Текст книги ""-62". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Соавторы: Ринат Мусин,Андрей Федин,Нариман Ибрагим,Яков Барр,Елизавета Огнелис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 148 (всего у книги 346 страниц)

В следующую секунду инженер бросил мне тетрадь. Ну, то есть, скорее тетрадью в сторону меня – с прицельностью у дядьки было не очень, явно не его конёк. Один из мертвяков догнал инженера и с размаху вломил ему кулаком. Инженера отшвырнуло, он распластался на земле. Егор в два прыжка оказался рядом, принял дядьку в Защитный Круг. А терминатор рванулся из всех сил, и я понял, что Знак его больше не удерживает.

Глава 22

Стальные руки потянулись к упавшей тетради. Ишь ты! Это у тебя, твари, настолько мозги работают⁈

Я успел выхватить тетрадь буквально у терминатора из-под носа. Тут же взлетел, кастанув Полёт, но скорость твари была реально какой-то запредельной. Терминатор мгновенно выпрямился и схватил меня за ногу.

Да твою ж то мать! Вот, всё-таки, если интуиция велит прокачиваться, отмахиваться от подсказок ни в коем случае нельзя. Будь на мне Доспех первого уровня – уже бы без ноги остался. При текущем раскладе тоже, конечно, все шансы охрометь. Но процесс идёт медленнее. Стальная ладонь сминала Доспех постепенно. Но больно.

Я взвыл. Рявкнул:

– Да сдохни уже, тварина!

Продолжая висеть в воздухе, одной ногой – в капкане терминатора, я начертил в воздухе Знак из тетради.

Терминатор выпрямился. Опустил руки. Этак неспешно и задумчиво встал по стойке «смирно». Удерживая в одной руке мою ногу, ага. Кулаки он так и не разжал.

Меня приложило о землю – благо, Доспехом. Я выпрямился и рубанул мечом по удерживающим ногу стальным пальцам. Со второго раза получилось освободиться. Я вскочил на ноги.

Терминатор обезврежен, крушить его дальше смысла пока нет. Я бросился на выручку охотникам.

Мертвяков из лаборатории высыпало штук двадцать. К моему прибытию ребята ушатали половину. С моим прокачанным мечом дело пошло веселее.

К концу битвы я поправился на тридцать шесть родий. Уже едва дышал, правда, но это ерунда. По сравнению с Глебом, например. Его мертвяки сильно помяли, вовремя я подоспел. Успел принять изломанного Глеба в Защитный Круг.

Вымотались мы настолько, что даже на сбор костей сил пока не было. Костоправа Глебу влили из амулета. Инженеру тоже.

– Ну и битва, – выдохнула Земляна.

– Ну, такое, – донёсся из темноты ворчливый голос. – Могли бы и пошустрее двигаться. Как мухи варёные. Если бы не хозяин, звездец бы вам. Однозначно.

– Тебя кто сюда звал? – не оборачиваясь, спросил я.

– Никто не звал, – удивилась Тварь. – Я сама пришла.

– Я кому сказал, на конюшне ждать?

– Так я и ждала. А потом надоело. Думаю, сколько ждать-то можно? Тебя, может, убили уже. А я так и буду на постоялом дворе в конюшне торчать, как дура?

– Исключительно ценю твою заботу. – Я, ухватившись за кобылью гриву, поднялся на ноги. – Как ты меня нашла, спрашивать не буду.

– Правильно. Делать тебе нечего – вопросы дурацкие задавать.

– Егор! Помоги.

Я подошёл к терминатору.

– Чего?

– Надо его на кобылу погрузить.

– Зачем⁈ – офигели одновременно Егор, Земляна и кобыла.

– Затем, ребята, что это оружие. Которое можно и нужно заставить работать против наших врагов. Все необходимые механизмы у нас есть. – Я задумчиво посмотрел на лежащего без сознания инженера.

Поняли. Спорить не стали. С грехом пополам мы с Егором погрузили терминатора на спину кобыле, примотали верёвкой. Винтовку и пистолет я убрал в заплечный мешок. Туда же спрятал тетрадь инженера. Задумался, не осмотреть ли лабораторию, но потом плюнул. Кости охотников наверняка уже переплавлены. А мертвяки, выбегая, учинили в помещении натуральный погром. Вряд ли уцелело что-то интересное…

Ох, блин! Чуть не забыл. Игнат же там.

