Текст книги ""Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Яся Белая

Глава 6
Истина в вине

– Кто-нибудь, вина, фруктов, сладостей! Я еще с тобой беседовать не начал, а уже устал от всего этого – прогресс, однако, уважаемый Якоб! То ты меня допрашивать собирался, а теперь беседовать устал. Но это я не в слух. – Оставьте нас все!

Практически весь народ убрался, ну кроме писца и телохранителя. Ну и тех, кто за шторами прячется.

– Поухаживай, виконт, за своим королем и садись, в ногах правды нет.

Якоб Третий кивнул на стол, сервированный вазами с фруктами, сладостями и кувшином с вином. Угу, я должен теперь вина разлить по бокалам, раз слуг разогнали. Стол круглый демократичный – одна штука, стулья мягкие деревянные с подлокотниками – две штуки. Никого больше не предвидится, вот и хорошо, мешать разговору никто не будет.

– Так как ты в Луарте оказался? Ведь знал, что я по твою душу людей послал.

– Потому и приехал, чтоб непонятки в наших отношениях разрешить.

– Непонятки? Наглец! Забываешься ты постоянно, Дорд. С королем своим разговариваешь.

– Угу. Король, он тоже дворянин, так что беззакония и ему не по чину. Вся ваша власть в авторитете и уважении. Кто есть монарх для королевства? Застёжка на одеждах, не дающая им разлететься на самом сильном ветру. Так ведь?

– Поговорим, а потом сразу к палачу, с такими разговорами тебе туда одна дорога.

– Как скажете ваше величество. Надеюсь, моё право отстаивать свою жизнь вы сомнению не подвергаете?

– Сопротивляться будешь?

– Угу.

– Вот откуда в тебе такая смелость?

– Я просто говорю правду. Как знак моего уважения к вашему титулу.

– А меня, значит, уже не уважаешь?

– А в знак моего уважение вам лично привез очередной бочонок настойки.

– И где он? Не вижу.

– С лошадьми остался около входа. Их в ваш дворец не пустили, в смысле слуг с лошадьми. А подарок к седлу приторочен.

– Не врешь? Ах да, ты же собирался не врать весь разговор. Так?

– Так.

– Вот прямо даешь слово рыцаря, что не соврешь в разговоре со мной ни в чем?

– Даю – мне даже смешно стало, как дети разговариваем. Честное пионерское!

А в кувшине этом как раз наша настоечка, надо поаккуратнее пить. А то по привычке отхлебнул так отхлебнул. Рупь за сто, Якоб уже расчухал особенности её воздействия на организм и решил меня раскрутить на пьяную откровенность. Надо поаккуратнее тогда, и закусывать больше. О! Пьяные фрукты! Их еще в этом мире не знают, раз со спиртом народ не очень знаком. Надо отцу нашептать идейку.

– Дорд, вот по глазам вижу, удумал чего-то. Ведь так?

– Угу. Кондитерское изделие новое придумал. Если получится, вам как вдохновителю гостинец будет.

– Вод же хмырь, мы вообще-то в состоянии вражды.

– Точно! Спасибо, что напомнили, ваше величество. Тогда давайте продолжим нашу вражду. Вам слово.

– Что с моей баталией? Мне доложили, что не всё здорово, но толи подробностей пока не знают, толи боятся правду говорить.

– Ваше величество, а что с ней может быть? Благородные сидят в нашем замке, пьянствуют, простые дружинники в подвале насухую сидят, им вина не полагается. Ну а вторую половину вашей баталии уже закопали небось всю. Земля промерзла, копать тяжело. К чести ваших военных, должен сказать, что никто бежать не пытался.

– Вот же вы гады! Но почему опять? Ведь ничего сложного не было, всё распланировали, всё учли. Пришли, встали, заблокировали, развалили стену, приняли сдачу или всех поубивали. Что могло пойти не так?!

– Во-первых, они пошли на Пристов. Во-вторых, их было всего пара сотен. Ваше величество, у нас вообще сложилось мнение, что так и планировалось заранее.

– Что планировалось?

