Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 124 (всего у книги 336 страниц)

89. Отвратительная правда

(Рассказ Сенеры)

Первая, с кем столкнулась Сенера, вернувшись к женщинам, – это Вейсижау, старательно уродовавшая тело Сулесс. Женщина уже выколола старухе глаза и как раз отрезала ей пальцы.

– Это так уж нужно? – спросила Сенера. Не успели эти слова слететь с ее губ, как она почувствовала себя полной дурой. Эта женщина почти наверняка видела резню, устроенную в монастыре, видела гибель мужа и свекра и, вероятно, ждала, что она и ее дитя будут следующими.

На ее месте Сенера, вероятно, расчленила бы труп и сожгла бы каждую его частицу, превращая в пепел кусок за куском. Да, это было нужно.

– Она умерла слишком быстро, – с горечью сказала Вейсижау. Ее глаза были широко раскрыты. Женщина отложила нож и взяла на руки ребенка, который беспокойно зашевелился.

– Я знаю, это должно показаться… – Сенера оборвала себя на полуслове.

Вейсижау не имела в виду, что Сулесс должна была умереть медленно, что это должно было происходить более мучительно. Она имела в виду, что Сулесс умерла слишком быстро. Ее убили слишком легко. Сулесс была богиней-королевой. Почему она не блокировала атаку Баэлоша?

Ксиван и Талея по-прежнему находились рядом друг с другом. Талея лежала на коленях у Ксиван, и они тихо перешептывались. Сенера решила не беспокоить их. Нет смысла объявлять ложную тревогу, если выяснится, что все так, как кажется с первого взгляда.

Сенера села рядом с Вейсижау, не обращая внимания на отрезанные окровавленные пальцы и труп, и достала свой Краеугольный Камень. Вопрос был одни из простейших в мире. Мертва ли Сулесс?

Ответ был «нет».

Сенера почувствовала озноб. Это ведь тело Сулесс? Она не собиралась задавать этот вопрос Камню, но поняла, что спросила его об этом, когда пальцы сами начали писать.

Да.

Сенера отложила кисть и отодвинула от себя Чернильный Камень.

– Если это ее тело, – вслух произнесла Сенера, – почему Имя Всего Сущего думает, что она еще жива? – Сенера замерла. Она не спросила, жива ли еще Сулесс. Она спросила, мертва ли Сулесс. Это был не один и тот же вопрос.

Она встретилась взглядом с Вейсижау:

– Что тебе известно? Ксиван сейчас слишком занята, чтобы обращать на тебя внимание, но как только это изменится, она может оказаться не в настроении прощать.

Вейсижау покачала головой:

– Я ничего не знаю. Я действительно не знаю. Она была… Сулесс любила злорадствовать, когда все шло по плану, и в конце она вела себя именно так. Как будто все шло по ее плану. Она знала, что ты придешь за ней. Ей просто было все равно.

Сенера придвинула к себе Чернильный Камень.

– Как Сулесс собиралась пережить встречу с Ксиван?

Она планировала передать свои души матери-ведьме.

Сенера моргнула. Перенос душ из одного тела в другое был вполне возможен, но это было невероятно сложно сделать, вот почему это обычно происходило только с помощью такого артефакта, как Кандальный Камень.

– Она передала свои души матери-ведьме?

Да.

Сенера глянула на Вейсижау, но та лишь покачала головой.

– Я не знаю! Все матери-ведьмы мертвы. Кроме… О нет! – прижав к себе младенца, она глазами, полными ужаса, уставилась на Ксиван и Талею.

У Сенеры не было времени медленно вытаскивать ответы из травмированной женщины.

– Кто сейчас мать-ведьма Сулесс? – спросила Сенера.

К ее удивлению, в ответ прозвучало только одно имя.

Джанель Теранон.

– Твою ж мать, – сказала Сенера.

Сенера серьезно обдумывала мысль не говорить Ксиван правду, но в этом не было особого смысла – ведь для этого пришлось бы убить Вейсижау, чтобы сохранить тайну. В конце концов, Ксиван все равно поймет, что произошло на самом деле.

