Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 70 (всего у книги 336 страниц)

– Да. Был ужасный скандал, когда Достопочтенный женился на хорвешке. Настолько ужасный, что кланы почувствовали, что должны что-то с этим сделать. Говорят, ее привидение все еще бродит по туннелям под дворцом. Если спустишься в кладовые и прислушаешься, обязательно услышишь ее крики. – Она усмехнулась: – Не то чтобы нам, конечно, разрешают спускаться в кладовые.

– Зачем убивать жену? Не было бы более разумным убить герцога и его сына?

– Достопочтенного, – поправила меня Байкино.

– Хорошо. Достопочтенного.

– Да, они пытались убить его. Когда Ажен Каэн отказался от старых правил, начав говорить об образовании и правах, лидеры кланов подумали, что это их шанс. Ажен и Эксидхар выжили. Его жена Ксиван – нет. – Байкино скорчила гримасу: – Мой отец, сколько я себя помню, говорил, что семья Каэн была мягка. В их венах слишком много крови Куура[376]. Что ж, кланы проделали хорошую работу. Убийство жены Достопочтенного просто отлично закалило Ажена Каэна. И, клянусь Чертхогом, он никогда не заставлял нас сожалеть об этом. Выследил Симошгру и уничтожил весь клан. Всех до единого, до последнего. Как только мы услышали эти новости, я сказала отцу, что нам лучше дать Каэну гарантии. Нам лучше продемонстрировать, насколько мы сожалеем о случившемся, иначе он не остановится на Симошгре. И вот кто я. Как и все эти женщины. Гарантии. С тех пор я здесь.

– Мне очень жаль.

– Все не так уж плохо. По крайней мере, у меня никогда не было причин жаловаться на это Сулесс.

– Действительно. – Я оглядела комнату. Все здесь казалось весьма изнеженным и еще более скучным. – Полагаю, он весьма занят с женами.

– О нет, – рассмеялась Байкино. – Я думаю, он бы предпочел забыть о нашем существовании, но иногда он все же вспоминает и выполняет свой долг. Но думаю, что, если мы когда-нибудь дадим ему повод, он будет очень рад отправить нас всех обратно к нашим семьям.

– Но разве так не было бы лучше?

Ее глаза расширились:

– Нет!

Я ничего не понимала. В Джорате браки по договоренности заключались довольно редко, но вполне могли быть успешными, если семьи хорошо поработали над сватовством. Но чтобы заставить кого-то вступить в брак сразу с несколькими партнерами? Неслыханно. Вероятность того, что партнер почувствует себя саэленом и просто… забредет… в другие отношения, делала такой вариант весьма непопулярным и неразумным. А если бы один супруг держал других в тюрьме, дабы они не ушли, они бы назвали себя торрой. И этого бы точно никто не захотел.

Конечно, возможно, этим женщинам вообще было неинтересно гулять. Байкино, казалось, чувствовала себя в этой ситуации вполне комфортно. И это многое сказало мне о том, на какое обращение могли рассчитывать женщины в Йоре.

– Ты еще не завтракала? – продолжила Байкино. – Мы могли бы…

Но стоило ей заговорить, как к нам, запыхавшись, подбежала еще одна жена. Судя по ее разноцветной коже, среди ее предков были один-два джоратца из тех, что служили в армии Куура, когда те десятилетиями раньше оккупировали регион.

– Ты новенькая, верно?

Я решила ее не поправлять.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Не мне, – выдохнула она. – Тебя хочет видеть Достопочтенный. Прямо сейчас.

38: Огненное око

Провинция Джорат, Куурская империя.

Три дня с тех пор, как Джарит Миллигрест выбрал второй вариант

– Так… эти жены все еще заперты? – спросила Дорна. – Кто-то должен их освободить.

– Не будь столь развратной, – сказала Джанель. – Знаю, что это трудно для тебя, но постарайся. Кроме того, если я говорю, что их уже не надо спасать, то ты должна мне просто поверить.

Кирин покачал головой:

– И ваша третья встреча с Тераэтом подтверждает, кто такая Элана. – Джанель удивленно глянула на него, и он пояснил: – Помнишь, ты говорила, что в Загробном Мире я продолжал называть тебя Эланой? Единственная Элана, которую я могу вспомнить, – жена Атрина Кандора: Элана Миллигрест.

