Текст книги ""-62". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Соавторы: Ринат Мусин,Андрей Федин,Нариман Ибрагим,Яков Барр,Елизавета Огнелис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 134 (всего у книги 346 страниц)

Мы стояли перед обычным квартирным домом, вроде того, в котором жил Андрей Михайлович. Маскировка что надо, не то что в Питере. Ну, хоть в чём-то мы производим впечатление передового города.

– А если он наврал? – подал голос Захар.

– Тогда мы найдём его и заставим об этом пожалеть. Но я думаю, правду сказать. Он к тому моменту уже столько в штаны навалил, что не до вранья было.

Захар хохотнул, верно, припомнив рожу перепуганного до смерти Стёпы.

– Идём, – сказала Земляна и первой зашагала ко входу. Мы с Захаром потянулись следом.

Второй этаж, дверь налево. Земляна постучала. Сразу же послышались шаги. Щёлкнула щеколда, и дверь открылась вовнутрь.

– Вам чего? – с недоумением вопросил мужик в ярко-красном, каком-то женском халате.

Мы смерили его взглядами. Мужик, как-то явно напрягаясь, изучал взглядом нас.

– Человечка одного проклясть хотим, – сказал я. – Посоветовали к вам обратиться.

– Проклясть? – Мужик изумился вполне натурально. – Это как же, простите…

– А надоел он нам, – подключилась Земляна. – Корова у него лучше всех в деревне доится. А уж какая картошка растёт!

– Ага, точно, – кивнул Захар. – Со свету его, негодяя, сжить хотим. Можно на него домовика или там кикимору какую напустить? Чтоб знал, собака, как честных людей гневить.

– Да идите вы! – крикнул мужик и попытался закрыть дверь.

Наивный.

Земляна пинком распахнула дверь настежь. Попутно зарядила мужику по носу. Тот отшатнулся в глубину квартиры. Мы, расценив это как приглашение, вошли.

Глава 23

Я огляделся. Прихожей, по сути, не было. Сразу после двери начиналась большая комната. По обстановке – как будто ничего особенного, наводящего на мысли о колдовстве и тварях. Стол, стулья, оттоманка, красный ковёр на полу. Обивка на стульях, к слову, тоже красная. И – да, жилище определённо классом повыше, чем у Андрея Михайловича.

Не обнаружив ничего подозрительного в первой комнате, я пошёл ко второй.

– Да кто вы такие? – заверещал мужик. – Я знать не знаю ни о каких проклятиях!

– Следите за ним, – бросил я через плечо.

И толкнул дверь. Остановился на пороге и сказал:

– Ага.

Жизнь, конечно, всегда найдёт, чем удивить. Например, висящим вниз головой голым мужиком. Руки у него были связаны за спиной, ноги тоже связаны. Висел он на крюке, вбитом в потолок. Может, для люстры, а может, для чего-то ещё. Рот мужику затыкала плотно свёрнутая тряпка.

Увидев меня, мужик вытаращил глаза и замычал.

– Чего там? – крикнула Земляна.

– Да не пойму пока. То ли насилие над личностью, то ли прогрессивные европейские веяния.

– Чего⁈

– Держите этого мудака, говорю! Разбираюсь.

Голый мужик начал выразительно раскачиваться. Он отчаянно пытался домычать до меня какую-то мысль, даже прослезился.

Рядом с ним стоял журнальный столик, на котором в безупречном порядке расположились скальпели, какие-то пилки, прочий хирургический скарб. На теле мужика уже виднелось несколько порезов.

Я подошёл и выдернул кляп.

– Здравствуйте.

– А? Спасите меня!

– Ну конечно, я ради того сюда и пришёл.

– Он сумасшедший! Он убить меня хочет!

– Знакомый?

– А? Нет! Впервые его увидел! Постучался, вошёл и… По голове меня огрел, когда я отвернулся.

– Экий негодяй. А проклятия вы накладываете?

– А? К… Какие проклятия?

– Ну, мне проклясть нужно кое-кого. Категорически необходимо.

– А… Я, это… Договоримся. Скидку сделаю. Нет – бесплатно всё сделаю! Только спасите меня от этого… Этого…

– Сам делаешь?

– А?

– Да чего ты всё «акаешь»? Глухой, что ли? Проклятья, говорю, сам накладываешь?

– А, да. Сам, всё сам. Обладаю магической силою.

– А чего ж ты своей магической силою спастись не можешь?

