Текст книги ""-62". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Соавторы: Ринат Мусин,Андрей Федин,Нариман Ибрагим,Яков Барр,Елизавета Огнелис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 172 (всего у книги 346 страниц)

– Рога – дело хорошее, только я скоро вам с Юлианом ещё одну игрушку принесу, поинтереснее. «Франкенштейна» не читал?

– Я не особенно интересуюсь художественной литературой.

– Ну и правильно. В общем, представь себе человекоподобного монстра с рогами, но не чёрта, который создан, чтобы убить всех людей. Он разобран на части, но его можно собрать. И объяснить ему, что убивать надо не людей, а тварей.

– И рога, говоришь, уже есть? – сходу включился Ползунов.

– Угу. В базовой комплектации с рогами поставляется. Что характерно, в буквальном смысле.

– О! Это очень и очень интересно!

С улыбкой я хлопнул Ползунова по плечу и поймал осуждающий взгляд Александры.

– И не надо на меня так смотреть, уважаемая Александра Дмитриевна! До утра Иван Иванович пускай отдыхает, а потом – хватит издеваться над человеком. Он тут больше здоровья потратит, чем в мастерской.

– Истину говоришь, Владимир, – кивнул Ползунов.

– Это я могу, не отнять. Ладно, господа, засим разрешите откланяться.

Я отвесил собравшимся лёгкий поклон и потопал к выходу.

На крыльце больницы скастовал Путеводное яблочко.

– Стенька Рябой. Отведи к нему.

Сказал и задумался – вдруг нужно не прозвище, а настоящая фамилия? Но Яблочко, видимо, ориентировалось не на паспортные данные. Судя по тому, что уверенно двинулось вперёд, информации ему хватило.

* * *

– Ну, Стенька, – бормотал я спустя полчаса, обходя огромную грязную лужу. – Ну и занесло ж тебя! В следующий раз сам буду встречи назначать.

Яблочко завело меня в такие трущобы, о существовании которых подавляющая часть добропорядочного населения столицы, вероятнее всего, даже не догадывалась. Кривые лачуги с низкими дверями и слепыми окнами, непролазная грязь, аборигены, попадающиеся навстречу – один другого краше. Стенька со своими шавками на фоне тех, кого я встречал по дороге, ещё вполне прилично выглядел.

Впрочем, заговорить со мной никто не попытался. Охотничья перчатка на руке и меч за плечами работали покруче полицейской сирены. При виде меня разнообразные тёмные личности спешили опустить голову пониже и перейти на другую сторону улицы. Исключение составила единственная жрица любви. Закричала издали:

– Эй, красавчик! – и бросилась ко мне.

Но подойдя ближе, видимо, критически оценила собственное состояние, сопоставила с моим, пробормотала:

– Извиняйте, господин охотник, – и поспешила вернуться на пост.

А тут и Яблочко остановилось. У дверей кабака, разумеется, как-то у нас это уже в привычку вошло. По сравнению с прочими лачугами кабак выглядел даже неплохо.

Я отозвал Яблочко. Открыл низкую дверь, вошёл. Громко сказал:

– Мне нужен Стенька Рябой.

Глава 14

Ко мне обернулись все. Гул кабака сменился настороженной тишиной.

– Ты ж гля, какой нарядный господин пожаловали! – глумливо протянул кто-то. – Только вид у него больно перекошенный.

– Не иначе как кошель карман оттягивает, – немедленно отозвался другой голос. – Поможем доброму господину?

Ко мне с двух сторон выдвинулись, ухмыляясь щербатыми ртами, две оборванные личности.

– У вас со слухом плохо? – поинтересовался я. – Сказал же: Стенька Рябой. Никого другого я не звал.

Удар. Удар.

Я скастовал их на минимальной мощности, но оборванцам хватило. Один впилился спиной в стол, с которого посыпались плошки и стаканы, другой врезался в толстую размалеванную бабу и рухнул на пол вместе с ней. Баба завопила.

– Хватит? – спросил я. – Первый урок вежливости – бесплатно, промоверсия. За второй заставлю заплатить.

– Хватит, – вытирая с рожи пролившееся пиво, крякнул оборванец, прилетевший в стол.

А в дальнем углу поднялась со стула фигура, в которой я опознал Стеньку.

Он махнул мне рукой.

– Иди сюда.

