Текст книги ""Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)"

Автор книги: Яся Белая

Соавторы: Юрий Ра,Моргана Маро,
сообщить о нарушении

Текущая страница: 342 (всего у книги 354 страниц)

Тени императорского дворца

Юнхэн – столица Царства людей – была в паре шичэней от Сюэши, занимая центр империи. Сюда вели все дороги, здесь жили знатные семьи, а молодые люди стекались сюда с мечтой, сдав государственные экзамены, получить чины при дворце или поступить на службу. Здесь кипела жизнь еще более насыщенная, чем в Цзу, не останавливаясь ни на миг и спеша куда-то.

Вэнь Шаньяо и не помнил, когда бывал в столице не с целью кого-то убить. Он давно отвык от шума переполненных улиц и в то же время чувствовал, что может спокойно слиться с толпой и уйти незамеченным. Сложно было принять, что тело, которое столько жизней принадлежало Ян Сяо, на деле его настоящее. И все же, словно боясь, что в этой жизни кто-то может узнать его, он надел доули с непрозрачной тканью.

Идя по шумным улицам вслед за главой Няо, Вэнь Шаньяо не отрывал взгляда от виднеющихся впереди золотых крыш императорского дворца. Комплекс из нескольких сотен зданий занимал остров в центре Юнхэна, окруженный стеной и водой с перекинутым через нее широким каменным мостом, который охраняли грозного вида шиши. Они были в два раза больше своих сородичей и вполне могли одной лапой смести десять человек.

Стоило главе Няо и Вэнь Шаньяо оказаться на мосту, как к ним, спеша и не забывая кланяться на ходу, подбежал упитанный евнух.

– Глава Няо, вы так внезапно почтили нас своим присутствием! Вновь по вопросам кланов и школ?

– Император сейчас во дворце? – не взглянув на него, спросила глава Няо, идя к воротам.

– Да, но…

– Нам нужно с ним встретиться.

Евнух с недоумением покосился на Вэнь Шаньяо и часто заморгал.

– У отца-императора сейчас важное собрание, так что вам придется подождать.

– Ничего. Оповестите его, что глава Няо хочет попросить о личной встрече, – потребовала она.

Ворота открылись, и тройка вошла в просторный каменный двор с изгибающимися соснами. Вдали, за золотыми крышами, виднелись покачивающиеся кроны персиковых деревьев. Печати позволяли цвести им круглый год. Нежные розовые лепестки покрывали снежинки. И в воздухе витал цветочный аромат.

Служанки чистили двор от снега, не обращая внимания на пришедших гостей. На постах, словно каменные статуи, стояли стражники. Во внутренних дворах их не было, и краем глаза Вэнь Шаньяо заметил сильные печати под крышами строений. Только безумец решился бы пробраться в это место, будь то заклинатель или демон. В фундамент дворца были заложены несколько волос Цзинь Хуэя, так что даже дети Хаоса не смогли бы сюда войти. Вот только Король Бездны в первую очередь являлся человеком, и для него все эти печати не имели смысла.

У зала собраний находилось больше всего стражников. Их одеяния украшали вышитые на груди золотой Гуан и черный Ухэй.

– Прошу подождать главу Няо здесь, – поклонился евнух и поспешил подняться по ступеням.

– Император действительно нас примет? – неуверенно произнес Вэнь Шаньяо, напряженно смотря на закрытые двери.

– Нет, – легко ответила женщина. – Это было бы слишком непохоже на него.

Вэнь Шаньяо недоуменно взглянул на главу Няо, но не успел ничего ответить, как евнух сбежал по ступеням, отчаянно стирая с лица пот.

– Глава Няо, прошу простить этого жалкого слугу, но император не желает никого видеть. Боюсь, вам придется отложить встречу с ним.

Не выдержав, она закатила глаза, заставив евнуха испуганно сжаться, и произнесла:

– Евнух Лао.

– Да-да?

– Этот юноша должен встретить императора, со мной или без меня – неважно. Евнух Лао может это устроить? – глядя на него сверху вниз, спросила глава Няо.

– Я… э-э… глава Няо, вы ставите меня в затруднительное положение, – пролепетал евнух. – Что такого в этом юноше, раз он должен встретиться лично с отцом-императором?

– Он собирается получить для своей… школы титул клана.

– А-а… А?! Я не ослышался?! – даже подпрыгнул от неожиданности евнух Лао. – А главы кланов…

– Одобрили, осталось решение за императором.

