сообщить о нарушении
Текущая страница: 254 (всего у книги 298 страниц)
– Нет лица… Покорен навек… может, это про Барти? Похоже ведь, – директор перешел на еле слышное бормотание. – Тогда и все остальное про него же. Много тайн, но не спасут его. Конечно, не спасут, потому что скоро я узнаю их все. Я выведаю все его секреты, – Дамблдор тут же решил не откладывать это надолго и постараться хотя бы раз в неделю встречаться с Барти. Им все равно следовало очень детально продумать план нападения на Министерство, вот заодно можно будет и разобраться с его тайнами и возможностями. Выходит, что Темный Лорд все же Барти, а не Том? Хотя… Здесь идет речь о Лорде Тьмы, – он постучал пальцем по пергаменту, сам себе указывая на написанные слова. – Это одно и то же или нет? И что это я… – Альбус нервно хмыкнул. – Ведь Том – ненастоящий Темный Лорд, значит, речь все же идет о Барти. А вот это «час истины приближается», намекает на то, что его раскроют. Ну да – если станет известно его имя, то истина и выяснится. Регулус жив? Или Питер сдаст? Одни вопросы с этими пророчествами! – он откинулся на спинку кресла, похлопал руками по подлокотникам, собираясь с мыслями. – А что это за упоминание про отобранную силу? Может, Барти что-то задумал? Нужно как-то пожестче установить контроль, – он посмотрел на перстень, сапфир в котором был напрямую связан с сердцем Барти Крауча. Можно было на расстоянии по частоте ударов догадаться о его состоянии. – Это не позволяет ему ослушаться меня, но он еще пока довольно свободен в своих действиях и мыслях, так что вполне способен параллельно что-то учудить. При встрече обяжу отчитываться во всем, что относится к боевикам. Нечего их калечить и терять по глупости – пригодятся еще мне, – его взгляд снова упал на листок с записанным «свеженьким» пророчеством. – Воины Магии… Вероятно, так названы волшебники и это говорится о магической войне, – пришел к выводу Альбус, а затем принялся обдумывать вопрос о силовом захвате власти – к Барти следовало идти с реальными предложениями. Даже то, что тот теперь был послушен, не отменяло необходимости тщательно взвешивать свои поступки и распоряжения ему, чтобы ненароком не дать два указания, которые потребуют от Барти прямо противоположных действий. Мозг ему это, конечно, не повредит, но в результате ни один из приказов не будет выполнен.
***
Учитывая, что на этот раз все-таки сложно было определить принявшего пророчество, а Гарри лишь по косвенным признакам сделал вывод, что это именно он, а не Дамблдор, то на семейном совете в Тайной комнате было решено в Отдел тайн не идти, но министру Том обещал сообщить все подробности инцидента. На всякий случай. Отмахиваться от того, что «час истины приближается», не стоило.
Гораздо больше времени при встрече было уделено уточнению деталей операции по возвращению Бузинной палочки. Северус уже успел проконсультироваться по некоторым моментам у Фоукса. Конечно, это громко сказано, но кое-какие нюансы он выяснил и даже заручился его помощью. Том рискнул проверить на месте личную пленочную защиту, рассчитанную летом – когда все обитатели Хогвартса смотрели пятый сон, он под страховкой Гарри вышел в школьный коридор. Если бы что-то пошло не так, можно было бы быстро спрятаться в Тайной комнате. То, что Поттер сумел бы освободить Тома из плена чар Дамблдора – сомнению не подлежало. Гарри порой затруднительно было разобраться в плетениях неизвестных чар, но разрушить уже изученное колдовство он мог без затруднений. Все прошло как нельзя лучше – даже провели короткую экскурсию для Тома по апартаментам Северуса и Гарри.
На будущие выходные планировали приступить к общему обсуждению плана с Гриндевальдом, решив не отказываться от его возможных подсказок, все же он уже убедил всех, что находится в здравом уме и обладает отличными качествами аналитика.
***
Поттер начал неделю с посещения Гринготтса, куда отправился сразу после лекции по древним рунам – вот это и в самом деле были полезные занятия. Хотя Гарри и доводилось пользоваться некоторыми знаками при работе с артефактами, этот раздел магических наук по-прежнему оставался для него полным загадок. В банке Поттер забрал подготовленный Глазоварсом официальный документ о невозвращенных Дамблдором артефактах. Вслед за этим его путь лежал прямиком в Отдел по надзору за неправомерным применением темной магии Министерства Магии, куда в свое время его опекуном были сданы три книги и четыре артефакта, принадлежавших Поттерам.
