Текст книги ""-62". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Соавторы: Ринат Мусин,Андрей Федин,Нариман Ибрагим,Яков Барр,Елизавета Огнелис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 114 (всего у книги 346 страниц)

Под аккомпанемент соблазнительных мыслей я вполне сносно преодолел остаток пути и остановился перед запертой дверью. На двери висел солидный замок. Чёрненький, как новый. Аж блестит. Чем-то мне эта история напомнила закрытое крыло в моём собственном имении. В общем, ни разу не похоже, будто сюда люди совсем никогда не заходят. Ходят, и частенько.

Ключа у меня, конечно, нет, но есть кое-что получше – рисунок ключа.

Глава 11

Я изобразил пальцем на замке рисунок… Ну ладно, ладно, каюсь, это был не рисунок ключа, а рисунок Удара. Замок снесло моментально, только дужка осталась сиротливо болтаться. Её я выдернул и отшвырнул. Обернулся на Захара. И обалдел.

– Тебя-то чего так перекорёжило?

Захар выглядел – краше в гроб кладут. В лице ни кровинки, под глазами наметились круги.

– Приспичило, что ли? Ну, вон, кусты ж, прости-господи, я подожду. Оно бывает, бухло непастеризованное, микрофлору неподготовленную убивает…

– Мне страшно! – пискнул Захар.

– А! Ну так это фигня. Используй амулет уже.

Во взгляде Захара сверкнула искра понимания. Он резко стиснул амулет в руке. И почти сразу лицо приняло нормальный оттенок.

– Ф-ф-фу-у-ух! – Захар вытер пот со лба. – Не поверишь – такая жуть навалилась, что я даже про амулет забыл. Кабы ты впереди не шёл – точно бы дёру дал.

– Охотно верю. Морок накатили нереально сильный. Согласись, маразм, что защитное сооружение не используют по назначению из-за каких-то баек. Веселуха, мать её… Ну, пошли, поржём.

И я дёрнул дверь на себя.

Хохот обрушился на меня из тёмного помещения за дверью. Визгливый, безумный хохот. И ещё – холодный, какой-то могильный ветер ударил в лицо, взъерошил волосы.

– Пятёрка за спецэффекты, – пробормотал я и сам стиснул амулет.

Полегчало, но не сильно. Хорошо, что дотянул до сих пор. Потому что морок явно оказался не чета всем предыдущим, что мне попадались – сильнее, гораздо сильнее.

Я заставил себя переступить порог. Огляделся.

Темно было, как у колдуна в сердце. Все бойницы находились на верхних ярусах, но они были закрыты. А здесь, внизу – какие, нахрен, бойницы. Чтобы ласково целовать нападающих на башню тварей?

Я поднял руку и кастанул Красного Петуха. Огонь разлетелся по каменному потолку. Я быстро огляделся и оценил обстановку.

Зал внизу был пуст. На второй ярус вела каменная лестница слева.

– Айда за мной, – скомандовал я и зашагал по ступенькам.

На этом этапе уже вытащил меч, и до меня дошло, что его можно использовать в качестве самой экономичной подсветки. Я воззвал к нанесённому знаку, и клинок засветился. Этого вполне хватало, чтобы не оступиться – ступени были довольно высокими. Как по мне, недоработка. Предполагается ведь, что по ним будут носиться воины в полном боевом облачении. А тут – только ноги ломать.

Башня опять разразилась полудурочным хохотом, и теперь уже мне показалось, что это «ха-ха» неспроста. Башня пыталась замаскировать другой звук, более понятный и привычный.

Рычание.

По ходу, мы реально зашли по адресу.

– Ставни на бойницах выбивай, как поднимешься, – приказал я Захару. – Чтобы свет появился. Ясно?

– Сделаю.

Ступеньки пролегали меж внешней стеной башни и внутренней – это был такой коридорчик с небольшой кривизной, который и вывел нас на второй ярус.

Здесь рычание уже послышалось совершенно отчётливо, и из темноты на меня надвинулась бледная жуткая рожа.

– Чё ж вам не спится-то всем, а? – рявкнул я и взмахнул мечом.

Ну, как и следовало ожидать – удар в плечо, а по ощущениям, как будто терминатора попытался зарубить. Даже Знак не помог. Зараза.

А вон ещё один. И ещё… Да мать вашу так, три неупокоенных покойника!

