сообщить о нарушении
Текущая страница: 90 (всего у книги 298 страниц)
– Не з-знаю… Я с-сраз-зу раз-зозлилс-ся на С-северус-са, что он не предупредил о с-своем уходе, а потом ис-спугалс-ся, что что-то с-случилос-сь с-с Томом, – Гарри повторял скорее для себя, а не для Нага. – И мне с-сейчас-с тоже плохо, что С-северус-с ушел. Мож-жет, ты вс-се-таки уз-знаеш-шь, как там Том?
– Подглядывать нехорош-шо. Ты с-сам мне об этом говорил. Но ес-сли ты прикаж-жеш-шь, я это с-сделаю, – Наг был артефактом и обязан был выполнять возложенные на него функции.
– Нет. Не нуж-жно. Ты прав – я веду с-себя неправильно. Прос-сто… – «я ревную» – этого Гарри не сказал вслух, но мысль его несколько испугала. – Отдыхай, – приказал он Нагу, поспешившему занять свое привычное место на его запястье.
«Нет, этого не может быть. Кого я могу ревновать? Северуса к Тому? Или наоборот? Что за глупость пришла мне в голову. Они оба мне дороги, и я все отдам за их счастье, – Гарри уселся на подоконник и уставился на мир, в котором хлестал противный осенний дождь. Холодные струи кривыми дорожками исчертили стекло, делая почти невозможным четко рассмотреть что-либо на школьном дворе. – Создается впечатление, что мне мешает такое же мокрое стекло, чтобы заглянуть в себя, – сравнение показалась надуманным, но очень метким. – Я до жути боюсь себе признаться, что меня до дрожи пугает одна только мысль, что я им перестану быть нужным. Именно поэтому возникает желание постоянно контролировать их. Будто знание того, где они находятся и что делают, позволит мне что-либо изменить, если они… – Гарри покачал головой, поняв, что будто наяву слышит ехидный голос Северуса. – Хватит рефлексировать. Что-то я стал совсем неуверенным в себе. Лечиться нужно, придурок. Устроил истерику на ровном месте», – Гарри ругал себя всю дорогу до библиотеки, где его ждали друзья и эссе по трансфигурации.
После ужина Поттер отправился в западное крыло замка – он впервые в этом году выступил инициатором встречи с Диггори. Но поцелуи любовника показались ему пресными и лишенными жизни, словно подаренными манекеном, ласки не заставили забыться от бури возбуждения, а горящий эйфорией взгляд Седрика и его причмокивание в то время, как он трудился над членом Гарри, облизывая его и посасывая, вызвали лишь желание презрительно скривиться. Но как бы там ни было, механическая стимуляция все же привела к физической разрядке, хоть никак и не помогла в том, на что была надежда – эмоции так и остались незатронутыми.
Ночью Гарри не пошел в Тайную комнату – сегодня он не чувствовал себя достаточно уравновешенным для того, чтобы зачаровать очередной амулет связи, потребность в которых не иссякала. Укладываясь спать, он серьезно задался вопросом – а стоит ли продолжать встречи с Седриком, раз они уже не приносят былого удовольствия? Как-то в этом году все изменилось, исчезли легкость и непринужденность, которой отличались их прошлогодние сексуальные игры. Все сильнее раздражал избыточный энтузиазм Седрика, регулярно подчеркивавшего, что он теперь очень опытный любовник. Из-за этого Гарри ощущал себя игрушкой, на которой тот оттачивал свои умения. Постоянные упоминания о том, что они ничем друг другу не обязаны, тоже давили на психику – видимо, Седрик все же чувствовал вину перед невестой, поэтому и оправдывал себя этими заявлениями, обязательно звучавшими на их тайных свиданиях с Гарри. Не придя ни к какому окончательному решению, Поттер отложил на потом поиск ответа на этот вопрос.
Ночью он спал отвратительно, часто просыпался с колотившимся, как от испуга, сердцем – ему явно снились кошмары, но Гарри не мог вспомнить о чем. Лишь не отпускало болезненное чувство тоски, пришедшее к нему из сна, заставляя ворочаться в постели в бесплодных попытках избавиться от предчувствия каких-то перемен.
