Текст книги ""Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Яся Белая

А потом капитан вышел на мостик и громко объявил, что выкупил причитающиеся магу Виктору Счастливчику семь долей. Матросы пообсуждали событие, но удивляться или роптать не стали. Всякий видел, что польза от этого мага была немалая, своих семи долей в трофее он стоил. А Вик в очередной раз понял, что с экономической грамотностью у моряков всё в порядке. Он уже давно понял, в этом неправильном Средневековье, если его можно так называть, забитых тупых крестьян нет. Палец в рот никому класть не рекомендуется. Приятное исключение – та девица, которая приходила к нему в трактире, когда воздержание начало сильно нервировать. Та знала, что следует делать с пальцем во рту и доказала это на все заплаченные реалы.

Не смотря на начавшийся дождь, слуга опять не пошел ночевать в трюм. Он оттянул кусок паруса над «ложем» Виктора и как-то его закрепил, создав импровизированный полог над палубой. Вик подумал, что это правильно, вдруг кто-то из матросов решится улучшить своё материальное положение за его счет. Когда вешали тех бедолаг, были слышны высказываемые к пиратам претензии. Так вот, вешали их не за то, что пираты, а за неверный выбор добычи. «Ишь чего удумали, на нас напасть! Что вам тварям, других кораблей в море мало было!»

Неожиданно для себя, Арнолдо стал обладателем капитала в два золотых, которые ему выдал Вик, назвав деньги его долей за бой. Не сказать, чтоб очень сильно неожиданно, но приятно. Нормальный хозяин всегда поощряет слуг за сохранение своей жизни в бою или иной опасности. Другое дело, что не всегда попадается нормальный хозяин. Потому и меняет слуг иной господин по два раза за год, а у другого они служат десятилетиями. От добра добра не ищут.

Глава 31
Новый Порт

Вик думал, что после того, как «Красотка» лишилась одной из мачт, скорость хода сильно уменьшится, считай, на одном цилиндре в движке свечи выбило. Теперь только на в гараж на второй скорости… Да еще вторую тачку на буксире тащить, короче, плыть им долго и печально со скоростью пешехода. Оказалось всё не так.

Пенёк от мачты, высотой почти в человеческий рост обтесали, обломок упавшей мачты укоротили и тоже подтесали, а потом подняли и примотали к торчащему обрубку. А потом еще дополнительно расчалили канатами. Шкоты, фалы, брасы, ванты, стеньги и прочие гики – все эти слова залетали в одно ухо, а потом из него же и вытекали без какого-то застревания в мозгу. Это был не швисский язык, а морская абракадабра. Когда мачту сочли достаточно прочно установленной, экипаж взялся наводить порядок на втором корабле, там после падения мачты хватало рваных парусов и прочих веревок, требующих замены.

Оказывается, второе судно тоже пойдет своим ходом. А проблема нехватки парусной команды решается отсутствием ночных вахт. Ночь оба корабля будут стоять сцепленные бортами на плавучем якоре. Глупость какая – плавучий якорь! Он оказался конструкцией из запасных рей и парусов, связанных в виде большой шапки-колпака. На ночь плавучий якорь бросили в море на якорном канате. Через какое-то время, когда якорь отплыл достаточно далеко, канат натянулся. Вику пришло в голову, что это не якорь уплыл, а их кораблик отнесло ветром. Хорошая штука этот плавучий якорь, когда дно слишком далеко. Вот только течение его несет совершенно спокойно, так что утром ты в любом случае окажешься не там, где был с вечера. Ну и ладно, капитан, небось, соображает, что и как он делает. Он хоть и морской волк, как тут любят говорить, но тоже не хочет утонуть, заблудившись навечно в океане.

Виктор совершенно не представлял, как моряки ориентируются в бескрайних водах, но не ломал себе голову этим вопросом. Есть куча вещей, которых он совершенно не понимает, которые при этом работают независимо от его понимания. Впрочем, в этом мире есть всего два больших пласта таких знаний: морские путешествия и магия. И как нарочно, оба этих явления служат к пользе Виктора. Магия, так та вообще вроде мобильной связи, совершенно волшебным образом исполняются твои хотелки по нажатию иконок на экране или мысленным усилием в случае магических манипуляций.

