Текст книги ""Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Яся Белая

Глава 21
Кадры, менеджмент, финансы

Жан оглушил меня своими верноподданническими заверениями в верности и готовности хоть звезду с неба достать, хоть короля Георга или его голову. Пришлось одёргивать, мол пусть король поживет пока. Пока в мои земли не суётся. А ежели попробует прийти без приглашения, то пусть потом не жалуется. Как приснопамятный граф Фриго, который уже никому не жалуется.

Да, похоже граф Антуан сильно своего младшенького любит, сияет как медный пятак, или как мамашка, пристроившая замуж хроменькую дочку. Думаю, я не прогадал как минимум в одном – военная, кадровая и финансовая поддержка у одного из моих баронств теперь будет на высшем уровне. Мне же легче будет своё графство поднимать, учитывая тот факт, что у нас в союзниках граф дер Прист Крушитель и граф дер Брубек. А ведь нормально получается, союз трех графств – это сила, тем более такой, который не на сиюминутных интересах строится, а на родственных. Я бы еще и какую-нибудь сестру за Жана отдал, но нет, не полезу в чужую епархию со своим пониманием.

Возможно, Анна уже нашла более выгодную партию дочерям, и у нас намечается союз с еще одним графством. А тогда… тогда мы вообще пипец какие влиятельные будем. Вот только брачные союзы не настолько обязывающие, насколько порой кажется. Загонят молодую жену под лавку и мнения не спросят. Да еще и в сторону новых родичей плеваться начнут, мол мы вашу худородную из жалости взяли, цените нашу доброту. Всё непросто, и вообще не моя тема.

Жану еще нет семнадцати, для рыцаря и владетельного барона рановато. Я другое дело, мой личностный возраст такой, что хоть в цари выдвигайся. Внешне этого не видно, но подспудно окружающие что-то такое чувствуют и достаточно быстро перестают общаться со мной как с недорослем. Так что моё графство до восемнадцати людей ничуть не смущает – доказал уже всем. А если учесть, что королями порой становятся в нежном возрасте, то и вообще фигня вопрос. Решено – вручаю Жану шпоры и произвожу в свои бароны путем принятия полноценной вассальной присяги.

Как забавно, в СССР я принимал присягу, здесь я принимаю присягу. Только смысл в действиях диаметрально противоположный. Память услужливо подкинула начало текста, трижды оттарабаненного в своих прошлых жизнях: «Я, гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооружённых Сил, принимаю Присягу и торжественно клянусь…» Пока графом не стал, не замечал этого косяка, допущенного коммунистами в формулировке текста воинской присяги. Но это уже неактуально, я в другой стране другого мира в другом статусе, и жизнь у меня теперь другая пошла, по-своему интересная. По мобильной связи и интернету скучать некогда, туалетную бумагу заменил узкими рулонами ткани, аналогичными той, которая в пакетах первой помощи у моих бойцов. Дорого, но могу себе позволить, аристократ я или погулять вышел?

Я иногда задумываюсь: а вправду ли существовал этот самый поминаемый в мечтах интернет? Что-то слишком крутая штука, если воспоминания не обманывают меня нагло и бессовестно. Неужто на самом деле человек может достигнуть таких высот развития? Доступ ко всем библиотекам и архивам мира? Совместная мастурбация с полькой из США? Покупки кроссовок по каталогу в Китае с доставкой на дом? И всё это в любой точке мира – я начал подозревать у себя бред одной половиной своего сознания. А вторая половина убеждает, что всё так и было, а вот чего не было и не может быть, так это магии. Законы физики едины для всех, а законы бытия им подчиняются. Угу, в переселение души оба моих осколка шизы верят, в магию с интернетом только по отдельности. И что странно, пока не задумывался, не замечал этого, всерьёз счел, что шизофрению излечил тот удар арбалетного болта в скулу. А оно вон чего – как перестаю бежать, шиза догоняет.

– … и посильнее! А то он куда-то ушел мыслями, заблудится еще, дорогу домой не найдет.

– А может он просто спит с открытыми глазами? Нельзя же так внезапно выключиться из беседы.