– Не, не угадал. Это ты иди сюда. Беседу проведём на свежем воздухе, я тут вашей кислятиной дышать не нанимался. Вы помещение проветривали хоть раз? Это ж никакой респиратор не поможет.

Я вышел на улицу. Через минуту за спиной хлопнула дверь. Ко мне подошёл Стенька.

– Нехорошо ты себя ведёшь, охотник! Невежливо. Люди огорчились.

– Знаешь, вот последнее, что меня может интересовать, это огорчения твоих так называемых людей. И не припомню, кстати, чтобы обещал раскланиваться. – Я повернулся к Стеньке. – Зачем звал? Министр прорезался?

– Ну.

– Ну так докладывай, не тяни.

– За Николку Хромонога спрашивал.

– И что ты сказал?

– Как ты велел. Что, мол, зарезали, камень на шею привязали, да в Неву сбросили.

– Поверил?

– Чёрт его знает, там по роже не поймёшь. Но, видать, поверил, коли новое задание дал.

– Что за задание?

– Возле фабрики Ползунова потолкаться. С работягами знакомство свести, разузнать, как там что устроено. Где чего берут, что с этим делают. Во сколько у рабочих смена, в какое время сам Ползунов в мастерской находится, и всё такое прочее.

– Сколько времени он на это дал?

– Требовал за три дня разнюхать, я отбрехался. Сказал, за три никак не получится. Неделя нужна, не меньше.

– Это правильно. Спешка нам ни к чему… То есть, план у тебя поменялся, – пробормотал я. – Ты уже знаешь, что Ползунов жив и вот-вот будет здоров. Про охрану в больнице тоже наверняка разузнал и понял, что убийство Ползунова – не вариант. И ты нацелился на мастерскую…

– Чего делать-то? – спросил Стенька.

– Делай то, что он просил. Есть вероятность, что за твоими людьми будут приглядывать. Пусть они действительно потолкутся возле фабрики, сведут знакомство с рабочими, и далее по списку.

– А потом что?

– А потом я тебе расскажу, что ты будешь Министру докладывать. Троице-Петровский собор знаешь? Тот, где вия убили?

– Ну.

– Вот, там меня и жди через неделю. В ваши трущобы я больше не полезу, сапоги жалко. А своим передай, чтобы в следующий раз крепко думали перед тем, как на охотника варежки разевать. Я не каждый день в таком хорошем настроении, как сегодня. Всё понял?

– Всё.

– Отлично, люблю понятливых. До связи.

Я изобразил мечом Знак и перенёсся в Давыдово.

Николку Хромонога, который по официальной версии покоился на дне Невы, на самом деле переправил к себе в усадьбу. Не придумав другого места, где он не будет мозолить глаза моим домашним, затащил в подвал. Предварительно связав и заткнув пасть, разумеется. Даниле приказал часов через несколько проверить, как он там. Если будет хорошо себя вести, дать напиться, организовать ведро для отходов жизнедеятельности и снова связать. Дальше я вернусь и буду решать вопрос лично.

Материализовался я у себя в башне.

Собирался спокойно спуститься в подвал, но услышал, что со двора доносятся возбужденные голоса. Вышел на балкон.

Картина маслом: все мои домашние, включая Тварь и Терминатора, а также Гравий с Земляной столпились вокруг чего-то, лежащего посреди двора. И вели бурное обсуждение, что с этим чем-то делать.

– Выбросить, – предлагала Тварь. – Как будто сам сбежал! Давайте я его в Невгин отнесу. Там змеи водятся, сожрут. Ну и я заодно полакомлюсь.

Тварь плотоядно облизнулась. Не иначе как вспомнила змеиные яйца. Вот зараза! Небось, как меня в Пекло везти, так фиг допросишься.

– А если его змеи не сразу сожрут? – возразил Захар. – У Владимира Знак есть, Путеводное Яблоко. Кого угодно разыскать может. И что тогда?

– Тогда давайте просто закопаем.

– А что скажем, когда Владимир это место найдёт? Что он сам закопался?

– Ну да. А что такого? Как поглядел на ваши рожи, так сразу и пошёл закапываться. Вы себя в зеркале видели? Вурдалаки, и те красивше.

– Одна ты тут красавица, – буркнула Земляна.

Кобыла не стала спорить.

– Да я-то – конечно. – Она гордо выпрямилась. Встряхнула гривой и сверкнула глазами. Младенец на руках у Терминатора на всякий случай заревел. – Но меня-то он не видел! Только вас. Эх-х, и не повезло парню! Погиб во цвете лет, красоты не познав…

Тётка Наталья вдруг всхлипнула.

