Текст книги "Современный зарубежный детектив-14.Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"
Автор книги: авторов Коллектив
Соавторы: Сьюзен Хилл,Жоэль Диккер,Себастьян Фитцек,Сара Даннаки,Стив Кавана,Джин Корелиц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 179 (всего у книги 346 страниц)
Семнадцать
Как и ожидалось, книжный магазин все утро был переполнен. Мне помогали продержаться адреналин и слишком большое количество кофе, выпитого после беспокойной ночи, но больше – энергия наших гостей. Их бурная радость отвлекала от мрачных мыслей. У меня не было времени размышлять об убийстве Кайлы, потому что я поминутно бегала из комнаты в комнату, переставляла книги, отвечала на вопросы и лишь изредка останавливалась на несколько мгновений, чтобы сделать фото счастливых покупателей с новыми книгами.
Мы с Флетчером переложили улики в другое место. Вход в гостиную полицейские перегородили желтой лентой. Попытки объяснить, что здесь произошло настоящее убийство, вызвали множество странных и нелепых разговоров, еще больше все запутавших.
– Энни, я думаю, нужно кого-то поставить у входа, – сказал Хэл, когда я прошла мимо него, неся в зимний сад очередной графин с кофе. – Мне пришлось выгнать человек по меньшей мере двенадцать, которые пробрались под предупреждающую ленту, полагая, что это просто декорация.
– Хорошая идея. Сейчас я только установлю панель, а потом посмотрю по списку волонтеров, кого мы можем там разместить. Думаю, проблемой это не станет.
– Отлично. Спасибо. А пока там постою я. – Хэл отдал мне честь.
Я отнесла в зимний сад кофе, убедилась, что пончики и свежие фрукты, которые я заказала, уже там. Один из волонтеров встречал гостей, следил за сменой панелей и помогал с вопросами и ответами. На день было запланировано шесть тематических мероприятий: два в книжном магазине, остальные – в библиотеке. Помимо этого, в разных частях города проходили выступления других авторов. Я попыталась определить каждого из них в наиболее подходящее ему заведение – например, того, кто писал уютные детективы, отправила в кофейню к При, а того, кто создал серию детективов о полицейском на пенсии, расследующем новые дела в деревеньке на берегу озера, разместила в магазине на открытом воздухе. Составление расписания стало той еще головоломкой, зато дало мне новое представление о том, сколько работы вкладывается в масштабные мероприятия.
– Будет еще кто-нибудь? – спросила я, ставя графин с кофе рядом с пончиками и фруктами.
Марта, волонтер, сверилась с планшетом.
– Нас будет двое.
– Отлично. Вы справитесь сразу с двумя заданиями?
– Предупреждать о времени мероприятий и направлять гостей к микрофону?
– Именно.
Я обвела взглядом длинные ряды стульев, расставленных вдоль деревянных отполированных полов. Солнечный свет лился в большие окна.
– Без проблем. – Она кивнула.
– Отлично. Большое спасибо. Не могли бы вы оказать мне еще одну услугу? Когда придет второй волонтер, скажите ему, чтобы шел в гостиную. Нам нужен кто-то, кто не даст гостям туда войти.
– Конечно.
Я восхищалась тем, как серьезно наши помощники отнеслись к своим заданиям. Это было одним из замечательных преимуществ жизни в таком сплоченном сообществе, как Редвуд-Гроув. Все хотели, чтобы мероприятие прошло успешно. Для этого действительно понадобились усилия всего города.
Мне нужно было связаться с библиотекой и убедиться, что у При все готово, поэтому, сообщив Хэлу, что скоро его сменит волонтер, и убедившись, что у Флетчера все в порядке, я покинула «Шкаф с секретами».
Библиотека находилась в нескольких минутах ходьбы от площади, рядом с магазином Кэролайн. Она располагалась в большом английском поместье, дававшем любителям книг и исследователям возможность уединиться. Библиотека была моим вторым после «Шкафа с секретами» любимым местом в городе. Здесь можно было найти уютный уголок и провести день, свернувшись калачиком с книгой.
У входа застыл Эли, разговаривая по мобильному телефону. Я не знала, чем вызвана его напряженная поза, – уже привычными узкими джинсами и водолазкой или разговором, который он вел. Я помахала ему рукой, проходя мимо. Он меня проигнорировал.