========== Глава 45 ==========
Северус вернулся в Хогвартс к обеду: хорошо отдохнувший, получивший заряд бодрости и уверенности в себе и даже какой-то более оживленный и, несомненно, посвежевший – его лицо уже не походило на маску ненависти ко всему окружавшему. Конечно, львиную долю этих изменений мог заметить лишь человек очень внимательный и хорошо его знавший, однако даже Дамблдор должен был отметить, что выходной пошел на пользу Снейпу, который теперь смотрел на мир не так саркастично и презрительно.
Гарри, увидев его в Большом зале, снова почувствовал волну безотчетной злости, но постарался ее скрыть за беспечной болтовней с Драко. Тем не менее долго держать на лице заинтересованность темой квиддича Поттер не смог, поэтому, обратив внимание друга на значительно улучшившуюся погоду, предложил пойти полетать на метлах. Его инициатива была принята с энтузиазмом.
– Я уже поел, так что схожу за нашими метлами, чтобы не терять зря времени, – бросил Поттер и, не ожидая возражений, смылся из-за стола. Он не забыл по пути шепнуть Рону и Гермионе об их с Драко планах, чтобы те, если возникнет такое желание, могли присоединиться к ним на прогулке на свежем воздухе.
Снейп, возвращаясь в подземелья после обеда, столкнулся с Гарри, спешившим навстречу с двумя спортивными метлами в руках. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что никого нет поблизости, Северус остановил Гарри, намереваясь переброситься парой фраз.
– Ты собрался летать в этой мантии? – он указал на легкое одеяние Поттера. – Не смотри, что на улице вышло солнце – там по-прежнему очень сыро и холодно.
– Тебе лучше знать, – недовольно заметил Гарри, в голосе которого прорезались нотки обвинения. – Для чего придуманы согревающие чары? Или волшебная палочка нужна только для демонстрации фокусов? – язвительно поинтересовался он. – В зимней мантии неудобно сидеть на метле.
– Допустим, – Северус сразу заметил, что Гарри не в духе, но строить предположения по этому поводу пока не стал. – Но и ваши кульбиты при полете после плотного обеда не пойдут на пользу.
– А мы будем летать как добропорядочные старушки – медленно и невысоко, – огрызнулся Поттер, у которого наставления Снейпа вызвали безотчетное желание надерзить. – И вообще, с чего это ты превратился в заботливую мамочку? «Теплее оденься, а то простынешь», «быстро не летай, не то упадешь и будет больно», «будь паинькой и слушайся советов», – перечислил он предположительные замечания Северуса, слегка кривляясь.
– Гарри, что случилось? Почему ты злишься? Я же ничего…
– Вот именно – ничего! Простите, профессор Снейп, меня ждут друзья. Если у вас больше нет ко мне вопросов, то я, пожалуй, пойду, – Гарри чувствовал, что готов наговорить гадостей, за которые позже придется извиняться, поэтому испытывал горячее желание побыстрее сбежать отсюда подальше.
– Том передавал тебе привет, – Северус заметил, как во взгляде Гарри мелькнула какая-то тень, и тот на пару секунд плотно сжал губы, будто удерживал в себе слова, рвавшиеся с языка в ответ на его, казалось бы, безобидное сообщение. – Он очень по тебе скучает.
– Я рад. Это все? – Гарри недовольно засопел, отводя в сторону глаза. Он понимал, что ведет себя неадекватно, но ничего не способен был с собой поделать – жесткий контроль над эмоциями трещал по швам, когда он смотрел на Снейпа, который держался так, словно ничего необычного не произошло.
– Конечно, мистер Поттер. Можете идти, – Северус терялся в догадках: то ли Гарри пришлось не по нраву упоминание о Томе, то ли он злился из-за того, что его задерживают и не дают отправиться на улицу, где ожидает веселое развлечение.
– Спасибо, сэр, за заботу, – язвительно кинул Гарри и поспешил удалиться, все же желая оставить последнее слово за собой.