– Ох, не думал, что доживу до такого события… Не переживайте, глава Няо, я позабочусь о господине…

– Вэнь, – подсказал Вэнь Шаньяо.

– Да-да, о господине Вэнь, и постараюсь договориться об аудиенции с императором в ближайшие дни.

– На евнуха Лао всегда можно положиться, – похвалила его глава Няо. – Прошу, не затягивайте с этим делом. У господина Вэнь Шаньяо с собой кое-что есть, что понравится императору.

– Ну что вы, это моя работа. Господин Вэнь, прошу за мной, на территории дворца опасно бродить одному.

Вэнь Шаньяо послушно зашагал за евнухом Лао, который не прекращал болтать, словно не знал, когда стоит остановиться. Глава Няо уже сделала все, что было в ее силах, поэтому не пошла за ними.

Даже не пытаясь слушать евнуха, Вэнь Шаньяо разглядывал величественные строения, которым насчитывалось не менее нескольких тысяч лет. На золотой черепице лежал недавно выпавший снег, фонари под крышами покачивались от дуновения ветра. Служанки, занятые делами, проносились мимо, не особо обращая внимание на евнуха и его спутника.

– Прошу сюда. – Евнух Лао привел Вэнь Шаньяо к гостевым зданиям, построенным подальше от спален слуг и стражников. – Если вам что-то понадобится, достаточно будет позвонить в колокольчик. Я оповещу служанок о госте.

Евнух протянул ему медный колокольчик, который Вэнь Шаньяо не глядя взял.

– И сколько ждать встречи с императором?

– Он не особо любит, когда его беспокоят вопросами кланов и школ… Сдается мне, император отсрочит встречу, насколько это возможно, – тихо признался евнух Лао. – Прошу, наберитесь терпения, господин Вэнь.

Вэнь Шаньяо не сдержал усмешки, бросив взгляд на крышу дворца. Интересно, если сказать императору, что у Вэнь Шаньяо меч Цзинь Хуэя, то это ускорит процесс? Впрочем, Вэнь Шаньяо хотел узнать, что сейчас происходит внутри дворца, а для этого стоило притаиться на время.

Оставив вещи и доули в комнате, которая своим убранством затмевала скромные комнаты заклинателей Байсу Лу, Вэнь Шаньяо решился прогуляться и, накинув на себя тень, размытым пятном скользнул вдоль стен в ночные сумерки.

Служанки, стирающие белье, жаловались на замерзшие пальцы, евнухи ворчали о нехватке вина, а покидающие дворец чиновники и придворные министры перешептывались о лени императора и его нежелании принимать решения.

Все было так же, как и в прошлых жизнях: император утопал в роскоши, наслаждаясь едой, вином и женщинами, а страной за его спиной управляла императрица. Легче было сразу пойти к ней, вот только принимать столь серьезные решения без согласия императора – истинного Тоу – она не смела. Это удручало: разговаривать с императрицей было легче, чем с императором.

Зайдя в сад, где росли персиковые деревья, Вэнь Шаньяо замер при виде двух мужских фигур. Стоя под сенью деревьев, они что-то обсуждали. Один мужчина, прислонившись к стволу ближайшего дерева, курил трубку. А стоявший рядом незнакомец поправлял наручи и что-то тихо говорил. Когда Вэнь Шаньяо, скрываясь в тени, незаметно подошел ближе, до него донесся дым и сладковатый запах гниения.

– …Так что возможности лучше я не вижу, – произнес слегка хрипловатый голос, который показался Вэнь Шаньяо знакомым.

– Решили, что лучше действовать открыто? И на глазах у всех?

– Разве вы не собирались избавиться сначала от одной занозы, а затем от второй? Так не лучше ли устранить сразу обе? – с легким раздражением спросил хриплый голос.

– Собака Цанбая может доставить неудобства.

– Усыпим.

– А императрица?

– Императрица? Ха. Она сбежит, как только император сдохнет. Разве не вы говорили, что это место для нее – тюрьма? Она нам еще спасибо скажет.

Ответом послужил выпущенный изо рта дым, от которого собеседник закашлял, а потом, помахав перед лицом рукой, произнес:

– Я подумаю.

– Тогда думайте быстрее, времени на подготовку у нас не так много.

