сообщить о нарушении
Текущая страница: 275 (всего у книги 298 страниц)
– В самый раз. Как раз успеем напитать линии знаков, – Альбус заметил, как Барти неосознанно облизнулся, предвкушая зрелище. «Я, возможно, этим не только обеспечу себя дармовой силой, но и помогу этому недозмею не сойти с ума раньше времени. Похоже, его человеческая сущность начинает разрушаться быстрее, чем я предполагал. Необходимо поскорее провернуть мое дельце, не то без Барти с Упивающимися хлопот не оберешься. А уж когда я встану на вершине власти – ни у кого уже не останется ни единого шанса противостоять мне», – подумал Альбус, а вслух предложил: – Может, ты займешься нашим жертвенным агнцем?
– С удовольствием, – Барти ухмыльнулся, одарив Роби многообещающим взглядом, а затем внимательно рассмотрел подготовленный для ритуала круг. Он был заинтересован, чтобы все прошло так, как описано в книге, и тогда он подчинит себе еще десятки боевиков. Конечно, чем их было больше, тем сложнее оказывалось отыскивать нужную ниточку связи, чтобы призвать или наказать конкретного меченого, но власть манила, и ее никогда не станет много. – Что ж, приступим, – Барти волшебством убрал с подвешенного за ноги всю одежду до последнего лоскутка, потом переместил его, фиксируя над исчерченной символами площадкой.
– Роби, мой мальчик, ты послужишь великой цели, приблизив тот благой час, когда каждый волшебник сможет колдовать без ограничений. Твой вклад даже весомее, чем тот, который способны внести в общее дело твои идейные товарищи, – Альбус пристально наблюдал за тем, как беспредельный ужас в выпученных глазах сменялся робкой надеждой, вызванной его успокаивающим тоном. – Роби, ты же покричишь для нас? Так надо, – Дамблдор кивнул Барти, давая знак начинать, и снял чары немоты с жертвы. – Чем больше боли, тем сильнее огонь в крови.
Заклинание магического клинка с легкостью сорвалось с губ Барти, и на теле Роби появился первый разрез, моментально заполнившийся кровью, выглядевшей черной в неясном свете наколдованной сферы, а в следующий миг тишину разорвал оглушительный крик невыносимой боли. Барти кончиком волшебной палочки продолжал указывать путь резавшему живую плоть клинку, исчерчивая тело метками, предусмотренными обрядом. Дамблдор произнес несколько слов, направляя струйкой полившуюся с кончиков пальцев кровь в бороздки символов, написанных на земле, следя, чтобы она не попала в чашу с зельем. Роби, под одобрительными взглядами двух истязателей, не переставал кричать, пока не потерял сознание.
Все было готово в срок. Луна вступила в фазу полнолуния, а над затерянной в пустынных горах площадкой зазвучали слова темного ритуала, четко выговариваемые Альбусом Дамблдором. Сперва сами собой зажглись свечи, обхватив огненным кольцом место сложной волшбы. Затем факелом запылал еще живой, но обескровленный Роби, мгновенно превращаясь в уносимый слабым ветерком пепел и сноп искр, сыпавшихся на черные от напитавшей их крови символы, заставляя их вспыхнуть мистическим ультрамариновым пламенем. Альбус на секунду замолчал, любуясь богатым цветом, а потом выразительно посмотрел на Барти, стоявшего напротив него с другой стороны огненного круга, понукая его к действию. Они одновременно шагнули вперед, ступая на горевшие знаки. Реальность на миг вздрогнула, ожидая изменений.
Катрены ритуала снова зазвучали в ночной тиши, призывая силы, неведомые простым смертным и готовые покориться лишь исключительно сильным волшебникам. Колдовской огонь, казалось, поглотил фигуры двух магов, но он не обжигал их, от него, скорее, веяло сырым холодом, словно из склепа или свежевырытой могилы. В языках пламени мелькали какие-то образы, но Альбусу некогда было отвлекаться, он, ни на миг не останавливаясь, все читал и читал строки длинного заговора. В нужный момент он подал знак Барти, и тот полоснул себя ножом по руке, позволяя крови политься в зелье, под воздействием ритуала блестевшее теперь расплавленным золотом и уже не похожее на ключевую воду. Жидкость в чаше сменила цвет, став на пару секунд рубиново-красной, а затем, покрывшись сеткой волшебной изморози, постепенно превратилась в изумрудно-зеленую.
