Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 125 (всего у книги 336 страниц)

92. Возвращение во дворец Хорсала

(Рассказ Кирина)

Трудно объяснить то чувство спешки и страха, которое ускоряло каждый наш шаг и заставляло нас так спешить нарисовать правильные символы, подготовить правильные заклинания. Мы почти не обращали внимания на Гризта. Не имело значения, что всего несколько мгновений назад мы лишь из-за него пришли… туда, где находилась его мастерская[670].

И Турвишар, и я лихорадочно сознавали, что в любой момент наши друзья в Маноле могут добиться успеха в своем замысле. Моя мать могла провести Ритуал Ночи. Или убедить Келаниса сделать это. Когда это произойдет, ужасная ловушка, задуманная Релосом Варом, захлопнется.

Если только мы с Турвишаром не доберемся туда первыми.

Турвишар открыл врата, и мы вошли под воду. На этот раз окружающий нас пейзаж был немного другим. Поскольку Турвишар уже знал это место, нам не пришлось плыть к нашей цели. И на этот раз именно Турвишар раздвинул воду, чтобы мы снова могли дышать воздухом и идти по (все еще) чрезвычайно илистому дну озера. В воздухе по-прежнему стоял запах разложения и гниющей рыбы, застарелой воды и сырого металла. Я создал огни, которые отражались от занавесей сдерживаемой воды, отчего они превратились в черные рябящие зеркала.

Не осталось никаких признаков того, что мы уже были здесь в ту ночь, когда меня обманом заставили разбудить Вол-Карота. Не осталось ни осколков кристалла, ни следов, по общему признанию, короткой схватки, запечатлевшей те события.

И охранный кристалл вновь стоял на вершине шпиля позади трона Хорсала – целый, выглядевший так, словно его вообще никогда не разбивали. И пусть луч света, который ранее струился к тюрьме Вол-Карота, теперь отсутствовал, но кто-то действительно заменил кристалл.

Мы оба стояли и смотрели на эту проклятую хреновину.

– Это очень печально, что я ловлю себя на мысли, что хочу, чтобы Сенера была здесь? – спросил я.

– Совсем не печально, – мрачно ответил Турвишар. – Имя Всего Сущего было бы чрезвычайно полезно. – Он подошел к трону и запрыгнул на твердое золотое сиденье, чтобы получше рассмотреть кристалл. – Есть только две реальные возможности, – сказал он. – Либо боги заменили этот кристалл, и в этом случае он будет делать преимущественно то, что и должен делать, либо кто-то другой заменил кристалл, и в этом случае он будет работать по-другому.

– Мы всегда можем, ну, не знаю, спросить Бессмертных. – Я обдумывал возможность подбросить монетку, чтобы получить ответ. Учитывая все обстоятельства, это было не так нелепо, как могло показаться.

– Никто из нас не следует за Аргасом, – сказал он, – так что есть огромная вероятность, что он просто не явится. А Таджа или Тиа знают ответ?

Я скорчил гримасу.

– Нет, но они могли бы сказать, на что способен этот кристалл. Если он действительно для чего-то нужен.

– Возможно. – Он пожал плечами. – Тиа? Ты меня слышишь? Ты можешь явиться?

Мы подождали несколько секунд.

– Таджа? Ты мне нужна… – Я огляделся, как будто она могла пройти через завесу воды с корзиной для пикника для решения всех наших проблем.

Никто не явился.

– Ладно, подожди, – сказал я, поднимаясь по лестнице. – Пусти меня. Я хочу кое-что попробовать.

– И это «что-то» означает?

– Ты мне не доверяешь? – Я подмигнул ему.

– Я… Я просто думаю, что второе мнение может быть полезным, – ответил он. – Я знаю о теории магии больше, чем ты.

– Очень хорошо. Я собираюсь сделать кристалл невидимым. – Я жестом попросил его спрыгнуть с трона, чтобы занять его место.

– Невидимым? Чем это поможет? – Он нахмурился, глядя на меня. Турвишар, вероятно, задавался вопросом, не повлияло ли излишнее давление воды на мою голову.

– Когда я сломал эту штуку в прошлый раз, – мягко объяснил я, – в ней было много всяческих штук. Она была полой и заполненной всяческим хламом. Я не знаю, что делал каждый из этих предметов, но я хочу сказать, что это был не цельный кристалл. Так что давай посмотрим, так ли это сейчас, и если так, то что мы можем сказать обо всем остальном.

Он моргнул и медленно спустился с трона.

