Текст книги "Современный зарубежный детектив-14.Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: авторов Коллектив

Соавторы: Сьюзен Хилл,Жоэль Диккер,Себастьян Фитцек,Сара Даннаки,Стив Кавана,Джин Корелиц
сообщить о нарушении

Текущая страница: 193 (всего у книги 346 страниц)

Тот набросал и ярко заштриховал на листе бумаги столько букв в разных стилях, что надпись теперь напоминала один из мотивационных плакатов, нежно любимых владельцами отелей и гостевых домов.

– А кресты имеют значение? – уточнил Барни.

– Да, – кивнул Джеймс. – Особенно тот, что в центре длинного ряда, точно между буквами ДА и СТ.

– Данек Абрамович! – воскликнули Роуз и Джуди одновременно.

– И Сьюзен… – начала Дина.

– Трейси, – завершил за нее фразу Джеймс. – Простая и освященная временем традиция заявлять о своей любви. Хотя для противозаконной интрижки и слишком публичная, как мне кажется.

– Это сделал Данек? – спросила Роуз.

– Скорее всего. Однако личность того, кто высек эти буквы, вероятно, представляет меньший интерес, чем личность того, кто добавил остальные.

– Чтобы скрыть послание! – воскликнула она.

– Именно.

– Ну, Сьюзен могла запаниковать, когда увидела его, – прокомментировал Йон. – Зная, что ее муж тоже заметит буквы во время одной из пробежек.

– Поэтому она убила любовника и замаскировала послание? – уточнила Джуди без особой убежденности в голосе.

– Так получилось, что в момент убийства оба супруга Трейси находились именно там, где и говорили – в своей постели, – сообщил Джеймс. – Это подтвердил их сосед.

– Он что, составлял им компанию? – фыркнула Роуз.

– Нет. Но Сьюзен и Том жили в одном из сдвоенных домов на краю поселка. Аккуратных и новых, но с очень тонкими стенами между помещениями, что встречается, конечно, и в старых строениях. Поэтому сосед мог отчетливо слышать, как он выразился, «занятия любовью» в период с восьми до девяти тридцати утра. Он постучал в перегородку, но в ответ раздался, как бы это сказать, лишь еще более громкий стук.

– Но Сьюзен же любила Данека, – запротестовала Роуз.

– Это Данек любил Сьюзен, – поправил ее Джеймс. – А она хоть и проводила время с другим, но и покидать мужа не собиралась. Не исключено, что именно желание вынудить ее так поступить и побудило ветеринара вырезать инициалы. Как оказалось, его деяние стало последним в жизни. Если внимательно присмотреться к фотографии Роуз, то можно заметить: первые буквы их имен выглядят более аккуратными по сравнению с прочими – неровными и торопливыми. Данек явно практиковался. За ветеринарной хирургией располагалось каменное подсобное помещение, где он держал старый велосипед для выездов к клиентам на дом. На стене, несомненно, много тренировались в вырезании букв. Ее нашел временно заменяющий погибшего специалист, который получил ключи и заглянул туда. Хотя и не понял сразу важности обнаруженной улики. Только когда ассистент сообщил ему некоторые из деталей расследования, новый ветеринар подумал, что следует упомянуть о стене с буквами детективу по делу. И заявился в полицейский участок как раз через три часа после нашего обсуждения с инспектором Робертсоном моей теории насчет любовного послания. Находка внутри подсобного помещения подтвердила мои догадки. Буквы выглядели случайными и располагались в совершенно хаотичном порядке, однако прекрасно демонстрировали, какие именно из них Данек хотел вырезать.

– Итак, он высек на перевернутом валуне послание, а кто-то заметил надпись и изменил? – уточнил Барни.

– Да. Или, скорее, заметил Данека за работой. Вероятно, он сидел спиной к тропе на корточках и любовался завершенными инициалами. И именно в таком положении получил смертельный удар, а вовсе не стоя, как вначале предположила полиция.

