Текст книги ""Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Яся Белая

Глава 2. Хим II Каратель

Это было… сложно сказать как именно это было. Изрыгаемые из речевого аппарата буквы, складываемые в слова и предложения утяжеляли полет мыслей, переплетающихся с еще свежими воспоминаниями, делали их неуклюжими, неповоротливыми и безвкусными. Прекрасно? Чудесно? Идеально? Восхитительно? Не то, определенно не то.

А возможно, Хим попросту не знал тех словосочетаний, способных передать его чувства. Да и кому это надо? Это было, это есть и останется в его разуме навечно и мнение окружающих его на эту тему мало волнует, как и тот факт, что по сути у него был извращенный секс с собственной сестрой… нет, не секс. Секс – это как-то мелко и приземленно для подобного взрыва сверхновой звезды. Хотя беспокоится не о чем – они все дети Прародителя, благословленные Отцом Монстров. Тут можно вывести целый философско-теологический диспут, но, все та же хуйня – кому это надо?

Кровосмешение не ослабит их родословную, а лишь укрепит ее. Высший уровень селекции. Каждое следующее поколение будет перенимать лучшие качества родителей, постепенно обзаводясь новыми, созданными на их основе, передавая их уже своему потомству, раз за разом, покуда исчадия Хима I не займут пьедестал Идеального Творения.

Каратель уже знал какие дети родятся у него.

Двое. Близнецы-перевертыши.

Хим II видел, как из цепочек ДНК складывались их портреты, отпечатывающиеся на его сетчатке – высокие, широкоплечие, почти копии Прародителя до обретения им силы Системы. И оба имели боевую форму, возможность почти моментально превращаться из "человека" в неостановимый комбайн смерти и кровавого хаоса. Очень удобно – Каратель давно подумывал о выделении части добываемой биомассы на разработку подобных тварей. Жаль, что без Отца, или теперь уже Деда, итоговый выхлоп будет более чем скудным. А это так заманчиво – какой-то бродяга, прибившийся к каравану беженцев. Его пропускают внутрь укрепленного аванпоста, он находит наиболее уязвимое место в обороне или просто затесывается в большое скопление людских масс, после чего разлетается на куски похлеще любого шахида. И ведь финалом сего действа оказывается не какой-то банальный взрыв, а например фонтан плоти. Очень голодной и трудно убиваемой плоти, что затекает во все щели, куда бы ты не успел заныкаться, и сжирает тебя с потрохами, ассимилируя и увеличиваясь в размерах. Идеальный диверсант, да и в качестве тяжелой пехоты/бронетехники проканает. Хим успел прикупить себе через Торговца несколько Книг Знаний на тему тактики и стратегии, преимущественно комбинирующей ведение боевых действий в черте городской застройки магическими и техногенными средствами. Залетает один такой типочек в здание и все, миссия выполнена. Или запрыгивает в люк танка, превращая его нутро в заляпанную свежей кровью братскую могилу.

Хим IV Поехавший перевоплощался в костяного рыцаря, отгороженного от всего холодного и жестокого мира толстой скорлупой брони, уподобляясь текущему состоянию генетического родителя. Разве что, был менее живучим, сосредотачиваясь на скорости и ловкости, что на пике развития могло привести к практически не идентифицируемой невооруженным глазом мясорубке тех, кто дерзнул перечить фигуре на Троне Плоти. Вполне возможно, именно он поведет за собой дивизион элитных инсектоидов-воинов. Тяжелая штурмовая пехота, выбивающая зубы любой линии обороны.

Хим V Паук, как уже, наверное, должно стать понятно из присужденного Системой титула, обратится в огромного паука. Не что-то среднее между человеком и членистоногим, подобно Матери, а именно чудовищный арахнид размером с танк. Неповоротливый, неубиваемый, бронированный и втаптывающий вражеские порядки в кровавую грязь.

По сути, близнецы представляли собой идеальную зондеркоманду, дополняющую плюсы и минусы друг друга. А их Отец позаботиться обо всем остальном.