– Что мы уничтожим вашу баталию целиком. Вы расстраиваетесь и посылаете против нас всю армию. Граф уничтожен, вы опозорены, можно начинать сеять смуту.

– Это ты к чему сказал? Что кто-то из моих приближенных нарочно усугублял ситуацию?

– Ну да, сначала на ровном месте создали повод обвинить нас в чем-то. Кстати, мы так и не знаем, в чем моя вина. А потом постарались подлить масла в костер вражды, намеренно приведя к огромным жертвам среди благородных и простых вояк. Чувствуется рука кого-то умного за вашей спиной.

– А моей руки не чувствуется?

– Простите, но нет. Кто-то сыграл на ваших чувствах, подтолкнул вас к нужному ему решению.

– То есть ты, Дорд, лично ты не грабил купцов моим именем?!

– Нет конечно! Слава богам, мы Присты пока можем и своим именем грабить это подлое сословие.

– А есть сам факт ограбления признаешь?

– Не просто признаю, а признаю с гордостью! Подлые купчишки сначала начали засылать ко мне всяких с советами не торговать вином, а потом напрямую попытались запретить мне влезать в их торговлю. Еще и наёмных убийц подослали. Мне, дер Присту Крушителю кто-то что-то начал запрещать! Я и выкатил их главе гильдии виру, не разбирая имен. В противном случае пригрозил, что все аристократы узнают, как простолюдины с деньгами захватывают власть в королевстве угрозами и шантажом. Что примечательно, он принял без лишних вопросов, видать в теме был.

– И много с них взял?

– Не очень, тысячу гроссов.

– Да уж, губа у тебя не дура! И больше ты никаких требований не выкатывал, моей властью не угрожал?

– Нет, конечно! Просто сказал, что ежели до дворян такое дойдет, висеть купцам на дубах. И что ваше величество и само может захотеть поучаствовать в забаве. Потому как сильно много власти взяли торгаши, жиру дохрена набрали, пора под нож пускать.

– Ну если в таком ключе вопрос рассматривать, то ты где-то прав. Мне они не опора, чести у купцов нет, обязательств перед королевством тоже. Одно нехорошо – много ты на себя взял, за короля думать начал.

– Я что, я своё мнение высказал. А кто-то вас на меня натравил, прошу прощения за такое словечке. Но, по сути, так.

– Обнаглевший виконт, думай сначала, потом говори.

– Да, ваше величество. Увлекся, пообещал честно говорить, а честно порой не сильно приятно получается.

– Оставим пока это. Что с моей баталией, как вышло дело?

– Маркиз ваш дер Буль в точности выполнял ваши установки на игру. Заблокировал ворота, подтянул полузащитников, разложил требушиты на центре поля… А как мы его заслон вырезали и всех коней увели…

– Опять? Их же предупреждали, что ты всегда с коней начинаешь! Вот идиоты.

– Опять. Конечно, нас ждали, но что могли двести человек против шести десятков бойцов дер Приста Крушителя? Осадные машины мы порушили, коней свели, заслон вырезали, магов расстреляли, баронскую дружину привели. Сначала обложили конными разъездами, потом плотно окружили их в лагере. А там уже всё сожжено и подъедено, и вода замерзла в мехах. Сотня голодных замерзших, почти без магов против нашей сытой сотни, да почти все на конях… сдались. Выкупать будете?

– Я их всех на тебя одного обменяю.

– И зачем графу мой труп нужен? Какая от него польза? А живым меня вам не взять. А даже если и возьмете, вряд ли удержите. Вы ж знаете, ваше величество.

– Что, настолько уверен в своей магии?

– Мага в оковах не удержать, сами понимаете. Только клятвой. А какой мне смысл клятву врагу давать?

– Ты впрямь разговариваешь весьма откровенно. Даже не знаю, что с тобой делать.

– Замириться с нами. В качестве отступного готовы вернуть всех пленных «бездвоздмездно, то есть даром». Ну и от вас какого-то ответного жеста ждём.

– Вот же нахал! Ты еще скажи, что не умышлял против меня ничего со своим отцом.

– Почему не умышлял. Была мысль свергнуть. Но решили, что так будет хуже.