Я заглянул в лабораторию. Игнат никуда не делся. Остался на том же месте, в коридоре. Только в несколько изменённом виде – мертвяки, выбегая, его растоптали. По Игнату будто табун пробежал. Хотя, по сути, так оно и было.

Ну и отлично. Очень удобно, самому руки не марать.

Я вернулся к своим.

Твари приказал:

– Дуй в Давыдово. С грузом – аккуратно, не потеряй! А то раздавишь, как Фильку, потом скажешь, так и было. Знаю я тебя.

Тварь надменно фыркнула. Взбила копытами землю и через несколько секунд растаяла на горизонте.

Я подхватил бесчувственного инженера. Егор – Глеба. Земляна осталась палить туши и собирать кости, а мы переместились Знаком в Давыдово.

Выйдя из нуль-Т кабины у себя в комнате, я понял, что свечи уже не нужны. За окном вовсю светало. Долго же провозились…

Глеба и инженера мы с Егором уложили на мою кровать. Спустились вниз.

Я заглянул в комнату Захара. Тот безмятежно дрых.

– Захар! – Я потряс его за плечо.

– У, – сказал Захар.

Пришлось взять за оба плеча и усадить Захара самому.

– Там, у меня в комнате – двое людей. Без сознания. Бери амулеты и займись ими. Побудь рядом, пока в себя не придут. А то сами они не местные, в незнакомой обстановке могут разнервничаться.

– У… – задумчиво сказал Захар.

– А мы с Егором в гостевых спальных ляжем. Там скоро ещё Земляна в будке появится, ей тоже скажи, чтобы ложилась.

– Угу.

В глазах Захара прорезалась осмысленность. Я счёл это хорошим знаком и потопал в гостевую спальню. В собственном доме ночевать в комнате для гостей – забавно, конечно. Но это было куда проще, чем транспортировать вниз бесчувственные тела. А спать хотелось – вот прям до жути. Несмотря на Восстановление сил, которого хряпнул ещё сражаясь с мертвяками. Как оказался в гостевой спальне, я уже не помнил.

* * *

Проснулся я к обеду. И пошёл, разумеется, в столовую. Тем более, что оттуда доносились голоса.

За столом сидел инженер. Умытый, в чистой рубахе, с чашечкой кофе в руках. Рядом – Глеб, который наворачивал тыквенную кашу, обильно политую вареньем. Закусывал оладушками. Напротив них сидели Захар и счастливая тётка Наталья.

– Да вы кушайте, кушайте! – тётка Наталья придвинула инженеру блюдо со сдобными булочками. – Полгода – на черством хлебе да пустых щах! Это же ужас что такое. У нас в Поречье нищие, что у паперти стоят, и то эдак не голодают.

Инженер грустно улыбнулся.

– Иной раз и того не было. Мой… работодатель не каждый день вспоминал о том, что меня вообще нужно кормить.

– Вашему работодателю недолго осталось землю коптить, – заверил я. – Доброе утро всем!

Тётка Наталья всплеснула руками и бросилась хлопотать вокруг меня.

– Егор не вставал?

– Спит пока, – доложил Захар.

– А Земляна?

– И она тоже. Мешок с костями – наверху, в башне, Земляна велела не трогать. Сказала, после разбираться будете.

– Отлично.

– А кобыла твоя за воротами. Ты бы завёл её на двор, от греха? А то там деревенские мимо ходят. Шарахаются.

Блин! Точно.

Я поспешил к воротам. Но уже на подходе понял, что спешить некуда.

– Моя ты краса-авица, – послышался из-за ворот знакомый голосок. – А глазки-то у нас какие я-ясные! А гривушка какая бога-атая!

За воротами, в траве у дороги лежала Тварь. Рядом с Тварью сидела Маруся и вплетала в чёрную гриву ромашки, чередуя их с васильками и незабудками. С левой стороны всё уже было красиво, Маруся начёсывала правую сторону. Тварь похрюкивала от удовольствия. Терминатор, по-прежнему привязанный к её спине, посверкивал на солнце стальными костями.

– Сюрреалистичненько, – оценил картину я. – Вставай, красавица! На конюшне тебя дочешут.

– А мне, может, и здесь хорошо, – с вызовом отозвалась Тварь.

– Ну извини, что я про тебя забыл, окей? Вырубило.

– Вырубило, – проворчала кобыла. – Убрал бы уже верёвку свою дурацкую! Толку с неё. Можно подумать, она кого серьёзного остановит. А со всякой шушерой и так разберёмся, пусть приходят.