– Это я виновата! Я барину всё и расскажу, как есть.

– Рассказывай, – согласился с балкона я. – Заинтриговали, хороший крючок. Проду гоните!

Домашние обернулись к балкону, расступились. Я увидел то, что до сих пор за их спинами не видел. На земле лежал Николка Хромоног. По-видимому, мёртвый – если его собрались закапывать.

– Ох, ба-арин! – всхлипнула тётка Наталья. И разрыдалась.

Выяснилось следующее. Где-то с полчаса назад сидящий в подвале Николка очухался после моего Удара и начал подавать признаки жизни. Ну, как мог, так и подавал – со связанными руками, ногами и заткнутым ртом получалось невнятное шебуршание.

Шебуршание услышала тётка Наталья, кроме неё в доме никого не было. Решила, что в подвале снова появились изведенные было Захаровым амулетом мыши. Храбрая женщина зарядила две мышеловки, зажгла свечу и полезла в подвал. В неясном свете увидела жуткую фигуру с заткнутым ртом и выпученными глазами, подпрыгивающую на полу в попытках привлечь к себе внимание. С воплем «Вурдалак! Спасайте, охотнички!» тётка Наталья выскочила из подвала.

Охотнички в составе Гравия, Земляны и Захара бросились спасать. Чей конкретно удар ушатал Николку – тут они во мнениях расходились. Возможно, приложили руку все трое. Как бы там ни было, «вурдалак» при ближайшем рассмотрении оказался не вурдалаком и вообще не тварью. А тут ещё прибежал Данила и сообщил, что этого персонажа барин припёрли самолично, аж из Петербурга. Для чего сложили в подвал, не ясно, но однозначно не для того, чтобы охотники соревновались в меткости. Потому как, если бы собирались убить, то на кой-ляд сажать в подвал? Ухайдокали бы сразу, и всех делов.

Изъянов в логике Данилы не обнаружили. Николку попытались оживить всеми доступными средствами, но не преуспели. Три охотничьих Удара – это, мать их, три охотничьих Удара. А восстанавливающие Знаки что у Земляны, что у Гравия серьёзно прокачаны не были. Всегда как-то находилось куда пристроить родии помимо этой ерунды.

Николку извлекли из подвала и стали держать совет, что делать. Я застал этап, на котором к обсуждению подключилась Тварь.

– Ясно, – сказал я.

И переместился Знаком во двор. Присел над изрядно помятым и попачканным Николкой. Выглядел он так, как будто один раз его уже закапывали. Хотя, справедливости ради, поломанные кости охотники срастили.

Я скастовал Восстановление сил. Со второго Николка порозовел и задышал.

– Вот! – торжествующе сказала Тварь. – А я что говорила? Рано его закапывать, надо хозяина дождаться!

– Что ты говорила, я слышал, – усмехнулся я.

Николка мне был, в общем-то, не то чтобы нужен, но убивать дурака не хотелось. Хотя и позволять ему возвращаться в Питер тоже нельзя. Формально-то он мёртв! И если напорется на министра – а при своей удачливости непременно это сделает, – нехорошо получится.

Ну и ладно. Слава богу, других городов на Руси полно. В Полоцке вот, например, есть совершенно прекрасный трактир, в котором двери посетителям открывать некому. Приходится хозяйской дочке трудиться. А она, между прочим, несовершеннолетняя.

Хотя, с другой стороны, нахрена хозяину кабака работник-клептоман? Если у человека зависимость, ударом по башке такого не вылечить, тут терапия нужна, а у меня времени нет. Сил. Ну ладно, ладно, желания у меня нет. Вошкайся тут со всякими…

Николка застонал, открыл глаза и посмотрел на всех мутным взглядом.

– Где я? – простонал он.

– В аду, – любезно доложила Тварь. – Сейчас черти жарить начнут, погоди немного.

Николка только замычал в ответ и, закрыв глаза, схватился за голову.

– Что, болит? – спросил я. – Вот и у Ползунова тоже болела. Чуешь кармический закон в действии?

– Я не хотел…

– Так и ребята не хотели. Так сложились не зависящие от нас обстоятельства. Ладно, народ, тащите его в какую-нибудь комнату, пусть очухивается. Там посмотрим.

– Мы? – уточнил Захар.

