Текст книги ""-62". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Соавторы: Ринат Мусин,Андрей Федин,Нариман Ибрагим,Яков Барр,Елизавета Огнелис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 186 (всего у книги 346 страниц)

– Ясно. А с боссом своим ты расплатился?

– Да не, когда бы успел? Мы ж костей добыли всего ничего.

– Ну с тех пор уже, почитай, больше суток прошло. Я думал, может, ты…

– Нет. Я же тут, не до охоты пока… А тот – до пятидесяти поднял.

– Чего?

– Пятьдесят костей теперь требует за выход из ордена. И, говорит, каждую неделю накидывать будет. А тут зима впереди. Не знаю я…

Нет, ну это уже вообще не дело. За выход из ордена на счётчик ставить – где такое видано? Бизнес бизнесом, но совсем-то уж наглеть не надо.

– Организуй-ка мне стрелу с этим прекрасным человеком.

– Чего организовать? – захлопал глазами Алексей.

– Встречу. Скажи, мол, так и так – Владимир Давыдов хотел бы встретиться и поиметь с вами беседу.

– А может, не надо?

– Надо, Лёша. Надо. Делай.

Тут Мстислава, до сих пор дисциплинированно молчавшая, подала голос:

– И вот это – тоже охотник, что ли? – указала кивком на Алексея.

– На административной должности, – сказал я. – Непосредственно на тварей выходит редко, но здесь, в доме, по хозяйству все вопросы решает он. Будете тесно сотрудничать. Так что знакомьтесь. Мстислава Мстиславовна, Алексей Феоктистович.

Мстислава, как я заметил, попыталась одними губами повторить отчество. Получилось так себе, и бодрая старушка приняла мудрое решение:

– Славкой зови, – миролюбиво ткнула она Алексея в грудь сухим кулачком. – Чего там церемониться, Алёшка. Все свои.

* * *

Ползунов нынче вечером пребывал дома в компании одной лишь Александры Урюпиной. Некроинженер для разнообразия отсутствовал, что, похоже, Александру лишь радовало. Вряд ли Юлиан Юсупович способствовал насыщенной половой жизни влюблённых. Я представил, как в самый разгар действа тот врывается в спальню, бормоча что-то вроде: «Вы знаете, Иван Иванович, я думаю, что вы здесь даёте неправильный угол. Согласно моим расчётам, половое сношение будет более продуктивным, если…»

– Чему вы смеётесь? – прищурилась Александра.

– Не обращайте внимания, – отмахнулся я. – Жизнь – вообще смешная штука.

Мы сидели за обеденным столом. Моему присутствию, как ни странно, Александра вовсе не огорчалась. Впрочем, я и мешать не собирался. Помогать тоже желанием не горел.

Вообще, глядя на эту пару, я вдруг вспомнил Катерину Матвеевну. Тонкий лучик невинности в окружившем меня мраке разврата. Не то чтобы я так уж страдал в этом мраке. Совсем даже наоборот: темнота – друг молодёжи. Но лучик-то, лучик! Надо бы Катерину Матвеевну навестить. Вот разгребу немножко дела, и немедленно.

– Как с проектом производства? – обратился я к Ползунову.

– Готов, – кивнул тот. – Буквально сегодня с Юлианом Юсуповичем закончили чертежи и расчёты. Построить цех с этим вашим конвейером, обучить рабочих, всё отладить… Ну, при самом благоприятном раскладе, если прожект получит монаршее одобрение…

– Получит.

– К весне можно будет рассчитывать на первую партию пауков. Кстати говоря, как ты предполагаешь их использовать?

Глава 14

Я пожал плечами.

– Ну… «Твари. Убивать». Как ещё-то использовать оружие?

– Это понятно. Я про технические тонкости. Пауки ведь, как ты успел заметить, не самоходны, они будут подчиняться хозяину. И если все будут привязаны к одному, то все, как один, будут выполнять единственную команду. Это, безусловно, создаст огневую мощь, но не позволит гибко реагировать на изменение ситуации. А в Пекле это, сколь я понимаю, немаловажно.

– Ну да, – задумался я.

– Другой вариант – у каждого охотника свой паук. Но тут тоже должны присутствовать осторожность и вдумчивость. Я полагаю, охотнику очень легко будет увлечься и уйти вслед за конструктом в такие дебри, откуда он не выберется живым. Конструкт, разумеется, будет биться, но не сможет контролировать абсолютно всё.