– Видишь, в чём фикус: не за себя боюсь. Я постоянно в разъездах. Могут домашних закошмарить. У нас тут случаи бывали. Да ещё какие… – я вспомнил упыря, кикимору.

Ну, справедливости ради, упырь пришёл не извне, я его сам лично, при небольшой помощи Данилы прикопал в овраге на территории усадьбы. Но вот кикимора честно явилась со стороны. А будь у меня тогда такая вот защитная верёвка – хрен бы она вошла. Конечно, никакого непоправимого вреда тварь не принесла, но активно пыталась угробить Груню. Что явно не пошло бы на пользу ни ей, ни ребёнку.

– Слабые вы, люди, существа, – вынесла вердикт кобыла. – Хилые.

– Угу. То-то твари нас одолеть уже сколько столетий не могут.

– Так то ж охотников. А обычные люди – это ж фр! – фыркнула Тварь.

– Ты мне хватит тут агитацию разводить, между прочим! У нас один уже был агитатор недавно, ты ж сама его и прибила.

Лошадь глубокомысленно проглотила язык и позволила увести себя на конюшню. Там как раз случился Данила.

– Ох, барин, что ж это вы такое притащили опять? – спросил Данила, глядя на терминатора. – Нешто тоже для водопровода?

– Всё может быть, – не стал я отметать идею. – Машина сдохнет – этот качать будет. Давай-ка, подсоби. Надо его наверх, ко мне в башню перетащить.

Я мог бы перетащить и Знаком, но вспомнил, как Тварь отреагировала на такую акцию – вопила, будто её живьём освежевали. Терминатора мне было совершенно не жаль, но хрен знает – вдруг у него от болевого шока блокировки слетят. Устроит битву у меня в комнате, поломаем там чего-нибудь. Это опять чинить же всё. А у меня и так уже плотник, считай, прописался, скоро придётся ему комнату выделять и на зарплату сажать.

В общем, мы с Данилой отстегнули терминатора от Твари и потащили наверх без всяких Знаков. Тяжёлый, зараза. Ну, всяко тяжелее, чем обычный скелет должен быть.

– Ох, батюшки, ужас-то какой притащили, – перекрестилась тётка Наталья.

– Да ладно тебе, тётушка, – урезонил я её. – Когда-нибудь все такими будем. Ну, не настолько красивыми, конечно, дай бог…

Уж я-то постараюсь сделать в своей жизни всё, чтобы ублюдков, способных превращать ни в чём не виноватых мертвецов в такое, больше не осталось.

На лестнице пришлось попыхтеть, но мероприятие увенчалось успехом. Захар пытался помогать – шагал следом и давал советы невпопад. Я едва удержался, чтобы не приголубить его Ударом.

– Фух, ну и тяжеленный! – Данила вытер пот со лба рукавом, когда мы бросили терминатора на пол возле моей крутой ванной.

– Отожрался, сука, на казённых харчах, – буркнул я. – И не скажешь по весу, что одни кости, без кожи… А это ещё что за нахрен⁈ – обалдел я, увидев в полу дыру.

Аж в глазах на миг потемнело от праведного гнева. Да что ж это такое! На минуту отлучиться нельзя – сразу херня какая-нибудь приключится.

– А, это, – беззаботно сказал Захар. – Это Ефим. Говорит, трубы тащить будет сюда.

– А! – Я хлопнул себя по лбу. – Точняк. Ну, молодец, Ефим, оперативно. Трубы-то когда заведёт? Меня вот это отверстие просто так, ни к селу ни к городу, очень сильно напрягает. У меня ж тут, знаешь ли, всякие вещи происходят, разной степени секретности.

– Да уж, знаю! – непочтительно хохотнул Захар. – Вот, кстати, Катерина Матвеевна-то домой вернулась.

Ага. То-то я чувствую, как будто чего-то не хватает.

– И как объяснила своё отсутствие?

– Да сказала, мол, к подруге в гости ездила. Есть у неё в Поречье какая-то подруга… А поскольку шуму Головины не поднимали, там и не знали, что ищут. Мы придумали записку, которая якобы за письменный стол завалилась, и Марфа её при нас «нашла». Ну, поохали, конечно.

– Ну и слава богу…

– Только, это…

– Чего «это»?

– Замуж-то она один шут не хочет. За этого, за Троекурова.

– Ну и не пойдёт, раз не хочет. У нас свободная страна.