– А кто? Кто его вырубил и из подвала выволок? Мы в ответе за тех, кого вырубили и вытащили из подвала. А я пойду заниматься тем, чем больше всего люблю.

– С Марусей? – усмехнулась Земляна.

– С тёткой Натальей, – возразил я. – Маруся, при всём моём к ней уважении, не настолько опытна, чтобы удовлетворить мои взыскательные аппетиты. Тётка Наталья, как там у нас насчёт пообедать?

* * *

После вкусного обеда я сжал в руке троекуровский амулет, представил себе пещеру железного человека и попытался туда переместиться. Не-а. Видать, внутри сидит, строит наполеоновские планы по истреблению сибирских лесов. Гринписа на него не хватает, сволочь.

Ну и чем тогда заняться? С Ползуновым до утра – подвес. По Министру – неделю ждать. Железный человек к себе не пускает. Отлично! В кои веки можно поделать ничего.

– Вот, говорили ж тебе, что зима для охотников – время дохлое, – проворчала Земляна.

Она поднялась ко мне в башню. Не секса окаянного ради, а так, посидеть. Чтобы сиделось красивше, мы с ней взяли с собой немного настойки.

– А ещё ведь даже не зима, – заметил я. – Хотя в Сибири, вон, леший даже по снегу исполняет…

– Ну, хочешь, в Сибирь махнём?

– Да я бы махнул, но там железный человек в пещере сидит, не выходит пока. А может, защиту какую поставил.

– Да и бог с ним. К человеку можем не соваться, просто с охотниками местными поболтаем. Может, наведут на кого. Завалим, например, вепря. А?

Честно говоря, перспектива шарашиться по сибирским снегам меня вдохновляла гораздо меньше, чем перспектива делать ничего. Тем более, что по опыту моего обитания в этом мире, такого рода передышки случались не часто. Земляна прочитала ответ по моему лицу и развела руками.

– Ну, как хочешь. Тогда только Пекло предложить могу.

– В Пекло – можно, – кивнул я. – Хоть сейчас. Я там уже бывал, кстати. Правда, на самой окраине…

– Бывал? – подалась вперёд Земляна и уставилась на меня загоревшимися глазами. – Как там? Расскажи!

Я описал битву с летучими змеями. Земляна слушала жадно, впитывала каждое слово.

– Эх, повезло, – вздохнула она, когда история, не богатая поворотами сюжета, завершилась.

– Что живым ушёл? – хмыкнул я. – Ну да, повезло. А чего тебя-то так в это Пекло тянет?

– Тварей бить! – Земляна даже не задумалась. – Только я не дура. Понимаю, что раньше Сотницы туда соваться смысла нет. Мне бы для начала из Пятидесятников выйти. Всё случая жду полусотней покомандовать.

– Надо не ждать случая, а создавать возможности.

– Ну уж! Это только тебе на каждом углу то колдун, то вий, то ещё чего похлеще встречается. А мне всё только мелочь какая-то попадается, даже смотреть смешно, тьфу!

– Значит, не готова ты сейчас к чему-то крупнее.

– Чего это⁈

– Ну… Есть у меня такая теория, что жизнь никогда не даст тебе больше, чем ты можешь вывезти. Если сталкиваешься с большими проблемами – гордись, жизнь о тебе высокого мнения. Изволь соответствовать. Ну и если вывез – то, что нас не убивает, делает нас сильнее. Но в то же время жизнь не даёт и сильно меньше твоего предела. Постоянно держит в тонусе.

– Мудрёно, – покачала головой Земляна.

– Короче. Не надо тебе пока в Пекло, вот я о чём.

– Тебе, значит, надо, а мне – нет?

– Я, заметь, в Пекло по собственному желанию и не лезу. Был там всего раз, по делу. Дело сделал – вернулся. А ты, кстати, в мой Орден вступить не хочешь? Он сейчас один из самых модных, на подъёме.

Земляна призадумалась.

– С одной стороны, тут привыкла уже, – сказала она, глядя в пространство перед собой. – С другой, под тобой – лучше, чем под Авросом.

– Это в каком смысле?

– В пря… Владимир! – Щёки покраснели. – Да как ты подумать такое мог⁈

– А чего я-то? Я – ничего. Вот вечно, придумают какую-то пошлость, а Владимира – виноватым, – пригорюнился я и набулькал себе наливки.

– Не знаю я, – вздохнула Земляна. – Тех, кто из ордена в орден бегают, никто не любит. Я и сама же первая их ненавижу. И становиться такой не хочу.