Библиотека излучала тихое очарование элегантности. Гармоничное сочетание камней медового оттенка и темных деревянных балок отражало классическую эстетику Тюдоров. Когда я прошла сквозь тяжелые дубовые двери, меня встретил запах старой бумаги и полированного дерева. Высокие сводчатые потолки украшала изящная лепнина. Полки, вырезанные из темного красного дерева, тянулись вдоль стен, их поверхности ломились от тяжести множества книг. Большие дубовые столы и кресла с резными спинками давали возможность изучать научные труды. Арочные окна наполняли комнату светом и открывали вид на ухоженные сады.
Невозможно было не поддаться очарованию библиотеки. Каждый раз, когда я заходила туда, мне казалось, будто я попала в какой-то потрясающий сказочный мир.
Большая винтовая лестница слева от меня вела на второй этаж. Я чувствовала, как на меня внимательно смотрят портреты, висевшие возле лестницы. Мне нравился скрип половиц, шелест страниц и тихий шепот. Несмотря на царственное величие, библиотека была не только старым поместьем, полным книг. Это было настоящее святилище Редвуд-Гроува. Сотрудники тоже были полны сил и творческих планов.
– Энни, первое мероприятие только через час, а гости уже начали подходить, – сказала главный библиотекарь, указывая туда, где возле длинного стола стояли ряды стульев и по крайней мере треть уже заняли посетители.
– Надеюсь, это хорошо, – сказала я, бросив туда беглый взгляд.
– Это замечательно. Так приятно видеть интерес к литературе. – Она сияла от гордости. – Кстати, шикарное платье!
– Спасибо. Я только сегодня утром купила его у Кэролайн. – Я приподняла край юбки, чтобы она смогла получше рассмотреть принт. – Я просто зашла проверить, все ли готово и не нужно ли вам чего-нибудь.
– Наши сотрудники библиотеки на высоте, – ответила она и вдруг, поджав губы, оглянулась и шепотом добавила: – Есть один момент.
– Что такое?
– Эли Леджер ждет снаружи. Его нет в списке участников, но, по всей видимости, он считает, что должен провести здесь встречу. Это не проблема, мы можем разместить его в одном из свободных залов наверху. Как ни странно, он сам предложил этот вариант. – Задумавшись, она сказала: – Но мне всегда казалось, писателям хочется большей публичности. И потом, неужели мы что-то упустили?
Это было странно. Я нахмурилась и попыталась вспомнить, не забыла ли я во всем этом безумии планирования, что мы что-то такое организовали. Я была уверена, что нет.
– Нет. Вчера у Эли была презентация в книжном магазине, но сегодня его в расписании нет, – пробормотала я не слишком уверенно.
Неужели я что-то спутала? Вряд ли. Я не один десяток раз проверила расписание. У Эли еще даже не вышла книга. К тому же, если у авторов, приехавших на фестиваль, были какие-то особенности работы, они об этом сообщали.
– Хорошо. Я так и подумала. Он сейчас у библиотеки, звонит своему редактору. Как я уже сказала, мы с радостью примем и его, и его поклонников. Правда, у нас нет его книги, «Священные и жуткие», и, судя по информации, что я нашла, она вообще еще не вышла. Я могу попросить одного из наших сотрудников сделать несколько вывесок, направляющих гостей наверх, где он будет читать отрывки из своей работы. У нас уже есть плакаты. – Она кивнула на мольберты, стоявшие возле стойки выдачи.
– Это так заботливо с вашей стороны. Надеюсь, не слишком хлопотно.
Странно, что Эли потребовал дополнительные мероприятия, но, с другой стороны, в свете его вчерашней презентации удивляться было особенно нечему. У него было чрезвычайно раздутое самомнение, особенно для автора, не выпустившего еще ни одной книги. Может, Моника постаралась.
Главный библиотекарь пожала плечами и улыбнулась.
– Это абсолютно нормально. Чем больше авторов, тем веселее.
– Я поговорю с Эли, когда буду уходить. Напишите, если вам еще что-то понадобится, и спасибо за помощь. – Я обняла ее и ушла.
Эли так и стоял на лужайке перед домом, но хоть разговор закончил. Было, наверное, градусов двадцать семь, а он оделся в водолазку и узкие джинсы.
