Текст книги ""-62". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Соавторы: Ринат Мусин,Андрей Федин,Нариман Ибрагим,Яков Барр,Елизавета Огнелис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 185 (всего у книги 346 страниц)

Велик был соблазн хоть одним глазком полюбоваться, что же там на самом деле происходит! Есть мнение: вывод к чертям канализации такого фурора не произвёл бы. Но я применил силу воли и позыв подавил. Потусторонний мир – территория чертей, вот пусть они и любуются. Я-то чего полезу, у меня своих дел полно.

А то, что черти злобу затаили, грозятся карами и даже нашли способ сообщить об этом мне, вполне ожидаемо. Не те ребята, от которых в принципе стоит ждать чего-то другого, хоть ты их озолоти. Найдут, до чего докопаться.

В общем, если разобраться, новость скорее хорошая. Вместо того, чтобы явиться непосредственно ко мне и начать всерьёз предъявлять, черти машут кулаками издали. Как в песочнице, предварительно отбежав подальше: «Я всё маме расскажу!». И вряд ли происходит это в рамках долгосрочной стратегии, просто на большее твари не способны. Были бы способны, уже бы мой подвал по кирпичику разбирали. Вопрос лишь в том, бессильны они что-то сделать вообще, или прямо сейчас? А потом, как подкопят мощей и злобы, выпрутся?

Вот уж чего не знаю, того не знаю. Тут надо бы проконсультироваться у специалиста по потусторонним мирам. Часы приёма у этого специалиста, правда – чтоб мне так вкалывать. Но вдруг повезёт?

С этой мыслью я направился к запертому крылу. Открыл дверь, миновал коридор, спустился в подвал.

– О! – поприветствовал дядюшку. – Не знал, что ты уже на месте. Знал бы, пораньше бы пришёл.

Призрак в зеркале бросился к стеклу – так, будто собирался выпрыгнуть из рамы.

– Зачем ты привёл в потусторонний мир железного человека⁈

– Затем, что здесь он мне не нужен. Подумал, вдруг там пригодится, чего добру пропадать. А что, какие-то неудобства?

Граф Давыдов помотал головой:

– Ты не представляешь, как ты их разозлил!

– Да ну, брось, засмущаешь. Это я только размялся. Передай, чтобы готовились, в следующий раз будет интереснее. Билеты в фан-зону пусть приобретают заранее.

– Они жаждут тебе отомстить!

– Так почему не мстят, чего ждут? Пока ветер поменяется?

– Полной луны. В полнолуние у нечисти – полная сила! Они соберут воинов, и… – изображение за стеклом подёрнулось рябью. Знакомая картина: у дядюшки начала садиться батарейка.

Глава 12

– Что – «и»? – поторопил я. – Договаривай, пока не разрядился! Я с подстаканниками всю голову сломал, больше не хочу. Соберут воинов – это что значит? Не сами попрут, натравят на меня кого-то?

– Готовься к битве! – это было всё, что успел выкрикнуть дядюшка.

Изображение за стеклом помутнело и пропало.

Не, ну тоже не вау, конечно, но прогресс налицо. Этак ещё несколько сеансов, и плюс-минус информативно общаться начнём. После прошлой беседы всё, что я получил – недопроизнесенное слово, а после сегодняшней аж целая дата есть. И указание готовиться.

Я поднялся наверх, вышел из запертого крыла. Навстречу порхала по коридору Маруся.

– Марусь. А когда наступит полнолуние?

Маруся наклонила голову набок и внимательно меня рассмотрела.

– Нешто волосы стричь собрались? Не надо! Как есть, вам красивше!

– А это здесь причём?

– Ну, как же! Ежели на растущую луну стричь, то и отрастут быстрее.

– Угу. Понял, принял. А полнолуние-то когда?

Маруся пожала плечами.

– Того не ведаю. Я косы с малолетства не стригла. – Она горделиво перебросила на грудь длинную косу.

Я одобрительно показал большой палец и отправился проводить опрос дальше.

– Захар! Когда будет полнолуние?

– Да я почём знаю? – заспанный Захар оторвал голову от подушки. – Нашёл, для чего будить. Если тебе так надо, у Марфы спрошу. Только не сегодня, я от неё вернулся час назад.

– А Марфа знает? Не, я понимаю, что для тебя любимая девушка – не только самая красивая, но и самая умная. Но мне бы точную информацию получить.

