Текст книги "Современный зарубежный детектив-14.Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"
Автор книги: авторов Коллектив
Соавторы: Сьюзен Хилл,Жоэль Диккер,Себастьян Фитцек,Сара Даннаки,Стив Кавана,Джин Корелиц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 219 (всего у книги 346 страниц)
– Нет, не хочу навязываться, – отказался Арпад. – Но спасибо, ты настоящий друг. До пятницы.
В это время в Колоньи Карин выходила из автобуса после работы. Через пять дней они с Грегом отправятся на выходные в Италию. Только он и она. Она прокрутила в голове программу: в субботу утром родители заберут детей в Прованс, с чемоданами и всеми прибамбасами. Сразу после они с Грегом спокойно уедут. Отвезут Сэнди в собачью передержку и двинутся в Пьемонт.
Подходя к дому, она чувствовала умиротворение. Радовалась даже веселой возне, которая ее ждет, едва она переступит порог. Дети слоняются без дела, няня развалилась на диване. Она расцелует весь этот свой несовершенный мирок: лучше быть счастливой в Бородавке, чем страдать в Стеклянном доме.
Прежде чем войти, она достала письма из почтового ящика. В основном счета. Но одно привлекло ее внимание: на нем значилось просто «Мадам Льежан», ни адреса, ни марки. Кто-то положил конверт прямо сюда. Карин открыла письмо и в ужасе прочитала анонимную записку:
Твой муж – грязная свинья, он тебе изменяет.
День налета
Суббота, 2 июля 2022 года
9 час. 45 мин.
В тот же момент, когда в магазине задержали Арпада, другая колонна полицейских, закрывавшая служебный вход, перехватила в дверях второго налетчика.
Оба подозреваемых были нейтрализованы. В соответствии с инструкцией их немедленно доставили в расположение уголовной полиции – в наручниках и с завязанными глазами.
Грег, в балаклаве и боевой экипировке, из чистого злорадства лично доволок Арпада до полицейской машины и без церемоний швырнул на заднее сиденье. Машина с включенной сиреной и мигалкой сразу тронулась с места. Арпад, еще оглушенный взрывом, ничего не видел и почти ничего не слышал. Он был в шоке. Что с ним сделают? Что с ним будет?
Грег, стоя на тротуаре, смотрел машине вслед. Он ликовал, как охотник, загнавший добычу. Но радоваться было рано. Охота кончается только смертью.
Бойтесь раненых зверей.
В этом состоянии они особенно опасны.
Глава 17За 4 дня до налета
ВОСКРЕСЕНЬЕ, 26 ИЮНЯ
(Удача Грега)
ПОНЕДЕЛЬНИК, 27 ИЮНЯ
➧ ВТОРНИК, 28 ИЮНЯ 2022 ГОДА
СРЕДА, 29 ИЮНЯ
ЧЕТВЕРГ, 30 ИЮНЯ
ПЯТНИЦА, 1 ИЮЛЯ
СУББОТА, 2 ИЮЛЯ
(День налета)
7 час. 45 мин., в гостиничном номере.
Арпад быстро заправил постель, чтобы вокруг не было такого беспорядка. Поправил рубашку, словно перед важной встречей, потом взял телефон и нажал на иконку видеозвонка у номера Софи.
Она приняла вызов. На заднем плане он видел кухню. Они коротко, пристально взглянули друг на друга, а потом раздались радостные вопли детей, которые как раз заканчивали завтракать.
– Это папа? – завопил Исаак, выхватывая у матери телефон. – Привет, папа, как дела?
– Я тоже хочу поговорить с папой, – заныла Леа, прижимаясь к брату.
– Как вы, милые мои? – спросил Арпад.
– Хорошо, – ответил Исаак. – А ты где?
– В Лондоне.
– У бабушки и дедушки?
– Нет, я в гостинице. Я по работе приехал.
– Я думал, ты уехал из-за той драки вечером…
– Нет-нет.
