сообщить о нарушении
Текущая страница: 180 (всего у книги 298 страниц)
Барти, наблюдая за своими людьми, присматривался к ним и их способностям, выбирая очередных кандидатов на получение метки. Он уже несколько месяцев никого не одаривал связью с собой – ему для подпитки чужой магией хватало тех, кто уже был включен в его сеть. Но теперь он понял, что на ответственные операции следует брать с собой исключительно отмеченных знаком боевиков, чтобы в случае провала оставалась возможность уничтожить их на расстоянии, как бы ни было жаль расставаться с подготовленными кадрами. Вот если бы те, кто сейчас в Аврорате сдавали своих же товарищей, имели на руке его клеймо, то Упивающиеся не лишились бы еще дюжины соратников. Тех, кто попался аврорам, все равно уже было не спасти – им светил прямой путь в Азкабан, который, как показала практика, недоступен для освобождения Упивающимися.
Ежедневно Барти проводил по паре ритуалов, пополняя ряды тех, на чьих руках красовался зеленый магический рисунок – череп со змеей. Чем больше боевиков присоединялось к общей сети, тем сильнее Барти захлестывала эйфория от дармовой магии, вливавшейся в него от подданных. Хотя, как ни странно, это не влияло на его осторожность, а, скорее, напротив. Он все меньше доверял окружавшим его людям, каждого подозревал в возможном предательстве, настраивал коллектив таким образом, чтобы все следили друг за другом и о любом подозрительном проступке немедленно докладывали ему или его заместителю.
Из-за увеличившегося числа боевиков, постоянно проживавших на базах, возникла необходимость в дополнительных продуктах и бытовых товарах, а следовательно, требовались деньги. Так что пришлось чаще прибегать к разбойным нападениям. Конечно же, в основном от этого страдали магглы. Барти помнил, что волшебников не так много, чтобы истреблять их без разбору – тогда некем будет управлять, когда он доберется до вершины власти. Хотя в последнее время у него все чаще мелькала мысль, что было бы неплохо покорить всю Британию, не ограничиваясь лишь магической ее частью.
***
Как Альбус и предполагал, стоило ему немного побыть в одиночестве, и феноменальная задумка не замедлила вырисоваться в его разуме. План был довольно сложным и многоуровневым, успех его осуществления зависел от того, насколько все его участники будут следовать своим ролям, и тем не менее он являлся вполне выполнимым. А в результате Альбус достигнет сразу нескольких целей. Прежде всего, он сумеет поставить Грюма на место, раскритиковав его игру в прятки, а повезет – то и избавится от него. Это стало бы даже лучшим вариантом, развязывавшим руки в отношении Блэка и делавшим того уязвимым. А вместе с этим появился бы рычаг давления на Поттера, если когда-нибудь возникнет необходимость прибегнуть к шантажу и принуждению. Во-вторых, тот же Поттер увидит более чем лояльное отношение к себе и, возможно, отчасти пересмотрит свои решения по сотрудничеству с Орденом Феникса без давления со стороны. Здесь так же, как и в случае психологической обработки Люпина, можно будет, не прибегая к угрозам, в качестве аргумента использовать вопрос безопасности Сириуса. И в-третьих – самое главное – провернув намеченную комбинацию, Альбус сможет доказать всем собственные слова о том, что Волдеморт возродился, тем самым зарабатывая очки в министерских играх и закрепляя свой статус прозорливого и мудрого великого волшебника у общественности. С ним снова начнут считаться, как прежде, к его словам станут прислушиваться, его мнением будут дорожить. Строя планы, Альбус всегда заблаговременно рассматривал разные пути развития событий и просчитывал каждый из них на пару-тройку ходов вперед, чтобы максимально быть готовым к любому повороту судьбы.
***
Дамблдор не стал надеяться на то, что Кингсли все же удалось уговорить своего знакомого перенести посещение Грюмом хранилища пророчеств на следующую неделю, поэтому с самого утра он написал Барти записку, назначая встречу. Откладывать подготовку ни на день было нельзя – уже завтра могло поступить сообщение, что Аластор получил пропуск в Отдел тайн.