– Верно, верно… Для начала я думаю присвоить личных пауков самым проверенным и вменяемым из охотников, тем, на кого лично я без вопросов смогу положиться. Так пройдёт вторая волна испытаний. Ну а потом уже раскатаем обнову на всех. И там – да, разумеется, будут случаи гибели по собственной дурости или неудачливости, будут потери людей и конструктов. Не без того, Иван Иванович, такова уж доля охотников. Но зато в общем и целом мы обретём огромную силу, которую сможем противопоставить тварям, заполонившим Пекло.

– Полагаете, удастся очистить Европу целиком?

– Полагаю, это – вопрос времени. Мёртвые твари – это новые кости. Новые кости – это новые конструкты. Новые конструкты – это мёртвые твари. Если грамотно наладить производство, то…

– Господа, неужели так обязательно даже за обедом говорить о делах? – вмешалась Александра. – Ну право же… Я понимаю всю важность того, что вы обсуждаете, но ведь иногда необходимо и отдыхать. Вы не находите?

Тут у меня в кармане зажужжало. Я промокнул губы салфеткой, извинился и достал амулет. Сжав в нужном месте, хотел уже сказать «приём», но из амулета полетел такой плотный поток грохота и матерных воплей, что вопросы, в целом, сделались лишними.

– Прошу меня простить. – Я встал. – Дела государственной важности вынуждают покинуть. Благодарю за ужин.

И мгновенно перенёсся в «Пале-Рояль».

В номере было темно, и шла драка. Это всё, что я понял. Бились ожесточённо. То и дело взвизгивал Николка.

– Господа, – сказал я, – погодите секунду, свет зажгу.

Пяток Светляков поднялись к потолку, озарив помещение тусклым светом. Н-да, администрация будет в восторге. Стол – пополам, стулья – в труху, ковёр комом, повсюду брызги крови.

Основное действо сейчас происходило на развалинах стола. Там Демид упоённо бил морду обмякшему Николке. Разумовский и третий охотник, сцепившиеся неподалёку, при свете расцепились. Демид, занеся в очередной раз кулак, вдруг задумался и опустил его.

– А где же наш враг? – спросил я. – Убили и съели? Хвалю.

Мужики с окровавленными физиономиями удивлённо озирались.

– Дверь открылась, – шмыгнул носом Демид. – И кто-то вошёл. Я на него и кинулся.

– И я, – подтвердил Разумовский.

– И я тож, – кивнул третий охотник.

– Молодцы… Свет организовать не додумались?

Не додумались. Караулить предпочли в темноте – из тех соображений, что в темноте спрятаться легче, – а Знаком Светляка, кроме меня, никто не владел.

– Да это же я вошёл! – простонал Николка. – Дурачьё…

– Вот я тебе сейчас за «дурачьё»! – замахнулся Демид. – Не мог это ты быть! Ты тут сидел.

– Да ускользнул я от вас. По гостинице прошвырнулся…

– Искал, что спереть? – хмыкнул я.

Николка потупился. Пробормотал:

– Да место-то какое богатое… Чай, не убудет с них.

– С них-то, может, и не убудет. А вот сам ты – начинаешь потихоньку делать выводы, как тебя судьба дрючит за твоё милое хобби?

– А?

– Буй на! Как пытаешься что-то украсть, так либо по морде огребаешь, либо вообще в некрасивые блудняки встреваешь. Сделай уже правильный вывод: ни к чему хорошему эта дорожка не приведёт. Хотя из номера ушёл красиво, тут не спорю. Троих охотников провёл.

– Да их не провести – себя не уважать! – немедленно надулся от гордости Николка.

Демид вновь на него замахнулся, и Николка, закрывшись локтем, жалобно запищал.

– Амулет опустошился, – вздохнул Разумовский. – Тот, что Знаки запрещает. Эх…

– Решаемо. Давай сюда. Я быстро.

Взяв амулет, я переместился домой. Достал новую зарядку, выйдя во двор, положил её на землю, сверху – амулет. Тот стремительно раскалился, потом начал остывать. Я взял его двумя пальцами, покидал с ладони на ладонь, остужая.

– Помощь нужна?

Я повернул голову. На крыльце стояла Земляна с чашкой чая.

– Не, – отмахнулся я. – Там народу хватает.