– Н-н-не могу. Сила не та.

– Только под проклятия расчитана?

– А? Н-нет, ещё порчу могу.

– Портить я и сам могу. Троекурову как отчитываешься?

– А⁈ – совершенно обалдел пленник.

– Бэ. Повторяю вопрос: как отчитываешься Троекурову?

Вот теперь до него дошло, что он ухитрился попасть из огня да в полымя.

– Ка-а-акому Троекурову?

– А их много, что ли, разных в твоей жизни? Ну, начни с какого-нибудь одного. Там, дальше, посмотрим, как пойдёт.

– Я ничего не знаю!

– Ну, я пошёл тогда.

– Нет!

– На вопрос отвечай.

– Он сам меня находит!

Опять двадцать пять. Осторожный сукин сын… Как же мне под тебя подкопаться-то? Не, я помню, что по плану ты у меня после чёрта. Но с чёртом-то уже скоро разберёмся, надо наперёд думать потихоньку.

– Где находит?

– Да где захочет – там и находит. На улице. В кабаке. Иногда я дома, а он под окном зовёт.

– Прям под окном?

– А? Да!

– С гитарой? Серенаду поёт?

– Нет! Он не голосом зовёт. Вернее, голосом, но голос как бы в голове.

Н-да. Если уж мужика до такой степени заморочили, что он голоса в голове слышит, значит, тут уже реально бороться не за что. В качестве двойного агента не используешь. Ну и ладно. У меня уже есть один двойной агент. После чёрта – с него и начну.

– Оправдываешь-то себя чем? – задал я ещё один вопрос для проформы.

– А⁈

– Ну, ты людям жизнь портишь, у кого-то вообще отбираешь. Чем себя оправдываешь?

– Я не виноват!

– Это понятно. А почему?

– Он меня заставил!

– Троекуров?

– А? Да! Я тогда пьяный под Рождество на улице уснул. Обморозился. В больничке хотели ноги отнять. А тут – он. Вылечил. Взамен ему служу.

– Ну, ты же сам так выбрал?

– А кто б не выбрал⁈

– Ладно. Силу он тебе как передал? Как это вообще выглядело?

– А?.. Н-не знаю, появилась вдруг сила…

Как-то он неуверенно это сказал. Да к тому же и посмотрел куда-то в сторону. Коротко и почти незаметно. Но я-то внимательный.

Повернул голову, увидел шкаф наподобие книжного, без дверец, только с полками. На полках вместо книг прозябала всякая ерунда – какие-то фигурки, вазочки, плетёные салфеточки. Красоту себе наводил.

Среди всего этого выделялась только одна чего-то стоящая вещь – золотые часы на цепочке. Я подошёл и взял их.

– Это просто часы! – запротестовал повешенный.

– Угу.

– Они… Они мне от дедушки достались.

– Дедушку, случаем, не Троекуровым кличут?

– А? Нет!

В голосе подонка слышалась уже настоящая истерика.

Я открыл часы и улыбнулся.

Не часы это были. Вместо циферблата я увидел ровную золотую поверхность, испещрённую Знаками. Амулет.

Тут из большой комнаты донеслась какая-то возня.

– Погоди, не уходи никуда, – попросил я висящего хозяина квартиры.

Сунул кляп ему обратно в протестующий рот и вышел, пряча в карман находку. В крайнем случае – на переплавку пойдёт, если другого применения не отыщется.

– Ну чего тут у вас?

Мужик в красном халате лежал мордой вниз. Сверху на нём, удерживая руки, сидел Захар. А Земляна держала сзади отчаянно брыкающуюся брюнетку лет тридцати. Роста они были практически одинакового, но мышцы у Земляны явно были покрепче.

– Да уймись ты, пока по башке не приложила!

– Пусти! Пусти меня, негодяйка! Я всё равно ему кишки выпущу!

Я хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание. Брюнетка замерла, уставившись на меня, и вдруг заплакала. Обмякла. Не ожидавшая этого Земляна позволила ей стечь на пол.

– Что тут за комедия? Зрительская масса требует объяснений.

– Пустите! – прогудел мужик в халате. – Объясню всё.

– Захар, слезай. Не имей привычки на мужиках сидеть, некрасиво это, неэстетично.

Захар, что-то буркнув, поднялся. Следом встал мужик. Поправил халат – я успел заметить, что под халатом у него вполне обычная одежда.