Первый решительно атаковал меня. Я увернулся от удара и пинком в грудину повалил его. Второму зарядил Костомолкой, третьего заморозил.

Первый подскочил, и тут Захар начал выбивать ставни. Внутрь башни полился солнечный свет. Стало гораздо легче ориентироваться.

Первый мертвяк вскочил на ноги. Тот, которому досталась Костомолка, пока ползал, пытаясь прийти в себя. А замороженный уже начал двигаться, похрустывая ломающейся промёрзшей плотью.

Захар зарядил обмороженному Ударом – снёс половину рожи, но на костях это, разумеется, не сказалось. Просто мертвец начал выглядеть ещё отвратней.

– На рожон не лезь! – предупредил я. – На расстоянии бей!

Захар бил. Получалось у него весьма и весьма. Прикрывал меня на отлично, пока я сражался с тремя мертвяками по очереди.

Костомолка – очень прожорливый Знак. Тот мертвец, которого я ею оприходовал, таки поднялся, но перекосился на левый бок и двигался как-то полудурочно. Подумав, я кастанул Костомолку на того, что напал первым. Он удачно рухнул в коридорчик, из которого мы вышли, и покатился вниз по ступенькам. Захар отправил вслед Удар.

Отлично, этот нескоро вернётся. Осталось с двумя другими расплеваться.

Один за другим я кастанул три Меча по подмороженному. Тот, дёргаясь, попятился и таки потерял правую руку. Тут же потянулся её поднять, однако Захар Ударом отшвырнул руку подальше, а потом зарядил мертвяку в репу.

Я тем временем обрабатывал Костомолкой недобитого.

Сука, по ощущениям, всё. Выплеснул практически всю ману, что была. Но зато этот засранец рухнул в позу эмбриона, да так и застыл, не мог больше шевелиться.

Взмахнув мечом, я начал что есть силы долбить его по шее. И, наконец, усилия увенчались успехом. Башка откатилась в сторону, а меня шарахнуло молнией.

Я не обратил внимания, сколько мне досталось родий – будет потом время посчитаться – и сразу переключился на второго. Он ковылял за рукой, которая оказалась на другом конце зала.

Встав на пути мертвяка, я призвал Доспехи и, отбросив меч, вцепился в изуродованную башку голыми руками. Ну, как голыми – с прослойкой в виде «перчаток» от Доспехов, понятное дело.

Будь у мертвеца две руки, всё закрутилось бы иначе. Но с одной он не сумел оказать мне должного сопротивления. И я, с огромным усилием, и даже во весь голос выругавшись неподобающим аристократу образом, свернул ему башку.

Повалил ещё живую тварь на пол. И махнул Захару.

– Чего? – подскочил тот.

– Руби башку! Давай, я один всех не потяну. Прокачивайся, пока я добрый.

Захар принялся рубить, пыхтя и матюгаясь. А я подошёл к коридорчику, посмотрел вниз.

Мертвяк полз по ступенькам наверх, сверкая глазами и рыча.

– И вправду – терминатор, – вздохнул я. – Нахрена же вас тут столько?

Хватит меня на ещё одну Костомолку? Не, не хватит. Хотя…

Я сунул руку в карман, осенённый внезапной идеей. Захар же мне как-то подогнал пауэрбанк! Я про него забыл и забил, потому что до сих пор не надо было. Но вот случай!

Я быстро зарядил амулет одной из своих родий, а потом сам же от него и запитался.

Бам! – шкала маны поднялась если не до предела, то до двух третей точно.

– И снова здравствуйте!

Я использовал Костомолку – самый эффективный Знак против этой швали. И ползущего мертвяка тряхануло. Он взвыл и замер, парализованный.

Спустившись на несколько ступенек, я светящимся мечом отрубил ещё одну бошку. Пять ударов потребовалось. Сверкнула одна молния, а через несколько секунд – вторая, сверху. Захар тоже домучил своего.

Поднявшись, я увидел Захара лежащим на полу с осоловевшим видом. Ладно, пусть переваривает.

Я поднялся на третий ярус. И, в света меча, увидел то, что охраняли мертвяки. А именно – стул, к которому была привязана молодая красивая женщина. Судя по платью, не из бедных. Рот её был закрыт кляпом, по щекам струились слёзы. Рядом, прямо на полу, сидела девушка. Совсем молоденькая, лет шестнадцати. Этой, видимо, стула не досталось, только кляп. Одета куда проще, чем Наина Фёдоровна. И с обувью проблемы: одна нога в стоптанном башмачке, другая – босая.

