Текст книги "Современный зарубежный детектив-14.Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Сьюзен Хилл,Жоэль Диккер,Себастьян Фитцек,Сара Даннаки,Стив Кавана,Джин Корелиц
сообщить о нарушении

Текущая страница: 247 (всего у книги 346 страниц)

Глава 8. Урок по безопасности дорожного движения

Спустя несколько дней после катастрофического урока физкультуры в школу явился настоящий полицейский, чтобы провести для нас урок по безопасности дорожного движения.

Мы все страшно радовались, что увидим вблизи настоящего полицейского. А главное, нам не терпелось поговорить с ним о нашем расследовании. Он наверняка мог нам помочь разгадать две тайны, что высились на пути к истине: кто владелец школы? И надежное ли алиби у сторожа?

Полицейский приехал на полицейской машине и произвел на нас просто супербольшое впечатление. Мы ждали на школьном дворе, когда он появится, и, заметив сияющую машину, облепленную маячками, бросились на парковку, чтобы устроить гостю прием, достойный его сиятельства.

Директор тут же побежал следом и перехватил нас.

– Хорошенькое начало урока по дорожной безопасности! – сердился он. – Вы уже ведете себя на парковке как дурачки!

Мы объяснили, что хотим посмотреть вблизи на полицейскую машину, и он велел нам построиться парами и идти за ним.

Когда мы подошли к машине, полицейский как раз вылезал из нее. Вид у него был бравый – в форме, с большим пистолетом на поясе. Он очень приветливо с нами поздоровался. Мы попросили его включить сирену и маячки, он включил, и нам ужасно понравилось. Томас спросил, нельзя ли покататься на машине с сиреной. Но полицейский объяснил, что ее включают, только если случается что-то очень срочное.

– Ну немножечко, один кружок, пожалуйста! – взмолился Томас.

– Нет, – ответил полицейский.

– Это будет для нас такое удовольствие, – упрашивал Джованни.

Но полицейский был неумолим:

– Это запрещено законом.

– А закон, который не позволяет доставлять удовольствие маленьким детям, – это хороший закон? – поинтересовался Отто.

Полицейский поскреб затылок и сказал:

– Закон есть закон!

После этого мы проводили полицейского в наш класс и уселись в кружок, чтобы его послушать.

Я сразу подняла руку и сказала, что у меня вопрос.

– Да, девочка?

– У вас на поясе пистолет, мы все его видели, и нам интересно, вы кого-нибудь скоро убьете?

– О нет. – Вид у полицейского был изумленный.

– А если мы неправильно ответим на ваши вопросы, вы в нас будете стрелять? – заволновался Арти.

– Нет.

– Но вы бы могли?

– Нет, не мог бы.

– А почему? – осведомился Томас.

– Потому что я не стреляю в детей.

– А во взрослых вы уже стреляли? – спросил Джованни.

– Нет.

– Почему?

– Потому что я в людей не стреляю.

– Даже в грабителей? – не отставал Томас.

– Даже в грабителей.

– А в них почему нет?

– Грабителей ловят мои коллеги, а не я.

– Наверное, вы никудышный полицейский и поэтому не ловите грабителей? – спросил Отто.

– Послушайте, дети, – ласково объяснил полицейский, – каждому полицейскому дают свое задание. Мое задание – ходить по школам и следить, чтобы ребята переходили улицу безопасно и правильно.

– А если ребенка задавит машина, вы включите сирену?

– Если случится авария, вызовут не меня. Как я и сказал, каждому полицейскому…

– Вы, наверно, совсем никуда не годитесь, если вас никуда не вызывают, – перебил его Джованни.

– Как я вам уже сказал… – попытался отбиться полицейский, по-прежнему не теряя спокойствия.

Но его опять перебили, на этот раз Отто:

– А зачем вам сирена, если вы никогда ее не включаете?

– И ваш красивый пистолет, которым вы никогда не пользуетесь? – добавил Томас.

Мы потребовали у полицейского, чтобы он отдал пистолет нам, раз он ему ни для чего не нужен. Но полицейский ответил, что об этом не может быть и речи.

– Когда я больше не играю в игрушки, – заметила я, – мама отдает их тем, у кого их нет.