Уцелевшие лошади сбились в тесную кучку, не вполне понимая, что именно произошло, но радуясь, что выжили. Кроме их нервного ржания, не было слышно ни звука. Когда Сенера вернулась к Ксиван и Талее, в воздухе стоял густой запах гнили и серы. Талея плакала; они обе все еще были заняты друг другом. Ксиван гладила Талею по волосам. Сенера от всего этого чувствовала себя крайне неуютно.

Сенера вздохнула и скрестила руки на груди:

– Сулесс не мертва.

Ксиван подняла голову:

– Что?

Талея села:

– Но… ты же сказала, что нашла ее тело!

Сенера кивнула и разочарованно махнула рукой:

– Да, ее тело мертво. Ее души прячутся где-то в другом месте. И ей наконец удалось найти укромное место, где мы не сможем до нее добраться. Итак… по крайней мере, вы нашли свою внучку. Честно говоря, это лучше, чем могло бы быть. Я отвезу вас обеих обратно.

Ксиван встала:

– Я не собираюсь сдаваться. Если Сулесс еще жива, моя работа еще не завершена.

Сенера потерла глаза:

– Я уже спросила Имя Всего Сущего. Сулесс находится у Матери Деревьев в джунглях Манола. С тем же успехом она могла бы быть на одной из лун, я не могу отвести вас туда.

– Почему? – спросила Талея.

Сенера махнула рукой:

– Нельзя просто открыть врата в Манол. Он покрыт защитной паутиной, которая предотвращает такое проникновение. Сулесс не телепортировалась туда, она просто перенесла свои души. У нас нет такого преимущества. Поэтому мы не можем последовать за ней.

– Мать Деревьев? – Ксиван наклонила голову. – Зачем Сулесс отправляться к Матери Деревьев?

– О, я не думаю, что она сделала это намеренно, – сказала Сенера. – А если серьезно, нам пора идти. Я понятия не имею, сколько времени пройдет, прежде чем Шаранакал, или Баэлош, или оба вернутся, но находиться здесь не стоит.

– Мы еще не уходим, – возразила Талея. Она подошла к увядшему кусту и принялась срывать драгоценные камни с листьев. – Так что ты могла бы объяснить, что именно сделала Сулесс. Если она перенесла только свои души, значит, она перенесла их куда-то. Куда? Или к кому?

Сенера уставилась на нее. Каждый раз, когда она уже думала, что Талея обычная простушка, девушка выкидывала новый фокус.

– Что ты делаешь? – спросила Сенера, решив обратить внимание на странную сборку урожая.

– Турвишар сказал, что это цали – души, заключенные в камне, – объяснила Талея. – Мы не можем просто оставить их. – Она на миг замолчала. – Но все прошло бы быстрее, если б ты помогла.

Сенера усмехнулась и повернулась к Ксиван:

– Джунгли Манола окружены непроницаемым барьером. Его может пробить лишь кто-то из Восьми Бессмертных. Сулесс ожидала, что мы доберемся до нее. Она все спланировала заранее. Значит, ее ждало подготовленное тело. Баэлош не убивал ее; она уже переместила свои души в подготовленное тело и позволила своему старому телу умереть.

– Подготовленное тело? – Ксиван нахмурилась. – Мать-ведьма? Но все они были… – С ее лица исчезло всякое выражение, но уже через миг пустота сменилась яростью. – Когда ты собиралась мне сказать, что Джанель угрожает опасность?

– О, ваша светлость… – Сенера вздохнула. – Джанель ничего не угрожает. Джанель уже мертва.

– Точно? – спросила Талея. – Ты проверила?

– Мне не нужно проверять! – запротестовала Сенера. – Она ушла. Сулесс не стала бы нежно овладевать ею, она уничтожила душу Джанель – и теперь она этим пользуется. Твоя подруга мертва.

– Она и твоя подруга тоже, – прошептала Талея.

– Нет, – решительно заявила Сенера. – Мы никогда не любили друг друга. Она никогда не простит мне того, что я с ней сделала, и вряд ли ее можно за это винить. Единственная причина, по которой я когда-либо ей помогала, заключалась в том, что… – Сенера замолчала. Единственная причина, по которой она когда-либо помогала Джанель, заключалась в том, что Релос Вар попросил ее об этом. Потому что Джанель была важна для планов Релоса Вара. И важна она была по-прежнему.