– Кому хуже?

– Всей Мерсалии. Даже версия появилась – не враги ли королевства через кого-то в вашей свите действуют. Уж больно красиво всё выходит. Как говорили древние – ищи кому выгодно.

– Древние много чего наговорили. Хотя да, если такое предположение сделать, многое становится понятным. Но ты вообще безбрежно нагл!

– Я могу закончить сеанс честности, если вас это так напрягает.

– Нет уж. Как договорились. Кстати, был у меня при дворе такой честный.

– Дайте угадаю сам. Шут?

– Угадал. Или знал? Помер только рано.

– Так помогли небось, ваше величество.

– Ну может и так, я не вдавался в подробности. Ты не переводи на другую тему. И наливать не забывай, а то совсем обленился. Что с тобой будет, когда вырастешь? А настойку твою мы сейчас распорядимся доставить. Эй, кто-нибудь там! Найти слуг дер Приста, бочонок сюда тащить, слуг не надо.

В таком вот откровенном ключе наша встреча и продолжалась. Сначала просто выпивали, потом начали говорить тосты, когда вместо кувшина на столе оказался наш фирменный бочонок, меня окончательно отпустило. До здравиц в честь вождя мировой революции не дошло, но что-то петь я пытался. Кажется, это была политически нейтральная «Стюардесса по имени Жанна». Даже не скажу, на каком языке я её пел. И вообще концовка переговоров по ощущениям была какой-то смазанной, во всяком случае, на следующий день я не смог вспомнить, чем закончились переговоры.

Проснулся я в своей кровати и почему-то под присмотром Жана и Делии. Оказывается, среди ночи я неоднократно срывался в какую-то школу к каким-то курсантам, которые меня очень ждут, мол мне их надо учить летать. Явный бред, с настойкой надо на будущее аккуратнее. А то не уследят за мной, так реально куда-нибудь убегу. А то еще и летать кого-нибудь научу на свою голову. Это хорошо здесь, тут дом двухэтажный, а если в нашем замке начну обучение? Хм, со стены, на дельтаплане… это мысль! А если еще и воздушник в учениках будет приличный, то может даже выживет. Вот только почему так думать тяжело?

– Жан, мне вчера голову отрубили?

– Нет, Жорж, как можно! Оставили на плечах.

– Только не кричи. Иди до короля и потребуй, чтоб отрубили немедленно. Мол я настаиваю, ждать нет никаких сил.

– Что, ваша милость, так голова болит? Может лучше лекаря позвать? Ведь быстрее выйдет. А то пока приговор напишут, пока король одобрит, пока народ соберется… Всяко целитель быстрее придет. А что деньги ему заплатить придется, так куда ж деваться. Соглашайся, барин.

– Что, Далька, точно быстрее получится целителя позвать?

– Не извольте сомневаться. Уже, считайте, послала за ним.

Что значит, служанка у меня опытная, хоть и молодая. У Пристов о вине знают все и всё. А главное, догадалась, что разговаривать надо тихо. Так вот ты какое, похмелье. Сухость во рту, головная боль… местные господа не знают про волшебную силу огуречного рассола, и подобное подобным тут не лечат, если есть лекарь под рукой, точнее маг-целитель. Вот он придет и подлечит, а пока не буду совершать резких движений глазами. Пить! А пить можно и не открывая глазьев, тут главное – рот. Воды!

Целитель не сразу окутался в ореол божественного сияния, сначала он довольно занудным голосом пытался выяснить, что пили и сколько. Узнав про настойку Пристов поморщился и запросил двойной тариф. Экий герой, лечить похмелье после сухарика каждый может, ты после настойки спаси человека. А как руку набьёшь, я бренди на рынок выкину. Посмотрим тогда, как ты морщиться будешь. Когда сговорились о цене, так он сразу и принялся меня от болей избавлять. Вот тут-то нимб и зажегся! И в воздухе такая музыка расплылась, словно ангелы спустились с небес с гуриями под руки, а гурии как положено неглиже и топлес. Если бы лекарь заранее не выторговал себе наценку, я бы ему своей волей накинул, может и поболе того, а так хренушки ему, крохобору. И вообще, голова не болит, свободен, любезный!

