сообщить о нарушении
Текущая страница: 260 (всего у книги 298 страниц)
– Нет. Аластор рассказал мне об этом в тот год, когда я… сбежал из Азкабана. По объяснимым причинам я не мог раньше сообщить об этом в Аврорат. Да и сейчас я имел полное право не передавать эти материалы вам, ведь мистер Грюм являлся моим супругом. Но я хочу, чтобы виновные были наказаны, – Сириус был подготовлен даже к тому, что его могут задержать – либо как ценного свидетеля, либо как того, кто покрывал преступников. На такой случай имелся договор с адвокатом, который при необходимости сразу вмешается в дело, о чем Блэк решил предупредить, не доводя ситуацию до крайностей: – Мои интересы в данном деле будет представлять юрист по магическому и маггловскому праву мистер Форман.
– Адвокат Поттера? Конечно же, – Скримджер криво ухмыльнулся, – вы крестный Гарри Поттера. А он знает о содержимом? – его палец постучал по шкатулке.
– Об этом спрашивайте у моего крестника. Он уже взрослый человек, глава уважаемого магического рода и способен сам ответить за себя, – Сириус чуть улыбнулся, вспомнив, как Гарри особо настаивал на том, чтобы ничего не говорилось от его имени.
– Мы непременно с ним побеседуем. А вы почему пришли только сейчас? Вас же оправдали больше месяца назад, – в принципе, Скримджер уже слышал ответ, но как истинный аврор не сдержался, дублируя вопрос в надежде выяснить еще что-нибудь полезное.
– Кроме очевидных причин, о которых мной уже упоминалось, я боялся. Нет, не того, что мне придется снова общаться с законниками, – Сириус покачал головой, подтверждая свои слова. – Я боялся Альбуса. Мне ведь тоже есть о чем рассказать, а он не слишком панькается с теми, кто становится опасным для него. Аластора он убрал руками Ремуса Люпина. Но я переборол страх ради светлой памяти о моих друзьях, погибших на Хэллоуин. Так что дата моего прихода в некоторой мере символична для меня лично.
– Я дам вам расписку о том, что получил вещественные доказательства. После их изучения мы примем решение, о котором в обязательном порядке известим и вас, – Скримджер торопливо заполнил бланк, поставил свою подпись и заверил ее магией. – Мистер Блэк, вы же осознаете, что вас вызовут для дачи показаний?
– Несомненно. Сразу же, как посчитаете необходимым, приглашайте – я готов свидетельствовать, – твердо заявил Сириус.
– И последнее, – передавая бумагу, произнес Скримджер: – Кто знает об этом «ящике Пандоры»? Вы сообщали кому-то, что пойдете в Аврорат?
– О моем визите к вам знают мой крестник, мистер Форман и еще несколько человек, – Сириус, увидев, что Скримджер собирается продолжить расспросы, предупреждающе вскинул ладонь. – Остальное только для протокола, когда будет открыто официальное дело. Мне дорога безопасность тех, с кем я поделился этой тайной.
– Я вас понимаю. А вы не желаете, чтобы мы вам организовали охрану?
– Нет. Обойдусь, – поднимаясь со стула, заверил Сириус. – Я могу быть свободен?
– Конечно. Спасибо за сотрудничество, – Скримджер привстал и слегка поклонился, выказывая свою благодарность.
– Всего хорошего. Хотя… Боюсь, мой визит добавит вам головной боли, – заметил Блэк, отвечая на вежливый полупоклон, а затем решительно покинул кабинет главы Аврората, оставляя того с сенсационными данными о деятельности Дамблдора. В Блэк-хаусе Сириуса ожидал Гарри.
***
Скримджер минут десять не мог отважиться на то, чтобы раскрыть тетрадь и приступить к изучению полученных свидетельств. Если сказанное Блэком правда, а интуиция подсказывала, что все именно так и есть, то впереди их ждали весьма примечательные события, а его, Руфуса, лично – десятки бессонных ночей. Хотелось спрятать этот ларец подальше и положиться на время. Дамблдор уже потерял свое влияние в Министерстве и Визенгамоте, скоро у него отнимут и пост директора Хогвартса, да и общественность постепенно переставала прислушиваться к его мнению. Он был стар, и следовало лишь потерпеть еще немного, когда о нем и вовсе забудут. Такие мысли вертелись в голове Скримджера, гипнотизировавшего деревянный ящичек с поистине роковыми сведениями, ведь, несмотря ни на что, он прекрасно осознавал, что Блэк не зря боялся Дамблдора – великого волшебника современности. В конце концов профессионализм взял верх над страхами, опасениями и над нежеланием взваливать на себя столь большую ношу ответственности.
