Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 78 (всего у книги 336 страниц)

49: Зимние испытания

Провинция Джорат, империя Куур.

Три дня с тех пор, как Турвишар педантично исправился

Джанель хихикнула:

– Ну, не будь так строг к Барамону, Коун. Наши планы раскрыл совсем не он.

Нинавис фыркнула и закатила глаза.

– Не он? – Коун выглядел смущенным. – Но я узнал, что вы делали именно из-за него!

– Да, – согласилась Джанель, – но помнишь, Релос Вар не хотел, чтобы ты что-то рассказывал. Нет, боюсь, от игры отказался кое-кто другой.

– Кто? – спросил Кирин.

Джанель потянулась за напитком:

– О, должно быть, это была я.

Рассказ Джанель.

Ледяные Владения, Йор, Куур

Когда Суллес произносит заклинания, ее глаза становятся голубыми. Конечно, это относится не к каждому заклинанию, имейте это в виду, а только к тем чарам и в тех случаях, когда она играет с чьим-либо разумом. Как будто в эти драгоценные секунды старуха по имени Вирга не может не показать живущую в глубине нее богиню. Я научилась замечать явные подсказки, но, учитывая, что никто другой так и не научился, я ловлю себя на мысли – могу ли я видеть знаки лишь из-за того, что сделала со мной Сулесс.

Сулесс оказалась хорошим учителем, но я ненавидела ее уроки. С каждым разом в мою душу просачивалось все больше королевы-колдуньи, все больше ее заразы захватывало мой разум. Поэтому, насколько это возможно, я старалась учиться в другом месте. Я изучала книги, занималась с Коуном и даже присутствовала на уроках Турвишара для Отвергнутых, как стали называть себя бывшие жены Каэна. Они по праву могли собой гордиться. С тех пор как они начали учиться у Ксиван, ее неустанные тренировки превратили их из стайки скучающих, избалованных пленниц в настоящую боевую силу.

А вот йорские мужчины в это… не верили. Они были совершенно не в состоянии понять или поверить, как эти женщины, которые всего несколько лет назад были просто красивой мебелью, могли превзойти их в скорости, силе и свирепости. Они не знали, что женщины разработали собственные заклинания, которые помогли им повысить физическую силу до сверхъестественного уровня.

Основой для них послужили истории, которые я рассказывала о своей силе Талее. Она пошла к Байкино, которая выяснила, как заставить заклинания работать. А затем Байкино научила этому тех женщин, что были способны обучаться.

Как выяснилось, таких было большинство.

Однако ни один мужчина не предложил отправить Отвергнутых на поле боя. Женщины стали талисманом на удачу, милым аксессуаром для Достопочтенного, которым он пользовался во время приемов гостей – так же, как и мною. Женщины-воины одновременно и шокировали, и восхищали прибывающих членов королевских семей. Для женщин изготовили специальные доспехи, подчеркивающие их женственность – не более практичные для выживания в мороз, чем старые платья. Не могли они спасти и от ударов мечом – там были слишком большие декольте, и они слишком открывали ноги. Тем не менее слухи ползли. Может быть, это пошло и на пользу, когда до отдаленных йорских деревень дошли слухи о воительницах Достопочтенного.

Может быть.

Я обучалась вместе с ними. Турвишар Де Лор оказался отличным учителем, однако меня всегда нервировало то, как он легко понимал, что именно нужно сказать или сделать для того, чтоб я могла изучить заклинание. Он просто вертел книгу в руках, что-то говорил, рассказывал, что я делаю не так, – и в результате я внезапно все понимала.

Ажен Каэн становился все более нетерпеливым и темпераментным. Он был уверен, верил, что победа над Джоратом дастся ему легко, а вместо этого попал в какую-то трясину. Эйан’аррик нападала на все большее число деревень, но еще больше селений пустело еще до ее прибытия. «Жрецы» Черного Рыцаря – посвященные Безымянного Бога – начали распространять символ воздуха, отчего лицианский газ, который Сенера использовала против Мерейны, стал ненужным. Сенера начала сталкиваться с джоратцами, использующими талисманы для защиты от магии. Неспособность Каэна – точнее, неспособность Релоса Вара выследить лидеров повстанцев, вызывавших столько проблем, просто выводила герцога из себя. Он огрызался и гневался на всех.

Но отправлять Эйан’аррик в Джорат герцог не перестал.