– Преступление на почве страсти, – с удовольствием прокомментировала Дина. – Жена Данека проследила за ним, несмотря на ненависть и страх по отношению к пустошам, и увидела его поступок. А также поняла, как это может повлиять на их совместное будущее. Поэтому подняла отброшенный инструмент и вонзила в шею изменщика… – Она воткнула спицу в голову своего недовязанного осьминога. – Прикончив его.

– Что-то вроде того, – кивнул Джеймс. – Убийца действительно последовал за Данеком в пустоши тем утром, пытаясь подтвердить или опровергнуть свои подозрения насчет тайных свиданий. И, возможно, даже желая встретиться лицом к лицу с нарушителями брачных обетов. А обнаружив столь бесстыдный символ незаконной страсти, испытал потрясение, толкнувшее на злодеяние из ярости и возмездия. – Он снова посмотрел на часы. – Боже мой, уже совсем поздно. Однако предвижу волну возмущения, если попытаюсь провернуть трюк Шахерезады и заставлю вас ждать развязку истории до утра. – И с довольной улыбкой продолжил: – Убийца решил скрыть послание Данека, нацарапав рядом бессмысленные строки, после чего беспечно подписался и покинул место преступления.

– Подписался! – воскликнул Барни. Он с недоумением воззрился на лист бумаги, куда красиво перерисовал буквы, после чего обвел жирными линиями инициалы Данека и Сьюзен. – Но остальные слова ничего не значат. И они точно не похожи на имя.

Джеймс взглянул на изображение и произнес:

– Ты пропустил кое-что.

Роуз выхватила листок и сравнила со снимком на телефоне:

– Ага, вот тут. – Она указала в самый низ. – Под словами. Два горизонтальных креста и один в форме буквы Х.

– И это подпись? – спросила Дина.

– Нет, это стилизованная кошачья мордочка, – ответил Джеймс. – А точнее, мордочка старого рыжего кота Марты Янковски, Грэма, который не пережил плановую операцию под скальпелем Данека и умер прямо перед Рождеством.

– Я думала, так звали мужа вдовы, – удивилась Джуди.

– Нет. Я не знаю имени бедняги. Он отдал Богу душу за три года до описываемых событий. Оставил Марту безутешной вдовой, хотя…

– Хотя? – переспросила Дина.

– Сплетники Салварта, а в этом случае сама Сьюзен, чья мать посещала одну парикмахерскую с Мартой, сообщила мне, что за шесть месяцев до смерти мистера Янковски, инструктора по вождению, застукали в компрометирующем положении с одной из учениц. Разразился настоящий скандал, правда, тут же затихший. Изменщик пообещал, что такого больше не повторится, жена простила его, и между ними снова воцарился мир. Который продлился до того трагического происшествия в декабре, когда бедняга свалился с лестницы и сломал шею.

– А где была во время несчастного случая миссис Янковски? – поинтересовался Барни.

– По ее словам, сидела возле окна с чашкой чая и наблюдала за садом. И видела все произошедшее. Говорила, что если бы не факт смерти, то ситуацию можно было бы назвать комичной. Муж полез на приставную лестницу, чтобы починить гирлянду на вишневом дереве. Кот Грэм, пожилой, но еще довольно ловкий, вскарабкался по стволу в погоне за птицей или белкой и так напугал мистера Янковски, что тот покачнулся и полетел на землю спиной вперед. – Джеймс оперся ладонями на кресло, словно собирался встать. – Именно так заявляла вдова, и никто не мог оспорить ее слова. Однако в следующий раз ей повезло меньше, и она отправилась в тюрьму за убийство Данека Абрамовича, разрушив все надежды на карьеру в журналистике.

– Марта созналась в преступлении?

– Не сразу. Но полицейским этого и не требовалось. Когда Робертсон принялся допрашивать ее насчет высеченных букв, она попыталась запутать его и предложила обыскать дом. Инспектор с сержантом так и поступили, почти сразу обнаружив долото, наспех спрятанное среди кухонной утвари. Шарлотта позднее опознала инструмент, поскольку раньше пользовалась им чаще, чем ее не слишком рукодельный муж. Еще более обличающей уликой послужила куртка Данека, аккуратно сложенная в ящике за полотенцами. Она была запятнана кровью жертвы и насквозь пропахла особыми притираниями миссис Янковски.