А что тут еще есть? Сельское хозяйство? Да и понимать нечего, сунул семечко в землю, полил, собрал урожай. С металлургией еще проще, её он типа проходил в универе. Шорник тупо шьёт кожу нитками, а строители складывают камни один на другой, скрепляя их раствором, чтоб не развалились. Ровно ставь, и гони вверх хоть дом в десять этажей, хоть башню замка.

Эти мысленные упражнения перемежались наблюдениями за работой моряков, не чтоб понять и научиться чему-то, а просто от скуки. Это как втыкаться в видео в телефоне – может в голову что отложится, а может просто время убил. Давно забытое состояние убивания времени, излишков которого не было с самого момента попадания в этот мир, слегка нервировало. Отвык он что ли, или видосов интересных тут не попадается? Но раздражающее безделие заставило его начать учить мерсальер не по нужде, а целенаправленно. Благо под рукой имелся почти такой же бездельник – его слуга. А что, у того на корабле всего дел – ухаживать и исполнять потребности нанимателя, вполне скромные. Коктейли ему смешивать не надо, сопровождать на прогулках по городу не приходится. Разве что тереться рядом на корабле, напоминать о часе приёма пищи в обществе капитана да прислуживать во время оной. За одеждой ухаживать, подавать умыться, учить языку, готовить постель ко сну…

Короче, кормит Витя этого бездельника, почитай, зазря. Жалование урезать? Так вот беда, не платит он Арнолдо жалованье, по договору с хозяина только кормежка и содействие в доставке в эту самую Мерсалию. Ладно, пусть отдыхает пока парень, потом сойдут на берег, у слуги задач больше будет. Если не сбежит прямиком к себе домой. У него вообще дом-то есть на родине? Надо бы спросить на досуге.

Шторм, налетевший с самого утра, заставил поволноваться единственного пассажира «Красотки». Но по реакции моряков Виктор сделал вывод. Что не только единственный пассажир (слуга не в счет), а и волнуется один из всех. Остальных волновал не факт спасения своих жизней, а возможность потерять второй корабль их маленькой эскадры. Для предотвращения этого была отдана команда зарифить паруса, после чего матросы полезли подвязывать их веревочками, тем самым уменьшая площадь тряпочек. Вик догадался. Что это сделано, чтоб уменьшить скорость корабля во время этого жуткого шторма. Буквально через десять минут слезший с мачты моряк объяснил, что шторм так и не начался, а это так, волнение.

Выделывался мореман или на самом дело штормом здесь называют что-то другое? Витя решил, что будет лучше, если он этого не узнает до самого конца поездки. Уж лучше объезжать самую дикую лошадь, чем в шторм оказаться в море. А еще лучше просто ехать на смирной коняшке. Да, именно это было бы лучше всего. И вдруг Виктор вспомнил, что всех породистых лошадей в Новый мир завозили вот так, морем. И ему стало бесконечно жалко тех коняшек, которые неделями, а то и месяцами стояли в трюмах, испытывая качку. Еще и в шторм могли попасть бедняжки. Людей не жалко, у людей всегда есть выбор, а скотина за что терпит? Уж точно не за свои интересы.

Плавание затянулось, что совершенно было неудивительно при наличии трофея, на который просто не хватало рук. Но никто не роптал, груз, как Виктор понял, везли не скоропортящийся, график следования между портами никто не составлял. Да, кстати, и сам порт прибытия при желании можно было переиграть. Капитан в данной перевозке был хозяином груза, если их сильно снесет, могут выгрузиться не там, где намечали, а в том порту, куда попадут. При условии, что хорошую цену даст покупатель. Хорошо быть перевозчиком при своём судне, ты сам себе хозяин. Ровно до тех пор, пока твой корабль не затонет. Впрочем, тогда с большой долей вероятности и сам отправишься рыб кормить, так что переживать времени не будет.