Развернувшись, собеседник вышел на свет, и Вэнь Шаньяо застыл, смотря, как мимо, не замечая его, проходит Ни Цзан. Он выглядел уставшим, с заострившимися скулами и глубоко запавшими глазами. Одежда плотно прилегала к телу, не давая рассмотреть лишний цунь кожи, а вокруг шеи обернулась черная змея, то и дело высовывавшая язык.

Стоило Ни Цзану уйти, как на тропинку вышел высокий угрюмый мужчина, в котором Вэнь Шаньяо узнал второго наследника – Тоу Сецзы.

Вэнь Шаньяо поспешил отступить – попадись он Тоу Сецзы, и тот спокойно свернет ему шею одной рукой. В отличие от Тоу Цанбая, который больше напоминал ученого мужа, неспособного взять в руки оружие, Тоу Сецзы был воином, полагающимся на силу, а не на ум.

Дождавшись, когда и Тоу Сецзы уйдет, Вэнь Шаньяо сбросил с себя тень и заметил дрожь в руках. Печать на бедре неприятно пульсировала, заставляя ноги подкашиваться. Без сил опустившись на ближайший камень, Вэнь Шаньяо закрыл лицо ладонью, стараясь восстановить сбившееся дыхание.

Плен в Бэйай уже в прошлом. Так почему при виде Ни Цзана ему стало дурно? Рядом нет ни волка, ни шифу, он один, и придется самому решать, что делать.

Успокоившись, Вэнь Шаньяо вытер вспотевшие ладони и вздрогнул, когда кто-то окликнул его. К нему, держа в руках фонарь, шла служанка, подобрав полы длинной юбки, в которой можно было легко запутаться.

– Вот вы где! Я вас уже обыскалась! Разве можно, не сказав, уходить, еще и так далеко?

Вэнь Шаньяо с непониманием взглянул на служанку, которая сердито и даже с обидой смотрела на него сверху вниз.

– Сейчас уже не то время, чтобы гулять ночью в столь легкой одежде! Идемте, если ваша матушка узнает, что вы ушли так далеко, ей станет еще хуже!

Собирающийся уже было возразить Вэнь Шаньяо замер, переспросив:

– Матушка?

– Конечно, госпожа так волнуется о вас, хотя силы почти покинули ее! Так не заставляйте же ее волноваться еще больше!

Подумав, Вэнь Шаньяо не стал противиться и послушно зашагал за служанкой, как вдруг кое о чем вспомнил. Когда Линь Лан проверял Байсу Лу после инцидента в Бэйай, он спросил, нет ли у Вэнь Шаньяо брата. Тогда тот не придал этому значения, но сейчас в голове всплыла мысль: а если есть? Он ведь ничего не помнит о своем настоящем прошлом – ни отца, ни матери, ни где родился, ни как оказался у старика, который продал его Ху Симао. Что, если ответ ближе, чем думал Вэнь Шаньяо?

Служанка шла не останавливаясь почти до самой восточной стены, где расположились здания, напоминающие складские помещения. Стены здесь были тонкими и с трудом спасали от зимней прохлады, дорожки же почти не очищены, отчего идти пришлось по ранее протоптанным следам.

Добравшись до здания, из окон которого лился тусклый желтый свет, служанка отряхнулась и, распахнув двери, вошла внутрь. Ее тут же остановил недовольный голос:

– Где ты ходишь?! Разве я не просил растопить снег для чая?

Служанка застыла и, глупо заморгав, уставилась на человека перед собой. Он был на удивление похож на того, кого она привела.

– Но как же… вы же…

– Что ты бормочешь? Где чай? И кто это у тебя за спиной?

Опомнившись, служанка резко отшатнулась и, прижав ладони ко рту, испуганно глядела то на одного, то на другого.

Переступив порог, Вэнь Шаньяо смахнул с плеча снежинки и взглянул на человека, чье лицо до ужаса напоминало его собственное. Словно напротив стояла ожившая копия и изумленно смотрела светло-желтыми глазами в ответ.

Так вот что имел в виду Линь Лан, говоря о брате.

– Т-ты еще кто такой?! – воскликнула копия до боли знакомым голосом.

– Мое имя тебе ничего не скажет, а вот мне интересно узнать, кто ты.

Вэнь Шаньяо огляделся: комната была небольшая, с печкой в центре и столом напротив нее. За ширмой притаилась кровать, а дверь вела на маленькую кухню. Место выглядело довольно бедно, хотя Вэнь Шаньяо заметил вещи, которыми обычные слуги владеть не могли: дорогой чайный сервиз, мужская одежда с аккуратной вышивкой на рукавах и воротнике, а еще книги и свитки.