– Эта сволочь, – мужик показал пальцем на вторую комнату, – Николая Семёныча Трубецкого извела.

– Кто такой?

– Хирург. Светило! Величайший человек, да на него все молились в больнице. Кроме одного… бездаря завистливого. Вот он и пришёл к этому. Тот и наложил какое-то проклятие, что за неделю человек в могилу сошёл. Понимаете?

– Понимаю. А вы в этой истории кто?

– Я – коллега Николая Семёныча и друг. А Дарья Дмитриевна – вдова его.

Мы все с сочувствием посмотрели на рыдающую на полу брюнетку.

– Самосуд, значит, устроили?

– А какой ещё суд? Ну какой⁈

– Охотничий!

– Ах, да не смешите вы меня! Что тем охотникам эта гнида? Он же не тварь, костей в нём золотых нет. Отмахиваются только.

Я выразительно посмотрел на Земляну – вот, мол, о чём только что говорили, помнишь? Земляна насупилась и отвернулась.

Дарья Дмитриевна подняла голову и уставилась на меня заплаканными глазами.

– И что, вы теперь убьёте его сами? – спросила она хриплым от слёз голосом.

Хороший был вопрос. Убивать людей, которые на тебя не кидаются, я не фанат. Отпускать его? Тоже хреновый выход. Деятельность он свою продолжит. Запугать его сильнее, чем Троекуров, я не смогу. Нет, смогу, конечно, но это потребует столько сил и времени, что предприятие нерентабельно. К тому же он в итоге сдохнет от ужаса.

– Владимир? – окликнула меня Земляна.

– Уходим, – принял я решение.

– А с этими – что?

– Этих оставляем.

– Как так?

– Ну, так. Они свои дела делают – пусть делают. Нам не мешают. Что тут дальше будет происходить – нас не касается. Сворачиваемся, пошли. Больше тут ловить нечего.

Вообще, конечно, в эти удивительные времена сдать человека под обычный суд за колдовство было можно. Но вот беда: я не знал, насколько Троекуров плотно сросся с мирской властью и каковы его возможности по отмазыванию своих. Если, конечно, он считает эту шушеру «своими».

Скорее всего, находясь под следствием, этот голый повешенный чудик просто разделит судьбу Вольфганга. А именно – его зарежет таинственно появившийся в камере Троекуров. Это если его вообще в камеру посадят на период следствия. А если оставят на воле – ну, тогда всё ещё проще.

Так что лучший вариант, пожалуй, действительно убрать его самостоятельно, не тратя деньги налогоплательщиков на бессмысленное судопроизводство. Плюс, эти несчастные душу отведут. Вопреки тому бла-бла-бла пополам с соплями, что развели в американских фильмах, месть имеет некоторый терапевтический эффект. И принцип «кровь за кровь» вполне себе имеет право на существование.

Есть ещё, конечно, тот выродок, что сделал заказ… Но если сейчас начать крошить всех, кто хоть как-то этого заслуживает, я сам в тюрьме окажусь, как серийный убийца-психопат. У этих двух хоть мотив реальный есть. Им и карты в руки.

К тому же «проклиналку» я у этого деятеля отобрал. Так что даже если его не прикончат и всё закончится слезами (что вполне вероятно, поскольку женщина уже начала плакать, а слёзы злость вымывают на раз), он всё равно останется кастрированным. И Троекуров получит очередной сигнал, что охотник Владимир насрал ему в кашу. Это должно его лишний раз выбесить. Пускай. Взбешённый противник – противник, который хреново себя контролирует.

– Ну и что будем делать дальше? – спросила Земляна, вышедшая из дома в сложных чувствах.

– Дальше? – переспросил я и посмотрел в закатное небо. – Хм… Дальше будем собирать десяток. Маячит битва с чёртом.

– Когда? – быстро спросила Земляна.

– Если агентурные сводки не подведут, то послезавтра ночью. Даже место известно, где эта тварь вылезет. – Тут Захар поёжился, вспомнив про невесёлый овраг. – Так что завтра с утра предлагаю начать готовиться. А именно – наставим там по периметру ловушек. Ты и я, согласна?

– А я? – влез Захар.

– А ты народ собирать будешь. Точно Егор нужен, без него вообще никуда. Прохор…

– Устал Прохор, – вздохнула Земляна.

– Да вижу, что устал. Но всё ещё крепок, как скала. В буквальном смысле. Этот его Знак, с которым он в каменную статую превращается – атас. Мне очень понравилось. Надо будет выцыганить обязательно.

