Текст книги "Современный зарубежный детектив-14.Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Сьюзен Хилл,Жоэль Диккер,Себастьян Фитцек,Сара Даннаки,Стив Кавана,Джин Корелиц
сообщить о нарушении

Текущая страница: 344 (всего у книги 346 страниц)

Фрэнсис перебил его:

– Ломакс знал, что Дюбуа виновен. И просто хотел убедиться, что он не выйдет сухим из воды.

Гарри опустил голову:

– Ломакс увидел возможность легко произвести арест. Он не озаботился найти того, кто на самом деле убил Скайлар, – ему был просто нужен кто-то, кого можно было бы осудить. У Ломакса тоже были свои проблемы. Его жена и полный яда человек, который каждый божий день нашептывал ему на ухо. У него была своя собственная боль. А знаешь, люди, которым больно, делают одно из двух. Они либо хотят сделать все возможное, что никто другой не испытывал такой же боли, либо хотят, чтобы абсолютно всем было так же больно, как им. Наверняка ты знаешь, что только у одного из этих вариантов есть будущее. Причиняя боль другим людям, ты навсегда остаешься ее пленником. Ты это знаешь. Вот почему не вылезаешь из этого грузовика. Ты мог бы уйти и взорвать это устройство с расстояния в милю. Но ты-то здесь. Ты хочешь, чтобы все это наконец закончилось. И разве ты не хочешь узнать правду о том, что случилось со Скайлар?

Несколько секунд Фрэнсис смотрел на стакан с бурбоном, стоящий на приборной панели. Затем опять перевел взгляд на телефон у себя в руке.

– Почему я должен тебе верить? – произнес он со слезами на глазах, почти касаясь большим пальцем кнопки вызова.

– Думаю, ты способен распознать, что правда, а что ложь. Многое, связанное с той ночью, не имеет никакого смысла. И не соответствует версии обвинения. Следы на лице у Скайлар оставлены перстнем, какой носят копы. Это не какая-то там выдумка пафосного нью-йоркского законника, это совершенно четкие следы. У нее на коже.

Дыхание у Фрэнсиса стало еще чаще, он крепко зажмурился и ударил кулаком по рулю.

– Все это брехня, ты лжешь мне! – воскликнул Эдвардс, обеими руками хватая телефон.

– Может, и так, а может, и нет. Тебе решать. Меня бы здесь не было, если б я не считал, что ты стоишь того, чтобы тебя спасать. Я бы просто прострелил тебе башку из окна бара. Так что либо ты сейчас берешь этот стакан, выпиваешь со мной, а я рассказываю тебе, что на самом деле произошло с твоей дочерью, либо нажимаешь на эту кнопку. Решай сам.

Глава 66

Эдди

Как только Гарри дал отбой, я позвонил Кейт и попросил ее по возможности забрать Энди, Патрицию и Гарри и убираться к чертовой матери из отеля. А потом коротко переговорил с Блок, убрал телефон и сорвался с места.

Я был всего минутах в пяти от отеля. Бросив сэндвичи и бутылки с водой, со всех ног помчался обратно в сторону «Лисички».

Рядом со мной притормозил большой внедорожник, и его заднее правое стекло с жужжанием опустилось. Это была Блок.

– Садись! – бросила она.

Я обежал машину с другой стороны и забрался внутрь. На переднем пассажирском сиденье сидел Берлин, а за рулем – какой-то незнакомый мне парень.

– Гарри попытается уговорить Эдвардса успокоиться. Я знаю это, – выдохнул я.

– Зачем ему это делать? – спросил Берлин.

– Потому что он старый и глупый, и он верит в людей.

Я вцепился в заднее сиденье, когда внедорожник с полного хода свернул с Мейн-стрит – шины протестующе взвизгнули, машину сильно накренило влево, и я врезался правым плечом в Блок, вертя головой во все стороны в поисках тягача с цистерной.

Долго высматривать его мне не пришлось.

– Прямо впереди, – подсказал Берлин с переднего сиденья, после чего обратился к водителю: – Не гони, проедь мимо потихоньку, чтобы мы могли взглянуть.

Парень за рулем притормозил, сбрасывая скорость, и мы проехали мимо грузовика. Гарри сидел в кабине рядом с Фрэнсисом и наливал себе выпить.

– Остановите машину! – приказала Блок.

Берлин махнул водителю, чтобы тот продолжал движение.