– Ты, вижу, довольно слеп, раз не заметил, кто перед тобой стоит, – вскинула голову копия, с подозрением рассматривая Вэнь Шаньяо. – Я – Тоу Янь! Так что лучше не испытывай мое терпение, иначе…

– Что? – с легкой улыбкой спросил Вэнь Шаньяо. – Третий сын императора, в столь ужасном месте, с единственной служанкой… что ты сделаешь мне? Позовешь на помощь? Но услышит ли кто-нибудь? А если так, то придет ли?

Поджав губы, Тоу Янь нахмурился:

– Я представился, а что насчет тебя? Почему у тебя мое лицо?

– Твое лицо? Я родился с этим лицом, – хмыкнул Вэнь Шаньяо.

– Невозможно. Люди не рождаются с настолько одинаковыми лицами! Только если они не… – Так и не договорив, Тоу Янь побледнел и принялся часто моргать.

Вэнь Шаньяо молчал, смотря на Тоу Яня: то же лицо, волосы, голос, рост и даже телосложение. Это походило на чью-то злую шутку.

– Мой фамильный знак – Вэнь, а имя – Шаньяо, – наконец представился он. – Я заклинатель из… впрочем, неважно.

– Заклинатель? – переспросил пораженный Тоу Янь.

– Господин, с ним стоит быть осторожней, – встревоженно прошептала служанка. – Не нравится мне этот человек… вдруг у него недобрые намерения? И его подослал Тоу Сецзы?

– Не подсылал, – закатил глаза Вэнь Шаньяо. – Я здесь ради встречи с императором и в борьбу за власть лезть не собираюсь, так что можешь не волноваться за свою жизнь.

– Я и не волнуюсь. Если на этом все, то уходи.

Вэнь Шаньяо присмотрелся к ширме – на кровати за ней кто-то лежал и тяжело дышал. Заметив его взгляд, Тоу Янь встал перед ним.

– Там твоя мать?

– И что с того?

– Она больна, а я могу помочь ей. За ответы на мои вопросы.

– Господин, не слушайте его, – продолжила шептать служанка. – Выпроводите его, пока не пожалели!

– Как ты можешь помочь? – Тоу Янь стал заметно серьезнее.

– Я всю жизнь изучаю лечебные травы и могу определить, чем больна твоя мать.

Тоу Янь помрачнел еще сильнее, но все же кивнул и проводил Вэнь Шаньяо за ширму. Там, укутанная в теплые одеяла, лежала женщина с бледной кожей, впалыми глазами и седыми волосами. Она что-то беззвучно бормотала, шевеля пересохшими губами. Вэнь Шаньяо коснулся ее покрытого испариной холодного лба и нахмурился. Почувствовав странный запах, он наклонился поближе и ощутил горький привкус на языке.

– Как давно она в таком состоянии? – произнес Вэнь Шаньяо.

– Ей нездоровилось несколько месяцев, но слегла она пару дней назад, – терпеливо объяснил Тоу Янь. – Сначала у нее были кашель с кровью и бессонница. Врачи сказали, что она простудилась, но лекарства, которые они дали, лишь на время облегчают муки.

– Лекарства от простуды не помогли бы ей выздороветь.

– Почему? – насторожилась служанка.

– Ее долгое время травили, яд уже глубоко в ее костях. Боюсь, лекарства здесь уже бессильны.

– Даже это? – с отчаянием спросил Тоу Янь, протянув Вэнь Шаньяо пузырек с пилюлями. – Их дала первая наложница, это редкое лекарство с Востока! Когда матушка начала принимать их, ей стало немного легче.

Высыпав на ладонь пилюли, Вэнь Шаньяо закинул в рот одну, разжевал и тут же выплюнул под недовольным взглядом служанки.

– Зарой их где-нибудь подальше от людей, пока кто-нибудь еще не отравился.

– О чем ты? – удивился Тоу Янь. – Это же лекарство…

– Это яд… и очень редкий. Твоя матушка и правда была простужена, а этот яд часто маскируют под лекарство от простуды. Людям кажется, что они идут на поправку, когда на самом деле их внутренние органы разрушаются, и потом они неожиданно умирают якобы от болезни. Этот яд трудно достать, и его нередко используют, чтобы скрыть преступление.

– Нет… – прошептал Тоу Янь, присев на край кровати – Ты врешь… это ложь!

