Текст книги ""-62". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)"

Автор книги: Василий Криптонов

Марат пригибаясь, прикрываясь найденным тяжеленным щитом, в каске и бронекостюме все-таки решил заглянуть в ангар. Как только он переступил порог – зажегся яркий свет. Марат с перепугу плюхнулся, но никто в него стрелять не спешил. Все было чинно-благородно, только непонятно где лампы. Зато впереди – действительно преграда, длинный стол, а точнее – прилавок, за которым стоял человек. От неожиданности Марат чуть не рванул со всех ног к незнакомцу. Он сам не ожидал от себя, что так соскучился по обычным людям, что даже незнакомого и непонятного человека идентифицирует как «безопасного друга». Все-таки одиночество здорово действует на любую психику. Давя в себе непонятное желание выпрямится во весь рост, на напружиненных ногах, и с оружием на изготовку, Марат подошел к незнакомцу.

Человек как человек. Рубашка, брюки и ботинки. Средний рост, средний возраст. Глаза неопределенного цвета, нос… нормальный нос… вот только то, что это не человек – Марат понял почти сразу, еще на середине пути. Человек не может так смотреть – пусто и бессмысленно. Подойдя вплотную, Марат уставился на незнакомца. С виду – точно человек, даже на ощупь, наверно, теплый. А глядит так, что аж мороз по коже. Андроид, киборг, нежить. Марат качнулся вправо – существо повернуло голову вслед за его движением. Присел на корточки – и увидел голову андроида прямо над собой. Голова эта, точнее лицо, пыталось изобразить что-то типа недоумения и озабоченности. Как будто спрашивало – что с тобой, человек, ты в порядке? Да блин, идиотство какое-то. Ладно, попробуем поговорить. Для начала выпрямимся…

– Зачем я здесь? – Марат старался подбирать вопросы из как можно меньшего количества слов. Голос у него… какой-то хриплый и задушенный. Хотя может это здесь акустика такая странная.

– Чтобы спасти разумную биологическую жизнь на Земле, – механическим, звенящим голосом ответил андроид.

– Что случится на Земле с биологической жизнью? – Марат решил, что вполне возможно у него мало времени, и ограниченное количество вопросов, только скажут ему об этом потом, когда лимит будет исчерпан. Так что поэтому лучше уж сразу брать «быка за рога».

– Через несколько лет Земля будет заражена штаммом активной протоплазмы и полностью очищена от биологической жизни.

Ответ принимается. Следующий вопрос:

– Ты здесь чтобы помочь мне?

– Да, – ответило существо.

Марат ждал, но дополнительных разъяснений не последовало.

– Как ты должен мне помочь? – спросил он осторожно.

– Необходимо передать ряд предметов, которые могут помочь тебе в данной миссии. Не оружие. Необходимо получить разъяснение и разобраться в них.

– Какой первый предмет? – похоже, это прямо какой-то специальный уровень по раздаче бесплатных, халявных и крутых плюшек и абилок. Ну, если не учитывать, что каждую секунду, хоть на острове, хоть в море – тебя буквально каждую секунду могут превратить в кровавое месиво вместе с твоими плюшками и абилками.

Глава 11

– Ре-ду-пли-ка-ционный блок, – произнес андроид. Вот так и произнес, по слогам, словно слово было очень трудным для него.

– Тащи уж все сразу, чего там… – предложил Марат.

– Ре-ду-пли-ка-ционный блок, – механическое подобие человека поставил на прилавок ящик размером с стандартное многофункциональное устройство формата «альбомный лист». Только эта штука была деревянная. Реальный такой деревянный ящик из светлого ясеня, с несколькими полочками.

– Встроенный энергетический источник, на десять лет непрерывной работы. Секция для копируемого предмета, – андроид приподнял крышку сверху. Там могла уместится книга толщиной с «Войну и мир» – но не более. Для десяти пачек стандартных денежных купюр вполне достаточно, с усмешкой подумал Марат.