Он понимал, что детей травмировало зрелище, представшее им в прошлую субботу. Драка с Хищником, ярость отца, полиция…
– Простите, что переполошил вас. Сейчас все в порядке.
– А когда ты вернешься?
– Как только смогу, постараюсь побыстрее.
– Мы в пятницу уезжаем в Сен-Тропе, на каникулы. Ты ведь с нами поедешь, да?
Арпад постарался ничем не выдать своего изумления. Софи уезжает с детьми? Значит, это конец. У него перехватило дыхание.
– Дорогие, мне надо отключаться.
– ОК, папа, но возвращайся побыстрей, пожалуйста, мы по тебе скучаем.
Арпад сглотнул подступившие рыдания. Пришлось ограничиться кивком и срочно нажимать на отбой.
В Стеклянном доме у Софи сдавали нервы.
– Давайте скорей, в школу пора, – решительно сказала она, легонько подталкивая детей к двери.
Ей нужно было побыть одной. Выплакаться. Она высадила детей у школы, потом заехала на ближайшую парковку и разрыдалась. Детей гостиничный номер обманул, но решиться разрушить семью она не могла. Это невыносимо. А раз она всему причиной, то и решение за ней. Так больше не может продолжаться. Она должна разорвать все связи с Хищником.
Арпад пришел в себя и промокнул глаза. Потом спустился перекусить в унылую гостиничную столовую. Есть ему не хотелось, просто чтобы вокруг были люди.
Оправившись от потрясения из-за отъезда детей в Сен-Тропе, Арпад мало-помалу вставал на лапы: ничего еще не кончено для них с Софи, наоборот, это может быть только началом. Он будет драться. Они начнут новую жизнь. Он простит ее, они вместе справятся с этим испытанием и выйдут из него с новыми силами. Он будет участвовать в налете и навсегда избавится от Хищника.
Жена будет принадлежать только ему. И больше не надо будет бояться, что этот дикий зверь вернется. Он подумал, что даже хорошо, если дети в пятницу уедут, лучше им быть подальше от Женевы. После налета он поедет к ним на юг. Это станет возрождением их любви, возрождением семьи. Тут он вспомнил про Бернара и разозлился на себя, незачем было его так оскорблять. Он извинится перед ним. Бернар вычеркнет из памяти этот инцидент. Все опять будет как раньше.
Арпаду вдруг страшно захотелось снова оказаться в Сен-Тропе и чтобы Бернар зажал его в углу террасы, а Жаклин утопила в своей болтовне, захотелось повидать несносную свояченицу Алису и хирурга Марка, ее мужа.
Теперь, пятнадцать лет спустя, он все сделает наоборот: сбежит из Женевы и спрячется в Сен-Тропе.
Арпад отправился на ресепшен и сообщил, что остается до пятницы. Потом, чтобы создать себе прочное алиби, поделился с администратором:
– В пятницу уезжаю в Сен-Тропе. Начинаются школьные каникулы, отвезу детей к родителям жены.
Служащий, если его спросят, подтвердит, что в пятницу он отбыл в Сен-Тропе. Лишняя предосторожность не помешает. Потом Арпад вышел из отеля, забрал машину с парковки и уехал.
Сцена не ускользнула от внимания агентов наблюдения, которые с вечера отслеживали каждый шаг Арпада. Женщина-полицейский, игравшая роль постоялицы отеля, слышала его разговор с администратором. На парковке инспектор Марион Брюлье со своей коллегой из угрозыска, сидя в машине без опознавательных знаков, смотрели вслед его машине. За его «порше» двинулась группа слежения, мастера наружного наблюдения.
– Не похож он на налетчика, – сказала Марион, поигрывая картонным стаканчиком с кофе.
– Что значит «похож на налетчика»? – спросила коллега, доедая круассан.
– Не знаю, – улыбнулась Марион. – Но выглядит он как приличный человек.
– Закоренелые преступники вообще выглядят как приличные люди. И потом, если ему не в чем себя упрекнуть, что он делает в гостинице, да еще рядом с аэропортом?
– Может, с женой поругался, – предположила Марион.