– Это очень хорошо, – сказал полицейский.

– Ну вот, а у нас нет пистолета, – рассудила я. – Значит, будет прямо здорово, если вы нам отдадите свой…

В конце концов Директор слегка рассердился:

– Дети, ну-ка прекратите свои разговоры про пистолет, слышите? Господин полицейский приехал, чтобы рассказать нам о правилах дорожного движения. А теперь тихо, и дайте ему сказать.

Мы замолчали, и полицейский начал урок:

– Видите ли, дети, самая большая опасность на дороге – это машины…

Полицейский не договорил, потому что Томас поднял руку.

– Да, мой мальчик?

– А в машине разрешается ругаться грубыми словами?

– Нет, – ответил полицейский.

Мы вздрогнули, потому что все родители ругаются в машине грубыми словами.

– Мой папа, когда водит машину, говорит кучу грубых слов, – добавил Томас. – Мама говорит, что у него крыша едет, когда он садится за руль…

– А вы будете стрелять в папу Томаса, потому что у него крыша едет? – спросил Отто.

Томас заплакал, потому что полицейский будет стрелять в его папу. Но полицейский успокоил его:

– Ни в кого я стрелять не буду, обещаю тебе.

– Тогда отдайте свой пистолет нам, – тут же потребовали мы.

Полицейский сделал глубокий вдох и сказал:

– Так. Сосредоточимся на правилах дорожного движения. Самая большая опасность для пешеходов – это переходить улицу, не глядя по сторонам.

Тут мы были с ним совсем не согласны. И дружно подняли руки, чтобы ему об этом сказать.

– Что еще? – спросил полицейский.

– Можно прекрасно переходить дорогу, не глядя по сторонам, – сказала я. – Это водителю машины надо лучше смотреть, куда он едет.

– Нет, прежде чем переходить улицу, вы должны сначала посмотреть по сторонам, – сказал полицейский.

– Слепые ведь имеют право переходить улицу, правда? – возразила я.

– Да, – согласился полицейский.

– Но слепые не могут водить машину, правда?

– Не могут, это верно.

– Значит, смотреть надо, когда ведешь машину, это же ясно!

Полицейский почесал затылок и решил вывести нас на улицу, чтобы все объяснить на практике. Мы пошли на обочину дороги перед школой. Он показал на полосы пешеходного перехода и сказал, что переходить дорогу мы будем вместе. Но мы хотели сначала поговорить, а потом уже переходить дорогу.

– А теперь вы о чем хотите поговорить? – Полицейскому было все труднее скрывать раздражение.

– Мы хотим поговорить про эти полосы на земле, – объяснил Арти. – Почему рисуют полосы, а не красят весь асфальт? Было бы гораздо лучше видно.

– Это точно, – добавил Отто. – Значит, есть какая-то причина, почему это именно полосы?

– Понятия не имею, – признался полицейский.

– Как это вы понятия не имеете? – взвился Томас. – Вы полицейский, специалист по дорожному движению. Уж если кто и должен все знать о пешеходных переходах, так это вы!

– Может, их надо перепрыгивать, – предположила я.

– Перепрыгивать? – недоуменно переспросил полицейский.

– Прыгать через полосы. Или прыгать по полосам, не ступая на землю между ними.

– Пропустишь полосу – и тебе смерть! – завопил Арти.

– Никто умирать не будет! – повторил полицейский.

– Точно одно, – сказал Отто. – Раз нарисованы полосы, значит, надо либо обязательно ходить по ним, либо ни в коем случае на них не наступать…

– Можно на них наступать, – отрезал полицейский.

– Надо ставить каждую ногу на каждую полосу? – стал выспрашивать Джованни. – А с какой ноги начинать?

– И почему полосы поперек, а не вдоль? Так было бы гораздо логичнее!

– Не знаю, – сдался полицейский. – Достаточно перейти с одного тротуара на другой, не выходя за пределы, обозначенные этими наземными знаками.

– Покажите, раз вы всё так хорошо знаете! – сказал Отто.

– Ладно, невелика наука, – сорвался полицейский, – улицу надо переходить вот так!