Говорят, любой путь однажды заканчивается, то же случилось и с «Красоткой». Вышло очень удачно, они доплыли до места, мысленно называемого Виктором Европой, а по местному именованию они пришли в Старый мир. Совершенно неожиданно порт и город, в который они пришли, почти двое суток двигаясь в виду земли по правому борту, назывался Новый Порт.

«Тьфу ты, как тут всё плохо с фантазией! – подумал Вик – Старый мир, Новый Порт. Нет бы что-то оригинальное сочинить». Город, по словам слуги, в самом деле был новым, его построили лет десять-пятнадцать назад после победоносной войны Мерсалии против своего соседа. А потом он увидел дельтаплан. Сначала у Виктора в голове ничего не щелкнуло, и он просто начал прислушиваться, ожидая услышать стрекотание мотора. Всё-таки мотодельтапланы удобнее безмоторных. А потом он вспомнил, где находится, и малость офигел. Как это, недавно от стрел щитом прикрывался, какие могут быть дельтапланы⁈

Но они были, как минимум один, «птичка» прилетела со стороны берега, сделал вираж, а потом настигла скромную флотилию, на какое-то время почти зависнув над ними. Капитан помахал рукой пилоту, словно в этом событии не было ничего необычного.

– Чего это он тут разлетался? – Вик постарался, чтоб в его голосе не оказалось ничего, кроме скуки и лёгкого пренебрежения.

– Чего-чего, разведку прилегающей акватории проводит, чтоб никаких неожиданностей не приключилось. Небось снова с кем-то на ножах Исидор, король мерсальский. Папочка его, Якоб, знатно повоевал перед смертью, сыну до отца пока далеко, но тоже не тютя. – Харальд с удовольствием перемывал косточки не своему королю, тем самым как бы возвышая себя до персон, которых обсуждает. – Я слышал, сильные воздушники стали чуть не полсотни миль в море залетать. Врут небось, полсотни миль, это сколько надо под этим змеем болтаться.

– Почему змеем?

– А как еще, начиналось всё это как забава, змей воздушный, да на веревке. Потом уже придумали человека туда совать. Дескать, магу под крылом проще чувствовать, как поток направлять, чтоб не свалиться. Забаве этой лет десять уже, а она теперь и не забава, выходит. Магия полета, понимаешь.

– И что, везде так теперь летают?

– Не везде, конечно, в моей марке дураков нет так рисковать. А в Мерсалии, в соседнем Иманте да в Пятигорье полно воздушников-летунов. С герцогскими всё понятно, им сам бог велел летать.

– Почему?

– Гор у них полно, с горы сигануть можно даже без магии, а потом лети, пока воздух под крылом не кончится. Это ж почти одно, как с нашими парусами, та же сила.

Виктор молча прифигевал с такого поворота, когда магия полета по факту оказалась простым планированием с добавкой управления воздушными потоками. И это понимают люди, не строя из этого знания никакой тайны. Рупь за сто – это того попаданца работа, к которому он едет! То есть сейчас плывёт, а потом поедет. И ведь какой хитрый гад – вместо того, чтоб изобрести нормальный огнестрел или паровоз, он слепил полумагическую бабаху типа мушкета и дельтаплан на магической тяге. Где таких попаданцев только берут? Вот взять его, Витю… а чего его брать, когда он этим прогрессорством не занимается вообще. Потому что – а почему, на самом деле? Пришлось признаваться самому себе, что ничего такого особенного он не знает и не умеет, ему бы выжить, ему бы дождаться, чтоб в поселке для него дом нормальный построили, а там видно будет.

Уже перед самым прибытием в порт Вика посетила неприятная мысль – а вдруг у него спросят документы? Какие документы? Загранпаспорт или что-то вроде удостоверения личности, медальон, подтверждающий его титул… Титул? Он же на самом деле никто и звать его никак, если честно. Вот как тут с этим? То есть, понятно, как, каком кверху. Нельзя представляться титулом, которого не имеешь. А какой титул имеет Витя? Студентом он был, потом перестал именоваться этим типа гордым словом. Военнослужащий войск РВСН, рядовой по последнему званию. Рядовой – не сильно почетно, фиг докажешь, что на своей родине он был большим воинским начальником.