– Ты говорил, что послание было подписано, – настаивала Роуз. – Сильно сомневаюсь, что кошачьей мордочки оказалось достаточно для детектива. Наверняка ему захотелось бы для подтверждения твоей теории нечто более весомое.

– Убийца подписала его вполне явно, – усмехнулся Джеймс. – Взгляните на вторую строчку: «Пока есть время». Помимо инициалов Данека и Сьюзен, частиц крови не нашли и в двух последних буквах. Потому что Марта Янковски, поборница справедливости, которая недавно потеряла любимого питомца и не выносила мысли о супружеской неверности, начисто вытерла долото прежде, чем высечь свое имя.

Загадка

Новогодний марафон

Пятьдесят два бегуна приняли участие в новогоднем марафоне по холмам в канун праздника, за день до гибели Данека Абрамовича. Они прибыли из ближайших деревень и из дальних городов. Большинство, даже разодетые в пух и прах, накинули поверх платьев и костюмов жилетки, обозначавшие принадлежность к своему спортивному клубу.

Включая Абеля, Беллу, Колина и Давину.

Каждый из них представлял разную команду. Всего их было четыре: «Быстроходы Коули», «Странники Салпита», «Летуны Фарахилла» и «Гончие Хайлема». Жилетки у клубов различались по цветам: красные с белыми полосками, полностью зеленые, синие в белую клетку и зеленые с синими полосками.

Три бегуна финишировали на сороковой, пятьдесят первой и пятьдесят восьмой минутах, а последний пересек линию через час и две минуты от старта.

С помощью приведенной ниже информации нужно вычислить для каждого из бегунов принадлежность к клубу, цвет жилета и время финиша. Чтобы облегчить процесс, можно начертить на бумаге таблицу или решетку, чтобы вписывать туда ответы.

1. На жилетках у Давины и Абеля присутствовал белый цвет.

2. «Быстроходы» финишировали на двадцать две минуты раньше самой медленной из команд.

3. Белла бежала не за команду «Странников» и не последней пересекла финишную черту.

4. Абель представлял либо команду «Странников», либо команду «Гончих», и его обогнали все другие участники.

5. «Летуны» стали вторыми из четырех клубов по скорости.

6. Бегун в красно-белой жилетке финишировал на четыре минуты раньше «Странников».

7. Белла в полосатой жилетке оказалась быстрее Давины, но медленнее Колина.

Подсказка к финальному шифру № 4

Ключевое слово, которое потребуется для разгадки головоломки в конце книги: БЫСТРОХОДЫ, СТРАННИКИ, ЛЕТУНЫ или ГОНЧИЕ. Правильное – название клуба, чей бегун финишировал третьим из четырех.

Человек, который составлял списки

– Вы в порядке, миссис Монье? – спросила экономка.

Джуди открыла глаза и медленно поморгала. Она сидела на кухне, в кресле у горящего камина, закутанная в клетчатый плед. Миссис Линден стояла рядом, подбоченясь и озабоченно глядя на гостью.

– О, я еще здесь? – пробормотала Джуди, облизнув пересохшие губы. – Спустилась сюда ночью и, наверное, заснула. Сколько сейчас времени?

– Восемь утра, – отозвалась экономка. – Выглядите измотанной, дорогуша.

– Почти не удалось отдохнуть ночью, – потерла глаза Джуди.

– Ах, не вам первой плохо спится в этом поместье. Особенно зимой. Из-за ветра, дождя, мороза и града. Стучит по крыше и окнам, как копыта стада быков. Не говоря уже о скрипах.

– Скрипах? – переспросила Джуди.

– Не это ли мешало вам отдыхать? Полы, двери, стены – все звучит на свой лад, но никогда в унисон. И даже когда удается заснуть, то одолевают кошмары.

