сообщить о нарушении
Текущая страница: 241 (всего у книги 298 страниц)
– Хмм… У меня нет имущества и общественного положения, за которыми кто-либо решил бы охотиться. Хотя я еще не впал в маразм и не растерял большую часть своих знаний, все же уже слишком стар для того, чтобы кто-то серьезно стал меня опасаться, – глаза Гриндевальда лукаво сверкнули, давая понять, что уж он-то сам так не считает. – А следовательно, использовать меня в роли этакого пугала вряд ли выйдет. Прилагать колоссальные усилия, отыскивая меня, лишь для того, чтобы обмануть и посмеяться над одиноким стариком – нонсенс. Так что я не вижу особых причин сомневаться в вашем заявлении. И, признаюсь, мне приятно думать, что, несмотря на мои личные склонности и на все ошибки, сделанные мной в этой жизни, Судьба все же смилостивилась и дала мне сына. Да и то, что вы сумели разыскать меня – уже о многом говорит. Я сам зачаровывал этот замок и всегда был уверен – его нельзя найти даже случайно. А уж преодолеть слой чар вокруг Нурменгарда… – Геллерт покачал головой. – Только тот, в ком живет магия, достаточно близкая моей, справился бы с этим колдовством, не разрушая его. Если бы защита пала, я бы сразу это почувствовал, – он очень четко проговаривал слова и тщательно выстраивал фразы, что, несомненно, являлось признаком недостатка или отсутствия общения. Речь Гриндевальда была тихой, но внятной и логически связной, так что мысли о его невменяемости не выдерживали критики. – Ввиду всего перечисленного мне не требуется немедленных доказательств того, что вы мой сын. Сын… – он вздохнул. Было заметно, что слово непривычно для уст этого старика, но оно ему явно пришлось по вкусу. – Я же могу вас так называть, мистер Поттер?
– Разумеется, отец, – Гарри улыбнулся. Ему тоже казалось невероятным, что он получил возможность кого-то так назвать на законных основаниях. К тому же спокойная рассудительность Гриндевальда привлекала и рождала желание подольше пообщаться с тем, чье семя дало Поттеру жизнь.
– Сын, – обращение было полно тепла, если и наигранного, то чрезвычайно искусно, – ты представишь своего спутника?
– Это мой магический супруг – Северус Снейп, – скрывать подобное в данном случае Гарри не видел необходимости.
– Снейп? Не слышал. Должно быть, какая-то новая ветвь? – Геллерт так безмятежно вел беседу, точно делал это каждый день. Было похоже, что его ни в малейшей степени не смущало, что они сейчас сидели, по сути, в его тюремной камере.
– Моя мать из Принсов, – Северус все никак не мог сложить более-менее конкретное мнение об этом маге. Он чувствовал в вопросах холодный интерес и не поддался на заверения о том, что Гриндевальд невыразимо рад встретиться с нежданным сыном, однако и агрессивности вкупе со злобной расчетливостью в его поведении не наблюдалось, скорее – настороженность и любопытство. Казалось, словно его все устраивало до сих пор, и он просто принимал гостей.
– О! Весьма уважаемая британская семья волшебников! Зельевары и, если не ошибаюсь, менталисты. И как? Судьба одарила вас, молодой человек, способностями рода? – память не подвела Геллерта. Спутник того, кто назвался его сыном, интуитивно представлялся ему довольно опасным человеком, доказательства чему он и получил вместе с ответом на свой вопрос.
– В полной мере, – Северус насмешливо приподнял бровь – старик явно находился в здравом разуме и даже не растерял хватку, зная, чем надо интересоваться в первую очередь. – Не сочтите за неуважение или угрозу, но… Мне не составит труда отравить каждого, кто только попытается задумать что-то губительное для Гарри, меня и любого дорогого мне человека, – сказанные шутливым тоном слова несли в себе абсолютно серьезное предупреждение. И Гриндевальд оценил это по достоинству – он тоже не мог похвастаться щепетильностью своих методов для достижения целей.
– Сын, я всецело одобряю твой выбор, – возле глаз Геллерта собрались лучики – он слегка подсмеивался над воинственностью Снейпа, но понимал ее причины. Этот маг, похоже, был до безумия влюблен в Поттера, а искренность чувств требовала к себе уважения. Так что обижаться на некоторую резкость ответа не стоило.