– Жаааан! Где тебя черти носят, рассказывай, чем вчера переговоры с королем закончились? Я победил?

– Жорж, как бы тебе сказать точно.

– Как есть, так и говори.

– Победили Присты.

– О!

– Точнее сказать, настойка Пристов победила вас обоих. Я не видел его величество, конечно, но слышал.

– Что, Жан?! Это может быть очень важно, что ты слышал?

– Звуки кидаемых тяжелых предметов, дребезжание, звон разбиваемой посуды и крики «Страйк!»

– А кто кричал?

– Вы оба, но поочередно. А еще его величество выкрикивал «Я тебя сделал как пацана!»

– Оба, это хорошо. А эти, которые в подручных у короля, ничего не сказали, когда я вышел?

– Когда вас выносили.

– Ну когда меня выносили, что они сказали?

– Что его величество давно так не уставал. И что вы на него дурно повлияли.

– Так это отлично! Теперь можно будет говорить, что я имею влияние на короля! Больше я не чудил?

– Нет, после этого ты уже не мог чудить. А вот до того…

– Что до этого?

– Позвали музыкантов, и вы с королем орали баллады твоего собственного сочинения.

– Пели?

– Орали. Я когда понял, что слова не запомнил, скопировал у писца, очень свежий слог, знаешь ли. У нас так еще не поют. И мотивчик такой бодрый:

 
Тиха и непроглядна ночь,
Сон от меня умчался прочь!
Мои бойцы устали ждать,
Пора злодеев покарать!
 
 
Я налетел как вихрь в ночи,
Лежи, приятель, не кричи!
Раскинь мозгами по земле,
Сосед твой тоже околел!
 
 
Красотка, вспомни обо мне,
Твой милый скачет на коне!
Как цеп грохочет на гумне,
Так бьёт болтами по спине!
 

– Ужас какой, а не баллада. И когда я это сочинил?

– Сразу, как принесли бочонок. А вы что, лучше умеете? По мне, дак лучше и не надо. Всё понятно каждому – напали, порубили и смылись, получили залп в спину, а невеста ждет из похода.

Да, если графский сынок считает это нормальным, представляю, какая тут поэзия. Эдак можно прославиться с балладой о рождении ёлочки. Но конвертировать успех на ниве поэзии в деньги тут еще не принято. Особенно у благородных. Так что не буду тратить силы еще и на это. У меня и так дел по горло. Надо и тренироваться, и вином торговать, и… вот! Еще и войну надо у Якоба Третьего окончательно выиграть так, чтоб он не догадался, что проиграл. С водопроводом засада. Отхожее место по моим эскизам привели в нечто более-менее удобное, даже со сливом, а с водопроводом беда. С другой стороны, чего я так переживаю? Ну поливают мне на руки слуги, и на голову поливают, вот и пусть поливают. Я их кормлю за это. А изобрету нормально функционирующий водопровод, придется выгонять людей из дома на улицу.

Два дня ничего не происходило. Не так, два дня жизнь не дергала меня за живое, позволяя отдыхать и расслабляться так, словно мне никуда не надо бежать. Была продана очередная партия вина «из подвалов дер Пристов», я весь в мыле отдыхал со всем оружием по очереди, которое находил в доме и вокруг. Особенно понравился вуж, не как затесавшийся в наш арсенал. В мой арсенал. Вуж – это почти бердыш, только длиннее и крепится к древку двумя проушинами, а не одной. Данный экземпляр был легче классического и посему быстрее, оборотистее. Практической пользы мне тренировка с этим оружием не дала, но удовольствие я получил. Опять же народ, разбегающийся от моей вертолетной техники, впечатлился. Дешёвая популярность – это именно то, что нам нужно. Потому она и называется дешёвая, что обходится не так дорого.