– Ему можно, его по голове так часто били, что удивительно, как она еще работает. Вспомни, Анна, что нам целитель сказал – если и выживет, то останется идиотом.

– А за идиота и в глаз можно получить! Не посмотрю, что граф!

– О! Дорд вернулся! Сын, ты снова с нами?

– Да, отец. Прошу прощения. Я надолго выключился?

– Да уж пару минут тебя растормошить пытаемся.

– Извините. Задумался. Я уже предлагал Жану занять пост барона в Долиноле? Пусть резюме пришлет по мылу.

– Жорж, иди-ка ты отдыхать! Жан, проследи, чтоб твоего рыцаря отвели в покои, умыли, переодели…

– Да, ваше сиятельство, я всё понимаю. Вам надо многое обсудить за моей спиной.

– Жан, не мели языком, исполняй свой долг перед графом Жоржем – одернул его отец. Его отец. И меня чуть не под мышки потащили на второй этаж, снижая концентрацию графов в нашей обеденной зале. Я не стал сопротивляться, на самом деле мне лучше сейчас поспать, пока я не учудил чего.

На следующий день вечерний разговор мне никто не напоминал, но оруженосец смотрел так…, как объяснить даже не знаю, короче говоря, смотрел со значением во взоре. Мол, мы оба помним сказанное, и другие слышали и тоже помнят. Я не напомню, но жду обещанное. Такое возникло ощущение, что это я стал ему должен, а не он мне. Вот же люди пошли! А нет, они такие всегда и были.

Даже не хочу интересоваться мачехиным пасьянсом из женихов, тем более, что она его раскладывала с надеждой на новые обстоятельства, а теперь они случились в натуре. Впору переигрывать все эти «в случае, если…» и «вы сами понимаете, что скоро…». Теперь у нас факт – пасынок стал графом. Кстати, я теперь равен её мужу, а поскольку семья сейчас гостит в моём доме, встречает она меня лёгким наклоном головы. И хоть я сам год назад говорил, что «это наш дом, дом Пристов», теперь это дом графа Жоржа дер Долинола, так что я не прошу её отбросить условности и этикет, пусть оказывает уважение и не забывает, что я аж целый граф, а не только наследник её мужа. Ну и маленькая месть за наезды на меня по поводу приносимых в мой дом отрубленных рук.

Я с Провом этот момент уже успел обсудить: как и думал, пытались нести всякий мусор, вплоть до женских конечностей, потом пытались на скорую руку делать наколки перед продажей, словно старые татухи не отличаются от новых. В конце концов Пров предложил очередному коммерсанту заплатить за его правую руку, раз так нужны деньги. Мол, кладешь руку на колоду, а я кладу на неё же десять гульденов и рублю конечность. После того приносить контрафакт перестали. Пров говорит, по слухам все бывшие наёмники из конторы «Бойцы удачи» сбежали из страны, кто успел. А некоторых даже их коллеги порешили из гильдии, не ради десятка серебряных монет, а чисто от обиды – чтоб наперед серьёзную организацию не подставляли.

Дел в городе практически не было, имеющийся запас товарной продукции под присмотром мачехи был практически распродан, нового вина не подвезли пока, не до того было. Ходить по борделям и искать приключения на свои выдающиеся части тела не хотелось, мне хватает и горничных пока. А с благородными девицами связываться… спасибо, похожу неокольцованным пока. Заниматься рестораном не позволяет графство, вот где поле непаханое.

Но одна важная, даже мега-важная задачка перед глазами висела – кадровая, и я снова воспользовался помощью графа Антуана дер Брубека. Мне казалось странным, что только с нашей стороны в горах металлы имеются, а… стоп! Сейчас у горной гряды обе стороны наши. Так вот, раз со стороны Приста нашли железную, серебряную и свинцовую руду, то и со стороны Долинола стоит поискать что-то вкусное. Открытым текстом высказал эту мысль Антуану и попросил его помочь с наймом грамотных рудознатцев. Кстати, и в будущем баронстве его сыночка стоит поискать. Ха-ха! Видел я счастливых людей, но дер Брубек из них самый счастливый, мне кажется. Так что месяца не пройдет, будет у нас геологическая группа, как меня заверил дядя. Вот и хорошо, а то: «Если бы было что, уже бы нашли», как бурчал Витор, это он от зависти небось нёс. Или по привычке. Я точно знаю, что порой кто не ищет, тот и не находит.