– Ну нет так нет, я ж не настаиваю. Нам это вообще никак не помешает.

– Я не сказала «нет»…

– О, женщины! Ладно. Посидели – хватит. Пошли приключений искать.

– Это куда ещё?

– Известно, куда. В трактир. Первейшее место для поиска приключений. Вы со мной, коллега?

– Сам калека. Пошли.

И мы перенеслись в мою комнату в трактире Фёдора.

Внизу было шумно и весело, но без перегибов. Хорошая такая кабацкая атмосфера. Пьяный потрёпанный интеллигент, пошатываясь, ходил меж столов и наяривал на скрипке что-то пронзительное и душевное. Иногда ему пихали деньги – больше чтоб отошёл и не мешал разговору, чем из уважения к искусству.

– Владимир Всеволодович! – материализовался рядом со мной сам Фёдор. – Вы как чувствуете.

– Что чувствую?

– Всё решительно чувствуете! Барышня та, Юлия, которая у вас в комнате обитала, нынче приходила, вас спрашивала. Просила передать, что вы ей для чего-то срочно нужны.

– Ну вот тебе и приключения, – сказал я Земляне и обратился к Фёдору: – А где она обитает? Что случилось, не сказала?

– У господ Абрамовых. В подробности не вдавалась, только настоятельно просила упомянуть, что нуждается в помощи.

– Понял, принял, сей же момент отправляюсь. Спасибо, Фёдор. Так служить!

Фёдор вытянулся по стойке смирно и отдал честь. Мы с Земляной вышли из трактира на прохладную улицу.

– Что за Юлия? – поинтересовалась Земляна.

– Да, там…

– Ясно.

– Ничего тебе не ясно, между прочим. Я её в Полоцке встретил. Она от бывшего мужа убегала, он её как раз при мне настиг. Бывший колдун, стал упырём. Ещё и с друзьями. Пришлось всех убить. Там с Глебом познакомились.

– И с Юлией.

– И с Юлией.

– И ты в Поречье её приволок.

– Ну, такой уж я человек. Стараюсь всех к месту пристроить. А поскольку пока знаю не так много мест, пристраиваю, куда могу.

– Значит, пристроил Юлии. Так и говори.

– Тьфу, Земляна! Да что у тебя одна похабщина на уме-то?

– С кем поведёшься – от того и…

– Я не такой, вот вообще ни разу!

Земляна только засмеялась. Да хрен там – засмеялась. Заржала самым наглым образом.

– Тут повернуть надо, – буркнул я. – Позволь, Светляков зажгу.

– Ты в них не путаешься ещё?

– В ком?

– Ну, Марусю Юлей не называешь?

– Осторожно, лужа! Чего под ноги не смотришь? Ноги намочишь – простудишься, вон, погода какая стоит.

– Ох, спасибо, ты такой заботливый, Владимир.

– Я тоже тебя люблю, Настя.

– Че… Да я тебя сейчас!

Вскоре мы добрались до дома градоправителя. Ночь. Все приличные люди спят, даже неприличные об этом подумывают.

– Как бы её наружу выманить, – задумался я.

– А хреном перед окном помаши – мигом выскочит, – внесла рацпредложение Земляна.

Я только головой покачал. Если уж в эту голову что-то запало – можно только переждать. Сопротивление бесполезно.

Расположение комнат в доме я помнил превосходно. Помнил комнаты дочерей, спальни Абрамова и его супруги. Комнату горничной. Гостевую, в которой ночевал. Других гостевых как будто не было. А если и были, то «дежурная», та, что чаще всего используется, наверняка эта. То есть, по логике Юлия должна быть там. Рискнём.

Найдя нужное окошко, я подобрал маленький камешек и бросил в стекло. Стекло звякнуло. Почти сразу за ним показался силуэт. Я подогнал Светляка к своему лицу и помахал рукой.

Глава 15

Силуэт за окном исчез.

– Мне уйти, может? – предложила Земляна.

– Вот до чего ж ты ядовитый человек, Землян! Хорош уже. Работаем.

Юлия подбежала к нам, кутаясь в пальто, через пару минут.

– Вы не один? – удивилась, увидев Земляну.

– Владимиру втроём больше нравится, – отозвалась та.

– И то правда, втроём лучше! Я думаю, может, и больше потребуется…

– Что случилось? – спросил я. – Абрамов домогается?