– Давно? – озадачился Захар.

– С мая месяца. Привыкай.

Данила, убедившись, что его помощь более не требуется, свинтил дальше заниматься хозяйственными делами. А я сосредоточил своё внимание на терминаторе. Избавил его от одежды, присел и внимательно осмотрел скелет.

Помимо чисто стальных, в нём находилось не меньше семи десятков золотых косточек. Полностью их пересчитать было затруднительно – большинство были мелкими. Вот задача так задача. Это ж, получается, в каждой кости – ещё и родия?.. Или он классифицируется как охотник? Блин, сложно!

– Захар, давай-ка мне сюда инженера. Пусть объясняет расклады, некрофил чёртов.

– Сейчас исполню.

Пока Захар ходил за инженером, я обнаружил на каждой кости, включая стальные, «пробу» – тончайшую вязь Знаков. Ох, блин, ну и на хреновертил же Троекуров… До какой же степени нужно быть упоротым, чтобы стоять на стороне Зла! Я бы вздёрнулся во всё это говно вникать. Не, правильно я сторону выбрал. За добро – оно проще: шашкой помахал, всех напобеждал – и в кабак. Девки нормальные на шею вешаются, а не только готки долбанутые и психологически незрелые малолетки. А Троекуров – он же, поди, кроме работы вообще ничего не видит. Даже девок не глядя приходует.

Подошёл некроинженер.

– Давай, объясняй суть своего изобретения.

– Извольте-с. – Инженер присел на пол по другую сторону от скелета. – Технически – это что-то вроде голема. Ну, в основе. То есть, он будет подчиняться тому, кто его… подчиняет.

– В данном случае – мне?

– В данном случае – вам.

– Эй, тварина! А ну, ногу подними!

Терминатор поднял ногу.

– Хренасе… А мы, как два идиота, его вручную сюда тащили.

– Это было вовсе не обязательно, можно было просто отдать приказ.

– Да уж понял, спасибо, кэп. Дальше. Объясняй нюансы.

– Уничтожить его невозможно. Против такого сплава костей обычное охотничье оружие бессильно.

– А Знаками?

– На испытаниях Троекуров угробил с его помощью двух Витязей… При том, король мертвецов первые двадцать минут просто стоял, позволяя им атаковать.

Охренительно весёлый расклад. Вот это атомная бомба у меня в комнате. И что мне с ним делать, спрашивается? В качестве торшера использовать?

– Дальше, – потребовал я.

– Оружие у него тоже особое. Пули образуются в нём сами. Вернее, голем их создаёт из себя.

– Из чего⁈

– Из собственной кости.

Вот оно что! Вот почему Егор зарядов-то не нашёл. Потому что их там, получается, реально не было. Заряды возникали буквально на мгновение и тут же отправлялись по назначению – в ствол оружия. Охренительная система.

– Ага, – кивнул я. – А если он будет достаточно долго стрелять, то закончится?

– Эм… – подвис инженер. – Ну… Ежели в определённых обстоятельствах – тогда возможно… Однако плоть он восстанавливает из земли, камня, дерева… Да почти из всего, до чего коснётся.

– Что ж ты такое сотворил-то, инженер! – послышался от двери голос.

Мы с инженером посмотрели туда и увидели простоволосую босую Земляну в длинной бесформенной ночной рубашке. Только встала и сразу пришлёпала врубаться в ситуацию.

– У меня не было выбора! – зачастил инженер. – Моя семья в заложниках у Троекурова! Четверо сыновей, дочка, жена… Ах, что же теперь будет…

– Где он их держит? – спросил я.

– Не ведаю…

– Так вот взял бы да проведал! Их, может, в живых уже давно нет, а Троекуров тебя на голый понт брал.

Инженер сделался бледным, не хуже мертвеца. По ходу, такая перспективка ему в голову не приходила.

– Ладно, не ссы, – я хлопнул инженера по плечу. – Разберёмся.

– В чём же вы разберётесь… Он ведь вот-вот узнает, что случилось в лаборатории! И тогда точно их прикончит!

– Да ну. С чего бы это? Сами подумайте, с каких пирогов ему на вас грешить? Вы на цепи сидели, слабый и сломленный человек. А там – цепь разрублена, мертвецы перебиты, терминатор похищен. Разумеется, Троекуров сразу подумает на меня. У нас с ним давно уже традиция – друг друга таким образом дружески подкалывать. То я ему лабораторию разгромлю, то он на меня поорать придёт. Так и живём.