«Только башмачок на краю могилы и остался», – вспомнил я недавний рассказ Ивана.

Обратился сначала к аристократке:

– Наина Фёдоровна, полагаю? – потом посмотрел на девушку, сидящую на полу. – Вашего имени-отчества не знаю, уж простите. Моё предложение, дамы: давайте переместимся отсюда в более уютное место. Там и перекусить, и побеседовать можно.

Наина замычала сквозь кляп с чувством глубочайшего согласия с моим предложением. Девушка на полу издала похожий звук.

А башня вновь захохотала.

– Тьфу ты, чёрт, – выругался я. – Захар! Ищи Знак!

– Чего? Какой Знак?

– На стене, на полу, на потолке где-нибудь! Должен быть Знак, который за всю эту какофонию отвечает. Не сама ж она работает, на чистом вдохновении.

– Понял, ищу!

Я освободил барышень от кляпов и пут. Той, что сидела на полу, помог подняться.

– Значит, так, уважаемые. Ваша задача сейчас – не мешать нам работать. Не визжать, не плакать, в обмороки не падать. Набраться терпения и ждать. Чем скорее мы тут управимся, тем скорее вы разбежитесь по домам.

– Этого мерзавца необходимо остановить! – всхлипнула Наина Фёдоровна. – То, что он вытворяет, просто немыслимо!

Безымянная девушка поддержала сестру по несчастью громким шмыганьем носа.

– Я папашу искала, мамка наказала домой его привести! А тут… А там…

Что было «там», я не дослушал.

– Владимир! – позвал Захар. – Нашёл!

– Стоим на месте, не дёргаемся, – приказал девушкам я. И бросился к Захару.

– Вот он! – Захар торжествующе ткнул пальцем.

Знак был начертан хитро – у самого пола, в том месте, где открывалась дверь. Если не искать нарочно, хрен заметишь. И убрать его с наскока не получится – это я понял сразу, как только взглянул на Знак. Его оставил кто-то очень сильный, не зря действие получилось таким убойным и продолжительным. Интересно, этот Знак только на морок работает? Или можно наложить на какое-то другое устройство – насос, например? Чтобы непрерывно, без проблем качать воду… Блин, опять я о своём. Не идёт из головы чёртов водяной и его гопнические замашки. Не хочется, чтобы мои люди лишний раз подходили к водоёмам. По крайней мере, до тех, пока мы с этой образиной не закроем все вопросы раз и навсегда… В общем, перед тем, как разрушить Знак, себе в память я его загрузил. Лишним такое приобретение точно не будет.

– Прошу вас, давайте поскорее уйдём отсюда! – взмолилась Наина Фёдоровна. Она, как было велено, стояла на месте. Но с ноги на ногу переминалась в таком нетерпении, что было ясно – позволь я бежать, в ту же секунду ветром сдует. – Если здесь появятся те, кого он держит под землёй…

– Под землёй? – я резко обернулся. – Ну-ка, с этого момента подробнее!

Оказалось, что когда фальшивый Головин притащил Наину сюда, охранников-мертвяков изначально не было. Головин оставил связанную девушку на первом ярусе, а сам спустился в подвал. И скоро вернулся в сопровождении двух жутких созданий. Увидев, как задрожала Наина, расхохотался и пообещал, если девушка попытается бежать, обратить её в такую же тварь.

После чего Наина, в сопровождении мертвяков, поднялась наверх. Там уже сидела связанная Агафья – так звали дочь могильщика. Её охранял один мертвяк. Когда пленниц стало двое, охрану увеличили.

– Тебя-то он зачем украл? – спросил у Агафьи я.

Наина всплеснула руками:

– Ах, ну неужто непонятно? Этот мерзавец собирался надругаться над бедной девушкой. Я сама слышала, как он сказал Агафье: «Сиди пока, не до тебя сейчас. Вот с делами разберусь, тогда и займусь сладеньким».

– Я сперва думала, мертвяк меня в могилу утащил, – всхлипнула Агафья. – Думала, смерть моя пришла! А этот чёрт бежит да бежит, бежит да бежит! И всё под землёй…

– Так. Погоди. То есть, мертвяк спрыгнул в какую-то могилу, где начинался подземный ход?