Дамблдор хищно улыбнулся – все шло как надо. Последние слова – и пламя в кругу резко погасло. Больше не горели свечи и не пылали магические символы. Лишь ранее наколдованная сфера тускло освещала клочок земли. Альбус поднял чашу и первым испил из нее, всего на краткий миг замерев в нерешительности, вызванной опасением, что это причинит ему вред. Снадобье оказалось чуть теплым с приторным вкусом свежей крови. Барти последовал его примеру, допив остатки зелья. На несколько бесконечных секунд их обоих накрыла боль, вынуждая согнуться пополам и жадно хватать ртами воздух. Даже зная, что им уготовано, они не сумели отгородиться от страха смерти, завладевшего их сердцами и разлившегося в воздухе горьковатым запахом полыни.
Как только неприятные ощущения прошли, Дамблдор вцепился Барти в руку и активировал портключ. Согласно описанию ритуала в ближайшие пару часов между ними будет выстраиваться энергетический мост, отбирая все имеющиеся на данный момент силы, делая их слабыми и уязвимыми. Но Министерство могло засечь выброс, спровоцированный сложным колдовством, так что оставаться здесь было опасно.
Отдел по отслеживанию магической активности и в самом деле не пропустил всплеск энергии, исходивший откуда-то из диких мест Шотландии. Тот был настолько сильным, что его отметили специальные магические приборы сразу в ряде населенных волшебниками пунктах. Однако вычислить точные координаты до того, как поток иссяк, так и не успели. Этот случай еще раз подтверждал, что имелась срочная необходимость обеспечить всю территорию страны артефактами для надежного наблюдения за неправомерным использованием колдовских способностей.
***
На зимние каникулы в Хогвартсе не осталось ни одного студента. Из-за витавшего в воздухе ожидания крупных перемен все волшебники постарались уладить свои дела так, чтобы забрать своих чад домой, а двух магглорожденных полусирот, у которых возникли с этим проблемы, пригласили в гости друзья. Родители не захотели оставлять детей в пустом замке, помня, что бывший директор школы числится в розыске как злостный преступник, и на волне всеобщей тихой паники не доверяя хваленой охране.
Северус при подобном раскладе не видел необходимости постоянно находиться в Хогвартсе, но и просто развернуться и уйти в небольшой отпуск тоже остерегался, не зная конкретных намерений Дамблдора. Поэтому решил посоветоваться со Слизерином и выяснить некоторые нюансы собственного статуса, с особенностями которого был знаком весьма поверхностно. Он обрисовал основателю реальную обстановку и, сославшись на то, что не желает будить совсем недавно бодрствовавшего Дракона, поинтересовался мнением Салазара, насколько опасно ему, как Защитнику, покидать в такое время школу.
– Мне, конечно, следовало бы обидеться на то, что вы так редко наведываетесь ко мне, – Салазар, перед этим очень внимательно прислушивавшийся к рассказу и не выказывавший никакого недовольства, нарочито задрал подбородок, демонстрируя высокомерие и снисходительность. – Вон сколько у вас всего произошло, а я – ни сном ни духом. Но спишем это на вашу занятость, – он улыбнулся, подтверждая тем самым, что его тирада – лишь свидетельство притворства. – Северус, Дракон не проснется, если ты захочешь ему что-либо сказать, не ожидая ответа, но тем не менее он услышит тебя, не сомневайся. Так что пойди и попроси его предупредить тебя, когда появится что-то тревожное в состоянии Хогвартса. Он ведь все отслеживает на уровне магического воздействия.
– Он грозился, что не пустит сюда Дамблдора. Не представляю, что он предпримет для этого, но вдруг защитный барьер пересекут посторонние…
– Да-да, – перебил его Слизерин. – Об этом я тебе и твержу. Дракон это заметит так же, как и попытки любого чужака активно диагностировать купол извне. А насчет его гнева на Дамблдора… В замок он его наверняка не пустит, а вот на территорию… Хотя, может, и на границе защитного контура остановит, – Салазар задумался. – Базовыми правилами предусмотрено, что Дракон по собственной инициативе осознанно никому из волшебников не причинит непоправимого вреда. Он таким создан. Именно поэтому возникла необходимость в Защитнике Хогвартса – маге, который, если потребуется, укажет Дракону цель и отдаст команду атаковать. Но ты ведь в курсе, раз читал свод своих обязанностей, – Северус нетерпеливо хмыкнул в ответ на замечание – конечно же, он в курсе, иначе не был бы так спокоен, зная, что в школе, полной детей, обитает василиск. – Попроси Дракона позвать тебя и активировать непроницаемую защиту в случае какого бы то ни было подозрительного вмешательства чужаков. С несколькими ублюдками, которые успеют пройти на территорию Хогвартса, вы справитесь, а остальные, если они и будут, останутся за стеной чар. Ты и в Африке почувствуешь зов моего фамильяра, обещаю тебе, – Салазар хитро ухмыльнулся.
