрялся коммунистический образ жизни. И членами коммунистической партии становились в первую очередь те люди, которые могли контролировать именно свои потребности. Анализ такого кандидата шел и в реальности, и в виртуальном мире, и только по прошествии месяца выдавалась рекомендация на вступление. Которую надо было подкрепить двумя серьезными экзаменами и тремя отнюдь не детскими проверками.

Кандидатов в международную коммунистическую партию с самого начала было достаточно – по десять-двенадцать человек на место. А уж через несколько месяцев счет пошел и на сотни на одну вакансию.

И это при том, что человек прекрасно знал, что став коммунистом-членом партии вся твоя жизнь будет полностью известна, вплоть до мельчайших подробностей, ведь "Наблюдатели" никуда не делись. Кроме чипа коммунисту монтировали и наблюдательный комплекс. Хотя может быть это как раз и привлекало? Остаться в истории человечества не просто банальной информацией на микросхеме, а быть записанным полностью, от начала... и до конца.

Марата хоть и занимал данный вопрос, но куда больше тревожили более насущные проблемы. Каждый день чуть ли не двадцать четыре часа в сутки он создавал новые и новые запасы ресурсов: металлы, дерево, пластик, удобрения, реагенты, ткань, инструменты и довольно сложные приспособления. Подрихтовывал рельефы, пейзажи, дороги, водоемы, разбирался с мусором, в конце концов. И ему конечно необыкновенно нужна была команда сильных, самостоятельных, честных людей, которые бы брали хоть часть проблем на себя. Желательно – большую часть. Люгер шла на разрыв. Маузер вообще не очень понимал, как она справляется с такими воистину титаническими объемами информации и работы. Ну действительно, двадцать миллионов человек – это совсем не шутки...

И вот теперь, спустя целый год полета, впервые собрался действительно большой Совет международной коммунистической партии. Требовалось подбить итоги и назначить следующие вектора развития, которые, возможно, ускользнули из поля зрения Капитанов.

Круглый стол, на который собрались члены Совета "Терры", действительно был… круглым. Около тридцати метров в диаметре. Марат, Юта и Да Лунь посовещались, и пришли к выводу, что данная форма действительно оптимальна. Время, когда бойцы и командиры сидели напротив президиума – прошло. Маузер, Люгер и Большой Дракон больше не были просто командирами, они были – Капитанами. И, как бы то ни было – все они просто члены экипажа, равные среди равных.

Марат смотрел, как люди рассаживаются, а потом предложил Юте по мыслесвязи не садиться рядом. Так они бы оттягивали внимание на себя, стали бы за столом точкой сосредоточения силы. Но расположившись треугольником, на равном расстоянии друг от друга, Капитаны создали бы атмосферу демократичности. Хоть самого Марата мутило от этого слова, но время пришло. Ни одна система управления не является идеальной – это он знал и понимал еще со времени испытаний.

Сейчас им нужны были не инструкции, а равноправное размышление, коллективное решение Совета корабля. И согласно этим размышлениям и решениям они, все вместе, и станут жить и существовать в общей системе.

Все явились абсолютно и точно вовремя. Вот Кунгур, балагур и весельчак, сегодня необычайно сосредоточен. Вот Марк Свенсон, датчанин, призер многочисленных олимпиад и премий в свои двадцать пять лет. Заметно, что нервничает, да это и понятно.

Больше всего, конечно, товарищей из Азии.

Все-таки коммунистическая партия Китая здорово смогла организовать свою квоту "эвакуации". Из почти двадцати миллионного населения по итогу вышло чуть больше четырех миллионов членов экипажа из Поднебесной. Но так или иначе, китайская (а с ней и азиатская) диаспора были самыми многочисленными представителями. После американцев, кстати. Соединенные Штаты, буквально в последние дни понявшие, что дело совершенно нешуточное – тоже организовали принудительную явку.

Русская часть Терры была чуть ли не одной из самых малочисленных. Все-таки взыграли врожденные фатализм и недоверчивость, и из почти миллиона выявленных к капсулам эвакуации пришли меньше четверти.

Люди по привычке старались селиться ближе к своим народам, но Марат знал, что это временно. Прошел всего год, а добрая треть населения Терры перемешалась, многим хотелось путешествовать с яруса на ярус, открывать новые места и пейзажи, и главное – узнавать новых людей.