– Да знает, конечно. Марфа же… ну… – Захар замялся.

– А, – сообразил я. – Понял! Всё, спи дальше. Спрашивать у Марфы не надо.

Я отправился в конюшню. Именно там обитало существо, подобное Марфе. В смысле, не внешне, а имеющее в основе ту же природу. И, соответственно, если верить дядюшке, в полнолуние ощущающее прилив сил.

– Тварь! Когда полнолуние?

– А тебе зачем?

Тварь подняла голову от кормушки. Подкинула вверх зажатую в зубах баранку, поймала разинутой пастью и заглотила. Зажмурилась от удовольствия.

– Ты когда-нибудь перестанешь вопросом на вопрос отвечать?

– А ты можешь со своими вопросами приходить не тогда, когда я ем? Вот, хлебом вас не корми – дай бедной лошадке аппетит испортить!

– Так ты только и делаешь, что жрёшь! Даже если бы захотел, фиг бы я промежуток выбрал, когда приходить. И плохой аппетит в твоём случае тоже не канает.

– Это в моём-то не канает⁈ Да меня ветром качает от недоедания!

Я демонстративно оглядел лоснящиеся бока Твари.

– Это когда ж тебя качало? Позавчера, когда кто-то втихаря в деревню пробрался и у Тимошки-самогонщика полбочонка браги вылакал?

– Враньё! Наговор это, Тимошка нарочно! Не было там полбочонка, всего-то осталось… – Тут Тварь поняла, что спалилась, и прикусила язык.

– Угу. Действительно, безобразие, о чём этот Тимошка думал? Нет, чтоб бедной лошадке целый бочонок выкатить. А лучше два.

– А выкатит? – Глаза у Твари азартно сверкнули.

– Не в этой жизни, – осадил я. – Короче! Ты мне скажешь, когда полнолуние, или сокола спросить?

– Этого дурачка? Да он луну от солнца не отличает.

Сокол на насесте презрительно свистнул.

– Поговори мне ещё! – пригрозила Тварь. – Не скоро полнолуние, луна только народилась.

– А точнее?

– Ещё три недели да один день.

– Угу… – Я мысленно подсчитал. – То есть, получается, полнолуние с Рождеством совпадет?

– Того не ведаю. Мне, чай, рождественских подарков не дарят.

– А что бы ты хотела в подарок?

– А ты подаришь⁈ – глаза у Твари загорелись.

– Подумаю. Смотря что захочешь.

– Уж я захочу! – Тварь, охваченная волнением, принялась рыть солому перед собой.

– Может, тебя погулять вывести? – предложил я. – По полям поскачешь, мысли в порядок приведёшь. А что воронки от твоих копыт останутся, это уже хрен с ним. Скоро снег ляжет, сровняет.

– А давай, – согласилась Тварь.

Мы вышли из конюшни, я отворил воротину. Сел на Тварь, перевёл её через противотварную верёвку. Спешился.

Предупредил:

– В деревне не хулиганить! Узнаю, что опять у кого-то брагу вылакала – на гауптвахту посажу.

– На что?

– Вот заодно и узнаешь.

– Ой, да там было-то той браги…

– Это я уже слышал, ага.

– Прошу прощения, – у меня за спиной откашлялись.

Я обернулся. И увидел хлыща, который привозил посланницу императрицы, Екатерину Романовну. Он почти не изменился, только к предыдущему наряду добавилась шуба. Пошитая, по всей видимости, из кого-то ценного.

Я был готов поклясться, что две минуты назад людей за воротами не наблюдалось. Знаком переместился, зараза.

– Прощаю. А что, в Питере уже зима началась?

– Прохладно, – кивнул хлыщ. Коснулся треуголки, тоже подбитой мехом. – Рад приветствовать, многоуважаемый Владимир Всеволодович! Не будете ли вы столь любезны…

– Нет, ну нормально! – возмутилась Тварь. – А со мной, значит, здороваться не надо. Я, значит, пустое место! Рот закрой, ворона влетит.

– Э-э-э, – сказал хлыщ. Когда снова обрёл дар речи. – То есть, мне не показалось? Ваша кобыла умеет разговаривать?

Тварь разобиделась окончательно.