– Если я соврал и у твоей матери была обычная простуда, разве лекарства не должны были подействовать? Даже опытные лекари порой не способны распознать отравление таким ядом.

– Есть ли способ спасти ее?

– На такой поздней стадии… можно лишь облегчить ее боль, – покачал головой Вэнь Шаньяо, видя отчаяние в глазах Тоу Яня. – Мне жаль, но даже опытные лекари не смогут помочь.

– Господин, вы так просто ему поверите? – возмутилась служанка.

– Врачи ведь и сами говорили, что не знают, почему она не выздоравливает, – растерянно прошептал Тоу Янь, гладя мать по руке. – Но она не может… не может… умереть…

Вэнь Шаньяо вновь взглянул на вторую наложницу императора. Как и сам император, его супруги и дети принимали напиток с ягодами цюнсанов, чтобы продлить молодость и годы жизни, однако эта женщина казалась почти старухой.

– Она выглядит не так, как представляешь себе наложницу императора из знатной семьи Тэн.

Хмуро взглянув на Вэнь Шаньяо, Тоу Янь обратился к служанке:

– Завари чай.

– Но, господин…

Поймав его раздраженный взгляд, служанка смутилась и, кивнув, поспешила покинуть комнату.

Стоило ей уйти, Тоу Янь снова посмотрел на Вэнь Шаньяо и тихо спросил:

– Кто твои родители?

– Я их не знаю, – пожал плечами Вэнь Шаньяо, – однако то, что мы с тобой так похожи, дает повод о них задуматься.

– Матушка никогда не говорила, что у нее был кто-то еще, кроме меня…

– Почему вы здесь? Разве это место подходит для нормальной жизни? – Вэнь Шаньяо с сомнением оглядел комнату.

Тоу Янь помрачнел, не сводя глаз с лица матери.

– Матушка… лишилась поддержки семьи Тэн. Они надеялись, что я смогу побороться за престол, но мне не хватает ума и силы для этого. Отцу-императору была важна семья Тэн, стоявшая за спиной матушки, а теперь, когда семья отказалась от нее… мы и ему стали не особенно нужны. Поэтому нам перестали давать отвар для продления молодости.

– Как давно это случилось?

– Лет… пять-шесть назад.

– Твоя мать и правда состарилась, однако ты выглядишь так, словно прожил не больше тридцати лет.

Тоу Янь хмыкнул, крутя на пальцах тонкие колечки с защитными знаками.

– Думаешь, я знаю причину? Я просто перестал стареть после двадцати. И я никогда не крал отвар!

Вэнь Шаньяо не стал с ним спорить: у него самого не было ядра уже несколько лет, и при этом он не старел. Так почему Тоу Янь должен был стареть?

– Мало кому довелось видеть дочь и третьего сына императора, – заметил Вэнь Шаньяо. – Почему так?

– Мы… не очень желанные дети, – тихо признался Тоу Янь, продолжая смотреть на мать. – В детстве я очень часто болел и за всю жизнь ни разу не выходил за пределы дворца… Ты первый заклинатель, которого я вижу так близко.

Если даже служанка спутала Вэнь Шаньяо с Тоу Янем, другие и подавно будут их путать, что поставит наложницу Тэн в затруднительное положение. Пока Вэнь Шаньяо во дворце, ему следовало бы изменить свое лицо, иначе придется отвечать на вопросы, ответов на которые у него нет.

Достав из мешочка цянькунь несколько пилюль, Вэнь Шаньяо передал их Тоу Яню.

– Они не излечат наложницу Тэн, но уменьшат ее боли. Думаю, тебе пора попрощаться с ней.

Сжав пилюли в ладони, Тоу Янь взглянул на Вэнь Шаньяо так, словно все еще надеялся, что тот разыгрывает его и вот-вот даст настоящее лекарство. Но было уже слишком поздно спасать наложницу Тэн.

– Мне пора.

– Ты так просто уйдешь? – Тоу Янь поднялся с кровати. – Разве тебе не интересно, почему мы так похожи?

– А ты можешь дать ответ на этот вопрос? – вскинул бровь Вэнь Шаньяо, и Тоу Янь растерялся. – Пилюли помогут наложнице Тэн прийти в себя. Тогда и узнаем, братья мы или нет.

Пройдя мимо служанки, несущей чай, Вэнь Шаньяо вышел на улицу и, накинув на себя тень, не спеша направился в сторону своей комнаты.