С этими словами он ринулся на пешеходный переход. На его несчастье, приближавшаяся машина не посмотрела как следует и въехала прямо в него.

Полицейский со стоном полетел на землю. Видно было, что ему больно до чертиков. Все закричали разом: полицейский, Арти и водитель машины, который все повторял: «Смотреть же надо, прежде чем дорогу переходить!»

Мы объяснили водителю, что смотреть должна машина.

– Слепые ведь могут переходить дорогу? – спросила я водителя.

– Ну да…

– А могут слепые водить машину?

– Нет.

– Ну так вот! Значит, чтобы переходить улицу, смотреть не надо, а чтобы водить машину – надо!

Подъехала скорая помощь, поднялась еще большая суета.

– Идемте, дети, – сказал Директор, – я отведу вас в класс.

– А как же урок по безопасности дорожного движения? – спросил Отто.

– Урок отменяется! – рявкнул Директор. Вид у него был не очень довольный.

Урок физкультуры отменен, урок по безопасности дорожного движения отменен. У нас появилось подозрение, что работа Директора в том и состоит, чтобы отменять уроки.

Мы вернулись в класс.

Мы были расстроены из-за того, что полицейский поранился, а еще из-за того, что не успели поговорить с ним про наше расследование. Но была и хорошая новость: благодаря Директору мы очень скоро снова повидаемся с нашим полицейским.

Глава 9. Все в больницу!

Из-за несчастного случая с полицейским Директор устроил поход в больницу.

– Когда кого-то ранили, надо его навещать, – объяснил он.

Отто, у которого родители в разводе, сказал Директору, что его мать говорит, что отец много раз ее ранил, но непохоже, чтобы он собирался ее навестить. Директор не знал, что ответить.

В общем, мы все отправились на школьном автобусе в больницу, с Директором и с мисс Дженнингс. Арти тревожился и не хотел садиться в автобус из-за болезней, но его успокоили: ведь мы едем в больницу, и если мы все заразимся, нас там сразу вылечат. В автобусе он спросил Директора:

– Можно будет сходить посмотреть на операционные?

Директор строго посмотрел на него:

– Нет! Мы не развлекаться едем, а чтобы он не остался без должного попечения!

Поскольку я обожаю печь, я ужасно обрадовалась, что мы доставим ему печенье. Но Арти возразил, что лучше было бы испечь его заранее, потому что кто же нам разрешит печь его в больнице, а Арти все знает про больницы, он туда все время ездит. Джованни добавил, что если бы он знал, то попросил бы своего ресторанного повара испечь печенье для всех.

– Не без печенья, а без попечения, от слова «печься о ком-то», это возвратный глагол, – объяснил Директор (он вообще любит строить из себя умного). – Это значит, что мы сожалеем о том, что сделали, и хотим о нем позаботиться.

На самом-то деле мы ничего не сделали, это машина сделала. Но мы ничего не сказали. К тому же мы были очень довольны, что не оставим полицейского без попечения, потому что теперь могли повидаться с ним снова и поговорить про наше расследование, которое не двигалось с места.

Когда мы вошли в палату полицейского, там был доктор, который его осматривал. Полицейский встретил нас широкой улыбкой, а доктор сказал, что с нашей стороны очень мило навестить полицейского. Арти, который был страшно доволен, что видит настоящего доктора, сказал:

– Нам бы очень хотелось посмотреть на операционные, но мы пришли, чтобы не оставить его без попечения.

На что полицейский заметил:

– Кстати, о печенье, я бы охотно чего-нибудь пожевал… Обед сегодня принесли невкусный.

Директор предложил сейчас же сходить в кафетерий.

– Пойдемте со мной, – сказал он мисс Дженнингс. – Можно выпить по чашечке кофе и поговорить о программе.

– Не самая хорошая идея – оставлять детей одних, – забеспокоилась мисс Дженнингс.

– Они же с полицейским, – возразил Директор. – Куда они могут деться?

Мисс Дженнингс уступила, и они с Директором ушли в больничный кафетерий. Нас вполне устраивало, что мисс Дженнингс с Директором пошли пить кофе, теперь мы могли забить на должное попечение и перейти прямо к расследованию.