– Миллигрест? – Джанель выглядела весьма удивленной.

– Да, после смерти Кандора она вернулась к своей девичьей фамилии. – Кирин помолчал и, заморгав, принялся тереть большими пальцами виски.

Очевидно, что Богиня Смерти обладала столь подленькой чертой характера, что Кирин только и мог открыть рот от благоговейного трепета. Таэна взяла двух печально известных смертельных врагов – Атрина Кандора и Териндела Черного – и заставила одного переродиться сыном другого.

Это было просто… подло.

И это даже не беря во внимание то, что вдова Атрина – Элана – позже вышла замуж за Териндела.

Да, все того же Териндела.

Кирин поймал себя на том, что благодарен судьбе, что может наблюдать за этим запутанным узлом на безопасном расстоянии. Ну, практически. Учитывая его чувства к Джанель, он не мог претендовать на полную беспристрастность.

– С вами… все в порядке? – спросил Коун.

Кирин поднял глаза:

– Простите. Я просто… Я просто задумался о том, что Джанель тоже нравится определенный типаж.

В конце концов, Тераэт и его отец, Териндел, обладали определенным сходством. Точно так же, как Териндел, вероятно, походил на его отца – Митроса.

– О, кстати, да, – сказала Дорна. – Я раньше никогда не замечала, но ты до ужаса походишь по цвету на Орета. Я имею в виду, не по глазам, а во всем остальном.

– Нет, – отмахнулся Кирин. – Это не то, что я… – Он сжал губы и посмотрел на Джанель: – Серьезно?

Джанель беспомощно вскинула руки:

– Похоже, что да, но ты мне нравишься намного сильнее его. – Она неловко поерзала на месте и вновь повернулась к брату Коуну: – Ты не возражаешь? Пожалуйста?

– Ни капельки, – сказал Коун.

Рассказ брата Коуна.

Ледяные Владения, Йор, Куур

Брат Коун все так же находился в библиотеке, уставившись на лежащий в шкатулке агат. Его необработанные края блестели, а над ними мерцал свет, словно он держал камень перед огнем.

Релос Вар вернулся в комнату, неся стопку книг, чернила, кисти и, вероятно, чернильный камень, который он бросил на стол.

Коун нахмурился:

– Зачем мне все это?

– Увидишь. – Релос Вар пододвинул к себе стул и сел. – Возьми камень и сосредоточься на нем. Это поможет тебе закрыть глаза.

Брат Коун заколебался.

Релос Вар лишь приподнял бровь:

– Передумал?

Коун поморщился и поднял камень. И… не произошло ничего особенного. Его рука не вспыхнула пламенем. Он не почувствовал никакой странной энергии, проходящей через него. Не происходило ничего особенного, он держал обычный, хотя и весьма изысканный, камень.

Он закрыл глаза и сосредоточился.

– Теперь я хочу, чтобы ты представил огонь. Тот, что горит в камине.

Брат Коун подчинился и тут же почувствовал прилив сил и обнаружил, что стоит у противоположного конца стола, глядя на Релоса Вара, сидящего рядом… с ним самим. Все цвета сейчас выглядели неправильно. Брат Коун казался окрашенным теплым красным светом, стол казался холоднее, а Релос Вар сиял раскаленным добела огнем.

Ахнув, брат Коун выронил камень и распахнул глаза:

– Сердце Мира, как ты, возможно, только что догадался, – сказал Релос Вар. – Он дарует ясновидение, позволяя использовать огонь в качестве точки фокусировки. Чтобы овладеть этой способностью, требуется время, но еще больше времени потребуется, чтобы научиться шпионить за другими. Однако, поскольку в мире нет огня, невосприимчивого к гаданиям, любой – смертный или бог, – кто стоит рядом с пламенем, уязвим. Весь фокус заключается лишь в том, чтобы найти их.

– Я думал, вы могли бы использовать Имя Всего Сущего, чтобы шпионить за людьми.