– Весьма вероятно, – вмешалась Наина. – Смоленск – древний город, он весь изрыт подземными ходами. Ещё с тех времён, когда за крепостными стенами держали осаду.

– Ход, – повторила Агафья. – Да… Может, и так. Темно вокруг было, я ничего не видела. Только когда мертвяк остановился, услыхала, как дверь открылась. А после… Ох, лучше б не видала! – Она закрыла лицо ладонями.

– Что? – я мягко отвёл её руки. – Чем быстрее расскажешь, тем быстрее мы отсюда уйдём! Что там было?

– Свет. Не от лучины, другой. Белый такой, страшный! И в свете этом видать, что у стены столы стоят в ряд. А на столах мертвяки.

– Много?

– Много! Да чего вытворяют ещё! Который лежит, который сидит, который вовсе – башку себе оторвал, а после назад приставляет. А другой другому руку выдернул! И тоже – давай её обратно в плечо тыкать…

– Приткнул?

– Не разглядела. Кажись, не вышло у него – хозяин на них заругался матерно. А после обернулся, на меня взглянул. Ничего, говорит, гладкая. Молодец, мертвяк, службу знаешь. Тащи её пока наверх, да охраняй. После попробую, что за ягодка.

Агафью снова затрясло.

– Всё! Спокойно, – я положил девушке руку на плечо. – А где сейчас этот хозяин? Есть предположения?

– Здесь-то он – вряд ли, – подал голос Захар. – Кабы был, неужто на шум не прибёг бы?

– Логично. Должен был прибежать… Значит так, барышни. Сейчас вы в сопровождении этого прекрасного юноши, – я кивнул на Захара, – выходите отсюда, садитесь на извозчика и едете в особняк его превосходительства генерал-губернатора. Там вам окажут физическую и психологическую помощь. До моего возвращения особняк не покидать! Задача ясна?

– А ты? – вмешался Захар.

– А я пока останусь.

– Неужто под землю полезешь?

– Да нет. Чего я там не видел, под землёй? Просто жару пережду в холодочке.

Захар поджал губы.

– Я останусь с тобой!

– Ты сделаешь то, что я велел. Забирай девчонок и дуй отсюда.

Повторять не потребовалось. Захар общался со мной достаточно давно, чтобы запомнить – когда меня можно доставать дурацкими репликами, а когда не стоит.

– А как отведу, чего делать?

– По магазам пробегись. По рынкам строительным, или что тут у вас. Узнай, почём трубы.

– Какие трубы? – обалдел Захар.

– Да я откуда знаю, какие? Но что-то подсказывает – вряд ли полипропилен. Потому и говорю, узнай: какие есть и почём. Водопровод в усадьбе будем строить.

Захар открыл было рот, но потом благоразумно закрыл. Молодец он всё-таки, толковый.

Я засветил меч. Мы вчетвером спустились по тёмной лестнице на первый ярус. Девушки, а вслед за ними Захар, выскользнули за дверь.

Прямоугольник яркого света, ненадолго осветивший помещение, исчез. Я остался один, в темноте и мёртвой тишине. После того, как уничтожил Знак, потусторонний хохот прекратился. Но если верить Наине, одиночество – кажущееся. Где-то тут – спуск в подвал.

Я, со светящимся мечом в руках, двинулся по кругу, вдоль стен. Хорошо, что смотрел в том числе и под ноги. Спуск в подвал огорожен не был, если бы не присматривался, полетел бы кувырком вниз.

Держа перед собой меч, я принялся спускаться по каменным ступеням. Таким же древним, как сама башня.

На двери, преградившей мне дорогу в конце спуска, замка не было. Только огромный чугунный засов, явно из тех же времён, что и башня. Для того, чтобы сместить задвижку, мне пришлось взяться за неё обеими руками и навалиться всем телом.

Интересная система. То есть, появления нежелательных гостей снаружи мы не опасаемся. Мы опасаемся, как бы кто не выбрался изнутри…

Агафья сказала, что подземелье было освещено. Сейчас я света не увидел. Только услышал звуки.

Поскрипывание. Металлический лязг. Скрежет… Я поднял меч выше, освещая помещение. Доспех накинул ещё перед тем, как спускаться. Понял, что сейчас с удовольствием накинул бы второй.