Я объяснила полицейскому, что мы расследуем потоп в нашей специальной школе. Рассказала про то, как главный пожарный закрыл дело, и про то, как мы ходили к бабушке Джованни, большой специалистке по детективным сериалам, и про наш список подозреваемых, в котором было всего два человека: владелец школы, у которого мотив – получить страховку, и сторож, у которого мотив – не работать, потому что школа закрылась.

– У сторожа может быть алиби, – уточнила я. – Как раз в день потопа его мать сломала ногу, и он якобы отвозил ее в больницу.

Полицейский был просто поражен нашим расследованием. Подумав с минуту, он сказал:

– Владелец школы – это мэрия. И поверьте, мэрии совсем не выгодно портить собственные здания. Теперь им придется на ушах стоять, чтобы все отремонтировать, а страховка у них к тому же наверняка очень маленькая.

– Значит, этого подозреваемого можно вычеркнуть из списка? – спросила я.

– Да, – подтвердил полицейский.

– Итак, это сторож! – решительно заявил Томас.

– Погоди, не спеши, – сказал полицейский. – Сперва надо проверить его алиби. Если мать сторожа в самом деле отвезли в больницу, это легко проверить, потому что в нашем городе всего одна больница, и мы сейчас в ней находимся.

Хорошо, что мы все рассказали полицейскому. Он встал с постели (похоже, ничего серьезного он себе не повредил), порылся в ящике ночного столика и достал оттуда свою бляху полицейского. Мы все захотели потрогать бляху, кроме Арти – из-за болезней.

– Пошли со мной, – сказал полицейский и вышел из палаты.

Мы все пошли за ним.

Он был такой смешной, этот полицейский: в больничной ночной рубашке, из-под которой было видно его задницу. Мы вместе с ним вошли в приемный покой, и он показал администраторше за стойкой свою бляху. Прямо как в детективных сериалах бабушки Джованни, только в сериалах у полицейского не видно задницы.

Поскольку мы не знали, как зовут мать сторожа, полицейский сосчитал в уме, сколько дней назад случился потоп, и спросил администраторшу, поступала ли к ним в тот день дама со сломанной ногой.

Администраторша страшно изумилась, что должна сообщать такие сведения голозадому полицейскому, но раз бляхе полицейского ни в чем нельзя отказать, посмотрела в компьютере и ответила:

– Да, действительно, некая Миранда Солтмэнер.

Мы не знали, мать она нашему сторожу или нет, но поскольку дама все еще находилась в больнице, полицейский спросил, какой у нее номер палаты, и мы следом за ним дошли по коридорам до той, где лежала старушка со сломанной ногой. Она явно нам очень обрадовалась.

– Ко мне гости! – воскликнула старушка. – Здравствуйте, дорогие, хотите конфетки?

Мы все взяли по конфете, а потом объяснили, что ведем расследование насчет потопа в нашей школе.

– Вы те самые дети из специальной школы? – спросила она.

– Вы знаете нашу школу? – удивилась я.

– Мой сын там работает школьным сторожем.

Полицейский спросил старушку, когда она сломала ногу: да, в тот самый день, когда случился потоп. И сын оставался у ее постели до позднего вечера.

– Вот это да! – воскликнул Джованни. – Сторож невиновен!

– В чем невиновен? – поинтересовалась старушка.

– В потопе.

Мы объяснили старушке, что ведем расследование. Потом полицейский сказал:

– Сторож мог вернуться на выходных и устроить этот потоп…

– Мой сын? – встрепенулась старушка. – Затопил школу? Он бы никогда ничего подобного не сделал. И знаете, что он мне сказал? Судя по последним новостям, мэрия не уверена, что вернет здание специальной школе, и мой сын может потерять работу.

Мы очень огорчились, узнав, что сторож может потерять работу. Это подтверждало, что потоп устроил точно не он. К тому же мы растерялись, потому что в нашем списке подозреваемых теперь никого не осталось. Если это не владелец школы и не сторож, то кто же преступник? Кому было выгодно затопить нашу школу?

Мы все пали духом и чуть не заплакали. Но полицейский сказал:

– Носы вверх, детишки (обычно полицейские говорят «руки вверх», но это, наверно, был особенный полицейский), наверняка есть какая-то улика, которая от нас ускользнула.

