Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 126 (всего у книги 336 страниц)

95. Королева гиен

(История Тераэта)

– У вас есть доказательства? – спросил Док, подавая женщинам чай.

На чае настояла Валатея, сразу после того, как довольно сварливая Хаэриэль вылечила муравьиные укусы у Талеи.

Сенера провела рукой по лицу.

– Неужели ты всерьез думаешь, что мы придумали бы такую нелепую историю и вторглись в Манол всего лишь втроем, если бы это была неправда?

– Как бы странно это ни звучало из моих уст, но я им верю, – сказал Тераэт. – Хотя я не могу не заметить, что твой знак не сработал.

Ксиван нахмурилась.

– Да, это проблема. – Она потерла горло в том месте, где Валатея закрыла ей рану. Теперь, когда она убрала Уртанриэль, она снова выглядела как живая, дышащая женщина, но от этого ее раны казались только ужаснее.

– Я и не говорила, что он сработает, – запротестовала Сенера. – Я сказала, что он может сработать. Как оказалось – нет. Придется придумать что-нибудь другое.

– Как можно изгнать богиню? – спросила Талея. – О, этот чай превосходен. Спасибо.

– Конечно, дорогая, – вздохнула Валатея. – Как бы нам ни хотелось обсудить, что делать, мы действительно не можем здесь оставаться. Боюсь, что здесь немного грязновато.

Тераэт подумал, что у нее прекрасный дар преуменьшать. Возможно, чувства Хаэриэль были немного задеты тем, что она была одной из первых, кого вывели из драки, но это был своего рода комплимент; Сенера просто решила, что она была вторым по опасности человеком, а самым опасным был Док.

Он же сидел в стороне, печально рассматривая сломанное ожерелье Разрубателя Цепей.

– Вероятно, он должен был со временем оправдать свое название. Хотя пятьсот лет – неплохой срок.

– Мы все исправим, – пообещала Валатея.

На этот раз Хаэриэль не стала удерживать Коготь – в основном потому, что Коготь снова решила вести себя непредсказуемо и не убежала, когда у нее появилась такая возможность. Она снова заявила, что все еще верна Хаэриэль.

Тераэт даже начал восхищаться способностью Коготь убеждать людей, что она слишком полезна, чтобы ее уничтожить.

– Хорошо, – сказала Сенера. – Я предлагаю временное перемирие, пока мы не найдем и не разберемся с Сулесс.

– Ты работаешь на Релоса Вара, – напомнил ей Тераэт.

– Именно поэтому я склонна принять ее предложение, – вздохнула Хаэриэль.

Тераэт фыркнул:

– Что? Релос Вар предал нас в Атрине. Из-за Релоса Вара сейчас бодрствует Вол-Карот, и это именно из-за него нам нужно сейчас проводить Ритуал Ночи.

Хаэриэль махнул рукой:

– О, ты, разумеется, ошибаешься.

– Я совершенно не ошибаюсь, Ваше Величество.

– Разве имеет значение, на чьей мы стороне? – спросила Талея. – Мы все хотим помочь Джанель. Или, по крайней мере, никто из нас не хочет, чтобы Сулесс сбежала.

Ксиван окинула остальных взглядом:

– Независимо от того, как вы относитесь к этому волшебнику, мы здесь не как ваши враги.

У входа в ферму раздался сигнал тревоги.

– Ты приказал всем эвакуироваться? – спросила Валатея у Тераэта.

Он кивнул:

– Всем, кроме нескольких стражей. Так что мы можем предположить, что случилось что-то ужасное.

Хуже всего, конечно, было то, что Сулесс не просто сбежала в теле Джанель – она еще и сдала всех властям. Что, по-видимому, было в ее стиле. Они не знали, что именно она рассказала, да и вообще была ли она в курсе нынешнего политического климата, но Сенера заверила их, что Сулесс без труда придумает историю, которая сможет привести всех в ярость.

Все, кроме нескольких стражей, скрылись, и остались лишь Тераэт, Хаэриэль, Валатея, Док, Коготь, Сенера, Ксиван и Талея – лишь потому, что, в отличие от рабочих, им нельзя было появляться на улице. Иллюзиями можно было скрыть всю группу, но казалось проще остаться, обсудить свои планы и уйти только в том случае, если их текущее местоположение станет известно. Нет смысла покидать отличное убежище, если в этом нет необходимости.