Он не мог вспомнить, встречал ли Тоу Яня в прошлых жизнях. Знал ли о нем Ян Сяо? Вероятно, не знал, ведь он ничего не сказал Вэнь Шаньяо тогда. Кроме того, Тоу Янь был бельмом на глазу для первой наложницы, способным помешать восхождению ее сына на трон, – если тому, конечно, удастся обойти Тоу Цанбая.

От мыслей о борьбе наследников у Вэнь Шаньяо заболела голова. Пока он понимал лишь одно – ему нужно изменить лицо.

Вернувшись в комнату, Вэнь Шаньяо поработал над своей внешностью. Дождавшись, когда Гуан принесет на небосвод солнце, Вэнь Шаньяо покинул комнату, направившись во дворец в надежде вновь попросить встречи с императором. Чем быстрее он получит титул клана для секты, тем скорее вернется к сестре.

Краем глаза заметив движение, Вэнь Шаньяо замер. На крыше мелькнула смазанная тень и тут же пропала. Удивленно приподняв бровь, Вэнь Шаньяо проследовал за ней и оказался в ухоженном дворике с небольшим садом, где росли старые сосны между покрытыми снегом камнями. Это место выглядело тихо и спокойно, что вызывало подозрения. Здесь не было ни служанок, ни стражников.

Двери здания рядом были открыты, и оттуда шел едва заметный дымок от благовоний с ароматом сандалового дерева. Вэнь Шаньяо уже собирался уйти, как вдруг раздался грохот и треск, а из здания вылетел человек. Врезавшись в дерево, он поперхнулся собственной кровью и, упав на землю, больше не шевелился. В его груди зияла дыра.

Схватившись за Баоин, Вэнь Шаньяо бесшумно подошел к дверям и нахмурился при виде беспорядка – стол был опрокинут, листы бумаги рассыпаны по полу, у входа лежало тело евнуха с перерезанной глоткой. Его круглые от удивления глаза смотрели в небо. Смерть пришла быстро и неожиданно. Еще трое, вооруженные короткими кинжалами, обступили молодого мужчину, что, не переставая кашлять, сжимал в руке длинный кинжал. Его светлые глаза лихорадочно блестели, а седые волосы, собранные в пучок, растрепались.

Несмотря на слабость, Тоу Цанбай смог убить одного из нападавших. Вэнь Шаньяо почувствовал раздражение – их наверняка подослал Тоу Сецзы вместо того, чтобы прийти и убить брата самому. Вдобавок рядом с наследником не было его верного стражника. Как низко и подло.

Вэнь Шаньяо уже шагнул в комнату, когда Тоу Цанбай вдруг хрипло рассмеялся, сплюнув кровавую слюну и взглянув на убийц глазами с пугающими белыми зрачками.

– Зря вы пришли сюда. Живыми уже не выйдете.

Один за другим убийцы бросились на него, но Тоу Цанбай не стал медлить. Его движения были не самыми точными, но каждый взмах наполняли сила и отчаяние, с которыми человек борется за жизнь.

Главная ошибка убийц была в том, что они недооценили своего соперника. Да, Тоу Цанбай казался слабым и беспомощным, вечно больным и неспособным постоять за себя, но этим он лишь обманул тех, кто не сумел почуять в нем достойного врага.

Кинжал Тоу Цанбая, мелькнув перед глазами подобно ласточке, вспорол шею первому нападавшему. Захрипев, тот схватился за горло и отшатнулся, пуча глаза на наследника. Не обращая на него внимания, Тоу Цанбай отразил очередной удар, но лезвие прошлось по низу широкого рукава, обрезав его и оголив тонкую руку, похожую на кусок белого нефрита.

На мгновение лицо принца перекосил такой гнев, что нападавшие невольно попятились. Вложив в удар еще больше силы, Тоу Цанбай с хрустом вонзил свой кинжал в грудь одному из убийц, но не успел его вытащить, когда над седой головой пронеслось лезвие, сбив держащую волосы шпильку.

Успев пригнуться, Тоу Цанбай протянул руку и схватил атакующего за запястье. В наступившей тишине раздался громкий хруст костей. Ноги и руки убийцы начали ломаться и скручиваться, однако ткань не пропитывалась кровью. Хрипя и давясь слюной, он упал на колени, закатил глаза и умер.

Опустив руку, Тоу Цанбай вновь закашлялся и, оперевшись на тумбочку, сморгнул слезы. Он с трудом дышал, сплевывая кровь и слепо оглядывая разруху вокруг. Его порванная одежда была в крови, а волосы неподобающе спадали на плечи, что придавало ему крайне плачевный вид.