– Прости, отец, но я давно не нуждаюсь в чьем-либо одобрении, – Гарри тоже усмехнулся и мягко, но категорично заявил: – Я намерен уважать тебя и твое мнение, но не подчиняться. Так что не сердись, – он чуть склонил голову, будто извинялся. – Но я вполне готов сотрудничать и помогать, если в том возникнет необходимость. Однако в любом случае мне чрезвычайно приятны твои слова, отец, – Гарри без дополнительных объяснений принял предложенное Геллертом обращение на «ты». – Скажи, пожалуйста, почему ты не спрашиваешь, зачем мы пришли? Ты не интересуешься возможностью покинуть эти стены? – он обвел рукой вокруг себя. Гарри считал, что поговорить обо всем они могут и в другом месте, если Гриндевальд согласится с условиями своего освобождения. Задумываться о том, что будет, если тот выкажет упрямство, Поттер пока не хотел.
– Я стараюсь быть гостеприимным… Ох! Я же не угостил вас чаем! Где мои манеры? – на удивление, расстройство выглядело искренним, что должен был признать даже вечно всех подозревавший Снейп. – Британ! – перед ними появился крошечный опрятный домовик.
– Отец, не стоит! – остановил его Гарри. – Отпусти своего помощника, – он бросил взгляд на прислушивавшегося к его словам эльфа, который, вероятно, был единственным живым разумным существом, составлявшим компанию Гриндевальду все эти долгие годы заточения. – Прежде ответь на мой вопрос.
– Я опасаюсь радоваться, – со вздохом сознался Геллерт. – Я знаю цену разочарованию: в людях, в себе, в ожиданиях и надеждах. Я слишком стар, чтобы мечтать о несбыточном.
– Поэтому оттягиваете момент истины? – проницательно поинтересовался Северус.
– Да. Если вы сейчас уйдете, а я снова останусь в одиночестве, посчитав эту встречу лишь эпизодом своей жизни, то это будет не так горько, чем если я вдруг решу, что вы пришли забрать меня из этого опостылевшего места, – Геллерт высокомерно задрал подбородок. Даже признаваясь в своей слабости, он оставался сильным и гордым волшебником.
– В таком случае я раскрою тебе причину нашего прихода, – Гарри на миг задумался, как же ему лучше повернуть разговор, чтобы требование об обетах не выглядело унизительным. Несмотря на довольно теплый прием и хорошее впечатление, оказанное на него Гриндевальдом, он не собирался отступаться от решений, связанных с безопасностью. – У тебя есть здесь доступ хоть к какой-нибудь информации о мире? Газеты? Рассказы домовиков? Уж они-то, надеюсь, мотаются на волю, хотя бы для того, чтобы обеспечивать тебя всем необходимым и в первую очередь – едой?
– Никаких газет, – расстроенно покачал головой Геллерт. – Британ единственный заботится обо мне. Но большинство его новостей об окружающем мире касаются качества продуктов – он их заимствует у магглов. Что? Я знаю, что воровство – это плохо, но у нас нет другого выхода, если мы с Британом желаем выжить, потому что у нас нет денег. Когда я создавал это место, то не планировал сам в нем очутиться. Потому и упустил подобную «мелочь».
– Ясно, – Гарри подмывало рассмеяться – перед ним оправдывался сам Темный Лорд, когда-то наводивший ужас на всю Европу. – Значит, ты не в курсе, что творится в магическом мире.
– Там так все отвратительно, что тебе пришлось разыскивать меня? – Гриндевальд, уже слегка освоившийся с тем, что к нему за полсотни лет наконец-то заглянули гости, снова насторожился.
– Ну… Есть некоторые трудности, но мы, безусловно, справимся с ними без тебя. Но раз уж нам выдалась такая возможность, то кое о чем мы с удовольствием тебя расспросили бы. История пишется победителями, а мне хотелось бы узнать правду, – Поттер выбирал обтекаемые формулировки, не желая прямо сейчас начинать дискуссию, и вообще, он полагал, что следует поторопиться – Гермиона с Виктором наверняка переживали. Еще поднимаясь по лестнице к покоям Гриндевальда, он убедился, что здесь не работает браслет Коди, чтобы отправить подруге весточку. – Однако главное, к чему я стремился – это знакомство с единственным живым родителем. Нет, – Гарри вскинул перед собой ладонь, останавливая вероятные вопросы Геллерта, – мы сегодня не станем вдаваться в подробности моей или твоей жизни. Я планирую забрать тебя отсюда в Британию, – глаза Геллерта зажглись радостью, которую он не сумел скрыть за сдержанностью. – Но ты должен сам догадываться – мой выбор мало кого устроит, а я не вправе рисковать.