Погодите! Но ведь в военнике синим по серому записано, что он был командиром бронетранспортера! Зачем это написали, с какого перепуга он стал командиром ни разу не увиденного им БТРа, Виктор не знал и не спрашивал. Была вакансия, кому-то потребовалось её заполнить – вот Витину фамилию и вписали в пустую клеточку. Была бы доплата за должность, и то хлеб, но никакой доплаты к почти никакому жалованию солдатика не имелось. Так кем у себя на родине был маг-телекинетик Виктор? Командиром боевой маго-колесницы, вот кем! Что колесница боевая, чистая правда. Плевалась огнем и гоняла без лошадей – так какая она тогда, если не магическая?

А подробности? Подробностей не будет – клятву о неразглашении давал. Здесь к клятвам относятся со всем уважением. Дал клятву, умри, но сдержи. И что забавно, ведь давал Виктор в своем полку какую-то подписочку, обещал ничего не разглашать. А чтоб исполнить ту клятву, старался ничего такого в голову не брать, прямо как чувствовал, что это может быть важно. Угу, а то расскажет кому-нибудь про ядерные ракеты, и всё – изобретут и здесь что-нибудь похожее, а потом спалят мир к едрене-фене. Хотя нет, во всех романах жанра фэнтези такой мощью обладали только маги древности и ушедшие боги. Ничего не выйдет у местных, никакой герцог Пятигорья им в этом не помощник, а тем более Виктор.

Вот на какой поток сознания может увлечь всего лишь один дельтаплан, когда он выныривает из-за горизонта не вовремя. Или это он про свой статус так долго думал? Короче, Вик не настаивает на своём благородном происхождении, но «не хочет об этом говорить». Но зато у себя на родине боевой маг, очень боевой маг Виктор Вяземский был командиром боевой колесницы. Если в Мерсалии изредка оказываются люди из славянских стран и в этих странах уклад более-менее похож на тот, что был в прошлом Витином мире, то поймут, что фамилия, оканчивающаяся на «-ский» есть привилегия аристократического титула.

Спускаясь по сходням корабля, Виктор ничуть не ощущал себя морским волком или бывалым путешественником. Зато он чётко почувствовал, что твёрдая земля с непривычки словно качает его. Сначала он решил, что закружилась голова от волнения, а потом вспомнил про что-то такое говорил кто-то из его знакомых. В той жизни или в этой? А вот уже и не сказать с уверенностью – новый мир своими яркими красками и запахами сильно подвинул прошлую жизнь, ее картинки и те старые правила.

За его спиной Арнолдо ковырялся с сундуками и баулом, в котором лежали вещи на самый первый случай, на самом «бояриче» висели ножны с длинным кинжалом и кошель. Кошель был не с деньгами, то есть какое-то количество серебряных монет в нем имелось, но основную часть содержимого составляли не они. Огниво с трутом и кресалом – это то, без чего он как следопыт уже никогда не путешествовал, несколько шнурков на любые случаи жизни, перевязочный пакет уже на случай ранения, фляжка с сильно разбавленным вином, это тоже рефлекс разведчика. Пусть идиоты пьют воду из сомнительных источников, Вик чётко запомнил – его желудок и его иммунитет малость послабее, чем у местных.

Деньги, их основная часть, сейчас раздражали Виктора не только в плане отсутствия банкоматов и платежных терминалов, они чесали ему пузо, спину и бока. Деньгами, золотыми монетами, были забиты ячейки его пояса-патронташа. А патронташ он повязал поверх нательной рубашки под свободный камзол, вошедший в моду не так давно. Из-за этого пояса наш герой выглядел не стройным молодым человеком, прошедшим через огни и воды, а слегка обрюзгше, с животиком и отсутствием талии. Но длинный кинжал намекал, а кольцо прямо говорило, что не надо шуточек. Да еще и лицо, и без того покрытое стойким американским загаром, за месяц плавания обветрело и малость загрубело от солёных брызг. Пожалуй, он теперь выглядел вполне по-морскому. Разве что моряцкая походка вразвалочку не впиталась окончательно.