– Думаю, меня разбудил шум, – прокомментировала Джуди. – Где-то в два часа ночи. Я выглянула наружу и, несмотря на темноту, сумела различить движения деревьев и облаков. Потом снова послышались посторонние звуки, в этот раз точно за дверью моей спальни. Я вышла в коридор… – Она замялась, сжимая левой рукой правое запястье. – И спустилась на кухню, чтобы выпить что-нибудь теплое. Например, тот травяной настой, который советовала Хелена. Я подумала, он мог бы помочь снова заснуть. Но заметила в ведре для растопки старую газету с неразгаданным кроссвордом и устроилась в кресле с чаем – кстати, очень успокаивающим, лавандовым с ромашкой, кажется, – и с головой погрузилась в решение. Одно слово попалось дьявольски сложное. Вспомнив его, я даже вслух воскликнула: «Ха!» А затем… – она вновь замолчала и нервно сглотнула, – …свет в кухне погас.

– Верно, так иногда случается. Плохая проводка, постоянно отходит соединение с лампочкой. Сейчас все работает.

– Ясно, – кивнула Джуди, после чего продолжила: – Знаю, мои жалобы звучат жалко. Обычно меня не так легко напугать. Видимо, подействовали все рассказанные недавно истории. Я оставила телефон в спальне и понятия не имела, где искать фонарики или свечи, поэтому просто решила сидеть в кресле и, наверное, задремала.

– Боюсь, за это придется расплачиваться, – предупредила миссис Линден. – Рекомендую попросить мисс Хелену показать вам упражнения из йоги, чтобы размять мышцы. Тем временем, хотите, я сделаю чашку чая и поджарю бекон? Мне все равно нужно готовить завтрак мистеру Бертону.

– Джеймс уже проснулся?

– Да. Он уже встал и сейчас курит на крыльце, – фыркнула экономка. – Первую сигарету из десяти – своей дневной нормы.

Снаружи ночное ненастье улеглось, и окружающая природа выглядела такой же утомленной, как и сама Джуди. Джеймс стоял на гравийной подъездной дорожке, курил и смотрел на ряд деревьев, которые загораживали шоссе.

– Доброе утро, – поприветствовала библиотекарь.

Джеймс повернулся. Его глаза выглядели налитыми кровью, а щеки особенно обвисшими. Он слегка натянуто улыбнулся.

– Джуди, как себя чувствуешь сегодня?

– Уставшей и запутавшейся, – ответила она.

– Серьезно? И в чем же?

– Когда этой ночью я вышла из своей комнаты, мы столкнулись на лестничной площадке второго этажа.

– А, да. – Собеседник постарался придать лицу беззаботное выражение, но потерпел неудачу. – Разошлись как в море корабли. Я в футболке и боксерах, и ты в эффектном бархатном халате. Со стороны это могло бы даже смотреться компрометирующе.

– Сомневаюсь, – прокомментировала Джуди. – Но ты сказал, что направляешься из уборной.

– Неужели это запрещено? И теперь ты как строгий библиотекарь выпишешь мне штраф? – Джеймс рассмеялся и попытался обойти собеседницу, чтобы вернуться в поместье.

– Вот только твоя спальня расположена в западном крыле. Я помню, в первый день ты говорил, что из окон твоей комнаты открывается чудесный вид на старый боярышник. Который растет по эту сторону дома. Тогда что тебе понадобилось в восточном крыле?

– Туалет в нашем коридоре был занят, – с нетерпеливой ноткой в голосе ответил Джеймс. – Не знаю кем. Я слишком хорошо воспитан, чтобы стучать и спрашивать. Поэтому решил воспользоваться удобствами в другом месте.

– Между моей спальней и коридором, ведущим в западное крыло, – заметила Джуди. – Прости, но мне показалось…

– Да?

– Что ты выходил из комнаты Эдварда.

Джеймс втоптал сигарету в гравий и скрестил руки на груди.

– В точку! Или лучше сказать: тайна раскрыта? Великий сыщик миссис Монье поймала преступника. Да, это я был с античным канделябром в спальне владельца поместья. – Он опустил руки. – Если нужны объяснения, то вот они: мне не нравится делить с кем-то уборные. Я и подумал: почему бы не воспользоваться удобствами в комнате, где точно никто не потревожит? Но даже не подозревал, что по пути обратно к себе меня будет подкарауливать местная Нэнси Дрю.

– А, теперь все ясно. Конечно, я и сама могла бы догадаться. Прошу прощения.