– Давайте отойдём.

Мы отошли подальше от дома, в глубину сада. Нашли среди облетевших деревьев беседку и сели там. Юлия начала рассказывать.

– Да, конечно, господин градоправитель домогаться начал сразу же. Я ему передала от вас привет, как вы и наказывали. Он рассердился, на несколько дней отстал. А потом – снова начал. Я не давала ему никаких поводов и никаких надежд, клянусь!

– Верю, верю…

– Это продолжалось до начала прошлой недели. И вдруг – как отрезало. Он потерял ко мне всякий интерес. Зато внезапно воспылал страстью к собственной жене.

– Какой ужас, – сказала Земляна. – К собственной жене!

– И то правда, – не удержался я. – Секс с женой – это ж инцест какой-то. Ничего святого в человеке.

– Вы понимаете, – смущаясь, объясняла Юлия, – они каждую ночь… Да так громко…

– А тебя завидки взяли – кинулась Владимира искать? – фыркнула Земляна.

– Что? О Господи, нет, что вы такое обо мне думаете! Я… Нет!

– Ладно, ладно, – кивнул я. – Ну, проснулся у Абрамова интерес к жене. Может, к семейному психологу походили. И что?

– Я поначалу думала, приворожила она его. Не слепая же, верно, заметила, что он ко мне неравнодушен. Но смотрю – а госпожа Абрамова как будто и сама не рада тому, что происходит. Целыми днями бледная да вялая. Уже больше недели всё хозяйство на мне одной. Раньше-то она всегда приглядывала, не доверяла полностью. А сейчас – будто вообще всё равно. До всего! А как ночь наступает – так они опять…

– И сейчас?

– И сейчас, наверное. Время как раз то.

– Так а проблема-то в чём? – недоумевал я. – Не, ну можно, конечно, объяснить, что исполнять супружеский долг нужно потише. Как-никак, в доме дети и посторонние, которым это не ахти как интересно. Но это ж его дом, Абрамова. Я, как бы, до такой-то степени в личную жизнь не стал бы лезть. Не нравится – уходи…

– Вы не дослушали. Вчера днём мне срочно понадобилось кое-что уточнить у господина Абрамова, и я пришла в городское управление. А там мне сказали, что его нет на месте!

Земляна присвистнула.

– То есть, он ещё и на стороне успевает хвостом крутить? Силён мужик! Слушай, Владимир, а может, он – того? Какое-нибудь зелье прикупил, для мужской силы, да перебрал? Можно бы выяснить, откуда! Глядишь, ещё одного торговца накроем.

– Да что же вы никак не дослушаете! – возмутилась Юлия. – Его больше недели нет на работе, больным сказался! Вы понимаете? Господина Абрамова уже полторы недели никто не видит, кроме нас. А домой он приходит поздно ночью. И сразу – к жене! А под утро уходит и пропадает.

Стало тихо. Мы с Земляной переглянулись, разом позабыв обо всех перебранках.

– Думаешь о том же, о чём и я?

– Огненный змей…

– Похоже на то. Только вот куда же он дел Абрамова?

Земляна с мрачным видом провела большим пальцем по горлу.

– Да ладно тебе мрачняков нагонять. Может, всё не так уж и плохо. Давай поищем, у меня и девайс подходящий есть. – Я кастанул Яблочко. – К Афанасию Абрамову, градоправителю, веди!

Сгусток света полетел в одному ему известном направлении, прочь от дома.

– А разве вы не остановите это существо в доме? – спросила Юлия, поднявшись.

– Позже, – откликнулась Земляна. – Если сейчас кинемся, он женщину убьёт. Следующей ночью с ней поговорим, подготовим. И засаду сделаем.

– Да, – только и сказал я, ибо добавить было нечего. Во всём, что касалось работы, Земляна шарила отлично. – Спасибо за сигнал, Юлия! До завтра!

И мы побежали за яблочком.

* * *

– Апгрейднуть бы тебя, – проворчал я, обращаясь к яблочку. – Перемещение прикрутить. Чтобы ты не просто дорогу показывало, а сразу и перетаскивало куда нужно.

Мы в очередной раз остановились перед залитой грязью колеёй. Осень, разбитые телегами дороги становились всё более непролазными. Заморозков население Поречья и окрестностей ожидало с нетерпением.

Я ждать не стал, кастанул Мороз. Жидкая грязь превратилась в лёд, по нему и перешли. Миновали северные ворота – Поречье закончилось. Дальше Яблоко плыло-летело вдоль тракта.