Сослуживица промолчала.
– Тот тип из группы быстрого реагирования, который дал наводку, я его знаю…
– И что?
– Скотина. Все думаю, можно ли верить его сведениям.
– Можно быть скотиной и хорошим полицейским. Досье у него лучше некуда.
Марион пожала плечами. Интересно, нашла ли жена Грега ее письмо?
Карин сидела в автобусе, ехала на работу. У нее не выходило из головы это письмо. Она почти не спала. Может, это правда? Может, Грег ей изменяет? Может, она тоже из тех наивных дурочек, что вечно ни о чем не догадываются? А когда он поздно возвращается с очередной операции, может, это и не операция вовсе? И кто написал эти жестокие слова? Там написано, что Грег «грязная свинья». Может, это какая-нибудь его пассия мстит?
Мужу она, само собой, ничего не сказала. Она еще не готова с ним сражаться. Она попыталась открыть его служебный телефон, но там был пароль, который Грег не сообщал никому. Всегда говорил: «Это не телефон, это орудие производства».
Карин начинала подозревать, не кроется ли за этими словами что-то еще.
Арпад все утро искал книгу.
Он обошел чуть ли не все книжные магазины в городе. Маленькие частные, огромные сетевые, букинистические. Безуспешно. Он заходил в центральную городскую библиотеку, в университетскую библиотеку филологического факультета. Все впустую. Вдруг ему пришло в голову сходить в антикварную лавку. Он знал один магазин редкой книги в Старом городе, где продавались первые издания, древние карты. И там он ее нашел. «Уникальное издание, настоящий кожаный переплет, с золотым обрезом», – объяснял продавец запредельную цену. Арпад безропотно заплатил. Ему была нужна эта книга. Ему нужно было понять.
Около полудня.
В зале заседаний Главного управления полиции начиналось обсуждение будущей операции с участием представителей уголовного розыска, службы наружного наблюдения, группы быстрого реагирования и прокурора.
Грег, усаживаясь рядом со своим начальником, заметил среди присутствующих Марион Брюлье. «Непруха», – подумал он.
Совещание открыл глава следственной группы из уголовной полиции. Он пригласил Марион сесть рядом и представил ее собравшимся:
– Инспектор Марион Брюлье, она расследует это дело.
Грег шепнул на ухо начальнику:
– Чтоб их! Поставили девчонку вести расследование… Она же все завалит. Все-таки лучше иногда разбираться самим. Небось спит со всеми подряд. Внешность располагает.
Начальник фыркнул. Глава следственной группы продолжал:
– Марион, несмотря на молодость, один из наших лучших сотрудников, уверен, она сработает образцово. Заранее благодарен за любую помощь, какую вы сможете ей оказать, и предоставляю ей слово.
Марион вышла вперед и начала докладывать:
– Слежка за подозреваемым была установлена вчера после полудня. Выйти на его след оказалось легко. Он снял номер в гостинице напротив аэропорта, под собственным именем. Наружное наблюдение началось после его возвращения в отель около семнадцати часов, он оставался в номере, затем поужинал в ближайшей пиццерии. В отель вернулся в двадцать часов, ночью никуда не выходил.
– А что он делал до семнадцати?
– Неизвестно. Его местонахождение установлено только по возвращении в отель.
– Его телефон на прослушке? – спросил начальник Грега.
– Да.
Слово взял прокурор:
– Я дал разрешение на прослушивание. Но камеры наблюдения, которые запрашивала группа быстрого реагирования, – ни-ни! Ни в гостинице, ни у него дома. Дома тем более, ведь он оттуда явно ушел. Кстати, кто-нибудь знает почему?
– Семейные проблемы, – пояснил Грег.
– Вы с ним близко знакомы? – спросил прокурор.
– Да, это мне и позволило догадаться, что готовится налет. Жену его я тоже хорошо знаю, могу к ней сходить под каким-нибудь предлогом и за это время установить у них камеру. Он наверняка заедет домой, и нам было бы очень на руку видеть, чем он занимается.