– Простите… кто похищен?

– Терминатор. Вот этот вот, – я кивнул на скелет.

– Терми… Ох, господи, слово-то какое жуткое.

– Привыкай. Со мной поведёшься – ещё и не таких слов наслушаешься. Земляна, Егор там встал, нет?

– Проснулся, – кивнула Земляна.

– Хорошо. Давайте, умывайтесь – и в столовую. Будем совет держать.

* * *

За столом я обозначил ситуацию со всей возможной остротой.

– Значит, так. Мы разгромили главную лабораторию Троекурова. Мы похитили его главную разработку и главного разработчика…

– Я не склонен считать это похищением, – вставил инженер. – Пусть я и был без сознания, но в глубине души покинул то жуткое место совершенно добровольно!

– Рад за вас, – кивнул я. – Троекурову это потом обязательно объясните, чтобы он на меня не сердился.

Захар заржал, инженер побледнел. Остальные – а за столом ещё сидели Егор, Земляна и Глеб, – сдержанно улыбнулись.

– К чему веду, – продолжил я. – Троекуров взбесится и наверняка пойдёт на меня войной. Это – хреново. Защищаться я не очень люблю. Никто ещё не победил, защищаясь. К тому же, если Троекуров знает способ перехватить контроль над терминатором, тогда совсем весело. Надо нападать самим. Готов слушать идеи.

Глава 23

Все присутствующие переглянулись. Глеб откашлялся:

– Так, а чего тут думать? У тебя эта образина – вот ты и нападай. Ты ж знаешь, где твой Троекуров живёт?

Я поморщился.

– Да этот гад мотается по свету, как говно в проруби, поди поймай! Смоленск, Поречье, Петербург, Полоцк… Не удивлюсь, если и в Москве чего-то исполняет, и в Пекло заглядывает, и Сибирь навещает. У него, может, в каждом городе по такому терминатору.

– Нет, – решительно заявил инженер. – Такой – лишь один, за это я ручаюсь.

– А за то, что в других городах у Троекурова нет на цепи других талантливых инженеров, тоже ручаешься?

– Но… Но он же говорил мне, что лишь у меня получилось…

– Ну, знаешь, девушке тоже принято говорить, что она такая одна-единственная и совершенно исключительная.

– Можно подумать, ты так говоришь! – фыркнула Земляна.

– Я – нет, но я исключение. Ибо кристально честен всегда. А иные подлецы ведь ещё и жениться обещают.

– Иные негодяи даже и женятся, – не уступала Земляна.

– Ужас какой, – содрогнулся я. – Ну, не будем о грустном. Вернёмся к Троекурову. Значит, будем считать, оружие у нас есть, эффект неожиданности пока тоже есть – допустим. Дело за малым: локализовать Троекурова и неожиданно напасть…

Я не договорил, там ещё какая-то мысль была, но меня отвлекли шаги. Судя по звуку, эти грузные шаги доносились с лестницы, ведущей из моей башенки. Это ещё что за нахрен такой⁈ Вроде никого не жду.

Нахрен не заставил себя долго ждать. Дверь в столовую распахнулась, и вошёл Харисим. Внезапно. Окинул всех взглядом и пробасил:

– Здравы будьте, охотнички! – Потом заметил инженера и добавил: – И ты здрав будь, дрысть худосочная… Владимир! Там, это – Троекуров.

– Где⁈ – вскочил я.

– В Смоленске, вестимо. К Обломову прибежал, чуть не в ножки кланяться. Сына потерял. Совсем. Найти не может, помощи просит. Илья Ильич подумал, что тебе может быть интересно.

– Сына потерял, – повторил я. – От такого заботливого отца – сын утёк. Ну надо же. Не может быть!

– Истинно говорю!

– Да верю, верю. Это сарказм.

– Чегось?

– Я говорю: на ловца и зверь бежит. Что-то человеческое в Троекурове, видимо, ещё осталось, раз так беспокоится. Хотя, чёрт его знает. Может, наследничек не с пустыми руками смылся, с этого станется. Может, прихватил что-то на память – исключительно ценное для Троекурова… Ладно. Нам без разницы. Суть та, что если Троекурову настолько нужен сын, что готов из-за него кланяться губернатору, с которым давно на ножах, значит, сын этот – очень хорошая приманка. На неё-то и будем ловить.

– Чего? – спросил теперь Захар.

Остальные промолчали, но явно не потому, что всё поняли.