– Стойте! Эдвардс все еще в кабине. Гарри с ним, – сказала она, потянув за ручку двери. Дверь не открылась. Все двери были заблокированы и управлялись с места водителя.

– Выпустите меня! – крикнула Блок.

Я тоже схватился за внутреннюю ручку и дернул ее на себя. Ничего не произошло.

– Да подождите вы… Андерсон, разворачивайся. Вернись назад и поставь машину так, чтобы мне было видно, что происходит в кабине этого грузовика, – сказал Берлин.

Парень, которого, как я понял, звали Андерсон, вывернул руль, мы опять проехали мимо грузовика – наверное, еще ярдов сто, а затем он поставил машину поперек улицы, полностью перекрыв движение по ней в сторону фуры.

И вытащил из кармана черного пиджака пистолет.

– Не вздумай стрелять, – предупредил Берлин. – Ты можешь пробить цистерну.

– Объедь его справа и выпусти меня! – потребовала Блок.

Она была взвинчена, ее голос звучал намного громче обычного. Я впервые видел Блок в чем-то похожем на панику.

– Успокойтесь, Блок, – сказал Берлин. – Тут без вариантов. Даже если вы зайдете справа и всадите ему две пули в башку, может быть рикошет. Вы рискуете попасть в Гарри, или пуля отскочит от внутренних стенок черепа Эдвардса и проделает дыру в кабине и цистерне.

– Выпустите меня! Я вытащу Эдвардса из кабины, прежде чем уложу его, – настаивала она.

Мне была хорошо видна внутренность кабины. Гарри держал в руке стакан с бурбоном, а Эдвардс – древний мобильный телефон. Губы у Гарри шевелились, Эдвардс слушал.

– Гарри пытается отговорить его. Надо дать ему шанс, – сказал я.

– Выпустите меня из машины, и я разберусь с Эдвардсом. Мы теряем слишком много времени, – продолжала требовать Блок.

Голос Берлина громом разнесся по салону машины:

– Да нельзя же! Он увидит, что вы приближаетесь, и разнесет весь город!

Блок разочарованно зарычала, врезав кулаком по спинке сиденья.

Берлин был прав. Мы ничего не могли поделать. Только не сейчас. Если мы хоть как-то напугаем Эдвардса, то все будет кончено.

Во рту у меня стоял привкус желчи, подташнивало. Я был не в силах на все это смотреть – и в то же время не мог отвести глаз от кабины. Гарри все еще говорил. Вид у него был непринужденный и раскованный. Появилась бутылка бурбона; Гарри опять наполнил свой стакан и приложился к нему. Под ветровым стеклом между Гарри и Эдвардсом стоял еще один стакан. В нем был бурбон, но он оставался нетронутым.

Я сглотнул, прислушиваясь к тому, как колотится сердце у меня в груди.

– Не надо мне было оставлять его… – сказала Блок.

Фрэнсис Эдвардс держал в руке телефон. Старый. Дешевый. Судя по всему, это с его помощью приводилось в действие взрывное устройство. Глаза у него были совершенно безумными. Он слегка раскачивался взад-вперед в кабине. Держа телефон в руке, вытер слезы, а затем пристально уставился на него.

Гарри продолжал говорить.

Эдвардс запрокинул голову, рот у него был широко разинут. До меня донесся отголосок крика, вырвавшегося у него из горла. Я попытался заговорить, но не мог издать ни звука – настолько перехватило дыхание. Потом кое-как выдавил из себя слова:

– Надо что-то делать! Он сейчас нажмет на кнопку!

Глава 67

Кейт

Кейт внезапно проснулась, обнаружив, что привалилась к усыпанному бумагами комоду, уткнувшись головой в согнутую руку. Все еще в костюме.

У нее звонил телефон. Она подобрала его. Это был Эдди.

– Алло? – отозвалась Кейт все еще хриплым со сна голосом.

– Возле отеля стоит фура с бомбой внутри. Забирай Энди и Патрицию и вали вместе с ними к заднему выходу, прямо сейчас – убирайтесь из здания! Через главную дверь не выходи! Если увидишь где Гарри, прихвати и его, а если нет, просто сматывайтесь оттуда!

Отключился он прежде, чем Кейт успела переварить услышанное, не говоря уже о том, чтобы ответить. Она оглядела комнату, заваленную папками и отдельными бумагами, которые лежали даже на кроватях. Все они были ей нужны. От них зависел исход дела Энди. Кейт встала, приказывая себе сохранять спокойствие. Попыталась сделать глубокий вдох, но ничего у нее не вышло. Грудь сдавило, живот свело спазмом. Подкрадывалась паника.