Северус задумчиво посмотрел ему вслед – с Поттером творилось что-то непонятное, он выглядел не на шутку рассерженным и, возможно, даже обиженным. «Неужели злится на то, что я не предупредил его об уходе? Но раньше он никогда не реагировал на подобное столь бурно. К тому же какая ему разница? Ведь он все равно проводит время с друзьями, у нас не было никаких совместных планов на вчерашний день… Не ревнует же он меня к Тому, в конце-то концов? – последнее предположение показалось вполне возможным, если судить по реакции Поттера на упоминание о переданном привете. – Если так, то это может стать проблемой. Очень большой и…» – додумывать мысль не хотелось, потому что она ставила жирный крест почти на всем, о чем они с Томом говорили накануне. Это они вдвоем пришли к согласию и взаимопониманию, но кто сказал, что Гарри захочет делить свои симпатии на двоих? Конечно, Северус не был настолько самоуверенным, чтобы решить, будто Поттер выберет именно его, а не Тома, если вообще обратит на кого-либо из них свое «особенное» внимание, но от этого проблема не переставала принимать форму разрушавшего их отношения фактора. Как бы там ни было, Том и Северус в любом случае останутся партнерами, потому что иначе они просто не смогут жить – это очень ярко продемонстрировала их последняя встреча. А следовательно, до Поттера необходимо как можно скорее тем или иным способом донести эту мысль, чтобы потом не стало поздно. Северус решил дать Гарри время до вечера, чтобы тот несколько успокоился, и потом попытаться поговорить с ним, чтобы наверняка выяснить, что вызвало у него такое стойкое недовольство.
***
Дамблдор слегка отсутствующим взглядом уставился на предпоследний разворот «Ежедневного Пророка» – он только что прочел не очень длинный список клубов по интересам и любительских спортивных команд, которые успели буквально за пару дней пройти регистрацию в отделе учета Министерства, согласно новому закону, вышедшему на прошлой неделе. Альбус до сих пор не видел особого смысла в подобных действиях, предпринятых Корнелиусом, а привыкнув во всем искать скрытый подвох, он не мог просто отмахнуться от столь разафишированного шага Министерства.
– Значит, списки будут печататься по воскресеньям… – Дамблдор постучал пальцем по раскрытой странице газеты, занявшей свое место на его столе. – Нужно будет не забывать заглядывать – вдруг что-нибудь интересное выплывет. Лучше министр заставил бы пройти учет всяких дельцов – глядишь, и в министерскую кубышку что-то капнуло бы. Кстати – о дельцах. Молли все так же не проявляет интереса к моим предложениям, видимо, придется поговорить с Артуром. Надо поинтересоваться – не надоело ли ему сидеть на шее у жены? Думаю, он соблазнится нежданным повышением по службе. Следует придумать ему что-нибудь эдакое, чтобы при необходимости потом было легко протолкнуть на пост еще повыше… Интересно, а на кресло министра он не польстится? Конечно, продвинуть его так высоко будет исключительно непросто, но, создав необходимую атмосферу среди обывателей, можно уговорить их отдать свои голоса за человека из их среды – небогатого, а значит, понимающего их нужды. Но это так – запасной вариант и скорее приманка, чем реальный план.
Альбус бездумно вертел газету на гладкой поверхности столешницы, проговаривая свои мысли вслух, чтобы было легче определить, насколько фантастически они звучат.
– Нужно сходить и разведать, куда получится определить этого недотепу. Если сейчас удастся быстро добиться его пусть и небольшого продвижения, Артур убедится, что мои обещания – не фарс. Потом останется устроить ему небольшой стресс, и он как миленький согласится со всем, что я ему посоветую. И тогда наш Орден получит сразу весь его выводок – ведь не смогут же сыновья не пойти за отцом? Разве что близнецы способны заартачиться – они всегда вели себя непредсказуемо, – Альбус на несколько секунд задумался. – Не страшно – они уже почти у меня в руках. Или Фред и Джордж считали, что я не узнаю об их планах? Розмерта по прежнему имеет острый слух и любопытный нрав. Да и без нее я все равно выяснил бы, откуда у студентов начали бы регулярно появляться все эти хлопушки и вонючие сюрпризы для розыгрышей. А то вроде я и раньше не догадывался, что близнецы, пока учились в школе, потихоньку обворовывали «Сладкое королевство», бегая туда через подземный ход? Видимо, они не в курсе, что защитные чары не ограничиваются поверхностью земли, а уходят вглубь, заключая Хогвартс в своеобразную сферу. Так что проникновение через подземный ход не остается для меня незамеченным. А следовательно, у меня есть небольшой предмет для торга с близнецами, если они вдруг вздумают не поддерживать отца. Я не мешаю их бизнесу, а они вступают в мой Орден.