Гарри внимательно выслушали, поблагодарили за добросовестное отношение к гражданскому долгу и пообещали поставить на учет в Аврорате «исчезнувшие» котел нищеты, узду безволия и иглу подчинения, которые являлись артефактами активного вредящего воздействия. Заодно чиновник расспросил, какие еще артефакты брал Дамблдор и вернул ли он их. Поттер, ничего не скрывая, предоставил весь список с личными отметками. Сотрудник не поленился поднять учеты, сверил перечень сданных когда-то Дамблдором вещей в их отдел и вслух выразил свое удивление, что то были не такие уж и серьезные артефакты – не чета оставленным им у себя.
Задача была выполнена. Теперь, когда Регулус появится со своими признаниями и уздой безволия в качестве вещественного доказательства, аврорам не составит труда выяснить, кто мог наградить Блэка подобным «украшением». И пускай это было лишь косвенным свидетельством возможной виновности Дамблдора, однако тому придется хорошенько изловчиться, чтобы оправдаться. Гарри очень надеялся, что это у него не выйдет.
========== Глава 120 ==========
Фадж тяжко вздохнул, раскрывая папку с грифом «Секретно», принесенную ему Скримджером. Просматривая материалы, собранные на Альбуса Дамблдора, министр магии был не очень рад, что именно ему придется принимать решение – открывать ли уголовное производство, подождать ли еще или сделать вид, что он не видел всех этих доказательств и намеков на преступные деяния великого волшебника. Папка, заведенная еще тогда, когда стартовали повторные суды над бывшими Упивающимися Смертью, постепенно пополнялась все новыми и новыми документами.
Особенно много их появилось за последние недели, как только приступили к скрупулезному расследованию по делу Волдеморта – Тома Риддла. Доказательства и свидетельства, предоставляемые адвокатом и самим Томом, шокировали все сильнее и сильнее. Судьи даже дали дополнительную коллективную клятву о неразглашении сведений по выявленным фактам до того момента, когда начнется открытое следствие, опасаясь, чтобы ненароком что-то не выдать непосвященным. Казалось, что пятнадцать-двадцать лет назад все магическое общество было под основательным Конфундусом и не соображало, что творилось под самым его носом. Члены Визенгамота, занимавшие свои посты еще с тех времен, не хотели верить, что они были так слепы. Поэтому любые слова и факты, которые могли служить оправданием действий Риддла, подвергались исключительно тщательной проверке. Когда в очередной раз приходилось признать их обоснованность, лица почтенных магов становились все более замкнутыми, губы крепче поджимались, а во взглядах все ярче разгоралось желание отомстить за то, что их так нагло обвели вокруг пальца. Оно и ясно – расписываться в своей прошлой некомпетентности было слишком неприятно. Зато в каждом из судей росли здоровая злость на Дамблдора и стремление вывести его на чистую воду.
Теперь вот Скримджер пришел за разрешением открыто приступить к расследованию всех этих случаев подлога документов, подтасовки сведений, обмана и введения в заблуждение Визенгамота. По сути, требовалось лишь сменить на папке титульный лист – в ней было полно свидетельств и доказательств. Если бы речь шла о заурядном члене магического общества, то он уже давно давал бы показания в Аврорате, но с великим волшебником Скримджер не решался связываться без одобрения министра.
– Руфус, и что мне делать? – Фадж знал, что Дамблдор был крепким орешком, и их правосудию придется непросто, даже имея на руках столько, казалось бы, неопровержимых фактов.
– Не представляю. Честно, – Скримджер побарабанил пальцами по столешнице. – Все собранные нами материалы говорят о его виновности, но мы не поймали его за руку. И это все затрудняет. Веритасерум к нему нельзя применять еще лет двадцать, если не все пятьдесят, учитывая посты, которые он занимал. По совокупности здесь, – он указал на папку, – как минимум лет на пятнадцать заключения. И я так догадываюсь, что это только начало. Риддл явно придерживает какие-то козыри. Его можно понять – ему нужно сперва выиграть свой процесс, а потом уже обвинять Дамблдора. Однако мы не имеем права не обращать внимания на эти сигналы.
– Давай подождем немного. Раз ты уверен, что Том еще что-то нам подкинет, то, полагаю, стоит повременить. Требовать от него выложить все сразу и прямо сейчас, как ты сам говоришь, было бы несправедливо. Мы все в какой-то мере виноваты, что позволили Дамблдору вертеть нами, как ему самому хотелось. Он никуда от нас не денется, если мы не вспугнем его. Отдел образования уже по-тихому подыскивает замену на место директора школы, – Фадж закрыл папку и протянул ее Скримджеру. – Как только появится что-то достаточно серьезное, чтобы его арестовать, так и заводи дело. Ты же в курсе, что если мы не лишим Альбуса свободы – он снова выкрутится, а мы еще и окажемся клеветниками и обидчиками.