К сожалению, необходимость появилась.

Конечно, новые пришелицы и не были объявлены в розыск, но их вполне могли опознать как нарушителей границ. Кроме того, никто из них не имел ни малейшего представления о том, как быстро ванэ устранят повреждения барьерных роз, так что, если бы они попытались воспользоваться вратами, чтобы уйти, могло получиться так, что они не смогут вернуться. Это делало открытие врат, да и просто побег из Манола, весьма непрактичным решением. Если время будет не на их стороне, ванэ вполне могут застрять за пределами джунглей Манола, не имея возможности вернуться в здание парламента до начала обсуждения. Тогда Келанису даже не придется их убивать.

– Дорогой, – обратилась Валатея к Доку, – ты не мог бы мне помочь?

Тераэт не видел, что именно сделал его отец, но королевские гвардейцы, заполнившие улицы фермы, принялись гоняться за призраками, крича, что те пытаются скрыться. Один за другим нападающие падали на отравленные шипы, созданные Валатеей, или в дыры в платформах, которые открывались и закрывались достаточно быстро, чтобы схватить сопротивляющихся солдат в деревянные объятия. Убивать солдат никто не собирался, даже если бы могли этого добиться, – к тому моменту, как путешественники попадут в Парламент, подобные действия будут плохо на них отражаться. Валатея прекрасно в этом разбиралась.

Ксиван повернулась к Сенере:

– Ты сказала, давайте сперва разберемся с Хаэриэль и Теринделом. А еще ты сказала, что они самая большая опасность.

Сенера нахмурилась:

– Откуда мне было знать? Имя Всего Сущего не может видеть дальше своего собственного творения. У него слепые пятна размером в тысячелетия. Никто не говорил мне, что опасна жена короля Териндела.

Валатея просияла.

Тераэт вздохнул:

– Мне очень не хочется прерывать ваш анализ того, почему ваша стратегия нападения провалилась, но мы не можем здесь оставаться. Скоро прибудут новые охранники, так что, как и предполагала Валатея, это убежище официально больше не является безопасным.

– Так куда мы пойдем дальше? – Хаэриэль, казалось, была не в восторге от текущего хода событий.

– Я знаю, как мы можем найти место, чтобы спрятаться, – предложила Коготь.

– Этот план предполагает, что ты наугад выбираешь человека, преследуешь его до дома, убиваешь и захватываешь их дом? – уточнил Тераэт.

– О, так ты уже этим занимался?! Я знала, что ты мне понравишься.

– Возможно, я знаю одно место, – предположила Валатея. Она склонила голову к Доку. – Может, Лефоарнан?

Док скорчил гримасу:

– Прошло пятьсот лет. Я уверен, что они все еще…

– Нет, нет, – выпалил Тераэт раньше, чем понял, что ему лучше молчать. – Давайте поищем другое место. – И лишь произнеся эти слова, он понял, что выдал себя. Разве можно так реагировать на то место, которого уже не существует?

Валатея подняла бровь:

– Значит, он все еще работает.

– Лефоарнан? – Хаэриэль поджала губы. – Об этом я как-то не подумала. Но это рискованно. Туда приходят и уходят очень много людей. – Она помолчала. – Полагаю, мы могли бы надеть маски.

Тераэт прикрыл лицо рукою. Никогда в жизни ему так сильно не хотелось что-то делать.

– Так вот каково это – быть Кирином. Мне всегда было интересно.

– Кто-нибудь может объяснить, о чем речь, людям, которые здесь никогда не бывали? – мягко спросила Ксиван.

Коготь слишком стремилась быть человеком, объясняющим все:

– Лефоарнан – это бархатный дом.

– О, не говори глупостей, дорогая, – пожурила ее Валатея. – У нас в Маноле нет бархатных домов. Лефоарнан – секс-клуб.

Глаза Сенеры сузились:

– Ты шутишь.

– Ох. О, как бы мне хотелось, чтобы так и было. – Тераэт посмотрел на отца. – Полагаю, не покидая комнаты, я бы мог пережить это, сохранив рассудок. Возможно.