Несколько лет подряд, после того как я впервые поклялась в верности герцогу Ажену Каэну, он продолжал проверять меня. Я возненавидела эти проверки, но он никогда не просил меня делать что-либо слишком предосудительное; например, меня не отправляли в Джорат с Сенерой. Я была символом его грядущего правления: джоратка, подчиняющаяся приказам йорца. Это было его обещание того, что грядет для всех, кто сомневается в своем герцоге. Я доставляла сообщения в дома кланов – просто чтобы меня видели. Я носила кольца Каэна в волосах и драгоценности Релоса Вара у завязок красного плаща, который был слишком тонок, чтобы защитить от холода кого-то другого. Йорские придворные и аристократы стали называть меня Дионо Томай, или Красный Рыцарь, и я до сих пор не уверена, что это комплимент. Подозреваю, что нет.

Затем настал день, когда герцог Каэн попросил меня сделать нечто более серьезное, а не только бегать по поручениям.

– Я хочу, чтоб ты очистила тюрьму, – сказал мне герцог за игрой в зайбур. – Ксиван не хочет тратить на это время, но там стало слишком многолюдно.

Я замерла, а затем склонила голову набок:

– Вы хотите, чтобы я освободила заключенных? – Я надеялась, что неправильно поняла, что он сказал.

Он фыркнул:

– Я хочу, чтобы ты их казнила.

Я очень хорошо помню этот момент. Запах горящего дерева от расположенного неподалеку камина смешивался с запахом стоящего рядом с нами, на подносе, пряного чая с маслом. Лампы магического света отбрасывали желтое сияние, сверкавшее на бриллиантах в густой белой бороде герцога. Я уставилась на него, и он улыбнулся.

Ажен Каэн точно знал, о чем он меня просит. Он усложнял свои проверки. Могла бы я убить ради него? Не просто сразиться за него, а предать кого-то смерти лишь потому, что он сказал мне сделать это?

Я склонила голову, передвигая фигурку:

– Вы хотите, чтобы я сделала это напоказ?

– Нет, с этим прекрасно справятся и сами мертвецы. Я прикажу нескольким людям помочь тебе, если потребуется.

Что означало, он прикажет нескольким солдатам убедиться, что я выполняю приказ, а затем доложить ему об этом. В конце концов, разве может быть хорошим тест, результат которого нельзя проверить?

Я сняла с доски его фигуру бога-короля.

– В этом вся суть.

Он хмуро посмотрел на доску.

– Разумеется.

На следующий день я спустилась на тюремный уровень – до Весенних Пещер по-прежнему было далеко – и поняла, насколько тяжелым будет испытание.

В отличие от Джората, в Йоре действительно есть тюрьмы. Или, по крайней мере, в Ледяных Владениях есть подземелье – такое же тоскливое и жалкое, как и все, с чем я сталкивалась за пределами самого Загробного Мира. Несмотря на слова Каэна, темница не была слишком многолюдной – он никогда не оставлял заключенных в живых достаточно долго для того, чтоб камеры переполнились. Речь шла не о казни заключенных. Речь шла о том, чтобы посмотреть, смогу ли я казнить заключенных.

Я, конечно, не новичок в смерти, но убийство кого-нибудь в бою и казнь безоружного, связанного и беспомощного, весьма отличаются друг от друга.

Осужденными были политические инакомыслящие, которые слишком открыто высказывались против правления герцога или иным образом выступали против него. Я понятия не имела, судили ли их, но подозревала, что нет.

Это была дюжина мужчин и женщин, как мне показалось, йорцев, одетых в те же платья, в которых они были арестованы. Судя по их виду, их не вытаскивали при аресте сонными из постели – все они были одеты в меха, сапоги, то есть обычную йорскую одежду на случай холодов. Поскольку подземелья дворцов не отапливались, им разрешили остаться в том, в чем они были. По-видимому, Достопочтенный не хотел, чтобы они замерзли до смерти, прежде чем их можно будет казнить.

Это навело меня на мысль.

Я жестом подозвала людей, которых Каэн отправил в качестве моего эскорта, благо их главного, Хедрогу, я знала еще со времен поездок в кланы.

– Капитан, забирайте их из камер и следуйте за мной.

– Куда мы направляемся? – Хедрога казался настороженным.

Интересно, что ему приказали на случай, если я откажусь казнить людей?