– Понимаю. Это… да, это действительно может быть полезно…

– Спасибо. – Я сосредоточился на том, чтобы перенести свое зрение за Первую Завесу и увидеть то, что можно было увидеть.

Это было не стекло и не кварц, а какой-то алмаз. И как только я понял, каков основной материал, я смог заняться тем, чтобы сделать его прозрачным. Кристалл медленно исчез из виду.

Его содержимое осталось на месте, и первое, что мы увидели, было медленное, грациозное вращение одного из знаков Сенеры. Точнее, целой кучи знаков Сенеры.

– Сукин сын, – сказал я, – наверно, я все-таки рад, что Сенеры здесь нет.

– Как ты думаешь, для чего они предназначены? – спросил Турвишар.

– Ну, Сенера не была особенно заинтересована в том, чтобы остановить Ритуал Ночи. Релос Вар все это время не был для нас занозой. Поэтому я предполагаю, что он нужен для того, что хотят они, а не боги. – Я изучал содержимое. Это был не тот кристалл, который я разбил. Тот был заполнен огромным количеством кристаллов и странных маленьких спиральных кусочков и пружин. Здесь же были просто слои и слои знаков.

– К сожалению, мы оказались в затруднительном положении, – сказал Турвишар. – В конце концов, она могла сделать ловушку таким образом, чтоб цель была именно в том, чтобы разбить кристалл, а не наполнить его силой.

– Возможно, – ответил я, – поэтому я был бы очень признателен, если ты сделаешь все возможное, чтобы сохранить мне жизнь. – Я вытащил меч из ножен.

– Что? – Глаза Турвишара расширились. – Подожди, мы не знаем, что это… не надо!

Но было уже слишком поздно. Я уже опустил меч, метя по кристаллу, чтобы разбить его второй раз.

Меч отскочил от мерцающего радужного силового поля, которое, казалось, возникло из ниоткуда.

– Извините, детишки, – сказал Гризт. – Я не могу позволить вам сделать это.

Я обернулся и увидел волшебника, который был совершенно трезв и столь же раздражен.

Я указал на кристалл:

– Он защищен.

Гризт кивнул.

– Я знаю, в этом-то все и дело. – Он махнул рукой, и перстень соскользнул с пальца Турвишара и опустился на ладонь Гризта, сразу же сомкнувшего на нем пальцы.

Я почувствовал, как мой желудок сжался:

– Ты работаешь с Релосом Варом.

– Да, о проклятье, – кивнул волшебник. – Я работаю с Релосом Варом. И работал все время.

93. Неожиданный визит

(История Тераэта)

Тераэт проснулся от того, что Джанель сбросила одеяло и встала с кровати. Он просидел в кресле у ее кровати всю ночь, хотя в какой-то момент у нее уже закончился приступ, сменившись тем, что можно назвать обычным сном. Или, точнее, тем, что можно было назвать обычным сном, если бы заснул кто-то другой. Тот факт, что она явно спала, ее грудь поднималась и опускалась, вызывал беспокойство.

Хаэриэль осмотрела Джанель и сказала, что она совершенно здорова: никаких физических болезней, ядов или проблем. К сожалению, заставить Хаэриэль осмотреть Джанель означало подвергнуть себя расспросам Хаэриэль о том, что он делал и почему.

Разговор прошел не очень хорошо и был далек от завершения. Хуже того, стоило Хаэриэль увидеть Коготь, и она швырнула в мимика заклинание. Хотя Тераэт, возможно, не возражал бы против этого при обычных обстоятельствах, на этот раз он чувствовал себя неловко. Главным образом потому, что он дал чудовищу слово, и, к его огромному удивлению, это явно что-то для него значило.

Все это, конечно, было проблемой, но оно отошло на второй план, когда он осознал, что Джанель проснулась и с ней все в порядке. Он улыбнулся и подошел к ней.

– Джанель, хвала богам, я беспокоился… – Он коснулся ее плеча.

Она резко отстранилась от него, и ее глаза вспыхнули гневом.

– Не прикасайся ко мне! – На лице появилось злобное выражение.

Тераэт отдернул руку:

– Не понял. Что случилось?

– Понятия не имею, – наконец ответила она. Окинула себя взглядом, заметила кучу сложенной рядом одежды и начала одеваться. – Убирайся из моей комнаты.

Тераэт нахмурился. Даже когда Джанель очень, очень сердилась на него, ей удавалось говорить более дружелюбным тоном.

– Это еще и моя комната, – напомнил он.