– Ща как дам копытом! Сразу поймёшь, кто тут разговаривать умеет, а кто только воздух переводит! У нас здесь воздух – знаешь, какой ценный⁈

Она сверкнула глазами и раздула ноздри. Хлыщ попятился. Споткнулся и плюхнулся на обочину дороги. По выражению лица я понял, что отчаянно борется с желанием скастовать Перемещение, свалить отсюда подальше и никогда не возвращаться. Но чувство долга пересилило.

– Поздоровайся с ней, – оценив мужество, посоветовал я. – Тогда отстанет. Наверное. Если повезёт.

– Э-э-э, здравствуйте, – сказал хлыщ. И ещё раз коснулся треуголки.

– То-то же! А я с тобой здороваться не буду. Ты мне сразу не понравился. – Тварь, гордая, как лев, развернулась и утопала в припорошенные снегом поля.

Я подал хлыщу руку, помог подняться.

– Дай, угадаю. Её Величество вызывают?

– С вашего позволения, именно так. Если изволите проследовать со мной, перенесёмся прямо на ступени Зимнего дворца.

Н-да. По Петербургу-то слухи разносятся, оказывается, ещё быстрее, чем по Поречью.

* * *

Разговор состоялся в том самом кабинете, где висел гобелен с быком и девушкой. С глазком между рогов и потайной дверью. Государыня выглядела совершенно спокойно, хотя чувствовалось, что под маской этого спокойствия живёт волнение.

– Владимир Всеволодович, – сказала она, – до меня дошли слухи…

Я кивнул. Государыня осеклась.

– Вы знаете, что за слухи?

– Я знаю, что произошло. Но в какой именно интерпретации информация дошла до вас, не знаю. Очень интересно услышать.

– Что ж. Извольте. До меня дошли слухи о том, что в мастерской Ползунова случилось несчастье. Некий опытный образец оружия, о котором мы говорили, вышел из-под контроля, причинил разрушения и убил нескольких человек.

Императрица уставилась на меня выжидающе. Я нахмурился.

– И, я так понимаю, даже трупы есть?

– Прошу прощения?

– Ну, это ведь не просто слова, иначе вы бы меня, полагаю, не вызвали. Есть реальные тела работников мастерской Ползунова?

– Разумеется, есть. Согласно моим сведениям, вы там были и не могли не видеть…

– В том-то и дело, ваше величество, что я там был. И точно знаю: в результате инцидента никаких жертв не случилось. Все работники вовремя сумели уйти.

– Вот, значит, как… – Императрица прошлась по кабинету в глубокой задумчивости. – Значит, этот человек ни перед чем не остановится…

– Ваше величество. Сейчас идёт война людей с тварями. Если человек играет против людей на стороне тварей, он, само собой, ни перед чем не остановится. Он уже прошёл все возможные стадии предательства по определению. Это наивные охотники, которым он и подобные ему дурят головы, могут верить в то, что в конечном итоге они действуют на благо рода человеческого. Им так проще заставлять себя гнусности делать. А уж сами эти подонки – тут без вариантов.

– Ваш ход мыслей совпадает с моим.

– Сколько человек якобы погибло?

– Трое. Имён не помню. Один, говорят, молодой парень, недавно появился…

– Но не Дорофеев же? – вырвалось у меня.

– Что?.. Ах, нет, такой фамилии не было точно. Речь ведь не о тех самых Дорофеевых? Графский род?

– Именно о них.

Императрица подвисла.

– А что отпрыск этого благородного рода забыл в мастерской Ползунова?

– Ну, вы ещё спросите, что там забыл отпрыск рода Давыдовых…

– С вами как раз понятно, у вас в этом предприятии пай, и вы, находясь там, блюдёте свои интересы.

Я только головой покачал в восхищении. Ну, государыня! Держит руку на пульсе, куда там товарищу майору. Только попробуй налог не заплатить вовремя.

– Дорофееву просто нравятся механизмы, – объяснил я. – Человек нашёл себя.

– Лучше бы этому человеку временно потерять себя для Петербурга, – отрезала императрица. – Боюсь, что ничем хорошим в текущих реалиях это для него не окончится.

– Понял, примем меры.

– А тот погибший, о котором я говорила – там вместо фамилии была будто какая-то кличка…

– Рябой? Стенька Рябой?

– Да, как будто бы так. Вы с ним знакомы?

– Он мой осведомитель, двойной агент. Встречался с нашим главным врагом, получал от него указания… Но, видимо, тот что-то заподозрил. И нет у меня больше двойного агента.