– Не стоит извинений. Мы все немного на взводе, верно? Но давайте следовать первому правилу Эдварда и попытаемся поладить между собой.

– Приложу все усилия, – кивнула Джуди вслед зашагавшему прочь Джеймсу, подумав, однако: «Это было бы проще, если бы люди не разбрасывались столь откровенной ложью».

В день прибытия, когда она поняла, что ее спальня находится неподалеку от комнаты, в которой убили Эдварда, любопытство подтолкнуло заглянуть туда. Белые простыни покрывали мебель. В дальнем конце стояла роскошная кровать под балдахином. Также виднелась дверь в отдельную гардеробную. Огромный камин не зажигали почти год. Поскольку комната являлась местом преступления, Джуди внимательно изучила расположение каждой детали. И потому точно знала: примыкающей уборной там не было.

* * *

– Вот это экскурсия! – выдохнула Роуз, захватив место в самом удобном из кресел и закинув ноги на подлокотник. – Отличная идея, дедуля, или кто там составлял выездную программу.

– Если бы я знала, что стрелять по людям и прятаться за камнями от ответных выстрелов так весело, то давно бы уже попробовала, – согласилась Джуди, устраиваясь на диване.

Она удивлялась, что сумела держаться наравне с остальными после почти бессонной ночи, хотя по пути к центру развлечений и удалось немного подремать в машине. Теперь же адреналин вызвал небывалый подъем духа.

– Сумасшедший гольф тоже был забавным, – кивнула Дина, садясь рядом на диване. – К сожалению, без настоящего безумия, но, тем не менее, интересный.

– Нас еще ждет ужин в деревенском пабе, – прокомментировал Рой, потирая ладони.

– Нам нужно оплачивать стоимость своих напитков в баре? – уточнил Барни, а заметив хмурый взгляд отца, скорчился на одном из жестких стульев и пробормотал: – Просто спросил.

– По словам миссис Линден, все записано на счет Эдварда, – отозвался Джеймс. – Он действительно все продумал, организовывая мероприятие. – И поинтересовался у Сары: – Он ведь подозревал, что умрет, верно?

Та встревоженно посмотрела на него, но промолчала.

– Знаю, знаю, конфиденциальность превыше всего, – вздохнул бывший журналист. – Но можно же пролить хоть немного света на покрытую мраком тайну? Честно говоря, я гадал, не приготовлены ли для нас на эти четыре дня некоего рода проверки. Наподобие «Остаться в живых», но с менее экзотическими испытаниями, вроде бега по торфяным болотам без тропы или поглощения бараньих яичек. Но пока похоже, что Эдвард просто хотел дать нам отметить годовщину его смерти, хорошо проводя время за его счет. И, следовательно, знал о том, что может погибнуть.

– Да, знал, – кивнула Сара.

Хелена ахнула.

– По крайней мере, ему так казалось, – после секундного колебания добавила сыщица.

– Не переживай, информация не выйдет за пределы этих стен, – успокоила ее Дина.

– Эдвард получал угрозы и боялся за свою жизнь, – вздохнула Сара. – В то время он не знал точно, действительно ли злоумышленник планировал покушение или же хотел лишь запугать. Как нам с вами известно, правдивым оказалось первое предположение.

– Это были просто угрозы? Для чего? – уточнила Хелена. – Для шантажа, вымогательства?

– А какая разница? – спросил Барни.

Сара прижала ладонь ко лбу и закрыла глаза.

– Я правда не могу ничего больше добавить. По крайней мере пока.

– Леди-детективу нужно время, чтобы подстегнуть серое вещество, – провозгласил Рой.

Он тоже оживился после приключения с лазерными ружьями. Возможно, потому, что сумел наголову разбить сына. Тот в свое оправдание заверял, что в компьютерных играх против него уже бы отец не имел ни шанса. Поэтому сразу же после возвращения в поместье Рой схватил ноутбук Барни, открыл и предложил выбрать любую из стрелялок.

– Ни за что, – отозвался сын, отбирая устройство. – Ты испортишь мои высокие показатели.