Под контролем второго Хима, первенца Прародителя, почти укомплектованный Карательный Корпус, действующий по всей Москве малыми группами, постепенно порождая все новые и новые боевые ячейки. Мучители, Сердцееды и арахниды-прядильщики под чуткой охраной из инсектоидов-охотников превращали территорию подвластную клану "Пожирателей" в неприступную полосу препятствий и вставляли палки в колеса "СНГ".

Подготовка к исполнению плана Джона Доу шла полным ходом.

Вполне неплохо себя показала шушера, которая сгрудилась у границ вотчины Центрального Улья – отщепенцы, головорезы, ублюдки, подонки и отмороженные фанатики. Хим считал, что лучше бы их всех пустить на биомассу. Но внезапно выяснилось, что они просто идеальны в качестве пушечного мяса, которое своими трупами задержит потенциальное продвижение врага, да и с ростом уровня их умерщвление принесет куда больше пользы Улью.

И с методами психологической войны они были неплохо знакомы.

ВАШЕГО БОГА ЗДЕСЬ НЕТ

ОХОТА НАЧАЛАСЬ

БЕГИ ИЛИ УМРИ

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В АД

ПОКАЙТЕСЬ ВО ГРЕХАХ

ДОРОГИ НАЗАД БОЛЬШЕ НЕТ

ИСКУПИТЕ ПОРОКИ КРОВЬЮ

Начертанные кровью надписи подобного толка украшали стены руин вместе с костями, трупами и оккультическими знаками. Некоторые из этих падальщиков на полном серьезе воспринимали Прародителя, не иначе, как выползшее из мрачных глубин Преисподней Темное божество и приносили в его честь кровавые жертвы.

Химу нравилось это – именно такого отношения и заслуживал его Отец от жалких человекав, не сумевших познать радость Изменения.

Дети Улья отгрызли приличный кусок Москвы.

Первый этап – Обелиск. Уничтожить бесов, заполучив практически бесконечный источник демонической биомассы. Одновременно с чем Доу каким-то неведомым образом спустит с цепи Вирус Хэ. "СНГ" ослабнет и не сможет ударить в спину, пока часть войск занята чертями, укрепить пограничные рубежи с Малаком. Вся плоть с демонов пойдет на улучшение уже выращиваемого ультраэлитного Эскадрона Смерти. Вирус Хэ не лечится рядовыми смертными, даже химеры не застрахованы это этого говна. Срок действия божественного навыка рано или поздно истечет, минимум, уполовинив рядовой состав вояк Майора, существенно ослабив оставшихся. Мощного удара, блицкрига, должно хватить, чтобы перемолоть выживших в фарш. Недобитки, если таковые и обнаружатся, уже не будут представлять существенной опасности. На их трупах подданные Отца станут еще сильнее и смогут потягаться с демонопоклонниками, окончательно закрепив за собой титул главной силы столицы.

Время химер близится.

И Каратель уже стоит у истоков новой эпохи.

Линчеватель ч. 2

После Кровавого Ливня

Ебучий дождь барабанит по крыше и капоту тачки. Он непривычно-красный, цвета крови, выбиваясь из общей картинки мира. Согласитесь, такое говно не каждый день случается. Я слышал про химические осадки и возникающие из-за промышленных аварий кислотные дожди, но вроде как, они не меняли свою расцветку. Или меняли?

Хотя, чего мне боятся – стану Чернобыльским мутантом или хуй стоять перестанет? Так вряд ли доживу до того момента, когда меня это начнет сильно волновать. Смерть, с которой ты буквально не расстаешься, гуляя под ручку, довольно быстро отучает от привычек сознания мирного обывателя. Ты начинаешь думать, как человек, чей палец уже нажал спусковой крючок и доли мгновений отделяют тебя от сквозной вентиляции черепа.

Бампер метр за метром проглатывает дорожное покрытие, выхваченное у мрака дальним светом фар.