Портовый приказчик мазнул взглядом по парочке путешественников и сразу забыл: аристократ со слугой не его тема, не торговцы. Портовая стража тоже не заинтересовалась спокойным трезвым обеспеченным магом, от таких никаких проблем не бывает, если их не задевать. Впрочем, таких задевают только такие же, вот пусть они меж собой и решают свои проблемы.

– А что, Арни, знаешь ли ты тут приличный постоялый двор или трактир с комнатами внаём?

– Нет, ваша милость.

– Тогда ищи наёмный экипаж, узнавай у извозчика. И держи деньги на оперативные расходы.

Виктор доверял своему слуге, доверял ровно настолько, насколько не боялся потерять в деньгах. Он уже понял, что как правило кидают только доверчивых и тех, кого кинуть не страшно. Так что не надо провоцировать ближних своих простотой и излишней мягкотелостью, тогда скорее всего тебя не обманут.

Арнольдо показал себя достаточно адекватным слугой, он и в бою не струсил, и в Уонде не кинул, когда закупал сундуки и кое-какие припасы, первую проверку прошёл. Почему первую? Потому что там он был чужак, там ему Вик был сильно нужен, чтоб вернуться домой. Теперь он в своей стране, теперь у него больше соблазнов, снова нужно проверять и присматривать. Идиотская мысль, что такой прямой, словно мачта, дуболом не может свалить с чужими деньгами в голову к нашему герою не приходила.

Глава 32
Аристократические нравы

Найти гостиницу с помощью извозчика было несложно, но несколько дороговато и по времени долго. По излюбленной традиции всех таксистов мужичок покатал их по городу, но Виктор не обиделся. Поездка сопровождалась экскурсией в стиле «а вот здесь у нас знаменитый…» Тонко чувствующий психолог с характерным запахом от одежды и изо рта чётко оценил запросы и покупательную способность клиентов, поэтому отвез их сначала в самый дорогой «отель», потом в весьма дешевую дыру, получил пару затрещин от Арнолдо, после чего точнёхонько подогнал экипаж к балансу по цене и качеству. Именно это трюк, а не тупое блуждание по городу позволило ему поднять с его милости не одну, а целых три цены за поездку.

Что сказать про город Новый Порт? Не сильно от отличается от виденного ранее Уонда. Те же новые дома повсюду, тот же дух растущего города и неустоявшихся традиций. С разницей на королевскую власть в пику анархической вольнице. А еще он больше, в порту даже подъездные пути имеются. В том смысле, что самый настоящий железнодорожный подъездной путь вел от причала вглубь складской территории, с рельсами и шпалами. «Неужели они до паровозов доразвивались? Не может быть, иначе б они уже на пароходах плавали, а не этих куцых кораблях» – подумал тогда Виктор.

Уже первый выход в город, то есть буквально на следующий день Виктор выяснил, что в своих шикарных шмотках, подчеркивающих его достаток и аристократизм, он здесь выглядит чуть ли не как дикарь. Чуть ли не «пояснить за шмот» его попросил некий благородный типчик, окативший его лёгким презрением и водой из лужи, по которой пробежался рысью его конь. Оказывается, деревенщине, косящей под благородное сословие, голос подавать нельзя, окатили – обтекай! Радуйся, что не сбили с ног, раз ты такой дурак, что не шарахаешься в сторону, когда приличный человек едет по улице. А еще кинжал такой длины не по рангу носить кому попало, эдак ты еще меч подвесишь к поясу, идиот.