– Слышала, вы хотите провести бонусную презентацию, – начала я, надеясь, что говорю как профессионал.
– Вы ошиблись, – отрезал он, разминая длинные костлявые пальцы. – Мне гарантированы минимум три презентации за эти выходные.
Гарантированы?
Я почувствовала, как белеют губы оттого, что я сжала их изо всех сил, чтобы не сказать лишнего. Кто он такой, этот парень?
Я прокашлялась и встала в другую позу.
– Интересно, и кто же это гарантировал? Я спрашиваю только потому, что я составила расписание мероприятий, но мне никто не сказал, что кому-то из присутствующих авторов гарантировано определенное число презентаций. – Я достала телефон, готовая показать ему расписание, которое выстраивала несколько часов.
– Вы понимаете, что мне не платят за то, чтобы я тут торчал? – прорычал Эли, обнажив желтые зубы. – Я теряю ценные часы, которые мог бы посвятить творчеству, а меня размещают в посредственной гостинице, не кормят, не оплачивают проезд. Я бы в жизни не приехал сюда на выходные, если бы знал, что это будет так непрофессионально. Вряд ли я рекомендую этот фестиваль другим авторам.
Непрофессионально? Он хоть представлял, сколько неоплачиваемых часов я отработала, собирая средства, чтобы обеспечить приезжих авторов гонорарами и бесплатным жильем? Если бы не щедрость всего нашего сообщества, и фестиваля бы никакого не было.
Да что он о себе вообразил? Мне захотелось его как следует стукнуть.
Я сжала зубы плотнее и натянула вежливую улыбку.
– Уверяю вас, что весь Редвуд-Гроув потратил бесчисленное количество часов на подготовку к мероприятию такого масштаба. Мы привлекли несколько авторов детективов-бестселлеров, и все они остались довольны фестивалем, который мы проводим впервые.
Я не заметила никакой реакции с его стороны, но мне было все равно. Я много работала и не собиралась позволить ему испортить настроение мне и всем остальным, кто с головой погрузился в организацию фестиваля.
– Большинство писателей просто в восторге от нашего захватывающего, инновационного фестиваля. Он дает им возможность выстроить настоящую глубокую связь с читателями. И продажи книг на высоте.
Я не собиралась терпеть оскорбления от Эли. Если книжные захотят, они легко сведут на нет его популярность. Разве Эли не понимал, насколько тесно связаны все в книжном сообществе? Мы продавали очень много экземпляров. Мы рекламировали книги на витринах магазинов и в интернете, делились информацией с коллегами. Мы сообщали о продажах в «Нью-Йорк Таймс» и «Ю-Эс-Эй-Тудэй», номинировали произведения на награды. Его высокомерие по отношению к нам не имело смысла. Обычно авторам приходилось платить за участие в крупных книжных фестивалях. Издательства и книжные магазины никогда не брали на себя расходы. Если уж на то пошло, это Эли должен был поблагодарить нас за поддержку. Но он лишь усмехнулся.
– Это не моя проблема. Я не потакаю читателям.
Тогда удачи с продажей книг, подумала я, но вслух ничего не сказала. Он прокашлялся.
– Я говорил с Моникой, и она сейчас едет сюда, чтобы со всем этим разобраться.
Я подавила желание сказать что-то, о чем могла бы пожалеть.
– И с чем же она должна разобраться?
– С моими выступлениями. Мне обещали персональную автограф-сессию и презентацию книги в дополнение ко вчерашней.
Пока он говорил, ноздри его сильно раздувались. Чем больше времени я находилась рядом с ним, тем сильнее мне хотелось отказаться от любых будущих презентаций и автограф-сессий в «Шкафу с секретами», когда его книга наконец выйдет.
– По всей видимости, библиотека готова отвести вам зал наверху. Что касается презентаций, то мы больше ничего не сможем для вас сделать.
Они были распределены за несколько месяцев, и места просто не хватало.
– Давайте подождем и посмотрим, что скажет Моника.
Он широко расставил ноги и посмотрел мне прямо в глаза, словно пытаясь запугать. У меня были для него новости – это не сработало.
– Моника здесь не главная, – решительно сказала я. – Я – главная.
Его темные глаза, не мигая, смотрели на меня.