Рудознатцы – хорошо, но мне еще нужен архитектор-прораб для строительства замка или какого-то другого обиталища, достойного графа. Только тут кумекать надо, чтоб стандартный замок на выходе не получить. Чем плох обычный замок? Соотношением цена-качество. В том смысле, что уронить его легче, чем выстроить. Хотя, если нормальный фундамент выложить, и стены класть как положено, из кирпича или камня без деревянных каркасов внутри… И сильно высокий не надо, а надо с нормальной стрелковкой по всему периметру, чтоб стрелы метать можно было и далеко, и близко… Вот и пусть архитектор проект составляет и осмечивает, а мы его будем топить на защите.

А еще есть мысль начать чеканить монету. В Иманте ходит почти такая же по весу серебряная монета, как у нас. И в Долиноле её достаточно много крутится в обороте по известным причинам. Подделывать гульден Мерсалии – преступление перед государем, а гульден Иманта – часть экономической войны. Самое смешное, в Мерсалии монета соседей принимается по курсу один-один, потому как на пять процентов тяжелее, а стоимость монеты определяется содержанием драгоценного металла в первую очередь, а не отчеканенными на ней картинками. Значит, надо бы фальшивомонетчика какого привлечь или настоящего чеканщика. Десять процентов серебра уйдет в шлак, еще минус пяток на разнице в весе, итого при перегонке своего серебра в Имантский гульден мы имеем потерю в пятнадцать процентов. А сейчас король Мерсальский забирает у нас тридцать. За профит в пятнадцать процентов к прибыли можно поупираться, я думаю. А что еще смешно – у графа дер Долинола, то бишь у меня нет обязательства сдавать серебро в казну. Потому как нет добычи серебра. Эх, найти бы его на самом деле, и никому не говорить! С другой стороны, столько будет народа в теме, что наверняка прознают. Шила в мешке не утаишь, если мешок пустой.

За всеми этими столичными делами и раздумьями чуть не пропустил знаковую дату – два года, как я в этом теле в этом мире. А еще через пару месяцев мне стукнет восемнадцать лет. Хотя здесь в этой знаковой годовщине значения не придают. Ну исполнилось восемнадцать, и что? Стал умнее или во владении магией, клинками подрос? Это да, это хорошо, возьми с полки пирожок. Тут вообще что дни рождения, то календарные смены лет праздновать не принято. Новый год? И что дальше, что-то изменилось? Налог отменили какой или война началась? Конкретные события людям кажутся гораздо более важными, чем смена дат.

Когда я уяснил эту данность, до даже не стал пытаться что-то переиначить или объяснить, какой повод шикарный – Новый год или Днюха! Управлять транспортным средством можно с возраста, в котором ты можешь справиться с конём или повозкой. Употреблять спиртные напитки дети начинают тогда, когда родители считают, что детям это полезно. То есть с младенчества, но в малых дозах, маленькими ложечками. Идти в битву дозволяют, когда решат, что ты достаточно крепок, или когда воевать больше некому. Так что я очень понимаю этих людей и эти времена.

В конце концов наступило время, когда все важные дела в столице оказались утрясены: я договорился о поставках продовольствия для своего войска, подрядил команду рудознатцев. Кстати, горняков мне пришлет Витор, если будет что добывать в моих горах. С архитектором получилось даже лучше, чем думал – монарший пинок привел к дверям моего дома в Луарте вполне авторитетного специалиста по фортификационным сооружениям и жилым постройкам. Во всяком случае, Антуан сказал, что и сам бы воспользовался его услугами, вернее нанял для Жана, но не по Сеньке шапка.