Всё это Вик услышал в ответ на всего лишь одно слово, выкрикнутое в спину всаднику: «Эй, поаккуратнее!» К чести проезжего аристократа можем сказать, что его тирада фактически была верхом сдержанности и такта, поскольку он был уверен, что обращается к тупому купчишке. Он соизволил повернуть коня и вернуться в Виктору так учтиво, что не стоптал его своим транспортным средством, наезд был чисто вербальный. Поначалу. А потом Витя сказал всё, что думает обо всяких водителях, плюющих на пешеходов. Без мата, поскольку матерным мерсальским не владел. Да и вообще он старался аккуратно разговаривать, во всех мирах, где ему довелось пожить, можно было отхватить за невоздержанность в словах. В новом мире это было особенно актуально.

Слово за слово, два горячих парня выяснили, что ничто им не мешает решить спор между собой дуэлью, раз уж «неотёсанный тупица», не умеющий прилично одеваться, тоже благородного сословия. Более того, священный долг шевалье Илинга младшего сына барона дер Гонну состоит в том, чтобы избавить высокое сословие от позорящего его… как вас там? Да, от боярича Виктора Вяземского.

– Неуважаемый сударь, когда вы желаете решить наш спор?

– Да мне, честно говоря, всё равно, до пятницы я совершенно свободен. – Вик слабо помнил, какой фильм цитировал его батя, вворачивая эту фразу. Но она показалась уместна. – Хотя я могу загасить вас и прямо сейчас.

– Загасить? Не получится, я воздушник! И смею заверить, не слабосилок. Будем драться прямо сейчас вон за той улицей есть подходящее местечко. Предлагаю дуэль до смерти без секундантов и с полным применением магии. Как вам такие правила?

Шевалье дал своему противнику последний шанс струсить, заранее обговаривая дуэль такими жесткими условиями. Он был так разозлен утренним разговором с отцом, что даже малость забыл один нюанс кодекса о дуэлях: один вызывает, второй выбирает условия; один выбирает место, второй время поединка. Но Вик разбирался в этих тонкостях еще хуже, да и не было у него желания идти на попятный. Суровая жизнь в суровых краях, постоянные стычки с краснокожими и белыми закалили его и сделали нечувствительным к страху смерти.

– В любом месте любым оружием я тебя по-любому уделаю!

– Ох ты ж, оружие… Неуважаемый сударь, у вас всё же есть что-то более подходящее для дуэли, нежели кинжал? Он слишком короток, я не обрету чести, убивая вас, вооруженного этаким недомерком. – Вот как, то кинжал слишком длинный, то слишком короткий. Хрен разберет этих аристократов.

– Не беспокойтесь, сейчас мой слуга сгоняет за палашом. Палаш дуэльные правила ведь допускают?

– Фу, как неизящно и по-мужицки, палаш. Ну да ладно, зато у вас хотя бы слуга имеется, не всё так сильно запущено, как я думал. Гоните своего слугу за палашом, а то мы целый день потеряем на дуэль. – Илинг не переживал, что может потерять целую жизнь в этой дуэли.

– Арни, пулей дуй за палашом, чтоб одна нога здесь, другая там!

– Э-э-э…

– Говорю, бегом беги в трактир, где мы остановились, неси сюда мой палаш. Так понятно?

– Да, ваша милость! – И Арнолдо в самом деле побежал за оружием.

– Здесь недалеко, шевалье, через десять минут сможем убить друг друга. – Заверил Вик своего оппонента.

– Хорошо.

Спустя какое-то время два мага, аристократ в непонятно каком поколении и практически самозванец смогли встать друг перед другом на площадке в концы улицы, упирающейся в тупик. Площадка была замощена булыжником, скорее всего потому, что в центре был выстроен общественный колодец. Места имелось в достатке, а весь народ, случайно оказавшийся там, рассосался вдоль стен и заборов, дабы дать место двум благородным, желающим убить друг дружку. Нормальное дело, общественно полезное, ведь ежели аристократы периодически не будут убивать сами себя, то их расплодится слишком много, народ столько не прокормит.

