сообщить о нарушении
Текущая страница: 154 (всего у книги 298 страниц)
– Альбусу можешь пожаловаться. Это была его идея, – беспечно отмахнулся Барти и поднялся из-за стола, решив все же сходить к Регулусу и проверить, чем тот занят. Ссориться с партнером он не планировал, пусть даже тот и вел себя как обиженная барышня. Барти еще помнил те «веселые» времена, когда Регулус беспричинно ревновал его к Беллатрисе, и не желал снова проходить через что-либо подобное.
– Ты прав. Это Альбус обязан был нас предупредить, что эта Грейнджер убийца, а не школьница. Уж он-то должен был знать, на что способна эта девица, – недовольно пробурчал Питер. Он был готов на ком угодно сорвать свои раздражение и злобу, чтобы заглушить уныние из-за гибели любовника, к которому был довольно сильно привязан.
***
Гарри, Рон и Северус очень внимательно через Сквозное зеркало выслушали рассказ Гермионы о похищении. Гарри догадывался, что в обед ему кусок не полезет в горло, потому что подробности, которых не упускала в своих объяснениях подруга, вызывали дурноту и болезненные спазмы в желудке – не от брезгливости, а от ужаса, когда он представлял, через что пришлось пройти Гермионе.
– И я ничего не сумел сделать, чтобы ей помочь, – подвел итог Гарри, когда связь была разорвана. Ему требовалось тщательно следить за собственным состоянием, чтобы не сорваться и не начать крушить все вокруг, выплескивая свое негодование и пряча бессилие что-то изменить.
– Мы не смогли, – поправил его Рон, мысленно благодаривший судьбу, что эмоции через Сквозное зеркало не передавались – он мог только представить, сколько боли и отчаяния испытала Гермиона.
– Вы не боги и не всесильны. Нельзя брать на себя ответственность за все беды, случающиеся в этом мире с близкими людьми. Я знаю – очень сложно найти для себя оправдание вот в такой ситуации, но будьте уверены – Гермиона вас не винит. Да она и сама об этом сказала, – Северус кивнул на Сквозное зеркало, которое все еще держал в руках.
– Как думаешь, что имели в виду похитители, когда говорили о передаче привета тебе? – Рон усилием воли заставил себя прислушаться к словам Снейпа и перешел к обсуждению более важных вопросов.
– Не имею представления. Возможно, они откуда-то узнали, что это именно мы помогли скрыться Грейнджерам, – Гарри пожал плечами. – А может, они просто выбрали Гермиону, посчитав ее самым слабым звеном среди моих друзей, и решили таким образом напомнить, как много я могу потерять. Только вот непонятно – что я должен сделать, чтобы избежать подобных демонстраций их силы?
– Присоединиться к Упивающимся? – Северус задумчиво постукивал пальцами по сиденью дивана рядом с собой. – Этот «Волдеморт» предлагал же тебе присоединиться к нему в борьбе за будущее нашего мира? Я ничего не путаю?
– Скорее требовал, а не предлагал. Но тебе не кажется, что все-таки он должен был каким-то образом напомнить о собственном желании видеть меня в рядах своих соратников? Я ведь мог оказаться тугодумом, – Гарри интуитивно ощущал, что с этим похищением не все так просто.
– Мне думается, что Дамблдор в этом замешан, – Рон наконец-то вспомнил о том, что он способен немного помочь с некоторыми нюансами, недоступными другим. – Он не был ни поражен, ни шокирован известием о похищении Гермионы. Конечно, какое-то волнение я от него уловил, но это чувство, как мне показалось, касалось чего-то другого – не нападения на студентку школы, в которой он работает директором. А вот когда Гермиона вернулась, Дамблдор удивился – весьма сильно к тому же. А еще он был недоволен. Но удивление преобладало.
– Не исключено, что ты прав, – кивнул Северус. – Я, согласно жребию среди преподавателей, должен был сегодня дежурить в «Зонко». Туда я и направлялся, когда Альбус очень настойчиво затащил меня в паб, уговаривая составить ему компанию и убеждая, что мне еще некого ловить на покупке запрещенных товаров в лавке волшебных шуток и приколов, – Северус еще утром посчитал подозрительным поведение Альбуса. А уж сейчас, после всего случившегося – и подавно. – Уже не упоминая о том, что обычно Дамблдор не ходит в Хогсмид в те дни, когда там толпятся студенты. Он когда-то говорил мне, что непедагогично при учениках распивать алкоголь – а он в «Три метлы» наведывается исключительно из-за особых эля и медовухи, которые вроде готовит сама Розмерта.
