сообщить о нарушении
Текущая страница: 163 (всего у книги 298 страниц)
Несмотря на обещания, пробные амулеты были готовы лишь к десятому апреля, к тому же они нуждались в повторной проверке перед тем, как начать зачаровывать всю партию. Барти не стал рисковать и отдал Дамблдору артефакт, лишь предварительно убедившись, что на этот раз у его мастеров все вышло как нужно. Так что с возвратом получилась небольшая заминка.
***
Грюм не скрывал своего возмущения, когда Дамблдор в срок не вернул ему артефакт строгой отчетности. Аластор, конечно же, слегка приврал – комиссию по проверке он ожидал ближе к концу месяца, но такая непунктуальность дала ему повод в очередной раз убедиться – с ним уже не особо церемонились и явно собирались списать со счетов. Учитывая неплохо развитую врожденную интуицию, Грюм догадывался, что Альбус не позволит ему безнаказанно отдалиться от дел Ордена Феникса, которые, по сути, всегда являлись интересами самого Дамблдора. Спасти могло только одно – удариться в бега, уехать из страны и забиться в какую-нибудь нору подальше от поселений волшебников. Не то чтобы у Альбуса по всему миру были свои люди, но ведь известно, что магический поиск несколько затруднен на территориях, где жили исключительно лишь магглы. Однако для выполнения этого плана имелось очень существенное препятствие – Блэк. Сириус ни за что не отпустит Аластора, хотя бы и из мстительности, в наказание за то, что тот убил Лили Поттер и обманом заставил заключить партнерский союз, уже не говоря о том, что Грюм одним своим заявлением в суде мог оправдать Сириуса в обмен на собственное заточение в Азкабане. Подобные мысли целый день кружили в сознании Грюма, все сильнее загоняя его в состояние безысходности. Вечером его хмурый вид сразу же привлек внимание Сириуса.
– Что-то стряслось? – злорадно хмыкнув, поинтересовался тот, предполагая, что у Аластора какие-то неприятности на работе.
– Не важно, – попытался отмахнуться Грюм, хотя и понимал, что вряд ли Сириус отстанет от него, раз уж начал выпытывать.
– Если я спрашиваю – ты отвечаешь по существу, – почти миролюбиво напомнил Сириус. – Так что случилось?
– Альбус не возвратил в срок артефакт, который брал на время, – со вздохом ответил Грюм, снимая повязку с неудачным искусственным глазом и возвращая себе настоящий вид.
– И не надоело тебе голову всем морочить со своей внешностью? – вопрос был исключительно риторическим, Сириус задавал его не реже раза в неделю. – Так что у тебя брал Альбус? И вообще – откуда у тебя артефакты, необходимые Дамблдору?
– Амулет от дементоров. В отделе всегда есть парочка таких – вдруг придется срочно кого-нибудь отправлять в Азкабан или доставлять узника оттуда на допрос, – Аластор уже свыкся с тем, что ему из-за особенностей партнерских уз приходилось делиться с супругом многими служебными секретами.
– И зачем он Альбусу? – Сириусу показался подозрительным интерес Дамблдора к подобному артефакту.
– Я не спрашивал. Ты же знаешь, в каких я сейчас отношениях с ним! Стоит мне взбрыкнуть лишний раз и отказать ему в помощи, как можно будет готовиться к похоронам, – огрызнулся Грюм и даже сам поразился своей откровенности. Он впервые озвучил личные опасения, хотя собственным мнением о чем бы то ни было он не обязан был делиться с Сириусом – этого магия уз от него не требовала.
– Мне еще раз напомнить, что я просил предупреждать обо всем, что связано с Альбусом? Неужели тебе так нравится, когда я приказываю? – Сириус заметил эмоциональную нестабильность супруга и не стал развивать тему «неблагодарного» Дамблдора, жестоко расправлявшегося с неугодными ему соратниками. Как это было с Пруэттами и Поттерами, а возможно, и с другими магами. Поэтому он перешел к более продуктивному диалогу.
– Ты хоть представляешь, что творится в Аврорате из-за этих Упивающихся? – взвился Аластор на замечание. – Да еще и похищение студентки… Нас заставляют землю носом рыть в поисках ее обидчиков, при этом сохраняя строгую конфиденциальность расследования! Я просто забыл сообщить тебе о Мордредовом Альбусе и его просьбе!