– Что собой представляет зов Дракона? Я же должен без проблем опознать его, – Северус недоверчиво всматривался в штрихи живого портрета. – И почему я об этом не слышал раньше?
– Я же сказал… – заметив, как взгляд Северуса наливается угрозой, Салазар сдался: – Ладно тебе! Подразнить нельзя? Не слышал, потому что не беседовал с Хранителем Магии Хогвартса по душам, да и у меня прежде не спрашивал, – Слизерин стал предельно серьезным. – А зов… Тебя бросит в такой жар, словно ты стоишь очень-очень близко к огню, а твои мысли сразу же переключатся на Хогвартс, чем бы ты до этого ни занимался, – лукавые нотки в словах указывали, что Салазар намекал на интимное времяпровождение.
Северус проигнорировал его скабрезный тон и поблагодарил за подсказку. Наведавшись к Дракону, он последовал совету и попросил того удвоить бдительность и перевести Хогвартс в режим осады при малейшем подозрении на вторжение. Василиск все же, не открывая глаз, ответил ему сонным голосом:
– Иди к с-своей с-семье и не волнуйс-ся. Я поз-зову, ес-сли что...
***
К праздникам жители магической Британии успокоились и переключили свое внимание с обсуждения деяний Дамблдора и вопросов, касавшихся политики и Упивающихся Смертью, на более близкую им тему – подготовку к Рождеству. В коридорах Министерства стало безлюдно, почтовые совы с письмами и вопиллерами уже не врывались сотнями ежедневно в отдел по связям с общественностью, а авроры с облегчением вздохнули, когда на улицах магических поселений полностью прекратили раздаваться споры и недовольные сетования на бездействие министра и его команды.
Фадж с радостью распорядился о рождественских каникулах для чиновников всех рангов. Большую часть здания Министерства запечатали чарами, чтобы туда не смог проникнуть никто посторонний. На службе оставались лишь авроры и ответственные дежурные от администрации и Отдела тайн, готовые в любую минуту приступить к грамотной координации действий соответствующих подразделений, если обстановка внезапно усложнится. Так что Том Риддл имел возможность провести несколько дней в Певерелл-мэноре в компании супругов подальше от шумных кабинетов Министерства.
***
Сириус Блэк с утра заглянул в Малфой-мэнор и поздравил брата, а заодно и хозяев поместья с Рождеством, однако уже к полудню вернулся домой. Он был приглашен отметить праздник в кругу семьи крестника. С Регулусом они в последнее время виделись чуть ли не каждый день, так что выбор Сириуса был очевиден, несмотря на то, что и Люциус предлагал ему присоединиться к их компании. К тому же Гарри ему намекнул, что он наконец сможет увидеть особняк Певереллов, поэтому немудрено было, что Сириус сгорал от любопытства.
Ровно в полдень Поттер аппарировал его к главному входу в небольшой замок. Пока Сириус крутился на месте, разглядывая заснеженные террасу и парк, рядом из подпространства вынырнул Северус в паре с пожилым магом, а из здания Певерелл-мэнора вышел Том.
– Рад приветствовать вас у себя дома, – радушная улыбка подтверждала слова Риддла.
– И где это мы? – Геллерт, как и Сириус, осматривался по сторонам.
– Мы по-прежнему в Британии, но не пытайтесь вычислить координаты – вам это не удастся. Защита на Певерелл-мэноре совершенствовалась веками, и даже у меня не получилось полностью в ней разобраться, хотя я и могу управлять ею как глава рода. И, конечно же, я и сам многое добавил в чары на куполе, – в голосе Тома звучала гордость своим родовым поместьем. – Прошу в дом. Если у нас появится желание прогуляться по свежему воздуху, мы позже выйдем в парк. Барри расчистил дорожки, так что мы не увязнем в снегу.
Гостей провели в гостиную, и только здесь Гарри решил познакомить крестного, бросавшего подозрительные взгляды на старика, с Геллертом, делавшим вид, что его не интересует посторонний маг, хотя на самом деле он был прекрасно осведомлен, кто это.