А раз не умерла Сулесс, то умерла Джанель.

Релос Вар не обрадуется, узнав, что Сулесс снова вмешалась в его планы. Что бы там ни думал Турвишар, Сенера была верна Релосу Вару. Верна. И значит, она должна обязательно, непременно позаботиться о том, чтобы его пожелания исполнялись.

– Ты либо лукавишь, либо наивна, Сенера, – сказала Ксиван. – Ты прекрасно знаешь, что Джанель не обычный человек. Она уже была одержима раньше. Я очень сомневаюсь, что Сулесс могла бы уничтожить душу, которую не смогла уничтожить Ксалторат.

Сенера помолчала, а затем протянула:

– Это… это действительно хорошая мысль.

– Так что проверь, – приказала Ксиван.

Сенера подчинилась.

– Ха! – выкрикнула Талея, указывая на слово «да», нацарапанное на земле. – Я так и знала!

Сенера встала:

– Я думаю, ты все еще забываешь, что те же трудности с перемещением, что были у Сулесс, применимы и к нам. Мы не можем просто открыть врата, ведущие к Джанель. Есть магическая защита, которая преграждает нам путь.

Ксиван пожала плечами и вытащила Уртанриэль из ножен:

– Тогда мы ее сломаем.

Сенера закатила глаза.

– Это не сработает. – но вдруг она уставилась на черный меч, и ее глаза сузились. – Подожди. А может, и сработает… – Волшебница задумалась. – Думаю, не помешает провести эксперимент.

Талея усмехнулась:

– Помоги мне собрать все эти цали. А потом я соберу наши припасы.

90. Абсолютно бесполезный волшебник

(Рассказ Кирина)

Это может прозвучать странно из уст человека, выросшего в совершенно неидеальной части города, но «Поднятая вуаль» всегда придавала большое значение поддержанию чистоты в помещении. Конечно, в основном это происходило по деловым соображениям, но все-таки. Ола совершенно не выносила грязи, а Сурдье любил, чтобы все было на своих местах, чтобы он случайно ни обо что не споткнулся.

Я хочу сказать, что в мастерской Гризта был ужасный беспорядок, который на уровне подсознания казался мне чем-то оскорбительным. Вероятно, где-то здесь были столы, которые стояли на чем-то вроде пола, но разглядеть их было невозможно, так что мне пришлось принять на веру, что под огромными, гигантскими стопками книг, бумаг и странного хлама на самом деле находилось основание дома.

И учитывая то, как Гризт отодвинул огромную стопку бумаг и сел на одну из скамеек, я также принял на веру, что это его дом.

Я отставил арфу в угол:

– Серьезно, какой человек способен глянуть на новорожденного ребенка и заявить: «Я знаю, где его спрятать. Надо отдать его на воспитание в бордель».

Волшебник, прищурившись, глянул на меня:

– Но ведь отлично ж вышло?

Турвишар заморгал:

– Подожди, что? О чем ты говоришь?

– Он глава Людей Грифонов, Турвишар. Твой отец работал на него. Мой отец Сурдье работал на него. Это тот самый ублюдок, который дергал все эти ниточки. Но зачем? – Я уставился на него. – Какой во всем этом был смысл? Только из-за пророчеств?

Гризт прищурился, глядя на нас обоих:

– Откуда ты на хрен черпаешь информацию? Я признаюсь в том, что на меня работал Сурдье, но Гадрит Де Лор точно на меня не работал!

Турвишар вздохнул:

– В прошлой жизни я был Симиллионом. В этой жизни я был Цимиллионом. Надеюсь, ты понимаешь иронию того, что мой отец Санд назвал меня в мою же честь[667].

Гризт уставился на него, и, похоже, этим заявлением он был шокирован гораздо сильнее, чем моим появлением у него на пороге. И даже сильнее, чем то, что он нашел героя, который будет так славно обучен реинкарнации.

– Дерьмо. Так вот откуда ты узнал о моей мастерской.

– Гахан, неужели ты думаешь, что я поверю, будто ты понятия об этом не имел? – Турвишар не выглядел сердитым. Просто… разочарованным.

