сообщить о нарушении
Текущая страница: 65 (всего у книги 298 страниц)
– Лучше бы ты в юности был таким настойчивым. Хотя… О чем это я? Ты и был таким. И куда тебя привела твоя логика, Северус? Из-за твоих амбиций пострадал дорогой тебе человек. Но… как знаешь, – Дамблдор нарочито выразительно махнул рукой. – Можешь не вмешиваться, но если в школе снова начнется смута среди студентов и возобновятся противостояния между факультетами, какие были во времена еще твоей учебы – в этом будешь виновен ты. Все мои попытки сдружить учащихся пойдут насмарку.
– Альбус, школой руководишь ты, а не я. Так что не нужно пытаться давить на мое чувство ответственности, – строптиво огрызнулся Снейп, а затем выложил на стол свой козырь, чтобы закончить игру «кто кого оставит виновным». – Проведенное мной осторожное расследование на Слизерине установило, что книгу в Хогвартс принес ты и зачем-то передал ее Рональду Уизли, который по дружбе дал ее почитать Поттеру и Малфою. Так что не смей перекладывать на меня решение своих проблем. Я не стану интересоваться, зачем тебе это было нужно, а ты не будешь требовать от меня прекратить затеянное тобой.
На том разговор и закончился. Дамблдор только недовольно посверкал глазами, но по собственной воле так и не попытался хоть как-нибудь объяснить свой поступок с подсунутым Рону скандальным отчетом. А Северус и без его словесных выкрутасов знал, для чего это было сделано. Ни Гарри, ни сам Рон не стали скрывать от него роль, сыгранную Альбусом в подстроенной ситуации. Через неделю почти никто уже и не вспоминал о спорах, рожденных из-за написанного в той книге, что привлекла внимание студентов. Хотя каждый из вовлеченных в обсуждение, несомненно, сделал свой вывод из дружно проанализированной информации.
К тому же кое-что неуловимо изменилось в самих отношениях между некоторыми старшекурсниками с разных факультетов. Это было заметно лишь если очень внимательно за ними следить и знать, на что именно следует обратить внимание. Но, присмотревшись, становилось очевидным – желание отстаивать свою позицию никуда не делось, а лишь на время было оттеснено вглубь их сущности, дожидаясь очередного удобного момента, чтобы заявить о себе. И заметил это не только Снейп.
***
Девятнадцатого сентября Гермиона приняла поздравления с днем рождения от друзей. Среди подарков были книги, скромные, но изящные украшения, которые будет приемлемо надеть не только в праздник, а также симпатичная традиционная мантия, которую ребятам помогла приобрести Нарцисса Малфой. Гермиона была благодарна им за предусмотрительность – таким образом в выходные она оказалась избавлена от затруднений с выбором наряда для посещения Гринготтса. В школьной мантии идти было нежелательно, чтобы не привлекать к себе внимания, а маггловская одежда, преимущественно составлявшая гардероб мисс Грейнджер, и пара имевшихся простеньких повседневных мантий явно выглядели не слишком подходящими для подобного визита.
Гарри по согласованию с Гермионой заранее договорился со своим управляющим Глазоварсом, попросив того провести обряд родства для подруги. Учитывая, что для магглорожденных эту проверку мог делать практически любой работник банка, просьба Поттера не была чем-то из ряда вон выходящим. Сразу после завтрака в ближайшую субботу Гарри и Гермиона, переодевшись согласно случаю и применив к себе надежные чары отвлечения внимания, чтобы никто в Хогвартсе раньше времени не зациклился на их несколько непривычном внешнем виде, направились к опушке Запретного леса, чтобы оттуда аппарировать в дом Снейпа. В сопровождении Рона и Драко они не нуждались, оставив тех развлекаться, носясь в поднебесье на метлах. Драко в этом году уступил место в квиддичной команде более юному игроку, пояснив свой уход необходимостью готовиться к сдаче СОВ, а на самом деле не желая быть ограниченным в свободное от учебы время. Поэтому с удовольствием компенсировал отсутствие нагрузок в тренировках и плановых играх полетами с друзьями по выходным.