Самое ужасное во всем этом было то, что Тераэту нравился Лефоарнан. Он был бы в восторге от возможности показать Кирину, или Джанель, или, что еще лучше, Кирину и Джанель многочисленные удобства курорта. И вот он идет в Лефоарнан, и рядом с ним нет никого, с кем он мог бы наслаждаться пребыванием там.

Он вздохнул. По крайней мере, это поможет ему сосредоточиться.

Если разобраться, Лефоарнан даже не был секс-клубом. Да, определенно были части курорта, где это было весьма легкодоступно, но остальные здания были посвящены тщательно продуманным ваннам (возможно, там тоже изредка занимались сексом), массажным салонам (и там), впечатляюще продуманному саду (ну ладно, и там), театрам (ага), столовым, спортивным аренам, игровым комнатам, музыкальным залам и музеям. При желании здесь можно было провести довольно много времени, ни разу не увидев никого обнаженным.

Ну и что тут смешного?

Тераэт был бы всем этим крайне недоволен, вот только он обнаружил, что слишком сильно беспокоится о Джанель, чтобы обращать на это внимание. Сенера воспользовалась своим Краеугольным Камнем и вернулась с крайне тревожной информацией о том, что Сулесс, а значит, и Джанель теперь находятся во дворце.

Очевидно, она поспешила прямо к королю Келанису.

– О, он пожалеет об этом, – сказала Талея.

Для того чтобы все обсудить, Тераэт, Сенера, Талея и Ксиван собрались в общей зоне их люкса. Тераэту хотелось, чтобы к ним присоединились Док, Валатея и Хаэриэль, но они готовились к испытанию. Они не могли позволить ничему отвлечь их от предстоящих парламентских слушаний, и это было вполне понятно, хотя и не нравилось Тераэту.

Тераэт не знал, куда делась Коготь, но остальных это, кажется, не волновало, поэтому не стал спрашивать.

– Мне все равно, пожалеет он об этом или нет, – сказал Тераэт. – Мне нужна только Джанель.

– Мы все хотим ее вернуть… – Странное выражение промелькнуло на лице Сенеры, и она огляделась, словно проверяя, не заметил ли кто-нибудь, что она сделала что-то неловкое[673]. Она покачала головой. – Знаешь, чем скорее все это закончится, тем скорее я смогу вернуться домой. Мне было приказано помочь убить богиню-королеву, а не спасать куурских мятежников.

Тераэт глянул на нее, и его губы скривились. Сенера была ему весьма интересна. Он знал, чем она занималась в Атрине, и знал, на кого она работала. Он совершенно серьезно относился к мысли, что не может ей доверять. Но даже с учетом сказанного он все равно знал, что может многому у нее научиться.

Обычно люди колеблются, когда им надо сделать что-то против своих друзей. Он бы не смог так поступить, а Сенера – вполне[674].

В итоге они разместились в нескольких коттеджах, расположенных в обширном поместье Лефоарнан, – в данном случае «коттеджи» означали большое количество зданий на деревьях, соединенных между собой изящными закрытыми лестницами и окруженных искусными рядами цветов. Это было совершенно безопасно, вдобавок очень красиво, да и вовсе предполагалось, что люди, остановившиеся здесь, вполне могут быть слишком заняты друг другом, чтобы наслаждаться остальными удовольствиями Лефоарнан. Им сказали, что они могут оставаться здесь столько, сколько пожелают, – или, по крайней мере, столько, сколько потребуется портье, чтобы понять, что ему заплатили не более чем иллюзиями Разрубателя Цепей.

Хотя технически ничто не мешало Тераэту воспользоваться иллюзиями и развлечься, он обнаружил, что удивительно не склонен воспользоваться этой возможностью. Ведь вполне реальная возможность случайно столкнуться с отцом, когда они оба окутаны иллюзиями и не могут узнать друг друга, всегда считалась предметом кошмаров, трагедий и самых черных комедий. Формально у ванэ не было табу на инцест. Формально. Реально все было иначе. Вдобавок он начинал чувствовать то же самое по отношению к Валатее. А по отношению к Хаэриэль это было бы невероятно неловко, особенно если Кирин когда-нибудь узнает. С Сенерой можно было даже не пытаться. Коготь исчезла; когда Тераэт сообщил об этом Хаэриэль, ему сказали, что ее послали на задание и ему не нужно знать подробности[675].