– Секция для скопированного предмета. Точность редупликации, – теперь слово было произнесено профессионально-слитно. – Девяносто девять и девять в шестой степени процента. Для повышения точности старайтесь загружать в бункер-лоток исходного материала вещество, максимально близкое по молекулярному составу к копируемому объекту.

– Да, понял, – сказал Марат. – Тебя как зовут, родной?

Андроид, получив этот вопрос, замер и уставился на человека. Просто остановился.

– Ладно, не зависай. Следующий предмет? – Марат взвесил на руках «редупликационный блок». Тяжелый, как будто целиком из железа. Но тащить можно. Вот только если похожих предметов ему сейчас передадут десятка два, то это станет проблемой.

– Следующий предмет: дом-убежище. Стандартная ячейка. Внутренний объем – пять тысяч четыреста метров кубических. Нулевой вес сохраняется с увеличением массы до ста семидесяти тонн. Возможность установки как вертикальных, так горизонтальных поверхностей, стандартный привратник типа «мимикрирующий полиморф». Настройка привратника – ментальная. Частичный перенос сознания – касанием. Настройка внутренних помещений – касанием.

При этом андроид вытащил из под прилавка следующий «кирпич».

«Ну, сейчас завалит меня квадратными подарочками», – подумал Марат. Второй предмет был примерно того же размера что и первый, только низ у него был из стальных пластин, а верх – из стопок аккуратно сложенной брезентовой ткани.

– И как эта штука работает? – поинтересовался Марат.

– Прошу, – андроид отступил на несколько шагов, положил стандартную ячейку на пол, и дернул брезент вверх. Послышался клацающий звук. Это одна за другой раскрывались нижние стальные пластины. В развернутом виде это была обычная брезентовая палатка. Только маленькая даже для одного человека. Метр на метр.

– Прошу. Внутри она гораздо больше чем кажется.

Марат обнаружил, что прилавок перед ним исчез, образовав изрядный проем. Кажется, продавец решил продемонстрировать товар лицом. Марат на карачках влез в проем «палатки». Внутри обнаружился еще один вход-клапан, пришлось пролезать и в него, после чего показалось, что вокруг ничего нет. Марат развел руки в стороны – ничего себе палаточка. Зажегся теплый белый свет, и оказалось, что он стоит у входа в громадное квадратное помещение. Стены у этого помещения оказались из того же самого брезента, только более грубого. В углу лежали большие прямоугольные пластины.

– Это модули для установки внутренних стен, потолков, перекрытий, если потребуется и лестниц.

Вот это вещь так вещь. Даже не вещь. Мечта. Собственный дом в кармане. Не совсем в кармане брюк, но в рюкзаке вполне уберется.

– Что означает нулевой вес до ста семидесяти тонн? – спросил Марат.

– Блок гравитационного сжатия в данной ячейке имеет массообъем сто семьдесят тонн при гравитации девять целых и восемь десятых. Это значит, что вещи на объем данной массы, находясь внутри стандартной ячейки, имеют нулевой вес.

– Замечательно, – сказал Марат с восхищением разглядывая открывшееся ему пространство. – А что будет, если более чем сто семьдесят тонн?

– Каждая последующая тонна массы будет весить по формуле – масса, деленная на сто семьдесят.

– Это типа, – размышлял Марат вслух. – Если я туда триста сорок тонн засуну, то сто семьдесят – это в минус, а оставшиеся сто семьдесят делим… и все это хозяйство, на нашей стандартной земле, станет весить одну тонну…

– Да. При стандартной гравитации девять и восемь, – подтвердил андроид.

– Ладно, пошли выбираться. Какие еще подарочки есть?

– Есть, – прочеканил механический голос. – Летательный аппарат типа «Колокол», октокоптер, беспилотный вариант, управление ментальное…

– Да не проблема, – ответил Марат.

Материк. Спустя год.