Стоило прочесть первые страницы своеобразного дневника-покаяния Аластора Грюма, как Скримджер не мог уже оторваться от строк грамотно изложенных фактов. Сразу чувствовалось, что писал человек, знакомый с работой дознавателя – не было упущено ни одной детали, о которой можно было хоть что-нибудь сообщить, и даны пояснения на все вопросы, которые возникали при изучении того или иного эпизода. Запись обрывалась словами: «Он избавится от меня, я это знаю наверняка. К тому же очень скоро. Но я надеюсь, что мое признание принесет ему массу неприятностей, и он в итоге ответит за свои деяния. Жаль, что я так поздно понял, что являлся лишь послушной куклой в его руках. Аластор Грюм». Руфус посмотрел на часы – половина третьего ночи. Тревожить Фаджа докладом в такое время было бы неуместно, даже со ссылкой на огромную важность полученной информации.
***
Гарри, выслушав рассказ Сириуса о том, как прошла его встреча с главой Аврората, поспешил вернуться в Хогвартс. Теперь нужно было постоянно оставаться начеку – в любой момент могла начаться их операция по возвращению Бузинной палочки настоящему хозяину. Нет, не Геллерту. Северусу!
Несмотря на сногсшибательные сведения, переданные Скримджеру, было понятно, что без подтверждения хотя бы некоторых фактов живыми свидетелями открыть дело на Дамблдора он вряд ли решится. Опрос Риддла был оптимальнейшим вариантом для получения реальных показаний по самому важному преступлению, описанному Грюмом в своем признании. Следовательно, едва ли в Аврорате предпримут шаги по задержанию Дамблдора так, чтобы Том об этом не узнал. Хотя и такой сценарий был предусмотрен – верный человек на всякий случай отслеживал действия Скримджера.
Том регулярно выходил на связь через Сквозные зеркала и с помощью браслета Коди, который оказался весьма полезным в подобной ситуации – незаметно написать пару слов было гораздо проще, чем искать уединения для разговора. Первое более-менее значительное известие от Тома поступило лишь к завтраку следующего дня – Скримджер потребовал срочной личной встречи с министром.
***
Фадж, внимательно выслушав, о чем ему пришел доложить глава Аврората, не выглядел ни удивленным, ни возмущенным, и это насторожило Скримджера. Решив, что чересчур расплывчато сообщил о причине своей обеспокоенности, он попытался уточнить:
– Корнелиус, я говорю, что у меня есть сведения, что Дамблдор организовал…
– Руфус, я понял тебя с первого раза. Выясненное тобой давно для меня не новость, по крайней мере, часть того, о чем ты упомянул. Не смотри на меня так испуганно – я не участвовал в делах Альбуса! – Фадж твердо прервал неуместные размышления Скримджера, видимо, из-за неожиданности заявления слишком явно отразившиеся на его лице. – Мне Том показал свои воспоминания в тот день, когда открыл свое инкогнито. Или ты считаешь, что я доверился бы ему просто так?
– Но почему тогда ты ничего не сказал мне? – Руфус почувствовал себя обманутым.
– А что я мог тебе сказать?
– Правду!
– Подумай сам, сумел бы ты все это время спокойно работать, если бы знал такое? Завести дело ты все равно не имел бы возможности. Аластор молчал бы, будь уверен – он не рискнул бы признаться во всеуслышание. Пока Тома официально не оправдали, он тоже не мог свидетельствовать, – Фадж говорил дружеским тоном, стараясь успокоить недовольство Скримджера. – Руфус, я же хорошо тебя изучил за годы совместной работы. Ты бы обязательно попытался вывести Альбуса на чистую воду. Вон и сейчас ты собрал уже целый ворох компромата на него, а это тебе были известны лишь факты его обмана, об убийствах речи не шло. Так что, весьма вероятно, ты поплатился бы жизнью за свое неуместное любопытство к деяниям Альбуса.
– Поэтому ты подталкивал меня не давать серьезных заданий Грюму, – понимающе отметил Руфус. – Но почему Том не выдвигает обвинений? Его оправдали больше месяца назад, – он замолчал, о чем-то активно размышляя. – Выглядит так, что он специально отправил адвоката на заседание по своему делу, чтобы избежать расспросов о том, что произошло в Годриковой Лощине. Но почему следователи еще не спросили его об этом?