Не успел Дамблдор закрыть окно за улетевшей к Краучу совой, как его просто-таки атаковала сипуха из Гринготтса. Она регулярно каждую неделю по четвергам приносила ему письма из банка, а Альбус с таким же постоянством их игнорировал, обратив внимание, что гоблины слишком настойчивы – следовательно, дело явно в интересах кого-то другого, а не его, Дамблдора. Иначе они так не надрывались бы, оставив решение вопроса его личной выгоды на его же усмотрение. К тому же и тон посланий постепенно менялся, становясь из рекомендательного все более походившим на принудительный.
Развернув полученный свиток, Альбус задохнулся от негодования:
– Эти наглые гоблины посмели мне угрожать закрытием доступа к моему же собственному сейфу, если я срочно не посещу банк для решения имущественного вопроса! Какой, к Мордреду, имущественный вопрос? Неужели столь сложно объяснить в письме, чего им от меня нужно?! – Дамблдор от злости с силой захлопнул створку окна, заставив стекла витража печально звякнуть – еще немного, и они бы превратились в дождь из цветных осколков. – Да чтоб вы разорились, карликовые уроды! Чтоб вас засыпало в ваших катакомбах! Как все это некстати! – Альбус намеревался посвятить день работе над деталями предстоявшей операции, а теперь придется срочно отправляться в Гринготтс.
Дамблдор не мог допустить, чтобы его сейф заблокировали – потом волокиты не оберешься, добиваясь, когда ему снова откроют к нему доступ. «Хорошо, что хоть встречу назначил на вечер и не надо вдогонку посылать сообщение об изменении планов», – подумал он и вызвал домовика. Предупредив на всякий случай МакГонагалл, что ему неотложно необходимо наведаться в банк, Дамблдор, не дожидаясь ответа от Барти, покинул Хогвартс.
Войдя в главный зал Гринготтса, Альбус немного растерялся – к кому же ему стоит обратиться? Письма были подписаны главой банка, но не к нему же идти ругаться из-за необоснованных угроз закрыть доступ к личному сейфу? Ясно же, что текст составлял один из поверенных, но кто именно, Дамблдор даже не догадывался. Пришлось обращаться к одному из дежурных гоблинов:
– Прошу выяснить, от кого мне пришло это возмутительное послание, – сухо потребовал Альбус и почти что швырнул пергамент под нос гоблину. Тот, смерив нервного мага бесстрастным взглядом, развернул свиток и спокойно изучил его содержание.
– Мистер Дамблдор, я так понимаю? – поинтересовался гоблин, словно не имел представления, кто перед ним стоял. Альбус, разозленный таким отношением, лишь кивнул, стараясь внешне не выдать своего состояния. – Вы планируете написать жалобу?
– Жалобу? – переспросил Дамблдор, недоуменно поглядев на гоблина. – Я только что задал вопрос и хотел бы сначала получить на него ответ.
– Вас не затруднит повторить, о чем вы спрашивали? – откладывая письмо в сторону, очень спокойно и вежливо попросил гоблин.
– Я желаю узнать, от кого мне пришло это… – Альбус ткнул пальцем в пергамент, – послание.
– Это стандартное уведомление из нашего банка, – последовало незамедлительное разъяснение.
– Стандартное? – Дамблдору казалось, что над ним издеваются. – Вы хотите сказать, что всем своим клиентам рассылаете подобное?
– Почему же всем? Только тем, кто трижды проигнорировал нашу настойчивую просьбу посетить Гринготтс. Видимо, дело, которое с вами собираются обсудить, весьма важное и касается имущественных вопросов третьих лиц, – охотно пояснил гоблин, продолжая учтиво смотреть на медленно закипавшего Дамблдора.
– Каких третьих лиц?
– Любое разбирательство по заявлению клиента банк проводит от своего имени – у нас так заведено. Это вопрос престижа нашего заведения. Поэтому тот, в чьих интересах ведется разбирательство, по сути, является третьим лицом, – было похоже, что гоблину в удовольствие разъяснять подобные тонкости организации работы Гринготтса.
– Я вас не просил читать мне лекцию – я спрашивал: каких третьих лиц? Зачем меня сюда пригласили? – Альбус изо всех сил старался не вспылить.
– Мистер Дамблдор, вы заблуждаетесь. Вас трижды приглашали. А сейчас, – гоблин указал длинным, похожим на сухой сучок, пальцем на письмо, предъявленное Альбусом, – вас вызвали, предупредив о санкциях при отказе подчиниться. Гринготтс не обращается в Аврорат и сам проводит расследование всех жалоб и претензий. Поэтому у нас существуют правила работы с клиентами, с которыми вас знакомили, когда вы получали в личное пользование хранилище банка.