– Думаю, что книжный магазин в тяжелом положении должен быть благодарен за то, что такой автор, как я, привлекает туда читателей. Я весьма оскорблен вашим отношением к моему таланту.
Кто этот парень?
Моника появилась прежде, чем я успела ответить, что, по всей видимости, было к лучшему.
– Я тут. Тут я! – крикнула она, зацепилась каблуком за траву и едва не рухнула, но быстро пришла в себя и поспешила к нам.
За эти годы я встречала немало авторов с завышенной самооценкой, но с Эли Леджером не мог сравниться никто. Непонятно было, откуда такое самомнение. Кроме Моники, у него не было ни единого настоящего фаната, насколько я знала.
Мне захотелось пораньше прогнать его с фестиваля. Гибель Кайлы уже испортила праздник, и не хватало только, чтобы Эли все усугубил. У меня и без того хватало проблем – нужно было, чтобы все прошло гладко и успешно, – и времени думать об Эли у меня не было. Вообще, хотелось скорее метнуться домой, налить себе кружку чая и заняться списком подозреваемых. Но расследование гибели Кайлы нужно было отложить, поскольку я отвечала за фестиваль и не собиралась позволить кому-то испортить его остаток.
Восемнадцать
Моника поприветствовала Эли робкой улыбкой, а меня – нервным рукопожатием.
– Доброе утро. Я слышала, тут какая-то путаница?
У Эли был на нее компромат? Рядом с ним она начинала нервничать. Разве не должно было быть наоборот? По моему опыту, именно начинающие авторы стремились угодить редакторам.
– Простите, – сказал Эли, – но это не просто путаница. Меня не приглашают на презентацию. Отказывают в автограф-сессии. Это нелепо. Я что, приехал сюда ради одного выступления в книжном магазине? Не думаю. – На его лице читалось раздражение. Он сделал шаг вперед, вторгаясь в личное пространство Моники.
– Не волнуйтесь, мы все уладим. – Моника жестикулировала так, будто учила кого-то управлять дыханием. – Уверена, это просто ошибка в расписании, которую мы можем исправить. Правда, Энни?
Если бы у нас с Эли состоялся несколько другой разговор, я, возможно, с большей готовностью изменила бы расписание, но делать что-то специально для него мне в этот момент совсем не хотелось.
– Как я уже объяснила Эли, расписание уже зафиксировано и сегодняшние мероприятия никак не связать с тематикой его книги. Первая встреча здесь, в библиотеке, посвящена кулинарным изыскам.
– Нет. Просто нет, и все. – Он вытянул пальцы, сжал в кулаки. – Вы понимаете, что я делюсь с вами золотой коллекцией нуара? Я не писатель для масс, и я не хочу иметь ничего общего с авторами – если их можно так назвать, – штампующими романчики про тортики и котиков.
Его тон был враждебным. Он что, пытался начать скандал? Моя челюсть медленно отвисала.
Черт. Кто. Этот. Парень?
Уютные детективы были одними из самых популярных у нас в магазине. Их родоначальницей стала сама Агата Кристи, и можно было с уверенностью утверждать, что этот жанр не только выдержал испытание временем, но и продолжал привлекать толпы новых поклонников. Я огляделась по сторонам в надежде, что откуда ни возьмись вдруг появится Хэл. Мне бы очень хотелось понаблюдать за их с Эли дискуссией на эту тему. Несколько лет назад Хэл выступил с докладом на конференции в Лондоне о непреходящем наследии жанра. Он рассказал о том, как уютные детективы не только дают возможность разгадать хитроумную головоломку, но и способствуют формированию чувства общности и товарищества, развитию межличностных отношений. Он немало поведал и о хитрых поворотах сюжета, теме справедливости, образах главных героев и литературном мастерстве авторов. Если подумать, не помешало бы вызвать в книжный магазин Лиама Донована, чтобы он пообщался на эту тему с Хэлом.
– Библиотека согласилась выделить зал на втором этаже и предоставить вывески для гостей, которые захотят туда прийти, – сказала я Монике, намеренно игнорируя Эли, – но это все, что я могу сделать. Я составила окончательное расписание мероприятий несколько недель назад. Если у вас возникла проблема, следовало с нами связаться именно тогда.
– Дай нам минутку, Эли, – попросила Моника своего гения, подняв палец и широко улыбнувшись.