А еще я натаскивал своего ручного боевого мага, то бишь Жана, магичить против движущихся целей. Два варианта применения магии принуждал его чередовать – то заставлял пускать водяные стрелы, то наоборот сушить цель. В качестве подвижной цели использовался полный стеганый поддоспешник, подвешенный на длинной жерди. Вымочили его как следует бойцы, подвесили и ну мотать по площадке! А потом проверяли – попал Жан сушняком или промазал. Если сухое пятно находили у «ватника», значит всё в порядке. Попадание водяной стрелкой и так видно было. Парни слегка не понимали, что за боевое применение у ходячей сушилки может быть, а я не пояснял. Кто владеет информацией… Лучше пусть думают, что виконт дурью мается, чем истинная магия вырвется из-под контроля раньше времени. А то ишь, некоторые прогресс тут будут заказывать технический. Чем вам спирт или паровая пушка не прогресс? Кстати, последнее нападение мы выиграли во многом благодаря пушке. Если в прошлую военную кампанию отец слегка обижался, что ему не дали ворота замка Долинол раздолбать из пушки, то в этот раз было абсолютно понятно, кто внес главный вклад в победу.

Сам я тоже учился оперировать с водой, чтоб быстро и без раздумий, прицеливаний, моральных переживаний на предмет «тварь я дрожащая или с первого раза получится». Пока тренировался разгонять молекулы воды в наблюдаемом пространстве, подумалось, а не попробовать ли их, наоборот, остановить. То есть не совсем уж застопорить, а замедлить – вот будет смех! Только вот не надо меня спрашивать про закон сохранения энергии, я так чую, в этом мире с ним обходятся достаточно вольно. А может дело в том, что не всё на моей родной Земле про физику знают. И про энергию тоже. Понапридумывают, блин, какую-то потенциальную энергию, а потом с её помощью задачи решают за седьмой класс. Или с той же работой косяк: я перемещаю груз, выполняю работу. Но если я этот груз отнесу на старое место, никакой работы не будет, схлопнется весь труд в ноль. И платить, выходит, за работу не надо.

Манекен пригодился и мне, сначала неохотно, а потом всё чаще и четче он то вскипал, то покрывался коркой льда. А в какой-то момент сломался. Точнее, от рывка отломилась по промороженному месту нога в районе воображаемого бедра. Отличный результат, мне кажется. С такими травмами если и выживают, то не воюют, это верняк!

Глава 7
Предложение, от которого сложно отказаться

На третий день пришла весточка от венценосного собутыльника. Просил зайти еще через пару дней, обсудить дела, про которые мы не договорили. Вы бы видели, как моя дворня начала смотреть на окружающих! Куды бечь! Их хозяина король то и дело к себе дергает, не может без виконта нашего ни спать, ни есть, а более всего бухать без него король не могет – разучился напрочь! Спесь слуг порой затмевает спесь их хозяев, я теперь это точно знаю.

На самом деле, эти дни я весь искрутился в размышлениях: что могло понадобиться Якобу от меня? Если зовут, значит нужен. Сильные мира сего задают вопрос «чего ты хочешь?» только тогда, когда нуждаются в тебе. В остальных случаях их максимум – подачки, не позволяющие умереть с голода или задуматься о смене «сюзерена». Есть исключения – мудрые, заботливые, а по факту расчетливые люди, относящиеся к игрокам своей карманной команды как к рассаде на подоконнике. Мол, я тебя полью, чтоб помидоры уродились. Так что искренняя дружба возможна только с равным или на площадке, где вес друга не играет роли. В остальных случаях все эти «вась-вась» – просто форма общения ведущего и ведомого.

Несколько часов размышлений под мерное хеканье и вдох-выдох на тренировочной площадке привели меня к неожиданной мысли: «Ёлы-палы, так у нас в подвалах пленные сидят! Я же четко дал понять, что граф их отпустит только за выкуп или после заключения мирового соглашения». Да уж, политика – это не моё, вместо тонкой переговорной линии с сильными козырями на руках устроили пьяный турнир по боулингу. И тут вопросы возникают. Вазы по углам помню, с кеглями вопросов не возникало, но чем мы их в королевском кабинете сбивали? Только бы не головой какого-нибудь советника! Тут медицина и целительство еще не дошли до уровня, когда слуге после боулинга можно пришить голову обратно и отправить домой на пару дней снимать стресс во время оплачиваемого больничного.