– Выходит, он тебя отвлекал? Чтобы ты не помешал Упивающимся, с которыми у Дамблдора свои грязные делишки, – злобно процедил сквозь зубы Гарри и печально вздохнул. – Уж тебя Джорджу точно не удалось бы отвлечь.
– У нас нет абсолютно никаких фактов причастности Альбуса к похищению Гермионы. Не накручивайте себя попусту. Пригласить меня в паб для разговора он мог совсем по другой причине – например, чтобы напомнить о том, что я должен повлиять на нашего Избранного, – Северус бросил выразительный взгляд на Гарри. – О благополучии студентов он вообще, по-моему, никогда особенно не переживал, так что его относительное спокойствие после известия о похищении, замеченное тобой, – он кивнул Рону, – вряд ли способно служить уликой. Зато он наверняка постарается использовать сложившуюся ситуацию с пользой для своих планов. Вы же слышали, как он пытался подставить Люциуса. Еще неизвестно, чем кончился бы их спор, если бы не вернулась Гермиона и не отвлекла их от «обмена любезностями». Одним словом – у нас нет оснований подозревать Альбуса, несмотря на некоторые косвенные якобы доказательства его участия в этом преступлении, отлично укладывающиеся в схему его обвинения. Хватит хандрить, – Северус решил напомнить ребятам об осторожности. – Вам теперь нельзя расслабляться. Эта акция с похищением вполне реально может стать началом целенаправленных действий против тебя, Гарри, если судить по переданному «привету». Как мы видим, первый удар нанесли по твоей подруге. Нет гарантий, что следующий…
– Не придется по Рону или Драко, – Гарри понимающе кивнул, бросив тревожный взгляд на друга.
– Мы будем осторожными, – весьма серьезно пообещал Рон, скорее себе, чем Снейпу или Гарри.
– Безумно жаль, что Гермионе пришлось пройти через подобное. И я согласен с Томом – она настоящий боец и заслуживает несомненного уважения. Ей сейчас очень непросто. Убийство, пусть и в целях самообороны, становится шоком для любого человека, столкнувшегося с этим впервые, – Северус сделал паузу, но вопросов не последовало – Гарри и Рон ждали, к чему он ведет. – Вам придется поддержать ее. Особенно в первое время, когда она вернется в школу. Подростки чаще всего забывают о тактичности, так что ей не избежать любопытных взглядов и вопросов. И вместе с тем вы должны удвоить бдительность. Постарайтесь не ходить поодиночке. Не обязательно друг с другом – однокурсники тоже вполне могут стать вашей компанией.
– Мы понимаем это, – Гарри грустно улыбнулся Северусу, давая знать, что его наставления для них не новость. – Посмотрим, что будет дальше. Как ты и предположил – вполне резонно ожидать каких-то очередных шагов от того, кто все это затеял.
– Пора на обед. Не стоит лишний раз привлекать к себе внимание, – Северус решительно поднялся, считая разговор оконченным. Они, по сути, собирались здесь лишь затем, чтобы выслушать рассказ Гермионы. Это Том придумал, как сделать так, чтобы ей не довелось пересказывать все пережитые ужасы еще раз – уж для Гарри точно пришлось бы.
***
Во время обеда в Большом зале Гарри казалось, что все пялятся на них с Роном, что, собственно, было недалеко от действительности. Слухи по школе разлетелись со скоростью пожара. Те из студентов, кто видел, в каком состоянии вернулась Гермиона, поделились собственными впечатлениями со своими друзьями, а те – со своими… и так далее. И теперь всех одолевало любопытство – что же произошло на самом деле? Гарри заметил, как Рон весьма резко осадил кое-кого из своих сокурсников, видимо, попытавшихся лезть с вопросами. Слава Мерлину, слизеринцы старались не проявлять заинтересованность столь открыто, как учащиеся других факультетов, однако и они украдкой бросали пытливые взгляды в сторону Поттера и Уизли.
Когда Снейп подошел к обеденному столу, Дамблдор предложил ему занять место рядом с собой. Подобное случалось не очень часто – обычно преподаватели садились на одни и те же места, словно закрепленные за ними. Но слева от директорского кресла всегда оставался свободный стул, на который Дамблдор и приглашал время от времени кого-нибудь из педагогов, с кем планировал что-нибудь обсудить за трапезой.