– Вполне логично, но Имя Всего Сущего лишь отвечает на вопросы. Это весьма мощная способность, но для того, чтобы спрашивать, надо подготовить конкретные вопросы. Ответы тоже будут буквальными. Если бы я спросил, ел ли ты сегодня утром, это дало бы ответ «да» или «нет». И для того, чтобы узнать, с кем ты завтракал, тот камень бесполезен. Этот – гораздо более гибок в использовании или, по крайней мере, у него другие ограничения.

Брат Коун потянулся за камнем:

– Я понимаю. И я полагаю, вы хотите, чтобы я записывал, что люди, за которыми я шпионю, говорят друг другу.

– А также любые иные детали, которые ты посчитаешь уместными. Я знаю, что ты более чем готов к выполнению этой задачи. У тебя всегда был острый глаз на детали.

Брат Коун кивнул. Если он хотел сбросить путы гаэша и помочь Джанель, особого выбора у него не было. Он снова посмотрел на камень.

– У вас есть список «целей»?

– Давай не будем забегать вперед. Единственное, что я сейчас хочу, так это чтобы ты сосредоточился на науке пользоваться камнем. Это может быть очень трудно – найти человека, которого ищешь. И еще труднее – найти человека, который находится за тысячи миль отсюда. Камень позволит тебе перепрыгивать с одного костра на другой, но для овладения им нужна практика. Тебе лучше начать сейчас. – Релос Вар на миг замолчал. – Я попрошу кого-нибудь принести тебе немного еды и горячего чая. Опять же, тебе понадобится регулярно делать перерывы. Можно настолько глубоко погрузиться в камень, что попросту забудешь, что происходит с твоим физическим телом.

– С последним человеком, который использовал его, произошло именно это?

– В некотором смысле, – ответил Релос Вар. – Он использовал камень во время прогулки и шагнул с балкона. Потребовалось две недели, чтобы найти камень в этих снежных заносах. – Он встал со своего места и направился к двери. – Этого должно быть достаточно для начала.

– Подождите, и это все? – Брат Коун почувствовал, как на него накатывает паника. – Это все инструкции, которые вы мне даете?

Релос Вар остановился в дверях:

– Я знаю тебя с тех самых пор, как ты был ребенком, Коун. Ты всегда учился лучше, если я позволял тебе самому во всем разбираться. Я загляну позже, чтобы узнать, как у тебя дела.

Вар поступил умно, не объяснив, как работает камень. Заставив Коуна самостоятельно исследовать возможности камня, Релос Вар позаботился о том, чтобы у него не было времени размышлять о своей ситуации. Коун вцепился в этот спасательный плот с энтузиазмом человека, который никогда не мог устоять перед разгадкой тайны.

Сердце Мира действительно фокусировалось на огне, как и объяснил Релос Вар. Ясновидение тоже играло здесь свою роль, так как брат Коун мог сфокусировать камень на огне, который он видел раньше – например, на висячей жаровне в Храме Хореда в Атрине. Но начать с огня в очаге во дворце в Атрине, внутренние залы которого он никогда не видел, Коун не мог. Однако, как только он увидел висящую жаровню, он мог перепрыгнуть на соседний костер, а затем на следующий и на следующий, меняя направление по мере необходимости. Ему удалось найти канделябр в столовой, а оттуда отправиться к печи во дворце герцога в Атрине.

Однако на это у него ушел почти целый день. Когда он оторвался от камня, его тело взбунтовалось: он был голоден, хотел пить и отчаянно нуждался в ванной. И он уже давно чувствовал это, просто был слишком поглощен решением проблемы, чтобы беспокоиться.

Задача состояла в том, чтобы определить свое местоположение достаточно быстро для того, чтобы прыгнуть к следующему огню. Он понятия не имел, как это сделать, но, если он хотел в разумные сроки найти людей, ему нужно было научиться эффективно их искать.

Когда он в следующий раз вернулся к занятиям с Сердцем Мира, он увидел нечто такое, что заставило его похолодеть.

Нинавис.

Бывшая главарь бандитов, грея руки, сидела рядом с небольшой угольной жаровней внутри азока. На женщине был плащ с капюшоном, и она то и дело оглядывалась на солдат через плечо.