Я стоял у входа в длинное, просторное помещение с арочным потолком. Стены – старинная каменная кладка. О толщине остаётся только догадываться. А вдоль стен, с обеих сторон от меня, стояли деревянные столы. И по мертвяку – на каждом. На скрежет отодвигаемого засова все они дружно повернули головы в мою сторону.

Глава 12

– Доброго дня я вам, пожалуй, желать не буду, – пробормотал я. – Здравия тоже, на хрена оно вам?

Вопрос остался без ответа. Мертвяки довольно быстро утратили интерес ко мне и вернулись к прежним занятиям.

Когда до меня дошло, что это за занятия, появилось желание вновь оказаться во вчерашнем кабаке и залпом дёрнуть стакан.

Мертвяка, лежащего на одном из столов, двое его товарищей тянули за руки и за ноги. Дождавшись, пока лопнет посредине, деловито придвинули разорванные половины друг к другу и замерли – ожидая, видимо, что будет дальше. Ещё одного мертвяка натуральным образом выкручивали – как хозяйки бельё. Один коллега, ухватив его за плечи, крутил в одну сторону, другой, взяв за колени, в другую. Ещё один персонаж с разбегу бросался на каменную стену. Ударялся о неё и валился на пол. После чего вставал, разбегался и бросался снова.

– Охренеть, – пробормотал я. – Это что же у нас тут такое получается? Спецлаборатория? Леденящие кровь эксперименты? Проверка на прочность, да? Разрыв, изгиб, смятие? Что ж ты тут такое исполняешь, скотина⁈

Мертвяки молчали, продолжая участвовать в экспериментах. Ответ мне, впрочем, не требовался. Что происходит, и сам сообразил.

Скотина Троекуров каким-то образом научился не только поднимать покойников из могил, но и укреплять их кости. Начал этим заниматься, судя по всему, перед Рождеством, а сейчас активно занимался усовершенствованием технологии. Мертвяков подгонял сюда по подземному ходу непосредственно с кладбищ, и шаг за шагом создавал из них всё более неуязвимых тварей.

Время от времени мертвяки поставляли ему живой товар, вроде отцелюбивой Агафьи – тех, кому не повезло в неурочный час оказаться на кладбище. И товар этот, несомненно, рано или поздно пополнял ряды свежих покойников. Но основное назначение спецлаборатории в другом. Головин упомянул оружие против охотников. И нет никаких сомнений, что я сейчас присутствую при разработке этого оружия.

Почему меня не трогают, понятно. Мертвяки запрограммированы на выполнение какой-то одной функции, этим и занимаются. Охрана помещения в их функционал не входит, иначе живым я бы отсюда не вышел. Двигаясь вдоль столов, насчитал как минимум два десятка мертвяков – каждый из которых, если верить охотникам, содержал в себе по семь-восемь стальных костей. Хотя, может, уже и больше. Прогресс-то не стоит на месте… Ну, Троекуров! Ну, мразь!

Дойдя до дальней стены, я развернулся, чтобы идти обратно. Задерживаться тут надолго нельзя. Отсутствие Троекурова – обычное везение, долго это продолжаться не будет. Теперь я всё знаю. Вернусь к Обломову, тогда уж…

Мысль я не закончил. Увидел, что дверь, через которую вошёл, перегородили два мертвяка. С какой целью там стоят, сомневаться не приходилось.

Вот тебе и отсутствие охраны, блин! Значит, пустить – это пожалуйста, заходите, кто хотите, а в обратку – хрен тебе. Жди хозяина.

Ну нет. Согласен, перебить всю эту ораву в одну каску мне сейчас будет тяжеловато (надо истреблять из лексикона слово «невозможно», демотивирующее оно), но и дожидаться Троекурова, чтобы он сказал «фас», я уж точно не буду.

В помещение вели две двери. Одна – обратно в башню, другая – в подземный ход. Перегорожены были обе. Значит, выход оставался один, но он же порождал и проблему.

Я огляделся при свете меча. Опустил взгляд на пол и увидел чей-то башмак. Мертвяки не ходили голышом, на них была одежда – ну, до каких-то пор. Пока они её не уханькивали в ноль своими экспериментами. Что здесь происходило быстро, надо заметить.

Вот с кого-то и свалился башмак.