К Да Луню и особенно к Юте постоянно подходили, здоровались. Марату больше кивали. Честно говоря, Маузеру было совершенно наплевать на популярность. Хотя вот он то был самый частый гость во всех секторах.

Хорошо, что в свое время Марат догадался сделать комнаты в жилых зданиях самотрансформируемыми. То есть "жильцы" в любом помещении могли, уперевшись руками в стену, сдвинуть ее к другой стене и получить из двухкомнатной квартиры огромную и просторную однокомнатную студию. И вообще, на первоначальном этапе здесь везде царил суровый аскетизм. Это уже потом, осваиваясь, люди начали сами менять интерьер и даже пейзаж.

Глава 12

После того, как все расселись, установилась обычная пауза, в которой каждый ждал, кто же заговорит первым. И, как обычно, привычка балагура Кунгура, устроителя конфузов и шуточек – взяла свое. Приложил руку к горлу он произнес громким, сиплым шепотом:

– Ну что, вроде все собрались и расселись, товарищи. Только не понял, где шампанское? И ананасы с рябчиками?

Многие посмотрели на него с удивлением, а Марат с трудом удержал улыбку. Старый разбойник как всегда, в своем репертуаре...

– Ну а как же, – пояснял тем временем Кунгур, явно копируя какого-то криминального авторитета. Маузер мучительно пытался вспомнить этот фильм. – Ничего хорошего на голодный желудок не получается.

"Отец, из фильма «Антикиллер», – подсказала Люгер, услышав его мысли. – В исполнении Михаила Ульянова".

– Сегодня мы собрались, – прозвучал спокойный и сильный голос Да Луня. – Чтобы обсудить, как мы будем жить и трудиться, и куда развиваться за время нашего путешествия.

– Да, четыреста лет это немало, – пробормотал кто-то.

А юный Марк Свенсон с вызовом произнес:

– Есть хоть малейшая надежда что кто-то из нас долетит до места? Ну, не считая Капитанов, конечно.

– Вероятность есть, – ответила Люгер. – Я не знаю как именно. Вариантов достаточно большое количество. Какой из них реализовывать тоже не очень понятно…

– Киборгизация? – предположил кто-то из китайцев. – Заморозка? Запись личности на носитель?

– Может сработать что угодно, – в голосе Люгер прорезалась досада. – Стоп. Хватит. Мы здесь не для этого.

– Мы предложили определенный образ жизни для нашего общества, – сразу подхватил Марат. – Будем его называть его социалистическим обществом. Все очень просто. От каждого по способностям. Каждому по труду.

– Да, мы уже столкнулись с данной классификацией, – раздался еще один голос. Марат присмотрелся – это чемпион корабля по шахматам, го и нардам, и вообще сильнейший игрок в настольные игры, индиец Арджун Рам. Выглядел Арджун чрезвычайно импозантно и явно выделялся среди всех своей белоснежной чалмой с зеленой перевязью.

– Идея очень не плоха, я считаю, – продолжил индиец. – Ведь я могу говорить за себя? Или я должен говорить за свой народ?

– Здесь нет своих или чужих народов, – ответил Да Лунь. – Мы все одна семья. Один народ. Один экипаж. Из двадцати миллионов человек. На борту огромного космического объекта.

– О да, он действительно огромен, – с почтением произнес Арджун. – Я пытался путешествовать, пешком, это не просто, тут за всю жизнь не обойти и половины.

– Мне тоже понравилась система социального рейтинга, – произнес со своего места обычным голосом Кунгур. – Но есть и вопросы.

– Естественно, – отозвалась Юта. – У меня у самой куча вопросов. Мы пробуем эту систему еще только год, а парадоксов и ошибок накопилось немало. Например, есть три художника, живут рядом. Один уже целый год копирует картину Рембрандта, «Моисей со скрижалями». А второй рисует смешных человечков по двадцать в день. Третий работает над батальным полотном, и наверняка посвятит этому много лет. Хотя, по моему мнению у последнего выходит.. не очень. Мне кажется, чисто проблема вкуса. Но, – Марат с изумлением понял что Юта смущена и вопросом, и ситуацией.

– И как я должна оценивать их труд? – с вызовом спросила она. – Вы тут поставили меня оценивать все и вся и всех, а критериев для оценки – кот наплакал.

