сообщить о нарушении
Текущая страница: 191 (всего у книги 298 страниц)
– Тот артефакт уничтожили! – Дамблдор только теперь вспомнил, что Тикнесс, являвшийся одним из заседателей Визенгамота, в свое время выступал против приговора Волдеморту и нарушения одного из правил Министерства – никогда не создавать портключей в его помещения. «Вот напасть! И нужно было именно ему сюда припереться!» – мысленно посетовал Альбус, стараясь сохранять уверенность. – И вы прекрасно об этом знаете!
– Буквально три минуты назад я перестал быть в этом уверен, мистер Дамблдор. Аврор Шеклболт, не забудьте опросить свидетелей, – Тикнесс нарочито посмотрел по сторонам, – присутствовавших при инциденте. Мы должны точно установить обстоятельства гибели двух людей. Я тоже дам показания согласно правилам. Предупреждаю всех – сведения о случившемся подлежат сокрытию от прессы, – он снова пристально уставился на Дамблдора. – Особенно это касается вас, мистер Верховный чародей.
– Вы не можете мне приказывать…
– Могу! Сейчас, в отсутствие министра, распоряжаюсь я. Это не Визенгамот – идите туда и командуйте, – жестко припечатал Тикнесс, а затем ядовито добавил: – Хотя не думаю, что вы долго продержитесь на этой должности – я среди обвинений в вашу сторону слышал, что мистер Грюм всю эту аферу с ночным посещением Отдела тайн устроил не без вашего ведома.
– Ничего подобного!
– Но вы знали о том, что ваш студент отправился сюда, и не предприняли никаких мер, чтобы остановить его. А теперь он мертв! – Тикнесс не был близко знаком с Гарри, поэтому ему было проще говорить о нем абсолютно отвлеченно.
– Но при чем здесь я?! Не смейте меня обвинять! Не я его отправил в Арку! – Дамблдор вдруг осознал, что он оправдывается – и ужаснулся, насколько его выбило из колеи появление Тома, о котором он продолжал думать, независимо от того, о чем шла речь в зале. – Надеюсь, вы проведете расследование по всем правилам и без голословных обвинений, – резко поменял он свой тон, вернувшись к командному.
В комнате на несколько секунд залегла тишина. Реальность словно специально заткнула всем рты, чтобы подготовить их к очередной встряске – от порога раздался голос Фаджа:
– Как много интересного можно увидеть и услышать, если не спешить давать о себе знать. Заверяю, уважаемый Альбус, расследование мы проведем согласно букве закона.
Все обернулись в сторону входа – по лестнице медленно спускался Фадж, окруженный какой-то странной дымкой.
– И как давно вы подслушиваете и подсматриваете, Корнелиус? – Дамблдор мысленно поминал Мерлина и всех его родственников, если таковые были. – Когда вы нужны – вас вечно нет на месте.
– Я здесь достаточно давно, чтобы составить собственное мнение о данной чрезвычайной ситуации, – Фадж обменялся с Тикнессом многозначительными взглядами и, нарочито не скрываясь, полностью отключил действие артефакта защиты – дымка вокруг него пропала. – Это новая разработка невыразимцев – стационарный генератор щита Хамелеона, – небрежно пояснил он на заинтересованный взгляд Дамблдора. – Министр не имеет права рисковать, а это изобретение позволяет мне видеть все своими глазами, находясь в центре событий, – на секунду Фадж замолчал, а затем перешел к делу: – Итак, полагаю, пора начать разбирательство и для этого стоит перейти в более подходящее для этого помещение. Вы так не считаете, Альбус?
– Согласен. Здесь ожидать пока, пожалуй, больше нечего, – Дамблдор с подозрением оглянулся на Арку Смерти. – Вообще-то не мешало бы оставить аврорский дежурный наряд.
– Вы это предлагаете из-за того, что кто-то вошел за Завесу? – Фадж прекрасно рассмотрел, кто это был, и теперь терялся в догадках, почему Риддл был так спокоен и совсем не боялся? То, что он, видимо, разгадал тайну этого древнего артефакта, сомнению не подлежало. Ведь не самоубийца же он? Но Корнелиус был уверен, что сможет как-нибудь позже задать эти вопросы самому Тому, а заодно и поинтересоваться – живой ли он или и в самом деле побывал за гранью, из-за которой вернулся, как утверждал Дамблдор, правда, указывая совершенно на другого человека. Человека ли? Вид того урода, величавшего себя Волдемортом, Корнелиусу абсолютно не понравился. Но приходилось держать себя в руках и не сыпать вопросами раньше времени, доказывая, что он достоин занимать место министра, где нужен трезвый расчет и холодная голова.