Гермиона, даже если бы и не была несколько напряжена перед предстоящей проверкой, то все равно не имела достаточно времени, чтобы основательно оглядеться в доме Снейпа. Гарри быстро справился с открытием доступа к каминной сети, после чего, не тратя времени даром, зажав в руке жетон-пропуск, вместе с Гермионой перенесся в Гринготтс. Дежурный гоблин явно оказался предупрежденным заранее, потому что без лишних проволочек провел их в кабинет Глазоварса.
Обменявшись приветствиями, Глазоварс поинтересовался:
– Мисс Грейнджер, вы согласны провести обряд в присутствии главы рода Поттер? Вы вправе скрыть ото всех результаты проверки. Мы можем попросить мистера Поттера подождать вас в холле. Это не будет считаться неуважением или нарушением каких-либо правил.
– Нет-нет. Я хочу, чтобы Гарри… мистер Гарри Поттер, – быстро исправила свою оплошность разволновавшаяся Гермиона, – присутствовал во время ритуала. У меня нет от него секретов.
– Хорошо. Воля ваша, мисс, – заметил Глазоварс, принимая ее ответ. – Иногда полезно иметь секреты, – под нос себе пробурчал он, тем временем мановением руки призывая из открывшегося в шкафу ящика необходимые для обряда предметы: маленькую каменную чашу с ритуальным ножом, несколько флаконов с зельями, коричневато-серый пергамент, выглядевший очень старым, и хрустальную сферу на металлической подставке, светившуюся изнутри голубыми всполохами.
Подготовив пергамент, тщательно окропив его волшебным составом, и опрокинув себе в рот содержимое одного из флаконов, Глазоварс, придерживаясь правил, пояснил впервые проходившей проверку Гермионе, что для того, чтобы была создана связь ее крови и магии с памятью Гринготтса и его служащих, ей следует выпить специальное зелье. Он протянул ей фиал, но Гермиона, прежде чем последовать его инструкциям, все же не удержалась и вопросительно посмотрела на Гарри. Лишь после кивка Поттера, подтвердившего необходимость процедуры, Гермиона выполнила требование гоблина, на удивление, получив от того хоть и насмешливый, но все же одобрительный взгляд. Положив правую руку на сферу, свидетельствуя свое добровольное участие в ритуале, Гермиона крепко зажмурилась, пока Глазоварс из пореза на ее левой ладони собирал кровь в каменную чашу.
– Можете открыть глаза, мисс, – хмыкнув, заметил гоблин, удивляясь, как такая храбрая девушка, согласившаяся тайком от директора провести проверку на родство – Гарри не скрыл обстоятельств их появления в Гринготтсе от своего управляющего – могла оказаться столь большой трусихой, боявшейся вида маленькой ранки.
Глазоварс вылил собранную кровь на определяющий зачарованный пергамент, и тот, полыхнув ярко-желтым светом, начал заполняться текстом, выполненным аккуратными ровненькими буковками. Уже через несколько минут Гермиона была ознакомлена с его содержимым.
– Великая Магия сказала свое слово и подтвердила, что отныне ваше имя появится на родовых гобеленах трех родов – Мортимер, Лестрейндж и Шафик. Однако в число наследников ни одного из этих родов вы не входите, – торжественно, как и полагается, зачитал Глазоварс. Затем снял с пергамента копию и передал ее Гермионе, предварительно свернув и обвязав лентой. – Вам это может понадобиться, ввиду вашего статуса по рождению. Оригинал же будет храниться в банке, – пояснил он.
– Я могу задать вопрос, уважаемый? – Гермиона явно была озадачена.
– Конечно. Я весь во внимании, – отправив щелчком пальцев все предметы, использованные в ритуале, на место, заверил Глазоварс, учтиво склонив голову.
– Так я магглорожденная или нет, раз у меня есть связь с магическими родами? – она показала пергамент в своих руках.