Оставив бумаги лежать на прежних местах, она пробежала по этажу и принялась колотить в дверь Энди и Патриции. Энди сразу же открыл. Они с матерью смотрели телевизор.

Кейт сначала запиналась в словах, а потом оперлась рукой о дверной косяк, чтобы собраться с силами, и наконец обрела дар речи.

– Нам надо убираться отсюда, прямо сейчас! Здесь небезопасно, – выпалила она.

Энди без лишних слов вернулся в комнату и начал собирать вещи.

– У нас нет времени. Нужно уходить прямо сейчас. Сию же секунду, – поторопила его Кейт, придерживая дверь.

Патриция попыталась встать с кровати, но вскрикнула, когда перенесла вес тела на распухшую лодыжку. Этот день, как и любой другой, взял с Патриции Дюбуа свою дань. Энди помог ей подняться. Она была в халате и тапочках, Энди – в спортивных штанах и футболке. Он помог Патриции двинуться к двери, приняв на себя ее вес со слабой стороны – одной рукой придерживая ее за локоть, а другой обхватив для равновесия.

С каждым шагом к Патриции возвращались силы, а распухшая лодыжка понемногу привыкала к весу. Когда они вышли из комнаты, Кейт отпустила дверь и повела их по коридору к лестнице. Других постояльцев в «Лисичке» не было. Лифтов тут не имелось, так что они спустились по лестнице – так быстро, как только могли. Патриция одной рукой держалась за перила, а Энди поддерживал ее с другой стороны.

Бар, вестибюль и стойка администратора на первом этаже были пусты, входная дверь распахнута настежь. Кейт различила рокот мощного двигателя, работающего на холостом ходу.

Пользоваться главным входом Эдди ей запретил. Она огляделась, но ничто не указывало на какой-то другой выход, кроме как через вестибюль.

– Нужно выйти здесь, пока есть такая возможность, – сказала Патриция.

– Нет, здесь нельзя, – отозвалась Кейт, тяжело дыша. И вовсе не от легкой пробежки. Ей не хватало воздуха, потому что она была на грани паники. Это лишало ее сил и мешало ясно мыслить.

Крепко зажмурившись, Кейт выругалась и впилась ногтями в ладони. Это ей сейчас требовалось. Толчок. Резкая боль, которая заставила бы ее очнуться, стряхнуть оцепенение от нарастающей нервной энергии, которая овладела ее телом и разумом. Затуманивая все вокруг.

Это сработало.

– Кухня, – произнесла Кейт.

Еда в «Лисичке» подавалась только один раз в день. Завтрак. На выбор – блинчики с яйцами или яйца с блинчиками. Можно и то, и другое. По четвергам – вафли с беконом, подаваемые в баре.

Кейт направилась по коридору к двери с табличкой «Только для персонала», подергала ручку. За дверью обнаружилась небольшая кухня. Белая плитка на стене, пожелтевшая от жира, гриль по другую сторону островка из нержавеющей стали в центре помещения. Рядом с грилем – дверь пожарного выхода.

– Давайте быстрей, – поторопила Кейт.

Энди и Патриция последовали за Кейт на кухню, обошли громоздящуюся по центру стойку с плитой, и Кейт увидела, что засов на противопожарной двери сломан. Она толкнула ее плечом, и дверь поддалась. Кейт придержала ее для Энди и Патриции. Из кухни на зады отеля спускалась пара ступенек.

Когда туда спустилась и Кейт, пожарная дверь за ней с грохотом захлопнулась. Энди и Патриция застыли на месте.

– Нам нужно поскорей выбраться из здания. Тут…

Голос Кейт сошел на нет, когда она присоединилась к матери и сыну. Они оказались в небольшом дворике, использующемся в качестве чего-то вроде склада. Сломанные кресла из вестибюля, старый матрас, какие-то картонные коробки занимали пространство, не намного превышающее по площади один из номеров отеля и огороженное десятифутовой оградой из проволочной сетки.

В ограде имелась дверь, сделанная из алюминиевых балок и затянутая той же проволочной сеткой, с засовом, который проходил через металлическую планку, которая была частью дверной рамы. Засов был заперт на висячий замок.

– Мы не сможем отсюда выбраться, – произнесла Патриция, с трудом переводя дух – как от усилий, так и от страха.