– Какая улика ускользнула? – заинтересовался Отто.

– Не знаю, – ответил полицейский, – но мы ее найдем. Вы ничего не заметили на местности?

– На какой местности? – спросила я.

– В вашей школе. В принципе при расследовании положено обыскать место, где имело место преступление, чтобы найти улики.

Это была отличная идея. Мы не могли это сделать в день, когда обнаружился потоп, потому что там были родители, учительница, пожарные и всякое такое. Тогда полицейский решил:

– Поехали туда немедленно!

Мы и представить себе не могли, что там обнаружим.

Глава 10. Все в школу!

Благодаря помощи полицейского в расследовании случился перелом.

Мы вместе с полицейским подошли к школьному автобусу, ожидавшему на больничной парковке. Директор с мисс Дженнингс так и не появились, они явно были страшно заняты своими чашечками кофе. Нас это более чем устраивало: мы знали, что они никогда бы нам не позволили поехать в специальную школу и вести расследование. И мы решили, что успеем быстренько съездить и вернуться, пока они не спохватились.

Полицейский сказал водителю, что мы все возвращаемся в школу, и водитель без лишних вопросов тронулся с места.

Так странно было снова очутиться в специальной школе.

Вокруг здания стояли строительные ограждения, и на одном из них висел большой щит:

ВХОД ВОСПРЕЩЕН

Вокруг никого не было, никто не мешал нам войти, да и вообще, с полицейским мы могли попасть куда угодно. Так что мы зашли за ограждения и вошли внутрь.

И вот мы в нашем классе. На самом деле это уже был не совсем наш класс. Пол жутко грязный и все еще сырой. Все перепачкано. Столы и стулья свалены в кучу в углу. На стенах пятна.

– Натворила вода дел, нечего сказать, – заметил полицейский.

Потом мы проводили его в наш туалет, откуда начался потоп. На полу в туалете до сих пор стояла тонким слоем вода.

Полицейский осмотрел раковины: они уже не были забиты, наверное, пожарные их прочистили. Шесть раковин, стоящих в ряд.

Мы толком не знали, куда смотреть, чтобы найти улики, но полицейский вроде бы знал, что делает. Он довольно долго постоял молча, с полицейским видом, потом сказал:

– Чтобы так все залило, все шесть раковин должны быть заткнуты одновременно, а краны открыты до упора весь уикенд.

– Да, главный пожарный пришел к тому же выводу, – подтвердила я. – Раковины кто-то заткнул пластилином.

Полицейский открыл до упора все шесть кранов и пошел в классную комнату, а потом в школьный вестибюль.

– Послушайте, ребятки… отсюда ясно слышен звук льющейся воды. Это значит, что даже если сторожа не было на месте, последний, кто уходил из вашей школы, не мог не услышать, что в туалете льется вода…

– Обычно школу запирает сторож, – сказала я, – но в тот день, когда случился потоп, он был с матерью в больнице. Значит, последней уходила из школы мисс Дженнингс.

– Значит, если бы из кранов текло, мисс Дженнингс обязательно бы услышала, – рассудил полицейский.

– Тогда почему она не выключила воду, если все слышала? – спросил Отто.

– Потому что из них в тот момент не текло, – предположила я.

– Или потому, что это она устроила потоп, – сказал Томас.

Полицейский с серьезным видом кивнул. Мы беспокойно переглянулись. Неужели мисс Дженнингс затопила школу? Зачем она это сделала?

Затем полицейский осмотрел все окна и входную дверь.

– Ни единого признака взлома, – произнес он.

– А что такое знаки в соломе? – спросил Джованни.

– Взлома, а не соломы. Это значит, нигде ничего не сломано, – объяснил полицейский; он явно был очень хорошим полицейским. – Никто не пытался разбить стекло или высадить дверь, чтобы проникнуть в школу.

– Это вы к чему, господин полицейский? – спросила я.

– У того, кто затопил школу, был ключ, – сказал полицейский с серьезным видом. – Хотите услышать мою версию?