Марат стол на палубе подводной лодки. Самой настоящей подлодки, которую они подняли со дна одного из островов. Лодка, хоть и была подводной, но больше походила на корабль. Узкий тонкий нос, широкая плоская палуба, только надстроек – минимум. Можно сказать – одна рубка, и куча люков. Еще имелось два орудия, вполне работоспособных, и полный боекомплект торпед. Все это они сделали за несколько месяцев…

Они… Сначала их вообще было двое. Марат и Гонзало. Колумбиец, высокий, веселый, кучерявый как клен, никогда не унывающий юноша двадцати лет от роду – он шел по морю на стареньком рыболовном катере под белым флагом.

Потом к ним присоединился вечноспокойный Майкл, из Австралии, невозмутимый до невозможности, как и его предки, английские опальные пэры, но сейчас похожий на оборванца, буквально прожаренного солнцем.

Пару Майклу составила Александра из Румынии. Потом еще присоединились Болек и Лелек (как их прозвал Марат) – два негра, один из Италии, другой из Франции, оба черные до синюшности, кучерявые, рокеры и байкеры. Потом в основном пошла азиатская масть – два китайца (которых Марат, не мудрствуя лукаво, окрестил для себя Джеки Чаном и Брюсом Ли), один вьетнамец (Хо Ши Мин), индус (Раджив типа Ганди), и пакистанец с традиционным именем Саид.

Именно Саида оставляли на острове, который они называли Камень. Этот остров и был, по всей вероятности, одним большим камнем, который обронил здешний Демиург на песчаную отмель. Именно рядом с этим островом нашли эту полузатопленную стальную махину. Австралиец Майкл определил подлодку как японскую, одну из самых быстроходных периода Второй мировой.

Саид оставался на острове по нескольким причинам. Во-первых, кто-то должен был оставаться. Во-вторых, на острове Склад (тот, на котором Марат завалил из Крисс Вектора «робокопов») – Саиду досталось от Продавца огромная шагающая машина, экзоскелет высотой с двухэтажный дом, весивший десяток тонн, и путешествовать на нем по воде было серьезной проблемой. Ну и в-третьих, Саид вообще панически боялся воды. Поэтому он оставался на Камне, латал, как мог, подлодку, и каждые двенадцать часов устраивал салют – стрелял с вершины Камня большими сигнальными снарядами. Видно этот фейерверк было и за десять миль, не смотря на яркий свет солнца, что наводило на мысль, что земля здесь плоская.

Теперь их вообще было тридцать один человек. Все – замечательные ребята, молодые, сообразительные, шустрые до невозможности.

Полгода назад, когда их было всего десять, как всегда – неожиданно и ребром встал вопрос о выборе командира.

Жарило солнце. Они сидели вокруг костра, похожие на толпу оборванцев. Только у каждого оборванца в кобуре на поясе – пистолет. Плюс винтовка или автомат за плечами. Местная обстановка не располагала к расслабленности. Каждый из них уплыл со своего острова на собственном, обычно самодельном, плавстредстве. Сейчас плоты и лодки всевозможных размеров и модификаций стояли у берега. Одна из лодок дымилась. Борта ее были продырявлены пулевыми отверстиями во многих местах.

На песке рядом с оборванцами, но выбиваясь из общего круга – сидел человек, наспех перевязанный бинтами. Руки его были скованы наручниками. Ноги – тоже.

Это был краснокожий. Самый настоящий индеец. Только перьев не хватает в иссиня-черных волосах. Лицо его спокойно, хотя иногда щека дергается. Видимо – от боли. Ему досталось четыре пули, перебиты локоть и колено.

Но и остальные хлебнули не слабо…

Вон тот (индеец хмуро усмехнулся своим мыслям), мелкий и тощий, который здесь, похоже, за главаря – вообще получил две дырки полудюймового калибра в грудь. Правда, это не помешало ему доплыть до каное индейца под водой, взобраться на борт, и подобно змее – оплести непонятными приемами, после которых Кровавый Пес лишился оружия, и приобрел наручники.

– Ты же видел, что мы под белыми флагами! – обратился к индейцу один из сидящих. – Зачем стрелял?

Индеец даже не покосился на него. Лицо его так и оставалось спокойным и надменным.

– Ну и зачем ты его спасал? – обратился вопрощающий уже к тощему, который ощупывал дырки на груди с недовольным выражением лица.