– В питомник, – ответила я.

Глаза солдата расширились.

Слабые и избитые заключенные едва сопротивлялись, когда их вытаскивали из камер. Если их и кормили, этого явно было недостаточно.

Возвращаясь вместе с остальными на главный уровень, к питомнику, я изо всех сил хранила невозмутимое выражение лица.

Конечно, то, что йорцы называли питомником, в любом другом месте называлось бы конюшней. Хотя большинство путешествий в Ледяных Владениях и обратно происходили с помощью Привратного Камня, основная дорога все равно вела к подножию пирамиды. Обычно люди путешествовали на животных, более приспособленных к холоду, чем лошади, – на снежных гиенах и ледяных медведях. Конечно, на них не ездили верхом, но упряжки гиен или медведей часто тянули сани или фургоны по заснеженной сельской местности.

Питомник был владениями Сулесс (или, скорее, Вирги). Она дрессировала и заботилась о животных герцога. Как бы ее ни презирали, но то, что она в этом преуспела, признавали многие.

Огромный зал был построен из того же черного камня, что и дворец, но воздух здесь был наполнен ароматом черного мускуса, смешивающегося с запахом крови, потрохов и льда. Хохот гиен и рычание медведей смешивались со скрипом кожи и резким щелканьем челюстей.

Я жестом подозвала дрессировщика:

– Запрягай повозку с медведями.

– Ты должна казнить пленных, – напомнил мне тот же солдат.

Я повернулась к нему:

– Йорцы способны терпеть холод, но даже у вас есть свои пределы. Я оставлю их замерзать снаружи. Или этого недостаточно, чтобы их казнить?

Солдат бросил обеспокоенный взгляд на выход. Ему явно не хотелось идти на улицу, как я и планировала.

Заключенные услышали наш разговор и начали паниковать. Все они были связаны, но некоторые начали открыто умолять сохранить им жизнь. Другие расплакались.

– Просто убей их здесь! – рявкнул кто-то.

Я уставилась на говорившего:

– Ты мне приказываешь?

– Нет, просто… – Он умоляюще глянул на капитана Хедрогу: – Нам нужно будет переодеться в наши зимние меха.

Я собиралась предложить им пойти переодеться (что дало бы мне время, чтобы вывести пленников самостоятельно), когда в дело вмешалась Вирга.

– Или вы можете отпустить ее одну, – предложила она, подходя. – Что она может с ними сделать? Помочь им сбежать в горы? Отвести в теплое место? Посмотрела бы я, как она это сделает. – Старуха повязала тряпку на голову, скрывая отсутствующий глаз. Понятия не имею, что она с ним сделала, но это и к лучшему.

Капитан Хедрога начал было протестовать, но Вирга впилась в него взглядом. Единственный глаз на мгновение вспыхнул синим льдом.

Хедрога замолчал.

– Это ты верно подметила.

Вирга оскалила острые зубы:

– Как и всегда, дорогуша.

Я с трудом подавила дрожь. Я уже видела это мерцание ледяных глаз – Вирга только что использовала на стражнике чары. Герцог Каэн запретил плененной богине делать очень многое – например, она не могла причинить вред его семье, – но если бы он вообще запретил ей применять магию, она бы была для него попросту бесполезна.

Но что я могла сказать? Сейчас она мне помогала.

– Я скоро вернусь, – заверила я капитана Хедрогу. – Это не займет много времени.

Он даже не взглянул на меня. Он по-прежнему, не отрываясь, смотрел в льдисто-синий глаз Вирги. А его люди, казалось, ничего не заметили.

Погонщики животных подготовили для меня двух больших медведей – я предпочитала их гиенам. Медведи были по-своему ужасны – они вполне могли убить кого-нибудь просто случайно, – но им нравилось, какой теплой я была и насколько хорошо чесала их за ушами. Такая поездка, конечно, была несравнима с катанием на лошадях, но в Загробном Мире я почти каждую ночь тайно ездила с Арасгоном, так что разницей я не возмущалась.

Едва заключенных погрузили в повозку, мы тут же отправились в путь – я изо всех сил старалась не обращать внимания на крики пленников.