Она бросила на него взгляд, полный отвращения:

– Я устала ею делиться. Женщина нуждается в собственном пространстве. Проваливай.

Тераэт открыл рот, чтобы что-то сказать, хотя, честно говоря, понятия не имел, что именно ему следует сказать. Она устала делиться комнатой? Он думал, что они, мягко говоря, все исправили. Что произошло, пока он скрывался в коридорах дворца?

– Это ненадолго, – наконец выдавил он. – Всего несколько дней, пока не соберется Парламент и не начнется суд.

Она кивнула, оглядывая комнату так, словно видела ее впервые:

– Прекрасно.

Закончив одеваться, Джанель не сказала ему больше ни слова. Потрясенный ее неожиданным поведением, Тераэт решил, что будет лучше, если он подождет снаружи. Когда он вышел, его уже ждали Док, Валатея и Хаэриэль.

Хаэриэль поймала Коготь в столб вращающегося воздуха меж домов шелковой фермы, где несколько расчищенных участков создали своеобразный центральный двор. Тераэт предположил, что это было создано иллюзией. Вероятно, это сделал Териндел, которому нравилось использовать иллюзии, даже без Разрубателя Цепей.

Тераэт посмотрел на Коготь, которая сейчас была в форме Лирилин, а затем снова оглянулся на муравейник, где оставил Джанель. Не знай Тераэт девушку чуть получше, он мог бы решить, что, сбегая из дворца, он случайно прихватил с собой двух мимиков.

– Джанель будет через минуту, – сказал Тераэт.

– Не мог бы ты вразумить их? – мягко поинтересовалась Коготь. – Ты обещал, что не причинишь мне вреда.

– Он обещал, – напомнила Хаэриэль. – А я нет. И мне очень не нравится, что ты здесь. Совсем не нравится.

Дверь в муравейник открылась, и из него вышла Джанель. Она помолчала, глядя на собравшихся людей так, словно видела их в первый раз. Тераэт жестом подозвал ее, но она не обратила на это никакого внимания.

– Я также хотела бы обсудить твою попытку убить моего брата, – сказала Хаэриэль. – Какой идиот подсказал тебе это сделать?

– О, этим идиотом был я, – сказал Док.

Тераэт улыбнулся бы отцу, если бы не беспокоился о том, что происходит с Джанель. Тераэт совсем не был уверен, что Док способен на такое признание.

Хаэриэль уставилась на него:

– Я ожидала от тебя большего.

Док пожал плечами:

– Стоило попробовать. И ты должна признать, что мы почти приблизились к этому.

– Если считать только двойников, – напомнила ему Валатея. – И если не считать, что Келанис почти гарантированно поднимет этот вопрос перед Парламентом снова.

– Я маскировался, – пожал плечами Тераэт. – А то, что там был мимик, наверняка собьет его с толку.

Док нахмурился, глядя на Коготь.

– Кстати, а как ты попала во дворец?

– Прошу прощения? – Она улыбнулась ему.

– Как ты попала во дворец? Обереги предназначены для того, чтобы остановить мимиков. – Он помолчал и покачал головой. – Не бери в голову. Я все понял. Кандальный Камень.

– Верно, – сказал Тераэт. – Мне тоже потребовалось некоторое время, чтобы понять. Но теперь я думаю, что мы должны использовать это, чтобы…

Он не успел договорить.

Врата – настоящие магические врата в самом сердце этого проклятого Манола – открылись на балконе всего в нескольких футах от Териндела. И прежде чем кто-то успел понять, что происходит, не говоря уже о том, чтоб хоть как-то на это отреагировать, из портала вышли три женщины: две хорвешки (одна держала стеклянную бутылку, а другая – черный меч) и белокожая женщина со светлыми волосами. На их лицах и руках было нанесено какое-то подобие татуировок, состоящее из извивающихся знаков. Женщина с бутылкой разбила ее о балкон, выпустив гигантское облако белого дыма. В то же время беловолосая женщина сделала жест и заключила Коготь – уже пойманную в ловушку Хаэриэль – в светящееся зеленое энергетическое поле[671].

Женщина с мечом прижала клинок к шее Дока и глянула на Хаэриэль.

– Шевельнись, и он умрет. – Она говорила на гуаремском.

Стоило мечу коснуться шеи отца Тераэта, и все иллюзии, окружавшие их на шелковой ферме, исчезли. Все иллюзии, которые поддерживал Док, исчезли, как будто их никогда и не было. Тераэт смотрел на меч, и в груди у него шевелилось очень неприятное впечатление относительно того, с чем они столкнулись.