Я вздохнул. Не то чтобы так уж скорбел по Стеньке, человечишко был – дерьмо ещё то. Но даже он такой бездарной смерти не заслужил. Вполне ещё мог исправиться.

– А от кого вы получили всю эту информацию? – Я вернулся к делам насущным, которые нужно было решать быстро и эффективно. – Источник отследить получится? Тот, кому выгодно дискредитировать Ползунова, и есть наш клиент.

– Увы, – развела руками императрица. – Только в сказках злодей сидит рядом с государем и нашёптывает ему вредные советы. В действительности этот человек действует очень скрытно. Однако я чувствую, что он близок. И нужно его как-то вывести на чистую воду.

– Ну значит, давайте действовать.

– У вас есть план? – воззрилась на меня императрица.

– Нет, я не употребляю и вам не советую. Натрезвяк сделаем. Есть у меня один человек, скажем так. Но потребуется человек и от вас.

– Кто именно?

– Это уж вы сами решите. Человек, вхожий во дворец. Не самая мелкая сошка, но и не министр, понятное дело. Такой, который теоретически может зарулить в приличный кабак к простым людям.

Императрица напряжённо хмурилась, пытаясь представить себе нужного человека. Я продолжал:

– Это должен быть обязательно человек болтливый. Дворец – замкнутая экосистема, и как в любой замкнутой экосистеме, слухи здесь должны разноситься со скоростью света. А нам только того и надо. Слух быстро достигнет нужных ушей.

– Что за слух?

Я улыбнулся:

– Слух об ожившем мертвеце.

* * *

Конечно, операцию можно было тянуть ещё долго. Но если наш Министр перешёл к решительным действиям, значит, играть он закончил. Собрался раздавить контору Ползунова, не вдаваясь в подробности. Психанул. Бывает.

Соответственно, мне остаётся только один рабочий вариант: ловля на живца. И этот живец у меня как раз-таки имеется.

– Неплохо прижился этот ваш Николка, за птицей хорошо ходит, – говорил граф Дорофеев старший, шагая рядом со мной по своему поместью. – Думаю, управляющий даже расстроится, что вы его забираете.

– Так-таки ничего и не украл за всё время?

– Ни единого случая не было, насколько мне известно.

Мы вошли в птичник и немедленно увидели Николку. Он стоял и с дурацкой улыбкой смотрел на сокола, который сидел у него на руке. Рука в специальной перчатке, само собой. Увидев меня, Николка помрачнел. Улыбка сползла.

– Да что ж я опять такого сделал-то? Я же ничего такого вовсе и не делал…

– Ты много чего сделал. – Я не видел причин миндальничать с человеком, который напал на Ползунова и едва его не убил. – И теперь настало время это исправлять. Отрабатывать косяки. Готов?

Николка втянул голову в плечи.

– Не надо бояться. Надо радоваться. Плохо, Николка, когда судьба тебе не даёт возможности искупить. Это значит, что она на тебя уже плюнула и растёрла. А когда возможность искупления появляется, радуйся. Человек, как птица, стремится ввысь. Наползаться всегда успеешь. Идём.

* * *

Первым делом мы с Николкой перенеслись в Поречье, где заглянули в магазин готового платья. Там я купил ему приличный костюм.

– Не губите, Владимир Всеволодович! – завыл Николка, когда явился предо мной во всей красе.

– Отчего такая неадекватная реакция? – спросил я, с удовольствием оглядывая результат своих трудов.

Передо мной стоял человек, у которого совершенно нет вкуса, но на которого недавно свалились хорошие деньги. Только вот рожа… Н-да, над рожей надо поработать. Рожа должна лучиться самодовольством, а не вот это вот всё.

– А куда ж вы меня в такой одёже? В гроб, что ли?

– Ой, да я тебя умоляю. Если бы я хотел тебя убить – одевать бы уж точно не стал, не мой фетиш. Наоборот, Николка, ты мне нужен живым. Как ни странно, впервые за всю многовековую историю человечества, сложилась такая ситуация, когда от тебя живого больше пользы, чем от мёртвого… Да хорош трястись! Небось, когда трости воровал, не трясся… Во, кстати! Трости тебе не хватает. Хочешь трость?

Николка перестал трястись, глаза заблестели. Я кивнул – понятно, чем этого парня взять. Простецкая душа.

Большую часть ночи я потратил на инструктаж. Заставил Николку изображать передо мной грядущую сцену снова и снова. Успокоился только тогда, когда добился приемлемого жизнеподобия.