– Это узнавай у следователей. Скорее всего, они разбираются с событиями в хронологическом порядке и еще просто не дошли до этого знаменательного момента истории. А Том правильно поступает, что не спешит с обвинениями – ему сначала нужно доказать в суде, что он достоин доверия, – предположил Фадж, что-то быстро начеркав на коммуникационном пергаменте. – Я отдал секретарю распоряжение позвать Тома. Ты же жаждешь его расспросить?
– А что с Дамблдором будем делать? – пока не появился Риддл, Скримджер решил все же узнать мнение министра.
– Можно, конечно, попросить Тома, как непосредственного участника событий, приведших к гибели Поттеров, подать официальное заявление. Но… Он ведь фактически все еще под следствием, которое растянется на месяцы. И в любом случае, Руфус, ты же понимаешь, что это будет слово Тома против слова Альбуса? Даже признания Тома под Веритасерумом может оказаться недостаточно для вынесения обвинительного приговора, – в это время в кабинет вошел тот, о ком шла речь, и Фадж продолжил фразу уже в его присутствии: – Дамблдор заявит, что это был кто-то другой под его личиной, или придумает еще что-нибудь. Том, присаживайся. У Руфуса есть к тебе несколько важных вопросов. Попрошу тебя ответить на них.
– Слушаю.
– Кто убил чету Поттеров? – Скримджер не стал ходить вокруг да около, спросив о самом главном, удивляясь, что раньше не поинтересовался об этом. Разумеется, не исключено, что Том сослался бы на следствие, но попытаться ведь можно было бы?
– Я отправился в тот вечер поговорить с Лили Поттер, намереваясь предоставить ей и ребенку надежное убежище, предполагая, что им грозит опасность, – Том не уклонился от объяснений. – Джеймса Поттера, преданно заглядывавшего в рот Дамблдору, мне пришлось усыпить, чтобы он не мешал. Как он впоследствии погиб, я не видел. Но могу свидетельствовать, что присутствовал при том, как Аластор Грюм убил Лили Поттер, применив к ней Аваду Кедавру. Второе такое же заклинание одновременно с ним произнес Дамблдор, и оно предназначалось мне, но я успел активировать древний способ перемещения, завязанный на родовую магию, которому любые защитные чары не помеха. О нем я в состоянии дать исчерпывающую информацию. До своего полного исчезновения из того дома я лишь заметил, что луч проклятия прошел через мою магическую суть и направился прямиком к малышу в детской кроватке. Попал ли он в Гарри Поттера, я уже не наблюдал.
– Значит, все это правда, – казалось, что Скримджер до последнего сомневался в показаниях Аластора, слишком уж тот был хорошим сотрудником, и в его двойные стандарты по отношению к некоторым ситуациям верилось с трудом. – Я получил в распоряжение Аврората записи мистера Грюма с его признаниями в совершении ряда преступных деяний, в том числе и о случившемся с Поттерами. Мистер Риддл, вы готовы выступить в качестве заявителя по делу в обвинении мистера Дамблдора? – официальным тоном спросил Скримджер.
– Я обязательно буду свидетельствовать, но подать иск пока не имею возможности. Я сам фактически под следствием, и вы об этом знаете. Такое дело Альбус развалит в два счета, и вам придется отпустить его в тот же день. Все, чего мы добьемся этим – только поднимем шум вокруг его имени, – Том выглядел убедительным.
– Этого мало, – заметил Фадж. – Я бы предпочел прижать его посущественнее, чтобы больше не сталкиваться с его ложью и манипулированием. Том, скажи честно, у тебя ведь есть козырь в рукаве?
Скримджер даже дышать перестал, ожидая ответа от Риддла.
– Есть. Этот козырь случайно появился два месяца назад. Но в то время я еще не мог гарантировать хотя бы минимальную безопасность тому человеку. Сейчас, надеюсь, вы посодействуете мне в этом, – Том был готов к подобному разговору, однако все равно не избежал волнения – не за себя, за Регулуса и его судьбу. Именно о нем он собирался рассказать.
– Это тогда я получил координаты покинутого бандитами лагеря? – Скримджер прищурился, всматриваясь в лицо Тома.
– Да. Прежде чем я объясню, о чем идет речь, мне бы хотелось иметь ручательство непредвзятого отношения к тому, кто нам способен помочь. Я не требую ничего сверх справедливости и следования букве закона, – Том ждал, что решат министр и глава Аврората.
– Ты вступаешься за преступника? – сначала отреагировал на просьбу Фадж.