***
Геллерт Гриндевальд внимательно выслушал предложения Тома по процессу возврата Бузинной палочки. В общих чертах задумка была неплохой, но из-за невозможности заранее побывать на месте предстоящей встречи с Дамблдором оставались некоторая неуверенность и опасения, что все же придется слегка импровизировать, ориентируясь по ходу действий. Помолчав несколько минут, оценивая план, Геллерт начал задавать уточняющие вопросы:
– Почему не вызвать Альбуса куда-нибудь подальше от людей? Вдруг что-то пойдет не так, как мы рассчитываем, и он затеет магическую схватку?
– Дамблдор предпочитает не покидать надежных стен Хогвартса, беспокоясь за свою драгоценную жизнь. Как я догадываюсь, у него пунктик на этот счет, – высказался Северус, который лучше всех изучил Дамблдора за годы работы в школе.
– Да, он и в молодости был исключительно предусмотрительным. Помнится, дружок предлагал ему совместное путешествие в поисках знаний и развлечений, как было принято среди юношей того времени, так Альбус выказывал сомнения – есть ли необходимость настолько подвергать себя опасности. И это несмотря на то, что ему безумно хотелось повидать мир. Я об этой его черте знаю, но… – Геллерт развел руками. – Вы же понимаете, что мне придется отступиться, если он попытается завязать бой? Я не стану рисковать детьми. Я, может, и Темный Лорд, но даже Бузинная палочка не стоит таких жертв.
– Уверяю, нам удастся избежать подобного хода событий, – продолжил пояснять Северус. – Как уже упоминалось, ни я, ни Гарри не имеем права напасть на Альбуса на территории Хогвартса – таковы законы магии замка в отношении директора. Именно поэтому с нами отправится Том – он позаботится об обездвиживании Дамблдора и лишении его возможности говорить. Гарри удалось разобраться с основными защитными чарами, которыми директора обеспечивают амулеты, так что обойти их не составит труда. К тому же мы не задаемся целью убить или покалечить, что упрощает задачу, – решено было не сообщать Геллерту, что и Гарри приложит руку, усиливая колдовство Тома, используя свой дар. Раскрывать все карты могло быть опасно.
– Полагаете, он совсем не владеет невербальной магией и не скинет заклятие? – Гриндевальд с сомнением покачал головой.
– Во-первых, ты сразу же заберешь у него Старшую волшебную палочку, так что она не поможет ему. А во-вторых… Три, а считая тебя – четыре менталиста не смогут подавить его мысленные способности настолько, чтобы он не сумел задействовать магический потенциал? Отец, ты ищешь просчет там, где его точно не может быть, – Гарри испытующе посмотрел на Геллерта, ожидая возражений на свое замечание.
– Ладно, скорее всего, в этом вы правы, – нехотя согласился тот, догадываясь, что он и сам вряд ли справился бы с объединенной направленной атакой трех менталистов. Это сложное и опасное умение влиять на сознание людей без видимого контакта с ними, хоть и доступное не всем мастерам, как раз и заставляло обычных волшебников побаиваться тех, кто владел ментальными практиками. Проводником воздействия в данном случае должен был стать Том, как самый опытный из триады. – И вы уверены, что Альбус не сможет сбежать от нас?
– Как директор, он волен аппарировать на территории школы почти без ограничений. Недосягаемыми остаются личные помещения обитателей замка и некоторые особенные или секретные комнаты. Но я тоже не последний человек в Хогвартсе, я – его Защитник. Это не пустой звук и не синекура. У меня есть вполне реальные возможности воздействовать на защитные свойства замка. Так что о том, чтобы ни Альбус, ни кто-либо другой, – Северус сделал явное ударение на заключительном слове, – не смог физически сбежать, аппарировать или использовать портключ там, где мы устроим ему ловушку, я побеспокоюсь заранее.
Снейп явно был убежден в своих способностях, и это оказало на Гриндевальда должное впечатление. Он задал еще несколько вопросов, выясняя детали, а затем подвел итог:
– Что ж, если вы полагаете, что все продумали, то я согласен попробовать. К тому же вы даже намерены дать мне шанс высказаться Альбусу, – Геллерт криво усмехнулся – этот особо отмеченный пункт в плане его позабавил, хотя и говорил о том, что с ним считаются и заботятся о его желаниях и потребностях. Он и в самом деле хотел бы кое-что объяснить своему бывшему любовнику и так и несостоявшемуся соратнику в походе за властью. – На какое число собираетесь назначить операцию?