Дамблдор недовольно вздохнул – в последнее время дела с Орденом Феникса буксовали по всем направлениям. Из бывших соратников лишь единицы согласились возобновить свою деятельность на благо «высшей справедливости». Конечно, кое-какие сведения стекались в штаб, но это были сущие капли в море информации, в которой сейчас нуждался Альбус. Даже создать видимость активного сопротивления людям Барти не имелось ни малейшей возможности – молодежи в Ордене практически не имелось, если не считать за таковую Блэка и Люпина. Были, конечно, свежие кадры из Аврората – Кингсли поработал. Но их на практически незаконные стычки не бросишь… Дамблдор откровенно тосковал по тем временам, когда то ли молодежь была наивнее, то ли среди них находилось больше идеалистов.
– От Ордена осталась одна вывеска, – пробурчал он себе под нос.
Если кто и считал Альбуса выжившим из ума стариком, то он очень ошибался. Дамблдору было не занимать ни сноровки в манипулировании людьми, ни способности делать правильные выводы, ни упрямства, с которым он шел к своей цели. Да – промахи случались все чаще, но это являлось результатом и прямым следствием того, что и планов в последнее время составлялось намного больше, чем, скажем, пять лет назад.
Та же ситуация и с Орденом Феникса… В прошлый раз у них имелось в запасе гораздо больше времени для того, чтобы набрать рекрутов под свои знамена – десяток лет достаточно, чтобы склонить на свою сторону чуть ли не целое поколение юных магов. А что можно успеть за несколько коротких месяцев? Пока Барти не достиг гарантированных успехов, начинать восстановление Ордена не было смысла, да и, честно говоря, сама идея этой кампании с возродившимся Волдемортом и его Упивающимися Смертью пришла на ум Альбусу не так уж давно. Так что немудрено, что Барти удалось быстрее сколотить свою команду головорезов из отбросов магического общества. Для Ордена Феникса такой «материал» не годится – здесь нужны те, кто считает себя способным изменить мир к лучшему, а таких всегда было меньше, чем тех, кто печется лишь о собственном благополучии.
К тому же времени на раскачку уже не оставалось – старость все отчетливее давала о себе знать. Она пришла как-то внезапно – просто одним утром Альбус почувствовал, что ему не хватает сил, чтобы резво вскочить с постели. Он прекрасно помнил о своем возрасте, перешагнувшем столетний рубеж, но для такого сильного волшебника, каким он являлся, это были сущие пустяки. Судя по свидетельствам историков, все колдуны, обладавшие выдающимися магическими способностями, спокойно доживали и до ста восьмидесяти, и до двухсот лет, да и это не служило для них пределом. Тот же Фламель раскрыл секрет философского камня, когда его возраст перевалил за полтора века. Еще десять лет назад Дамблдор ощущал себя полным энергии, позволявшей ему спокойно дожидаться, когда удача придет к нему в руки. Однако в последние годы он не мог похвастаться ни хорошими прогнозами по поводу своего здоровья, ни неистощимым, как раньше, запасом терпения.
– Надеюсь, я все же смогу еще посмотреть тебе в лицо, Том, – раздумья о судьбе собственного Ордена неведомыми путями вывели мысли к главной «головной боли». – Мне нужен твой камень. Я единственный, кто знает ему цену… – Понимая, что подобные размышления не принесут никакой пользы, Дамблдор решительно покинул свой кабинет – прогулка на свежем воздухе всегда оказывала на него умиротворяющее действие. – Заодно и Розмерту проведаю, – даже послеобеденный моцион должен приносить пользу – так считал Альбус, не привыкший к праздности.
***
Гарри, посвятив пару часов полетам на метле, соревнуясь с друзьями в скорости и ловкости, неплохо усмирил свои эмоции. Северус оказался прав – было слишком сыро и холодно, чтобы долго оставаться на улице. К тому моменту, когда ребята решили вернуться в замок, Поттер уже от холода не чувствовал рук, несмотря на защитные перчатки, а лицо горело так, словно он провел в ледяной воде полдня. Самое поразительное, что ни Драко, ни Рон не выглядели такими же замерзшими. Однако объяснялось все очень просто – Гарри забывал о том, что следует поддерживать согревающие чары. Конечно же, он вслух списал это на азарт во время полетов, но сам-то догадывался, что все случилось совсем по другой причине. Теперь ему было немного стыдно за то, что он так грубо разговаривал с Северусом. Хотя упрямый «гном обиды» все же засел в темном закоулке его сознания и продолжал исподтишка долбить мозг, убеждая, что Гарри поступил правильно, показав свой характер.