– Где – «там»? На какую тварь охотитесь?

– На самую опасную. На человека.

– У-у-у… Ну, удачи. Потом расскажешь.

– Всенепременно. Ещё и привру, чтоб покрасивше выглядеть. Сделай милость, закинь мне в башню эту штуку.

Отдав Земляне сердце инопланетного воина, я вернулся в гостиницу. К счастью, сказать ничего не успел. За время моего недолгого отсутствия здесь произошли серьёзные перемены.

Светляки продолжали парить под потолком. Видимо, они забирали какую-то долю энергии, которая обеспечивала им недолгое автономное существование. А может, и на расстоянии силу подсасывали, почему бы нет. Если уж отсроченные ловушки поставляют родии хоть с другого конца света.

Демид, Разумовский и третий охотник стояли спиной к спине, образовывая треугольник. Руки они завели за спины и не шевелились. На полу между ними лежал какой-то амулет. Он светился. Между свечением амулета и неподвижностью мужиков определенно присутствовала связь.

А Николка висел на стене, распятый под самым потолком, как будто вновь встретился с джинном. Только вот джинн тут был совершенно ни при чём.

Смысловым центром картины являлся мужик в шляпе цилиндром и в пальто. Рукой, затянутой в перчатку, он держал трость, набалдашник которой светился. По ходу, набалдашник тоже был амулетом. И именно он удерживал под потолком Николку.

– Кто ещё знает? – спросил глухой, низкий голос.

Такой, что, однажды услышав, с другим не перепутаешь. Мне его слышать уже доводилось. В захолустье, где Сенька Рябой встречался с Министром.

Обделавшийся раз семнадцать от ужаса Николка даже не заметил моего появления. Однако когда он заговорил, я поневоле восхитился. Может быть, конечно, у него от страха просто крыша поехала и память отшибло – это вполне. А может, он даже в такой скверной ситуации умудрялся виртуозно играть.

– Никто! Клянусь, Христом-Богом клянусь – никто не знает! – хныкал Николка. – Да я даже и во дворец идти не собирался! Я просто так сказал, похвастаться!

– А откуда здесь эти? – Цилиндр кивнул на обездвиженных охотников.

– Я их в первый раз вижу, – пролепетал Николка.

– Ясно. Что ж, мне это фиглярство надоело.

– Такая же фигня, бро, – сказал я.

Министр резко обернулся. Николка, пискнув, упал – амулет перестал на него действовать. А министр взмахнул тростью в мою сторону.

Не так быстро! Мы тут тоже не лаптем щи хлебаем, знаете ли.

Я кастанул Знак Остолбеней. Да, Знаки обладают некоторыми преимуществами по сравнению с амулетами. Например – быстродействием.

Министр замер. А я вгляделся ему в лицо. И понял, почему так обделался Николка. Вместо лица была гладкая коричневая кожаная маска.

– Оке-е-ей, – кивнул я. – Ладно, Николка, принято. Не осуждаю. Но за Ползунова всё равно спрошу.

Николка меня вряд ли расслышал. Он подвывал, лёжа на полу – гробануться с трехметровой высоты было, видимо, не очень приятно. А я быстро соображал, что делать.

У меня есть амулет, блокирующий действие как Знаков, так и других амулетов. Если активировать его, охотники отомрут и смогут мне помочь, но и я перестану удерживать Министра. Нет, этот амулет трогать пока нельзя. Один подвижный среди нас имеется, это Николка. Вот с ним и будем работать.

– Хорош выть! – прикрикнул я на Николку. – Дело есть.

– Ы-ы-ы, – отозвался Николка. – Я ру-уку слома-ал!

– Вообще, по справедливости, так тебе и надо. Я бы тебе для закрепления эффекта и вторую сломал. Походил бы, подождал, пока срастётся, покормился нянькой с ложечки – глядишь, жизненный путь бы переосмыслил. Но времени на педагогику у нас нет. Сейчас я залечу тебя руку, а ты будешь делать то, что я говорю.

Николка закивал, преданно глядя мне в глаза. Я скастовал Костоправа. Николка перестал выть и изумленно вытянул руку перед собой.

– Вставай, – приказал я. – Подойди к этому персонажу и обшарь его карманы. В том, что делать это умеешь, не сомневаюсь.

Николка с опаской приблизился к Министру. Шевельнуться тот не мог, но глаза в прорезях маски сверкнули так яростно, что Николка отшатнулся.