Ну а на следующий день мы с Николкой перенеслись в Питер. Я использовал амулет, поэтому имел богатый выбор. Выбрал ту подворотню, где познакомились. Дерево, с которого когда-то на Николку сыпались вороны, до сих пор стояло обугленным.

– Всё запомнил?

– Всё.

– Отлично. Выше нос, больше пафоса! Начинай играть.

Играть Николка насобачился неплохо, не зря я на него столько времени потратил. Буквально у меня на глазах унылый раздавленный червяк превратился в напыщенного индюка. Выпятив грудь и элегантно отставив руку с тростью в сторону, Николка, прихрамывая, зашагал по улице в оговорённом направлении.

Я тоже приоделся в магазине готового платья, чтобы чуток замаскироваться (ох, и выскажет же мне Брейгель…). Надел шляпу, тёплый плащ и приличные кожаные перчатки. Сунув руки в карманы, надвинув шляпу пониже и опустив голову, двигался за Николкой.

Нужный кабак был близко. Николка зашёл туда первым, я – через пару минут. Спросил обед и графинчик. Уселся в тёмном углу.

Николка, напротив, сиял в самом центре зала. Очень скоро у него появились собутыльники, которым он радостно заливал какую-то дичь о своём благосостоянии, прихлёбывая пиво.

– Но это ещё что! – услышал я. – Скоро я натуральным образом разбогатею.

– Ты-то? – расхохоталась компания.

Похоже, Николку они знали не понаслышке.

– Я, а то кто ж! Днями вот думаю заскочить в императорский дворец…

Компания буквально громыхнула хохотом. Чтобы их превозмочь, Николке приходилось кричать:

– А вот посмотрите, посмотрите! Кто ещё последним посмеётся-то! У меня, между прочим, такие сведения есть, за которые государыня червонцев отсыпет – за всю жизнь не истратить! Я, может, о заговоре знаю. Да-да, вот так: заговор у государыни за спиной зреет, и только я один могу на заговорщика показать! Мы-то с ним встречались, он себя и выдал. А после убить меня хотел. Ха! Николку Кривонога не убьёшь! У меня такие амулеты есть, что никакая смерть не возьмёт!

Я обратил внимание на двух прилично одетых джентльменов за столиком у окна. Один был пожилой, лысый и усатый, постоянно что-то бубнил. Второй – помоложе, лет тридцати, наверное, без усов и с волосами. Да и весом раза в два меньше. Вот он, не обращая внимания на собеседника, с огромным любопытством прислушивался к разглагольствованиям Николки.

Ну ясно, наш человек. Не знаю уж, под каким видом его откомандировали в этот кабак, но её величество обещала, что всё будет тонко и изящно, комар носа не подточит. Всё происходящее должно им сейчас восприниматься как нативный контент, а не как навязчивая реклама. Коей оно по факту является. К тому же – чистый кликбейт, налюбилово: мы понятия не имеем, кто таков этот министр. Но очень надеемся, что он теперь раскроется.

Глава 13

– Я уже сейчас, не поверите, в гостинице живу, – продолжал трепаться Николка. – Да не в какой-нибудь, а в Пале-Рояль! А уж когда меня государыня озолотит, собственный особняк куплю. Говорю вам, друзья мои, пошла светлая полоса! Всю жизнь ждал – и вот, дождался! Ну, теперь уж до самой смерти нуждаться не буду. Шутка ли – правительственный заговор. Да меня, может, министром назначат! Хе-хе, да-да, министром. Отчего бы и не назначить, нужен же будет министр.

Я поморщился. Этого мы не репетировали, это Николка уже отсебятину погнал. Но, впрочем, ладно. Пока в образе – норм.

Встреча у двух джентльменов подошла к концу. Они попрощались, и тот, что помоложе, бросая взгляды на Николку, двинулся к выходу. Я, удовлетворённо кивнув, взялся за еду. Крючок проглочен. Осталось дождаться, пока по дворцу поползут слухи и достигнут ушей Министра.

Дожидаться, пока Николка вспомнит, что мы здесь, вообще-то, по делу, пришлось довольно долго. Наконец, вспомнил, соизволил украдкой взглянуть на меня.