Если у вас возникают вопросы по поводу оборудования тренировочной площадки, сразу скажу, что единственными снарядами на ней являются такие же несчастные, то есть бойцы, служанка и оруженосец. Вся моя многолетняя практика показывает, фехтование, особенно со щитом или на двуручном оружии великолепно развивают тело. Красивого рельефа мышц не достичь, так и цель другая – сделать из своего тела эффективный механизм, спасающий себя и убивающий врага максимально эффективно, а не эффектно.

Далия вполне втянулась в тренировочный процесс, чувствует свою эксклюзивность и незаменимость как личная служанка, которая спинку и потрет, и прикроет, и грудью по ней поёрзает. Так еще и домоправительница из неё получилась неплохая. Сам удивился, когда краем глаза увидел, что Пров, оставленный мной главным в доме на время моего отсутствия, явно под неё прогибается. Ну да и понятно, при прочих равных ночная индюшка дневную заклюёт. Пров пока ничем героическим кроме исполнительности и умения поддерживать порядок в подразделении не выделился. А Далька разок уже от смерти спасла, когда отговорила за палачом посылать, нашла целителя.

На приём к его королевскому якобы величию Якобу Третьему я ехал как нормальный аристократ, то есть в новом камзоле, новых панталонах, всё глубже вписывающихся в жизнь высшего общества и новых сафьяновых сапогах. А вот сапоги были не просто новые, а невиданного фасона «ботфорты», то есть выше колен. А что, и не так холодно, и когда верхом едешь, не натирает колено. А самое главное, еще в позапрошлой жизни мечтал так походить на реконструкторских тусовках, но тогда не случилось – не ту эпоху выбирал всё время. Заказано всё это было еще в прошлый мой приезд в столицу, да раньше не было ни повода, ни времени выгулять обновки. Под панталоны поначалу хотел надеть обычные двухцветные шоссы с красной и белой штанинами в цветах нашего герба, но посмотрел на себя со стороны и передумал.

«Раз уж взялся быть законодателем моды, то будь им» – решил я сам себе и велел подавать чулки. А Дальке хоть бы хны, что барину восхочется, то она и исполняет. Ботфорты, значит ботфорты, чулки, значит чулки. Вона, вместо широких как парашют брэ велел каких-то трусов бесовских нашить, так понятно – господское дело с жиру беситься. С трусами не всё так просто оказалось – фасон сменил, а без резинки они не держатся, пришлось, как и прочее исподнее на веревочке носить. И да, труселя у меня шёлковые, могу себе позволить.

Жан на меня смотрит и обезьянничает, благо у него финансовая подпитка от отца есть. А то бы мне еще и этого пришлось одевать-обувать, чтоб сюзерена не позорил. Еще одна новая фишка – внутренние карманы у камзола и панталон. Вот только оказалось, что большую сумму денег в кармане носить неудобно – монеты весят солидно, сильно штаны оттягивают. Так что в камзол золото, а серебро и медь в классический кошель на поясе с еще одной новинкой – кошель у меня висит не на шнурке, а на кольчужном полотне, в котором стальные кольца перемежаются с серебряными. Хрен кто срежет с пояса. Сам кошель, понятное дело, усилен магией, так что не прорежут. Ну и камзол, как обычно зачарован что у меня, что у Жана. Он раскошелился на почти такое же многослойное шёлковое одеяние, которое я ему улучшил, переживая за целостность тушки своего оруженосца.