Наклонившись, наследник поднял испорченную шпильку и, нахмурившись, плотно поджал губы.

Стоило ему подойти к столу и замереть, как позади раздался голос:

– А его высочество – весьма любопытная личность.

Резко обернувшись, Тоу Цанбай с опаской взглянул на Вэнь Шаньяо, тот привалился плечом к проему и поигрывал Баоином в руке.

Спустя некоторое время принц наконец произнес:

– Ты не похож на убийцу.

– Я лишь случайный свидетель, который увидел кое-что интересное, – подтвердил Вэнь Шаньяо. – Ваше высочество, оказывается, вы обладаете силой, не свойственной обычным людям.

– Хочешь испытать действие этой силы на себе? – Тоу Цанбай выпрямился, и его глаза потемнели, став цвета оникса. – Попробуй, если не дорожишь жизнью.

– Ну что вы, я дорожу жизнью. – Сделав шаг вперед, Вэнь Шаньяо растворился в темной дымке и тут же возник вновь прямо перед Тоу Цанбаем.

Тот отшатнулся от неожиданности и, упав на стоявший позади стул, смотрел на Вэнь Шаньяо снизу вверх. В глазах Тоу Цанбая на миг мелькнул страх, который затем сменился на настороженность.

– А вот вы не очень дорожите своей, раз не заботитесь, что вас обнаружат.

Усмехнувшись, Тоу Цанбай схватил Вэнь Шаньяо за руку и заставил наклониться к себе. Белая пелена встала перед глазами, а раздавшийся в голове голос заставил тело заклинателя одеревенеть:

«Забудь об увиденном и уходи. Сегодня мы с тобой не встречались, и…»

Тоу Цанбай захрипел, когда чужие пальцы вдруг сжались на его шее, и удивился, увидев, что взгляд Вэнь Шаньяо прояснился. На его губах играла не предвещающая ничего хорошего улыбка.

– Какой знакомый голос… Так вот ты где прятался, Вэньи.

Тоу Цанбай застыл, настолько пораженный словами Вэнь Шаньяо, что даже не заметил приставленный к его собственной груди меч.

– Как ты узнал меня? – прошептал он.

– Твой голос знает вся секта. Разве не ты отдавал нам приказы? Не ты заставлял меня перерождаться снова и снова?!

Вэнь Шаньяо провел ладонью по лицу, снимая морок, и Тоу Цанбай наконец понял, кто стоит перед ним. Не выдержав, он рассмеялся и, наклонив голову набок, хрипло произнес:

– А я все думал, где ты пропадаешь… Наконец занял свое тело, Шаньяо?

– Значит, помнишь меня, старый ублюдок, – склонился к нему Вэнь Шаньяо, и уголки его губ дрогнули в нервной усмешке. – Представляешь, как давно я хотел встретиться с тобой, отродье Хаоса?

– Представляю, – поморщился Вэньи, когда острое лезвие ранило ему грудь и красная капля скатилась вниз. – Ты сам видел, насколько убого это тело. Думаешь, я способен сопротивляться тебе?

Вэнь Шаньяо не ответил. После долгих раздумий он убрал меч, но не успел Тоу Цанбай выдохнуть, как тут же вскрикнул – в плечо ему воткнулась длинная игла, прошла насквозь и с треском вонзилась в спинку стула.

– А теперь поговорим, – сев на стол, сказал Вэнь Шаньяо. – Где же ты потерял свое тело, раз вынужден теперь влачить столь жалкое существование, да еще и в таком месте?

Морщась от боли в плече, Вэньи старался не шевелиться, глядя на Вэнь Шаньяо снизу вверх. Тот ждал, не сводя с него светлых глаз. Тени в кабинете потемнели и вытянулись, пригасив свет, а двери едва слышно захлопнулись. Вэнь Шаньяо мог спокойно убить сына Хаоса, но еще оставались вопросы, на которые он желал получить ответы.

– Мое настоящее тело разрушено мечом Цзинь Хуэя, – с неохотой произнес Тоу Цанбай. Его голос был тихим и хриплым. – Он ранил меня, когда я бежал из гор Дуфан, так что пришлось срочно переселять душу. Тогда под рукой было только человеческое тело, и так я оказался в ловушке…

– Хочешь сказать, все эти тысячелетия ты жил в смертных телах?