– Предложи ему. – Земляна посмотрела на Захара. – Согласится сразу – хорошо, берём. Начнёт мяться – не надо. Соври, что в другой день идём.

– А зачем врать? – не понял Захар.

– Затем, что охотник если всё ещё охотник, он на тварь сразу готов идти. А если сомневается… – Земляна тяжело вздохнула. – Значит, он уже не охотник. Сила в нём… усыхает.

Уточнять, что это значит – «усыхает» – я не стал. Интуитивно понятно было, а точных данных мне всё равно никто не даст. Приборов нет соответствующих.

* * *

Дома я положил в сейф новую игрушку – проклинающие «часы». Полюбовался коллекцией.

– Голова, – сказала Земляна, стоя у меня за плечом. – У тебя в шкафу чья-то голова.

– Да она мёртвая, – отмахнулся я и закрыл дверцу. – Ну а куда её девать, скажи? Это раз. А потом – может, кому понадобится. Придёт забирать – тут-то я его мечом и отоварю.

– Ну, не знаю… Любой другой спать бы не смог, если бы у него дома такая штука находилась.

– Я бы этому любому другому посоветовал меньше прокрастинировать и больше охотиться на свежем воздухе. Здоровый сон обеспечен, даже если у тебя дома десять голов и все говорящие.

– Прокру… Чего⁈

– Отвлекаться на всякую фигню.

– А. Ну, так бы и сказал.

– Ну, извиняй. Имею слабость к звучным и малопонятным для окружающих словам. Это помогает мне сохранить лёгкое ощущение нереальности окружающего мира, что, в свою очередь, способствует более эффективному с этим миром взаимодействию.

– Что?

– Что?

Мы с Земляной несколько секунд посмотрели друг на друга, как двое новых ворот, поставленные лицом к лицу.

– Останешься? – спросил я, имея в виду свою комнату.

– Мог бы не спрашивать.

– В смысле, и так понятно, что останешься?

– В смысле, что не обязательно вообще обо всём вслух говорить.

И толкнула меня в сторону постели.

* * *

С утра погодка не радовала. Небо затянуло тучами. Дождя пока не нарисовалось, но ждать его можно было в любой момент.

Овраг, о котором говорил Захар, был Земляне прекрасно известен. Можно сказать, достопримечательность местная.

– Оттуда упырей, вурдалаков – без счёта когда-то вылезало, – говорила она по пути. – Оно ж как? Мы скумекали, что в упыри не каждый человек годится. Нет, если колдун сильный – он, конечно, любого поднимет. Да только если человек, к примеру, всю жизнь благочестиво прожил, в церкви поклоны бил, от старости умер – тогда из него лишь вурдалак получится, и то – вялый. А вот чем человек гнилее при жизни был – тем после смерти у него возможностей больше. Из самоубийц, опивцев такие упыри получаются – страх!

– Опивцы – это кто?

– Которые водкой до смерти упиваются.

– Понято.

– Тоже сколько раз ловушки ставили. Колдунов ловили… – Тут Земляна вздохнула. – Тут и Егор свой десяток положил. Колдун ловушку распознал и приготовился.

– Блин… – Я отмахнулся от мухи, назойливо плясавшей перед лицом, и поднырнул под ветку. – Может, Егора тогда не надо было звать? Нафига ему эти неприятные воспоминания.

– Егор – охотник, – возразила Земляна. – Справится.

Забавно, конечно, было общаться с местными. Понимания психологии почти ни у кого нет. Вот насчёт Прохора можно побеспокоиться, но почему? Потому что Прохор, дескать, устал, и у него может не получиться. Зря погибнет. А Егор не устал. Соответственно – какая разница, какие вьетнамские флэшбеки его крыть начнут в процессе операции. Яйца в кулак сожмёт – и выдаст всё, что нужно.

Я, конечно, своим умом живу. Но сейчас уже реально поздно – Захар отправился собирать народ. Если сегодня Егора не увидит – скажу ему, чтобы и дальше особо не усердствовал. Сходим без Егора, ничего страшного. А если таки будет Егор… Надо будет поговорить с ним с глазу на глаз. Охотник-то он охотник. Хорошо, если преодолеет всю эту хрень и вывезет. А если не преодолеет – будет плохо. Можем и Егора потерять, и много кого ещё. Даже меня можно потерять.