– Его нельзя было оставлять, – чуть помолчав отозвался тощий. Потом поднялся на ноги. Похоже, что две страшные раны, оставленные пулями весом по пятьдесят грамм каждая – не сильно его тревожили. Кровь уже остановилась, и было видно, как отверстия постепенно затягиваются.

– Если бы он выжил, то обязательно постарался бы нас убить. Так ведь?

Теперь Кровавый Пес поглядел на собеседника. Из-за своей тщедушности тот показался сначала мальчишкой, но теперь индеец видел – это достаточно пожилой человек. Сильный и гибкий. Как стальной закаленный прут. От него веяло настоящей, смертельной опасностью. Большинство сидящих вокруг были слабаками. А этот – нет.

– Мы тут все с сверхспособностями, – продолжал Марат. – А этот может вообще какой-нибудь вампир, или типа того. Бессмертный какой-нибудь. Эй, вождь краснокожих, скажи хоть слово. Иначе помрешь как собака…

Индеец отвел взгляд.

– А, так у тебя есть кличка, – вдруг сказал тощий. – Ты какая-то собака!

Кровавый Пес вздрогнул.

Как?

А потом понял – телепатия…

– Нет у меня никакой телепатии. Но вот кое у кого – есть, – проворчал Марат. Потом обернулся к сидящим. – Товарищ Александра. Попробуй его просканировать. Мне совсем не улыбается оставлять его в живых дольше, чем на пару часов. Он, если только освободится – начнет нас резать. Я эту породу знаю. Обидчивые прямо, куда деваться…

Одна из сидящих поднялась, и подошла к индейцу. Положила руку ему на голову.

– Его зовут Кровавый Пес, – сказала девушка спокойно. – Он не вампир. Хотя действительно, хочет нас убить. Он считает, что выбраться отсюда может только один.

– Что у него за способности?

– Почти стандартный набор. Регенерация, конечно же. Увеличена сила. Может выдерживать высокие и низкие температуры. Энергия жизни, может оживлять предметы. Но пока не может их подчинять. Думает сейчас, как оживить наручники и заставить их сползти с рук…

– Мда, опасный, – сказал кто-то из круга сидящих.

Тощий сел на корточки, взял Пса за подбородок.

– Слушай меня внимательно, кровавый собакен. Нам кажется, что здесь нужно держаться вместе. Поэтому мы все вместе. Находим одиночек, вот таких как ты. Некоторые тоже поначалу волками смотрят. Но разведка показывает, что порталов для выхода здесь много. Главное – до них добраться. Через воду, пустыню и горы. И мы – доберемся. Все вместе. Но ты убедил себя, что должен остаться один. Может ты и прав. А скорее всего – нет. Подумай, что сказать нам. Я вот лично тебе не доверяю, и буду голосовать за твою смерть. Понимаешь? Времени у тебя на раздумья – мало.

– Так, товарищи и друзья, – обернулся тощий к своим. – Давайте разливаем чай и кофе. Потом каждый выскажется, что нам делать с этим… вождем. Понятно уже, что он больше предпочитает стрелять, чем разговаривать. Мне вот лично это не нравится. Особенно если я сам иду под белым флагом.

Ни чая, ни кофе Кровавому Псу никто, естественно, не предложил. Раны его тоже начали затягиваться, хотя, надо признать, выходило это гораздо хуже, чем у тощего.

Через десять минут кофе и чай были выпиты. Кровавый Пес, склонив голову, ждал когда сидящие у костра договорятся. Он удивился, не услышав жарких споров, и на миг поднял взгляд. Пленившие его люди переговаривались жестами. Точнее – тощий, которого все звали Маузер – выбирал взглядом человека, и тот вытягивал вперёд кулак. Как в древнеримском Колизее. Правда, без единого звука. Индеец напрягся. С наручниками ничего не получилось. Но и с ними он опасен. Активировать томагавк для него – как глазом моргнуть. Он ещё раз поднял голову. Тощий Маузер стоял рядом, буквально в двух шагах. Как смог так неслышно подобраться – уму не постижимо. И Кровавый Пес понял – тут остался выбор между смертью с честью, или позорной смертью животного, которое не убивают, а забивают.

