сообщить о нарушении
Текущая страница: 177 (всего у книги 298 страниц)
– Значит, вы полагаете, что мой пациент продолжительное время подвергался воздействию ментального артефакта? – целитель задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику кресла, в котором устроился для беседы с Томом, представленным ему в качестве эксперта. – Очень похоже, – он покивал головой и с профессиональным интересом посмотрел на неподвижного Регулуса – разговор происходил в его комнате. – После того как меня поставили в известность о возможности влияния на мистера Блэка зачарованного предмета неизвестного действия, я навестил своего друга. Он заведует отделением соответствующего направления, там проходят реабилитацию больные с психическими расстройствами, – лекарь наклонил голову, будто извиняясь за прямоту. – Самочувствие мистера Блэка давало мне повод заподозрить вмешательство в его разум. Я, конечно же, ничего не рассказывал о нашем пациенте, но смог получить грамотную консультацию. И вот вы принесли мне подтверждение моей теории. Так что теперь, благодаря вашим сведениям, я знаю, в каком направлении нам следует двигаться при лечении. Однако на скорый результат я бы не надеялся, – эти слова адресовались Нарциссе, присутствовавшей при их беседе. – В таких случаях спешить не стоит. Пациента из комы выводить нужно весьма осторожно. К тому же привести мистера Блэка в сознание – это только половина лечения. Вам следует быть готовыми к тому, что может обнаружиться расстройство памяти. Тогда придется искать специалиста по ментальным практикам. Скорее всего, за рубежом.
– Мы решим этот вопрос, если он возникнет, – Нарцисса обменялась выразительными взглядами с Томом. Она поблагодарила целителя за визит и отправилась проводить его до камина.
Риддл задержался возле Регулуса, обдумывая возможность проникновения в разум, погруженный в коматозное состояние. Ему никогда не приходилось работать с тем, кто находится без сознания. Том не видел способа, как установить надежный визуальный контакт, необходимый для полноценного процесса вхождения в воспоминания пациента.
– Нарцисса, ты здесь? Я узнала, что приходил целитель… – дверь распахнулась, и в комнату практически ворвалась Беллатриса Лестрейндж – яркая, порывистая и довольно свободная от условностей всяких правил. Заметив, кто именно сидит в кресле у постели Регулуса, она резко остановилась, словно столкнулась с невидимой преградой. – Ты? – шепотом спросила она, стараясь совладать со своим дыханием – горло перехватило, мешая воздуху проникать в легкие.
– Я… – Том вскочил с места, заметив, что от шока Беллатриса начала задыхаться. – Да что ж ты так нервничаешь? – он схватил ее за плечи и встряхнул. – Ну же – дыши! – точно по команде, Беллатриса сделала глубокий вдох. – Все-все… – Том приобнял ее, успокаивающе гладя по спине. – Я тоже очень сильно рад тебя видеть, Белла.
– Но как ты… – Беллатриса вырвалась из его рук и отошла на пару шагов, чтобы лучше рассмотреть Тома. – Ты же погиб. Наши знаки, – она постучала по левому предплечью, – перестали функционировать, а значит…
– Это значит, что я уничтожил свой, разорвав сеть, чтобы вас не смогли поймать в ловушку. Белла, я все расскажу, только давай присядем, – он указал на кресла. – Или лучше – пройдем в гостиную, если тебе здесь неудобно.
– Неудобно? Да я… Я так рыдала, когда Дамблдор объявил всем, что от тебя даже праха не осталось, – на глаза Беллатрисы навернулись слезы.– А ты где-то прятался! Бросил нас, еще и связь прервал. Да?! Почему позволил им нас судить? Как допустил такое?
– Том чудом остался жив, – раздалось уверенное и твердое замечание от порога – это вернулась Нарцисса.
– Чудом? Да? – Беллатриса посмотрела на сестру, а затем на Тома и получила от него утвердительный кивок. – Ты живой… – она всхлипнула и кинулась обнимать все еще так и стоявшего возле нее Тома. – Я так рада! Так рада! Почему мне никто не сказал раньше?
– Ты была слишком слаба для подобных потрясений, – объяснил ей Том, с усмешкой поглядывая на Нарциссу, смешно закатывавшую глаза, оценивая импульсивность Беллатрисы – та с легкостью могла перейти от обвинений к похвалам, при этом всегда оставаясь искренней в своих чувствах. – Вон и сейчас еще вся дрожишь от шока.