Замок был не новый, но на вид крепкий и надежный. Кейт огляделась в поисках чего-нибудь увесистого, чем можно было бы его сбить. За мешками для мусора валялся старый газовый баллон, проржавевший настолько, что едва не превратился в труху, но она не думала, что сможет его поднять. Рядом лежала старая банка из-под краски, но она была явно недостаточно тяжелой.

Запертая дверь в ограде располагалась примерно в двенадцати футах от здания – расстоянии явно недостаточном, чтобы чувствовать себя уютно в ожидании взрыва. Даже близко не достаточном.

Разбежавшись, Энди запрыгнул на ограду, перелез через нее и спрыгнул на другой стороне. За сеткой виднелся темный переулок, заваленный мусором и старыми коробками.

– Энди, уходи! Скорей проваливай отсюда! С нами все будет в порядке, но тебе нужно уходить. Мы не можем допустить, чтобы с тобой что-нибудь случилось! – крикнула ему Кейт.

– Беги, детка! Давай скорее! – подхватила Патриция, и в лунном свете на лице у нее блеснули слезы.

Энди посмотрел на Кейт. Затем на свою мать. После чего развернулся и бросился вглубь переулка.

Кейт выдохнула, обняла Патрицию за плечи и оглянулась на отель. Это было старое деревянное строение, способное обрушиться, как спичечный домик, и без всякой бомбы.

Ограда была слишком высокой, чтобы она могла перелезть через нее. А даже если б ей это и удалось, в чем Кейт сомневалась, она не собиралась бросать Патрицию.

– Давайте и вы тоже. Все со мной будет в порядке, – сказала та.

– Я вас тут не оставлю, – ответила Кейт.

И тут она что-то услышала в переулке. Шаги. Кто-то приближался к ним в темноте. Быстро.

Она осторожно взяла Патрицию за плечи, и они отошли от ограды. Это вполне мог быть кто-то из «Белой камелии» – пришел проследить за тем, чтобы никто не выбрался из отеля живым.

Когда фигура приблизилась, Кейт судорожно вздохнула и тоже разрыдалась.

Энди держал на плече длинную толстую стальную трубу, которую бросил на землю, просунул под дверь ограды и дернул наверх. Дверь выдержала, но Энди подлез под трубу, положив ее на плечо, и стал упорно поднимать ее конец наверх, упираясь спиной и ногами.

Алюминиевые брусья, из которых была сделана дверь, заскрипели и прогнулись. С петель посыпалась ржавчина.

Энди взревел от напряжения и принялся рывками выпрямлять ноги, пытаясь с каждым разом задирать конец трубы все выше и выше.

Но дверь не поддавалась.

Глава 68

Гарри

Прикрыв глаза, Гарри прислушался к крику Фрэнсиса Эдвардса. Такое ему уже приходилось слышать. Люди могут издавать звуки, которые исходят откуда-то глубоко у них изнутри. Это часть их самих. Гарри подумал, что, может, они исходят прямо из человеческой души. Это был крик родителя, потерявшего ребенка. В нем были страдание, боль и что-то еще. Что-то настолько глубинное, что не нуждалось в объяснении.

Фрэнсис уронил голову на руль и заплакал. Его широкие плечи содрогались от рыданий.

– Теперь ты знаешь правду, – сказал Гарри, убирая телефон. Он только что показал Фрэнсису фото с хлопьями краски на веревке, которые убедительно доказывали, что Эстер сначала задушили, а затем вздернули в воздух. – Они развязали войну. То, что они сделали с телом Скайлар, – это имеет для них большое значение. Они вообще придают большое значение всяким символам и флагам, потому что это означает, что им не нужно думать о той реальности, что стоит за их идеологией. Куда проще ненавидеть, когда все вы носите одинаковую форму и маршируете под одним и тем же знаменем. Они пытались взорвать несколько церквей в округе, но это им не удалось. А потом они поумнели. Поняли, что убийство ни в чем не повинных людей не поможет их делу. Чего им хотелось, так это легитимности. Чтобы люди сплотились вокруг них. Фуры, выезжающие с твоего завода, – это готовые катастрофы. Всего-то надо, чтобы кто-то захотел умереть. Грубер преподавал у Скайлар, и вот так-то они и планировали втереться к тебе в доверие. Он мог протянуть руку помощи после ее смерти, помочь тебе и твоей семье. А затем залить свой яд тебе в уши, лишить тебя всего, ради чего ты жил.