Мы все закричали «да», кроме Йоши, который не говорит, и Томаса, который не знал, что такое версия. Джованни объяснил, что в бабушкиных сериалах сыщик, когда думает, что нашел преступника, рассказывает, как и почему этот преступник действовал. И в сериале, пока сыщик говорит, на экране показывают действия преступника.

Полицейский предложил рассказать свою версию, как в сериале:

– Какое-то время назад мисс Дженнингс пришла в голову мысль сделать школу непригодной для использования. Какой у нее был мотив? Этого мы пока не знаем. Но у нее возник план: затопить школу и убедить всех, что это просто досадная случайность, это ее особенные ученики нашли себе развлечение. Как действовать, она знала: взять любимую игрушку одного из учеников, пластилин, и заткнуть им раковины. Потом открыть краны и оставить на все выходные. Но нужен был удобный момент, чтобы это сделать. Это называется «возможность». Возможность представилась в тот памятный всем день, когда к ней подошел сторож и сказал, что ему нужно ехать к матери, которая сломала ногу. «Идите спокойно и займитесь вашей матерью, – сказала мисс Дженнингс. – Никаких проблем, я тут все закрою». Сторож ушел. Потом учебный день подошел к концу. Ученики ушли, и мисс Дженнингс осталась одна. Она поскорей заткнула раковины пластилином, потом открыла краны и тоже ушла. И со зловещей усмешкой заперла школьную дверь на два оборота ключа.

Мы стояли в вестибюле нашей затопленной специальной школы. Версия полицейского нас просто ошеломила. В мгновение ока мисс Дженнингс сделалась нашим подозреваемым номер один.

– Подозреваемый обычно всегда тут, прямо под носом, – сказал полицейский. – Иногда он даже остается на месте преступления, в толпе зевак.

В то утро, когда обнаружился потоп, мисс Дженнингс действительно была на месте преступления, но это нормально, ведь это все-таки ее школа.

– Что мы теперь будем делать? – спросил Джованни. – Позвоним в полицию?

– Я сам полиция, – напомнил полицейский. – Теперь нужны доказательства. Без доказательств никого обвинять нельзя.

– Вы сами только что обвинили мисс Дженнингс, – возразила я.

– Нет, я только предложил «версию», – уточнил полицейский. – Теперь нужны конкретные доказательства. И мотив. Почему ваша учительница могла затопить школу?

Обсудить это мы не успели, потому что в как раз в эту минуту увидели в парке перед школой саму мисс Дженнингс и Директора. Они бежали сюда. Мы вышли из специальной школы, и мисс Дженнингс в слезах бросилась к нам:

– Милые мои, я так перепугалась, я думала, что вы потерялись… И что вы тут затеяли, сюда входить очень опасно, пол может провалиться.

Вид у Директора был ужасно сердитый. Он стал кричать на полицейского:

– Вы в своем уме? Уехали с группой детей и даже меня не предупредили! Взяли школьный автобус и повезли детей в эту школу-развалюху! У вас совсем с головой не в порядке или что?

– Но вы же ушли в кафетерий, – заметил полицейский.

– Потому что это вы меня попросили! – возразил Директор.

– Ну надо же, – отбивался полицейский, – а с виду вы были страшно рады сходить выпить кофе с этой дамочкой!

– Уж кто бы говорил! – взвился Директор. – И что вы тут расхаживаете в больничной рубашонке? Вся задница наружу, вы что думаете, детям полезно на нее любоваться? И вообще, это же особенные дети!

– Что значит «особенные»? – спросил полицейский.

– Вы что, не видите, что они не такие, как все? – крикнул Директор.

– Я полицейский, а не детолог! – защищался полицейский.

– Что еще за «детолог»? – задохнулся Директор.

– Специалист по детям! – ответил полицейский.

– Ну и ну! Нет такого слова «детолог»! «Диетолог» есть, а «детолога» нет! Вам бы самому в школу походить не помешало, мой бедный друг.

– Да шли бы вы, мистер Всезнайка! И кстати, никакой я вам не друг!

Директор с полицейским остались кричать друг на друга, а мисс Дженнингс попросила нас взяться за руки, и мы пошли обратно в наш класс.

Я взяла за руку мисс Дженнингс и пристально посмотрела на нее.

Я спрашивала себя, что она от нас скрывает.