– Да, – мрачно кивнул Вэньи. – Стоило одному телу состариться, как приходилось искать другое, помоложе, и так раз за разом.

– Ха, хоть какая-то справедливость, – сказал Вэнь Шаньяо, хмыкнув. – И давно ты поселился в императорском дворце?

– Вот как несколько веков, – с неохотой признался Тоу Цанбай. – Жизнь слуги не особо меня устраивала, так что последние две жизни я переселяюсь в членов императорской семьи.

Вэнь Шаньяо задумался. Мать императора скончалась задолго до рождения Тоу Цанбая, но был и другой человек, что умер прямо в день рождения наследника.

– Ты владел телом одного из братьев императора? – догадался Вэнь Шаньяо.

– Быстро соображаешь.

– Надо же, не думал, что ты так рвешься к трону. Решил стать следующим императором и править людьми?

– Если не заметил, я и сам теперь человек, лишь душа вечна, – хмуро ответил Вэньи. – Я давно не стремлюсь освободить Хаоса и не восхищаюсь действиями нового Короля. Все, чего я хочу, – жить в спокойствии.

– Да неужели? – не поверил Вэнь Шаньяо. – Хочешь сказать, это не ты приказываешь Вэнь Хояню следовать за Королем Бездны и прислуживать ему?

– Я… – Тоу Цанбай неуверенно замер, и его брови сошлись к переносице. – Я виноват, но лишь в том, что вбил в голову Вэнь Хояня иглы.

– Чтобы похоронить секту? – холодно уточнил Вэнь Шаньяо, снова наставив на него меч.

Лезвие коснулось подбородка Вэньи, и тот поднял голову.

– Это из-за тебя произошел раскол, ты своими приказами заставил убивать невинных!

– Я думал, так будет лучше…

– Для кого? Для тебя? – выплюнул Вэнь Шаньяо, и его глаза загорелись желтым светом с белыми огоньками. – Ты попытался избавиться от нас, словно мы какая-то вещь… Из-за тебя секта лишилась статуса клана! Из-за тебя нас прозвали убийцами! Не удивлюсь, если ты и был тем, кто распространял о нас эти слухи!

Вэньи не ответил, лишь отвел взгляд, и Вэнь Шаньяо понял, что попал в точку. Все это время Вэньи был у него перед носом! Он даже убил его дважды, совершенно не догадываясь о настоящей личности наследника!

– Почему ты заставил меня перерождаться столько раз? Лишь для того, чтобы я разрушил Байсу Лу и остальные кланы?

– Сперва… так и было задумано. Вот только ты и настоящий Шаньяо поменялись местами, и цикл оказался замкнут: после каждой твоей смерти все возвращалось назад и начиналось по-новой. Я пытался вырваться из этой петли, но каждый раз терпел неудачу, – тихо признался Вэньи. – Не думал, что когда-нибудь этот цикл наконец завершится.

– Что же заставило тебя в этой жизни отказаться от уничтожения кланов?

– Я принял это решение еще в прошлых жизнях, – вынужденно признался Вэньи. – Чем уничтожать кланы, будет лучше похоронить секту – мои позор и бремя, что не дают мне покоя.

– И что еще я ожидал от тебя? Раскаяния? – поморщился Вэнь Шаньяо. – Было бы слишком наивно полагать, что, даже будучи в человеческом теле, ты начнешь понимать людей.

– Для чего ты здесь? Убить меня?

– Думаешь, я все это время тебя выслеживал? – с пренебрежением фыркнул Вэнь Шаньяо. – Я собираюсь возродить Шанбинь. Главы кланов одобрили мое решение, осталось дело за императором.

– Возродить… Шанбинь? – переспросил Тоу Цанбай так, словно от удивления даже позабыл о боли.

– Видишь ли, нам надоело жить под гнетом лживых слухов, с вечным страхом, что нас поймают и убьют. Мы, в отличие от тебя, устали прятаться.

– Не думал, что секта решится на такое, – пробормотал Вэньи, подняв на него глаза, и усмехнулся. – Думаешь, императору есть дело до секты или кланов? Он даже не станет тебя слушать – ему приятнее напиться в обществе наложниц. Все решения за него принимают министры, он же порой не в состоянии даже связать пары слов.

– А если я скажу, что заполучил меч Цзинь Хуэя?

Тоу Цанбай застыл, с недоверием смотря на Вэнь Шаньяо, будто не зная, шутит тот или говорит правду.