– Как ты убивать его собрался? – спросила Земляна. – Чёрта?

– Овраг далеко?

– Пришли почти.

– Вблизи оврага о таких вещах говорить не будем.

– Боишься, подслушает?

– Опасаюсь. Чего мы о тех чертях знаем? То-то и оно, что очень мало. Давай-ка лучше вообще помолчим, там обсуждать особо нечего. Молча ставим ловушки, молча идём обратно. Как подальше отойдём – всё и обсудим.

Земляна молча кивнула, моментально приняв правила игры.

Буквально через пару минут мы увидели овраг. Остановились.

Н-да… А местечко-то и впрямь – гнилее не придумаешь. Уж на что я не впечатлительный, а и у меня мурашки по коже. Мрачная энергетика так и прёт. Кто послабее духом тут окажется, да ещё если в сумерках – может и вовсе заикой остаться.

Может, опять какой-нибудь Знак с мороком стоит? А ну-ка…

Я сунул руку в карман, достал амулет против морока, сжал его. Земляна с усмешкой наблюдала за моими поытками. Видать, не я первый такой умный.

Амулет вообще не сработал. Не обнаружил объекта, к которому стоило бы приложить свои силы. Ладно. Пофиг, пляшем. Я убрал амулет обратно и достал меч. Не пальцем же Знаки чертить.

Земляна жестами показала, что пойдёт на ту сторону. Я кивнул, и она двинулась в обход. В принципе, овраг был не слишком широким, и его можно было бы перепрыгнуть. Но Земляна не решилась, и я её за это не осуждал.

Приблизился к краю, заглянул внутрь. Голая земля, чёрная, как сердце дьявола. Ни травинки на склонах. Ненормально же это. Как будто могилу только что вырыли. Бр-р-р! Мерзость. Вот люди, блин. Сначала понакидают всякого куда попало, а потом расхлёбывают. Ну, мы. Мы расхлёбываем.

Впрочем, ладно, грешно ныть. Да, тут неприятно. Но благодаря тому, что у нас под боком есть такое козырное место, теперь мы точно знаем, откуда ждать чёрта. И порешим его. А там… Ну, нет, блин. Не хочу я у себя под боком этакую клоаку терпеть. Придумаю, как его ликвидировать. Может, освятить? Найду отца Василия, он вроде нормальный мужик, помогал уже разок. Глядишь, за бутылку настойки изобразит тут чего-нибудь эдакого.

Глава 24

Размышляя, я чертил Знаки. Обычные Западни, без изысков. Был соблазн, и немалый, изобразить Отсроченную Костомолку, но я себя сдерживал. Ну пощекочет она чёрта – и всё. Пощекотать я его и непосредственно смогу, отсроченные Знаки для этого ни к чему. А вот если чёрт попадётся в Западню, это его задержит. Да, наверняка выскочит. Но не сразу. А если ещё его, пока он в Западне, начать бодро отоваривать всяческими Знаками (той же Костомолкой), ну или, хрен с ним, пуговицами, то это уже совсем другой расклад.

Силы таяли от каждого установленного Знака, но я по этому поводу не парился. Вряд ли прямо сейчас какая-нибудь пакость вылезет. А вылезет – так я и без магических сил смогу ей показать кой-чего. Совсем уж на крайняк перенесёмся с Земляной по Знаку домой, на это сил точно хватит. А так, вообще, до чёрта я на диете. Никаких случайных родий.

Земляна шла по противоположному краю оврага, тоже испещряя его Знаками. Время от времени она поднимала голову и обеспокоенно оглядывалась. Место сильно давило на психику.

Вдруг у меня возникло ощущение, как будто на меня кто-то смотрит. Первым порывом было резко обернуться. Но я взял себя в руки и повернулся не сразу, как бы естественно. Скользнул рассеянным взглядом в том направлении, откуда чудилась угроза.

И тут же чуть не выругался на радостях.

Возле дерева стоял кот и внимательно смотрел на меня. Я поднял руку, молча приветствуя его. А кот просто кивнул. Развернулся и скрылся в чаще. Вроде как резолюцию поставил, одобрил.

На душе как-то сразу полегчало. Я посмотрел на Земляну, увидел, что и она улыбается – каким-то своим мыслям. Хотя кота явно не заметила.

Спасибо, Бро. Даже в таких вот мелочах – и то помогаешь. Следующей ночью, глядишь, свидимся. Вряд ли ты меня без подмоги оставишь, в такой-то крутейшей битве. А потом – потом и по валерьяночке можно будет, да?