– Вы, мисс Грейнджер, несомненно, магглорожденная, ибо вашими родителями являются люди, лишенные способности колдовать. Также их нельзя назвать сквибами, ибо ни один из их родителей – я говорю о ваших дедушках и бабушках – не был ни волшебником, ни сквибом. Я делаю подобное заключение, исходя из собственного опыта, а он, поверьте, солидный, – Глазоварс даже приосанился после своих слов, стараясь выглядеть более впечатляющим. – И, судя по результатам проверки, могу вполне обоснованно предположить, что как минимум ближайшие семь-восемь поколений у ваших предков не было браков с волшебниками. Но вы, как и поголовное большинство магглорожденных, не случайно получили свой дар – возможность колдовать. Ничего не берется из ниоткуда. Магические способности исключительно редко проявляются у тех людей, которые и в самом деле не имеют ни малейшего отношения к миру волшебников. Однако обычно подобная связь просто затеряна в прошлом, и у ваших предков, мисс Грейнджер, дар всего-навсего спал. Почему он дал о себе знать именно у вас? Об этом ведает только Госпожа Магия, – сделав паузу, Глазоварс поинтересовался: – Я ответил на ваш вопрос, мисс Грейнджер?
– Да, уважаемый, – Гермиона даже кивнула, однако тут же продолжила спрашивать, вызвав тихий хмык гоблина: – Но у меня все же есть какая-то связь с магией тех родов, которые были выявлены проверкой?
– Исключительно слабая, ибо вы вообще не входите в круг наследников. Обычно достаточно заметно влияние родовой магии до четвертого колена, а далее его интенсивность падает и сходит почти на нет к седьмому, оставаясь скорее номинальной величиной, чем реальной, – терпеливо пояснил Глазоварс и вдруг резко перевел взгляд на Поттера, словно что-то почувствовал. Гермиона, заметив пристальный интерес гоблина к Гарри, тоже посмотрела на того.
Несколько рассеянно слушая Глазоварса, Поттер вдруг ощутил, что активировалась связь через фибулы. Он, не мешкая и не обращая внимания на уставившихся на него гоблина и Гермиону, сунул руку за отворот мантии во внутренний карман камзола и, достав фибулу, кровью закрепил устойчивость сигнала. Перед его внутренним взором встал кабинет Северуса, где в воздухе горели написанные магическим огнем слова «Альбус тебя срочно разыскивает». Благодаря ментальным узам, образованным парным артефактом, Гарри чувствовал и тревогу Северуса, и его раздражение на Дамблдора, и еще что-то очень похожее то ли на сочувствие, то ли на… Гарри и сам не знал – на что именно, однако это точно касалось их отношений с Северусом. Не было времени анализировать смутные ощущения, «подсмотренные» из-за образовавшейся ментальной связи, поэтому Поттер только попытался расслабиться и передать в ответ свою благодарность за предупреждение и уверения в том, что он справится с ситуацией. После этого четкость восприятия резко упала – Северус явно прервал ментальный контакт, удостоверившись, что Гарри получил сообщение.
– Сильный артефакт, – прокомментировал Глазоварс, показывая, что от него не ушел факт активации магической связи на расстоянии. Его глаза горели жадным блеском. – Очень сильный и исключительно редкий. Много лет назад он хранился в Гринготтсе, – это заявление должно было дать Гарри понять, что амулет опознан, а значит, гоблины знали, что на Мантии-невидимке была приколота столь непростая фибула.
– Вы так хорошо помните все мало-мальски интересные артефакты, которые когда-либо хранились в Гринготтсе? – поинтересовался Гарри, пряча фибулу и поднимаясь из кресла. Вопрос был, скорее, риторическим. Учитывая, что работниками Гринготтса отслеживались серьезные продукты колдовского мастерства, подобное не казалось удивительным. – Нам пора. Дамблдор зачем-то разыскивает меня, – слова были обращены к Гермионе, заставляя ее оставить все свои вопросы к гоблину, если они имелись, на потом.
– Спасибо, уважаемый, за то, что провели обряд и помогли мне кое в чем разобраться, – Гермиона не забыла поблагодарить Глазоварса перед тем, как решительно ответить Гарри: – Значит, нам следует поспешить. Не стоит испытывать его терпение, – в ее взгляде читалось любопытство, однако утолять его прямо сейчас она не стала, понимая, что ситуация не располагает к объяснениям.