– Я так понимаю, мистер Малфой еще не вернулся в школу? – происшествие в Хогсмиде абсолютно не повлияло на аппетит Дамблдора – его тарелка была основательно загружена мясом и тушеными овощами.
– Нет. Люциус ведь сказал, что забирает сына до вечера. Думаю, он сам приведет его в Хогвартс – не станет рисковать после того, что случилось с мисс Грейнджер, – Северус отрезал от ростбифа аккуратные кусочки и клал их в рот после каждой фразы, тем самым делая значительные паузы, отчего его речь казалась несколько ленивой.
– Я хочу, чтобы ты немного попозже отправился к Малфоям. Ты же вхож в их дом? – вопрос был явно риторическим – Дамблдор прекрасно знал, что Люциус поддерживал связь с деканом своего сына. – Прежде всего, ты сможешь сам привести Драко в школу, дав возможность его отцу больше времени уделить подопечной. Но главное – постарайся выяснить подробности, что произошло с мисс Грейнджер. Как можно детальнее. Мы обязаны иметь представление, с чем она столкнулась, и выработать правильную линию поведения. А еще лучше, если ты ее сразу заберешь в Хогвартс. У пятого курса важные экзамены в этом году, мисс Грейнджер не должна пропускать занятия. Думаю, целитель Малфоев уже осмотрел ее, – Дамблдор не скрыл своего недовольства тем, что Люциус выказал недоверие школьному колдомедику.
– Хорошо, – Северус не стал напоминать Дамблдору о том, что Гермиона наверняка получила психологическую травму, а следовательно, ни о каких занятиях для нее в ближайшее время не может идти и речи. Что же до экзаменов, Снейп был уверен, что Гермиона уже сейчас готова к их сдаче, поэтому вполне может побыть в Малфой-мэноре, пока не вернет себе самообладание.
***
Крам прибыл в Британию ближе к вечеру. Гермиона даже не представляла ранее, насколько сильно будет рада его приходу. Несмотря на то, что их союз был в большей степени договорным и основанным лишь на неоспоримой симпатии и на благоприятном результате расчета совместимости магии, Гермиона сразу почувствовала себя увереннее, когда Виктор, не обращая внимания на свидетелей, заключил ее в объятия и зашептал успокаивающие слова.
Извинившись перед Малфоями, Крам уединился с Гермионой, чтобы расспросить о случившемся и обсудить дальнейшие действия сначала исключительно вдвоем, все же рассчитывая позже выслушать советы и от остальных. На предложение Виктора забрать ее в Болгарию Гермиона, ни секунды не задумываясь, ответила отказом.
– Во-первых, маму нельзя волновать – пусть спокойно носит малыша. Надеюсь, ты не успел ей ничего рассказать? – Виктор только покачал головой в ответ на вопрос невесты. – Вот и хорошо. Не нужно ей знать об этом. Во-вторых, ты же понимаешь, что родители больше не отпустят меня в Хогвартс. Они запрут меня, а ключ выбросят в море, но не позволят, чтобы я вернулась в школу, – Гермиона печально улыбнулась. Благодаря волшебным настойкам семейного целителя Малфоев она довольно легко держала себя в руках и не скатывалась ни в депрессию, ни в истерику после пережитого буквально несколько часов назад. – А в третьих… Можешь называть меня безрассудной, но я не допущу, чтобы меня считали трусихой, сбежавшей от опасности.
– После того, как ты так смело отстаивала свою жизнь, никто не посмеет назвать тебя трусихой! Я бы должен сейчас заявить, что в таком случае они будут иметь дело со мной. И так обязательно и случится, если кто-либо рискнет тебя обидеть. Но… – Виктор невесомыми прикосновениями очертил кончиками пальцев овал лица Гермионы, восхищенно любуясь ею. – Ты можешь постоять за себя. Ты воин, моя дорогая. И я бесконечно счастлив, что наши будущие дети смогут гордиться такой смелой и сильной мамой. Я люблю тебя. Всем сердцем, – он прильнул к ее губам в очень ласковом поцелуе, будто доказывая искренность своих слов.