Цвет был неправильный, но Уртанриэль и сама могла меняться. Хаэриэль не смогла бы с ним справиться, но Тераэт знал, что делать.

Уртанриэль может защитить своего владельца от магии, но не от чего-то более приземленного, такого как клинок. Тераэт рванулся вперед, вонзив кинжал незнакомке в спину, под грудину, а вторым – перерезав ей глотку.

У него было достаточно времени, чтобы заметить, что она никак не отреагировала на его нападение, кровь не потекла из ее ран и, что самое ужасное, она не испугалась и не умерла.

Тераэт задохнулся. Глаза запекло, выступили слезы. И он был в этом не одинок – остальные на балконе, в том числе и его отец, тоже закашлялись. Это было единственным утешением в сложившейся ситуации, поскольку означало, что нападавшая, в ответ на удар Тераэта, не полоснула по горлу Дока Уртанриэль. По крайней мере, на данный момент.

Боги, он ненавидел нежить.

Вогнав один из кинжалов в ножны, Тераэт полоснул клинком другого по собственному предплечью и вытер выступившую кровь. Конечно, пытаться нарисовать этот проклятый символ, пока он сам был слеп и страдал от боли, было непросто, но выхода не было.

А потом все взорвалось.

Точнее, взорвалось – это не то слово.

Все выглядело так, будто в пламя плеснули чистым спиртом. Воздух колыхнулся от чудовищной вспышки жара, сжигающего все на своем пути. Глаза Тераэта все еще были полны слез, но, по крайней мере, хуже не становилось. Знак на тыльной стороне ладони Тераэт все же дорисовал – на случай, если пойдет дым, – и вытащил еще ножи.

Хаэриэль лежала на полу без сознания, хотя Тераэт подозревал, что огонь тут ни при чем, а во всем виновата беловолосая волшебница, которая сейчас как раз пыталась найти источник огня – правда, Тераэту это и самому было интересно.

Тераэт заметил Валатею, которая совершенно спокойно и невозмутимо стояла у одного из ограждений. Беловолосая женщина, должно быть, тоже увидела ее, потому что нахмурилась и отдернула руку, вероятно, чтобы произнести какое-то заклинание.

Валатея тем же жестом указала на ноги женщины – так можно было бы указать на то, что кто-то вот-вот наступит в лужу.

Из платформы под ногами женщины вырастала путаница зелени, алых цветов и острых шипов, шевелясь и извиваясь, как живая змея. Стоило женщине глянуть на это, и шипы рванулись вперед, пронзив ей ногу.

Глаза женщины закатились, и она рухнула на землю. Силовое поле, удерживающее Коготь, исчезло.

Женщина с обнаженными руками – та, что разбила бутылку и выпустила белый дым, – подбежала к Джанель и тронула ее за плечо. Казалось, ничего не произошло, но реакция Джанель была мгновенной: она столь сильно оттолкнула незнакомку, что та отлетела назад, пробив спиною одно из строений муравьиной фермы – к ней тут же рванулись муравьи, бросившиеся кусать незваного гостя. Женщина закричала.

– Талея! – Коготь рванулась к женщине.

Дока тем временем, казалось, мало беспокоил дым – пусть по его щекам и бежали слезы. Но стоило Коготь выкрикнуть это имя, и немертвая женщина на мгновение отвлеклась, глянув в сторону.

Док улыбнулся женщине, державшей меч у его шеи, а затем сместился – очень быстро, – отбросив в сторону ее клинок, отступил назад и сам выхватил меч. Но она уже пришла в себя и сделала резкий выпад вниз, промахнувшись всего на несколько дюймов.

Только метила она не в него, а в его ожерелье, которое лопнуло, и Разрубатель Цепей упал на землю.

– Неплохо, – сказал Док, становясь в стойку. – Школа Террини.

Женщина заломила бровь:

– Она вам знакома?

Либо Тераэт промахнулся мимо ее голосовых связок, либо они ей попросту не нужны.

– Более чем. Я ее основал. Я сомневаюсь, что есть движение меча, которое ты знаешь и которое выдумал не я. И, уж поверь мне, с собой-то я справлюсь.

Она подавила смех:

– Приличные люди занимаются этим наедине.

Док вздохнул.

– Я совсем не это имел в виду. – Он рубанул мечом, но женщина легко отбила удар.