Маузер стоял рядом и молчал. Ему, честно говоря, нравился этот угрюмый краснокожий. Было бы здорово, если бы Пёс присоединился к ним. Сразу видно – боец сильный и опытный. Но он должен сделать это сам, попросить лично…

Восемь голосов за то, чтобы убить. Три голоса – отпустить. Воля коллектива ясна. Индеец всех здорово разозлил, и даже издали казался страшным и чрезвычайно недружелюбным человеком. Хотя самому Марату на все эти внутренне-душевные качества было наплевать. Как профессиональный кадр Пёс был несомненно хорош. Поэтому – ждём последнего слова осуждённого.

– Почему ты не командовал? – вдруг спросил индеец.

Марат не совсем ожидал вопроса, и поэтому секунд десять молчал.

– Потому что я здесь не командир, – наконец отозвался Маузер. – Здесь все взрослые люди. Все могут отвечать за свои поступки. Здесь важно мнение каждого.

Индеец медленно покачал головой, явно не соглашаясь. Люди около костра начали подниматься, прислушиваясь к разговору.

– Ты и так тут командуешь. Ты вождь этого племени. Но в бою вы толпа, – продолжал Кровавый Пес. – Вы как маленькие дети. Я напал. Был один. И все побежали прочь. Не будь тебя, я бы всех их убил поодиночке. Потому что они – одиночки, которые собрались в толпу. Думают как рыбы. Что если они в толпе – так больше шансов. А выживает всегда племя.

– Коллектив, – поправил его Марат. – И чем сплочённый коллектив, тем больше шансов.

– Сплотившись вокруг сильного вождя, они будут иметь ещё больше шансов, – медленно сказал индеец. И снова спросил:

– Кто ты сам, из какого племени?

Марат молчал. Сейчас вокруг них стояли все. Внимательно слушали, боясь пропустить и слово.

– Я из очень странного племени, – сказал наконец Маузер. – Из племени коммунистов.

Индеец фыркнул, и слабая улыбка коснулась его лица.

– Коммунист, – насмешливо сказал он. – Ты не коммунист. Ты такой же единоличник, как и они. Я знаю коммунистов. Я стажировался в полевом лагере на Кубе. Коммунисты берут власть силой, и не боятся становиться впереди всех. Они приказывают, и их приказы не обсуждаются.

– Да, – легко согласился его собеседник, на сей раз без всякой паузы. – Я бы мог взять власть силой. Сплотить людей вокруг себя. Диктовать приказы, которые не обсуждают. Потому что будут бояться меня больше, чем любой другой, даже самой страшной опасности. Но хотят ли они этого? И хочу ли этого я сам?

– А кто их спрашивает? И кто тебя спрашивает? Это просто надо сделать, – пожал плечами индеец. – До сих я не встречал никого, которого был бы готов назвать своим вождём. Сегодня я встретил такого человека. Приказы которого выполнять не стыдно. Знаешь, кто этот человек? – резко спросил индеец. – Сегодня он, получив два смертельных ранения, не побежал с поля боя. Он нырнул под воду, залез на мое каноэ, и схватился со мной врукопашную. Я не видел страха в его глазах. Он скрутил меня, еще не раненного, и полного ярости. А потом остановил одним словом людей, которые, желая отомстить за свой страх, начали расстреливать скованного и безоружного чероки.

– Заканчивай начатое, – резко сказал пленник после столь длинной и даже немного утомившей его тирады. Снова опустилось молчание.

– Кровавый Пес из племени чероки, – произнес вдруг Марат. – Клянешься ли ты, что будешь верен мне, своему вождю?

Пёс некоторое время раздумывал, а потом твердо произнес:

– Клянусь! Своей душой. Кровью не могу. Кровь это тело, а тут есть те, кто способен контролировать чужие тела, – индеец покосился на Александру.