– Келанис не знает Сулесс так, как мы, – заметила Ксиван. – Есть ли способ проникнуть во дворец? Хотя я не уверена, что у нас бы что-то получилось, учитывая, что знак не сработал.

Сенера оторвала взгляд от стола, на котором она разложила множество бумаг, Имя Всего Сущего и свои принадлежности для рисования.

– Это сработало бы, если бы Сулесс была демоном. Нам нужно придумать план Б.

– Всегда есть план В, – сказала Ксиван.

Талея скорчила гримасу.

– Что за план В?

– Мы убьем Джанель. – Похоже, Ксиван не шутила.

Тераэт некоторое время серьезно обдумывал эту идею. Убийство Джанель вполне могло сработать, поскольку Таэна может вернуть ее с душой Джанель и без души Сулесс. Проблема была в том, что он не мог рассчитывать на то, что Таэна сделает это. Теперь, когда Сенера объяснила, как Джанель была посвящена (пусть и против ее воли) Сулесс, у Тераэта возникло неприятное подозрение, что Сулесс объявит Джанель одним из своих ангелов. Это была территория, зайти на которую не рискнул бы ни один из Восьми Бессмертных, как бы сильно Тераэт ни желал этого. А Таэна может быть слишком занята, чтобы добраться до Джанель раньше Ксалтората.

– Нет, – наконец сказал он. – Слишком много неопределенностей. Если не будет выбора, я согласен, но я бы предпочел, чтобы мы попытались найти другое решение.

Талея бросила на него разочарованный взгляд, и, кажется, она бы предпочла, чтоб Тераэт на это согласился.

– И в любом случае, – добавил Тераэт, – после покушения на короля охрана настолько усилена, что я почти уверен, что они обыскивают даже бабочек. – Он поерзал в кресле и уселся, перекинув ноги через подлокотник. – Будь я проклят, если так легко сдамся.

– Очень жаль, что никто не может просто отправиться в Загробный мир и привести Джанель обратно в ее тело, – сказала Талея. – Я имею в виду, что она может пересечь Вторую Завесу самостоятельно, верно? Она бы действовала как…

– Как демон, вселившийся в тело. – Тераэт приподнялся и повернулся к Сенере. – Я могу отправиться в Загробный мир…

– Ты имеешь в виду, совершить самоубийство, – поправила она.

Тераэт закатил глаза.

– Пусть так. Но я не могу ориентироваться, пока нахожусь там. У меня нет способа соотнести свое положение в Загробном мире с нахождением Сулесс в Мире Живых – даже если предположить, что я смогу найти Джанель. – Он закусил губу. – Загробный мир огромен.

– А как насчет того, что сделал со мной Релос Вар? – предложила Ксиван.

Тераэт помолчал и спросил:

– Поскольку меня там не было, не могли бы вы объяснить?

Взгляд Сенеры стал задумчивым, и она принялась жевать кончик своей каллиграфической кисти.

– Самое близкое, что мы можем сейчас сделать, чтобы воскресить кого-то – причем из-за Таэны, – при этих словах она бросила на Тераэта злобный взгляд, – это установить магический маяк, на который может пойти душа, затем схватить эту душу и запихнуть ее обратно в ее родное тело. Но поскольку тело мертво, связь получается… искусственной. Слабой. Так что в итоге получается кто-то вроде Ксиван. Без обид.

– Совершенно без обид! – Тераэт спустил обе ноги на пол, встал и принялся расхаживать по комнате. Он чувствовал себя до безумия полным энергии. Ему отчаянно хотелось что-то сделать, но ничто из того, что он делал обычно, он сделать не мог. – Это может сработать. Какую форму принимает этот маяк? Через сколько он сработает? Что тебе нужно, чтобы сделать его?

– Я могу создать его подобно символу, – сказала Сенера. – У меня уже есть необходимые запасы, а вот через сколько… У всех по-разному. Физическое тело Джанель должно по крайней мере несколько часов находиться в относительной близости от знака. Если бы это была какая-то другая душа, мне пришлось бы делать все возможное, чтобы вытащить ее на эту сторону Завесы, но Талея права. Джанель справится с этим сама.

– Но мы снова возвращаемся к проблеме невозможности проникнуть во дворец, – сказала Ксиван. – Мы не можем подобраться к ней достаточно близко.

Тераэт расхохотался. Конечно же!