– Значит, ты… – договорить Дамблдор не успел.
Все дружно ахнули, когда занавес на Арке Смерти взвился, словно оттуда – где бы это ни было – подул сильный ветер.
========== Глава 91 ==========
Том почувствовал, как его ноги мягко коснулись твердой поверхности, а потом вспышка желтого света разорвала видение, преследовавшее во время передвижения в пространстве с помощью феникса Госпожи. Как только зрение восстановилось после яркого блика, перед взором Тома предстал просторный чашеобразный зал, а сам он стоял в шаге от Арки Смерти. Ему даже показалось, что ее странный неприглядный занавес жадно потянулся к нему, но не было в этом движении ничего пугающего, напротив, будто его приветствовали или приглашали войти внутрь. Окинув быстрым взглядом замерших явно от неожиданности магов, Том задержал свое внимание на Северусе – тот выглядел не лучше покойника. Надеясь, что улыбка ободрит любимого и даст ему силы дождаться их с Гарри возвращения, Том подмигнул Северусу, провернул перстень на пальце камнем к ладони и, пока никто не очнулся от ступора и не помешал ему, шагнул в Арку.
То, что это уже был не зал Отдела тайн, Том понял моментально, сделав буквально пару-тройку шагов вперед – стало зябко, и вокруг густо заклубились какие-то облачка, похожие на дохлых медуз, бултыхаемых в прибрежной полосе волнами прибоя. Приятного мало, их вид вызывал брезгливое отторжение, особенно после того, как Том в некоторых из них заметил что-то вроде лиц с раскрытыми ртами – расплывшихся и бесформенных, точно у мертвецов не первой свежести. Одно лишь радовало – к нему они вплотную не приближались, словно боялись, или же его окружало невидимое защитное поле пару ярдов в диаметре.
Том покрутился на месте, осматриваясь. Сзади четко выделялось светлое пятно – там находился выход в реальный мир, со всех других сторон не было никаких приметных отличий. И тогда Том просто сосредоточился, стараясь ментально дотянуться до Гарри – ничего не вышло. Он снова тщательно все оглядел, сознавая, что что-то упускает – ведь Госпожа была уверена, что у него не возникнет проблем с поиском того острова жизни среди смерти, где его ждет Гарри. Том вернулся к выходу, протянул к нему руку – вот оно! Живое тепло! Оно чувствовалось легким, но довольно отчетливым покалыванием на коже и заставляло ярко гореть знак на Воскрешающем камне. Отойдя от места своего проникновения на грань так, чтобы не потерять выход из виду, Том попытался воспользоваться Камнем как своеобразным компасом. Это сработало – знак загорался при повороте руки в сторону выхода и еще в одном направлении. Туда он и отправился. Сгустки субстанции, являвшиеся, скорее всего, упомянутыми Госпожой неприкаянными душами, расступались, не заставляя пробираться между ними. Пару раз Том корректировал направление движения, сверяясь с яркостью свечения знака Даров Смерти. Вскоре и этого уже не требовалось, потому что впереди стало заметно светлее, а через минуту перед глазами Тома предстала чарующая картина летнего заката – солнце готовилось сесть за горы, и это выглядело так умиротворяюще, что от этой красоты сложно было оторвать взор.
В полумиле, или даже ближе, виднелся добротный дом – туда Том и поспешил, надеясь, что правильно отыскал указанное Госпожой место.
***
Утром Гарри по заведенной с самого прибытия привычке отметил на самодельном календаре очередной день и печально улыбнулся, задавшись вопросом, сколько еще таких же крестиков ему предстоит нарисовать до своего возвращения в родной мир, а затем отправился доить овец и возиться в огороде. Он уже отлично справлялся с помощью магии, освоив даже сложное колдовство без использования волшебной палочки, но хозяйством все же предпочитал заниматься по старинке – своими руками.