Поисками сейчас были заняты не только люди маркрива, но и люди герцога. Подобно охотникам, они переходили от азока к азоку: капюшоны откинуты на спину, волосы убраны с глаз. Они осматривали каждого человека, одного за другим. В конце концов они найдут палатку, где их ждала Нинавис, каждые несколько минут прикасавшаяся к луку, словно напоминая себе, что он натянут и готов. Она не собиралась сдаваться без боя.

В воздухе пахло дымом – причем не только из очага, а небо над городом и вовсе казалось испачканным грязью.

Брату Коуну не были знакомы остальные люди внутри азока, но, судя по тому, что все они были одеты в красное, они были Красными Копьями Митроса – и все они держались с напряженным видом солдат, ожидающих начала боя.

Затем земля содрогнулась.

Брат Коун не знал, что означал этот звук, но все отреагировали немедленно.

– Кони вырвались! – крикнул кто-то. Люди бросились бежать – действительно, большой табун лошадей, разместившийся на Лугу, вдруг рванулся вперед, словно в панике.

Задняя панель азока сдвинулась, и Дорна вошла внутрь, держа большую сумку, перекинутую через плечо.

– Вот ты где. А я тебя искала.

Брат Коун выдохнул – она была жива. Значит, по крайней мере о Дорне Релос Вар не лгал.

– Что ты здесь делаешь? – рявкнула Нинавис. – Маркрив пообещал, что он вытащит тебя из города.

– Я не уйду без вас всех. Кроме того, у Митроса есть план.

Старуха бросила большую сумку рядом с огнем:

– Живо надевай это. Арасгон и Таларас смогут держать лошадей на взводе лишь до тех пор, пока их не успокоит другой огнекровка.

– Дорна, они арестовывают любого маракорца, которого только видят, и у них есть мое описание. Ты с этим ничего не… – Она замолчала, открыв сумку и вытащив черный, покрытый эмалью шлем Митроса, доспехи и плащ из перьев ворона.

Доспехи Черного Рыцаря.

– Митрос клянется, что он тебе подойдет. Он специально его изменил. А теперь поторопись.

Брат Коун отвернулся, когда Нинавис сняла с себя одежду. Вместо этого он наблюдал, как Дорна бродит по палатке. Старуха казалась вполне здоровой. Она благожелательно кивнула Красным Копьям, которые не ушли, чтобы посмотреть на бегущий табун, и пока она шла, в ее юбках исчезало множество мелких ценных предметов, но на это, как и всегда, никто никогда, кроме брата Коуна, не обращал внимания.

– Помоги мне с этим плащом, пожалуйста, – сказала Нинавис. Черные доспехи со зловещими наплечниками и нагрудником, богато украшенным узором, скрыли ее пол и пропорции.

Снаружи заржала лошадь. Брат Коун увидел у входа в палатку черные ноги Арасгона, разукрашенные тигриной полоской.

– Мы почти закончили! – крикнула Дорна. Она накинула плащ из вороньих перьев на плечи Нинавис. – Арасгон ждет тебя. Ты отправишься в Храм Хореда. Остальные уже там. Митрос тайно вывезет тебя из города.

– А как насчет тебя? Герцог не позволит тебе просто так уйти…

Старуха махнула рукой:

– О, конечно. Восстань из мертвых раньше, чем пара дворян, и они назовут тебя колдуньей, прежде чем ты сможешь наполнить легкие воздухом. Не беспокойся обо мне. Я встречусь с тобой в пещерах.

Их прервал шум: солдаты возвращались, а лошади рысили в свои загоны.

– А теперь поторопись. Они ждут тебя.

– Кто? – не поняла Нинавис.

– Твоя армия. – Дорна помахала пальцем: – Лучше не заставлять их ждать.

39: Вручение короны

Провинция Джорат, Куурская империя.

Через три дня после того, как произошло то, к чему Тьенцо была немного не готова

Нинавис, схватив тряпку для мытья посуды, швырнула ее в брата Коуна.

– Мне очень жаль! – всплеснул руками он. – У меня был гаэш!

– Конечно! – проворчала она. – Все так говорят!

Джанель рассмеялась и начала свой рассказ.

Рассказ Джанель.

Ледяные Владения, Йор, Куур

Байкино нашла мне платье и вывела меня с женской половины. Все это время я чувствовала на себе сердитые взгляды жен, которые, вероятно, считали меня угрозой, думая, что я буду привлекать внимание, которое должно принадлежать им.