– Нужно раздобыть троекуровского сына раньше, чем это сделает Троекуров. Коляну, кстати, при встрече спасибо скажу, смылся он исключительно вовремя. Папаше пока явно не до лаборатории. Найду Коляна, попрошу Илью Ильича назвать Троекурову место, где наследничек якобы окопался – и дело в шляпе. Прискачет Троекуров, никуда не денется. Тут-то мы его и возьмём тёпленького. Уж встречу подготовить сумеем, об этом позабочусь лично. В идеале Троекуров меня ещё и на того, кто над ним стоит, выведет. Осталась ерунда – Коляна найти.

– А может, ну его – искать? – предложил Захар. – Пусть Илья Ильич просто так скажет, что, мол, нашёлся? И место назовёт.

– Не, – я покачал головой. – Троекуров – не того полёта птица, чтобы так легко на понт взять.

– Лжи Троекуров не поверит, – подтвердил инженер. – На это у него исключительное чутьё.

– Ну, вот. Стало быть, надо искать Коляна. У кого какие мысли? Куда он мог податься?

– К девке? – предположил Егор. – Куда ещё подаваться, в его-то годы?

– Да нет у него девки. Вроде как. Катерина Матвеевна не в счёт. Колян, поди, и не в курсе, что папаша его женить собрался. Хотя… – я задумался. – Может, он потому и сбежал, что жениться не хочет?

Захар пожал плечами:

– Так и не женился бы. Делов-то.

– И правда. Чего это он? Но на самом деле, доля смысла в предположении есть… Так, ладно. – Я отодвинул стул и поднялся. – В это вы пока не лезьте, это я сам. Ваша задача – собрать охотников. К моменту появления Троекурова мы должны быть во всеоружии.

– Десяток? – спросил Егор.

– Обижаешь.

Я стянул с руки перчатку. Собравшиеся дружно уставились на две крупные звезды цвета ночного неба.

Захар восхищенно присвистнул.

– Ты уже Пятидесятник? Ничего себе!

Егор протянул мне руку:

– Силён! Поздравляю.

– Да пока не с чем. Вот соберу полсотни, покомандую, завалим Троекурова – тогда и будешь поздравлять. В общем, поняли. Задача – собрать полсотни. – Я надел перчатку. Посмотрел на Харисима. – Ваши подтянутся?

– Да неужто нет? У нас твоя слава по всему городу гремит. Все знают, какой граф-охотник отважный да удачливый. За тобой многие пойдут, только позови.

– Считай, что позвал. Глеб? – Я посмотрел на Глеба.

Тот кивнул.

– Я пойду. Ты у нас в Полоцке такой гадюшник изничтожил, о каком мы и ведать не ведали. Предателя на чистую воду вывел. Для меня теперь тебе помогать – дело чести. На меня можешь твёрдо рассчитывать. И другим охотникам я про тебя расскажу. Такую тварь, как этот ваш Троекуров, задавить – чай, не волкодлаков по лесу гонять. Это охота уже серьёзная.

– Так и есть, – кивнул Харисим.

– Ну, значит, решили. Сейчас расходимся, занимаемся агитационной деятельностью. По моей команде собираемся вместе. Ждите сокола с запиской… Тётка Наталья, спасибо за обед!

* * *

В Петербурге у меня было единственное обиталище – дом Ползунова. Туда я и переместился.

Хозяина дома не оказалось.

– Иван Иванович и не ночевали даже, – посетовал лакей. К моим внезапным появлениям из запертой комнаты он успел попривыкнуть.– В мастерской своей днюют и ночуют. Я им туда и ужин носил, и завтрак сегодняшний. Сейчас вот обед понесу, как раз кухарка собрала. Да только они, я чай, и завтрак-то не тронули. Ступай, говорит, Кузьма, спасибо тебе. А сам и не поглядел даже, что я там принёс. Уже и забыл, поди. Этак и сызнова захворать недолго. – Лакей покачал головой.

– Горит, значит, на производстве. Бывает… Ну, ты не переживай. Захворать я Иван Иванычу точно не позволю. Давай, что там на обед. Сам в мастерскую отнесу.

Иван Иваныч нашёлся в цеху, где обтачивали шестерёнки. Самолично стоял у станка с зажатой в нём заготовкой. Что-то измерял и записывал.

Моему появлению обрадовался.

– О, Владимир Всеволодович! А я на днях письмо вам отправил. Новый заказ получил, исключительно перспективный! Мог бы взять и ещё, да рук на всё не хватает.