– Ровно через две недели все будет готово. После этого мы подкинем Аврорату информационную «сахарную косточку». А там – по обстоятельствам, – по-деловому доложил Том. – Я буду отслеживать обстановку – как только министр решится на арест, мы тут же провернем свою часть «встречи на самом высоком уровне» с Альбусом. Раньше нельзя. Нарушать правила магического мира и незаконно удерживать его мы не можем. Это наказуемо. Зато при запланированном раскладе вполне получится выдать все за содействие по его поимке.
– Уверены, что Альбус не расскажет, что было на самом деле? – Геллерт и сам не сомневался, что о Дарах Смерти Дамблдор и не заикнется, но ему был интересен ход мыслей Гарри и его супругов. К тому же он никак не мог понять, зачем они хотят вернуть Бузинную палочку ему, Геллерту. Разве не проще и спокойнее для общества было позволить аврорам ее отобрать, раз уж Гарри заверяет, что не гоняется за Дарами? – А если он заявит, что видел меня? Ему ведь нужно будет как-то объяснить отсутствие волшебной палочки.
– И ему сразу все поверят, что Гриндевальд появился в Британии! – насмешливо бросил Гарри. – Он так заврался, что даже клятва магией не заставит прислушаться к его очередному сенсационному бреду. Всем в полной мере хватит его трепа о возрожденном Волдеморте! А палочка… Так у него постоянно при себе еще одна есть. Он и мне на полном серьезе советовал обзавестись запасной, уверяя, что так делают все, кто заботится о своей безопасности, – поспешил уточнить Гарри для отца, заметив любопытство в его взгляде. Все же не всегда было просто оправдывать свою осведомленность, не упоминая о возможностях Источника – пусть еще далеко не освоенных до конца, но уже приносивших множество выгод.
– Выходит, даже после того, как я отберу у него Бузинную палочку, он все равно не останется безоружным? – Геллерт недовольно покачал головой. – И когда вы собирались мне об этом сообщить?
– У него не получится ею воспользоваться, потому что его обездвижат. Но даже если вдруг… Я повторяю – вдруг он каким-то невероятным образом скинет с себя наши оковы, то у тебя ведь будет самая сильная палочка в мире, и ты сможешь снова остановить его. Чего ты опасаешься? Главное – не расслабляться, и тогда все пройдет так, как задумано, – Поттер подозрительно посмотрел на Гриндевальда. – Ты же не планируешь сбежать или встать на его сторону?
– На его сторону? Вот это – уже вряд ли, – фыркнул Геллерт, вполне правдоподобно демонстрируя недружественное отношение к Дамблдору. – Что же относительно того, чтобы сбежать… Если бы у меня и появилось такое желание, Северус особо отметил, что никто не сумеет аппарировать оттуда, где мы будем находиться. А устраивать схватку, чтобы пробиться через защиту, а заодно и обезопасить себя от вас… Нет, я не стану рисковать даже с Бузинной палочкой. Клятва, которую я тебе дал еще там, в Нурменгарде, не позволит мне причинить вам вред. Не скрою – мне хотелось бы ни от кого не зависеть. Но то положение, в котором я сейчас нахожусь – в тысячу раз предпочтительнее тюрьмы или смерти. Я не так молод, чтобы амбиции перевесили здравый смысл, – Геллерт ответил без заминки, что подтверждало подозрения – вероятнее всего, он основательно прикидывал свои возможности на побег с Бузинной палочкой. Условия операции не оставляли для него шансов на успех. – И все же – каковы ваши прогнозы по поводу даты? – Гриндевальд сменил тему. Ему было не слишком приятно в некотором роде признавать свое поражение – сын и его партнеры весьма тщательно все продумали. – Вдруг ваш министр так и не осмелится выступить против Альбуса Дамблдора, который, судя по выясненному мной, на протяжении десятилетий имел довольно большой вес в вашем обществе?
– Долгое ожидание расслабляет, – хмыкнул Том. – Если Фадж засомневается и не сможет сразу решиться на серьезные меры, мы задействуем козырь. После этого он лишится морального права и дальше медлить.
– Выходит, до конца месяца мы разберемся с этим делом. Да? – Геллерт в предвкушении улыбнулся. – Я уже представляю, как будет удивлен… нет – безумно поражен Альбус и моим появлением, и тем, что ему предстоит узнать. Вы правы – я обязательно скажу ему несколько слов. Было бы неплохо, если бы у него осталась возможность отвечать, чтобы выяснить его реакцию… Когда он окажется под нашим контролем, это ведь несложно устроить?