Мне хотелось расхохотаться, назвать их дурами, высмеять саму эту идею. Но я не знала герцога Каэна. Вдруг, несмотря на мнение Релоса Вара, Каэн не стал бы уважать «территорию» нашего фиктивного брака. Может быть, он хотел бы получить то, чем не мог владеть.

Может быть, они были правы.

Когда Байкино привела меня в личный кабинет герцога, уверенней я себя не почувствовала. Как и комнаты жен, это помещение выходило окнами на внешнюю стену, открывая умопомрачительный вид на горные пейзажи.

Но стоило Байкино уйти, как открылась еще одна дверь, и в нее шагнула Вирга. Сгорбившись, старуха несла драгоценности Релоса Вара и охапку одежды, среди которых я увидела и красное платье, которое мне дали, – и от этого я почувствовала себя неловко: Вирга сама сказала Сенере, что она не прислуга.

– А, это наша шлюшка! – хихикнула Вирга.

– Скажи, ты проводишь время, сплетничая с демонами? Твои оскорбления столь же оригинальны, как и их. Мне кажется, ты недостаточно сильно пытаешься меня ужалить. Ну же, давай, ты ведь можешь лучше!

Она радостно рассмеялась, бросив всю одежду на стул.

– А знаешь, я ведь знала твою мать.

– Ты уже об этом говорила. И ты, случайно, не подскажешь, как ее звали?

– Ирисия, хотя сейчас ее так не называют. После того как Вол-Карот покончил с ними, они все вернулись лишь для того, чтобы обнаружить, что мир дал им новые имена взамен старых. – Старуха подкралась ко мне и замерла, согнувшись и принюхиваясь, как зверь. – Я знала твою мать, видела, как мерцали Завесы. Ты такая же, как она. Но не стоит позволять им превратить тебя в милого питомца. Ирисия совершила эту ошибку, но львы не должны любить свои клетки.

Я помолчала, а затем протянула:

– Вот оно что?

– Думаешь, я не могу узнать себе подобных? Мы оба дикие чудовища – ты и я. – Она снова усмехнулась: – То есть Реваррик думает, что может приручить тебя. Глупец. Мой муж тоже думал, что приручил меня, но я так и не научилась любить свой поводок. О, я заставила его заплатить за это. Разве это не привилегия всех несправедливо заключенных – мстить своим тюремщикам?

Я вдруг поняла, что, несмотря на все свое здравомыслие, внезапно заинтересовалась ее словами:

– Кто такой Реваррик?

– А я сказала Реваррик? Я имела в виду Релос Вар. – Ее дыхание пахло сырым мясом.

– Кто… кто ты такая? Кто ты на самом деле?!

Она так возмущенно отшатнулась от меня, словно я предложила ей поиграть в постельные виды спорта.

– Я не могу тебе этого сказать. – Она вновь захихикала: – Но я знаю, почему ты здесь. Я знаю о тебе все, маленькая львица.

Я попыталась не обращать внимания на то, насколько неудобным мне казался этот разговор. То, что она выглядела совершенно безумной, еще не означало, что она врала. Вполне возможно – наоборот.

– И что же ты знаешь?

«В каменном городе трех дорог великая катастрофа опалила львенка, в те дни, когда ужасный марш смерти захватил страну изобилия. Проклятый великой силой детеныш живет одиноко, и лошади вырастят его». – Отступив на шаг, она указала на меня: – Это ты, дорогая, – прошептала Вирга, добавив на выдохе: – Адский воин!

Прежде чем я успела ответить, дверь открылась и на пороге появился герцог Каэн.

– Вирга, что ты здесь делаешь? Возвращайся к своим зверям!

– Да, конечно, ваша светлость. – Она отвесила мужчине поклон, который казался столь же искренним, как ухмылка гиены, и, шаркая, выползла из комнаты.

– Граф Толамер, – сказал герцог. – Буду рад, если вы присоединитесь ко мне. Нам нужно многое обсудить.

– Кто эта женщина? Она же не… – И тут я увидела его кабинет, и у меня отвисла челюсть.