С шевалье Зигридом, магом земли и умнейшим человеком мы провели чуть не всю ночь, зацепившись языками и обсуждая варианты замков, в которых можно комфортно жить. Моя идея о постройке заглубленного замка с мощным фундаментом, одновременно, являющимся подвалом на всю площадь сооружения, ему понравилась. Система подъема воды из подвального колодца с помощью ветряка и цепной ленты ковшей – тоже. Печи вместо каминов, расположенные посередине цитадели и обогревающие стены через систему воздуховодов ввели дядьку в лёгкую прострацию. Зато очень не понравилась идея о низких стенах и мой отказ от пассивной защиты, на которую уповают до сих пор в большинстве случаев.

Мои слова, что не надо ждать, когда противник расшибет лоб о стены, лучше неожиданно выйти и пощипать врага, навели его на совсем другие мысли:

– Что, с деньгами совсем туго?

– Туго, Зигрид, ой туго!

– Так может…

– Не может! Я в поле жить не собираюсь. Начнем с фундамента и подвалов, потом поднимем цитадель и все постройки, стена на последнем месте.

– А так можно?

– А кто нам запретит? Ты как маг земли гарантируешь, что фундамент убережёт стены от магии?

– Найдем скальный выход, встанем на него, никакой маг не подкопается! Но место постройки надо выбирать… на месте, а соответственно и план замка чертить в твоём графстве. Король заинтересован в том, чтобы ты прочто встал на своей земле.

– Угу. Якоб Третий заинтересован, чтоб у соседа его головная боль не проходила.

– Вот-вот, ваше сиятельство прекрасно всё понимает.

– Зигрид, в приватных беседах опускай все сиятельства, мы с тобой занятые люди, наше время дорого. Меня простые бойцы в бою вашеством кличут для экономии времени.

– Я ценю, ваше отношение ко мне, Жорж – ну вот, вроде без политесов, а всё равно разница в положении проскальзывает – я ему тыкаю, а он на «вы». И это отменять не стану, должно быть что-то незыблемое в отношениях простого шевалье и графа. Даже если шевалье талантливый архитектор. Кстати сказать, талантливый архитектор убедил меня не отказываться от системы рвов, заполненных водой. Что значит «система рвов»? Это когда вместо одного кольца вокруг стены создаётся чуть ли не лабиринт, и дойти до стены можно не сразу и не по прямой, а кругалём и под обстрелом.

Фальшивомонетчиков я искать не стал сам, и Витору про эту свою идейку ничего не сказал. Не надо отягощать совесть ближнего без крайней нужды. Да и вилами на воде писаны все мои планы. Ведь часто так бывает – вот тут горы щедры, а чуть в сторону отошёл – кроме камня ничего нет. Хотя, как я и думал когда-то, камень – это тоже хорошо. Зигрид убедил меня, что строить из кирпича там, где кругом горы есть глупость и разор для хозяйства. Камень рубить дешевле выйдет, чем кирпич обжигать. Холоднее жить? Облицуй стены доской, и вся недолга! Ну и ладно, впрямь облицую стены, а потом еще и распишу или резьбой покрою. Красиво жить не запретишь, а жить тепло тем более. Я за все свои сроки службы в Советской Армии так намерзся, что теперь утепляюсь по высшему разряду.

В середине декабря наш караван неспешно тронулся в путь, увозя с собой помимо нанятых мастеровых, большого количества работников моего нового барона Жана, дружинников того же Жана, еще и обеих моих горничных. На хозяйстве остались домашние слуги и Пров с десятком стражников. Так бы четверых было достаточно, но мачеха с дочерями осталась в столице еще на какое-то время, у них брачные пасьянсы новые собираются. Караван получился большой, если бы не зимнее время, в трактиры с такой толпой народа соваться было бы проблематично. А так и в стойлах место находилось всем, и комнаты были для тех, кому положены комнаты. О скорости перемещения говорить не приходилось – дороги не в том состоянии, чтоб лететь. Но хоть слегка подморозило, и то радость.