– Этого достаточно, – сказал Маузер, и опустился на корточки, доставая ключ, снимая наручники с пленника.

Кровавый Пес поднялся во весь рост. Здесь он был самым высоким, а гордо задранная голова делала его вообще гигантом. Размяв кисти рук, Пёс ткнул Марата в грудь, обращая внимание на заживающие на глазах раны.

– Тебя вообще убить можно? – спросил он напрямую.

– Можно, – жёстко ответил Маузер. – Только надо сильно постараться.

Глава 12

Сейчас же они, собравшись всей командой на подводной лодке, шли на очень малой скорости к берегу. К настоящему берегу. Все эти месяцы невольные Робинзоны посвятили сбору и сплочению команды в единое целое, посетили кучу островов, стали обладать воистину волшебными умениями. Марат, например, на острове с источником регенерации увеличил свой навык до того, что мог отрастить когти. Прямо на ладонях, между пальцами. Настоящие, здоровенные когти, похожие на кошачьи, которые вырастали секунд за тридцать. И точно также исчезали, потому что, честно говоря – здорово мешали, за исключением тех случаев, когда нужно было на что-то залезть.

Просто великолепную плюшка выпала Саиду. Пакистанец, как казалось Марату, вообще не умел читать, но находился просто в поклонении к технике. Поэтому выбрал умение повелевать механической энергией. У него, каким то чудом, оказался некий универсальный защитный комбинезон. Уником, как они его называли.

В целом уником представлял из себя два наручных браслета – черные, тяжелые, каждый наверно килограмма по полтора, на вид литые. На одном – зеленая кнопка, на другом – красная. Стоило только нажать зеленую – как из браслетов начинали отслаиваться пластины, закрывая-наползая сначала на руки, потом закрывались плечи, тело, бедра и даже ноги. Защищалось все, кроме кистей, ступней и головы. Обхватив тело, металлические пластины слегка раздувались, приобретали упругость и гибкость. А на голову, скорее всего, полагался шлем; на руки – перчатки.

Единственное, и самое дурацкое – как только Марат надел такой костюмчик, как в голове вспыхнули красные буквы: «Данный уником не рекомендуется использовать существам, умеющим изменять собственный вес, массу и объем». Вот так прямо и написано: «существам». Выходит Марат и есть существо, способное изменять собственный вес, массу, и объем. Ну, с объемом понятно – когти вон какие вырастали. А вес и масса – это наверно та самая левитация, доставшаяся ему с куском челюсти мегалодона. Вот только как этой левитацией пользоваться?

Марат пробовал и медитировать, и прыгать (прыгал он конечно теперь очень высоко, как кошка, с места метров на десять вертикально вверх, при желании на четвертый этаж мог заскочить). Пробовал и по воде бегать, и со дна хотя бы приподняться, то есть научиться заново плавать, ведь теперь он, при сохранении прежнего объема тела, весил почти двести пятьдесят килограмм – если встать на весы и расслабиться. Плавать, кстати, он научился – используя регенерацию просто представлял, что его грудная клетка расширяется, как бочка… но после таких экспериментов грудь сильно болела, да и выглядел он в состоянии, способном к плаванию – как бочка с прутиками вместо рук и ног. В общем, он действительно мог изменять свой объем, вес и массу, и уником ему был не рекомендован. А жаль…

Проверка показала, что этот универсальный комбинезон легко держит пулю из крупнокалиберного пулемета со ста метров (с пятидесяти – уже пробивало). Автоматный промежуточный патрон эта штука выдерживала и с пятидесяти, а любые пистолетные пули просто игнорировала – можно было стрелять по человеку в уникоме из пистолета любого калибра, с любого расстояния – черная броня этого просто не замечала, даже царапин не оставалось.

Буквально через пять минут после примерки уникома случился следующий, просто фатальнейший «облом». Редупликационный блок наотрез отказался его копировать. Выдает сверху на крышке какие-то синие буквы, которые Марат уже видел, после прохождения первого Теста. А что они означали – никто не понимал, все эти буквы разглядывали, но смысл посланий остался непонятен.