– Далеко ещё? – спросила Земляна.

– Да чтоб я знал. Говорю же, самая простецкая версия навигатора попалась. Ни тебе расстояние, ни пробки. Маршрут – и то не показывает. Может, оно в Петербург ведёт. А может, и ещё дальше.

– Да вряд ли сильно-то дальше, – усомнилась Земляна. – На что огненному змею далеко ходить?

– Без понятия. Может, шаги нахаживает, чтобы с друзьяшками мериться. Кто их, этих тварей, разберёт. Хотя… – Я посмотрел на яблоко. – Слушай. А не прокачать ли тебя?

До сих пор эта мысль не приходила мне в голову, потому что попросту не воспринимал Яблоко как Знак, наравне с другими. Оно ведь было подарком Лесовички, вот я и привык думать, что это какой-то отдельный девайс. Хотя, по сути-то – обычный Знак. Так почему бы, спрашивается, не сработать прокачке?

Я привычно сосредоточился. Минус пятнадцать родий. Ого! Зато яблоко налилось светом, осветило участок дороги перед нами, будто прожектором. И в свете этого прожектора появилась голографическая картина. Толстый ствол сосны и висящий на нём Абрамов. Он был прикручен к стволу чем-то, подозрительно напоминающим разорванную на полосы рубашку. В пользу этой версии говорило отсутствие на Абрамове рубашки. Голова градоправителя была опущена.

– Это он? – спросила Земляна.

– Ну, борода похожа.

– Он жив?

– Да чёрт его знает, поближе бы посмотреть. Отсюда-то не разберёшь. И где это место находится, тоже непонятно. Если мы прямо сейчас с дороги в лес свернём, через пять минут десяток таких сосен отыщем.

– Зря только Знак прокачивал?

– Выходит, так.

Яблоко негодующе встрепенулось И вдруг взмыло вверх.

Сосна с висящим на ней Абрамовым уменьшилась, стало видно, что растёт она на опушке леса. Яблоко поднялось ещё выше. Масштаб вновь изменился, оказалось, что лес привыкает к деревне. Небольшой, стоящей на берегу реки. Один из домов выделялся среди других. Большой, в пять окон, с затейливой резьбой и даже подобием декоративного балкончика возле чердачного окна.

– Терпилицы! – уверенно объявила Земляна.

– Эк ты сразу жёстко. Где?

– Да не «где»! Деревня так называется, Терпилицы. Я по старостиному дому узнала. Вишь, красивый, резьбой изукрашенный?

– Ага. И далеко до этих Терпил?

– Прилично. Вёрст тридцать будет. К утру, глядишь, дойдём.

– Не, нафиг. Пешком – пусть сами ходят. Стой тут, я за кобылой сгоняю.

Возмущению Твари, разбуженной среди ночи, не было предела.

Подняли, не покормили, заставили скакать к чёрту на рога чёрт знает зачем. Тут, как назло ещё и дождь зарядил. Приличный хозяин, заявила Тварь, в такую погоду самую завалящую собаку на улицу не выгонит, сгорит со стыда. А мне, бессердечному отморозку, как так и надо. Если бы Тварь опубликовала свои возмущения где-нибудь на пикабу, активисты из Защиты животных уже бы пришли меня расстреливать.

Тварь возмущалась так долго, что я был уверен – сказала всё. До момента, пока мы не прискакали к тому месту, где оставил Земляну. Тут оказалось, что в словарном багаже Твари присутствуют такие резервы, о наличии которых и не догадывался. Защитники животных, выслушав Тварь, подняли бы из могилы и расстреляли ещё раза четыре.

Даже Земляна молчала, не огрызалась. Слушала Тварь, как иные слушают классическую музыку. Подозреваю, что запоминала особо интересные обороты.

Когда Путеводное Яблоко остановилось – как всегда, внезапно, – а вместе с ним остановилась Тварь, погруженная в прослушивание Земляна едва не полетела на землю. Я придержал её. Спешился.

Тварь остановилась в том самом месте, которое мы видели на голограмме. Сосна на опушке леса и примотанный к сосне Абрамов.

Сделав два шага, я понял, что ближе подходить смысла нет. Абрамов был мёртв. Судя по запаху, давно. Видимо, убили его в ту ночь, когда Юлия впервые услышала доносящиеся из хозяйской спальни характерные звуки. Сомнений в том, что место Абрамова рядом с его женой занял огненный змей, не осталось.