– Да уж. Это я вижу. – Больным Ползунов не выглядел, но с первого взгляда было ясно, что зашивается. Горит на работе. – Я вам обед принёс.

– Обед? – Ползунов посмотрел на узелок в моей руке с недоумением. Как будто не сразу вспомнил, что это вообще такое. – Неужто уже обедать пора?

– Пора, пора. Хотя некоторые уважаемые люди подозревают, что вы и завтрак пропустили. Идёмте, – я решительно взял Ползунова за плечо и повёл к выходу из цеха. – Не убежит ваша заготовка.

Обедал Ползунов в кабинете. К завтраку, как и предполагал лакей, даже не притронулся, и наворачивал так, что за ушами трещало.

Я рассказал о возможном помощнике в лице Андрея Дорофеева. Ползунов обрадовался.

– О, если парень и правда способный, буду вам исключительно признателен! Честно говоря, ко мне сюда многие уважаемые люди пытаются пристроить своих недорослей, якобы получивших хорошее образование. Да толку с того образования? Без моей подсказки ничего не делают. А если я над ними с палкой не стою, то и вообще ничего не делают. Сидят да ждут, пока на них деньги с неба посыплются. Я уж брать-то помощников зарёкся.

– Не, этот сидеть и ждать не будет. Насиделся он достаточно. Как водопровод у меня в усадьбе закончит, сразу к вам отправлю… Вот что, Иван Иванович. Такой вопрос – а где тут у вас в Петербурге доллгауз?

– О, боже. – Ползунов аж жевать перестал. – Смею надеяться, что…

– Да не бойтесь, я в своём уме. Мне так просто резьбу не сбить, Тварь – и та не справляется. Друг спрашивает.

– Ах, друг. – Ползунов покивал. – Ясно, ясно.

Рассказал, как добраться. Посоветовал взять извозчика, это не близко.

Так я и сделал. Час спустя вышел из извозчичьей пролётки возле длинного жёлтого двухэтажного здания.

Внутри за деревянной стойкой дежурил старик в мундире и фуражке. Рядом с ним на кушетке, прислонившись к стене, дремал парень-рассыльный в такой же форме.

Старик приподнялся, поклонился – мой выходной костюм от Брейгеля работал безупречно. Меч я оставил у Ползунова. На перчатку старик покосился с удивлением, но счёл, видимо, деталью костюма. Мало ли, что этой столичной молодёжи в голову придёт.

– Чего изволите?

– Информацию. – Я сразу взял быка за рога. – Ты ведь тут каждый день дежуришь?

– Ежедневно-с, в течение недели. После сменщик заступает.

– Отлично. Вчера – а может, сегодня – здесь должен был появиться парень примерно моих лет. Чтобы поинтересоваться судьбой девицы, поступившей сюда три года назад. Был такой? – я достал из кошеля монету и положил на стойку.

– Был, – кивнул старик. – Нынче утром. Представился графом Троекуровым, спрашивал про девицу Сухомлинову.

Есть! Молодец, Владимир. С первого раза в цель угодил.

– И что же девица? Где она?

– Так, он после посещения вместе с нею ушёл. Видать, на поруки забрал. Которые не буйные – их бывает, что забирают.

– И куда они отправились? Знаешь? – у меня в руке появилась ещё одна монета.

– Как не знать. – Старик потряс за плечо дремлющего посыльного. – Савка! Нынче утром ты извозчика ловил для их благородия, что девицу Сухомлинову забирали. Куда они поехали? На какой адрес?

Парень зевнул. Открыл глаза.

– Недалече. В меблированные комнаты госпожи Крюковой. Оне и сами не знали, куда им податься, это я подсказал. Там и чисто и недорого.

– Понял. Спасибо. – Я выдал старику и посыльному по монете.

Отыскать Троекурова в меблированных комнатах госпожи Крюковой труда не составило. Через пять минут я постучал в нужную дверь.

– Кто? – настороженно донеслось из-за неё.

– Конь в пальто.

– Кто-кто?

– Да открывай, балбесина!

Теперь Колян меня узнал. Открыл.

– Ты совсем идиот? – изящно начал светскую беседу я. – Какого хрена сбежал, не предупредив? Мы же договаривались!

– Это всё ты виноват! – огрызнулся Колян.

– Нормально. Почему это я?