– Не ори, а расскажи все по существу, – рыкнул Сириус, понимая, что не стоит потакать истерикам Грюма – сам набился в друзья в Дамблдору, никто его не неволил, так что пусть теперь сам и расхлебывает последствия.
Через несколько минут Сириус выпытал все подробности истории с заимствованным на время артефактом и пришел к выводу, что об этом следует срочно поговорить с Малфоем. Действия Дамблдора всегда преследовали какую-то конкретную цель, а уж в обстановке почти полной потери контроля над ситуацией Альбус был способен на весьма неприятные сюрпризы. В свое время, отчаявшись сломить сопротивление ортодоксов, он пошел на уничтожение их лидера. Что он задумал на этот раз – очень сложно судить, потому что своими планами Дамблдор не делился ни с кем.
***
Информация, полученная от Блэка, оказалась весьма кстати. Буквально накануне шпион принес из стана лже-Волдеморта сведения о том, что артефакторы из их организации начали в срочном порядке зачаровывать амулеты, способные защитить боевиков от воздействия дементоров. Риддлу даже не пришлось озвучивать собственные догадки. Малфой, Тикнесс и еще некоторые ортодоксы, входившие в группу руководства, все поняли и без подсказки: Упивающиеся готовились к нападению на Азкабан – только там у них могла возникнуть необходимость в подобной защите. Разведчик также утверждал, что у них имелся стандартный министерский образец, который помог разобраться в необходимых чарах для изготовления действующих копий. Оставался незакрытым вопрос о том, кто достал для Упивающихся Смертью артефакт, созданный специально для работников Азкабана, и почему о самом факте пропажи ничего не известно в ответственных за учет службах?
После сообщения Сириуса пазл сложился идеально – стало предельно понятно, где люди лже-Волдеморта взяли строго засекреченный амулет для работы. Больше не требовалось искать шпиона Упивающихся среди работников Министерства. Несколько расстраивало то, что нельзя было открыто предъявить Дамблдору обвинение в его сношениях с террористами. Даже признав, что незаконно брал артефакт у Грюма, тот наверняка заявил бы, что ему это понадобилось для каких-нибудь личных исследований. Все-таки Дамблдор, кроме того, что руководил Хогвартсом, оставался еще и ученым. И то, что его новых трудов уже пару лет никто не видел, еще не говорило, что он не работал над чем-то исключительно интересным и, несомненно, полезным для общества. К тому же не хотелось раньше времени отправлять Грюма в Азкабан – прежде всего, он еще иногда был полезен в качестве невольного информатора. При правильной постановке вопросов в суде, он, конечно же, мог стать незаменимым свидетелем по делу об убийстве четы Поттеров. Однако и Грюм, и Дамблдор защищены действующим законом от применения к ним Веритасерума, так что его слова окажутся против слов Дамблдора, а тот уже намекнул, что запасся свидетельствами своей невиновности. Поэтому следовало дождаться, когда в Визенгамоте свои обвинения сможет предъявить Риддл. Вот тогда и свидетельства Грюма обретут более значительный вес.
Так что, делясь выясненным с начальником Аврората и министром, ортодоксам пришлось ограничиться объяснением, что они не станут указывать источник сведений из-за беспокойства о его безопасности. Конечно же, они не собирались выдавать своего человека в кругу террористов, намереваясь избежать возможной утечки информации. А за собственными подчиненными, раздававшими артефакты направо и налево, Скримджер должен сам следить – подобное ни в коей мере не входило в компетенцию ортодоксов. Фадж был не просто озабочен, а казался испуганным вероятностью нападения на Азкабан – он не имел причин не доверять сведениям своего главного помощника. Скримджера, конечно, очень интересовало, откуда заместитель министра узнал о желании Упивающихся обеспечить себя защитой от дементоров, но должен был признать, что вывод о возможной атаке на Азкабан являлся самым логичным в данных обстоятельствах. Начальник Аврората подозрительно косился на Тикнесса, но даже он, вечно выискивавший везде подвох, не мог предположить, что тот участвует в какой-то грандиозной инсценировке, ценой которой будут жизни боевиков, решившихся напасть на тюрьму.