Я указал взглядом на выход. Николка поскучнел и посмотрел на недопитую кружку. Я категорически поднялся. Николка вздохнул, в несколько глотков прикончил кружку и объявил:

– Увы, друзья мои, теперь я должен удалиться. И рад бы остаться, но влекут неотложные государственные дела… Эй, любезный! – он поманил мальчишку, натирающего полы. – Поймай-ка мне извозчика до гостиницы Пале-Рояль!

Пацан бросился к двери. Я вышел вслед за ним. Немного пройдя по улице, свернул в безлюдный переулок. И перенёсся Знаком в Пале-Рояль.

Не успел осмотреться в номере, где разместил Николку, как меня захлестнуло верёвочной петлёй. Руки намертво притянуло к бокам.

– Стой, где стоишь, тварь! – на плечи мне с двух сторон опустились могучие руки.

– Тоже рад вас видеть, мужики, – кивнул я.

Попробовал применить Знак Перемещения. Не работает. Отлично.

– Ох, – сказал Демид. – Извиняй, Владимир! Не разглядели, что это ты.

Его подручный ослабил петлю. Я выбрался. Кивнул:

– Да ничего. Не насмерть же раздавили. Хорошо работаете, молодцы!

Довольные Демид и его подручный, дюжий парень-охотник, приосанились.

Третий персонаж, появившийся на сцене, поклонился.

– Рад вас приветствовать, Владимир Всеволодович.

– Угу. Давно не виделись.

Я ещё раз придирчиво осмотрел номер, подготовленный для Николки. Две комнаты, спальня и гостиная, очень удобно. Из прихожей попадаешь в гостиную. А из спальни в ту же гостиную легко и свободно попадает тот, кто тебя поджидает.

Я очень надеялся, что в этот раз Министр явится самолично. Вряд ли доверит кому-то ещё вытягивание из Николки информации – что именно тот знает, а о чём просто натрепался, дабы вымолить прощение. Попасть в номер, когда Николки там нет, ознакомиться с обстановкой, а в нужный момент перенестись амулетом наподобие троекуровского – дело не хитрое. На месте Министра я бы Николку из номера изъял, перетащил тем же амулетом в тихое укромное место, и там уже допрашивал без шума и пыли. Исполнить изъятие Николки можно буквально в считанные секунды, поэтому операцию я подготовил тщательно.

В стене гостиной, противоположной спальне, находилась ещё одна дверь. Она вела в другую спальню, номер когда-то состоял из трёх комнат, но этой не повезло. Плохо прогревалась, зимой постояльцы жаловались на холод и сырость. Устав выслушивать жалобы, владелец гостиницы велел смежную дверь запереть и сдавать номер как двухкомнатный. Дверь замаскировали большим зеркалом, в запертой спальне устроили кладовку, где хранили всякий хлам. По моему распоряжению хлам выкинули, его место заняли Демид с подручным и мой новый знакомый.

Никита Григорьевич Разумовский, тот хлыщ, что провожал меня к государыне. Он оказался мало того, что охотником, ещё и князем. Единственным, обладающим Силой, в своём чрезвычайно разветвленном и влиятельном роду. Охотник среди дворянских детей – вообще случай редкий, в светском обществе рассматриваемый как нечто не вполне приличное. Аристократу махать мечом наравне с простолюдинами – фи! Такого рода способностями не принято было хвастаться.

Но Никита Григорьевич оказался парнем дальновидным. В великосветских гостиных он свой талант не светил, но и забивать на него не стал. Почувствовав Силу, уговорил папашу нанять учителя из охотников, потихоньку осваивался. И когда у власти оказалась нынешняя государыня, охотничьему племени очевидно благоволящая, предстал пред светлые очи и доложил, что готов служить. Государыня, разумеется, такой готовности обрадовалась. Теперь Никита Григорьевич рулил во дворце всем, что было связано с использованием Силы.

В частности, по его распоряжению сконструировали амулеты, запрещающие применение Знаков, в Зимнем дворце это было одной из мер безопасности. Именно такой амулет Разумовский активировал сразу, как только в гостиной у Николки появился я.

– Как полагаете, Владимир Всеволодович, когда нам следует ожидать дорогого гостя?

Я развёл руками.

– Это уж вам лучше знать, как быстро здесь распространяется информация. Наживку заглотили только что, у меня на глазах. Поэтому, думаю, уже с этой минуты нужно быть настороже. Николка появится здесь где-то через полчаса, посидит для виду в номере, вечером отправится ужинать. Пока его не будет, я на месте Министра прибыл бы сюда и поджидал.