– Рад был помочь, – вежливо ответил Гермионе Глазоварс и, несмотря на некоторую спешность, выказанную Гарри, все же добавил: – Думаю, вам будет интересно узнать, мистер Поттер, что тот артефакт, – он указал глазами на карман, куда была отправлена фибула, – на протяжении последних трех веков, с тех пор как он попал в поле зрения Гринготтса, никем не активировался, что, как я смею полагать, удалось вам.
– Подозреваю, что никто даже не обращал на него внимания, – парировал Гарри, давая гоблину пищу для размышлений. – Мы еще поговорим об этом и о том, почему вы ничего мне о нем не рассказали раньше и не внесли его в список позаимствованных известным вам магом, – он покачал головой, показывая, что для прений нет времени. – Всего хорошего, уважаемый, – Гарри слегка поклонился своему управляющему и, пообещав вскоре наведаться для решения текущих финансовых вопросов рода, вместе с Гермионой покинул его кабинет.
По коридорам Гринготтса шли молча. Переместившись в дом Северуса, Гарри, запечатывая камин, только предупредил:
– Я сейчас аппарирую нас с тобой на территорию Хогвартса. Так что будь готова улыбаться и делать вид, что мы никуда оттуда не уходили.
– Но как? Это же…
– Я все объясню в другой раз, – прервал поток вопросов Гарри. – Нам ничего не угрожает, – он привлек подругу к себе, полуобнимая за талию. – Доверься мне, – а в следующий миг их затянуло в поток аппарации.
***
Дамблдор, сидя за субботним завтраком, перебирал в уме способы, благодаря которым можно было бы хоть сколько-нибудь упрочить свое влияние на Поттера. Ведь тот ни в какую не желал прислушиваться к словам Альбуса. О безграничном доверии, на которое делалась ставка, когда устраивалась жизнь годовалому малышу, в нарушение магических правил оставшемуся невредимым после попадания в него случайной Авады, и вовсе речь пока не шла. Это заставляло не только досадовать на невыполнимость всех планов, но и серьезно тревожиться о судьбе Воскрешающего камня, ни на йоту не становившегося ближе к рукам Альбуса. Поттер отказался от продолжения тренировок, а следовательно, и от регулярных встреч с крестным, поэтому ждать помощи от Блэка не приходилось. Нужно было срочно отыскать способ заинтересовать Поттера чем-нибудь таким, чтобы он не смог отвертеться под надуманным предлогом.
Идея пришла в голову Альбусу, когда он посмотрел на Амбридж и вспомнил о своем набирающем обороты противостоянии с министром Фаджем. На тщательную проработку плана ушло некоторое время уже после возвращения Дамблдора в свой кабинет.
– Главное, чтобы мальчишка согласился. Неужели он сможет отказать в помощи? – Альбус рассматривал пергамент в своих руках, испещренный недлинным перечнем фамилий студентов. Казалось, что вопрос он задал именно списку, а не собственным сомнениям. – Совесть-то у него еще есть, надеюсь, – Альбус спрятал записи в ящик стола и потянулся за документами, пришедшими для ознакомления из Министерства Магии – пора было приниматься за работу. Завидев на верхней же странице размашистую подпись Фаджа, Дамблдор презрительно прошептал: – Спасибо за подсказку, Корнелиус.
На несколько секунд задумавшись, все так и продолжая разглядывать завитушки подписи министра, Альбус решил, что нет смысла откладывать на завтра то, что можно начать воплощать в жизнь прямо сегодня. Через полминуты перед ним лежала записка Поттеру с требованием незамедлительно явиться в директорский кабинет. Не желая разыскивать добровольного почтальона среди студентов, для чего пришлось бы как минимум спуститься в школьный коридор, Дамблдор вызвал домового эльфа и приказал доставить записку Поттеру. Когда спустя пару минут лопоухое, услужливое по натуре, создание вновь появилось в комнате и, возвращая пергамент, доложило, что в Хогвартсе мистера Поттера нет, Альбус встревожился не на шутку.
– Как нет? Ты везде искал? – грозно сверкая глазами, поинтересовался он у домовика, настороженно прижавшего уши к голове.
– Ни в замке, ни на школьном дворе мистера Поттера нет, – отрапортовал домовой эльф.