– Это не от шока, а от радости, – буркнула Беллатриса, дав отвести себя в гостиную и усадить в кресло. Она с благодарностью приняла стакан с водой – ее все еще колотило от неожиданности встречи с тем, кого она пятнадцать лет числила среди погибших. Все-таки Тома она, как и многие ее ровесники-ортодоксы, считала своим наставником и учителем, хоть он и не был им в полном смысле этого слова. Даже появление Регулуса в доме Малфоев не произвело на нее столь взрывоподобного впечатления, ведь она раньше не сомневалась, что кузен жив и здоров, поэтому ее опечалило лишь его незавидное состояние.
– В таком случае нам не понадобится срочно просить целителя вернуться, – Том улыбнулся. Он тоже был доволен встречей, хоть и планировал обставить ее по-другому – как минимум с цветами. – И мы сможем поговорить обо всем, что тебя интересует.
– Обо всем за одну беседу не получится – у меня слишком много вопросов, – Беллатриса понемногу пришла в себя, и в ее голос вернулась врожденная дерзость.
– Как ты себя чувствуешь? – Том все же беспокоился о здоровье Беллатрисы – она еще окончательно не оправилась после заключения в Азкабане.
– Физически вполне сносно, спасибо, что спросил. А вот голова идет кругом. Столько новостей! Представляешь, мой племянник дружит с Поттером. Тем самым Поттером, который якобы тебя победил. Одно это вгоняет меня в прострацию, – Беллатриса хмыкнула, озорно сверкая глазами. Она прекрасно помнила, что раньше ходила в любимицах у Тома именно из-за своего чуть взбалмошного характера – ему нравилась ее постоянная активность.
– Гарри уже несколько лет живет в моем доме, – шаловливо подлил масла в огонь Том, принимая правила игры. – А ты позволила его магглорожденной подруге называть себя тетей Беллой. Мир изменился – ты права. В него пришло еще одно поколение пытливых и умных волшебников.
Том и Беллатриса еще долго просидели за беседой – Нарцисса даже распорядилась подать им ужин отдельно, чтобы не мешать общению. Постепенно ответы на вопросы перестали носить характер глобальных потрясений, и Беллатриса убедилась в том, что ей в конце концов удастся разобраться с расстановкой сил в этом пока малознакомом для нее мире, где все далеко не так, как пишут в газетах.
***
Рон уже третий день подряд ловил на себе тревожные взгляды Джинни, она явно была чем-то серьезно взволнована, но делиться с ним своими проблемами не спешила. Зная упрямую натуру сестры, Рон выжидал, догадываясь, что расспросами ничего не добьется, пока она сама не решится с ним поговорить о том, что ее беспокоит в последнее время.
– Рон, ты же читал в газетах про всех этих Упивающихся и про Азкабан? – в четверг, закончив ужинать, Джинни «созрела» для беседы. Ее вопрос никому за столом не показался странным, потому что пресса просто-таки пестрела сообщениями о задержаниях.
Допросы волшебников, схваченных за дерзкое нападение на тюрьму, приносили свои щедрые плоды. Следователи из-за ограничений магических клятв не могли выпытать, где располагались основные силы террористов и их руководство, однако с помощью сыворотки правды и верно заданных арестованным вопросов с неожиданной легкостью удалось получить сведения об их родственниках и знакомых, вставших под знамена Упивающихся. Скорее всего, не последнюю роль сыграло «общение» с дементорами – пока попавшимся в лапы правосудия было что сказать следователям, их содержали в камерах Аврората и не отправляли в Азкабан. Так что буквально через пару дней аврорам прибавилось работы: проверка полученной информации, бессонные ночи в засадах, новые задержания, обыски и снова допросы.
– Конечно. Давай выйдем на улицу, я знаю отличное место, где нам не помешают побеседовать, – Рон настойчиво увлек Джинни из Большого зала, уводя подальше от любопытных ушей. – Что тебя так пугает? – ему не нужно было даже обладать даром эмпатии, чтобы понять – его сестра чуть ли не в панике.
– Я не представляю, возможно, я себе напридумывала страхов, но… Ты же в курсе, что Фред и Джордж опять нашли способ передавать свои товары в школу? – Джинни исподлобья взглянула на Рона. Ее слова говорили лишь об одном – она и раньше прекрасно была осведомлена о делах близнецов, но предпочитала об этом не распространяться. – Правда, они теперь редко промышляют тем, что входит в запрещенный список, – словно защищая братьев, уточнила Джинни.