Вдоль стены за моей спиною располагался огромный книжный шкаф, но мое внимание привлекло совсем не это. О нет! Во всем были виноваты регалии джоратского турнира, украшавшие противоположную стену. Флагов и знамен было достаточно, чтобы порадовать добрую половину ярмарочной площади кричащих и бушующих поклонников.

Причем герцог тоже не был поклонником какой-то одной команды, хотя ему явно нравились рыцари Ферры, обычно проигрывавшие во многих турнирах.

Также на противоположной стене висела карта Восточного Куура. Я заметила булавку, воткнутую в столицу знамени Барсина – Мерейну. И еще одну – на перевале Тига.

Я отвела взгляд.

Благодаря горящему камину и удобным креслам комната казалась весьма теплой и уютной. Стены из черного камня были скрыты под панелями из лиственных пород, поэтому кабинет выглядел весьма привлекательно.

– Вы мой поклонник? – Я ничего не смогла сделать с проклюнувшимся в голосе недоверием. – Смотрите турниры?

Усмехнувшись, он уселся рядом с камином. На столе перед ним стоял большой поднос с мясом и рагу с жареным рулетом – как я надеялась, с овощами. Так же я увидела серебряный графин, от которого шел пар. Рядом с подносом кто-то положил доску для зайбура без фигур.

– О да, – согласился он. – Я ваш большой поклонник. Не только из-за соревнований как таковых. Это ведь и есть основная предпосылка всех турниров. Величайший вопрос, который задают себе на протяжении многих веков все правители, звучит так: что делать с постоянной армией? Кандор решил эту проблему, раз за разом находя для своих солдат новую войну, но что делать, когда земли для завоевания заканчиваются? – Он махнул рукой: – Хорвешу приходится бороться с Пустошью и, я полагаю, с Манолом, но что делать Джорату? Джорат зажат между тремя провинциями Куура, у которых нет внешних границ, кроме побережья, настолько охваченного штормами, что ни один флот не посмеет напасть на него. Что делать Джорату со всеми теми, кого воспитали в вере, что бутон настоящего взрослого человека может распуститься лишь на поле боя?

Я выросла, зная ответ на этот вопрос:

– Мы превратили это в спорт.

– Вы превратили это в спорт, – согласился он. – И спорт – весьма важное, точнее, экономически значимое начинание, в которое глубоко вовлечено ваше население. В результате вы проявляете героическую доблесть на поле боя, но при этом получается гораздо меньше жертв. Гениально! – Герцог на миг замолчал. – По крайней мере, до тех пор, пока снова не появится реальная угроза. Но, возможно, не столь гениально сейчас, когда ваши «рыцари» не знают, как справиться с реальной опасностью.

– Да, кто бы мог подумать, что вы нападете на них с колдунами, демонами и драконом. – Я даже не старалась скрыть свое презрение.

– Действительно, кто? – ухмыльнулся он. – У вас была возможность поесть? – Он указал на еду: – Я был бы польщен, если бы вы разделили со мной трапезу.

– Спасибо. Я умираю с голоду.

Усевшись, я принялась накладывать себе еду. Кажется, герцог удивился.

Похоже, он должен был первым приступить к еде – либо как герцог, либо как мужчина. И какой вариант правила ни был бы верен, я не подходила ни под один вариант. Знай я, что так ошибусь, и я бы специально попыталась первой схватиться за тарелку.

Я разрезала рулет ножом и увидела внутри какое-то белое студенистое вещество.

– Что это?

– Китовый жир, – ответил он. – Вы должны это попробовать: это просто восхитительно.

Я посмотрела на поднос:

– Здесь есть что-нибудь, кроме мяса?

– В чае нет мяса, – ответил он. – Мне очень жаль. Никто не сказал, что вы не едите мяса.

– Я ем мясо, – возразила я. – Как и многие джоратцы. Мы не едим его каждый день, иначе у меня просто заболит живот. – Я потянулась за чаем: по крайней мере, это было безопасно.

Или нет. Прямо в кружке плавала огромная головка масла. И хотя против этого я не испытывала никаких угрызений совести, но от неожиданного вкуса чуть не подавилась.

Герцог, поджав губы, наблюдал за мной.