– Я здесь не затем, чтобы играть вам на руку, – сухо заметил прокурор. – Я здесь затем, чтобы не позволять вам делать глупости и нарушать основные принципы права! Мы не с террористом дело имеем. Продолжайте, пожалуйста, инспектор!
– К настоящему моменту активность на телефоне подозреваемого минимальна. Ему поступил звонок от некоего Жюльена Марте, одного из друзей. Арпад Браун полгода назад потерял работу и никому не сказал, даже жене, она, судя по всему, узнала об этом совсем недавно. Жюльен Марте предложил ему помощь в поиске работы. Короче, для нас ничего интересного. После этого вчера вечером ему дважды пыталась звонить жена, он не снимал трубку. Сегодня утром позвонил детям, сказал им, что находится в Лондоне по работе.
– Других звонков не было? – удивился прокурор.
– Ни одного.
– У него есть второй телефон! – воскликнул Грег. – Тем вечером сообщник звонил ему по другому телефону.
– Откуда вам это известно? – спросил прокурор.
– Я… я видел.
– Как вы могли видеть?
– Я был у них дома.
– Да, второй телефон упоминается в твоей справке, но никаких его следов мы не нашли, – уточнила Марион. – Возможно, это телефон с предоплатной симкой другой страны, его отследить трудно.
– Значит, что у нас конкретного, кроме подозрений? – спросил прокурор.
– На данный момент ничего, кроме подслушанного Грегом Льежаном разговора по поводу субботнего налета.
– Банк или ювелирный?
– Скорее всего, ювелирный. Банки по субботам закрыты, вряд ли их интересует банкомат. Кроме того, между Арпадом Брауном и Филиппом Карралем, французским налетчиком, действительно существует связь. В базе французских органов безопасности он значится под литерой 5[214] 214
Угроза национальной безопасности.
[Закрыть] за связи с леворадикальными экстремистами. С Арпадом Брауном они знакомы, вместе сидели. По сведениям французских коллег, органы безопасности давно потеряли след Филиппа Карраля. Но его видели в Женеве в прошлую субботу вечером, после разборки с… Арпадом Брауном!
– А где сейчас находится этот Карраль? – спросил прокурор.
– Неизвестно. Растворился в воздухе.
– А Арпад Браун?
– Номер в гостинице он оставил за собой до пятницы. Сказал, что потом уедет в Сен-Тропе, к семье.
– Кажется, налет назначен на субботу, – заметил прокурор.
– Вот именно. Думаю, он обеспечивает себе алиби.
– А где он сейчас?
– Все утро он ходил по книжным магазинам, – взял слово агент из группы слежения. – А сейчас уже больше часа сидит на террасе кафе на площади Бур-де-Фур.
– Один?
– Один. Читает книгу, которую искал все утро. Вот только что заказал салат с курицей и минеральную воду, если хотите знать.
– А что за книга?
– Книга редчайшая, написана в начале прошлого века одним итальянским писателем. По словам книготорговцев, к которым он заходил, он нигде не мог ее найти. Наконец откопал, в нумерованном издании, купил за 900 франков, заплатил наличными. «Дикие звери» Карло Висконтини. В оригинале называется Animali Selvaggi. По нашим сведениям, это сборник рассказов об одной тосканской деревушке.
– Хотел бы я знать, какая связь между налетом и старой итальянской книжкой, – заметил прокурор.
В полдень того же дня, в ресторане в центре города.
Посетителей пока было мало. В укромном углу ждал мужчина с букетом роз. Он не знал, куда их девать. Без сомнения, пришел на свидание.
В конце концов Хищник решил положить букет на пол. Надо было духи купить, гораздо практичнее.
Он был страшно взволнован предстоящим обедом с Софи. Он ей предложил приехать к нему в схрон, они уже встречались там после его появления в Женеве. Там их никто не увидит. Но она предложила повидаться в ресторане, и он не заставил себя просить. Ему казалось, что они с Софи стали настоящей парой. Приятно выйти из тени.