– Ты знаешь, как они это делают? – полюбопытствовал Рон, хотя и так догадывался о методах Фреда и Джорджа.
– Приносят к воротам Хогвартса, и Джордан там забирает заказы студентов, – Джинни пожала плечами, намекая, что в этом нет никакого секрета.
– Но тебя ведь не это тревожит… не их торговля. А что? – оставлять без внимания состояние Джинни Рон не собирался. Прежде всего, она была его сестрой, да и вела себя после помолвки довольно спокойно и даже значительно повысила успеваемость. Небольшой инцидент с посещением занятий Армии Фоукса был единственным, в чем ее можно было упрекнуть за этот учебный год.
– Колин на прошлой неделе купил у них петарды. Заказывал, конечно же, через Ли. И вот что было в упаковке, – Джинни достала листовку, с виду уже знакомую Рону – почти такую же ему показывал Гарри. Только в этой текст был более замысловатым и не столь однозначным, а между строк так и напрашивался призыв колдовать без ограничений. – Я боюсь, что их могут посчитать такими же, как и те, что расклеивали плакаты. В «Пророке» написали, что задержали двоих за подобное, – в проницательности Джинни нельзя было отказать. – Я не хочу, чтобы на нашу семью пала тень подозрения. К тому же тогда Фреда и Джорджа посадят в Азкабан, а там эти ужасные дементоры, – Джинни чуть не плакала, и Рон обнял ее за плечи, притягивая к себе в попытке немного приободрить. Он не имел представления, что ей ответить – врать не хотелось, а правды он и сам не знал. – А еще… Джес… он тогда может отказаться от меня, – меркантильность все же прорвалась в жалобах Джинни, однако здесь как раз все было так, как можно было от нее ожидать. Таков уж у нее характер – в первую очередь думать о себе и своих потребностях и желаниях. – Он же сторонник реформ и не потерпит, чтобы его родственники были замешаны в таком.
– Не нужно переживать. Никуда от тебя Джес не денется – ты же ему нравишься, – успокаивать Джинни оказалось не так уж и сложно – она сразу перестала хлюпать носом и прислушалась к словам Рона. – А эту бумажку обязательно отошли маме. Я уже предупреждал ее о том, что Фред и Джордж странно себя ведут. Так что для нее это не станет новостью, а лишь подтвердит мои слова, – сообщая родителям о возможной подрывной деятельности близнецов, Рон ограничился тем, что поделился предположениями, а теперь, решил он, пора отцу и матери увидеть листовку своими глазами и самим оценить риски.
– Так ты знал об этом? – Джинни потрясла листком. – И ничего мне не сказал?
– Я не хотел тебя расстраивать. К тому же мы с тобой не имеем понятия, кто именно вложил эту писанину в упаковку петард. Ведь это мог быть и Джордан, – Рон услышал, как сестра недоверчиво хмыкнула. – В любом случае до конца учебного года осталось немногим больше месяца. Потом все разъедутся, и нашим братьям некому будет подсовывать подобные глупости, если это все же их рук дело. Жители Хогсмида для такого слишком консервативны.
– Думаешь, мне не стоит волноваться? – Джинни, казалось, очень хотела, чтобы ее подозрения оказались несостоятельными, но Рон не стал ее обманывать:
– Сейчас сложное время. Так что совсем уж не волноваться не выйдет. Но наши братья, несомненно, уже взрослые, и они должны понимать, что делают. Успокоилась немного? Пойдем внутрь, а то мне еще эссе писать, – Рон помог Джинни подняться с небольшой скамейки у самой стены замка, установленной чуть в стороне от входа в вестибюль, на которой они сидели, пока вели беседу. – А маме все-таки обязательно отошли эту бумагу, – он кивнул на листок, который Джинни прятала в карман. – Если кто и способен что-то изменить в данном случае, то это только она.
Рон надеялся, что после «знакомства» с Авроратом Фред и Джордж уймутся или хотя бы перестанут так открыто подставляться, но те продолжили свое дело. Так что оставалось лишь надеяться, что они и в самом деле не попадутся на глаза аврорам с этими то ли серьезными, то ли шутливыми призывами, которые очень уж попахивали диссидентством.