– Здесь, в Йоре, очень холодно, – пояснил он. – Поэтому мы и едим мясо и жир. Раньше, пока куурцы не вторглись и не разрушили Весенние пещеры, мы ели больше растений.

– Вы могли бы завозить овощи, – заметила я.

– Да, – согласился он. – Могли.

– Если вы отказываетесь сотрудничать с Королевскими Домами, почему в большом зале было столько пирующих?

– Но ведь вы не видели вчера там Дома Де Арамарин, не так ли? Нигде не было ни малейшего намека на зеленый цвет. Так же как и Дом Де Нофра, или Де Кард, или Дом Д'Эринва? Они вполне довольны существующим положением вещей. А что насчет остальных? Они как раз более открыты для перемен.

– Не боитесь, что они вас предадут?

– Уверен, что они меня предадут – но только если подумают, что я потерплю неудачу.

Я отставила чай.

– Ваша светлость, почему я все еще жива?

Он засмеялся и откинулся на спинку стула:

– А вы не церемонитесь!

– Я весьма ценю то, что я жива, но я чувствовала бы себя лучше, если бы понимала, каковы мотивы этого. А я не понимаю. – Я сложила руки на коленях. – Вы напали на деревни и города по всему Джорату. Напали так, что герцог Ксун и не распознал бы, что это нападение, не говоря уже о том, чтобы противостоять им. Но что случится в Джорате, когда люди поймут, что их герцог не может защитить их от угрозы, которая произошла так недавно, что дети до сих пор мучаются кошмарами? Еще один Адский Марш. Что случится, если вы явитесь и сделаете то, на что неспособен наш герцог, – если вы спасете их от этого кризиса? – Я пожала плечами: – Вы получите доступ ко всем земельным угодьям, к каким только захотите. И если не считать ваших первоначальных атак – это можно было бы даже назвать бескровным поглощением. Вам не придется завоевывать Джорат. Мы вручим вам корону и потребуем, чтобы Высший Совет Куура назначил вас главным.

Каэн выглядел довольным.

– Вы счастливы, не так ли?

Я закатила глаза:

– Тот факт, что я вижу вашу стратегию, лишь сильней меня озадачивает – я не пойму, зачем вы привели меня сюда. Почему бы не позволить Релосу Вару убить меня? – Я остановилась. – Или это была его идея сохранить мне жизнь?

– Общая. И может, вы догадываетесь почему?

Я нахмурилась:

– Я бы не спрашивала у вас, если бы… – Я заколебалась: – Это как-то связано с моими родителями. Моими настоящими родителями.

Таэна ведь так и сказала? Релос Вар любит наносить удары по своим врагам, используя их семьи. А значит, я была жизненно необходима Вару.

Но теоретически из моей семьи не оставалось никого в живых. По крайней мере, я так думала ровно до того момента, как Дарзин Де Мон прочитал письмо моего дедушки. Теперь появилась вероятность, что у меня не только были живые родители, но и Релос Вар считал их своими врагами.

Если Таэна была права, то я лишь приманка, которую использовали, чтобы поймать кого-то другого.

– Да, – сказал Каэн. – Не с твоей матерью. Я уверен, что она была восхитительной женщиной. Вар, кажется, сказал, танцовщицей или кем-то вроде этого? А вот твой отец… – Он улыбнулся: – Он действительно хорвешский солдат. Но он совсем не простой офицер. Главнокомандующий Корен Миллигрест, глава Высшего Совета, самый могущественный человек в империи.

– Но император…

– Всего лишь марионетка, которая выиграла магическую бесплатную игру и которая подчиняется приказам Совета, которым командует твой отец.

Я не ответила. Думаю, я все еще была в шоке. Верховный главнокомандующий?

– Я вижу выражение твоего лица. Корен – прекрасный человек. Я встречался с ним несколько раз. К сожалению, он так и не научился держать свои брюки застегнутыми. Его жена заслуживает гораздо лучшего.

– И это говорит мужчина, у которого несколько десятков жен.

– Это политика, – ответил он. – На его месте я был бы верен. Конечно, мы удостоены вашего присутствия лишь потому, что у него просто нет никакого самоконтроля, так что это все к лучшему. Его ошибки идут нам на пользу.