– А дети? – тут в разговор вмешалась другая женщина, по всем признакам – англичанка. – Вот я – учитель. Высочайшей квалификации. Я веду занятия этикетом, на мои лекции записывают тысячи людей. Не только дети, но и взрослые. А рядом со мной – учитель химии, и никто особо не горит желанием углубленно изучать химию. За исключением десятка таких же увлеченных, как Майкл. У меня огромный рейтинг, а у него – кот наплакал…

– Но он же занимается любимым делом. А у вас, миссис Виндзор, явно способности, и куда выше средних, – отозвался Да Лунь.

– Все равно это нечестно, – с холодной невозмутимостью отпарировала англичанка.

– Давайте думать, чтобы было честно…

– Всем молчать, – тихо сказал Маузер. – Слушайте, так мы принимаем такую систему? То есть восьмичасовой рабочий день, состоящий из двух частей – квалификационной и трудовой? Предлагаю проголосовать. Только не сейчас, а через полчаса. У меня тоже есть вопросы. Оценка – оценкой. Но вознаграждение по труду тоже требует обсуждения. Мы решили, что на борту нашего космического объекта не будет денег. Вообще. Все будет решать оценочная система, количество баллов, очков. Называйте это как хотите. Вот здесь нас семьдесят три человека, каждый из которых имеет максимальный квалификационный балл в своей области, и при этом максимальный совокупный рейтинг. То есть сюда, в наш Совет, не может попасть убийца, рисующий гениальные картины. Это я так, упрощаю, – пояснил Марат. – Но мы должны решить – принимаем мы эту систему? Или нет. Отказываемся от денег – или нет? Не забываем, что Маркс с Энгельсом и другие говорили, что не стоит менять систему всю сразу, а надо ее просто улучшить. И у нас сейчас уникальная возможность обойтись без некоторых пятен пресловутого капитализма. Деньги – неплохое изобретение, но их время прошло, по крайней мере здесь, на борту Терры. Я вообще представить не могу, чтобы здесь что-то можно было продать-купить. Это все – я. Понимаете? Тут все материальные объекты состоят из меня, из материи, которая мне подчиняется. И купить-продать… Ну это не реально, это просто глупо…

– Ты у нас высший бог что ли? – с усмешкой спросил Кунгур. – Единоличное сущее? А как быть с фаллоимитаторами в целом? И туалетной бумаге в частности? Ты, товарищ Маузер, как относишься к таким щекотливым моментам?

Люгер фыркнула и во весь голос рассмеялась.

А вот Да Лунь нахмурился.

– Постарайтесь относиться серьезно, – проронил китаец.

– Я серьезно и отношусь, – тут же потерял улыбку на лице и Кунгур. – К той же туалетной бумаге. Начнем, так сказать, с малого. Или сразу по большому… Кому как. Вот понятно, что у меня рейтинг и мне доступны все виды этой чертовой туалетной бумаги. Игровая форма хороша, несомненно. Но у нас процентов десять экипажа реально хотели бы весь день лежать на диване и смотреть мультики. Я говорю реально, а это значит – по настоящему.

– Или порно, – не удержалась от язвительности Люгер.

– Да, порно, – упрямо согласился Кунгур. – Если человек так хочет – так и пусть лежит себе, никому не мешает. Три стакана молока и батон хлеба с куском брезента у него будет. И все. И бумажка для задницы у него будет самая простейшая. Но, извините, как только оно эту задницу поднимет и начнет хоть что-то делать – естественно у него пойдут баллы и рейтинг. Вот оно за месяц прочитало две книги, отработало в службе доставки десять дней и еще три дня в коровнике – и вот уже доступ в виртуальном магазине у тебя серьезный, и выбрать ты там можешь очень и очень неплохие вещи. Ну а если ты еще занялся саморазвитием, вошел в игру, прошел локацию, или нарисовал там чего, или разрулил что-то, или соревновался – вот тут то у тебя еще все лучше стало. Уже можно выбирать как жить где и что. Вариантов огромное количество. Копи рейтинг, получай месячные баллы. По сути, конечно, это те же деньги, просто более совершенные. Пока эта модель мне кажется очень и очень неплохой. Надо пробовать, развивать, строить алгоритмы, выяснять законы. Труд и саморазвитие – два базиса, от них и спляшем.

– Мы навязываем таким образом модель поведения, это не хорошо, – вдруг возразил индиец. – Я из кастового общества, я знаю к чему это приведет.