Я внезапно поймал себя на том, что уже знаю все трактиры и трактирщиков на тракте от Приста до Луарта, а они все знают меня. За эти два года только и делал что воевал да сновал туда-сюда. Небось наматываю по дорогам Мерсалии как торговец какой-нибудь. Путешествовали под двумя штандартами, мой значок теперь нёс бой боец, оруженосца я потерял. Глупо было бы оставлять Жана в оруженосцах, ему баронством надо заниматься. Ну и надо же чем-то занять дружинников своих. Они такие гордые по очереди везли поднятый штандарт, что меня смех разбирал. Я крепился, чтоб никто не подумал, что для графа это какая-то забава. Не стоит оскорблять людей на мелочах, тогда они будут легче прогибаться в важных вопросах.

Народ вовсю расспрашивал нашу челядь про дела в графстве Долинол по ту сторону границы. Когда выясняли, что граница теперь очень далеко, а за перевалом родная Мерсалия и графство находится под рукой вон того молодого графа, слушатели охреневали. Сказать обычное «Да хорош заливать!» не получалось – штандарт четко говорил – вон граф, всё честь по чести. Усомниться в правах графа – это сразу в петлю, никто королевского судью дожидаться не станет.

Глава 22
Пришла беда – отворяй ворота

Очень надеюсь, что заложенная в головы информация о новом политическом устройстве страны по весне начнет играть в мою пользу, и в графство потянутся вслед за войсками и торговцы. Тем более, что за нами пойдут торговые караваны с овсом, зерном, солониной, крупами и овощами. Далее пройдут караваны ремесленников, подряженные на стройки и нанятые для развития суконного производства. Неправильно торговать шерстью, если можно самим сукно выделывать. Всё это даст понять – в Долинол пришла жизнь и монета, там можно торговать. Движение товаров и денег полезно для развития общества. Глядишь, и в моём графстве найдется что продавать на сторону, что-то же у нас есть! Да те же овцы тут выращиваются, вернее разводятся в большом количестве. А это шерсть, сыры, баранина. Пшеницей мы Мерсалию не завалим, но шерстяные ткани производить весьма выгодно. Надо только всерьёз заняться этим, для того и людей сманил.

Мимо замка Прист я промчался как не родной. В том смысле, что провел в его стенах всего одну ночь, дал своим горничным возможность набить еще одну телегу всяким скарбом и уже на следующий день погнал в Долинол, желая поскорее оказаться поближе к своему войску. Как они там без меня, небось стоят по колено в соплях, передрались, с голоду умерли. Угу, там же дети малые, несмышленые. Подумал так, и сразу успокоился. Сначала в Долинол на место, где стоял старый никчемушный замок. Там мне крестьяне должны уже поставить теремок-времянку из бревен, чтоб я не ютился в землянке. А они и рады – зимой особо делать нечего, аж до самой середины марта. А тут ненапряжная барщина вместо денежного оброка, любой крестьянин такому рад будет.

Первым делом наша задача – определиться с расположением нового замка, составить и утвердить проект. Приятный момент, составлять буду не я, я буду тыкать пальцем, кривить рот и вопрошать с презрением в голосе: «Что это у вас за хрень тут начерчена? Кто так линию проводит, где сопряжение с прямой?» Шучу, придираться не стану, мне главное – чтобы костюмчик сидел. А замок стоял. Просто здорово, что никакие структуры и комитеты не могут залезть на мой объект и начать надувать щёки. Я тут власть, причем почти абсолютная. Недаром на мою голову водружена маленькая корона.

По прибытию на место большой стройки выяснилось, что терем построен, но внутри… внутри изба избой. Дал задание своим служанкам брать отделку под контроль, они знают и мои хотелки, и возможности тутошних плотников. А то дам задание, а эти сбегут от страха. Типа, не спецы они по кондиционерам. Я тоже не спец, но иметь хочется. Ладно, шутки шутками, но я сидя спать не приучен. А эти горе-мастера сделали кровать мало того, что узкую, так еще и короткую. Оказывается, тут у них принято спать полусидя. Жуть какая, не надо мне такого!