Секундантов, нудящих по сто десятому разу правила дуэли в наличии не имелось, а Витя по части таких поединков был не очень большим специалистом, поэтому он слегка робел. Убьёт сейчас этого нервного, а потом выяснится, что не так убил, типа переигрывать надо. А как с мертвецом переигрывать модно? Другого кого-то поставят, как пить дать. И сколько тогда народу бедному неумехе придется валить одного за другим? Вик даже на миг не допускал, что проигравшим может быть он. Где эти учились, там он преподавал, фронтир слабаков не любит.

– Кто даст сигнал к началу дуэли, шевалье Илинг⁈ – Крикнул Виктор стоящему на той стороне площади противнику.

– Пусть ваш слуга громко считает до пятидесяти, если он умеет! Как закончит, тогда и начнем.

Дуэль с применением магии начинается не со скрещения клинков, там всё можно решить дистанционно, если магические способности позволяют, так что дистанция, на которой встают дуэлянты, обычно пистолетная. Между двумя магами в этот раз торчал каменный массив круглого колодца высотой по пояс взрослому человеку, а сбоку громко отсчитывал мгновения Арнолдо. Виктор слушал счет и смотрел на своего противника, еще не понимая, что тот себе выторговал максимально удобные, лично ему удобные условия, чем заметно повысил шансы на победу. Впрочем, он и сам сейчас не знал, что выбил из рук неряхи-провинциала серьёзный козырь.

Хороший маг не нуждается в пассах руками, чтоб создать магическое усилие, для того, чтоб ударить ему нужны только силы, сосредоточенность и время. Кому-то времени нужно больше, кому-то буквально несколько секунд, ударить сразу и без затей не может никто. Пока слуга Виктора Вяземского, чужеземного аристократа с задворок мира со странным титулом боярич, досчитывал до пятидесяти, Илинг смог хорошо сконцентрироваться и подготовить свой удар. Он не смог бы сделать это, если бы они стояли меч в меч, магические удары одновременно с фехтованием – это высшее умение, нарабатываемое долгими годами.

«Пятьдесят!» – закричал слуга настолько громко, насколько мог, чтобы его наниматель не пропустил это самое важное мгновение. Вик тут же зарядил в челюсть сопернику правый боковой дистанционный и полетел назад. Полет сначала был воспринят им как отдача от собственной магии, даже мысль закралась: «Не переборщил ли, а то еще размажет по камням соперника, потом оправдывайся за чрезмерное применение силы». Он вскочил на ноги и понял свою ошибку – его противник стоял как ни в чем не бывало и крутил в руках невидимый колобок. До Вика дошло, что его удар не дошел до цели, как раз ровно наоборот, это ему самому досталось. Кстати, мокрое по лицу течет, это не кровь ли?

Вместо того, чтоб тыкать пальцем себе под нос и удивляться, он сделал самое в данной ситуации разумное – прыгнул ласточкой в сторону и перекатился с кувырком, отбивая себе спину и локти о камни. Да уж, это вам не по травке кувыркаться! Второй удар, нанесенный Илингом, ушел в пустоту, а третий он не успел скастовать, получив по морде ответную плюху. Уже падая, шевалье озадачился – как это он не увидел удар коллеги-воздушника? Тут же вскочив на ноги, он увидел своего врага на ногах в пяти шагах, вот он машет кулаком, словно деревенщина, и тут же живот взрывает болью: «Телекинетик, тварь!»

Зрители, наслаждавшиеся бесплатным шоу, с удовольствием смотрели, как господа маги машут руками, выдавая на расстоянии божественные плюхи друг другу. Кое-кто даже хотел начать орать и подбадривать драчунов, но дураки быстро опомнились: благородные господа могут услышать, углядеть урон своей чести. А тогда оба моментально договорятся, драку продолжат, но после того, как уделают всю чернь. Могут и до смерти забить, с этих станется. Воздушники, они такие, город не спалить риска нет, значить можно не церемониться, пара домов не в счет.

Удар в живот был болезненным, но не смертельным, Илинг сумел сфокусировать взгляд на противнике и увидел, что до того уже чуть больше шага – дистанция клинка! «Как же он быстр, кто бы мог подумать, если еще и может чередовать удары мечом с магией, то шансов нет» – оценил свои перспективы шевалье и ринулся в смертельную атаку. Смертельную, потому как задействовал и ноги, и доворот корпуса, из такой позиции уже не отступить.