День шел как всегда почти до наступления вечера, когда в гости заглянула Госпожа. Немного удивило, что она решила устроиться для беседы на улице – обычно же выбирала посиделки в доме. Но желание дамы – превыше всего. Они разместились в наколдованных Гарри креслах неподалеку от входа в коттедж. Разговаривали о всяких мелочах, обсуждали погодные заклинания и некоторые сложные плетения чар, вычитанные Поттером в одной из книг. Он уже закончил базовое обучение у Госпожи и теперь умел то, о существовании чего большинство волшебников и не догадывалось. Гарри силой желания разворачивал магические потоки, как ему заблагорассудится, вил из магических нитей веревочки, заплетал их в косички и ткал радужные ковры из чистой магии, срывавшейся с кончиков его пальцев. Нет, он не стал всемогущим и на роль демиурга не годился, его умения были очень специфичны, но они впечатляли даже Госпожу, которая не могла нарадоваться, глядя на успехи своего ученика.
– Твоя увлеченность окажет тебе хорошую услугу, если соберешься заняться составлением новых заклинаний для обычных магов, – Госпожа подтрунивала над Гарри, напоминая, что лучшее использование своих знаний – это применение их в повседневной жизни. – Я тебя совсем заболтала, а у тебя, между прочим, гость, – она повернулась в сторону ворот.
Сердце Гарри пропустило удар после слов Госпожи, но он все же повернулся в указанном направлении, хотя и ожидал, что может никого там и не обнаружить – мало ли кого считает гостем вечная сущность. Когда-то она точно так же назвала гостем ворона, однажды прилетевшего к дому, да так и оставшегося жить неподалеку на ветвях старого дуба. Но на этот раз все было по-другому. Во двор, улыбаясь, входил Том. Гарри сорвался с места, наплевав на воспитанность и этикет, и бегом кинулся навстречу.
– Том, – горло перехватило спазмом, а на глаза навернулись слезы. Гарри остановился в ярде от Риддла и, казалось, страшился сделать последний шаг, опасаясь, что перед ним галлюцинация, видение, его мечта – не больше. Он так сильно истосковался по любимым, и все равно теперь не мог найти ни единого слова, чтобы объяснить, насколько он рад встретить одного из них.
Том смотрел на Гарри, и его душа рыдала от нежности и счастья видеть его – живого, невредимого и повзрослевшего. Заметно повзрослевшего – сейчас перед ним предстал не юный парень, а красивый молодой человек.
– Иди ко мне, – Том схватил Гарри в охапку. – Как же мы испугались, родной! Северус там места себе не находит.
Сколько они стояли так, сжимая друг друга до хруста в ребрах, сложно сказать. Гарри боялся отойти от Тома, и его колотило мелкой нервной дрожью, а тот и не думал отпускать своего любимого, на долю которого выпало столь непростое испытание. Уж кто-кто, а Том прекрасно знал, что такое изоляция. Но одно дело, если она добровольная и у тебя есть возможность хотя бы издали понаблюдать за людьми, и совсем другое, когда даже при огромном желании ты не в состоянии ничего изменить. Тюрьма. Красивая, с относительной свободой, но все же – настоящая тюрьма.
– Вижу, ты удачно добрался, Том, – мелодичный голос стал сигналом для того, чтобы вспомнить, что они, как ни странно для этих мест, здесь не одни.
– Спасибо, Госпожа, – Гарри, не размыкая объятий, повернулся к своей наставнице. Его глаза сияли ярче солнца, а улыбка была искренней и счастливой. В ответ ему только слегка кивнули, благосклонно принимая благодарность.
– Пришлось немного задержаться, пока не сообразил, как отыскать путь, – честно признался Том.
– Ты весьма быстро справился с задачей, – констатировала Госпожа, знавшая обо всем, что ее интересовало. – Солнце зашло и становится прохладно, – будто между прочим заметила она, с намеком поглядывая на Поттера.
– Давайте пройдем в дом, – моментально сориентировался Гарри. – Том, ты голоден? У меня есть, чем тебя угостить, – он крепко ухватил Тома за руку и потянул за собой к коттеджу.
– Может, стоит отправиться в обратный путь? – не очень уверенно предложил тот, оглядываясь по сторонам – все вокруг как-то слишком быстро погружалось в непроглядную темноту, словно кто-то просто закрыл дверь, ведущую к свету.
– Сумерки здесь чрезвычайно короткие, – заметив его замешательство, пояснил Гарри.