По такому случаю он купил рубашку в магазине прет-а-порте. Давно он рубашек не носил. Даже решил, что слегка смахивает на Арпада. Он решил, что когда она придет, он поцелует ей руку. Он видел, что так сделал Арпад, когда они с ней выходили после ужина из отеля «Де Берг» в день рождения Софи.
Наконец появилась Софи. Красивая как никогда. Наградила его самой прекрасной своей улыбкой. Он встал и взял ее за руку. Она решила, что он хочет ее пожать, и сперва удивилась, а потом подумала – это ради тайны, он делает вид, будто это деловая встреча. И они обменялись жалким рукопожатием. Хищник подобрал с пола цветы и протянул ей. Она внезапно смутилась. Ей стало не по себе. Они сели, и она без предисловий произнесла:
– Хищник, так больше продолжаться не может…
– Что не может продолжаться?
– Мы. Пора остановиться. Сейчас.
– Ты меня бросаешь?
– Прости, что говорю вот так, сразу…
Хищник был ошеломлен. Ему рефлекторно, как раненому зверю, захотелось спрятаться и зализать раны. Он сделал вид, будто встает.
– Не трать время на обед со мной. – Он старался сохранить лицо. – Я ухожу.
Она удержала его:
– Хищник…
– Лучше мне снова стать Филиппом.
– Для меня ты всегда будешь Хищником…
– В том-то и проблема.
Она прошептала со страдальческим видом:
– Как бы мне хотелось, чтобы у нас с тобой все продолжалось вечно…
– Но?..
– У меня семья, – напомнила Софи.
– Раньше тебя это не останавливало…
– Сейчас все изменилось.
– Знаешь, то, что я тебе написал в поздравительной открытке… я правда всегда так думал и продолжаю думать: эта милая, гладкая буржуазная жизнь не для тебя…
– Это моя жизнь. И она мне нравится.
– Если бы она тебе действительно нравилась, ты бы сейчас здесь со мной не сидела.
– Я сижу здесь с тобой, только чтобы тебе сказать, что все кончено.
Она сразу рассердилась на себя: фраза получилась жестокой. И попыталась ее смягчить:
– Ты должен понять. Существуют две Софи: одна создана, чтобы быть с тобой, другая – чтобы быть с Арпадом и детьми. Все трое на меня рассчитывают, я не могу с ними так обойтись.
Хищник не выдержал. Это было слишком. Он встал и ушел. Арпад выиграл, она выбрала его. Он всегда страшился этой минуты.
Софи смотрела ему вслед. Ей страстно хотелось его удержать. Она ненавидела себя за то, что причинила ему боль. Но ему надо было позволить уйти. Она, в свой черед, вышла из ресторана и вернулась в контору.
Вероника сидела за компьютером и жевала салат.
– Обед не состоялся? – Ее удивило, что шефиня так быстро вернулась.
– Отменили, – коротко ответила Софи и закрылась у себя в кабинете.
Она достала из ящика конверт, где лежали все письма от Хищника. Бросила в железную корзину и подожгла. Пламя никак не занималось. Бумага сопротивлялась. Слегка чернела, сворачивалась, но слова были видны. Она раз за разом яростно чиркала зажигалкой, пока не загорелась вся корзина. Глядя, как сгорает значительная часть ее жизни, она надеялась забыть Хищника навсегда. Она открыла окно, чтобы проветрить, сквозняк подстегнул языки пламени, оно стало угрожающим. Она вылила в корзину бутылку воды, чтобы не загорелось все вокруг, и буйный огонь угас. Не пострадал только кусочек поздравительной открытки из плотного картона. Со словами:
Люблю тебя.
Твой Хищник
Потом Софи таким же ураганом вылетела из конторы. Без всяких объяснений попросила Веронику отменить две встречи во второй половине дня – и исчезла. Взяла свою машину на парковке «Монблан» и позвонила Арпаду. Тот все еще читал в кафе на Бур-де-Фур.
– Еду домой, приезжай. Никого, кроме тебя, не будет.