Тераэт огляделся по сторонам. Беловолосая женщина была без сознания, а Коготь – Коготь! – помогала ее спутнице встать, пытаясь одновременно отогнать муравьев. Джанель же… Джанель просто ушла. Ее нигде не было.

Пока он выискивал ее взглядом, земля под ногами фехтовальщицы исчезла.

Док явно не ожидал, что женщина упадет – его глаза расширились. А фехтовальщица одной рукой отчаянно ухватилась за край обрыва, продолжая другой держать Уртанриэль.

Док бросил на жену укоризненный взгляд:

– Обязательно было это делать? Мы только начали.

Валатея скрестила руки на груди.

– Да. обязательно. У нее Убийца Богов. – Она посмотрела на лежащую без сознания бледнокожую женщину. – Кто эти люди?

– Не знаю, – ответил Тераэт. – Коготь? Может, объяснишь?

– О, э-э… – Коготь повернулась к женщине, которой до этого помогала, – Талее – со смущенным выражением лица. – Чтоб я так знала. Мы никогда раньше не встречались. Никогда[672].

Док посмотрел на дыру в балконе, на женщину, которая держалась за край. Она выглядела достаточно живой, если не обращать внимания на ее молочно-белые глаза и перерезанное горло.

– Если ты бросишь меч, то, наверное, сможешь подтянуться.

– Ни за что, – прорычала она.

– Вниз лететь далеко, – заметил Док. – Падение гарантированно убьет тебя.

– И что? Я мертва уже много лет. – Женщина начала подтягиваться, используя меч как рычаг. – И мы здесь не ради вас. Мы здесь потому, что в Джанель вселилась королева-колдунья Сулесс.

Талея все еще была занята тем, что пыталась прогнать муравьев, но она все же подняла руку, показывая, что на ладони нарисован еще один странный витиеватый символ.

– Знак экзорцизма, – пояснила она.

Док и Валатея переглянулись, и Тераэт почувствовал, как произнесенные пришелицами слова обрушиваются на него, как океанская волна. Он вспомнил припадок Джанель прошлой ночью, необъяснимое изменение ее личности при пробуждении. Как она на самом деле спала, как она называла себя женщиной.

Как будто она была другим человеком.

– Вам действительно следовало с этого начать, – сказал Тераэт. – Вытягивайте ее.

94. Предполагаемая лояльность

(Рассказ Кирина)

Волшебник держал в руке тонкий жезл. Моей первой мыслью было, что он очень похож на Скипетр Куура, а потом я вспомнил, что именно Гризт и был тем, кто создал Корону и Скипетр Куура.

Почему бы ему не сделать себе запасной комплект?

И даже Тьенцо могла делать с ним все что угодно. И магические барьеры были лишь частью способностей, которые он давал. Другие силы были гораздо более смертоносными.

Я посмотрел на меч в своей руке и вздохнул. Он, конечно, принесет много пользы. С таким же успехом я мог бы вооружиться котенком.

– Почему? – В голосе Турвишара прозвучал неподобающий ужас. – Клянусь Вуалями, Гахан. Почему?

Гризт проигнорировал его и уставился на меня:

– Ты действительно собирался просто… разбить его? Серьезно? Твой брат сказал мне, что ты глуп, но я ему не поверил. Я всегда думал, что это просто красивые слова. И все же ты здесь.

Я вложил меч в ножны и прислонился к трону.

– Кристалл не был заряжен, – напомнил я ему. – Худшее, что могло произойти, – это если бы сработала ловушка, которую Сенера поместила внутрь, потому что, если бы срабатывания знака было достаточно, чтобы сделать что-то по шкале эффективности от нуля до Вол-Карота, Релос Вар и Сенера сделали бы это сами, а не ждали меня.

Гризт прищурился, глядя на меня.

– Ну да, – улыбнулся я. – Я действительно кое-что обдумал. Почему ты не совсем поверил моему брату? Что навело тебя на мысль, что его слову нельзя доверять?

Честно говоря, я не знаю, почему это не разозлило меня еще сильнее. Я ведь до этого очень злился и много раз выходил из себя в подобных ситуациях. Я думаю, что просто… вымотался. Решил покончить со всем этим. Покончить с предательством, ложью и ловушками.

Ну да, оказалось, что Гризт работает с Релосом Варом. Почему бы и нет?

Я не знал, что мы будем делать, но был вполне уверен, что если я выйду из себя, то провалю все.

– Как ты мог поверить, что помогать Релосу Вару – это правильно? – Турвишар все еще дрожал от гнева и негодования. – Как ты можешь быть таким глупцом?