Я наступил ему на нос, присел, держа светящийся меч перед собой, и свободной рукой вынул кинжал. Аккуратно вырезал на внутренней поверхности нужный Знак. Потом встал и пинком отправил ботинок в сторонку, в кучу ещё какого-то тряпья. Туда, в общем, где велики были шансы, что моего Знака долго не заметят.

– Это раз, – сказал я.

Однако одного только «раз» мне было мало. В груди клокотала ярость. В груди, мать их так, бурлили тридцать две родии – после двух оприходованных мертвяков.

Что ж, господин Троекуров, я вам оставлю парочку сюрпризов, если вы не возражаете.

До сих пор отсроченными Знаками я не пользовался. Отношение к ним в среде охотников не было однозначным. Пореченцы, например, относились довольно скептически, хотя по случаю использовали. А вот Харисим – тот фанат. По его словам, самое милое дело – поймать тварь в такую ловушку, а потом прийти – и спокойно, без беготни, отдубасить её как следует.

Мне, на моём ранге, были доступны все известные справочнику отсроченные Знаки. То есть, четыре. Два я отмёл сразу: простая Западня и Отсроченная Заморозка. Обе хороши, но только в том случае, когда ты тусишь где-то рядом и охотишься на простых тварей. А у нас речь о Троекурове – который, судя по всему, сто очков вперёд колдуну даст. Получается, полная бессмыслица. Ну что, он из Западни не выберется, что ли? Да тьфу и растереть. И Заморозка… Ну, подморозится да растает, делов-то.

Нет, тут хочется нагадить от всего сердца, от всей широты охотничьей души. Насмерть эту тварь отсроченным Знаком не убить, конечно, но пусть хоть потреплет как следует.

Я выбрал два других Знака и открыл их, один за другим. Отсроченная Костомолка и Отсроченное Испепеление. Названия Знаков говорили сами за себя.

Запас родий ещё оставался, и десять я ввалил в апгрейд отсроченной Костомолки, которую мыслил наиболее перспективной. От огня, помнится, даже такой клоп, как Иоганн Головин, умудрился защититься. А вот Костомолка – это вам не хухры-мухры. Она кости ломает. Замешкался чуток – и прощай, прямохождение.

Эх, всего две родии осталось! Ни туда, ни сюда… Ну, ладно, ничего. Родии – дело наживное. Уж где-где, а в Смоленске насшибаю. Хотя я и в Поречье насшибаю. Да что далеко ходить – если изловчиться, то хоть за воротами усадьбы могу. Тут же главное – что? Главное – сложа руки не сидеть. Не лениться поднимать то, что само под ноги падает.

Возле двери в башню я изобразил Костомолку, понадеявшись, что Троекуров будет заходить через парадный вход, а не через могилу. Возле другой двери, в подземный ход, исполнил Отсроченное Испепеление.

Знаки я не процарапывал – этого рода магия физического исполнения не требовала. Знаки, начертанные по воздуху, вспыхнули и погасли, отожрав сколько положено маны.

Подумав и прикинув свою полувоображаемую шкалу, я нарисовал ещё парочку Испепелений и одну Костомолку по залу, стараясь сделать так, чтобы случайные мертвецы в них не попались. Шансов на то, что Троекуров попадётся, конечно, тоже было мало, но блин. Если не пытаться ударить – так и не ударишь никогда.

Скорее всего, он и в те, что возле двери, не попадётся. В них вляпаются тупорылые мертвяки, когда станут отходить после моего победоносного исчезновения. Ну и хрен с ним. Хоть как-то этой мразоте нагадить – и то сало.

С чувством выполненного долга я подошёл к куче тряпья и встал обеими ногами на башмак.

Вспышка – и я в «фонтане».

Солнце ещё стояло высоко, когда я вошёл в костеприёмник и порадовал приёмщика новыми костями – от башенных мертвецов.

– Вот не живётся ж вам спокойно, – покачал головой мужик, отсчитывая деньги.

– Вечный покой сердце вряд ли обрадует. Вечный покой – он вообще для седых пирамид.

– Каких таких пирамид?

– Египетских.

– А. Слыхал я про Ебипет этот. Вот уж правда, как назови – так оно и…

– А чего там?