– Может, тогда послушаем еще одну историю, прежде чем отправиться в паб? – спросил Рой.

– Моя очередь? – уточнила Джуди, размышляя, что, пожалуй, рассказ поможет ей не только выполнить свой долг гостя, но и изгнать остатки тревоги, которые сохранились с прошлой ночи, несмотря на попытки Джеймса объяснить свое странное поведение.

– Почему бы и нет, – поддержал бывший журналист, тыча кочергой в горящие поленья в камине. – Все равно никто больше не спешит вызваться.

– Отличненько, – сказала Джуди. – Все удобно устроились?

– Не совсем, – проворчал Рой, до которого наконец дошла очередь сидеть на жестком стуле. – Но, пожалуйста, приступайте.

– Вы, вероятно, ожидаете, что я достану одну из затертых до дыр библиотечных книг, например Агаты Кристи или Конан Дойла, и начну зачитывать оттуда рассказ. В конце концов, в моем распоряжении имеется множество томов криминальной литературы, от которой ломятся полки огромной библиотеки. Но так получилось, что у меня есть и собственная история. Эдвард об этом знал. Мы с ним совместно работали – ну, или я помогала ему с исследованиями для книги «Печально известные северяне». Он особенно горел желанием докопаться до информации о Лаймах. Помните, о них писали все газеты в восьмидесятых и начале девяностых годов? Клара и Джерри.

– Бонни и Клайд Хамберсайда, – кивнул Джеймс. – Знаменитая парочка. Они успешно избегали камер, но однажды их все же удалось запечатлеть. Снимок попал на развороты некоторых газет: женский силуэт в фетровой шляпе и солнечных очках, а рядом мужчина с пистолетом. Получился шикарный образ, хоть и романтизирующий их преступления.

– Да, именно о них я и говорила, – подтвердила Джуди. – Мы нашли несколько вырезок про череду их особо жестоких убийств, которые Лаймы пытались обставить как ограбления, хотя забывали при этом хоть что-то украсть. Я сразу вспомнила о происшествии, случившемся со мной несколькими годами ранее, поэтому, конечно, рассказала обо всем Эдварду.

Джуди поерзала на диване, убеждаясь, что сидит на достаточном расстоянии от крючка Дины, которым та принималась размахивать, точно миниатюрной шпагой, когда увлекалась или возмущалась.

– Следует начать с замечания, что убийства – не считая вымышленных или исторических – обычно остаются вне стен библиотеки. По факту, помимо кражи книг – что, конечно, само по себе гнуснейшее злодеяние – она может считаться криминальной пустыней. Как-то раз к нам забегал нудист, хотя и довольно скромный: он прикрывал свои причинные места экземпляром «Кода да Винчи». Да еще был случай: пришлось звонить в архив и вызывать подмогу, чтобы вывести мужчину, который рисовал мелками на стенах детского зала библиотеки. Причем не неприличные слова, а нечто странное, испугавшее даже нашего гота Мартина, которого вообще-то сложно чем-то удивить. Однако убийств у нас никогда не происходило. По крайней мере на территории. Хотя несколько лет назад меня попросили помочь раскрыть одно из них.

При этих словах Барни убрал телефон, а Дина остановилась на середине петли и опустила очередное свое вязаное творение.

– Ага, мне наконец удалось привлечь ваше внимание, – кивнула им Джуди и продолжила повествование: – История началась одним холодным декабрьским утром. Я в основном работаю над запросами по местной истории, но когда сотрудников не хватает, как в тот день, помогаю на стойке общей выдачи в главном зале и тогда жалею, что не освоила профессию кузнеца или коптильщика рыбы – или любую другую с гарантированным источником тепла поблизости и необходимостью физического труда на свежем воздухе.

Здание нашей библиотеки возвели еще в Викторианскую эпоху, а стойка общей выдачи располагается в главном круглом зале. Изначально там находился читальный зал, заполненный деревянными полками. Стеклянный купол обеспечивает достаточное количество естественного света и уникальную акустику. Но, увы, не тепло.