– И зачем им нужно лезть к дементорам? Что они забыли в Азкабане? – вопросы Фаджа прозвучали как риторические, но Тикнесс все же ответил, озвучивая мнение Риддла, уже успевшего проанализировать возможные последствия, если Упивающимся удастся их акция:
– Если мы не предотвратим угрозу, то подобный просчет с нашей стороны нанесет существенный удар по доверию общественности к методам правления нынешней власти. Допустив выход сотен преступников на свободу, вам придется досрочно сложить свои полномочия. Это не нападение на Косой Переулок, когда достаточно было убедить всех в принятии строжайших мер по усилению контроля за правопорядком. Здесь совсем иное, и оно напрямую связано с инициированной ревизией дел узников. Можно рассматривать такой тактический ход как своеобразное утрирование нашего начинания. Преступники словно глумятся, говоря: «Если можно освободить одних, то почему не выпустить на волю и остальных?» – Тикнесс сделал небольшую паузу, давая Фаджу и Скримджеру возможность уяснить услышанное, а затем продолжил перечислять несчастья, которых следует ожидать, если они не справятся и террористы все же захватят Азкабан: – Улицы магического мира, заполненные преступниками, незаконно освобожденными из Азкабана, станут весьма опасным местом, внося хаос в размеренную жизнь волшебников, которая с того часа будет подвергаться постоянной опасности. И я не стал бы ручаться за то, что дементоры, лишенные пищи, как бы это цинично ни звучало, не оставят остров в поисках поживы. Вы можете представить, что в таком случае нас ожидает? – Тикнесс заметил, как Скримджер покачал головой, явно с трудом сдерживаясь от крепкого словца из-за нависшей над ними угрозы, а Фадж, казалось, побледнел еще больше. Он, похоже, напрочь запамятовал про дементоров, которые, лишь благодаря какому-то там соглашению, обитали исключительно на острове с магической тюрьмой взамен на разрешение питаться эмоциями заключенных. – К тому же не забывайте о возможности того, что некоторые из осужденных примкнут к своим освободителям – это непреложная истина при любом раскладе, – не давал расслабиться Тикнесс, продолжив перечисление грядущих бед. – Но и это еще далеко не все. Такое вопиющее нарушение норм правопорядка, как освобождение узников без решения суда, несомненно, вызовет резонанс в мировой колдовской среде. Вы ведь отдаете себе отчет, что сил и средств Аврората недостаточно, чтобы быстро изловить и вернуть всех беглецов назад в тюрьму? – Пий обратился к Скримджеру, подталкивая сделать выводы самостоятельно до того, как он произнесет их вслух. – Нам будут навязывать помощь извне, что наверняка повлечет за собой вмешательство в наши дела на всех уровнях управления, чего Британия успешно избегала десятилетиями.
– Все! Хватит! Я больше ничего не хочу слышать! – Фадж решительно остановил объяснения Тикнесса, который так и не дошел до пункта о том, что дерзкое нападение на Азкабан заставит общественность сомневаться – не ортодоксы ли, к которым министр открыто проявлял в последнее время лояльность, устроили это, чтобы быть наверняка уверенными, что все их соратники выйдут на волю. И хотя при более-менее серьезном рассматривании данного предположения и дураку стало бы ясно, что в настоящее время ортодоксам такая акция принесет лишь вред, все же ушлые журналисты не откажутся начать мутить воду. Результат может оказаться абсолютно непредвиденным. – Мы не имеем права допустить захват Азкабана! Даже если мы ошибаемся, и эти… Упивающиеся Смертью ничего подобного не планируют, мы обязаны обезопасить себя. Руфус, – обратился он к главе Аврората, – сейчас же поставь в известность Отдел тайн. Надеюсь, они найдут, что предложить нам в помощь, ведь мы не имеем ни малейшего представления, с какими силами противника нам, возможно, придется столкнуться.
– Организацию контрмер придется вести в строжайшей секретности, – кивнул в ответ Скримджер, соглашаясь о подключении к рассмотрению вопроса Отдела тайн. – Может понадобиться помощь ваших, – он решил, что пора отбросить недомолвки – все равно все знали, каких идей придерживался Тикнесс и чьи интересы сейчас защищал Фадж.