Я выругался.

– Да не кусается он, блин! Держу я его. Вообще, конечно, цирк с конями – заставлять вора в карман лезть. Сказать кому – обхохочется… Ты будешь делать, что говорят⁈ Или тебе заново руку сломать?

Николка, дрожа от страха, нырнул ладонью в карман пальто. Вытащил амулет со Знаком Перемещения. Я кивнул.

– Теперь другой карман. И те, что на сюртуке, проверь.

В результате обыска были извлечены ещё два амулета, Удар и Доспех. Ничего необычного. Хотя, возможно, необычное просто более хитро спрятано.

– Трость у него отбери.

С тростью Николке пришлось попыхтеть. Пальцы Министра стиснули рукоять с такой силой, что едва разжал.

– Теперь подойди к охотникам и коснись амулета, который лежит в центре.

Подошёл. Коснулся. Фиг.

– Угу, понял. Возьми амулет, поднеси к его руке. – Я машинально кивнул на Министра, тот немедленно повторил кивок.

Николка снова затрясся. Когда прикладывал амулет к руке Министра, со страху аж зажмурился. Но сработало. Охотники отмерли.

– Ах ты, тварь! – тут же взревел Демид. И бросился к Министру.

– Не убивать! – гаркнул я.

Предупреждал, конечно, что Министр нужен живым, но охотники – народ горячий. А уж те, кого гнусно обманули и паршивым амулетом обратили в неподвижные статуи, вообще нервные, как прима-балерины.

Но убивать Министра Демид не собирался.

– А ну покажь рыло своё поганое!

С этим словами он ухватил за края кожаную маску и рванул на себя.

Эффект был подобен взрыву. С эпицентром там, где стоял Министр. Демида, подбежавших охотников, меня и Николку расшвыряло в стороны.

Я понял, что мой Знак на эту тварь больше не действует, в маске, видимо, содержалось что-то вроде аварийной кнопки, активирующей дополнительные силы. А я держал Знак Остолбенения вот уже несколько минут, за это время интенсивность успела просесть. И то, что выплеснулось из Министра, сумело преодолеть Знак.

Сорванная маска валялась на полу, но лицо Министра разглядеть было по-прежнему нельзя, его окутал густой туман. К трости, которую Николка, не зная, куда ещё деть, прислонил к подоконнику, мы с этой тварью рванули одновременно.

Я оказался быстрее, выхватил трость у Министра из-под носа. Он взревел, бросился на меня. Защитный круг.

Ого! Едва удержал, мана просела так, будто один на один с колдуном бьюсь. Сколько ж в тебя силы влилось, тварюга⁈

– Нет!!! – это я крикнуть не успел.

Собирался обрушить на Министра ещё один «Остолбенеть», но опоздал. Взбешённые Демид и его приятель долбанули по Министру сдвоенным Ударом.

Зазвенело оконное стекло, брызнули осколки. Министр вылетел в окно.

– Соображаешь, куда бьёшь⁈ – рявкнул я.

Мы бросились к окну. Чтобы увидеть, как Министр, не получивший при падении со второго этажа никаких видимых повреждений, запрыгивает в карету без опознавательных знаков.

Кучер стегнул лошадей. По пустынной улице простучали копыта.

– Где твои люди? – я повернулся к Разумовскому. – Ты сказал, что гостиница под наблюдением!

– Так они и наблюдают! За парадным входом, за чёрным…

Словно в подтверждение его слов, из парадных дверей выскочили двое в штатском. И грустно посмотрели в сторону удаляющейся кареты.

– Н-да, – я вздохнул. – Короче, все вы тут – мо-лод-цы!

– Да кто знать-то мог? – пробухтел Демид.

– Ты не знал, что от Удара окно разбиться может?

– Не подумал. Чай, не каждый день в барских домах охотимся! В лесу-то окон нету.

– Ну, тут не поспоришь. В лесу – действительно нету.

Демид насупленно отвернулся.

– Вы поняли, что произошло, Владимир Всеволодович?

Разумовский наклонился и поднял с пола сорванную маску. Ничего особенного, тряпочка как тряпочка, только кожаная.

– В общих чертах. Сработало что-то вроде детонатора, в единый миг влившего в эту тварь огромную силу. Мой Знак эта сила смяла так, будто вовсе не заметила. Защитный круг я тоже едва удержал, если что. Следующего его броска уже бы не выдержал.