– Санд был моим подмастерьем, малыш. Если бы я знал, где ты, то сказал бы ему. Я не какое-то гребаное чудовище. – Повернув голову, Гризт принялся осматривать кучи вокруг себя, пока наконец не вытащил откуда-то бутыль и не вылил ее содержимое на пол. На лице волшебника появилось напряженное выражение. – Сурдье тоже был моим учеником. Жаль их обоих. Они были хорошими людьми.

У меня вдруг закружилась голова. Это было… совсем не то, чего я ожидал. Я бы сказал, что это было подобно тому, как если бы ты нашел семью, о которой никогда не знал, но со мной это уже случилось, и то, что происходило сейчас, было намного хуже.

Турвишар выглядел не менее расстроенным. Мы оба чувствовали, что уже не было смысла находиться здесь.

Гризт что-то сделал со своей кружкой, и она наполнилась жидкостью. Я задумался, вода ли это или что-то более опьяняющее, и если последнее, то почему он вообще болтался в баре борделя. Мужчина прислонился к стопке книг:

– Хорошо. Говори. Ты ведь не просто так явился.

– Мы, э-э… – Турвишар запнулся и начал снова: – Мы хотели, чтобы ты помог нам разобраться, как остановить Вол-Карота, не прибегая к Ритуалу Ночи.

Гризт пожал плечами.

– Значит, ты зря проделал такой долгий путь. Хрен его знает.

– Ну, тогда… – Я уставился на него. – Подожди, а зачем? Какова цель всего этого? Чем занимались Санд, Сурдье и все остальные члены вашего странного маленького клуба охотников за пророчествами? Вы, должно быть, преследовали какую-то цель, верно?

Он пожал плечами.

– Ну, я по большей части, если честно, ссу в чай Релосу Вару.

– Ты лжешь.

Гризт проигнорировал меня и сделал отгоняющий жест пальцами.

– Проваливайте. Вы прервали двадцатилетнюю пьянку, и мне нужно кое-что наверстать.

– Во имя всех богов, – пробормотал Турвишар, проведя ладонью по лицу.

– Пошли, – сказал я. – Уходим отсюда. Это было ошибкой. Теперь я понимаю, почему Восемь Бессмертных не обратились за помощью к этому слизняку. Кто бы на их месте обратился?

– Точно, никто. – Турвишар с явным отвращением открыл новые врата, на этот раз, подозреваю, в Кишна-Фарригу.

Я не мог поверить, что вся эта поездка закончится так быстро и столь полным, жалким провалом. У нас даже не было возможности объясниться. Нет, вычеркни это. Вообще не было никаких объяснений. Нас просто выпроводили, потому что человек, которого даже Турвишар признал пьяным негодяем, умудрился стать еще более бесполезным, чем был. С этим якобы мудрым волшебником, живущим в горах, консультироваться было невозможно.

Я уже был готов шагнуть во врата и вдруг остановился.

– Я бы не хотел держать их открытыми вечно, – предупредил меня Турвишар. – Это выматывает.

– Тогда закрывай, – рассеянно сказал я, поворачиваясь и глядя на все еще сидевшего на скамье волшебника из Дома Де Лор. – Кто починил разбитый кристалл защиты?

Гризт поднял голову и встретился со мной взглядом.

– Прошу прощения? – спросил Турвишар.

– Кто починил кристалл защиты? Я ведь сам уже сказал. Восьмерка не просила этого слизняка о помощи.

– Эй, хватит обзываться слизняком! Я всегда считал себя скорее лягушкой. Может, жабой.

Я молча пожевал губу, не обращая внимания на комментарий Гризта.

– Я разбил эту проклятую дрянь. Это все, конечно, хорошо, но теперь, если Таэна хочет вновь провести Ритуал Ночи и зарядить ее, должно же быть что-то, что можно зарядить? Так кто же сделал новый кристалл защиты? – Я указал на Гризта. – Если он был в запое последние два десятилетия, то кто это сделал?

Турвишар тупо уставился на меня.

– Аргас? Я имею в виду, он ведь бог изобретений.

Гризту не удалось удержаться от фырканья.