– Приемный пункт для пострадавших поддерживается в постоянной готовности. Если нужны особые защитные амулеты или… финансовые средства, – Тикнесс чуть усмехнулся, намекая, что на стороне ортодоксов находятся не только умные и влиятельные волшебники, но и довольно обеспеченные, – обращайся, постараемся помочь.
– А людьми? – Руфус, похоже, собрался наглеть по полной. Он слышал мнения тех, кто видел работу ортодоксов в Косом Переулке – авроры честно признавались, что потерь было бы как минимум вдвое больше, если бы не боевые маги от «научников».
– Не стану ничего обещать. Мы не содержим армию. Это исключительно личное дело каждого. Но я поговорю с теми, кто способен в этом помочь, – пообещал Тикнесс. – Времени на длительную «раскачку» у нас может и не оказаться, – предупредил он на всякий случай, несмотря на то, что был уверен – Скримджер и сам это осознает.
– Надеюсь, план с невыразимцами хотя бы в общих чертах составим сегодня же, – заверил Руфус, глядя на Фаджа, словно испрашивая его разрешения начать действовать.
– Отлично. Держите нас в курсе, – Фадж имел в виду себя и своего заместителя.
Скримджер лишь коротко кивнул и отправился готовиться к отражению нападения на Азкабан. Помощь ортодоксов в предупреждении столь опасного захвата сложно было переоценить. У главы Аврората имелся отряд, за каждого члена в котором он мог ручаться головой – вот им и предстояло взять на себя бремя тех, кому будет известна вся правда о весьма вероятной атаке на магическую тюрьму. В час «икс» они примут на себя руководство остальными аврорами, которых бросят на операцию в последний момент, ничего толком не объясняя, во избежание утечки информации.
***
Во время очередной встречи в Тайной комнате Том рассказал Северусу и Гарри о том, какие меры готовится предпринять Аврорат в связи с возможно готовившимся нападением на Азкабан. Он не забыл уточнить, что информация держится в секрете от широких масс, чтобы не вспугнуть шпионов Упивающихся, если таковые есть среди работников Министерства. Гарри, выслушав Тома, вдруг вспомнил, как еще на третьем курсе его собственное колдовство сожгло несколько десятков дементоров, и вроде в шутку заметил:
– Хорошо, что Упивающиеся не в курсе, что я способен практически без усилий патронусом уничтожать дементоров. Не то этот самозванец, планируя захватить Азкабан, был бы гораздо настойчивее, привлекая меня в свои ряды. Я бы стал его тайным оружием. Этаким инсектицидом от летающих душесосущих тварей.
– Черный юмор? – фыркнул Северус и только покачал головой на его слова, а Том все же решил развить затронутую Гарри тему:
– Конечно, я согласен, что мысль использовать твою способность во время атаки на Азкабан могла бы родиться в извращенном уме террористов. Однако я не стал бы в таком случае сильно надеяться на успешность мероприятия, а уж о гарантированной безопасности вряд ли вообще можно было бы тогда говорить, – Том криво усмехнулся. – Во-первых, никто не знает, почему в тот раз тебе удалось расправиться с дементорами. Ведь впоследствии тебе никогда не приходилось повторять что-либо подобное. А во-вторых, сложно сказать, сколько этих тварей охраняют Азкабан, поэтому нельзя быть твердо уверенным, что ты одолел бы их всех до одного. Так что все-таки амулеты – более надежная защита для нападающих. Поэтому мне думается, если тот, кто стоит во главе Упивающихся, хоть немного пошевелил бы мозгами, то не стал бы делать ставку на уничтожение дементоров и на твою помощь в этом.
– Ты меня успокоил. Значит, они обойдутся и без меня, – язвительно бросил Гарри. – Надеюсь, если эти отбросы все же сунутся в Азкабан, то они там и останутся. В гостях у дементоров, – он передернулся от воспоминаний о том, как неприятно воздействие этих волшебных существ на человека.
– Мне кажется, или у тебя плохое настроение? – Северус заметил, что Гарри то ли чем-то обеспокоен, то ли недоволен каким-то обстоятельством, но это вовсе не известие, которое принес им Том.
– Я сегодня сдал близнецов Уизли профессору Амбридж. – признался Гарри. По нему было заметно, что это его вовсе не радует, а скорее вызывает некоторую тревогу.