Управляемый механический воин Саида стоял на носу подлодки. Сам араб проводил время либо в нём, либо на вершине рубки, часто заменяя собой дежурного дозорного. Иногда, а точнее – постоянно, члены команды собирались на корме, где стоял огромный чан для костра, и лежали самые настоящие деревянные чурбаки, прикрепленные к палубе цепями. На всякий случай. Закатов здесь не было, океан всегда спокоен и тих, подводные чудовища для судна весом в тысячу тонн – не страшны… Вот и сейчас, костер горит, сидят Майкл и Джеки Чан, курят… Марат присоединился, сел на чурбак, достал сигарету. Хорошо что тот, кто их тестирует, все таки озаботился чтобы все говорили на одном языке. Вот интересно, когда вернемся, также все языки будешь понимать и говорить?

– Ну, камрад, мы вчера так и не договорили, – сказал Майкл Марату.

– Вчера? – спросил Марат. – Или позавчера?

– Вчера, – улыбнулся австралиец. – Если каждый русский думает хотя бы на один процент как и ты, то вы – безумная страна.

Это был комплимент, и Марат ответил дружеским кивком головы.

– Я – маркетолог, изучаю целевые группы, но ты, Марат… ты – ничья целевая группа. Хотя порой ты бываешь похож на человека. Когда ешь, например.

Оба собеседника довольно засмеялись.

– Итак, – теперь говорил Марат. – Вчера мы остановились на том, что вполне возможно мы находимся внутри обучающей и игровой программы, которая программой не является. Более того, программой являемся мы, а игровая система всего лишь некая модель, которая предоставляет нам взаймы тела, ощущения и пространство. То есть это, – Марат повел рукой вокруг себя, – … реально существует. А мы здесь не существуем…

– …а наши тела неподвижно лежат на Кругах Переноса или вообще уничтожены. И вы знаете, мне нравится мое новое тело, – Майкл поднялся, шагнул к чану, в котором почти прогорели дрова, и, достав голой рукой раскаленный даже на солнце уголь, сжал его в кулаке. Сверкающие искры посыпались обратно в ленивое пламя. Майкл выбрал тепловую энергию, и считал, что сделал чрезвычайно важный и правильный выбор. Пожалуй, единственный важный, правильный и удачный выбор в своей жизни.

– Но самый важный вопрос – для чего?

Этот вопрос интересовал всех. Без исключений. Все таки все пришли сюда добровольно, в надежде что справятся с миссией. Вот только никто не объяснял в чем конкретно заключается «спасение человечества». Объяснения голографического продавца на острове Склад – не в счет. Плюшки он выдавал отменные, а вот информацию – каждому разную.

– Давайте еще раз вернемся к теме, – Майкл отряхнул руки над огнем. – Я очень долго думал над вашими теориями и постараюсь опровергнуть очередную бредовую идею, или, по крайней мере, найти выход из ситуации. Просто пойми, Марат. Мне тот кладовщик, то есть киборг на складах сказал, что произойдет метеоритная бомбардировка Земли. Целенаправленная. А тебе сказал, что человечество будет уничтожено «боевой протоплазмой». Так?

– Так…

– Так значит кладовщик нам врал. Всем врал, не говорил всей правды никому. Тебе сказали одно. Мне – другое. Вот Джеки Чану – третье. Зачем? Что за детство? Он или они, что скорее всего более верно – нас готовят, что вариантов развития ситуации – множество. Мы все вместе должны быть готовы к любому. Но все равно разберем, по вариантам, предложенным нашим «кладовщиком». Твой первый – как защитится от всепожирающей протоплазмы? Вот например взять мое умение – манипулировать тепловой энергией…

Марат и Майкл вели эту дискуссию очень давно. Майкл в глазах товарища Маузера был совершенно неопытный новичок, идеалист и оптимист, глядящий на мир широко распахнутыми голубыми глазами, и вдобавок – через розовые очки. Последний раз Марат выдвинул версию, что человечество может вполне себе погибнуть и без всяких вмешательств «сверхразумов» и «сверхсил». Третья мировая война, или даже очередная гонка вооружений – вполне достаточные факторы для очередного качественного скачка в разных сферах науки.