– Да, все так и было… Я купился на всю их чушь. Господи, бедные мои девочки…

– Тот лэптоп и архитектурные планы должны были выставить тебя их врагом. Ты выглядел бы слетевшим с катушек леваком-экстремистом, и они бы использовали тебя как повод для вербовки всех кретинов в этом городе. Они уже даже напечатали листовки для своего марша.

Всхлипывания стали реже, Фрэнсис вытер лицо одной рукой, другой по-прежнему сжимая телефон. Он откинулся на спинку сиденья и перевел дыхание.

– Ну что, теперь готов выпить? – спросил Гарри.

Фрэнсис шумно выдохнул, надув щеки, еще раз вытер лицо, а затем наклонился вперед и взял стакан.

– Ты ничего сюда не добавил? Что-нибудь такое, от чего я отключусь? – спросил он.

– Мне это и не нужно. Если выпьешь достаточно, оно само уложит тебя на спину.

Фрэнсис опрокинул стакан, помотал головой и резко выдохнул.

– Э-э, да ты непьющий… – заметил Гарри. – Могу тебя научить.

– Нет, спасибо, – отозвался Фрэнсис. И тут на лице у него промелькнуло выражение человека, полностью разбитого жизнью, потерей, гневом. – Спасибо, – повторил он. – Спасибо, что рассказал мне.

Прямо на глазах у Гарри грудь у него опять начала ходить ходуном. Паника нарастала.

– Я тоже кое-что знаю, – сказал Фрэнсис. – Мне все равно, что скажут обо мне потом. Я больше не могу так жить. Я не хочу. Так что сделай мне одолжение – вылезай из кабины. Даю тебе пять минут, чтобы убраться подальше отсюда.

Гарри медленно протянул руку и положил ее на крепкое плечо Фрэнсиса.

– Ты ведь не хочешь этого делать, – сказал он.

Фрэнсис помотал головой.

– Нет, хочу. Мне нужно.

Его большой палец опять накрыл кнопку вызова, готовый надавить на нее. Фрэнсис вытер лицо и уставился на телефон.

– А тебе надо уходить, убираться отсюда, – сказал он.

– Никуда я не пойду, – сказал Гарри. – У меня здесь бутылка бурбона, за которую я не заплатил, и мне не с кем ее выпить, кроме тебя.

– Я больше не могу быть таким… – начал было Фрэнсис, но тут же прикусил нижнюю губу, тяжело дыша. Пот струйками стекал с его губ, которые с трудом выдавливали из себя слова. – Я не хочу жить в этом мире без моих девочек… – проговорил он.

– Да, от такой боли никуда не деться. Сейчас она огромна. Она у тебя перед глазами каждую минуту, каждую секунду. Но так будет не всегда. Она по-прежнему никуда не денется, но ты не будешь замечать ее каждый день.

Гарри примолк, слушая, как плачет здоровяк. И налил ему еще.

Фрэнсис начал кивать головой, понемногу приходя в себя. Сделал еще глоток. Отдышался. Да, к бурбону он определенно не привык.

– Кажется, меня сейчас стошнит, – с трудом выговорил Фрэнсис и, все еще держа телефон в руке, потянул за дверную ручку. Водительская дверь со скрипом приоткрылась.

Глава 69

Эдди

Ощутив вкус крови во рту, я даже на миг испугался. А потом понял, что прокусил губу. Боль пришла, лишь когда я это осознал. Я уже почти уверился, что Эдвардс сейчас нажмет на кнопку вызова, но потом он взял стакан, стоящий на приборной панели, поднес его к губам и что-то сказал Гарри.

А теперь, похоже, Эдвардс был опять взбудоражен. Чуть ли не в панике.

И по-прежнему держал телефон в руке. Почему он не опустил его?

Услышав сирены, я обернулся. Мимо нашего автомобиля, перегородившего улицу, протиснулись две патрульные машины шерифского управления. Из окна одной из них высунулся Шипли, который крикнул, когда они проезжали мимо нас:

– Не лезть туда!

Машины образовали баррикаду поперек улицы, примерно в тридцати футах перед нами. Леонард и двое других помощников шерифа вышли из машин и использовали их в качестве укрытия, сразу же достав оружие и направив его на фуру. Открыв багажник, Шипли достал полуавтоматическую винтовку с оптическим прицелом.

– Не стреляйте! – крикнул Берлин, направляясь к ним и подняв служебное удостоверение высоко над головой. Он что-то говорил Шипли, но я не расслышал, что именно.

И тут водительская дверца тягача открылась.