– Какая разница – пригласили… вызвали… – Альбус терял самообладание и начинал опасаться, что не выдержит и разразится грубой бранью, чего допускать в отношении гоблинов абсолютно не стоило. Мало того, что его оторвали от важного дела – детального обдумывания нового грандиозного плана по завоеванию власти – так еще и морочат голову! – По какому поводу я понадобился… да вы мне так до сих пор и не сказали – кому потребовалось отрывать меня от дел? Я – директор Хогвартса, и у меня слишком мало свободного времени, чтобы выслушивать то, что я и без вас знаю, – нервно притопывая ногой, заявил Альбус. – Позовите сотрудника банка, который сможет ответить на мои вопросы, если вы не компетентны в этом.
– У нас нет некомпетентных служащих, – презрительно бросил гоблин. – Поверенный рода Поттер уважаемый Глазоварс сейчас подойдет. Я ему сообщил сразу, как только вы пришли, – после этого он достал из-под конторки, за которой сидел, стопку финансовых документов и принялся за дело, нарочито более не обращая внимания на Дамблдора.
Альбусу пришлось еще минут пять подождать, пока в зал вышел знакомый ему управляющий Глазоварс и сдержанно пригласил пройти в его кабинет.
– Мистер Дамблдор, банк Гринготтс проводит разбирательство по двум заявлениям мистера Поттера, ответчиком по которым предстоит выступить вам, – Глазоварс не стал тянуть резину и, устроившись на привычном рабочем месте, тотчас же приступил к сути дела. – Вот, ознакомьтесь, – он протянул через стол пергаменты. – Это два иска от банка Гринготтс.
Альбус внимательно прочел один, затем второй и холодно поинтересовался:
– Какие у вас есть доказательства, чтобы предъявлять мне обвинение в умышленной растрате финансов рода Поттер?
– Поверьте – их достаточно. Когда придет время, мы вам их предоставим, – пообещал Глазоварс. – Однако сначала нам нужно тщательно проверить все факты, а затем уже опрашивать вас. Если вы не чувствуете за собой вины и сможете дать убедительные объяснения всем вашим тратам, произведенным деньгами Поттеров, то вам нечего опасаться. Это стандартная процедура расследования по жалобе клиента банка, – гоблин пристально вглядывался в лицо Дамблдора, чутко подмечая его реакцию на свои слова. – А по второму заявлению – о возврате вещественных ценностей рода Поттер – у вас, как я понимаю, вопросов нет.
– Мистер Гарри Поттер не вправе инициировать возврат артефактов и книг до своего семнадцатилетия. Поэтому не вижу смысла в том, чтобы говорить об этом сейчас, – Дамблдор с превеликим трудом сдерживал гнев, готовый вырваться в любую минуту. Поттер – малолетний выскочка – осмелился обвинить Альбуса в том, что его родственники-магглы не получали денег на содержание сироты-племянника, хотя со счета для этого регулярно снимались финансы. А еще он откуда-то прознал о нескольких аферах с якобы обанкротившимися предприятиями, в которые по инициативе Дамблдора вкладывались деньги Поттеров. Это следовало хорошенько обмозговать, перед тем как отвечать на претензии пронырливых гоблинов. «Как все некстати!» – мысль болезненно билась в висках, мешая сосредоточиться. Поэтому следующие слова Глазоварса ошеломили и никак не укладывались в сознании Альбуса.
– Мистер Гарри Поттер – признанный Магией глава рода Поттер с четырнадцати лет, – сказано было таким тоном, что можно было подумать, будто в голосе гоблина прозвучала гордость. Но подобное невозможно, мимоходом отметил для себя Дамблдор, ведь этот волшебный народ относился к магам слишком снисходительно, чтобы проявлять к ним какие-то особые чувства. – Он и так дал вам время для того, чтобы вы самостоятельно вернули все взятое из его хранилищ. Вот список, если вы вдруг потеряли тот, что мы вам выдали ранее, когда предупреждали о необходимости это сделать, – по столешнице к Альбусу скользнул очередной свиток. – Вас дополнительно вызовут для дачи объяснений по поводу выдвинутых обвинений. Разбирательство будет проводить независимый специалист нашего банка. А артефакты и книги можете приносить мне или возвращать прямо мистеру Поттеру. Надеюсь на ваше добровольное сотрудничество, – Глазоварс ловко соскочил со своего высокого стульчика, давая понять, что беседа окончена.