– Не сочтёте за дерзость, если поинтересуюсь, в каком вы ранге?

Я молча стащил перчатку.

Глаза у Разумовского расширились.

– Сотник⁈

– А ты думал, – проворчал Демид. Гордость за главу ордена даже обиду пересилила.

– И даже, будучи в столь высоком ранге, вы…

Я кивнул:

– Теперь понимаете, что нам противостоит?

– Откровенно говоря, лишь теперь понял со всей откровенностью. До сих пор… – Разумовский развёл руками.

– Ну да. До сих пор казалось, что ничего серьёзного. Подумаешь, скачет по столице неведома зверушка в маске. Вы ведь не успели разглядеть, кто это такой?

– Увы. Его лицо окутало туманом.

– Часть защитного механизма, видимо… Ладно. Зато у нас есть трофей.

Трость Министра я всё ещё держал в руках. Помня о том, какой кипиш устроил похожий артефакт, принадлежащий Троекурову, выпускать её не спешил.

– И что это, по-вашему? – Разумовский с интересом разглядывал трость.

– Насколько понимаю, тоже амулет, только мощнее, чем обычные. Отнесу знакомому мастеру, пусть поковыряет. Если к делу не приспособит, то хоть обезвредит. Но это после, сначала улику отработать надо.

– Отработать? – переспросил Разумовский.

– Угу. Есть одна идейка.

– Идеи – это хорошо. – Разумовский вздохнул.

– Что? Предвкушаете доклад у государыни?

– Именно. Даже не знаю, какими словами донести…

– Ничего. Я с вами пойду, буду слова подсказывать. Только уговор: услуга за услугу.

– Всё, что пожелаете! – Разумовский расцвёл на глазах.

– Вот этого персонажа, – я кивнул на Николку, – пристройте куда-нибудь. Хоть на каторгу, что ли? Там вроде воровать нечего.

– Не надо на каторгу! – Николка плюхнулся на колени. – Не буду больше красть, обещаю!

– Ты один раз уже обещал.

– Так я и не крал! Покуда за соколиками ходил у графа Дорофеева, и мыслей таких не было! А как здесь оказался, так будто бес под руку толкнул. И сам-то не хотел, а взялся за старое… Христом-богом молю, ваше сиятельство! – Николка подполз ко мне. – Верните меня к Дорофееву! Там они, любушки мои, заждались, поди. Вместо меня за молодняком Прошка ходит, а он разве же умеет? У него руки, словно колоды деревянные. А с птенчиками надобно ласково!

– Ну да, видал я этих птенчиков. С ними только попробуй не ласково…

– Если что, каторга никуда не денется, – заметив, что я колеблюсь, обнадежил Разумовский.

– Да уж верю. Если и есть в мире что-то безусловно устойчивое, так это каторга… Ладно, – кивнул я Николке. – Сиди здесь, жди. Я сейчас к государыне, потом за тобой вернусь.

– А нам что делать? – подал голос Демид.

– Товарищ твой пусть домой идёт, а сам к Ползунову возвращайся.

– Я с господином охотником! – встрепенулся Николка. – Я один тут ни в жисть не останусь! А ежели этот вернётся?

– Не дурак – не вернётся. Что ему тут делать?

– Ну, а если вдруг?

– А если вдруг тебя у Ползунова в доме снова бес под руку толкнёт?

– Пусть руки мне свяжут! Так оно и впрямь спокойней будет. А я лучше связанным посижу, чем одному со страху дрожать.

– Ладно, чёрт с тобой. Демид, свяжи ему руки и забирай к Ползунову. Идём? – я повернулся к Разумовскому.

Тот кивнул. Мы вдвоём переместились к Зимнему дворцу.

Глава 15

Государыня приняла нас тотчас же, дожидалась. Выслушав рассказ, помрачнела. Постучала тонкими пальцами по рукояти кресла.

– И что же вы теперь намерены делать?

– Для начала надо поработать с уликой. – Я показал трость. – Представления не имею, где у вас тут обычно министры тусят, но полагаю, какие-то места общего сбора есть. Трость – не та штука, которую будешь менять каждый день. Нашего Министра, если он и правда министр, должны были видеть с ней неоднократно.

– Опросить всех, кто может быть с ним знакомым? – спросила императрица.