Шипли оттолкнул Берлина, оперся о крышу патрульной машины и прицелился.

Глава 70

Гарри

Гарри крепко схватил Фрэнсиса за руку. Тот уже высунул одну ногу из кабины, когда обернулся к нему.

– Дай мне телефон, – попросил Гарри.

Фрэнсис опустил голову и посмотрел на маленькое устройство в своих руках, как будто ему казалось невероятным, что такая крошечная штуковина способна причинить столько вреда.

Гарри видел, как появилась местная полиция. Вероятно, с подачи федералов и руководства химического завода. Берлин о чем-то спорил с Шипли.

Фрэнсис положил телефон на приборную панель. Гарри поднял его и помахал рукой с телефоном полицейским.

– Может, останешься в кабине, пока за тобой не придут? – предложил он, когда Шипли оттолкнул Берлина в сторону, а затем направил винтовку на грузовик. – Они не стреляли в тебя, потому что боялись попасть в бомбу. Оставайся здесь.

– Спасибо тебе, – сказал Фрэнсис. – Спасибо, что рассказал мне, что случилось со Скайлар и Эстер.

Теперь уже все четверо помощников шерифа нацелили свои стволы на тягач. Гарри почувствовал, как у него внутри все сжалось, когда Фрэнсис опустил обе ноги на землю. Тот тоже увидел помощников шерифа. И Гарри понял, что Фрэнсис уже принял решение. Дверь грузовика закрывала верхнюю часть его тела от направленных на него винтовок.

– Фрэнсис, вернись в кабину. Пожалуйста, – попросил Гарри.

Тот помотал головой.

– Кто это с тобой сделал? Кто тебя во все это втянул? – спросил Гарри, отчаянно пытаясь заставить его говорить.

Фрэнсис схватился за грудь. Отступил на шаг в сторону.

– Он называл себя Пастором… – начал было он, но если дальше и сумел выдавить из себя еще какие-то слова, то их заглушили совсем другие звуки.

Гарри закрыл уши ладонями и отвернулся. Он не мог на такое смотреть. Напряжение в кипящем воздухе внезапно прорезал грохот выстрелов. Даже с закрытыми глазами Гарри не мог отвлечься от того, что происходило вокруг него. Его разум дополнял звуки образами, живыми и яркими. Он видел, как над пулевыми отверстиями на груди и лице Фрэнсиса распускаются кровавые розы. Когда стрельба прекратилась, Гарри все еще зажимал уши, чтобы не слышать собственного крика.

Затем дверь кабины открылась, и Гарри ничего не оставалось, кроме как открыть глаза. Берлин вытащил его из тягача, и Блок тут же схватила Гарри, обняла и крепко прижала к себе.

– Эй, эй, я в полном порядке! – запротестовал он.

Эдди опустил мобильник, и меньше чем через минуту из «Лисички» выбежала Кейт, тоже сходу угодив в объятия Блок. Глаза Кейт широко раскрылись от удивления, и она обняла свою подругу.

Обогнув фуру, Эдди подошел к Гарри и довольно сильно ткнул его кулаком в плечо.

– А это еще за что? – спросил Гарри.

– За то, что тебя чуть не убили! Никогда не ставь себя в ситуацию, в которой тебя могут убить. Это моя работа.

Какое-то время они смотрели друг на друга, и облегчение сменилось печалью.

– Он намеренно полез на эти стволы, – сказал Гарри. – Он тоже жертва.

Эдди кивнул, но ничего не сказал. Сначала не сказал. Он смотрел мимо Гарри на Берлина, который о чем-то негромко переговаривался с тем мужчиной, который сидел за рулем их машины, – Андерсоном. Что бы они там ни обсуждали, Гарри не хотел этого знать. Берлин был опасным человеком. Судя по его виду, Андерсон тоже. Гарри посмотрел на свою левую руку. Она ощутимо подрагивала, и в этот момент ему хотелось только одного – чтобы это прекратилось.

– Передай Берлину, что нам нужно поговорить, – сказал Гарри. – Кейт и Блок тоже. Под конец я спросил у Фрэнсиса, кто его на это подговорил. Это был не только Грубер. Он назвал мне еще одного. Думаю, что это главарь «Белой камелии», судя по прозвищу. Они делали вид, будто у них христианская организация, и на их собраниях звучали проповеди. Он назвал его Пастором. Хотя и не сообщил мне его настоящего имени. Мы должны найти этого человека. У меня в пиджаке «Кольт», и мне не терпится им воспользоваться.