В каком я интересном положении – в багажнике угнанного автомобиля два трупа. Один с проломленным черепом, там прям заметная вмятина, полуприкрываемая слипшимися от крови волосами. Кость раздробилось после первого же удара монтировкой, нашпиговав мозговое вещество осколками. Моментальная смерть, тупо без шансов на выживание. Еще, если присмотреться, то можно узнать, что человека, который таким неказистым способом расстался с жизнью, длительное время пытали. Тип попался несговорчивый. Да, чего-то вроде отрезанный сосков и поджаренных яиц не обнаружится, по той причине, что необходимого для этого скарба у меня не было. Поторопился. Но плоскогубцы тем не менее показали себя более чем достойно. Вы знали сколько нервных окончаний в наших руках? А в кончиках пальцев? Много, очень много. Вначале я вырвал ему ногтевую пластину мизинца, жестко и грубо, с лоскутом кожи и кусочками мяса. Какое-то время ждать, слыша надрывное мычание в скомканную тряпку кляпа. Вытащить ее и задать один вопрос. Внятного ответа не последовало. Хорошо, мне торопится некуда. В мизинце три фаланги – ногтевая, средняя, основная. Я раскрошил все. Это больно, поверьте, это ОЧЕНЬ больно. Настолько, что в какой-то момент заложник вырубился. Но вот к такому повороту событий я был готов.

Я дошел до указательного, когда он сдался. Выдал все – время, место и кто придет на стрелку.

А второй, с перерезанной глоткой, водила моего текущего транспортного средства. Умер быстро, я утопил охотничий нож в плоти его шеи, чуть выше кадыка. Единственный плюс этого дождя – он смоет его кровь с асфальта и крыла грязно-зеленой "девятки".

На заднем сидении мерно подмигивает "сюрприз". Несколько поясов смертников плюс ящик взрывчатки. И не важно, что ящик на половину пуст, ради этого говна, я выковыривал пулю в девять миллиметров из собственного бедра и помножил на ноль террористическую ячейку. Очередная рубрика интересных фактов от типа, который очень скоро подохнет. Стрелка спидометра неуклонно ползет вправо. В какой-то момент она пересекает ту планку, после которой затормозить по лужам можно будет только об ближайший столб. Если не сильно вдаваться в детали, то внезапно выяснится, что иногда некоторым государственным деятелям выгодно иметь под рукой цепную группку фанатично обработанных ублюдков.

Где-то я видел, что перед такими действиями, что я сейчас устрою, обычно молились.

Я хотел курить.

Курить рядом с грузом, который при неосторожном обращении даже пепла от меня не оставит, – что может быть более здравым предложением? Жалко, что я бросил.

Двигатель взрыкивает, пожирая бензин.

Я прикрываю глаза.

Когда-то давно, очень давно, можно даже сказать в прошлой жизни я слышал одну песню. Крутили на дискотеке, где я познакомился с женой. Ныне покойной женой.

И вдруг магнитола, изрыгающая из себя хрипы помех пополам с голосом ведущего какой-то новостной программы, самопроизвольно переключается на другую частоту.

Этот парень был из тех, кто просто любит жизнь,

Любит праздники и громкий смех, пыль дорог и ветра свист.

Он был везде и всегда своим

Влюблял в себя целый свет,

И гнал свой байк, а не лимузин,

Т аких друзей больше нет. *

Я улыбаюсь. Надо же.

Улыбка болезненно корежит мимические мышцы. Я давно перестал улыбаться, отвык.

Быстрый, почти что затравленный взгляд на свое отражение в зеркале заднего вида.

Исхудал. Сколько сейчас во мне килограмм? Семьдесят-семьдесят пять? Или еще меньше? Людям, особенно спортсменам, всегда обидно сравнивать себя прежнего, на пике физических возможностей и эстетичности формы, с собой нынешним. Кто-то растолстел, а кто-то стремительно превращается в скелет. Грустно это.

Коротко стриженный череп, острый нос, сломанная ушная раковина, колючая щетина, почти рассосавшиеся рубцы у губ и левого глаза. Черты болезненно заострились, туго обтянутые кожей. Острый подбородок, острые скулы, острый взгляд серых глаз. Смотрят они как-то… пусто, потерянно.