========== Глава 85 ==========
Дамблдор привычно окинул Большой зал цепким взглядом, тем временем тщательно разрезая на кусочки хорошо прожаренный бифштекс и попутно размышляя о том, как лучше расправиться с Грюмом. Можно было просто сдать его Барти, намекнув, что в провале операции по захвату Азкабана все же виновен, скорее всего, Аластор. На этом умыть руки и забыть о бравом авроре мистере Грюме. Барти изыскал бы способ достать его и уничтожить, как бы тот ни скрывался. Да и выглядело бы это весьма правдоподобно – Упивающиеся Смертью решили убрать одного из ведущих сотрудников Аврората. Почему бы и нет? Однако Альбусу хотелось, чтобы Аластор перед смертью отчетливо понял, что не стоило ему отворачиваться от Ордена Феникса. Предателей никто не прощает. Уйти от сотрудничества и остаться безнаказанным ему не удастся. Только вот Альбус все никак не мог придумать – как подставить Грюма таким образом, чтобы никто, кроме самого «приговоренного», не связал его смерть с Дамблдором.
Обед был в самом разгаре, когда в зал, привлекая к себе внимание, влетела сова. Студентам крылатые почтальоны приносили почту немного позже – уже почти по окончании приема пищи. Это означало, что корреспонденция предназначалась кому-то из профессорского состава. Дамблдор вместе со всеми заинтересованно проследил за серой сипухой, к лапе которой был привязан свернутый в трубочку пергамент. Покружив для приличия под высоким сводом, сова опустилась на стол рядом с Дамблдором и важно протянула ему лапу – свиток красовался легко узнаваемой печатью Гринготтса. Казалось, что птица преисполнена гордости за оказанную ей честь – позволение доставлять почту этого уважаемого банка.
Альбус был удивлен и заинтригован – он исключительно редко получал почту в Большом зале, совы предпочитали приносить ее к нему в кабинет. А уж из Гринготтса он и подавно ничего не ожидал – после истории с Армией Фоукса Попечительский совет сам решал все финансовые вопросы Хогвартса с банком. Так что можно было предположить, что письмо скорее касалось персонального дела, а не школьного. Дамблдор аккуратно отвязал послание и бросил сове кусочек бифштекса, угощая ее. Однако в ответ был удостоен хриплого вскрика, похожего то ли на возмущение, то ли на презрение оскорбленной чем-то птицы, и пары перьев, спланировавших к нему на тарелку, когда капризный почтальон взмыл к потолку – туда, где находились окошки для сов.
Проводив странную сипуху взглядом, Дамблдор решил, не откладывая, узнать, что ему прислали гоблины. Пробежав взглядом по перечислению всех своих имен и титулов статуса в магическом мире – как официально действующих, так и почетных – Альбус наконец добрался до пары строк собственно самого сообщения, гласившего:
«Вы приглашаетесь в банк Гринготтс в удобное для Вас время для решения вопроса о родовом имуществе».
И все. Больше никаких объяснений или расшифровок. Сунув пергамент в карман, Альбус задумался – какое имущество, какого рода? Подозревать, что письмо попало к нему по недоразумению, не было ни малейших причин – его имя написано с тщательным упоминанием всех знаков отличия. Аппетит как-то сам собой пропал – хотелось разгадать загадку, таившуюся в коротких строках, присланных банком магического мира.
Вернувшись в директорский кабинет, Альбуса вдруг осенило: «Наследство… Точно! – сердце радостно забилось – еще ни один род не признавал Альбуса своим наследником, поэтому подобная мысль грела душу. Дамблдоры являлись довольно молодой побочной ветвью древнего чистокровного рода Фоули. Но неразборчивость последних поколений в выборе спутников жизни значительно повредила чистоте крови и отдалила их от элиты магического мира, за что Альбус всем сердцем ненавидел своих предков. – Возможно, мне причитается какое-то наследство, и гоблины, перед тем как положить его в мое хранилище, решили отчитаться по всей форме. А может, там есть что-то такое, что требует моего особого внимания или распоряжения?» Сейф у Альбуса в Гринготтсе имелся – не то чтобы битком набитый золотыми галлеонами и волшебными сокровищами, но кое-что интересное и дорогое там все же водилось. Правда, мало что было честно приобретено в колдовских лавках: некоторые вещи попадали к Альбусу после хитрого манипулирования действиями глупых магов, по своей воле расстававшихся с редкими книгами и артефактами, а кое-какие ценности и вовсе были прихвачены из разоренных домов врагов Ордена Феникса.