* * *

– Вот. – Захар высыпал на стол у меня в башне пригоршню пуговиц.

Я с серьёзным видом их осмотрел. Взял лежащий рядом пистолет и попытался пропихивать пуговицы в дуло. Захар и Земляна смотрели на меня печально – как на хорошую, в общем-то, псину, которую жалко, но пора пристрелить, чтоб не мучилась.

– Говно, – резюмировал я. – Сказал же – мелкие, как на рубаху. А ты что притащил?

– Да на кой они тебе⁈

– Чёрта убивать ты чем собрался?

– Так не пуговицами же!

– Ну, в таком случае я тебе сочувствую. Потому что именно пуговицей чёрт и убивается.

Жалости в направленных на меня взглядах прибавилось. Я опустил взгляд.

– Данные получены из двух независимых источников. Соответственно, у них великие шансы быть достоверными.

Отделил из кучи несколько мелких пуговок. Проверил – хорошо в дуло залетают, со свистом.

– Вот эти пойдут. Таких ещё купи.

– А остальные?

– Остальные можешь Марфе отдать, пусть рукодельничает чего-нибудь. К замужней жизни готовится.

Земляна фыркнула, выражая презрение не то к замужней жизни, не то ко всяким там Марфам, перекинувшимся из русалок. А может, и к тому, и к другому. Захар на неё покосился, но не стал развивать дискуссию.

– Опять в Поречье завтра? – заныл он.

– Не опять, а снова.

– Я Знаком тебя перекину, – пообещала Земляна.

– Давай к другим новостям, – попросил я, сунув подходящие пуговицы Захару в руку. – Кого из охотников видел, кто на чёрта пойдёт?

– Значит, так, – приободрился Захар. – Видел Прохора – ему всё передал.

Послушав несколько секунд тишину, я благожелательно кивнул и подбодрил Захарку:

– Так. А потом?..

– А чего «потом»? Прохор сказал, соберёт народ.

– Ну, ты же проконтролировал?

– Чего сделал?

– Захар, я тебе сейчас дырку во лбу пробью, – подключилась Земляна.

– А что⁈

– Нам следующей ночью на охоту идти! А нас – трое, ты ни одного больше не нашёл! Сутки остались!

– Так Прохор же…

– А если Прохор забыл и спать завалился? А если к Прохору прибежали с воплями, что на деревню медведь напал – и он отвлёкся⁈ Тебе Владимир поручение дал – людей собрать, а ты на старика всё скинул и слинял!

– Для понимания, – включился я. – Ситуация чуток не та, что с лешим или даже с водяным. Там мы сами время выбирали. Когда получилось собраться – тогда и пошли. А сейчас нам на конкретную ночь стрелу забили. Если следующей ночью никто не соберётся – чёрт сюда придёт. И тогда уже делать нечего – будем втроём разгребаться, как в голову придёт.

Я исходил из того, что Захар и Земляна не убегут и не оставят меня одного. Судя по тому, как побледнел Захар, он тоже такую возможность не рассматривал. Ну а в Земляне вообще сомневаться грех. Когда она меня подводила.

– Здесь тоже хочу кого-то оставить, когда выйдем, – продолжил я. – Потому что всё это запросто может быть ловушкой. Ну вот что ты на меня так смотришь, Земляна? Да, я прекрасно понимаю, что всё, что говорил домовой, может быть полнейшей липой. Возможно, тот, другой домовой ему наврал. Возможно, тот, другой домовой был сам дезинформирован. А ещё, возможно, никаких так называемых хороших тварей на самом деле в природе не существует и никогда не существовало. Но информация есть, и проверить её нужно. Только желательно – с минимальными рисками для моих домашних.

– Верно, – кивнула Земляна. – Кто-то должен здесь остаться, хотя бы чтоб сокола твоего послать, если что.

– Шаришь, – улыбнулся я.

Тут из нуль-Т кабины раздался характерный хлопок, и мы все повернулись туда. Дверь открылась.

– Здрав будь, Владимир! О, и вы здесь?

– Здорово, Егор, – улыбнулся я. И положил на стол пистолет, который держал наготове на всякий случай. – Вот думаю, может, всё-таки зря я этот Знак сюда поставил?.. Вынести куда-нибудь на двор, что ли. А то всё же спальня плюс кабинет, место интимное.