– Именно. Только сделать это аккуратно. Не нужно, чтобы он думал, что мы до этого додумались.

– Хорошо. Я выберу человека, которому смогу это поручить.

– Да зачем же выбирать? Человек перед вами, – я кивнул на Разумовского. – Умный, преданный и умеющий хранить тайны.

Императрица улыбнулась.

– Да, действительно. Лучшего кандидата и впрямь не найти.

Разумовский наклонил голову:

– Благодарю, господин Давыдов.

– Да на здоровье, правду говорить легко и приятно. Только не забывай вот о чём: это ты не видел лица Министра. А он твоё видел и наверняка узнал.

– Понял, – кивнул Разумовский. – Буду настороже. – Протянул руку за тростью.

– Э, нет, – я покачал головой. – Показывать её не обязательно, хватит и словесного описания. А мне эта штука ещё пригодится.

* * *

Николку граф Дорофеев принял обратно едва ли не с распростёртыми объятиями.

– Всё настолько плохо? – полюбопытствовал я.

– Ох, лучше не спрашивайте, – отмахнулся он. – Этот Прошка, черти бы его взяли… Если бы на каторгу отправляли за неправильно растущие руки, он бы уже был там. И куда, спрашивается, лезет? На конюшню его, хватит с меня.

– Ну, в общем, рад услужить. – Я с сомнением наблюдал за Николкой, который бросился возиться с птенцами.

– Да ещё как услужили, – заверил Дорофеев. – Хорошего работника найти – это задачка та ещё. Народ ведь, в основном, ничего делать не хочет. Сами знаете, какие лентяи кругом.

– Ясно. Ну, в общем, я вас предупредил, что парень может подворовывать. Если что, претензий не приму, уж извините.

– Не извольте волноваться! Все необходимые меры по этому поводу будут приняты. Уж поверьте, дальше птичника он у меня не уйдёт.

Я вздохнул и махнул рукой, чёрт уже с ним.

Что-то добрый я какой-то стал до неприличия! По уму прибить бы этого Николку, да прикопать где-нибудь в овраге, никто бы о нём и не вспомнил. Но русская душа широка и глубока.

В общем, будем рассуждать так. Николка – тварь? Нет, не тварь. Человек. Значит, как охотника, меня он не колышет. Николка – моя проблема? Нет, не моя. Граф Дорофеев его с полной осознанностью взял под крылышко. Ну, вот и всё. Уж как с вором разобраться, если что – сообразит, не маленький. А если Николка чего важное стырит и слиняет, и Дорофеев обратится ко мне за помощью… Я, конечно, кастану Путеводное Яблочко и найду его. А дальше – опять-таки, пусть Дорофеев разбирается и грех на душу берёт, если надо. А с меня взятки гладки, умываю руки, финита ля комедия и всякая такая вещь.

На этом я попрощался с Дорофеевым и пошёл в сторону располагающегося неподалёку Оплота Ордена Падающей Звезды, сокращённо ООПЗ. По пути впал в глубокую задумчивость. Итак, Министр от нас ушёл. Но – недалеко. Нормальный, умный человек после такого фейла крепко залёг бы на дно. Ну, свалил в другой город, устроился бы каменщиком, подождал лет десять-двадцать, а потом начал бы осторожно осматриваться. Но Министр – не нормальный человек, он принял сторону тварей. А значит, как и свойственно тварям, изначально довольно туп и самонадеян.

Полагает, что сейчас порешает вопросы с охотниками и продолжит заниматься своим гнусным делом. Наверное, даже в уме не держит, что это охотники порешают вопросы с ним. А ведь именно так и будет…

Но конкретно сейчас лично я против Министра сделать ничего не мог, настало время поработать другим людям. А у меня на повестке дня – что? Где мой мысленный ту-ду лист? Ага, вот он. Так, вот, вижу, вопрос с плавающим приоритетом – железный человек в потустороннем мире, недовольство чертей. Очень интересно. Но совершенно не понятно.

Конечно, чрезвычайно заманчива мысль отправиться в потусторонний мир и превентивно загасить всех чертей, но, блин, пока рановато. Хотелось бы сперва до тысячника раскачаться, а то и покруче. Как-никак, серьёзное сафари, может, даже не на один день.