– Боишься, что я опять примусь за старое? – понимающе поинтересовался Гриндевальд.
– Не боюсь, а опасаюсь, что ты вынудишь меня стать твоим палачом. Видишь ли, обо мне существует пророчество, где сказано, что я убью Темного Лорда. И я склонен считать его настоящим. Не хочу, чтобы ты пострадал. И без тебя хватает кандидатов на эту роль, – Гарри поспешил сделать уточнение, когда заметил враз похолодевший взгляд Геллерта. Северус тоже смотрел на Поттера с безмолвным изумлением – он как-то раньше не задумывался о таком варианте трактовки пророчества. – Отец, я прошу, чтобы ты дал магическую клятву, которая не позволит тебе снова помышлять о мировом господстве и несколько ограничит тебя в действиях. Эта мера ориентирована на безопасность людей.
– И твою, – Геллерт не жаловался на остроту ума. – А я окажусь в невыгодном положении. Мне предстоит решить, доверюсь ли я тебе, по сути, тебя не зная, – он поднялся и прошел к окну. – Я тысячи раз изо дня в день наблюдал отсюда одну и ту же картину. Да, чередовались времена года, и на склонах вместо редкой зелени появлялся снег, но скалы были практически неизменны. Если ты предоставишь мне шанс увидеть перед смертью что-нибудь другое, – он резко махнул рукой, словно пытался избавиться от приевшегося пейзажа за стеклом, – то я дам клятву, о которой ты просишь.
– Я пообещаю тебе гораздо больше, отец, – Гарри вдруг понял, что зря сказал о пророчестве, заронив в душу Геллерта сомнение. – Если все сложится удачно, то достаточно скоро ты обретешь полную свободу, и лишь некоторые твои действия будут ограничены клятвой и, естественно, предельной осторожностью. Уверяю тебя – о Темном Лорде Гриндевальде в Британии знают довольно многие.
– В таком случае я согласен на ваши условия. Одиночество полезно в меру, господа, – чуть цинично пошутил он над своим прошлым.
Через десять минут Гарри получил все гарантии, что Гриндевальд не сможет умышленно никому навредить, хотя возможность защищаться при нападении ему, конечно же, была оставлена. Сбежать ему тоже не удастся – во время пути до нового места проживания особая магическая связь не разрешит ему отойти от Поттера дальше, чем на сто ярдов.
– Мы сюда не вернемся, по крайней мере, в ближайшем будущем, – Поттер принялся объяснять их дальнейшие шаги. – Так что тебе следует забрать все ценное и необходимое, – он указал на шкафы с книгами. – И нужно решить проблему с эльфом. Не хотелось бы бросать его в одиночестве. Это как минимум негуманно.
– Он не привязан к этому месту, хотя и подчиняется его ограничениям. Это мой личный домовик. Я ведь планировал заключать сюда своих… соперников. Поэтому считал разумным, чтобы за ними присматривал мой шпион, – пояснил Геллерт. – Если ты позволишь, я заберу его с собой.
– Разве он сумеет переместиться в Британию самостоятельно? Дело в том, что мы отправимся туда маггловским транспортом для сохранения в тайне этого мероприятия, – Гарри закусил губу. – Даже друзья, хоть и понимают мотивы моего поступка, не слишком-то его поддерживают, – признался он.
– Возьмем Британа с собой в поезд. Он прекрасно поместится в сундук, – пожал плечами Геллерт, словно не видел никакой проблемы в обсуждаемом вопросе.
– Э-э-э… Ладно, разберемся позже, – оглянувшись на Северуса и улыбнувшись ему, подытожил Гарри, осознав, какой шквал информации обрушится на Гриндевальда, прожившего в изоляции полвека. – Собирайся. Если мы можем в чем-то помочь – скажи. Нас уже заждались, – Поттер достал сквозное зеркало (парное ему он оставил Гермионе) и попытался с ней связаться. – Как я и предполагал – не выходит, – констатировал он, обратившись к супругу.
Геллерт, догадавшись, о чем идет речь, ухмыльнулся:
– Мое колдовство исключительно надежно перекрывает связь между Нурменгардом и внешним миром.
– И тем не менее мне удалось тебя разыскать, – нахально заметил Гарри.