– Потому что, как поговорил тогда с тобой, так совесть меня грызть начала! Что Машенька тут, в скорбном доме, уже который год – ни в чём не виноватая. Вот, забрать её решил.

– Ай, молодец! А папаша тебе на это что скажет?

– Так он меня не найдёт. Мы будем жить сами по себе, долго и счастливо. Верно, Машенька?

Троекуров посмотрел на бледную до прозрачности девицу, сидящую в кресле у окна. Та с готовностью закивала.

– А. И правда. Конечно, не найдёт! Я – подумаешь, за час разыскал. А он-то, куда ему…

– Папаша про Машеньку уже и думать забыл!

– Ничего. Надо будет, вспомнит. Не сегодня, так завтра. Не завтра, так через пару дней. Недели не пройдёт – отыщет тебя, на что угодно готов поспорить.

– Мы уедем. За границу. Да, Машенька?

Снова преданный кивок.

– Уедете, не вопрос. Только сначала я бы на твоём месте Машеньке кукуху подлатал. А то отношения у вас какие-то страненнькие. Мягко говоря… Ну, и напоминаю – так, чисто на всякий случай, – что ты мне помогать обещал. Клялся, что сам до зарезу хочешь папашу своего обезвредить. Было такое?

– Было. – Колян отвёл глаза. – Да только что мне делать оставалось, ежели он меня женить собрался⁈ Сказал, что уже решено всё. За Катериной Матвеевной Головиной приданое дают богатое. И надо бы на него руку наложить поскорее, покуда родитель её бестолковый богатство по ветру не пустил.

– Угу. Ну, я как-то так и думал. Только вот ещё что скажи, друг мой Колян. Что такое интересное ты из дома упёр, что папаша твой аж к Обломову, которого терпеть ненавидит, прискакал помощи просить? Уж прости, но в его родительскую любовь я как-то не очень верю.

* * *

Я держал в руках амулет и не знал, плакать мне или смеяться. А может, и то, и другое делать одновременно.

– Ты как до этого додумался, Коленька?

– А чего там думать! – всплеснул руками Коленька. – Я как в Санкт-Петербург податься решил, так и смекнул, что чуть чего – он меня сразу догонит и назад сызнова вернёт. Вот и решил время выиграть. Это ж не простой амулет. Ему такой по личному заказу за великие деньги месяц делал великий мастер… Вот, в том же Петербурге и делали.

Что означает амулет, я понял без подсказки. Знак, изображённый на нём, был одним из самых часто используемых у любого охотника начиная от ранга Воина-мастера. Знак с простым и понятным названием: Перемещение. Точная копия Знака, имеющегося в моём справочнике.

Занятный, кстати, нюанс. В чистом виде этот Знак никто не употреблял, каждый в определённом месте добавлял свою какую-то финтифлюшку, вроде личной подписи. Так и самому проще ориентироваться по Знакам, и никто чужой без твоего разрешения на твой Знак не перенесётся. А у Троекурова на амулете была изображена базовая версия.

Кто ж ты такой, в итоге, сукин сын?.. Сильный, как дьявол – это да. Но не тварь – в дом ко мне вошёл беспрепятственно. И не охотник, охотник бы себе Знак открыл и не стал с амулетом заморачиваться. Ну и что у нас остаётся?..

А оставался из известной мне вселенной лишь один вариант. Мельник, которого мы возле усадьбы с ребятами прибили, когда ещё Марфа человеком сделалась. Который вроде бы и колдун, а не колдун. Человек, напичканный силой. Конкретного мельника пичкал вроде как водяной. А кто напичкал Троекурова – вопрос вопросов. Вряд ли такой же водяной или леший, не по масти ему такое. Кто-то посерьёзнее. Кощей?.. Ох, доведёте вы меня, точно канализацию в Потусторонний мир выведу! Правда, тут нюанс есть. Вылезут черти со мной драться из-за этого – а они все в дерьме. И драться с ними будет противно. Н-да… Ладно, будем решать проблемы по мере поступления.

– Реквизирую, – сказал я, сунув амулет в карман.

– Пожалуйста. У меня всё равно Силы нет – им пользоваться, – махнул рукой Колян.

Вернее будет так сказать: махнул свободной рукой. На другой висела Машенька. А уж смотрела… Если б на меня девушка там смотрела, я бы, наверное, убежал куда подальше. Больно уж серьёзные отношения этот взгляд обещал. Вплоть до полного соединения на молекулярном уровне в единый разум и устремления к звёздам совокупно.