Признание Виктора, шедшее из глубины сердца, и всемерная поддержка оказались для Гермионы решающим фактором, заставившим отбросить все сомнения и сожаления и позволить себе не бояться личных демонов, вырвавшихся на волю вместе с необходимостью принести кровавую дань ради собственного спасения. Нет, она не стала сразу же считать себя героиней, но и жертвой быть перестала. Впереди ее ожидали дни раздумий, анализа всего случившегося и осознания того, что ничего не изменить и не переиграть, поэтому следует извлечь урок и двигаться дальше. Но уже сейчас она приняла на веру тот факт, что близкие и родные всецело одобрили ее действия, а следовательно, она не должна чувствовать себя преступницей.
Виктор и Гермиона, выйдя к ужину, застали за столом, кроме Малфоев и Риддла, еще и Снейпа, который сразу же объяснил им, что его прислал Дамблдор, поэтому потребуется решить, что стоит сообщить директору, а о чем тому знать пока не следует. Гермиона теперь в полной мере оценила ход Тома со Сквозным зеркалом. Ей не только не было нужды сейчас что-то рассказывать еще и Снейпу или слушать, как это делают за нее другие, но он к тому же обладал полной информацией о случившемся, что позволяло двигаться дальше, не оглядываясь и не страшась недопонимания. Это каким-то странным образом делало его в глазах Гермионы тем, кто заведомо находился на ее стороне, и у нее не оставалось причин для беспокойства. Она ведь прекрасно осознавала, что посторонние люди далеко не одинаково отреагируют на информацию о ее действиях, если придется обнародовать подробности происшествия.
– Преступники не станут подавать заявление в Аврорат. Поэтому полагаю, что можно обойтись рассказом о сработавшей защите амулета, – Том взглянул на Виктора. – Ты что-нибудь пояснишь о нем?
– Это чары нашего рода. Называются «Последний шанс». Очень сложные и замкнутые на родовую магию, – Виктор говорил лишь общие факты, не вдаваясь в подробности. – Их способен использовать только член нашего клана. Гермиона – моя невеста. Она тоже под защитой рода Крамов, потому что помолвка была магической, а не гражданской, ограничивавшейся подписанием договора. Так вот… Чары срабатывают после произнесения ключевой фразы, построенной таким образом, чтобы ее было легко помнить, но в обычной жизни она никогда не могла бы использоваться во избежание случайной активации амулета. Поток магии преобразовывается этими чарами так, что в радиусе до трех ярдов от того, кого они защищают, все живое уничтожается – практически взрывается на клеточном уровне.
– Почему ты раньше отказывался мне рассказать, как именно сработает амулет? – Гермиона решила все же прояснить этот вопрос, хотя до этого и не придавала ему большого значения, потому как не думала, что когда-нибудь придется воспользоваться защитой, применить которую можно было лишь при обязательном выполнении целого ряда условий.
– Скажи честно – если бы ты знала, что произойдет, ты активировала бы эти чары? – во взгляде Виктора светились любовь и желание оградить от невзгод.
– Нет, – Гермиона покачала головой.
– Вот поэтому и не сказал. У нас открывают тайну действия чар родового защитного амулета только тем, кто стал боевым магом. Считается, что их это не шокирует. Остальные, как и ты, лишь заучивают условия, когда можно задействовать «Последний шанс», – Виктор погладил Гермиону по руке, воспитанно стараясь избегать слишком откровенных проявлений своих чувств на публике. Исключением была лишь его первая встреча с перенесшей стресс невестой. – Прости, что тебе пришлось пережить тот ужас, но, согласись, это…
– Спасло мне жизнь, – продолжила вместо него Гермиона. – Да, с этим не поспоришь. Мистер Риддл, вы считаете, что обнародование того, что произошло с похитителями после задействования амулета, не… Меня не привлекут к ответственности за убийство? – набравшись смелости, все же озвучила свой вопрос Гермиона. Закусив губу от волнения, она ждала ответа.
– Нет. Не говоря о том, что ты не знала, каким образом артефактом будет предоставлена помощь, похищение и угроза сексуальным насилием являются в магическом мире преступлениями, самозащита при которых практически не имеет ограничений. Исключение – применение непростительных заклятий. Все остальное – в помощь потерпевшему, – Том дал ответ, основываясь на своих знаниях специалиста по магическому праву.
– Гермиона, наш юрист в твоем распоряжении, – заверил Люциус. – И не забывай, что твой жених и опекун – подданный другой страны. Визенгамот не будет заступаться за преступников, даже если они являются… да хоть самими судьями или их близкими родственниками. Международный скандал Британии ни к чему.