– Уверены, что и мы должны выжидать до самого момента нападения? Быть может, стоит обезвредить Министра сразу, как только он появится?

Я покачал головой:

– У меня нет уверенности, что это будет именно он, а не очередной порученец, заряженный на единственную операцию. Николка, по крайней мере, сможет сказать, он это или нет. И если явится не Министр, преждевременными действиями самого Министра мы спугнём… Нет уж. Работаем, как договорились. Я на связи, – я показал амулет-передатчик. Второй отдал Разумовскому.

Тот кивнул.

– Хорошо. Какие планы у вас?

– Сейчас метнусь по своим делам. Мне нужно встретиться с одной чрезвычайно капризной дамой. К вечеру буду в мастерской у Ползунова, это отсюда не далеко. Ваш вызов услышу и тут же появлюсь.

Разумовский покивал с выражением глубокого понимания на лице.

– Удачи вам с капризной дамой, господин Давыдов! По себе знаю, сколь приятны победы именно над капризными.

– Благодарю. Удача мне понадобится.

Демид гоготнул. Он-то знал, о какой даме речь.

Я поклонился и вышел. От крыльца гостиницы переместился к домику, где обитала Мстислава Мстиславовна.

– Бабуля не в духе, – доложила мне прекрасная Глафира. Кем она приходится Демиду, я, кстати, так и не понял, надо бы выяснить.

Судя по тому, что Глафира тусила во дворе, опасаясь заходить в дом, бабуля действительно пребывала не в духе. Об этом же свидетельствовала доносящаяся из дома отборная брань. Мстислава костерила на чём свет стоит какого-то Алексашку. Не удивлюсь, если Невского.

– Ежели вам снова починить чего, то лучше бы завтра, – вздохнула Глафира. – В завтрему, глядишь, отойдёт. Подолгу она не буянит, годы уже не те.

– Да нет уж. Рискну сегодня.

Я открыл дверь, шагнул через порог. В следующую секунду поймал летящую в лоб кочергу.

Похвалил:

– Метко… Мстислава Мстиславовна! Я пришёл сделать вам предложение.

Мстислава, снявшая с ноги валенок, замерла со снарядом в руке.

– А ну, подойди ближе. А то я тебя и разглядеть-то не могу.

Я подошёл ближе. Единственный глаз Мстиславы взглянул на меня светло и незамутненно. Ни капли узнавания во взгляде не промелькнуло.

– Владимир Давыдов, к вашим услугам. Мы с вами провели вчера незабываемый вечер.

– Незабываемый – это я могу. – Мстислава рассматривала меня с интересом. Наконец вынесла вердикт: – Парень ты справный, но замуж за тебя не пойду. Свобода дороже!

– Чрезвычайно приятно встретить в вашем лице носителя моей собственной жизненной концепции.

– Чегось?

– Говорю, замуж необязательно. Я на службу и незамужних принимаю. В этом плане абсоюлютно толерантен.

– На службу? – насторожилась Мстислава.

– Ну, с моей стороны в наличии охотники, которые зимой со скуки в спячку впадают. А с вашей – драгоценный боевой и жизненный опыт. Как глава ордена, приглашаю вас в свой оплот штатным инструктором.

* * *

Собиралась Мстислава недолго. Через полчаса мы стояли возле нового оплота в бывшем доме Воздвиженской.

Но распахнуть перед дамой дверь я не успел, та открылась сама.

– Ваше сиятельство, многоуважаемый господин Давыдов! – обрадовался вылетевший на крыльцо Брейгель. – Вы таки не поверите, как я желал вас увидеть! Больше, чем жених желает обладать невестой. Я отложил все неотложные дела и устремился в сию обитель, дабы… О, боже! – Брейгель схватился за сердце. – Зачем вы мне делаете дурно? Что это на вас надето⁈

Он оглядел мой костюм из магазина готового платья таким взглядом, что я на всякий случай приготовился кастовать Мороз. Вдруг вспыхнет.

– А на вашей даме? – Брейгель перевёл взгляд на Мстиславу. – Я таки не понимаю, многоуважаемый господин Давыдов, что плохого вам сделал Яков Брейгель? Для чего вы позорите меня на всю Империю?

– Да я в этом костюме двух часов не проходил, это вообще маскировка. Какая, к чёрту, Империя?