– Да и пусть приведет, – вдруг резко вскинулся Кунгур. – Мы первые на этом пути. Нужно идти, не стоять. Будут препятствия – будем преодолевать. Зато каждый будет знать, что его способности оцениваются. Не только труд, но и способности. Начнем хотя бы с малого. Да, четыре часа игрушек. Все мы играем. Все мы были детьми.

– Появятся кланы, гильдии, касты, новые дворяне, общество начнет сегрегироваться. Появятся сильные и слабые…

– Вот мы и проанализируем, в чем сила, в чем слабость такого общества.

– Здесь все подчиняется Капитанам, – в свою очередь повысил голос Арджун. – Материя. Энергия. Информация. Все это у капитанов. Они тут боги. Они могут решить любую задачу. На новой планете такого не будет.

– Черт, нам бы до этой планеты сначала долететь, – сказал Марат.

– Да уж, ребятки, – резко оборвала всех Люгер. – Давайте сначала долетим. Модель капитализма от нас никуда не денется. Она простая как две копейки, товар-деньги-навар. Есть четыреста лет и куча возможностей попробовать по другому. Тепличные условия. Эксперимент, если хотите. Предлагайте другие варианты…

Марат вдруг почувствовал «дежавю». Он с ужасом осознал, что все это было. Не один раз. Даже не тысячу, и может быть не миллиард. Может быть даже не они одни. Быть может и сейчас такие корабли, подобные «Терре», летят на всех парусах к указанной цели. Быть может они сами прибудут на планету, которая четыреста лет назад была освобождена от разумной жизни, а кто-то наоборот, прямо сейчас летит на их бывшую Землю.

И ни одной подсказки!

Терабайты информации, войны, оружие, сопротивление, уничтожение, хаос и мрак и ничего, что будет потом. Кто вообще эти члены Межгалактического совета, черт бы их подрал? Неужели нельзя просто прийти и сказать, и сделать так, как надо, без вот этой дурацкой… тряхомудии!

– Голосуем за этот проект, – поднялся и прервал мысли Марата Да Лунь. – Если все будут «за» или все будут «против» – будем думать дальше. Нам нужна критика, нужны думающие наоборот люди. Нужен взгляд со стороны. Нужны противники. Но я сам «за». Кто против?

Марат оглядел присутствующих.

Конечно же, Арджун Рам был против. Потом поднялась еще одна рука, и еще, и вот…

– Да, я тоже против, – с кривой усмешкой произнесла Люгер. – Просто потому, что вы все это скинете на меня. И подсчет рейтингов, и баллы. Все это будет висеть на мне. Уже висит, точнее…

– Кто «за», – глухо сказал Большой дракон, и первым поднял руку.

– Кто воздержался? – спросил в свою очередь Марат через двадцать секунд.

– При семи голосах против, четырех воздержавшихся и шестидесяти двух за решение принято, – подвела итог Люгер.

– Это все, – сухо произнес Да Лунь. – Через семь дней снова соберемся, и уже детально поговорим о частных случаях. Вполне возможно что-то потребуется закрепить законодательно… Всем спасибо за участие.

Марат даже поморщился. А еще говорят, что китайцы чуть ли не рабы традиций. Каково бы там не было, Большой Дракон даже по европейским меркам был человеком резким и без лишних сантиментов. Не совещание совета, а штаб армии какой-то.

– Пойдем? – спросил Марат Юту. – Я тут придумал и приглядел одну штуку…

– Опять трахаться? – с какой-то странной интонацией сказала Юта. – У меня такое ощущение что тебе от меня только секс и нужен.

– Няша, – как можно мягче сказал Марат. – Ты же знаешь что это не так. Просто у нас так мало времени чтобы быть друг с другом… Неужели ты не соскучилась?

– Конечно соскучилась, – и она прижалась к нему всем телом. – И я хочу секса с тобой… Только давай по быстрому, – поморщилась Юта.

Честно говоря, Марату очень не нравилось, когда она так говорила. Почему "по быстрому"? Зачем? Ведь он любил ее, и с каждым годом все больше и больше. И гордился ею...

Через полчаса, лежа совершенно обнаженные на широченной кровати (которую Юта называла – "траходром"), Марат начал разговор, который давно хотел поднять, но все было не до этого...