Таким вот макаром вышло, что на приём в королевский дворец заявились два юных франта в ботфортах, панталонах и многослойных камзолах, позволяющих не надевать сверху всякие там шубы и мантии. А вот вошедшие в моду шапероны я отверг. Шаперон для тех, кто не знает – шапка с двумя рукавами. Что значит, зачем шапке рукава? Тот, который подлиннее, обматывается вокруг головы, а короткий просто набок свисает. Очень удобно, в смысле нелепо, настолько, что они и в том мире были на пике популярности, и тут считаются писком моды. На надо нам такого, на нас простые полукруглые шапочки-восьмиклинки, отороченные мехом. Ну и тонкие стальные купола под тканью, чисто на всякий случай, чтоб потрафить моей паранойе. От магической атаки не спасут, а вот удар по голове тяжелым предметом распределят и дадут секунду на принятие решения. Я вам точно говорю – когда бьют человека по голове, практически всегда соизмеряют силу удара с головным убором. Никто не вкладывается в полную силу, если ты без шлема. Мне было разрешено быть на приёме с оруженосцем, потому мечей с собой не брали, обошлись одними кинжалами. Скажете – умаление чести? А за базар ответить готовы? Тогда молчите, простолюдины.

Помнится, я намекал королю, что в случае замирения вернём ему пленных безвозмездно в качестве подгона от пацанов и намекнул, что надеюсь на ответный жест. Наш славный король в присущей ему манере подогнал нам, то есть Пристам Крушителям нечто совершенно бесплатное, то есть для него ничего не стоящее в материальном плане, но пипец какое ценное! Вот же хлюст, вот же политик! Этот хмырь устроил примирение между короной и графом в лице его посланца, то есть меня. В смысле не кулуарное, а прилюдное замирение, прямо на приёме.

Когда мы вошли в зал для больших аудиенция и мажордом объявил: «Виконт Дорд дер Прист Крушитель с оруженосцем бароном Жаном дер Брубеком!», Якоб Третий не просто отреагировал, а целый спектакль организовал. Он привстал на своём троне (это ж понимать надо, какой почет, монарший зад от сиденья приподнял) и громогласно сказал, даже изрек:

– Виконт! Как я рад, что все недоразумения в прошлом! Оклеветавшие тебя будут наказаны, у короны больше нет претензий к графу дер Присту Крушителю, чувствуй себя здесь как дома.

И сразу шепотки по залу, и хмурые лица, направленные на меня, моментом переключились в режим улыбок, как по команде. Стоп, именно по команде. А нет, пара лиц загорелись злобой, да такой явной, что хоть прикуривай от них. Там небось и локальная вспышка радиации была, но фиксировать пока нечем.

– Жан, заметил вон те скривившиеся рожи? – это я полушёпотом – Возьми на заметку, узнай кто такие.

– На дуэль вызывать будем?

– Я что, больной? Запомни, никогда не лезь в бой без разведки.

– А если меня оскорбят?

– Никто никого не оскорбляет без разведки, это тоже запомни. Никто не наступает на ногу благородному случайно, никто не шутит за гранью приличия без выгоды.

– То есть, если меня попытались оскорбить…

– Да. Значит ты кому-то мешаешь, и против тебя выставили бойца, уверенного в победе над тобой.

– А как же честь?

– На войне какая честь? Только целесообразность.

– Так то на войне.

– Некоторые всегда на войне. Вот посмотришь, вроде кушает человек, а на самом деле…

– А на самом деле?

– Уничтожает запасы продовольствия, снижая стратегические запасы противника. То есть ведет боевые действия ножом, вилкой и зубами.

– Точно! Есть у меня пара таких знакомых. Как придут в гости или на приём, так сразу нападают на стратегические запасы. А давай и мы нападем, чтоб врагу меньше досталось.

– Думаешь, потом кормить будут? Тут же тебе не графский замок, тут не покормят.

– А тебя прошлый раз кормили.

– Враньё. Это закуска была. Закуска не еда.

На нас начали смотреть со странными выражениями лиц. Это потому, что мы красавчики или из-за нашего идиотского гогота? А вообще достойно получилось, вот меня и отпустило, так что смех мой и шуточки от нервов. Наверняка и Жан слегка волновался. Его скорее всего не казнили бы, но репутация могла рухнуть на веки вечные. Представляю себе примерный диалог:

– Вон едет бывший оруженосец того дворянина, казненного за мятеж против короля.

– А что же он живой остался? Стыдно-то как!