Забрать железного человека из потустороннего мира – тоже не очень представляю, как. А главное, не представляю, нахрена. Что я с ним делать буду? Банок он и так успел наковырять больше, чем я могу переварить, по крайней мере на данном этапе развития ползуновского производства. А к чему ещё его приспособить – непонятно. Песочницу ему построить на заднем дворе? Очень смешно, конечно.

По уму, самое лучшее, что я мог сейчас сделать, это свалить домой и продолжить изучение документации к инопланетным воинам. Но после бурной ноченьки я имел риски вырубиться. Можно, конечно, кастануть Восстановление сил, но тогда меня спустя сутки вырубит наглухо. Стопудов, в самый неподходящий момент. Сейчас бы немного поразмяться, дать себе какое-нибудь достижение в виде родий, а то ведь ночь прошла жидковато…

С этой целью я и пришёл в оплот. Ну, не только с этой, конечно. Первым долгом заглянул к мастеру Сергию, где с удивлением обнаружил суетящуюся на предмет завтрака даму лет сорока.

– Это Антонина, – представил чуть смущённый Сергий и дальше объяснять не стал.

– Окей, – кивнул я. – Антонина так Антонина. Я что, против, что ли. Это. Мастер Сергий, дельце есть. Вот эту штуку тебе оставлю, посмотришь на досуге? Что сие есмь, что может, что делать можно этим незамысловатым предметом, помимо очевидного.

Я протянул Сергию трость. Тот немедленно вставил в глаз увеличительную штуку и потерял интерес к завтраку и Антонине. Которая робко предложила мне чаю.

– А, давайте, – весело согласился я. – Вот буквально недавно во дворце был императорском – так только разговоры разговаривали. Никакого понимания о нуждах простого люда.

– Так вы, может, перекусите?

– И это могу.

Пока я употреблял офигенные оладушки с мёдом и запивал их чаем, мастер Сергий досконально изучил трость.

– Страшная вещь, – вынес он вердикт.

Увеличивалку положил в ящичек с инструментами, трость с великой осторожностью прислонил к стене.

– Насколько страшная, чего умеет? – спросил я, проглотив оладушек, и потянулся за следующим.

Сергий ко мне присоединился.

– Набалдашник трости представляет собой композитный амулет. Это – великое и безумное искусство. Немногие мастера отважатся создать такое.

– А поподробнее?

– Подробнее – это один амулет, который заключает в себе силу нескольких. Здесь нужен серьёзный расчёт. Потому что некоторые Знаки, нанесённые рядом, могут вовсе отказаться служить, в лучшем случае. А другие, неверно подобранные, могут устроить, к примеру, взрыв. Или ещё чего похуже. Для создания такого амулета требуется долгий кропотливый труд.

– Ну, или требуется с молоком матери высосать понимание, что такое Знаки и как их правильно располагать…

– Чего? Это ты о чём?

– Да думаю, что, может, не люди этот набалдашник делали. Но вы продолжайте, мастер Сергий.

– «Продолжайте», – проворчал мастер. – Я даже не все Знаки понял, какие увидел! Эта трость может и огнём плеваться, и молниями, и Ударом бить, и Мечом полосовать. И ещё штук десять различных возможностей у неё имеется.

Я присвистнул.

– Вот это да. Агрегат-то полезный!

– Не вздумай его использовать!

– Это ещё почему? После такой мощной рекламы – такой облом?

– Да я самого главного не сказал! Набалдашник сделан из кости.

– Ну, по виду можно было догадаться.

– Человеческой.

Я молча обдумал услышанное.

– В смысле, это кость охотника?

– Нет. Обычная человеческая кость. Позолоченая.

– Та-а-ак. И что это даёт?

– Насколько я понял вязь – а я прошу заметить, что никогда раньше с подобным не сталкивался и могу лишь предполагать, – работает она не как обычный амулет. Обычный амулет наполняется силой охотника, ну, или у нас, мастеров, свои способы есть. Кроме того, правильный амулет сам постепенно наполняется. Это я тебе уже говорил.

– Помню, да. А трость?

– Трость – иным образом поступает. Там совершенно явно прочерчен канал. Именно на набалдашнике. Если точнее, то даже два канала, разнонаправленных. Я предполагаю, что она забирает, если можно так выразиться, человеческую энергию. А взамен её даёт тварную.