Самым сложным во время путешествий по зимним пейзажам Йора было вовсе не то, что вокруг царил холод. Я уже давно научилась нагреваться настолько, чтобы предотвратить обморожение. Нет, трудность заключалась в том, чтобы сохранить это тепло внутри. Если позволить себе излучать тепло, то я мгновенно оказывалась в ледяной воде, размораживая оборудование, которое лучше работало в замороженном виде, или проваливалась сквозь сугробы и ледяные покровы, становившиеся нестабильными. В этом пришлось убедиться на собственном горьком опыте.

Главный тракт представлял собой не столько дорогу, сколько ряд высоких столбов, воткнутых в землю и возвышающихся даже над самыми страшными зимними сугробами. Выехав по нему, я повернула на юг, отъехала несколько миль в сторону от дороги и остановилась.

Пока мы ехали, я зачаровала несколько монет. Я бы предпочла использовать камни, но найти голую землю зимой весьма маловероятно, так что пришлось обойтись монетами. К счастью, Достопочтенный не скупился на металл, так что, к моему удивлению, у меня было что тратить.

И благодаря Сулесс у меня в рукавах было еще несколько трюков. Остановив фургон, я распахнула дверцы и, отступив на шаг, вытащила меч.

– Выходите, – сказала я, – и я все объясню.

Они смотрели на меня с нескрываемым страхом.

– Я не хочу вас убивать, – сказала я. – Можете выйти, и я объясню, что нужно сделать, чтобы выжить, или оставайтесь там, где вы есть, и у меня не будет выбора, кроме как выполнить приказ Достопочтенного. Выбор за вами.

Люди постепенно вышли на снег и растерянно смотрели, как я протягиваю им монеты. Еще сильнее их смутило тепло, исходящее от металла.

– Держите их при себе. Они уберегут вас от холода. – Я указала на юг: – Направляйтесь между этими двумя горами. Проход между ними приведет вас на юг. Вы окажетесь в Толамере. Придете туда, и вас будут ждать мои люди. Спросите женщину по имени Нинавис. Ясно?

Высокий, плотного телосложения мужчина с темно-синими волосами покачал головой:

– На то, чтобы добраться так далеко, уйдут недели. Даже если мы не замерзнем, что мы будем есть?

Я кивнула. К этому я тоже подготовилась, хотя меня и раздражало, что за это мне пришлось поблагодарить Сулесс. Я присвистнула, а затем издала лающий звук, похожий на смех.

Гиены отреагировали немедленно.

Но это были совсем не те снежные гиены, которых Сулесс держала во дворце. Это были дикие звери.

Я услышала их ответный лай вдалеке.

Гиены придерживаются строгой иерархии. Каждое животное в клане точно знает, кто в этой иерархии находится выше, а кто ниже.

Почти как в Джорате.

А на деле это означало, что для того, чтобы править всем кланом, мне нужно было просто доминировать над их королевой. Конечно, я могла отдавать животным лишь простые команды, но, думаю, этого будет достаточно, чтобы бывшие заключенные благополучно сбежали.

– Гиены выведут вас и добудут вам еду. Не нападайте на них. Не пытайтесь их трогать. Безопасность они вам обеспечат.

Полагаю, я не могла винить заключенных за то, что они выглядели испуганными и сильно нервничали. Многие из них помнили истории, которые им рассказывали их бабушки, держа их на коленях. Горячих монет и эскорта из гиен было достаточно, чтобы заподозрить меня в том, что я мать-колдунья. Я была не в том положении, чтобы поправлять их.

Закрыв дверцы фургона, я вернулась к медведям, встревоженным близостью клана гиен.

– Это лучшее, что я могу сделать для вас, – сказала я. – Удачи. – Я подтолкнула медведей, заставляя их вернуться во дворец.

Я не знала, справятся ли беглецы с дорогой, но думаю, они хотели бы воспользоваться этим шансом.

Когда я вернулась, казалось, что все поверили, что я казнила заключенных. А разве могло быть иначе? Солдаты доложили о случившемся Каэну, который, в свою очередь, казался весьма довольным.

Я думала, что мне все сошло с рук.

По крайней мере, какое-то время я в это верила.

50: Военные исследования

Провинция Джорат, Куурская империя.

Через три дня после того, как Турвишар признался, что на самом деле он не сын Гадрита Де Лора

– И что тебя выдало? – спросил Кирин.

Нинавис и Джанель обменялись долгими взглядами, а потом Джанель махнула рукой:

– Нет, это почти самый конец истории. Сначала нужно рассказать еще несколько эпизодов, иначе просто не будет смысла.