Соперник был не очень искусным фехтовальщиком, а может просто прозевал нападение, во всяком случае он принял удар жестко, лезвие в лезвие. Илинг даже поморщился, теперь на мече останется выщерблина! Ха, более массивный палаш Виктора, в котором тот был так уверен щелкнул и сломался! Вот и всё, провинциальный выскоч…

Шевалье Илинг пришел в себя лежащим на мостовой оттого, что его окатили водой. В глазах малость двоилось, в голове кружилось, а вставать не вставалось. Он собирал мысли и воспоминания.словно ягоды, рассыпавшиеся из упавшей корзины. «Упал. Ударился. Уронили. Не так, свалили ударом по голове. Кто? Дуэль была с телекинетиком, он её почти выиграл. Он – Илинг. – То есть он не себе напоминал, как его зовут, а выиграл Илинг. – Да? Не помню»

А потом всё собралось как мозаика над камином в большом зале его отца. Да, Илинг ПОЧТИ победил, срубив некачественный клинок соперника. Тот оказался магом-виртуозом и с нечеловеческой скоростью нанес ему удар магией. Или кулаком? Да нет, от удара кулаком его голова бы так не раскалывалась, его головой можно замковые ворота ломать, если верить отцу-барону. А если тот маг победил, то почему не убил, по условиям дуэли он вполне мог убить соперника. Благородный, получается. То есть не только из благородного сословия, но и по сути благородный и великодушный. Может, он тогда и трофеи забирать не будет?

– А вот это хрен! – Раздалось над головой шевалье. При чем тут хрен, он не понял, зато смог повернуть голову в сторону голоса. – Чего ты там под нос бормочешь, шевалье? Трофеи мои! Ты мне и так палаш сломал, а я с ним знаешь сколько всего прошел!

Виктор, а это был естественно он, малость забыл, что свой палаш он пролюбил на борту речной посудины, а потом купил новый перед самым отплытием в Мерсалию. Сейчас он стоял над побитым соперником и прикидывал, что ему в самом деле лучше оставить в живых этого аристократа. Мало ли чей он родственник. Это папа у него всего лишь барон. Да и то, вдруг он не всего лишь, а вполне себе владетельный с землями, влиянием и родственниками? Смерть сыночка примет, но некую обиду затаит. Может такое случиться? Еще как может.

– Так что, милостивый государь шевалье Илинг, если вы не в силах идти, то я готов довести вас до дома. Или даже довезти на моей лошади. Как, говоришь, её зовут? Но пояс, кошель, ножны я с вас сниму уже сейчас. Хороший меч, жалко подсадил ты его, вон зазубрина какая! Заглаживать теперь устанешь, Арни.

– Не устану, ваша милость. Их милость сможет идти?

– Да хрена два! – Снова ввернул овощ провинциал, – сейчас положим поперек седла, будешь придерживать, чтоб не свалился.

– Не надо поперек! Я еще жив! Посадите меня в седло, пояс я сам сниму. И прошу вас оставить возможность выкупить мой меч, это семейная реликвия.

– Если реликвия, то да. Только давайте, мой слуга вам поможет на коня забраться, сотрясение мозга такая коварная штука: вот ты стоишь как новенький, а вот уже опять валяешься как труп.

– Да, очень вам буду признателен. Из каких вы мест?

– Сейчас из Нового мира, а вообще, из русских земель. Боярич Вяземский, командир боевой колесницы. – И зачем-то прибавил после недолгой паузы. – Честь имею представиться еще раз!

– Какими… – продолжить фразу сил у Илинга не нашлось, он счел за благо сосредоточиться на том, чтобы добраться до дома отца, до городского дома, понятное дело. Его феод слишком далеко для того, чтоб доехать в таком состоянии. Было больно и стыдно ехать к отцу побитым щенком, но и выкручиваться, прятаться или врать Илинг не мог, такое прилично только подлому сословию.