Дамблдор так и не произнес ни слова после того, как услышал новость, что Поттер – глава рода. Сунув свитки в карман мантии, он, не прощаясь, выскочил из кабинета и кинулся прочь – Глазоварс еле поспевал следом, провожая своего клиента до главного зала банка.
***
Ужин в Хогвартсе подходил к концу, когда Минерва МакГонагалл, чуть склонив голову в сторону директора, тихо поинтересовалась:
– Альбус, ты купил перстень? Я вроде раньше не видела у тебя такого.
– Ты об этом? – Дамблдор приподнял руку, на среднем пальце которой и впрямь появилось новое кольцо.
Неуемное любопытство и «глазастость» МакГонагалл раздражали, но ее вопрос требовал ответа. Дожидаясь сообщения от Кингсли о точной дате посещения Грюмом Отдела тайн, Альбус, не теряя времени даром, приготовился к обстоятельной беседе с Барти, назначенной на этот вечер. Менять свои планы из-за сведений, полученных в Гринготтсе, Альбус не собирался, да и подумать о том, во что ему может вылиться изменившийся статус Поттера, лучше позже.
Еще месяц назад Горбин достал для Дамблдора неимоверно дорогой и безусловно запрещенный артефакт с действием, подобным заклятию Империус, который при необходимости сумеет помочь взять номинального соратника, сколотившего личную армию, под абсолютный контроль. Перстень с крупным сапфиром привлекал внимание, однако с этим ничего нельзя было поделать, скрывать чарами этот артефакт не рекомендовалось во избежание нарушения его работоспособности. Так что пускай коллеги заранее привыкают видеть его на руке Альбуса.
– Да – об этом. Решил побаловать себя новым приобретением?
– Нет, что ты! Он уже лет пятьдесят у меня. Что-то ностальгия по былым временам замучила, и я, перебирая свои старые безделушки, наткнулся на него, – Альбус сделал вид, что любуется переливами света на гранях камня. – Красивый, правда?
– Несомненно. Хотя, как по мне, обрамление для такого изумительного сапфира следовало подобрать более изящное – слишком уж простовато выглядит оправа, – казалось, оценив украшение, Минерва сразу же потеряла к нему интерес, что вполне устраивало директора.
Дамблдор планировал каждый раз при встрече с Барти на всякий случай держать кольцо при себе, чтобы иметь возможность в любой момент активировать артефакт. Спешить с «порабощением» не стоило – процесс этот был необратимым, а подчиненный маг постепенно в течение двух-трех лет деградировал вплоть до того, что превращался в безвольную куклу, действиями которой придется ежеминутно управлять. Учитывая, что Барти уже не совсем обычный волшебник из-за своих экспериментов с неполной анимагической трансформацией, то существовал риск, что для него срок служения сократится. А Альбус хотел иметь в личном распоряжении его войско как можно дольше, чтобы успеть перехватить управление им в собственные руки.
Дамблдор почувствовал на себе внимательный взгляд – оказалось, это Снейп заметил его демонстрацию кольца Минерве и теперь пренебрежительно кривился, не понимая увлечения украшениями. Альбус только мысленно ухмыльнулся – знал бы Северус, насколько редкий и темный артефакт он сейчас лицезрел, то сменил бы свою насмешливую гримасу на почтительную. Однако Альбус не собирался никому рассказывать эту тайну. Придет время, и перстень нальется силой, удерживая постоянную связь с подчиненным воле Альбуса магом. Барти станет послушным, как отлично выдрессированная собачонка. Пока же зачарованный камень просто радовал глаз ультрамариновыми бликами идеально отшлифованных граней.
***
Барти терялся в догадках. Дамблдор хотел о чем-то поговорить с ним и приглашал срочно встретиться наедине, особо отметив это условие в своем письме. Оставив Питера за главного на новой базе, уже практически обжитой и обустроенной, Барти все же не стал пренебрегать вызовом. Он отправился к коттеджу, где обычно они виделись с Альбусом, на полчаса раньше назначенного времени. Но внутрь он не зашел, а устроился в тени деревьев немного поодаль, собравшись понаблюдать – с кем придет его компаньон, чтобы убедиться в безопасности для себя их предстоящего свидания.