В то памятное утро, окруженная стереозвучанием отраженных покашливаний и хлюпаний носом от читателей, скорчившихся за длинными столами, которые лучами расходились от стойки, я куталась в три слоя шерстяных изделий и как раз размышляла, не добавить ли к ним четвертый в виде шарфа на шею, когда ко мне быстрым шагом приблизился Тед Фейрчайлд. Его улыбка поверх стойки словно перенесла меня в прошлое.

Мы оба почти одновременно начинали свой путь в местном совете. Я, сотрудница библиотеки, снова вернувшаяся на работу после того, как двое моих сыновей перешли в старшую школу. И он, примерно лет на двенадцать младше меня, на первых ступенях карьерной лестницы после окончания университета.

После общего ознакомительного тура в составе группы, включавшей новую помощницу генерального директора и довольно высокомерного инспектора по планированию, мы впятером отправились за кофе в столовую. Это положило начало регулярным встречам. За несколько лет мы прошли каждый свой карьерный путь по иерархической лестнице совета, медленно продвигаясь вверх, иногда сворачивая в сторону или, в одном случае, даже опускаясь на ступень ниже и совсем покидая процесс (высокомерный инспектор оказался вовсе не неприступным и принял взятку). По утрам во вторник мы вместе собирались в столовой на перерыв, чтобы выпить кофе, поделиться внутренними сплетнями (в основном о высокомерном инспекторе) и попытаться разгадать кроссворд из «Таймс» – задача, с которой я самостоятельно справлялась гораздо быстрее в прочие дни недели.

Спустя пять лет Тед покинул совет и присоединился к консалтинговому агентству. Наша дружба, если можно это так назвать, оказалась недостаточно крепкой, чтобы поддерживать связь. И вот через много лет он объявился в моей библиотеке, положил широкие ладони на стойку и, словно никуда и не исчезал, прошептал:

– Выпьешь со мной кофе, Джуди?

Тед совсем не изменился. Хотя, конечно, это не соответствовало действительности. Никто из нас не способен сдержать течение времени, невзирая на уверения косметической индустрии, которая пытается продать нам омолаживающие средства. Но именно нечто подобное принято говорить, когда немедленно узнаешь того, кого не видел много лет, хотя для вас обоих миновало немало жизненных событий. Теперь ему перевалило за сорок, лицо стало угловатым, не оставив ни следа от юношеской круглощекости, как раньше. Он выглядел более суровым и менее расслабленным, чем я помнила. Пусть и более стильным. Свитер с круглым вырезом под темно-серым пиджаком и брюки, а не расхлябанные джинсы, чрезвычайно шли Теду.

В этот момент Джуди намеренно старалась не смотреть на облаченного во все джинсовое Джеймса. Она продолжила:

– Я как раз планировала пойти на перерыв, поэтому дала знак коллеге Эрику, что покидаю свое место, и повела Теда к кафе, где кофе варили куда вкуснее той быстрорастворимой бурды, которую пили работники библиотеки в помещении для сотрудников. Дополнительным бонусом служил вполне приличный выбор сладких лепешек. Пространство, повторявшее формой читальный зал, было украшено к празднику мишурой, еловыми ветками и декоративными флажками, изготовленными силами кружка рукоделия. Негромким фоном бормотали на повторе рождественские мелодии, слишком тихие, чтобы различить слова.

Я заказала мокко, как обычно. Тед взял простой черный кофе, кажется. И мы разделили слоеный пирог с вишней и орехами. Под едва слышный аккомпанемент праздничных песен старый приятель начал излагать, что с ним произошло за последние несколько месяцев, и я получила объяснение, откуда взялась очевидная грусть в его глазах. Полгода назад он потерял дедушку, который вырастил Теда с братом после смерти их родителей. Те погибли в автомобильной аварии, когда сыновья были еще маленькими и ходили в начальную школу. А всего три недели назад старший брат Дамиан утонул при трагическом стечении обстоятельств.

Я знала о смерти дедушки Теда, Джеффри Фейрчайлда. Новость публиковали в газетах: «Вышедший на пенсию директор школы убит при неудачном ограблении». Событие вызвало настоящую шумиху, особенно с учетом того, что преступников так и не удалось найти.