Брат Коун открыл новую главу своего дневника:

– Как бы то ни было, мы почти закончили.

Рассказ брата Коуна.

Ледяные Владения, Йор, Куур

Брат Коун как раз сидел в библиотеке, работая над заметками, когда Джанель вошла в комнату и проскользнула на место рядом с ним. Девушка нервно постукивала ногой по полу, что говорило о плохо контролируемой тревоге, как будто она едва сдерживала себя, чтобы не броситься бежать. Эти движения напомнили о Коуну о его лошади, и жрец поморщился.

Прошло много времени с тех пор, как они в последний раз ездили верхом. Удивительно, но Коун скучал по Облаку и надеялся, что тот, кто сейчас владел этим милым маленьким мерином, хорошо с ним обращался.

– Вам что-то было нужно? – после долгого молчания спросил Коун. Он видел Джанель не так часто, как хотелось бы, и был расстроен, осознав, что на самом деле не знает, чем она занимается.

Поручения для герцога. Тренировки с Отвергнутыми. Предположительно, передача посланий и секретов джоратским бунтовщикам. Не то чтобы он думал, что она расскажет ему о последнем из упомянутого, но они очень давно не разговаривали, и это было грустно.

Джанель нахмурилась:

– Ты отправил мне сообщение, помнишь? – Она по-прежнему продолжала нетерпеливо притоптывать правой ногой.

– Ох. Пожалуйста, прекратите! – Он указал на ногу Джанель.

Она замерла:

– Извини. Так почему же ты хотел меня видеть?

– Ах да. Одну минуту. – Брат Коун встал и достал блокнот, одновременно снимая с него чары, из-за которых дневник выглядел скучным трактатом о генеалогических линиях огнекровок Южного Кёниса. – Приношу свои извинения, что это отняло у меня так много времени, но исследование было слишком трудным. Я исследовал боевую магию Куура – если бы мне хоть что-то снилось, у меня были бы жуткие кошмары, – но я, наконец, добился некоторого прогресса.

Джанель выпрямилась:

– Коун, я просила тебя разобраться в этом много лет назад.

Он помолчал, задаваясь вопросом, не занимался ли он совершенно ненужной работой.

– Может, вы добились каких-нибудь успехов самостоятельно?

Ее губы сжались:

– Нет.

Он кивнул:

– Честно говоря, я не удивлен. Также у меня есть некоторые предположения относительно того, почему вы хотите узнать о военных проклятиях… – Он сделал паузу, многозначительно глянув на нее. Джанель намеревалась завоевать расположение герцога, сняв проклятье с Весенних Пещер. По крайней мере, такова была его теория.

Она жестом велела ему продолжать.

– … в итоге я решил, что вы ищете способ защититься от руды под названием разаррас. Вы, конечно, уже знаете, как защититься от лицианского газа – синего дыма – с помощью воздушного знака, но разаррас отличается от него. Куур выпустил этот кошмар, не имея возможности противостоять его эффектам. Магам было просто все равно. Поскольку Куур знал, как лечить повреждения, вызываемые газом, пострадавшие на стороне Куура могли быть либо исцелены, либо списаны на военные потери.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты сейчас сообщаешь плохие новости и дальше должны быть хорошие!

– Я смог найти несколько методов защиты от воздействия металла. В нескольких отчетах говорится, что риски, связанные с его воздействием, могут быть блокированы, ну, другими металлами. Достаточно плотные металлы, такие как золото или свинец, наиболее эффективны, но камень тоже способен остановить распространение яда. Именно поэтому не заражен весь замок. Хотя я все-таки беспокоюсь о нашем водоснабжении. Это только вопрос времени, когда яд попадет в водоемы…

– Коун. – Джанель накрыла его ладонь своей. – Есть ли способ убрать его?

– Да, но для этого потребуется магия трансмутации, а она нелегка для изучения или создания. Большинство магов, или даже волшебников, никогда этому не учатся. В первую очередь нужно отменить магию, использованную для создания этого металла, а кроме того, нужно что-то сделать с этим ведьминым дымом. Если только мы не планируем вытатуировать этот символ на лбу у каждого жителя Йора. – Он замолчал, встревоженно глядя на нее. – Я… э-э… это не относится к тому, чем я постоянно занимаюсь. К тому же это будет продвигаться очень медленно, я и сам могу отравиться. Обычно я работаю с плотью и…

– Все в порядке, – сказала она. – Я и не думала, что ты будешь этим заниматься. Я сама все сделаю.