Вот в этих понятиях, по которым живет тутошняя братва, то есть благородное сословие, и выражается непреодолимая пропасть, отделяющая их от низких сословий. Грабить и убивать не стыдно, проиграть не стыдно, стыдно предать или продаться. Даже в живых остаться стыдно иногда, даже если сам ничего не сделал, чтоб выжить. В прошлой жизни встречал такую моральную деформацию только у ветеранов войн, на них порой накатывал стыд перед погибшими товарищами. Просто за то, что они живы. Видать тоже благородная кровь просыпается, не иначе.

Свалить с приёма можно, но только не в том случае, когда ты персонально приглашен на неё. Есть разница, тебе дозволено присутствовать или тебя пригласили конкретно. Так что народ потихоньку рассасывался с этого мероприятия. Причем, я не очень понял его сути – люди толклись в зале, перешептывались между собой, переходили от группы к группе, просто глазели. И всё? Ни фуршета, ни объявления или речи первого лица. Тусня в голом виде без внятного повода. Приём, так сказать. Может я чего-то не понял или не увидел, может так и должно быть? Или главное в сём мероприятии то, что к королю периодически подзывают то того, то этого, с которыми он вполголоса общается? Типа, пообщался – и сразу благодать на тебя снисходит. А может всё проще, народ обделывает делишки на самом высоком уровне. И если бы я не был таким бараном, то тоже уже какой гешефт поимел или сделку провернул. Как в общаге в начале девяностых, пока через зал дискача прошел, успел купить бытовой компьютер или куртец кожаный, а на выходе с наваром продал.

А вот и ко мне внезапно подруливает ливрейный типчик, тянет за рукав, машет подбородком в сторону величества, мол иди. Таким подбородком махать можно, им даже прибить можно, длиной с локоть! Ну ладно, пойду, может что умное услышу. Короли тоже не чужды умных слов.

– Доволен?

– Да, ваше величество! Вы великолепно высказались в отношении моей семьи. Премного благодарен. Могу даже сказать, что радость моя безмерна, а уважение…

– Хватит уже, я сам знаю этикет и умею всю эту чушь сочинять. По поводу взятых тобой в плен.

– Весь внимание.

– Молодец, что весь. Из плена не отпускать. Временную присягу обновишь. Оставишь у себя, подкормишь, экипируешь, натаскаешь. Весной пойдешь на Долинол. Молчи, сам знаю, что там брать нечего. Задача – спровоцировать соседей на ответную реакцию. Вижу вопрос в глазах, ладно уж, спрашивай.

– Ваше величество, весной, это как подсохнет или какая-то конкретная дата?

– Молодец! Грамотный военный по команде «прыгай!» интересуется, как высоко и в каком направлении. А все эти «зачем?», это уже лишнее.

– Финансирование?

– Вы ж и так всю их баталию ограбили!

– Лады. Но тогда, ваше величество, весь хабар с компании мой.

– Вот же… а еще купцов обвинял. Сам грабитель хуже купца.

– Это я принимаю как «да»?

– Да.

– А еще, ваше величество, для понимания направления и высоты прыжка: нам в двести рыл всё королевство захватывать или просто спровоцировать ответную агрессию короля Иманта на графство? Жалко графство просто, такой уютное было…

– Боишься, не приду на помощь? Не доверяешь?

– Боюсь, что придете, а потом наша армия там всё потопчет так, что десять лет ничего расти не будет.

– Хм, боишься. Правильно боишься. Что-то и я за твои виноградники бояться начал. Кстати, а у вас там никаких новинок в плане выпивки больше не нарисовалось?

– Будет кое-что. Только пару лет еще подождать надо.

– Ну пару лет можно. Такое же забористое?

– Что вы, гораздо крепче, ваше величество!

– И что, такое можно будет пить?

– Попробуем. Нам ли бояться трудностей! О! А еще вопрос, ваше величество: если у меня лишние территории нарисуются в бывшем Долиноле, может их того, забрать у нерадивых пользователей? Примите под свою руку новое графство?

– А тебе два графства не жирно будет?

– Дак отец еще лет сто проживет, я его не тороплю. А я пока тем порулю, в смысле учиться править буду, потренирусь на них. Народец там пока не шибко свой, не жалко. А кстати, мы часть крестьян оттуда уже свели прошлый раз.