Эли пожал плечами и отошел к скамейке, окруженной пышно цветущими розовыми кустами.
– Мне так жаль, Энни. – Моника перешла в пиар-режим. Ее голос стал мягким и тягучим, как джелато. – Но ты же понимаешь, как это бывает с известными авторами. Уверена, ты слышала и не такое. Зря, что ли, ходят все эти шутки насчет звезд, требующих белые розы и зеленое печенье?
Мои брови взлетели.
– Честно – ни о чем подобном я не слышала никогда. Вообще никогда. И он только что оскорбил множество писателей и читателей. Мне нравятся уютные детективы, и они входят в число наших бестселлеров.
Я больше не собиралась любезничать. Монику передернуло, но она быстро взяла себя в руки, глубоко вдохнув и отведя плечи назад.
– Я знаю. Мне очень жаль. Пожалуйста, прими мои извинения от лица Эли. Вчера он впервые выступил на публике, и я уверена, что это просто нервы.
Я была в корне с ней не согласна. Нервничать – это одно. Вести себя как полнейший моральный урод – совсем другое.
– Он на пути к тому, чтобы стать легендой, – продолжала Моника, накручивая прядь волос на палец. – «Священные и жуткие» – один из самых захватывающих сборников рассказов, что я видела в своей жизни. Если ты сумеешь как-нибудь освободить для него немного места в эти выходные, мы тебя как следует отблагодарим, закрепив «Шкаф с секретами» в качестве его официального книжного магазина. Ты первой будешь получать подписанные экземпляры, сувениры, право на презентации, все, что угодно. – Она говорила быстро и, казалось, была в полном отчаянии.
Я покачала головой, не собираясь сдаваться.
– Почему ты так уверена, что его книга станет хитом? По моему опыту, у сборников, как правило, довольно небольшая целевая аудитория.
Может, Эли ее шантажировал? Я никак не могла понять специфику их отношений.
– Рассказы Эли притягивают с первой страницы. Он станет следующим сэром Артуром Конаном Дойлем – я имею в виду популярность его Шерлока Холмса. Я уже веду переговоры о правах за рубежом, правах на экранизацию, аудио. – Она облизнула нижнюю губу и пригладила волосы. – Мы вкладываем большие деньги в этот дебют, и именно поэтому я хочу сотрудничать с вами. Я понимаю, что Эли может быть грубоватым, но это часть его амплуа. Читателям понравится, что его отчужденное отношение соответствует дерзкому стилю.
В этом я тоже не была уверена. Читатели, как правило, ценят в авторах искренность, дружелюбность и самоиронию. Ни одним из этих качеств Эли не обладал.
– Вторая презентация в библиотеке была бы очень кстати, и, если ты придумаешь что-нибудь еще, я навсегда буду у вас в долгу, – умоляла Моника таким тоном, что я легко представила, как она шлепается на колени.
– Я не могу ничего обещать, – неохотно сказала я.
Она бросила взгляд в сторону библиотеки.
– Слушай, можно честно? Мне это действительно очень нужно, понимаешь? Какое-то время я, ну, перескакивала с одной работы на другую, ну знаешь, как это бывает. Получить эту должность было огромным достижением, и я отчаянно хочу ее сохранить. Не знаю, будет ли у меня еще один шанс. Я должна сделать книгу Эли бестселлером, потому что моя карьера и мое будущее зависят от его успеха.
Ох. Вот оно что. Мне стало ее жаль. А вот Эли – нет.
– Хорошо, я что-нибудь придумаю. Может, он сможет выступить с небольшой речью или почитать отрывки в «Состоянии души», когда мы будем делать презентации в пабах и ресторанах.
– Это было бы здорово. Большое спасибо, Энни. Ты настоящий друг. – Моника потянулась ко мне, чтобы обнять. – Что бы я без тебя делала? Мне так повезло, что именно ты проводишь фестиваль.
В колледже мы почти не общались, а после него не виделись почти десять лет. Такое дружелюбие казалось не слишком-то искренним.
– Как долго вы работаете с Эли? – спросила я.
Она сняла с шеи тонкий узорчатый шарф, обернула вокруг руки.