Выкрутить громкость на максимум. Голос Кипелова разрывает барабанные перепонки, перемешивая извилины чудовищным миксером. Я плыву по течению, течению насилия и мести, в конце которого меня ждет свет смерти.

Вдох.

Выдох.

Знакомая вывеска, дорого обставленный вход и панорамные окна. Я проводил разведку местности и прекрасно представляю себе как, на какой скорости и под каким углом въехать в этот гадюшник.

Один.

Два.

Три.

Погнали, нахуй.

Активация заряда.

Распахнуть дверцу.

Я вываливаюсь из теплого чрева отечественного автопрома в холодное и сырое подбрюшье улицы, терзаемой алым дождем. Группируюсь. Боль простреливает конечности и позвоночный столб, отдавая мутью в черепную коробку. Немного прокатиться по асфальту, обдирая одежду и кожу.

"Девятка" несется вперед.

Ты – летящий вдаль, вдаль ангел,

Ты – летящий вдаль, вдаль ангел,

Ты один только друг, друг на все времена,

Не много таких среди нас,

Ты – летящий вдаль беспечный ангел.

Машина.

Элитный ресторан, широко известный в определенных кругах.

Взрыв.

Мавр сделал свое дело, мавр может уйти.

Примечание автора:

*Ария – Беспечный ангел

Кто ходит утром в каждый дом?.. ЗЛОЙ УЕБОК С ТОПОРОМ!!!

Кому-то может показаться, что в рамках системного Апокалипсиса, когда всякие психи швыряются сгустками раскаленной до астрономических температур плазмы и беснующимися комками молний, класс владения топором – это что-то из разряда «ты умрешь первым, самым первым».

Вполне возможно, так бы и было. Но всегда и везде есть одно маленькое "но". Этим "но" был я.

Мне было плевать что там взбредет в черепушку всяким разным. Топор – это не солидно, зачем вообще развиваться в рукопашника и так далее. Итог один – они мертвы, а я иду дальше.

Девочка плачет. Плачет навзрыд, всхлипывая, размазывая сопли по лицу, даже дыхание перебивается.

Ей лет восемь или одиннадцать, не силен в таких вопросах. В легком светлом платьице, идеально подчеркивающем белокурые волосы с ленточками и ясные голубые глаза. Вид настолько невинного и можно даже сказать, праведно-чистого создания, заляпанного кровью и ошметками мозгового вещества, вызывал, мягко говоря, странные эмоции.

Первая мысль – это какой-то особо лютый монстр из Мерцающих Врат, замаскировавшийся под ребенка и убивающий доверчивых прохожих. Окружение, к слову, было подходящим – выжженное поселение. Сломанный системный частокол, потеки крови на заостренных бревнах. Куски плоти, втоптанные в пыль и кровавую грязь. Столбы жирного черного дыма, возносящиеся к мрачным небесам, увенчанным Оком Темных богов. Обугленные кости и скелеты каркасов домов. Трупы. Трупы. И еще раз трупы.

К сожалению, нет. Она человек, единственный монстр на весь округ – это я. И вы не поверите, как мне охуенно от осознания этого факта.

Топор описывает эффектную дугу, на ходу трансформируясь в секиру палача.

Лишенная милости Системы и даже первого уровня, девочка перестает плакать соленной водой и начинает рыдать кровью пополам с мозговой жидкостью. Заточенный кусок металла вошел аккурат ей в макушку, разделив почти что кукольное личико на две ровных половинки, остановив движение в районе нижней челюсти, раздробив эмаль молочных зубов. Ее волосы темнеют от крови, глаза теряют всякий намек на осмысленное выражение, становясь бездушными стекляшками биохимического студня. Кровь брызнула мне на предплечья и грудь.

Я пинком отшвырнул тщедушное тельце в сторону, снимая его с топора. Кровь, горячая кровь впитывалась в проклятый металл и дерево, наполняя меня силой.

– ЕщЕ, еЩе, ЕщЕ!!! – голос топора вклинивается в поток мыслей. И вот мы уже оба жаждет продолжения бойни.