Земляна это тоже поняла. Подошла ко мне.

– И что теперь? Оживлять будешь?

– Зачем? Что с ним произошло, и так понятно. Чего попусту покойника тревожить. Закопаем пока здесь, потом решим, что жене говорить.

Я разрезал тканевые полосы, которыми Абрамов был примотан к дереву. Вместе с Земляной мы принялись копать могилу. Хоть и паршивый был человечишко, а всё же болтаться на дереве не заслужил.

– Тварь! – спохватился я, когда мы опустили Абрамова в могилу и закидали землёй. – Ты где?

Скастовал нескольких Светляков.

– Здесь, – раздался голос откуда-то издали.

Чёрное, как смоль, тело Твари с темнотой практически сливалось. Если бы не два вспыхнувших прожектора-глаза, фиг бы я её нашёл. А голос показался каким-то подозрительно довольным.

– Что ты там делаешь?

– Жру.

– О Господи. Что?

– Ягодки. Вкусненькие.

– Клюкву, – сказала Земляна.

– Да-а-а! – Тварь снова сладострастно нырнула мордой в кочку.

– Хватит жрать, домой пора.

На это Тварь ответила выразительным чавканьем.

– И что теперь? – спросила Земляна. – Будем ждать, пока клюква не закончится?

– Не закончится, – обнадежила Тварь, – тут много.

– Ну и жри, – махнул рукой я. – А мы домой. Там тётка Наталья как раз собиралась к завтраку пышек напечь.

– Пышек? – встрепенулась Тварь.

– Да ты-то не дёргайся, тебе всё равно не достанется.

– Это мне не достанется⁈

– Ну, а кому? Думаешь, мы ждать будем, пока ты тут налопаешься? Ко мне как раз Харисим собирался в гости зайти.

– Харисим? Этот проглот⁈

– Кто бы говорил, – фыркнула Земляна.

– Хозяин, ну подожди хоть минутку! – Тварь мгновенно сменила тон. – Тут же самое вкусное осталось! Ту же… Что-о⁈ – Речь вдруг сменилась возмущённым ржанием. – Да ты… Да вы… А-а-а!!! – Тварь вдруг завопила. Вполне по-человечески.

Мы с Земляной переглянулись и бросились к ней.

– Под ноги! – крикнул на ходу я.

Через несколько шагов под ногами захлюпало болото. Как Тварь-то ухитрилась не провалиться?

Спросить её об этом не получилось. Тварь с головы до ног облепили лягухи.

Странное поведение. Обычно они сначала заплевывали жертву ядом, а потом уже, когда упадет замертво, рвали на части. Сейчас почему-то решили обойтись без прелюдий. Впрочем, разорвать Тварь тоже оказалось не просто. Она по-собачьи отряхивалась и била перед собой копытами, пытаясь стряхнуть лягух. Их острые зубы не причиняли ей, по-видимому, никакого вреда.

Лягухи, как положено тупым низшим тварям, выводов из происходящего не делали. Упав на землю, бросались на кобылу снова.

– Как их бить-то⁈ – крикнула Земляна. – Чтоб её-то не задеть⁈

– Никак. Тварь! Скачи отсюда во весь опор! При твоей скорости – они сами отвалятся. У забора жди, скоро приду.

Тварь понятливо гоготнула и рванула прочь. Лягухи посыпались с двух сторон от неё, как капли воды с веника.

– Девочки – направо, мальчики – налево, – предложил Земляне я.

– Да тебе любой повод, лишь бы налево!

Земляна бахнула по лягухам с правой стороны Заморозкой. По болоту пролегла красивая дорожка изморози, усеянная лягухами.

Я долбанул слева. Дорожек стало две.

– У тебя длиннее! – обиженно заявила Земляна.

– Я не виноват. Это всё природа… Блин! Голову!

На реакцию Земляна не жаловалась. Шарахнулась в сторону и прикрыла голову руками. Я сбил Ударом ринувшихся на неё лягух.

В ту же секунду просвистело у меня над головой. Земляна вернула любезность.

Мы встали спина к спине. Лягухи пёрли и пёрли. Оголтело; так, будто мы нанесли им кровную обиду.

– Ну и прорва, – сказала Земляна, тяжело вытирая пот со лба – когда битва наконец закончилась. – Одна я бы не вывезла, ушла бы Знаком.