– Да ужас. Там люди с пёсьими головами ходят. И ещё всякие твари жуткие. Лет пять назад занесло к нам охотника тамошнего. По-нашему-то едва лопотал, но научился – разговорили. Такого понарассказывал…

– А потом куда делся?

– Да как зима началась, он чуть умом не тронулся. Полгода без дела просидел в оплоте, всё в одеяла кутался, а потом обратно ушёл. Лучше, говорит, люди с пёсьими головами, чем вот это вот всё, что у вас по зиме творится.

– Ну, счастья ему, что тут скажешь… Это. Я, вообще, по делу. Ты, как кто заходить будет, говори, что я десяток собираю. В первую очередь – Харисим, Иван, Ерёма. Своих, пореченских, тоже подтяну. Дельце есть, нору одну от мертвяков зачистить. Там, по ходу, нормально должно пере…

Вдруг меня пронзило откуда ни возьмись взявшейся молнией. От неожиданности я покачнулся, приёмщик вскрикнул.

Плюс семь родий – ну, это точно не Троекуров. Значит, один из неокрепших мертвяков в Костомолку вляпался. Земля ему стекловатой.

– Нормально должно перепасть, – кивнул я. – Голодным никто не уйдёт. Сделаешь?

– Исполню, Владимир Всеволодович.

– Всё, давай. Если что, пусть меня ищут дома у генерал-губернатора, я пока там базируюсь.

Оставив цэ-у, я направился к Илье Ильичу. По пути словил извозчика и прокатился с ветерком. Прибыл почти сразу после Захара с двумя мадамами, их извозчик как раз отчаливал.

* * *

– Ну, Илья Ильич, наливай, а то уйду! – громко сказал я, входя в столовую.

Там как раз собирались столоваться, и мою просьбу немедленно исполнили.

Захар сидел за столом с усталым видом. Наина промокала глаза платочком, вся такая изысканная. Девица, дочь могильщика, всхлипывала и то и дело просилась домой. А служанка Обломова её уговаривала не дёргаться на ночь глядя, а заночевать. Утро – оно ж всегда вечера мудренее, известный факт.

Бедная девчонка переживала стресс за стрессом. Мертвяки, похищение – это уже в прошлом, а теперь она за одним столом с генерал-губернатором. Это ж вообще мозгами поехать можно, такие социальные лифты.

Впрочем, долго она за этим столом не просидела. Служанка быстро увлекла её куда-то к своим. Всё же Илья Ильич был продукт своей эпохи, не то что я. Мне-то – был бы человек хороший, а уж какого он там роду-племени и сколько у него денег – вопрос пятнадцатый в семнадцатом ряду.

Грех винить Обломова. Он же это не со зла, а просто так уж тут заведено, по-другому не делается, и даже представить нельзя, что можно.

Наина Фёдоровна осталась, как дама какого-никакого, а происхождения. Ну, по крайней мере, не из рабочей фамилии – это точно. Раз уж сама слуг держит. И говорила она безо всякой робости:

– Я хочу знать, Илья Ильич, что вы собираетесь в этой связи предпринять. Это ведь кошмар! Натуральное безумие, безнаказанное насилие – и в наш просвещённый век!

Тут я чуть не заржал, но сдержался. Просвещённый век, ишь ты…

– Наина Фёдоровна, – терпеливо говорил генерал-губернатор, – вы меня поймите: тут дело непростое. Оно, как вы изволили заметить, напрямую связано с тварями. И я, как вы, опять-таки, видели, активно взаимодействую с охотниками.

– К сожалению, охотники – птицы вольные, – сказал я, поставив стопку на стол. – Строем не ходят. Собрать даже десяток – время нужно. Но мы соберём, не сомневайтесь, уважаемая Наина Фёдоровна. А теперь – не желаете ли попудрить носик или ещё чего-нибудь в этом духе? Умыться, там, перед обедом?

Взглядом я передал женщине простейший месседж: «Свали по-быстрому, нам поговорить нужно». К счастью, дама оказалась с соображением. Понимающе кивнула и встала.

Ну просто золото, а не Наина Фёдоровна! Спрашивается, заслужил Вольфганг такую? Нет, нифига не заслужил. Для его кармы максимум – Обдериха из деревенской бани. И то – в порядке большого одолжения.