– Слушание, – сказал он. – Мы можем сделать все на слушании.

Ксиван нахмурилась.

– Мы не можем быть уверены, что она придет.

– Нет. – Сенера указала кисточкой на Тераэта. – Он прав. Сулесс процветает на раздорах, предательстве и злобе. А это слушание? На фоне убийств братьев и сестер, дворцовых переворотов и споров о судьбе всего народа ванэ? Ожидать, что Сулесс останется в стороне, было бы все равно что просить Бунтарку устоять перед сочным стейком. Она не может не присутствовать, если только она не пленница Келаниса. – Она на мгновение задумалась, а затем покачала головой: – В чем я сомневаюсь.

Тераэт постучал ногой по земле, нервная энергия требовала выхода.

– Этот символ обязательно должен быть вырезан или написан на чем-то конкретном?

– Его можно изобразить на чем угодно, и он сработает. Подойдет даже простая бумага. Я нарисую его и оставлю одну маленькую часть незавершенной, и когда кто угодно – я, ты, кто-то еще – завершит его, он начнет призывать ее и нам останется только ждать.

– Хорошо. Это уже похоже на план.

– А если она не явится на слушание? – спросила Талея.

Тераэту хотелось бы, чтобы она не задавала таких вопросов, учитывая, что все и так знали ответ:

– Тогда перейдем к плану В.

96. Мировая рана

(Рассказ Кирина)

Я последовал за волшебником. На самом деле я понимал, что должен это сделать, и мне не хотелось видеть, на что он способен, стремясь обеспечить наше сотрудничество. Если бы он захотел нас убить…

Что ж, он был Гризтом. Если бы он захотел нас убить, мы были бы уже мертвы. Вся эта история с Таэной была милой и все такое, но я прекрасно знал, что есть способы «убить» человека, не отправляя его душу в Загробный мир.

Я забыл обо всем этом, едва мы прошли врата.

Гризт вызвал одно из своих радужных энергетических полей, очень похожее на поле, окружающее Арену в Столице.

– Не выходите из круга, – сказал он нам. – Вы не продержитесь вовне больше секунды или двух.

Вокруг все было… сковано льдом.

Хотя это не точное определение.

Представьте себе мир, покрытый льдом, но в тех редких местах, где свет достигал поверхности, все было алым, так что казалось, что лед создан из крови. Морозный запах был столь свеж и резок, что причинял физическую боль – холод здесь был столь глубок, что был за пределами всего, что я когда-либо испытывал раньше. Это был холод земель, которые никогда не видели весны, никогда не знали солнечного тепла, никогда, никогда не таяли. Это были земли, которые забрали бы все тепло, которое только смогли, у любого живого существа и оставили бы потом после себя лишь могилы и снег.

А впереди нас, в этой стране необъятной и тягучей алой зимы, лежала бездна.

Я понятия не имел, насколько глубока эта трещина, расколовшая землю, и на моих глазах куски этой земли – куски ледника, валуна, скальной породы – откололись и упали в гигантское ущелье.

– Это Разлом, – сказал Турвишар. Его глаза были широко распахнуты от ужаса.

Я моргнул, а потом снова посмотрел туда же. Я понял, что это действительно похоже на Разлом – огромная трещина, которая разделяла Загробный мир и которая, казалось, медленно продвигалась вперед, расширяясь…

– Это Рана Найтраула. – Гризт поморщился и вытер рот. – Это точка, где демоны ворвались в Мир Живых из Загробного мира, точно так же, как Разлом в Загробном мире – это точка, где они ворвались в нашу вселенную из своей. – Он оглянулся на нас. – Видите, она растет. И это никогда не прекратится.

Я почувствовал тупую боль глубоко внутри себя:

– Она крадет тепло.

– О, не просто тепло. Вообще все. Энергию всех видов. И материю. Другая вселенная, по-видимому, очень холодна, и это разрыв в самой ткани реальности. Наша вселенная медленно погружается в их вселенную. – Гризт покачал головой. – Даже демоны не хотят жить в своей вселенной. Я не уверен, что что-то вообще может там жить.

– Когда это началось? – Турвишар повернулся к Гризту, с трудом отведя взгляд от Раны.