– Мудро, – согласился Егор и плюхнулся на мою кровать. – Ну что, говоришь, чёрта бить пойдём?

– Пойдём, да. Вот что тебе нужно знать.

Я рассказал весь расклад с оврагом, с пуговицами. Увидев на лице Егора такой же скепсис, как у Захара с Земляной, сослался на Авроса.

– Сам Аврос так тебе сказал? – изумился Егор.

– Самее не бывает.

– Как он встретил-то тебя?

– Ну, как… Нормально встретил. В Западню поймал. Волкодлаком ручным впечатлить пытался. Могилу показывал, что для меня вырыли. С кофе и печенюшками морочил. Короче, весёлый дядька, обхохочешься.

– Узнаю старину Авроса! – развеселился Егор. – Любит розыгрыши. Я помню, с год назад к нему заходил по делу – так он на меня дерево повалил, сосну целую. Думал, дух там испущу, под этой сосной. Но если уж Аврос по делу говорит – тут он серьёзен. Всё как на духу.

Н-да, Аврос – реально поехавший персонаж, как я посмотрю. Но подчинённые его уважают. Это, в общем-то, главное.

– И вот ещё одна штуковина. – Я выложил на стол мешочек с чертополохом. – В аптеке купил. Сильно рекомендовали.

Над мешочком склонились все.

– Это что?

Я высыпал чуток содержимого на стол и пояснил:

– Чертополох. Убить чёрта с его помощью нельзя, но накурить – вполне. Не победим – так хоть поржём, как нечистый гусей гоняет. Надо придумать только, как бы эту штуку половчее использовать. Объявляю мозговой штурм, давайте мне ваши идеи. Сейчас никакой критики, важно количество, говорите любую чушь, какая только придёт в голову.

– На голову ему высыпать! – выпалил Захар.

– Принято, – кивнул я и записал первое предложение.

На белую магнитно-маркерную доску записал. Чёрным маркером. Разумеется, исключительно у себя в воображении.

* * *

Утром, после завтрака, я кивнул Егору и вышел на улицу.

Пока в наших сердцах и головах кипела подготовка к апокалиптической битве с потусторонней тварью, жизнь в усадьбе шла своим чередом. Из пристройки доносились детский писк и голос Груни. Где-то стучал молоток – что-то исполнял Данила. Маруся на заднем дворе развешивала бельё.

– Ну, чего ты хотел-то? – спросил Егор, когда я его подвёл к секретному месту для разговора.

Это было то самое место, где находился вход в закрытое крыло. После операции «Мельница» я вернул амулет, дарующий морок, на место, и теперь вместо двери здесь вновь высилась какая-то куча компоста, которую Даниле никогда не пришло бы в голову попытаться убрать.

Самая надёжная защита – это не та, которую хрен взломаешь, а та, которую хрен увидишь. Как и то, что она защищает.

Люди сюда в принципе особо не заглядывали, подсознательно чувствуя, что лучше обойти загадочное место по широкой дуге, глядя в другую сторону. В общем, идеальное место для конфиденциального разговора.

– Ты же знаешь, куда мы пойдём? – спросил я

– На чёрта.

– Не «на кого», а «куда», Егор. Овраг нехороший тут неподалёку – понимаешь ведь, о чём я?

Егор ощутимо побледнел и стиснул зубы. Взгляд его устремился куда-то вдаль.

– Вот я и хочу спросить: ты вообще как?

– Нормально я, – процедил Егор сквозь зубы.

– Если откажешься – я пойму, ничего страшного.

– Откажусь? – Все эмоции перекрыло удивление. – Отчего это я отказываться буду?

– Вопросы снимаются! – поднял я руки. – Прошу прощения, высказался не по делу.

– Нет, Владимир, я тебя понял. Конечно, глаза б мои не видели этот овраг треклятый. Но я – охотник всё же. Так что – пойдём и надерём задницу нечистому.

– Это всё, что я хотел от тебя услышать. Пошли в дом.

– Только одно, Владимир…

– Да?

– Командовать десятком я не буду. Ни за какие пироги.

– Даже за пироги тётки Натальи⁈

Егор боролся с собой секунд десять.

– Даже за ейные. Не буду.

– Понял тебя.

– Ты не представляешь, какая это боль – и телесная, и душевная, – когда весь твой десяток умирает.