Шевалье Зигрид вместе со мной обошел округу, самолично пару раз покопался в земле мотыгой. Но чаще тыкал пальцем и заставлял своих работников разрывать грунт. Иногда даже сам магичил, вспучивая или разгребая землю. И всё без комментариев. Потом ушел в дом, в котором его поселил староста и два дня не показывался мне на глаза. Я что, я в этих делах не шарю, а тем более не готов контролировать профессионалов. И хотя душа рвалась к войскам, сжал её в горсти и остался ждать эскиз и описание будущего замка.

Вечером третьего дня никого не ждал, потому как всё замечательное уже имелось: ужин и пара проверенных услужливых служанок. Хотя выражение «услужливая служанка» – так себе тавтология. Как храбрый храбрец. А Витор уже отошел ко сну в своей комнате, выделенной в том же тереме на втором этаже, то есть в горнице. Не зря же я назвал этот дом теремом, одноэтажных теремов не бывает. Никого я не ждал, ибо опять не созрел Зигрид до показа эскизов. Ну и зря, он сейчас корпит, трудится, а я потом начну чиркать на его планах. Лучше б ему не упираться пока с чистовиком.

Каюсь, когда есть возможность, я хожу до ветру на двор, а не в ночную вазу. Вот и сейчас та же история. Душа просит простора и свежего воздуха. Остальным в своём хозяйстве то же самое делать не разрешаю – зассут весь двор чурбаны неотесанные. Что я? Я граф, мне привилегия дана. Привычный шум отходящей ко сну деревни не разрушался никакими посторонними звуками, не каркал ворон зловеще, не выли собаки, предрекая смерть и прочие неудобства. Поэтому удар в спину, от которого я буквально влетел в дом с крыльца, откуда буквально минуту назад описывал двор, был как гром среди ясного неба. Лечу через сени, складываюсь в полете колобком, чтоб не задерживаться, лежа вверх спиной перед неведомой опасностью.

Блин, это я в своём кевларовом камзоле сейчас, потому и боль сильная, а был бы в домашнем, уже бы и перестал чувствовать. Перекатом вскакиваю на ноги лицом к неведомому врагу и снова бросаюсь вбок, уходя с линии ожидаемой атаки. Вот я совсем на ногах, вот картинка сформировалась в мозгу в неверном свете свечей. Два неведомых вражины с кинжалами в вытянутых руках подступают с разных сторон. А нет, с разными сторонами у них не очень, стол мешает. Тяжеленный стол из непросохших досок в пол-ладони толщиной. Мой кинжал, моя палочка-выручалочка длиннее и тяжелей их тыкалок, держу врагов на дистанции, храбро ору во весь голос: «Помогите! Убивают!»

Слаженно твари работают, прямо боевая пара! Сил и умения хватает только отмахиваться, ибо и они сами не готовы к размену. А тем более, что в полутьме да суматохе убийцы еще не просекли состояния моего организма. Небось, не сильно спешат в надежде, что я вот-вот ослабну от кровопотери. Бывает такое, человек уже умер, но еще не осознаёт факт, дергается, воюет… Навидался я такого за последние пару лет. Шум и движение за спиной налётчиков – подкрепление, живём!

Один из пары убийц оборачивается и видит служанок:

– Вон пошли, пока целы! – он уже и не смотрит на них, снова обернувшись ко мне.

– Щаз, дяденька! – девки синхронно как по отрепетированному сценарию выхватывают кинжалы из-под передников, подшаг и также синхронно наносят два удара в бока грозного «дяденьки», тут же отскакивают назад! Ай молодцы, не зря почти два года гонял их сначала я, а потом и Пров. С длинным кинжалом тактика простая – достал тушку врага, сразу отскакивай, не обнимайся.

Второй обернулся на сдавленный крик напарника, у него в партитуре такого текста не было. Умненькие мои девахи имитируют атаку и опять отскакивают. Мне этой секунды отвлечения внимания на себя хватает, клинок плашмя бьёт по макушке бандита! Воловий язык хорош, им что руку срубить, что пленника оглушить. И только сейчас до меня доходит – я же мог магией приложить обоих! Идиот! Вот тебе и тренированный боец, вот тебе и рыцарь! «Помогите! Убивают!» – стыд-то какой, мамочки родные!