– Помню такое, – кивнул Джеймс. – Я освещал новость в газете, где тогда работал. Разве в ограблении не обвинили банду контрабандистов? Полиция знала о них, но не могла собрать достаточно доказательств, чтобы посадить их за решетку, верно?

– Очевидно, – не стала отрицать Джуди. – Единственной вещью, которую похитили грабители, была статуэтка пастушки из мейсенского фарфора. Очень дорогой антиквариат. Его обнаружили на каминной полке при облаве на притон в Лидсе несколькими неделями позже. Но не удалось ни найти отпечатков, ни получить признания о том, как предмет оказался там. – Она сделала паузу. – Однако Тед в первую очередь сосредоточился на смерти брата.

– Помнишь Дамиана? – спросил приятель.

Произнеся это имя, он начал нервно барабанить пальцами по ножке стола в ритм звучавшей тогда песне. У меня перед мысленным взором всплыл образ круглолицего молодого человека со светлыми курчавыми волосами и такими же яркими темно-синими глазами, как у младшего брата.

– Он пару раз присоединялся к нам на играх в квизы, – сказала я. – В пабе «Корона и якорь».

Дамиан держался довольно напряженно и не слишком интересовался коллегами Теда, но являлся неисчерпаемым кладезем информации, когда дело касалось разных фактов. Мы побеждали в квизах каждый раз, как он присоединялся к нашей команде.

– Его не все понимали, – с несчастным видом кивнул собеседник. – Он был одиночкой, хотя и очень хорошим человеком. И сильно горевал, когда дедушку убили. Мы все испытали потрясение, но у Дамиана не осталось никого настолько же близкого. Меня хотя бы утешала жена, Сюзи. Она просто невероятная. А вот брат переживал утрату в одиночестве. И то, что именно он обнаружил тело в тот ужасный день, только усугубляло ситуацию. Должно быть, это оказалось невероятным шоком. И послужило причиной… э-э… одержимости.

– В каком смысле? – уточнила я.

Тед перегнулся ближе и сделал мне знак поступить так же, после чего тихо спросил:

– Что объединяет сорта пива, оттенки красок и названия никому не известных песен? – Теперь приятель отстукивал ритм ногой, слегка задевая коленом стол.

Я даже не знала, что сказать. «Ты в порядке?» прозвучало бы слишком нарочито.

– Да ладно тебе, Джуди. Помню, как тебя, королеву кроссвордов, раздражало, когда мы с остальными ребятами пытались помочь отгадывать слова. В плане эрудиции по общим вопросам ты уступала только Дамиану. Наш собственный гений совета.

– Так ты говорил о головоломке? – поинтересовалась я.

– Думаю, да. И еще думаю, что ответ мог бы указать на убийцу дедушки. А также пролить свет на причины смерти брата.

– Что с ним случилось?

Сделав глубокий вдох, Тед сообщил:

– Дамиан, как обычно по субботам, гулял вдоль реки, которая течет у подножия сада дедушкиного поместья, куда брат переселился после похорон. – Он пожал плечами. – Я счел это немного странным, принимая во внимание, что именно там он и нашел тело. Но если ему так хотелось, то почему бы и нет? В тот день лил дождь, не прекращавшийся с вечера пятницы, но Дамиан не относился к тем, кого могла остановить непогода. Он облачился в первоклассные непромокаемые вещи и отправился на прогулку. – Приятель прервался, чтобы сделать глоток кофе. – Никто не подозревал о его исчезновении, пока в понедельник днем на дамбе не обнаружили утопленника. Смерть объявили несчастным случаем. Брат подошел слишком близко к краю набережной. Возможно, даже пытался пересечь реку по дорожке из камней, полускрытых водой. Даже не знаю. – Собеседник пронзил меня взглядом, в котором промелькнула искра прежнего задора. – Все кажется неправильным. Дамиан погиб почти сразу после дедушкиной смерти. А в последние пару месяцев он каждому встречному сообщал, что вычислил убийцу и даже заполучил «вещественное доказательство» преступления.

– И какое это имеет отношение к пиву и краске? – спросила я, отпивая мокко, ставшее, к моему разочарованию, едва теплым.