– Для начала, Егор, выброси из головы эти мрачные мысли. Мы не умирать идём, а убивать. Это другое. Во-вторых, может, ещё и вовсе никаким десятком командовать не придётся. Сколько народу будет в итоге – я не знаю.

– Прохор старается…

– Захар тоже старается. Но одних стараний мало, люди нужны. При том – надёжные. И доверяющие мне.

Егор только молча кивнул. Сам понимал, что собрать за такое короткое время достойный десяток – задача нетривиальная.

* * *

Весь последующий день прошёл в приятных хлопотах. У меня дома постепенно собирался народ. Каждого вновь пришедшего я терпеливо врубал в подробности операции, не брезгуя снова и снова повторять одно и то же. Каждый новенький участник грядущего веселья мог в процессе инструктажа зародить какую-нибудь интересную идею. Что, в общем-то, и происходило.

Как эффективно отоварить чёрта чертополохом мы с Егором так и не придумали. Зато интересную идею подал, например, Никодим.

– Отвар сделать. Или настой, – сказал он. – И облить.

– Хм! – только и сказал я.

И задумался.

Так-то конечно, облить чёрта – гораздо проще, чем осыпать лёгкой сухой травой, которую сдувает любым ветром. Были бы водяные пистолеты – было бы совсем хорошо, но в этом мире китайцам, боюсь, не до того. Впрочем, сосуд какой-нибудь найдём.

– Принято, – согласился я с Никодимом и отправился разыскивать тётку Наталью.

А когда разыскал, выдал ей половину запаса чертополоха и велел изготовить отвар.

– Выжми из этой травы вообще всё, что только возможно.

– Сделаю! – пообещала тётушка.

Когда я вернулся к себе в комнату, там меня уже поджидал вышедший из нуль-Т кабины Яков.

– Значит, так, Яков, – сказал я, хлопнув его по плечу. – Тема такая. Есть чертополох…

К пяти вечера прибыл, судя по всему, последний кандидат, и до семи больше не было ни одного. Я вздохнул и произвёл инвентаризацию.

Первый эшелон бойцов: я, Егор, Земляна и Прохор. Крепкие середняки: Никодим и Яков. И самые слабосильные – Захар, Фока, Акакий и Севастьян. Ровно десять. То есть, иными словами, даже десятка нет. Чтобы создать десяток, нужно одиннадцать охотников, и тогда один из них может стать командиром, если ранг позволяет.

– Вот не распихал бы четверых бойцов телохранительствовать – глядишь, больше бы собралось, – заявил Прохор.

– В Оплоте-то остался кто? – спросил я.

– Остался кто. Оплот нельзя без охраны оставлять. Да там такое осталось… – Прохор рукой махнул. – Только сортир и сторожить.

– Это хорошо. Да только и мне бы дом не хотелось без охраны оставлять…

Прохор присвистнул и никак не стал это комментировать. Хотя и без комментариев было ясно: вообще жопа. Мало того что не полный десяток, так его ещё дополнительно раздербанить придётся. Нечего сказать, хорошо на чёрта подготовились.

Можно было бы, конечно, подтянуть кого-то из смолян. Но это опять же время. А уже вечереет, и надо бы выдвигаться.

– Ладно, не унывать, – сказал я преувеличенно бодрым голосом. – Во-первых, у нас ставка не на число, а на стратегию. Во-вторых, ну и что, что родии не распределятся. Кости всё равно поровну поделим. Плюс, с меня простава. Поляну накроем как следует. Многие из присутствующих не дадут соврать…

И тут в кабине послышался хлопок. Все охотники с недоумением переглянулись. Никто никого больше не ждал.

«Хоть бы Гравий, – подумал я. – Ну же, Господь, тебе ведь не трудно? Гравий бы сейчас так в тему пришёлся, что ни в сказке сказать, ни пером описать».

Но Господь решил тоже показать чувство юмора. В кабине оказался не Гравий от слова совсем. Когда дверь открылась, у всех отвисли челюсти.

– Глава! – первым сориентировался Прохор и поклонился. – А мы не ждали…

– Всегда надо ждать, – заявил Аврос и ступил деревяшкой в комнату. – Что, совсем уже позабыли меня, окаянные? А я, может, хочу с ещё одним анчуткой поквитаться. За ногу свою. Что, думали, я отсиживаться стану, а⁈ – это он рявкнул на Якова, и Яков съёжился.

– Не, не думали, – нервно усмехнулся стоящий рядом Фока. – Мы вообще…