Отполированная до блеска сотнями прикосновений рукоять колуна вибрирует, приятно щекоча кожу мозолистых ладоней. Эта вибрация проходит через огрубевшую кожуру эпидермиса, взбалтывает мышечные волокна и впитывается в костные ткани кистей, плавно перетекая в спинной и головной мозг, нежно обнимая нервные окончания, вспыхнувшие извращенной агонией экстаза.

Мне нравилось это ощущение.

Приятно ныл мозжечок.

Привстал член.

Кровь растекалась по венам и артериям порцией свежего напалма.

Сердце забилось чаще, отдавая глухим стуком в висках.

Мне хорошо. Мне так легко.

Проклятый топор Резни

Проклятый артефакт, изменяющий свою форму, уподобляясь любому орудию смерти, напоминающему топор, и высасывающий жизненные силы из всех, кого ранит. Масштабируемое, повышает уровень вместе с владельцем. Внимание! Отказаться от топора можно только в случае смерти, взявший его в руки, уже не расстанется с ним, ибо Резня затуманит ему разум и усовершенствует тело, уподобляя его орудию бойни.

Когда-то, когда-то очень давно, я боялся взять в руки этот артефакт.

Я был испуган, я устал и был ранен.

Меня загнали, загнали, как бешеное животное. Один из городов-государств Канады взял на вооружение весьма специфическую политику по отношению к тем, кто имел наглость уйти с его территории. Несколько часов меня гнали по лесам. Я споткнулся. Вывих. Я полз. Плыл мешком с дерьмом по холодной реке. Снова полз, измазываясь в грязи и крови, текущей из разодранных до мяса рук.

Выбился из сил на поляне заваленной трупами зверолюдов – не самое редкое зрелище в новом мире без правил и законов, твари, приходящие из Врат часто устраивали друг с другом разборки. Позади уже слышались шаги. Я знал, что это значило. Будь у меня нож или ствол – я бы давно выбил себе мозги. Хотя, кого я обманываю?.. слишком слаб, слишком мягок. Тогда я был именно таким – жалким и ничтожным куском мяса, не способным возвыситься среди слабых и перегрызть глотки сильным. Серая масса, только и способная, что вылизывать сапоги тем, кто стоит выше.

Тогда я не смог бы принять смерть достойно. Я знал это.

Я знал, что буду в слезах, соплях и слюнях на коленях вымаливать себе пощаду. Обещать делать все что угодно, вплоть до выгребания сортиров голыми руками и предоставления себя в качестве насадки для членов. Я был готов на все что угодно – лишь бы ЖИТЬ дальше.

Силуэты среди деревьев. Ну вот и все.

Но вдруг я услышал голос.

Голос подобный моему.

Голос топора.

Он манил меня к себе и обещал решить все проблемы. Он говорил, как уничтожит моих врагов и недоброжелателей. Как повергнет все и вся в ужас и трепет. Как от моей поступи будут содрогаться миры. Я стану богом, богом топора, причиняющего насилие и смерть.

У меня был вариант поступить как-то иначе? Не думаю.

Мои пальцы легли на рукоять монструозного костяного топорища, торчащего из грудной клетки начинающего разлагаться минотавра, и… он поменялся, а вместе с ним и я. Прямо в ладони он потек расплавленным воском, превращаясь из первобытного орудия, во вполне современный пожарный топор, подмигивающий мне красной краской, так сильно напоминающей кровь.

Артефакт засел крепко. Пробил грудину, частично измочалив толстые ребра, перемешал зазубринами в однородную кашку легкие и сердечную мышцу, после чего остановился в области раздробленного позвоночного столба, балуя себя вкусом костного мозга. Я был слабым, тощим, узкоплечим и невысоким. Вряд ли бы у меня получилось извлечь из груды остывшего мяса топор на свет божий без посторонней помощи.

Но внезапно я осознал, что стал больше.

И мои руки теперь не тонкие веточки, а увитые тугими жгутами мышц лапищи.

Я выдернул топор рывком.

Медленно повернулся к преследователям.

Это было весело.