Я поймала себя на том, что очень рада тому, что уже сижу, потому что внезапно почувствовала слабость.

– Я уже с ним познакомилась.

– После Лонежа, я полагаю.

– Я думала… – Я подхватила кружку с чаем и отпила его, совершенно не чувствуя вкуса масла на этот раз.

– Вы думали, что Главнокомандующий обратил на вас внимание, потому что хотел знать, почему Ксалторат выбрал вас своим носителем, почему Ксалторат не оставил вас. Но нет. Верховный генерал Миллигрест опознал вас намного раньше – еще до того, как закончился Адский Марш. Кто-то – возможно, император Санд – посмотрел на вашу ауру и узнал, что вы – Миллигрест. Хорвешка. И Миллигрест так и не признал правды. Он оставил вас с Вишаями и вернулся домой, сделав вид, что вы ему вообще не родственница. И это почти сработало.

– И после этого вы предполагаете, что ему будет не все равно, что со мной случится? – хмыкнула я.

– О, мне не нужно ничего предполагать. Если бы ему было наплевать на то, что случится с восьмилетней девчонкой, руководившей Адским Маршем, то армия Куура попросту обрушила бы на него всю свою магическую мощь. И все же этого не произошло. Нет ни единого оправдания, почему вы выжили. Поэтому, когда ему придет время вновь задуматься о том, не высвободить ли эти силы, я хочу, чтобы он снова колебался. И он будет колебаться, потому что ему не все равно.

Не хватит никаких слов, чтобы описать, как у меня все заледенело внутри. Все было намного хуже, чем я думала. Даже хуже, чем то притворство, когда тебя называют Данораком и провозглашают великим героем.

Я была жива, потому что какой-то там отец, которого я и не встречала никогда, придавал моей жизни большее значение, чем жизни всей провинции. Почему? Потому что я была зачата из его семени, причем, предположительно, в постельных играх, которые сами по себе значили для него очень мало. Весь Джорат мог отправиться в ад, лишь бы его отродье жило.

И эта наглость обожгла мне горло.

«Они попытаются сломить тебя», – сказал Хоред. Нет, стоп. Все было не так.

Это ведь был не Хоред?

Релос Вар попытается сломить тебя, сказала Ксалторат. Ты должна позволить ему добиться успеха.

Почему, Ксалторат? Почему ты выделила меня из всех? На что ты надеялась? Я видела, как внутри одних колес вращаются другие, но вне контекста, с учетом того, что я не знала мотивов, все это вращение не имело смысла. Я видела игру, но понятия не имела, какие силы определяли правила.

Но в тот момент я понимала, что слишком много сил играют в это, и все они намереваются заявить на меня свои права.

Пока я, замерев, сидела, уставившись в никуда, герцог Каэн встал и, взяв поднос, отнес его к другому столу. Затем подошел к двери, и я услышала, как он тихо разговаривает с кем-то снаружи.

Я отвернулась и сделала вид, что изучаю карту.

Когда герцог вернулся, я вновь повернулась к нему.

– Мне очень жаль, – сказал он. – Я расстроил вас.

– Ничто из того, что вы говорите, не может меня расстроить, – прошептала я, хотя такой отвратительной ложью нельзя было бы обмануть даже пятилетку.

– Должен добавить, что я не назвал еще всех угроз, которые придумал. Для Джората существуют опасности, о которых ваш народ даже не знает, опасности, которые уничтожат ваш народ, если с ними не сражаться.

Я приподняла бровь:

– О, и я полагаю, что вы единственный, кто может нас спасти? Ваши слова столь убедительны!

– О, если бы. Эйан’аррик – это ледяная драконица, с которой вы столкнулись, хорошо воспитана и в основном способна подчиняться приказам. Релос Вар дает ей задания, и она их выполняет. А вот другие драконы… – Он покачал головой: – Они просто безумны. Они не поддаются контролю. Их невозможно приручить. Релос Вар может заставить Эйан’аррик вести себя прилично, но я никогда не буду ей доверять. А вот самый большой и опасный дракон – Мориос – спит под озером Джорат. И когда он проснется – именно когда, а не если, – он уничтожит половину провинции, прежде чем его обезвредят. О нем даже есть пророчество. Хотите его услышать?