Для него это было гораздо более личным делом, чем для меня. Я никогда не считал этого придурка чем-то бо́льшим, чем легендой, но у Турвишара была своя история. Или, точнее, у Симиллиона, но это скорее походило на мои отношения с Релосом Варом. Прошлые жизни сочились кровью.

– Это долгая история, малыш, – сказал Гризт Турвишару. – У нас с ним была сделка. Я выполняю свою часть.

– И что он собирается делать? – спросил я. – Когда они проведут Ритуал Ночи и зарядят кристалл, что произойдет?

Гризт произнес заклинание, мгновенно убравшее грязь и пыль веков с пьедестала у золотого коня, и уселся на него.

– Проклятье, – сказал он. – Разве нельзя удовлетвориться тем, что это просто фантастически весело?

– В любом случае приятно знать, что мы в чем-то согласны.

– Гахан! – рявкнул Турвишар. – Что. За. Бред?!

Гризт посмотрел на Турвишара и вздохнул:

– Ты знаешь, как долго я пытался разобраться с Вол-Каротом. Ты же знаешь, сколько времени мне понадобилось, чтобы вернуть Восьмерых.

– Тогда почему ты работаешь с человеком, который пытается все это отменить? – спросил Турвишар. Выражение его лица было в равной степени страдальческим и яростным.

– Так что он собирается сделать? – спросил я еще раз.

– Ну, могу сказать, что он не собирается – например, не собирается лишить бессмертия всех ванэ.

– Гахан!

Гризт вздохнул:

– Я изменил ритуал несколько веков назад. Вместо того чтобы воздействовать на ванэ, эта версия будет воздействовать на каждого из Восьми – за исключением Вол-Карота, конечно, – немного ослабляет их и посылает энергию, направленную через этот кристалл, обратно в остальные семь. Так что, когда там будет больше тенье, чем были рассчитаны эти обереги, они разрушатся, все сразу.

– Это освободит Вол-Карота, – сказал Турвишар. – Освободит его полностью.

Гризт сжал губы и кивнул:

– Угу.

Турвишар уставился на него:

– Почему? Проклятье, Гахан, я всегда знал, что ты склонен к саморазрушению, но почему ты решил забрать с собой весь мир?

Услышав это, Гризт покачал головой:

– О, как раз наоборот, малыш. Ты не можешь уничтожить Вол-Карота, пока он заключен в тюрьму. Мы в безопасности от него, но и он в полной безопасности от нас. И это проблема, потому что нам нужен Вол-Карот.

Я наклонил голову:

– Он нужен? Вол-Карот – ошибка.

– Не-а. Он именно то, что хотел сделать Релос Вар.

Мы с Турвишаром переглянулись. Это совпадало с моей теорией о ритуале, создавшем Вол-Карота, но было интересно услышать ее из уст так называемого величайшего волшебника в мире.

Я прикусил губу, словно что-то обдумывая.

– Так для чего же был нужен Вол-Карот? – спросил я Гризта. – Для чего он был создан?

Гризт скорчил раздраженную гримасу, окончательно придя к какому-то решению, и встал:

– Я не могу просто убить вас.

– Какое облегчение, – с горечью сказал Турвишар.

– Боишься, что мы расскажем Таэне? – Даже произнося эти слова, я продолжал концентрироваться на перстне с гравировкой. Вполне возможно, что Гризт мог управлять ими всеми, и в этом случае, стоит мне им воспользоваться, я выдам себя, но я не думал, что это так. Санд сделал кольца и подарил Гризту по той же причине, что и Доку: чтобы они могли поддерживать связь в случае необходимости. Никто не носил кольцо Санда, а это означало, что никто не мог помешать мне передать свое сообщение Доку.

Ты должен помешать выполнить Ритуал Ночи. Сделай для этого что угодно.

Кирин, с тобой все в порядке? Что происходит?

Это ловушка. Ритуал – ловушка. Он освободит Вол-Карота, а не запечатает его. Ни при каких обстоятельствах не позволяй зарядить кристалл.

Минутное колебание. Я сделаю все, что смогу.

Гризт усмехнулся и ткнул в меня пальцем, как будто давая оценку ученику в классе:

– Я не могу позволить вам вернуться и предупредить своих друзей до того, как они закончат свою работу. Хотя я могу показать вам, почему решил, что помощь Релосу Вару – наименьшее зло.

Волшебник открыл врата в пустоту.