Коун уставился на нее:

– Что? Джанель, вы не так уж хороши в магии.

Она подняла бровь:

– Откуда тебе знать?

– Я не думал, что Турвишар так далеко продвинулся в ваших уроках, вот и все. – Он закашлялся, чувствуя себя неловко.

Она явно чувствовала себя неловко, но тут же сменила тему:

– Хочешь сказать, что если я оденусь в плотную металлическую броню и спущусь в пострадавшие пещеры, то у меня будет достаточно времени, чтобы преобразовать там камни? И ты сможешь исцелить меня от тех повреждений, которые все-таки возникнут?

– Джанель, вы не сможете этого сделать.

– Разве? Почему же ты тогда мне об этом рассказываешь – разве не для того, чтобы я попыталась?

– Может, в конце концов вы бы и смогли этому научиться… – Коун сглотнул комок в горле. – Я не преувеличиваю опасность. Этот металл убивает. Люди, отравленные им, умирают в страшных мучениях. Если и есть способ безопасно избавиться от этого, то он никому не известен.

– Даже Вирге?

Он покачал головой:

– Вам не кажется, что если бы она знала, то Каэн просто бы приказал ей убрать все это?

Она нахмурилась:

– В твоих словах есть смысл. Он бы спросил ее, может ли она. Или, если уж на то пошло, он бы спросил об этом Релоса Вара.

– Верно. Что означает, что ни один из них не способен на это.

– Или Релос Вар мог просто не захотеть это делать. Он может таким образом держать Каэна алчущим и мстительным, напоминать йорцам, за что они ненавидят Куур, – и это вполне соответствует целям Релоса Вара. Если бы он просто устранил проблему, йорцы могли бы утратить цель.

Это заставило Коуна задуматься. Он знал, что союзники Каэна не всегда заслуживали доверия, – он часто задавался вопросом, почему Каэн вступил в союз с семьями Де Лор и Де Мон. Но Коун никогда не думал о том, что у Релоса Вара и Каэна могут быть совершенно разные цели.

– Джанель, – сказал Коун, – я всегда предполагал, что у вас огромный магический талант, но тому, что вы предлагаете, люди учатся годами.

– Да, я жульничаю. – Выражение ее лица стало горьким.

– Вы? – Он жаждал объяснений.

Она встала и похлопала его по плечу:

– Тебе придется поверить мне на слово. Есть какие-нибудь книги, которые я должна посмотреть? Практики, благодаря которым я могла бы прийти в правильное духовное состояние?

Он кивнул:

– Да, я собрал все заметки, которые смог найти по этому вопросу. – Он протянул ей стопку, в которой находились все материалы.

– Спасибо. – Она собралась уходить.

– Джанель…

Она остановилась в дверях:

– Да?

– Мы должны поговорить о том, что происходит в Джорате.

Ее улыбка стала… дикой. У Коуна мурашки побежали по телу. Где он видел эту улыбку? Явно не на лице Джанель.

– Нет, – сказала она. – Не думаю. Ты говорил, что можно использовать плотный металл, чтобы защитить себя от этой ядовитой руды. Полагаю, речь шла не о щите…

Коун покачал головой:

– Оно должно полностью закрывать тело. Как костюм. Возможно, доспехи. Это должно быть что-то изготовленное на заказ… и дорогое.

Джанель задумчиво прикусила губу.

Брат Коун вздохнул:

– Вы действительно думаете, что можете научиться трансмутировать руду разаррас?

Она встретилась с ним взглядом:

– Турвишар знает, как это делать.

Коун откинулся назад, чувствуя себя невероятно глупо.

– Я… О, звезды. Верно. Вероятно, он действительно знает. Мне это даже в голову не пришло. – Он вскинул руки: – Хорошо. Отлично. Подумайте о том, как заручиться его поддержкой при изучении этого заклинания, а я посмотрю, где можно раздобыть для вас совершенно особые доспехи.

Пришел черед удивляться Джанель:

– Как, во имя всех небес, ты планируешь это сделать? Или ты учился кузнечному делу, пока я была занята?

Коун усмехнулся:

– Увидите.