– В некотором роде это так, но он действовал не совсем по своей воле. Степень его виновности должно установить следствие. Однако, в первую очередь, он – жертва произвола Дамблдора, который похитил его и на протяжении нескольких лет удерживал в зачарованном состоянии, а затем обманом и посулами принудил сотрудничать. Наверняка известно, что воля этого человека была подавлена Дамблдором, хотя относительная свобода выбора все же оставалась. Он не все делал против своего желания. Так что я его не оправдываю, собственно, как и он сам не считает себя полностью безвинным, – Том умолк. Все, что он сказал, пока не давало понять, какой же именно информацией может обладать тот, о ком он поведал.
– Я могу пообещать, что персонально займусь делом, и гарантирую твоему человеку справедливое отношение, – чуть ли не клятвенно заверил Скримджер, догадываясь, что иначе они не добьются ничего конкретного. – Это личные обвинения, как я понял, и такой иск будет гораздо сложнее отклонить, – подчеркнул он выгодность подобного подхода к вопросу привлечения Дамблдора к ответственности. – Но как это связано с гибелью Поттеров?
– Весьма косвенно. Это связано с Волдемортом. Нет, не со мной, а с тем, который устроил в мае нападение на Азкабан, а летом проник в Отдел тайн, – Том с удовлетворением смотрел на то, как министр магии и глава Аврората потеряли дар речи, осознав, о чем они услышали.
– Дамблдор причастен к делам этого… Волдеморта? – Скримджер наконец скинул с себя шоковое оцепенение.
– Можно утверждать, что он его сотворил, – Том давал себе отчет, что после этого заявления у него не осталось пути назад – придется выложить все и начистоту. – Он отчасти руководил действиями Упивающихся в последний год. Так же, как когда-то он инсценировал якобы зверства ортодоксов, убирая неугодных ему людей. У меня есть доказательства, – жестко отчеканил Том, ожидая реакции на свои слова.
– Выкладывай, – Фадж, казалось, все же был изумлен меньше Скримджера. То ли он и сам догадывался о чем-то подобном, то ли просто уже привык, что у Риддла всегда найдется, чем удивить.
========== Глава 123 ==========
Рассказывая о противостоянии ортодоксов с Дамблдором и его Орденом Феникса, а также знакомя с историей Регулуса Блэка, Том не вдавался в детали, сообщив лишь основные факты, те, которые способны подтвердить живые свидетели. Выслушав Риддла, Скримджер признался, что ему жилось гораздо легче до того, как он узнал столь ужасающую правду.
– Я привык бороться с преступниками. Но обнаружить, что исключительное зло скрывалось под маской самого уважаемого в нашем мире волшебника – это чересчур, – Руфус, казалось, был дезориентирован. – Я мог понять, что Дамблдор где-то приврал или подтасовал данные. Так делают многие добравшиеся до власти, такова природа человека – подстраивать мир для своего удобства и собственных выгод. Но то, что ты нам обрисовал… Кто бы подумал? Барти Крауч – младший, которого все считают умершим в Азкабане, стал Предводителем бандитов… Его отец будет уничтожен подобной новостью. Честно скажу, в это трудно поверить. Но и обвинять тебя во лжи у меня нет причин. Как ты жил, зная все это и продолжая молчать только потому, что не мог ничего изменить?
– Признаюсь – это было непросто. Но со временем свыкаешься со всем. Итак, что вы предпримете? – Том прекрасно осознавал, что в данных обстоятельствах не стоило слишком командовать, давая возможность министру и главе Аврората решать самим. Все равно выход напрашивался единственный – основательно взяться за Дамблдора.
– Веди своего свидетеля. Руфус откроет дело и сразу же обратится за санкцией на арест Альбуса. Полагаю, за сутки можно с этим справиться, я потороплю малый совет Визенгамота. Нужно поспешить, чтобы информация не успела выйти за пределы Министерства. Так что в крайнем случае через пару дней Дамблдор будет сидеть в камере. Надеюсь, у нас найдется достаточно хорошо оснащенная, чтобы удержать такого волшебника? – Фадж посмотрел на Скримджера, адресуя ему свою озабоченность.
– Есть такая, – тот одарил ироничным взглядом Тома. – Почти двадцать лет назад приготовили надежный каземат с идеальным блокированием магии для Темного Лорда Волдеморта. После всего услышанного сегодня не удивлюсь, если это было сделано по распоряжению Дамблдора. Символично, не находите? Гриндевальда тоже заточили в его собственной тюрьме.