– Сириус, это мой отец Геллерт Гриндевальд, – слова Поттера заставили Блэка потерять дар речи и распахнуть глаза в немом изумлении. Ему ничего не было известно о поисках, устроенных крестником, и освобождении из плена Темного Лорда. – Отец, это мой крестный Сириус Блэк, – Гарри не стал ожидать, когда Сириус придет в себя от шока, продолжив представление.
– Очень приятно, молодой человек, – кивнул Геллерт, забавляясь впечатлением, которое он оказал.
– И мне, – все же выдавил из себя Сириус, слегка поклонившись в ответ. – Гарри, откуда? – несколько нарушая правила этикета, обратился он к Поттеру. Сложно было определить, чего в его голосе присутствовало больше – любопытства и восторга или страха и истеричности.
– Из Нурменгарда, Блэк, – Северус насмешливо закатил глаза к потолку.
– Из Нурмен… Так никто ведь не знает, где это, – Сириус постепенно приходил в себя от неожиданности, вызванной знакомством с Гриндевальдом.
– Мы с Северусом теперь знаем, – Гарри ободряюще улыбнулся крестному. – Я все-все тебе расскажу. Извини, что утаил такие новости, но так было нужно.
– Конечно, нужно. Потому что я тебя не отпустил бы одного. И вообще, ты считаешь, что это верное решение? – Сириус бросил на Гриндевальда нарочито подозрительный взгляд, а потом рассмеялся, выставив вперед раскрытые ладони в знак примирения. – Простите, сэр. Крестник умеет удивлять, а я вот никак не привыкну. Как вам в Британии? Давно в наших краях?
– Сын разыскал меня в августе, тогда же и переправил в Британию, – Геллерт внимательно следил за Сириусом, стараясь выяснить, что он за человек. Небольшое расследование, которое Геллерт провел, роясь в подшивках старых газет, убедило его, что от Тома и Северуса Гарри вряд ли стоит ожидать подвоха, а вот Сириус Блэк по-прежнему оставался темной лошадкой. Сведения о нем оказались настолько скупы и противоречивы, что было сложно прийти к какому-то определенному заключению.
– И ты так долго молчал? Гарри, я могу и обидеться, – в последнем заявлении недоставало твердости.
– Зато у меня получился отличный рождественский сюрприз для тебя, – Поттер ушел от объяснений, хотя и понимал, что все равно придется поговорить с крестным.
После этого Сириус и Геллерт, казалось, потеряли интерес к хозяевам дома и почти до самого застолья общались лишь вдвоем – бывшим узникам, волею Судьбы являвшимся близкими Поттеру людьми, было что обсудить. Тома и Северуса радовал подобный расклад, и они с удовольствием проводили время в обществе Гарри, который все же вполглаза приглядывал за крестным и отцом.
Обед прошел в теплой семейной обстановке, гости освоились в компании друг друга и даже ухитрились сойтись во мнениях по основным вопросам политики устройства магического мира. В какой-то момент общей беседы Сириус вдруг вспомнил зимний праздник в Брайстон-хаусе:
– Геллерт, а вы видели, как Гарри строит ледовые города? Нет?
– Это что-то достойное внимания? – в тоне Гриндевальда мелькнуло любопытство, но немного неискреннее, а просто вежливое, такое бывает у чужого человека, которому любвеобильная мамаша тычет под нос рисунки с перекошенными домиками и уродливыми котиками, расхваливая несомненный талант своих детей.
– Гарри, а ты в этом году не приготовил развлечения, как в прошлом? – неугомонный Сириус чуть не подскакивал на месте, вызывая кривую ухмылку у Северуса, считавшего, что Блэк так и остался ребенком, невзирая на все его потуги казаться взрослым.
– Прости, но как-то руки не дошли, – покачал головой Поттер.
– А давай ты покажешь, как ты это делаешь, – откладывая в сторону салфетку, попросил Сириус.
– Ты предлагаешь нам все же отправиться на улицу? – Гарри переглянулся с партнерами: Том едва заметно склонил голову, соглашаясь на прогулку, а Северус лишь фыркнул, отдавая право решать ему самому. – Отец, ты как на это смотришь?
– Свежий воздух полезен в любом возрасте. А если ты еще и сможешь чем-то удивить, как намекает Сириус, то почему бы и нет? – дипломатично поддержал идею Геллерт, интерес которого потихоньку разгорался после того, как он уловил легкий азарт и в глазах Тома.
***