– Я активно пополняю список и пытаюсь наладить связи с новыми авторами, особенно в жанрах детектива и любовных романов. С Эли я познакомилась на конференции в прошлом году. Он вел круглый стол, и мне сразу понравилась его концепция. Короткие рассказы так недооценены, и я чувствую, что сейчас для них особый момент. В наши дни у читателей так много отвлекающих факторов и сократилась продолжительность концентрации внимания. У сборников рассказов огромный потенциал, и они недостаточно представлены в жанре фикшн. Я попросила его прислать мне заявку и несколько страниц и сразу же предложила сотрудничать.
У нее был весомый аргумент – читателям сегодня действительно было доступно слишком много развлечений. Нам приходилось конкурировать с аудиокнигами, играми, потоковыми шоу и фильмами, а еще, конечно, электронными книгами. Как и сотрудники библиотеки, мы приходили в восторг от тех, кто просматривал стопку за стопкой в поисках малоизвестного или вышедшего из печати произведения, а может быть, любимой книги детства.
– О чем он говорил с Кайлой? – спросила я.
Моника покраснела, поправила шарф и торопливо заговорила:
– Кайла была пьяна. Кто знает, о чем они говорили? Ей нравилось всех бесить. Нравилось чувствовать себя выше других, унижая их. Она получала удовольствие от своего превосходства. Думаю, именно поэтому пыталась помешать презентации Эли. Она терпеть не могла, когда не она была в центре внимания. Вот одна из причин, по которым мы с ней больше не подруги.
Я наблюдала за языком тела Моники. Она не смотрела мне в глаза, когда говорила. Она впилась взглядом в здание библиотеки и говорила быстро, будто за ней гнались. Упоминание о Кайле явно ее смутило.
– Я думала, что у меня галлюцинации, когда увидела ее в отеле. После колледжа я старалась избегать общения с ней. – Моника снова накинула шарф на шею. – Я уверена, что она надеялась вывести меня из себя своим отношением к Эли. Я совершила ошибку, представив его как звездного автора. Она, как обычно, решила действовать исподтишка. Затаила обиду. Я перестала общаться с ней после колледжа, потому что больше не могла выносить ее бесконечные драмы. Она продолжала писать мне, звонить и отправлять сообщения, но я заблокировала ее везде. Это худшее, что я могла сделать, потому что она, как я уже сказала, должна была быть самой важной персоной. Уверена, что мое решение прекратить общение с ней сводило ее с ума.
– Значит, тем вечером вы увидели друг друга впервые после колледжа?
Я была рада, что вывела Монику на откровенность. Пока я не знала, что это значит в плане убийства Кайлы, но тот факт, что у двух бывших подруг были такие спорные отношения, мог означать, что у нее был повод для убийства. Крошечные волоски у меня на затылке встали дыбом, когда я наблюдала, как Моника нервно топчет росистую траву, подбирая слова. Каковы были шансы, что две бывшие соседки по комнате случайно столкнутся на фестивале? Простым совпадением это быть не могло.
Гости уже начали собираться на первое мероприятие. Я посмотрела на часы. Нужно было возвращаться в магазин, но я не могла упустить шанс услышать, что еще скажет Моника.
– Ну, не совсем так. Мы сталкивались на некоторых общих мероприятиях, но я изо всех сил старалась ее избегать. – Улыбка Моники быстро угасла. – Никто из наших девчонок ее тоже не любил. Честно говоря, я вообще не представляю, кому она могла искренне нравиться. По большей части ее просто терпели, потому что боялись последствий. Что она могла, так это напакостить.
– Ты думаешь, Кайла пыталась сорвать презентацию Эли, чтобы тебе отомстить?
– Да. – Моника переступила с ноги на ногу. – Ты ее знала. Это не должно тебя удивлять. Разве ты не помнишь, какой она была королевой драмы? Постоянно врала, сплетничала, пыталась вызвать сочувствие своими нелепыми историями. Отвратительная личность. Не сомневаюсь, она готова была на все, чтобы разрушить мою карьеру. Раз уж она настроилась на вендетту, то, я не сомневаюсь, если бы ее не убили, остаток выходных она потратила бы на то, чтобы уничтожить мою репутацию и репутацию Эли.
Мне захотелось сказать, что Эли отлично с этим справляется и без Кайлы, но откровения Моники были интереснее.