Услышав «домой», Арпад все понял. Захлопнул книгу, заплатил по счету. Спустя четверть часа его «порше» въезжал в ворота Стеклянного дома. Агенты, которые вели его машину, остановились поодаль, чтобы не попасться на глаза. Слежка сосредоточилась на доме. Двое безупречного вида прохожих уже входили в окрестный лес.
Арпад вошел в дом с колотящимся сердцем.
– Соф? – окликнул он.
Никто не ответил.
Он нашел ее в гостиной. Они бросились друг другу в объятия. Наконец-то они вместе. Он не помнил себя от счастья. Она изо всех сил старалась себя убедить, что сделала правильный выбор.
Книга Арпада все утро не давала Грегу покоя. Инстинкт полицейского. Найти сборник Висконтини оказалось в самом деле невозможно, но после долгих поисков ему все-таки удалось раскопать электронную версию на сайте университетской библиотеки Квебека.
Заняться чтением он смог только вечером, уже дома. Сидя за кухонным столом, полистал страницы на экране ноутбука. Книжка была явно толстая, и он начал с содержания – вдруг найдется, за что зацепиться. Его внимание немедленно привлекла глава седьмая, «Пантера». Естественно, он сразу вспомнил татуировку на бедре Софи.
Грег с головой ушел в чтение. Поднял голову только на звук мобильника, лежавшего на кухонной стойке. Сообщение. Он встал. Старший агент из группы наружного наблюдения докладывал, что Арпад из дома не выезжал. Грег положил мобильник и сразу вернулся к чтению. Блокировать экран он не стал, телефон после нескольких секунд бездействия отключался сам.
Но Карин стояла здесь же, прямо под боком, делала вид, что заваривает чай. Она весь вечер ждала этого момента. Быстрым незаметным движением она схватила телефон, пока он разблокирован. Грег ничего не заметил, он уже снова был в тосканской деревушке, о которой писал Висконтини.
Карин заперлась в туалете и стала просматривать фото и видео на телефоне. И ее накрыло. Это было как удар под дых со всей силы. Ее оглушило, сразило как громом.
Пантера
Тоскана, 1912 год
Джованна долго ждала, когда вернется хозяин.
В его отсутствие она хорошо заботилась о замке. Замок был каменный, в духе римских палаццо, и стоял на холме, возвышаясь над гектарами оливковых рощ и окрестной деревушкой Бракетто.
Джованна блюла владения хозяина, как свои собственные, следила, чтобы никто из слуг не отлынивал. За оливы она не боялась: крестьяне работать умеют, рощи ухожены. Зато шофер, садовники, кухарка и горничные, стоило хозяину отправиться в очередное долгое путешествие, чувствовали себя вольготно. Глаз да глаз нужен. Ей уже стукнуло шестьдесят пять, пятьдесят из них она провела в услужении у рода Мадура, и теперь понимала, что старые слуги ее ни в грош не ставят: они знали, как великодушен и мягкосердечен хозяин. Но молодые ее еще слушались, и она частенько их распекала.
Джованна гордилась, что служит у Лукино Алани ди Мадура, «последнего из рода Мадура». Веками предки Мадура были благодетелями Бракетто. Но вместе с ним угаснет и род. Лукино Алани ди Мадура был последним отпрыском, последним побегом родового древа. В свои пятьдесят он так и не женился и не намеревался иметь потомков. Он жил один – и уйдет один. А с ним упокоится в могиле его имя и герб.
Джованна знала Лукино с рождения. Его родители взяли ее в услужение в пятнадцать лет. И полвека спустя она опекала его и нянчила, как ребенка, которого у нее не было.