– Как только появились демоны, – ответил Гризт. – Мы просто не понимали всей опасности. И даже позже мы думали, что демоны – это проблема, а не просто симптом. Мы думали так, даже когда это, – он указал на Рану, – ухудшилось настолько, что вынудило нас всех покинуть Найтраул и отправиться на другие континенты. Мы боролись с демонами, пытались что-то с ними сделать, но все испортили. Все это время эта катастрофа росла и будет расти до тех пор, пока, вероятно, не уничтожит всю проклятую вселенную. Хотя к тому времени мы будем уже далеко.

Я чувствовал холод даже сквозь его магический барьер. Красный свет придавал всему ужасный оттенок, который, казалось, подчеркивал всю опасность этого места.

Я глубоко вздохнул и тут же пожалел об этом, холод пронзил мои легкие подобно кинжалам.

– А Вол-Карот?

– Релос Вар в конце концов объяснил мне. Все запутанно, но… – Волшебник пожал плечами. – Практично. Очень практично. Мы почти уверены, что Рана может быть закрыта только с другой стороны, и для этого потребуется огромное количество энергии. Поэтому Вар должен был создать что-то способное удерживать столько энергии. Что-то способное к точному контролю, необходимому для правильного использования.

Я закрыл глаза, чувствуя, что меня тошнит:

– Бьюсь об заклад, этому ублюдку и в голову не пришло попросить меня о помощи.

Гризт фыркнул:

– А ты бы сказал «да»?

Я закатил глаза:

– Мы никогда этого не узнаем, верно?

– И я предполагаю, что Вол-Карот останется по другую сторону Раны, как только она закроется, – сказал Турвишар.

Наши глаза встретились. Я мог сказать, что он был в таком же ужасе, как и я.

– Да, таков план. План, который нельзя выполнить, пока он не будет освобожден, понятно?

– Ты шутишь? Это идиотский план! – рявкнул Турвишар.

Я услышал вдалеке какой-то шум, что-то совершенно не похожее на отколовшийся от ледника айсберг, падающий в Рану. Я попытался прислушаться к нему, понять, что это, и сделал шаг в том направлении.

И замер, сообразив, что я слышу: жужжащий звук, напоминающий напев.

– Нам нужно уходить прямо сейчас, – сказал я.

Я чувствовал его притяжение. И я чертовски хорошо знал, что это может означать только одно.

К сожалению, на этот раз у меня было гораздо меньше времени, чтобы подготовиться, чем тогда, в Пустоши. Вол-Карот появился сразу за силовым полем Гризта.

Барьер, должно быть, обеспечивал какую-то защиту, и, вероятно, это единственная причина, по которой Гризт не умер мгновенно. Время замерло. Я почувствовал, как разум Вол-Карота пытается синхронизироваться с моим.

Вернись. Соединись со мной.

Гризт начал медленно шевелить пальцами, без сомнения создавая заклинание врат, которыми мы могли воспользоваться, чтобы сбежать, но я знал, что он ни за что не успеет его завершить.

Я вдруг понял, что стою уже перед Гризтом, прижимая ладонь к стене энергии. Мне казалось, что я прижимаю руку к ледяной стене, но мне отчаянно хотелось пробиться сквозь нее к тому, что лежало за ней. Я хотел сделать именно то, о чем просил Вол-Карот, хотел пойти к нему.

Я сопротивлялся этому желанию всем своим существом.

– Проваливай! – рявкнул я. – Я занят!

Я почувствовал, как мое время и время Вол-Карота потекло по-разному. Со стороны Вол-Карота чувствовалось какое-то колебание. Замешательство.

Он исчез. Все было тихо, если не считать звука нашего дыхания и грохота мира, падающего в ничто. Мы трое просто стояли, словно видели все это в первый раз.

– Ты только что отослал Вол-Карота прочь, как четырехлетку в комнату? – спросил Гризт.

– Э-э… – Я, кажется, потерял дар речи.

– Да, – ответил Турвишар. – Определенно да. Отослал.

– Верно, – сказал Гризт. – Я тоже так думаю.

Я уставился на лед Найтраула, но все, о чем я мог думать, – это слова Старика Шаранакала, сказанные много лет назад:

«Ты – Краеугольный Камень Вол-Карота».

Я все больше убеждался, что он говорил не метафорами.

Гризт покачал головой, заканчивая заклинание.

– Ладно, вы двое, пошли со мной. Нам действительно нужно поговорить.