– Ах, оставьте! – Брейгель закатил глаза. – Мне прекрасно известно, что вы путешествуете по всему миру! И теперь, думая о том, в каком виде это делаете, я навсегда лишусь сна.

– Да не путешествую я, блин! Говорю же, только что надел. А даже если бы и путешествовал, кто меня видит? Твари в Пекле?

– Ни одна тварь не грешна настолько, чтобы лицезреть подобный кошмар! Если вам нужен был костюм для визитов в Пекло…

– Да всё, всё, я понял. А ты чего пришёл-то?

Выяснилось, что пронырливый Брейгель, узнав о моей бурной деятельности, решил получить подряд на пошив одежды для охотников.

Я рассудил, что мысль неплохая. Обновление гардероба охотникам не помешает, многие натурально в лохмотьях ходят. Пообещал Брейгелю подумать.

Войдя в оплот, оценил:

– Ого!

Захар и Тихоныч поработали на славу. Дом был отмыт, печи топились, окна украшали нарядные занавески, полы – дорожки.

У входа два шапочно знакомых охотника примеряли к стене вешалку. Руководил работами Алексей.

– Иван, давай чуть выше! Ещё чуть-чуть! Ага. Вот так, прибивай.

Застучали молотки.

Алексей повернулся к нам. С интересом уставился на Мстиславу.

– Принимай пополнение, – отрекомендовал я. – Мстислава Мстиславовна, будет работать инструктором. Обеспечь человеку проживание и полное довольствие. Сегодня Мстислава Мстиславовна отдохнёт, а с завтрашнего дня начнёт вести уроки.

Мстислава постаралась принять максимально солидный вид.

– Э-э, – сказал Алексей.

– Вопросы?

– Не-не, я всё понял. Идёмте, уважаемая, покажу вам комнату.

Пока Алексей пристраивал Мстиславу на новое место жительства, я прошёлся по дому. Оценил обстановку комнат, новенькие скатерти в столовой и посуду в кухне.

– Обживаетесь? – спросил у подошедшего Алексея.

– Ага. Тут недавно мальчишка до тебя прибегал. Рассыльный из конторы братьев Урюпиных.

– Яшка, что ли?

– Вроде так. И другого пацана с собой привёл. Сказал, что тот, вроде, Силу охотничью чует.

– Это как?

– Да болтали, говорит, в переулке, рядом – никого. И вдруг пацан говорит: «Охотники идут!» Яшка его на смех поднял, а через минуту из-за угла и правда двое охотников показались. Яшка пацана сюда потащил.

– Молодец Яшка. И что же, есть Сила?

Алексей развёл руками:

– Я не почувствовал. Но это ничего не значит. Ранг-то у меня – сам знаешь, не высокий. Велел им в другой раз приходить, когда тут посерьёзнее меня охотники будут.

Я задумчиво хмыкнул. Что-то кучно одарённые дети пошли, поколение индиго, блин. Неофит, потом тот пацан, который с дятлом в шашки играл, девчонку мы с Земляной тоже в одной деревне встречали, взяли на заметку.

Вообще, конечно, надо бы за такими детьми приглядывать. Брать под крыло, пока на них какая-нибудь тварь вроде Троекурова не вышла. Благо, и возможность такая есть.

– Вот что, Алексей. В старом нашем оплоте амулет есть, который в своё время у Троекурова изъяли. Позволяет разглядеть в человеке потенциального охотника. Сейчас, как тут закончим, смотайся-ка за ним. Там без дела пылится, а нам полезен будет.

Алексей покачал головой.

– Ишь! Каких только амулетов не бывает… Понял. Сделаю.

– А у тебя-то самого как Силу обнаружили? – заинтересовался я. – Ты же дворянин, по-хорошему с нашей братией и пересекаться-то не должен.

– Да я тогда ребёнком был. С другом в кабак пробрались, где охотники сидели, посмотреть на них хотелось. Ну, один нас и выловил. И посмотрел. Друга сразу выгнали, а мне объяснили, что есть Сила. Ну, у меня глаза-то загорелись… – Тут Алексей грустно шмыгнул носом. – Да только и меня в итоге выгнали. Сказали, мол, подрасти сперва. Нет у нас времени с мелюзгой носиться. Обидно было, а куда денешься. Ну, потом то, другое… Я, вроде, и забыл. Но однажды появился на пороге охотник. Недели не прошло, как матушка моя преставилась, тяжело было. Я и подумал – может, вот она, судьба? А оно вон как обернулось.