Лукино Алани ди Мадура любил приключения. Любил дальние странствия, любил открывать новые земли. Каждый год он уезжал, на недели, на месяцы. Он рассказывал Джованне о своих планах, показывал карты полушарий, лежавшие у него в столе. А потом, со дня его отъезда до возвращения, она с собачьей преданностью несла стражу в замке. Когда он возвращался, для нее наступал праздник. Обычно он появлялся с целой вереницей машин, груженных находками – мебелью, скульптурами, охотничьими трофеями, светильниками. У каждого предмета была своя история, и Лукино рассказывал ее Джованне. Она не выходила из роли, пеняла ему: стоило ли, в самом деле, везти из Бразилии это огромное, неуклюжее деревянное кресло? Зачем ему этот набор статуэток из слоновой кости какого-то азиатского племени? А уж это неслыханное чучело медведя, которое он вывез после охоты в русских лесах…
На этот раз его захватила Африка. Из Ливии он направился в Эфиопию, потом двинулся южнее, в Британскую Кению. Он писал Джованне, и она следила за его переездами по карте. Но письма становились все короче и приходили все реже. В последнем он писал, что скоро вернется. Но после этого «скоро» прошло уже много недель.
После известия о возвращении Джованна каждый день готовила для него обед. Но ожидание все не кончалось. И вот однажды утром в замок вбежали деревенские мальчишки:
– Донна Джованна! Донна Джованна!
– Что вам, дети мои?
– ОН вернулся!
Она почувствовала, как забилось ее сердце. Огромная радость охватила ее, широкая улыбка осветила обычно суровое лицо.
– И где он сейчас?
– В деревне, донна Джованна, – ответил один из мальчишек в надежде на награду. – Остановился со всеми поздороваться.
Джованна подняла на ноги весь дом, хотя все было готово. Блюда на плите, стол в столовой накрыт. Кусты в саду подстрижены накануне, струи главного фонтана проверены. Родовой замок Мадура никогда не был так прекрасен.
Мальчишки, что принесли добрую весть, отправились на кухню за сластями, а Джованна встала на страже на ступенях замка.
Вереница машин подъехала через полчаса. Лукино вышел и бросился в объятия экономки.
– Джованна! Моя добрая Джованна! – вскричал он, обнимая ее.
– Силы небесные, Лукино! Я так беспокоилась! Думала, вы уже никогда не приедете!
– Я всегда уезжаю, чтобы вернуться, славная моя Джованна.
Экономка неодобрительно взглянула на фургоны, доверху набитые громоздкими сувенирами. Какие-то люди только что выгрузили большой плетеный сундук.
– Не сваливайте этот ужас во дворе! – набросилась она на них.
– Этот ужас, – весело перебил ее Лукино, – наш новый спутник. Я вернулся не один.
– Какой спутник? – удивилась Джованна.
Лукино открыл сундук, запустил туда руки, вынул прелестного зверя, похожего на пятнистого котенка, и представил экономке:
– Джованна, это Гаттино.[215] 215
Котенок (итал.).
[Закрыть]
Она изумленно уставилась на него. Кошек у них было столько, что девать некуда. Позавчера в конюшне нашли девять новорожденных котят!
Детеныш замяукал, и Лукино решил, что тот голоден. Он потребовал молока, и Джованна, рысью сбегав на кухню, вернулась с миской, стараясь не пролить ни капли.
– Молоко! Вот молоко для котика!
Лукино заливисто рассмеялся:
– Славная моя Джованна, вы слишком долго просидели здесь! В следующий раз я возьму вас с собой путешествовать.
– Нет уж, спасибо. Но что я такого смешного сказала?
– Ну Джованна, вы разве не видите, что Гаттино – не кошка?
Джованна почувствовала себя полной дурой и постояла в задумчивости.
– Но кто это, если не кошка? – спросила она наконец, стыдясь своего невежества.
– Пантера, Джованна. Это детеныш пантеры.
В следующие месяцы Гаттино стал любимцем не только всего замка, но и всей деревни Бракетто. Маленькая очаровательная пантера была совершенно ручной. В замке она постоянно находилась в своре собак Лукино и подражала их повадкам. Повинуясь Маме, старой пастушьей суке, главе стаи, пантера играла в саду с мячом, валялась на ковре в кабинете, ластилась к слугам, запрыгивала в прицеп трактора и лениво объезжала оливковые рощи, а ночью спала со всеми остальными в хозяйской комнате. Она подросла, ее больше не кормили молоком, и она, как и ее друзья-собаки, получала жестяную миску с густой похлебкой. И каждый день, когда Лукино пил чай на веранде, пантера, словно комнатная собачка, протягивала лапу за печеньем.