– И до утра не следует бродить в районе, прилегающем к Пустошам. Даже тебе, Том, – добавила Госпожа вполне серьезным тоном, многозначительно взглянув на Риддла и вынуждая его задуматься над ее уточнением. – В вашем мире все равно пройдет всего миг, так что лучше не рисковать и не торопиться.
Гарри усадил гостей на почетные места и начал привычно накрывать на стол. Хлеб, окорок, овечий сыр, тушеные овощи и даже самодельное вино из винограда, найденного в горном районе этого затерянного острова жизни. Попутно Гарри рассказывал о всяких мелочах вроде недавно появившихся на свет маленьких овечек и поставленных силках на кроликов, которые нужно обязательно перед уходом убрать, чтобы звери зря не губили свои жизни, а заодно и неискренне сетовал, что некому будет приглядеть за его огородом. Госпожа предпочла молча слушать, позволяя Тому оценить изменения в Поттере, произошедшие за это время.
Риддл наблюдал за действиями Гарри и поражался, насколько все у него выходило споро и естественно. Жесты экономные, завораживающие гармоничной красотой своей практичности. Было видно, что подобное для Гарри не в новинку, и он давно приспособился к такому образу жизни. Эти выводы заставляли гордиться несгибаемостью воли Поттера и любоваться им: несломленным и закаленным столь сложной жизненной ситуацией. Тому все же было непросто поверить, что это тот самый Гарри, с которым он только вчера разговаривал через Сквозное зеркало. Перемены казались разительными, но не сказать, чтобы они не нравились. По мнению Риддла, зрелость была ему к лицу.
– Гарри, сколько ты уже здесь? – вопрос сорвался с языка Тома как продолжение его собственных мыслей. Гарри чуть вздрогнул, сглотнул, словно ему было трудно сразу же ответить, очень осторожно поставил на стол возле горячего чайника банку с диким медом и лишь после этого вскинул горький взгляд на Тома.
– Четыре года, – произнес он и неопределенно добавил: – Плюс-минус несколько дней или недель, – заметив язвительную ухмылку Госпожи, Гарри все же признался: – Поначалу у меня бывали дни меланхолии, и я просто забывал отмечать их в календаре. Но потом я привык, – он отвел глаза, присаживаясь рядом с гостями за стол. – Том, ты угощайся. Я тут приловчился готовить не хуже нашей Виолы, – попытался он пошутить, но все же печальные нотки проскользнули в его тоне.
– Я горжусь тобой, – Том озвучил свои мысли. Он наклонился над столом и, дотянувшись, сжал руку Гарри, даря ему свою поддержку. Тот улыбнулся, снова жадно впиваясь взглядом в Тома, будто все еще не верил своим глазам, что его одиночество уже позади.
Том и Гарри немного перекусили, а Госпожа по-прежнему не прикасалась к еде – она в ней не нуждалась. Затем легкая до этого беседа приняла более серьезный характер.
– Мы многое обсуждали с Гарри за время его пребывания здесь, и он сможет вам позже об этом рассказать, но на один вопрос я обещала ему ответить только перед его уходом. Не хотела, чтобы он забивал себе этим голову до срока, – снисходительный взгляд в сторону Поттера отчетливо говорил о том, что Госпожа прекрасно знала его нрав.
– О Дамблдоре, – Гарри кивнул, вспоминая, что и в самом деле был такой уговор, но он, если честно, сейчас и не вспомнил бы о нем, если бы Госпожа сама не напомнила. – Я спрашивал, почему ему все сходит с рук и как он ухитрился столько лет всех обманывать, – пояснил он для Тома.
– Одним словом, ты интересовался – кто такой Альбус Дамблдор. Думаю, я не слишком наврежу реальности, если все же частично приоткрою его тайну. Правда, он сам об этом ничего не знает. Ему не хватило его великого таланта разгадать мои планы. В отличие от вас, – Госпожа лукаво усмехнулась, а Тому показалось, что ей элементарно захотелось чуть похвастаться и поделиться своими гениальными играми со смертными, словно обычной женщине. – Том, – Госпожа насмешливо покачала головой, – я не женщина. Просто этот облик кажется мне самым удобным для общения с вами. Я вообще не имею формы в вашем понимании, – она озорно сверкнула глазами.
– Госпожа, вы решили пошалить? – Поттер, видимо, был в курсе, о чем речь, потому что с предвкушением уставился на свою гостью и хозяйку всего сущего.