– Девки, контроль своему!

– Так точно, ваш-сясьтво! – обходят с разных сторон уже затихшую жертву с дырявой печенью и почкой, удар в висок, теперь затих окончательно.

– Молодцы, Снимайте пояса, будем второго паковать.

– Что тут у вас?! – со второго этаже с грохотом скатывается как-бы отец, в руке меч. Выглядит как привидение в своей ночной рубахе.

– Да вот, отец, не то диверсанта поймали, не то убийцу.

– Что, опять?! Девки – дверь на щеколду! Неровен час, во дворе поддержка у них. – А этот момент я не продумал, расслабился. Вот же, столько косяков каждый раз, как на меня покушаются. Видимо мало, привычка грамотно реагировать не выработалась. А еще подспудное желание где-то на краю сознания висит – выхватить пистолет и расстрелять нападающих. Тупо, уныло, не годно для мага.

Очень хорошо знаю, колоть врага ловчее всего по горячим слезам. И у самого рука не дрогнет под ногти лезвие загонять, и противник пока не осознал расклады, если не запрется наглухо, то тактику поведения не успеет обдумать. Так что на стол вора в фигуру звезды, руки-ноги к ножкам ремнями, служанки уже воду тащат.

– Это вы клиенту? Молодцы!

– Вашество, мы вообще-то пол хотели от крови того… пока липнуть не начала.

– Лейте на него, а потом опять за водой. Милок, очухался?

– А-а-а! Что со мной?

– Магией пока тебя обездвижил. Вишь, как оно вышло. Послали вас как кутят кинули в полынью. Друга твоего мои девки зарезали как гуся, ты передо мной лежишь, ни рук, ни ног не чуешь… Кто ж такой умный вас послал вдвоем против меня?

– Не скажу. Всё одно убьёте.

– Убьём. Так и убить можно по-разному. Скажешь всю правду, даже вешать не буду, тихо отойдешь. Или предпочитаешь, чтоб на ленты распустил? Я не против, мне практика в этом деле полезна.

– Дорд, спорим, он у тебя и часа не продержится? – Отец решил подыграть.

– Да ладно тебе, просто прошлый слабый был. А так мог бы еще пожить полчаса. Обещаю, этого растяну до рассвета. Эй, паря, как тебя зовут?

– Майло.

– Майло, обещаешь продержаться до рассвета?

– Не надо, ваше сиятельство! Я скажу. Только вы уж как обещали… а то осерчаете и почнете кромсать.

– Есть за что осерчать?

– Есть – обреченно выдохнул тать.

– Ладно, слово сказано. Говори всю правду и умрешь с миром и без мучений. Слово графа и мага. Кто заказал?

– Матушка ваша. В смысле, графиня Анна дер Прист. – При этих словах Витор дернулся так, что я думал, упадет.

– Врешь!

– Сами сказали, правду говорить. Слово графское дали.

– Кто, когда?! – на Витора было страшно смотреть.

– За две недели до того, как вам выходить в путь. Золотом заплатила, сразу всё отдала, не только задаток. Велела потом не возвращаться в Луарт. Сама и торг вела и ряд сладила с нами. Да и не торговалась. Я еще говорю – граф дорого стоит. А она – я не хуже вашего знаю, сколько стоит графская корона. Мол, самой нужна.

– Дорд, дай, я его порешу. Это моё бесчестье.

– Нет, отец. Моя земля, мой пленник, мой закон. Я прощаю тебя, умри быстро.

Пожелание, что мозг лежащего на столе человека вскипел, удар магии такой, что аж кровь из носа. Из моего носа. А у жертвы только глаза почернели, и нога дернулась. По-хорошему, надо бы трепанацию сделать, оценить эффект. Угу, а еще лучше было атаковать с максимальной дистанции вполовину силы, а потом изучить эффект. Тут даже над мертвецами глумиться не принято. А над живыми – только при пытках и казни, но это уже мера вынужденная.