Теперь каждый бродяга на восточном побережье Канады знает о Мяснике Джеке. Человеке, позади которого нет ничего кроме трупов и сожженных домов.

Грохот ружейного выстрела бьет по барабанным перепонкам.

Я чую едкий запах порохового дыма.

Боли не было. Кучный заряд дроби бьет меня в плечо, частично раскурочивая грудную мышцу и плечевой сустав с бицепсом. Меня немного разворачивает на месте.

Я улыбаюсь.

Надо же, новая пища для моего топора сама пришла на зов.

Раны затягиваются, а кромка истекающей клочьями мрака секиры загорается тускло-алым светом.

– Матерь Божья… – последние слова сухопарого старика, возможно дедушки этой девочки, за секунду до того, как я перерубил его пополам.

Здесь нет Бога.

Только я и мой топор.

Линчеватель ч. 3

После Кровавого Ливня

План прост и надежен, как табуретка в стык черепной коробки и шейных позвонков.

Я уже чувствую чужое дыхание на затылке и костлявую ладонь Смерти на плече. Она пока еще ненавязчиво тянет меня к сырому лону свежевыкопанной безымянной могилы, где-то в лесополосе. Если сильно повезет – я умру быстро. Пуля в голову, нож в глотку или просто загнусь в какой-то подворотне от несовместимой с жизнью потери крови и отравления свинцом. Бля, я бы хотел подохнуть как-нибудь красиво. Или вообще не подохнуть – влететь в главный офис ФБР или ЦРУ, выпустив в потолок очередь из укороченного автомата, после чего бросить его на пол и чинно присесть на скамеечку, защелкнув на запястьях наручники. Предварительно перед этим действом выложив в Интернет железобетонные доказательства своей деятельности, например селфи со всех ракурсов на фоне отрубленных голов первых лиц в списках самых разыскиваемых международных преступников. Чем не мечта? Жалко, что ничего подобного не выгорит.

В худшем случае – меня будут пытать, показательно пытать. После чего все так же показательно изуродованный труп показательно выставят на всеобщее обозрение, так сказать, в назидание сомневающимся в силе руки, сомкнувшейся на загривке общества.

Я часто читаю новости. Газеты, Telegram-каналы, официальное телевидение, независимые СМИ и Интернет-ресурсы. Это помогает в моей работе. Вряд ли, конечно, в открытый доступ выплюнут все детали расследований, но тем не менее.

Разрозненные нити фактов сплетаются в тугую паутину, неуклонно окружающую меня со всех сторон.

Каждый шаг становится вдвое, если не втрое опаснее. Одна ошибка – и я труп.

Ха, иногда я думаю, что бы было, попади я в тюрьму? Естественно на пожизненное заключение. Скольких бы ублюдков и отбросов человеческой цивилизации я успел бы отправить на тот свет, прежде чем мне не отпинают все потроха или не посадят брюхом на заточку. Скорее всего – ни одного. Подсадят в камеру к сифозно-туберкулезному спидознику, вследствие чего я загнусь от "обострения хронических заболеваний" или же, раскаявшись во всех совершенных грехах, внезапно не повешусь на собственных шнурках, предварительно проведя над собой несколько актов принудительного сексуального насилия, пополам с заталкиванием резиновой дубинки в анальное отверстие, вырванными ногтями, разбитым лицом и еще чем-нибудь из этой оперы. А весь прикол в том, что даже если об этом будут вещать из каждого оппозиционного утюга, а вершители моей судьбы даже не будут скрывать че там вытворяли с моим бренным телом, всем будет на это насрать.

Иногда на меня накатывает это чувство – бессилие. Я думаю о бесплодности своей борьбы. Да, какая-то часть моей души жаждет признания, общественного резонанса, она хочет стать знаменем возмездия всех угнетенных и не получивших мщения за свои беды. Но… если кто и последует моему примеру, то лишь одиночки, коих тут же окрестят маргиналами и потерянным поколением, на которых можно не обращать внимание – мало ли дурачков по городам ходит, на всех психушек и не настроишь.

Довольно грустно осознавать, что вся твоя жизнь не более чем песчинка.