Я озадаченно смотрел на Сергия, и тот снизошёл до пояснений более конкретных:

– Чем чаще владелец её использует, тем скорее он превращается в тварь. В колдуна, полагаю. В него льётся Сила родий. Его кости меняются. Сама его природа меняется.

Вот теперь дошло. На трость я посмотрел с совершенно другим чувством. Экая гадость-то, оказывается! Хорошо, что поюзать не пытался, сразу к Сергию пришёл.

– Что ж, спасибо, мастер Сергий. В который раз выручаешь.

– Не стоит благодарности.

Покончив с делом, мастер Сергий включил свой обычный уровень дружелюбия. А именно, всей своей аурой так и транслировал вопрос: «Уже уходишь?». Я допил чай, поблагодарил хозяйку и даже поцеловал ей руку, заставив Антонину покраснеть, а Сергия нахмуриться. Ничего, нормально! Пусть не расслабляются мне тут.

Трость я забрал с собой. Суну дома в сейф, а там посмотрим. Министру такой артефакт уж точно нахрен не нужен, согласно моему разумению.

– Эге-гей! – крикнул я, постучав в дверь оплота. – Открывай, сова, медведь пришёл!

– Где медведь⁈ – вывалился наружу сонный Прохор, в ночной рубашке и кальсонах, но полностью готовый к труду и обороне. – Опять медведь⁈ Хрена ж они не спят-то, окаянные⁈

– Да расслабься, шучу я. В дом-то пустишь? Или у тебя там опять важные дела?

Прохор, основательно поматерившись на меня за шутку, в оплот таки пустил. Женщины в помещении не наблюдалось, но присутствие женской руки чувствовалось. Холода близко, все в пары сбиваются…

– Чего припёрся? – буркнул Прохор. – Ты ж теперь глава собственного ордена. – Он зевнул и почесался.

– Да, думал, может, по старой памяти чего подгонишь.

– Чего ещё?

– Ну, может, тварь какая-нибудь где чудит. Может, сходить пристукнуть надо…

– Это не, – покачал головой Прохор. – Спокойно всё. И чего тебе-то на месте не сидится? Радуйся! Зиму поживём, отдохнём. С весны опять начнётся такое, что хоть святых выноси.

– Прохор, я двадцать лет отдыхал.

– Тоже верно…

– Так-таки и ничего нет?

– Ничего, – развёл руками одноглазый охотник. – Ты в городе поспрошай. Там-то всяко может быть. Бывает, что и средь зимы упыри налезают.

– А если, к примеру, найти берлогу медведя и потыкать его палочкой?..

– Кгхм! – возмутился Прохор и тоже стал смотреть на меня с выражением типа «что, даже чаю не попьёте?»

– Вот нет в вас авантюризма, блин, – расстроился я. – Ладно, пойду в город. Бывай, нашим привет.

И переместился уже в свой оплот. В выделенную комнату, где расположил свой якорь. Только вышел – столкнулся с Алексеем.

– Вот так удача! – обрадовался тот. – А я только хотел запрягать, к тебе в Давыдово ехать.

– Зря, меня там нету. Что случилось? Твари напали? Много? Жирные?

Наверное, в глазах у меня полыхало невероятно сильное пламя надежды. Алексей заробел и попятился. Я постарался умерить накал.

– Н-нет, – сказал Алексей. – Не твари. Помнишь, ты просил, чтобы я со своим главой ордена тебе встречу устроил? Ну, вот.

– Ага. Помню, было. И где «вот»? Где ты спрятал главу?

– Ждёт тебя в своём оплоте.

– А почему не в кабаке? Я фраппирован.

– Оплот при кабаке…

– Слава тебе, Господи, Земля по-прежнему круглая. Когда?

– Да хоть сейчас. Он с утра там сидит, прибыли считает.

– Ну так пошли.

– И я?..

– И ты. А смысл без тебя разговоры разговаривать? Ты ж не пятнадцатый айфон, у тебя своя воля есть. Будешь хотя бы кивать с умным видом – уже неплохо.

– Владимир, а что ты собираешься делать?

– Ну, как пойдёт…

– Глава-то там не один. Ещё охотники, человек десять будет точно. И очень они главе преданы…

– Думаешь, паука взять? Или Терминатора? – Я задумался. – Не… Не будем создавать хреновый прецедент. Все чудеса науки – только против тварей. А с людьми будем сами разбираться. Пошли, – я взмахнул тростью, – где там этот ваш кабак, показывай.