– Кайлу интересовал лишь один человек, всего один – она сама. – Голос и взгляд Моники стали суровее. – Не знаю, зачем она вообще явилась на Фестиваль тайн, но я не стала бы исключать, что она узнала о нас с Эли.
– Подожди, ты думаешь, она приехала на фестиваль из-за тебя?
Это было что-то новенькое. Моника потерла затылок, сжала прядь волос в кулаке.
– Очень даже может быть. Она пыталась навредить моей карьере еще с тех пор, как мы поссорились в колледже.
– Почему?
– Потому что ее бесило, что я положила конец нашей дружбе. Она не смогла этого вынести и с тех пор пыталась помешать моему успеху. – Она дернула себя за волосы, как будто собиралась их вырвать.
– Но ты же сказала, что вы прекратили общаться…
– Мы прекратили общаться, но она была одержима моей карьерой.
Моника слегка покраснела. Ее голос чуть стал выше, как будто ее поймали на лжи. Она медленно выдохнула.
– Я работала в трех издательствах, и каждый раз, когда появлялось объявление о том, что я туда принята, она отправляла в компанию сообщение, где писала обо мне ужасные, ужасные вещи.
– Правда?
Понимала ли Моника, что раскрывает вескую причину желать смерти Кайле?
– Чистая правда. Поэтому мне пришлось заблокировать ее на наших профессиональных страницах в социальных сетях.
Я попыталась принять во внимание все и при этом воздержаться от суждений, но было трудно не задаться вопросом, не могла ли эта ситуация вывести Монику из себя окончательно. И невозможно было не думать о том, был ли как-то связан с этим Сет, особенно после нашего вчерашнего разговора.
– Почему вы вообще поссорились?
Ее челюсть напряглась, и она отошла в сторону, будто пыталась уйти от источника дискомфорта.
– Я тебе уже сказала почему. Мне надоело иметь с ней дело, и в довершение всего она украла мою выпускную работу по английскому. Очень в стиле Кайлы. Она уже так делала, и не раз. Из-за нее меня чуть не исключили. Решили, что это я скопировала работу.
– Что?
Я ничего об этом не слышала. Но я была слишком подавлена гибелью Скарлетт.
– Я не должна была ей доверять. – Тон Моники был ледяным.
Зазвонил ее телефон.
– Прости, это по работе. Мне нужно ответить. Большое спасибо за помощь с Эли, и дай мне знать, когда начнутся презентации в ресторанах.
– Хорошо.
Мне не хотелось говорить с Эли, поэтому я решила пойти в «Кофейные тайны», выпить латте и пообщаться с При.
По дороге через парк я обдумывала наш разговор с Моникой. Могла ли Кайла приехать сюда из-за нее? Это было несколько нелепо, но я не могла исключать и такой вариант. По крайней мере, он казался логичнее, чем приезд Кайлы к Джастину или возвращение в «Арт и Факты», особенно с учетом того, что я узнала от Кэролайн. Чувство вины, накрывшее меня, было таким сильным, что скрутило живот. Если бы я не придумала этот Фестиваль тайн и не разрекламировала в интернете, Кайла могла бы быть еще жива. Это я заманила всех на фестиваль. Что, если моя публикация в социальных сетях спровоцировала убийцу придумать план?
Я пыталась понять, связано ли это с нашим прошлым – могут ли убийства Кайлы и Скарлетт быть переплетены. Эта мысль казалась безумной, и доктор Колдуэлл сразу ее отбраковала, но я не могла избавиться от мысли, что мои бывшие однокурсники приехали в Редвуд-Гроув и спустя несколько часов одна из них погибла.
Но что могло быть общего у Кайлы и убийцы Скарлетт? Это действительно казалось маловероятным.
Зато я узнала, что Кайла украла выпускную работу Моники – во всяком случае, если верить Монике. Это совпадало с тем, что рассказала о Кайле Кэролайн: она имела привычку выдавать идеи, планы и даже готовые проекты других людей за свои. Она навредила себе своими поступками.
Моника, похоже, все еще обижалась на то, что произошло в колледже. Тоже странность, но случались странности и посерьезнее. Одержимость Моники творческой карьерой Эли тоже меня смущала.
И у Кэролайн, и у Моники были причины желать смерти Кайлы, а это означало, что мой список подозреваемых рос, вместо того чтобы сокращаться.