– Да как же так? Как она могла?

– Непраздная ваша леди Анна – внезапно раздалось из угла. Оказывается, мои служанки всё это время стояли с тряпками и бадьёй, ждали случая пол замыть. Далька с белым лицом стояла словно окаменелая и сама не могла поверить в то, что подала голос. Уж больно вид Витора был страшен.

– ЧТО?!

– Никому графиня не говорит, а только видно, дитя носит, уже месяца два как, да больше сейчас-то. Получается, как только вы из похода вернулись, так и понесла – из Далии сыпались слова как из худой торбы. Она жутко боялась и стремилась вывалить на графа всё, что знала. Вот так, на убийцу напасть не испугалась, а тут боится.

Витор посмотрел на меч в своей руке, на трупы, перевел взгляд на моих служанок. Потом выпустил из руки рукоять меча и шатающейся походкой пошел наверх в свою горницу. Охренеть! Вот кому я сейчас не позавидую. Небось, этому Майло на столе не так хреново, как живому графу. Уж очень ситуация у него отвратительная. А самое главное, понятная. Небось и в этом мире есть дамочки, готовые по трупам идти за короной для своего ребеночка. И плевать, что корона всего лишь графская, а ребеночек еще не родился. Если пасынок метит в графы, а родной сын пойдет с голым задом на поиски приключений, то нет таких преступлений, которые ужаснут материнское сердце.

Горничные сгоняли за слугами-мужчинами, чтоб те унесли трупы на двор, но предварительно девицы их раздербанили. С моего хабар достался мне, со второго, какого они завалили – им пошел. А неплохо девки повоевали – золотишком разжились помимо серебра.

– Что, красавицы, хорошо война кормит? – Меня уже отпустило, да я и не сильно переживал, если честно сказать. Никогда у нас с мачехой тёплых чувств не было, живые тому подтверждения лежат в мертвом виде.

– Вашество, вы наперед знали, что так будет? Когда нас учиться бою заставляли?

– Спасибо вам, ваше сиятельство! И за науку, и за добычу!

– Так добычу вы сами взяли, мне спасибо за что?

– По наши души с золотом в мошне никто сроду не придёт, это всё к вам рвутся.

– Ага, я у вас заместо приманки. Так выходит?

– Ну вот так вышло, барин. Но серчайте. Правда, золото можно себе забрать?

– Правда-правда! Занимайтесь уже уборкой. И совет вам и наказ одновременно: никому ни слова про подробности. Мол напали тати, теперь мёртвые. А что да как – ни слова!

– Нешто мы не понимаем!

– Не понимаете. Вас не за золото убьют, так за слова про графиню. Отец узнает, что волю дали языкам, бошки ваши за клевету поотрубает. А я промолчу. Уразумели?

– Уразумели, ваш-сясьтво! Могилой клянёмся! Чтоб нам сгинуть!

– Занимайтесь, я спать один пойду. Утомился.

На следующий день шепотки ходили, мол на подворье у графа Жоржа опять трупы образовались. Но без энтузиазма, народ уже попривык, что меня регулярно убивают, да всё никак не убьют. Отец к завтраку вышел, разговоров не вёл, а я не тормошил его. И так всё понятно, что ничего непонятно. Жена его – враг лютый, что руку на сына подняла, его же ребенка носит. Как тут поступить, что делать? И не посоветоваться ни с кем, не спросить. Так бы напиться с горя, а нельзя – язык развяжется, и пойдет гулять молва нехорошая. Один у него в этом вопросе собеседник – я. А и я неподходящ, я тоже заинтересованная сторона, еще и обиженная. Вот и давился Витор кашей в полном молчании. Почему кашей? Так не дома, не до разносолов. Мы хоть и графы, а на столе простая крестьянская еда. Каша, мясо, вино, сыр. Молчу, не совсем наша еда крестьянская, но без изысков и семейного соуса.

– Отец, мои планы не поменялись. Я жду от архитектора план замка, утверждаю его, потом еду в войска. Ты со мной? – я попытался прервать молчание.