Обидно как-то.

Мир идет ко дну, я за ним тону

Но пытаюсь дышать, выплыть и держаться.

Мир идет ко дну, я за ним тону

Но пытаюсь дышать, выплыть и держаться,

Выплыть и держаться *

Надо же, я и не знал, что Тапка крутят по радио.

Поправил балаклаву.

Итак, что мы имеем?

Есть я.

Есть магнитола на столе, вместе с раскаленным паяльником, молотками и прочим инструментарием, одинаково подходящим для рукоделия и пыточного дела.

Есть автомат Калашникова в моих руках с полной обоймой подарочков калибра 5,45 мм.

Есть шестнадцать человек. Все как на подбор – уголовники мелкого-среднего звена, ходящие под одним авторитетом.

Есть, опять же, я, который вылавливал их по одному и отвозил в это чудное местечко, где никогда не бывает посторонних глаз.

Есть снова я, который связал их, завязал глаза и поставил на колени.

Снять ствол с предохранителя.

– Туз передает привет, уебки, – я намеренно изменил голос, сделал его хриплым, клокочущим.

Выстрелы сливаются в монолитную канонаду. Знаете за сколько уходит один рожок на тридцать патронов при автоматическом режиме стрельбы? Быстро, очень быстро. Многие новобранцы в боевых условиях даже понять не успевают, а какого хрена калаш не стреляет, только же на крючок нажал? А все уже всажено в "молоко".

На мой последний вздох

Ко мне явился Бог

И он мне сказал:

«Стыдно, кем ты стал»

И Дьявол вслед за ним,

Рассеяв едкий дым,

Мне мораль прочел,

Что он не причем

Я запутан, где правда и ложь?

Что посеешь, то в итоге и пожнешь

Я один, я стою у врат

С обратной стороны рая, называемой ад

С обратной стороны рая, называемой, называемой ад *

«Шестнадцать трупов, шестнадцать трупов я зверски замочил» – понятия не имею откуда внутри моего черепа возник этот прилипчивый мотивчик. Я глушу им рвотные позывы. Мне поплохело не от вида раскуроченных пулями тел, лоскутов плоти и брызг крови – я привык к этому говну. И именно то что я привык подкосило меня. Наверное, именно так выглядит кризис среднего возраста, когда посреди любого действия внезапно осознаешь собственную тщетность.

Одному я целенаправленно попал в плечо, даже скорее поцарапал. Он выживет. Выживет и послушной шавкой метнется к своему хозяину, дабы доложить о посягательствах от другого воротилы. Если повезет – хотя бы войну банд устрою, чем не последняя эпитафия над гробом?

Возрадуйся, смертный.

Ты был одним из тех кому даровали новую Силу. Силу Второй партии.

Убивай, грабь, насилуй и твори полную чернуху – покажи насколько ужасно людское нутро.

Анализ личности пользователя…

Анализ завершен.

Рекомендуемый класс игры – Линчеватель.

Линчеватель – иногда следует взять правосудие в собственные руки. Через кровь, через пот, через боль и через крошево выбитых зубов показать силу Закона. Вы – охотник на тех, кто сумел избежать заслуженного наказания. Пора это исправить.

Доступные навыки:

Взор Праведника – пассивное, вы можете зреть точно в душу любого смертного существа, дабы понять насколько оно праведно или погрязло во грехах.

Не работает на существ выше вас на 10 уровней.

Перст Воздаяния – активное, при прикосновении к цели вы погружаете ее разум в пучины возмездия, заставляя переживать всю причиненную ими боль.

Не работает на существ выше вас на 5 уровней.

Щит Правосудия – активное, при серии ударов по неправедному или совершении благих деяний повышает ваш урон, защиту и общие физические показатели. Эффект накапливается, при истечении срока действия Щит откатывается к нулевой отметке.

Это ли не знак?

Благое дело всегда вознаграждается.

Примечание автора:

*RADIO TAPOK cover Sum 41 – In Too Deep

*Radio Tapok – Wrong Side of Heaven(cover Five Finger Death Punch)