Лукино водил Гаттино в деревню, и это был целый аттракцион. Дети, бросив карусель на площади, сбегались погладить кошечку, и та не сопротивлялась. Нередко можно было видеть, как последний из рода Мадура сидит в кафе или разгуливает меж рыночных рядов, а рядом на поводке вышагивает его маленький хищник.
Лукино регулярно вызывал ветеринара из римского зоопарка, убедиться, что пантера здорова.
– Она отлично растет, – каждый раз подтверждал врач, – и совершенно здорова. Даже на собачьей похлебке.
– Да она и ведет себя как собака, – весело пояснил Лукино.
– Она думает, что она собака, – возразил ветеринар.
– Что вы хотите сказать?
– Гаттино не сознает себя пантерой. В африканской саванне она бы погибла в первый же день. Она утратила рефлексы хищника и не способна охотиться. Она живет среди собак и думает, что она тоже собака.
Год спустя после приезда в замок пантера выросла. Из нежного котенка она превратилась во внушительного зверя. Но зверя невероятно спокойного и благодушного. Более тихого, ласкового, игривого, чем любая собака.
В отличие от псов, выдрессированных по всем правилам, пантера пользовалась безграничными привилегиями: спала в постели Лукино, плескалась с ним в большом бассейне, ела на ковре в столовой из фарфоровой тарелки и почти всегда сопровождала его, когда он ходил в Бракетто – к великой радости детей, катавшихся на ней верхом.
Слава о Гаттино разнеслась по всей округе. О пантере написали в газетах. В Бракетто съезжались любопытные, только чтобы поглазеть на хищника. Директора цирков предлагали Лукино за комнатную пантеру баснословные суммы, но Джованна раз за разом выпроваживала докучливых гостей. Зверь пленил даже ее, хотя сперва она относилась к нему сдержанно. И потом, с появлением Гаттино Лукино выбросил из головы путешествия. Как можно оставить одну красавицу пантеру? Она стала его подругой.
Три года пантера дарила хозяину счастье. Вплоть до того злосчастного вечера.
Было поздно. В замке все спали, свет горел только в кабинете Лукино. Сидя за рабочим столом, он просматривал письма. Вокруг него на ковре мирно спали вповалку собаки и пантера. Все было тихо и спокойно. Слышалось только дыхание спящих животных да скрип пера Лукино, бегавшего по бумаге.
Трагедия случилась, когда он собирался вскрыть конверт, полученный в тот же день от миланского друга. Торопясь узнать, как у того дела, он слишком резко взялся за нож для бумаги. Лезвие проткнуло конверт и поранило ему руку. Ничего серьезного, простая царапина. Но из ранки закапала кровь. Лукино потянулся за носовым платком и вдруг почувствовал на порезе что-то горячее и шершавое. Язык Гаттино. Пантера стала лизать кровь, сперва потихоньку, потом как одержимая.
В эту минуту Лукино понял, что его ручная пантера, почувствовав вкус крови, снова стала хищником. Он знал, что если отдернуть руку, пантера его загрызет. Свободной рукой он очень медленно открыл ящик стола и достал револьвер. Приставил дуло к голове пантеры, все еще жадно лизавшей рану, и нажал на курок.
Наутро их нашла Джованна.
По комнате метались перепуганные собаки. Лукино распростерся на полу. Он все еще плакал, обнимая тело обожаемой пантеры, лежавшее в луже крови.
Объяснив Джованне обстоятельства трагедии, Лукино сказал:
– Она умерла из-за меня…
– Но, Лукино, она бы вас наверняка растерзала!
– Я решил сделать из пантеры комнатную собачку. Но дикие звери – они как люди. Их можно задобрить, загримировать, переодеть. Можно питать их любовью и надеждой. Но их природу не изменить.