– Это делает тебе честь, сын своего отца, – Гриндевальд поймал одобрительный и чуть насмешливый взгляд Северуса, оценившего его намек. Дав задание домовику собрать книги и одежду, он поспешно пересмотрел содержимое рабочего стола, отбирая нужное. Его внимания удостоились лишь несколько предметов, в том числе потрепанная большая тетрадь, тощая стопка писем, перевязанная синей лентой, и чернильница необычной, но изящной формы. – Только испытав лишения, можно осознать, как мало по-настоящему необходимого среди окружающих нас вещей, – вполголоса произнес Геллерт.
Северус и Гарри спустились к выходу по лестнице, а Гриндевальд предпочел воспользоваться услугами домовика, переместившего его на кресле, как на своеобразном лифте – возраст уже накладывал на его физические нагрузки некоторые ограничения. Выйдя из здания, Геллерт второй раз не сдержал скупых слез, пока наблюдал, как Гарри и Северус слаженными действиями убрали валун и закрыли дверь на брус, правда, на этот раз без волшебства.
– И как мы пройдем? – глянув на ухмылявшегося, но не спешившего отвечать Гарри, Гриндевальд вздохнул – его сын, похоже, был тем еще наглецом. – Я так подозреваю, разрушение защиты не входит в ваши планы?
– Я проведу нас сквозь твои во всех смыслах замечательные чары. Хотя… о них мы с тобой еще поговорим, – Гарри повернулся спиной к замку. – Иди точно за мной и не отставай. Северус проследит, чтобы ты не оступился и не «влип».
Совсем скоро они стояли у выхода из ущелья, не забыв вернуть защите замка прежнее состояние. Пока Гарри через сквозное зеркало выяснял у Гермионы, не ожидают ли их по прибытии неприятные сюрпризы, а Снейп связывался с Томом, в двух словах докладывая ему об итогах посещения Нурменгарда, Геллерт зачарованно смотрел на долину, радуясь самому факту, что он имеет возможность это делать. Вряд ли его понял бы тот, кто не сидел годами в четырех стенах.
***
В просторном номере частного отеля раздался тихий хлопок, и посреди комнаты появились три мага, а спустя секунду и домовик, сразу же прижавшийся к ноге одного из прибывших. Гермиона ожидала возвращения друга, но все равно слегка вздрогнула. Она сдержанно поприветствовала Гриндевальда и взглянула на домовика, мимоходом оценив его ухоженное состояние.
– Это моя близкая подруга Гермиона Грейнджер, – представил ее Гарри, на что Гриндевальд чуть склонил голову, но скользнул по девушке безразличным взглядом – ее фамилия ему ни о чем не говорила. – Виктор Крам, – отрекомендовал Поттер второго встречающего. На этот раз, отвечая на почтительный полупоклон, Геллерт оживился:
– А Стефан Крам, родившийся в начале века, не ваш родственник?
– Это мой прадед, – Виктор напыжился, услышав вопрос, а Гарри кожей почувствовал, как заволновалась его магия, и догадался, что сейчас они могут стать свидетелями скандала.
– Изумительно талантливый чароплет! – похвала казалась искренней. – А как он поживает?
– Что вы себе позволяете? Разве не вы сами его убили в сорок пятом? – Виктор злобно цедил слова.
– Кто вам сказал такую чушь?! – пришла очередь сердиться Гриндевальду. – Мы со Стефаном не виделись года с тридцать восьмого. Кстати, для замка некоторые чары разработал именно он, – отметил Геллерт, оглянувшись на Гарри. – Молодой человек, – он строго посмотрел на Виктора, – я не представляю, откуда у вас такие ужасающие сведения, но могу поклясться магией, что к смерти Стефана Крама я не имею ни малейшего отношения. Да будет вам известно, что на своем веку я лично умышленно не убил ни одного волшебника! Магглы… Каюсь, было несколько раз. И это не добавляет мне чести. Но маги… – Геллерт покачал головой. – Я не собираюсь оправдываться за чужие преступления, а за свои я заплатил сполна, – он высокомерно сверкнул глазами на замершего в растерянности Виктора.
– Не ссорьтесь, пожалуйста, – Гермиона встала между женихом и Гриндевальдом. – Мы разберемся. А сейчас нам нужно поужинать, – она указала в сторону накрытого ресторанной едой стола, – и решить, что предпримем дальше.
– Виктор, прости, если бы я знал о твоем прадеде, то не втянул бы тебя в это дело, – повинился Гарри. Теперь ему стало понятно стойкое недоверие Крама к их предприятию.
– Ты искал отца, я не мог отказать тебе в помощи, – Виктор натянуто улыбнулся. – Извините, что оскорбил вас своими словами, – обратился он к Гриндевальду, все еще буравившему его пристальным взглядом.