– Значит, так, мужики, – сказал я, сев на свободный стул. – Дело – дрянь. Троекуров собирает кости охотников, которые потом использует для того, чтобы производить стальных мертвяков. И, судя по тому, что я видел, объёмы производства растут. Одно радует: с качеством пока проблемы. Навскидку, из десяти один получается нормальным, готовым к битве. Остальные – мясо. Однако мясо это – один хрен на стальных костях. Хрен убьёшь.

– Зачем ему такое? – спросил Петро.

Оба телохранителя, разумеется, сидели тут же и проявляли живейшую заинтересованность в предмете беседы.

– Чтобы убивать охотников.

– А зачем? – не понял и Гриша. – Он же человек, сам-то.

– Ага, – кивнул Петро. – Ну, убьёт охотников. А потом твари людей пожрут – потому как защищать их некому будет. И чего?

– Ты, Петро, задаёшься сложными философскими вопросами. Однако у тебя недостаточно вводных данных. У меня, кстати, тоже. Но я думаю, что начинать нужно с вопроса о том, как, зачем и почему появились на земле твари. Вот пока мы на этот вопрос ответа не найдём, задаваться другими – бессмысленно. На данном этапе работа наша простая: увидел тварь – убил тварь. Увидел человека, который создаёт тварей – убрал этого человека.

В тишине отчётливо сглотнул Захар. Я посмотрел на него с вопросительным видом.

– Это что же… Человека убивать? Живого?

– Ну, мёртвых мы с тобой сегодня уже убивали. Живого – проще, поверь.

– Так ведь…

– Захар. Быть охотником – это не только волкодлаков по лесу гонять.

– Эт точно, – поддакнул Петро. – Дерьмища-то в нашей службе хватает.

Они с коллегой понимающе переглянулись. Я кивнул. Да, наивно было бы полагать, будто на такой работе руки чистыми оставишь.

– Не человек он, – сказал я Захару. – А тварь. Понимаешь? Перешёл черту, завязался с тварями – всё, больше ты не человек.

– А как же те двое?

– Какие двое?

– Ну, которых ты болото осушать поставил.

– Блин… – Я потёр лоб рукой. – Чего-то я про них забыл совсем… Н-да. Надо бы нагрянуть с внезапным аудитом. Дел столько – одуреть можно! Водопровод ещё… Ты, кстати, про трубы узнал?

– Да когда бы, я ж только приехал!

– Ну-ка, быстро: одна нога здесь, другая там! Время сейчас такое, Захар, приходится работать над несколькими проектами одновременно. Никогда не знаешь, какой взлетит.

Ворча, Захар встал и отправился к выходу.

– Пообедать бы дал парню, – попенял мне Илья Ильич.

– Ничего, потом перекусит. Сам, кстати, тоже рассиживаться не буду – к своим охотникам рвану. А ты пока вот что, Илья Ильич. Издай-ка приказ населению: после наступления темноты к кладбищам на пушечный выстрел не подходить! Я тут за каждой отцелюбивой Агафьей бегать не нанимался. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих, нефиг в темноте по неблагополучным районам шарахаться. Пусть хоть элементарную технику безопасности соблюдают.

– Сделаем, – кивнул Обломов. – Немедля после завтрака писарю прикажу начертать. Чтобы, значит, как солнце сядет, к кладбищам не подходили. Кто нарушит – того в тюрьму. Туда твари уж точно не дотянутся.

– И то верно. Действуй. А я – в Оплот. Постараюсь сюда заманить Егора, Земляну, Гравия… Может, те ещё кого найдут. В общем, собираемся и зачищаем для начала ту клоаку, которую я сегодня нашёл. Надо ведь с чего-то начинать.

– Зачистим! – повеселел Гриша.

– Я тебе сейчас начищу! – рявкнул я. – Тебе Гравий непопулярно объяснил, что ли? Вы с Петро – телохранители генерал-губернатора! Шаг влево, шаг вправо – расстрел, прыжок на месте расценивается, как попытка улететь. Всё! Никакой охоты, только работа. Сами вписались, никто за яйца не тянул.

Тут от двери послышался ах, и я понял, что вернулась Наина Фёдоровна. Как раз под реплику зашла. Ну что с меня взять – неотёсанный охотник. Хоть и граф.

Я встал и поклонился.

– Прошу простить, Наина Фёдоровна. Суровы наши охотничьи будни. За сим разрешите покинуть общество. Отбываю по срочному делу.

Наина Фёдоровна прижала руки к груди.