«Возьмем, к примеру, ту же биологию и медицину, – говорил Марат. – Вроде бы науки, изучающие и приумножающие жизнь, мало приспособленные к войне и вооружениям. Если забыть то, что последние войны выигрывались теми, кто освоил переливание крови и вообще имел лучшие возможности для восстановления солдат. Не говоря уж об антибиотиках, а также пересадках органов, и о биологическом оружии. Но несомненно, что масштабная война даст невероятный толчок и этим направлениям. Как минимум речь пойдет о выпуске армии клонов, из сохраненных ДНК лучших солдат. Если будут уничтожатся целые области и даже страны, то вопрос быстрого заселения свободных территорий встанет во всей красе… Но вот, возьмем отдельно генетику… Предположим, что поступит заказ на изобретение нового оружия – и биологи его создадут, предположим еще раз, что это будет РНК-полимераза, половинка ДНК, причем восстанавливаться она будет даже из своего кусочка. Предположим, что такая РНК, которая может воспроизводить только себя, попадет на тебя, Майкл, в твои легкие. Причем она пока – порванная и вроде как не очень живая. Некоторое время она „приходит в себя“ восстанавливается, а потом запускает механизм редупликации. И вот она пристает к любой молекуле белка в твоих легких, отрывает себе нужный кусочек, и через полчаса мы имеем две таких молекулы. Через час – четыре, а через день – миллиарды. Ты кашляешь, но внутри у тебя уже смерть, что-то типа удваивающейся каждые полчаса раковой опухоли. Назовем эту РНК-полимеразу – „боевая протоплазма“. И вот такую штуку можно изобрести. И можно распылить ее по всему миру…»

– Я вот думаю, – продолжал меж тем Майкл. – Что эта проблема решаема. Мы изолируем определенную часть населения под землей, устанавливаем очень серьезную систему фильтрации, а вполне возможно вообще внутренней регенерации воздуха и всего-всего, и спокойно переживаем ваше нашествие боевой протоплазмы. Я же, находясь внутри этой группы, буду изолировать и уничтожать огнем вообще все, что даже похоже на «боевую протоплазму».

– Обладая «секретом жизни», я бы продумал систему заражения так, чтобы иметь возможность не распространить, а внедрять протоплазму извне, – вдруг вмешался Жэнь Чэнь. – Поставить специальные генераторы, которые преобразуют человеческую РНК в РНК боевой протоплазмы с больших расстояний.

Майкл посмотрел на китайца со снисходительностью:

– Уважаемый Джеки Чан, – все называли Жэня так, как назвал его Марат при первой встрече. Тот не возражал – имя великого китайского актера было популярно, и обладать таким прозвищем даже в реальности считалось престижным. – Вы думаете что «секрет жизни» так скоро разгадают?

– Думаю, что да, – ответил китаец. – Если еще сто лет назад пришивать голову собаке считалось просто сказкой, то теперь это может сделать обычный ветеринар в сельской клинике. Понимание того, отчего одна молекула движется, а другая – нет, думаю, не за горами. Хотя это тоже страшное оружие. Разгадавший секрет жизни сможет оживлять не только мертвых, но и камни, горы, воду, машины… По настоящему оживлять. А не прикручивать к ним собственный электронный разум. К чему это приведет?

– Вот вам еще вариант самоуничтожения человечества, – торжествующе сказал Марат. – «Секрет жизни», который так не любят упоминать ученые, потому что пока не очень понятно что это такое, и предполагает версию существования бога, из разряда «Высший разум». Две молекулы, одинаковые. Но одна движется, а другая нет. Всё абсолютно одинаково – но одна живая, а другая мертвая. В чем дело? Каким током надо ее ударить, чтобы Франкенштейн ожил? Какую таблетку ему дать? И это тоже – очень скорое будущее, учитывая, сколько умов над этим бьется в лабораториях.