– Нет, – покачал я головой. – Только не Аргас. Я имею в виду, без обид, он отличный парень. Хорошо выполняет приказы. По-настоящему преданный. Готов всегда прикрыть спину или доставить домой после ночной гулянки по кабакам, но я почти уверен, что даже охотничьи дрейки больше способны к оригинальному мышлению. Если только ворасы не оставили после себя очень конкретных инструкций, точно указывающих Аргасу, что делать, чтобы восстановить кристаллы, мне трудно поверить, что он способен сам все исправить. Так кто же это сделал?

Турвишар провел рукой по лысине и вздохнул:

– Я понимаю, о чем ты. Честно говоря, я сам удивлен, почему Релос Вар не пытается нас остановить.

– Он приложил столько усилий, чтобы разбить кристалл защиты, а теперь он просто позволяет нам все исправить? В этом ведь нет никакого смысла?

Турвишар нахмурился:

– Может, он хочет, чтобы ванэ стали смертными?

– Разве? Зачем? Что это ему даст? Я готов поставить кучу металла и все, что у меня есть, что Релос Вар знал, что разбить восьмой кристалл будет недостаточно, чтобы освободить Вол-Карота. Разбудить его – да. Но не освободить его. Так что же дальше? Что было бы разумнее всего сделать? В конце концов, мы оба знаем, что Релос Вар очень, очень умен. Если бы ты был очень, очень умен, Турвишар, что бы ты сделал?

Турвишар выдохнул.

– Я бы обманул своих врагов – тех, кто пытается остановить меня, – и заставил их самих сделать все за меня.

– Правильно. Это. Думаешь, ты сможешь снова доставить нас ко дворцу Хорсала?

Он кивнул.

– О да. Я знаю дорогу.

91. Сестринство

(Рассказ Сенеры)

Они вернулись в коттедж Сенеры, и Сенера там сразу занялась тем, что принялась листать разные книги, что-то строчить в дневнике и бормотать себе под нос. Технически ей не нужно было проводить исследования, но это дало Ксиван время разобраться с Вейсижау и ее маленькой дочерью Нексарой. Из них двоих только Нексара была здорова. Вейсижау понадобится много времени в тихих местах, где деликатные люди будут подавать ей столь же деликатную пищу.

Сенера надеялась, что Ксиван примет ее предложение отправить мать и ребенка к Вишаям. Они очень хорошо справлялись с подобными проблемами. Она знала это по собственному опыту.

Талея была занята тем, что поддерживала Ксиван, и Сенера это весьма одобряла. Волшебнице казалось, что Ксиван относится к тому типу людей, которые считают себя неуязвимыми и будут продолжать так думать вплоть до того момента, когда у них случится тяжелый психический коллапс. Тем более что отсутствие у Ксиван потребности есть, пить и спать могло легко ввести ее в заблуждение, заставив думать, что у нее нет никаких потребностей, что было абсолютной неправдой.

Когда Сенера была готова, она позвала остальных.

– Кажется, я придумала, как быстро добраться до Джанель. – Она помолчала. – Однако есть несколько проблем.

Ксиван молча заломила бровь.

Сенера заставила себя не ерзать. Ксиван всегда вела себя по отношению к остальным как опытная мать, и этот навык только отточился с появлением нескольких десятков женщин, которые выполняли каждый ее приказ. Иногда даже Сенера ощущала силу этого неодобрительного взгляда.

– Главная проблема в том, что, если это сработает, ванэ почти наверняка захотят нас убить. По крайней мере, меня. Барьерные розы были одной из их основных защит от вторжения на протяжении тысячелетий. Им не понравится мысль, что кто-то – особенно трое куурцев – придумал, как их уничтожить.

Талея пожала плечами.

– Мы же не будем повторять. Они никогда ничего не узнают.

Сенера закусила губу.

– Талея… – Она глубоко вздохнула и начала все сначала: – Талея, если бы ты управляла страной, которая была окружена гигантской, чрезвычайно эффективной магической стеной и кто-то просто… прошел… через нее, разве ты бы не попыталась выяснить, как они это сделали? Разве ты не сделала бы все что угодно, чтобы выяснить, как они это сделали? В конце концов, речь идет не только о твоей жизни. Есть люди, которых ты должна защищать.

Талея нахмурилась:

– Я понимаю, к чему ты клонишь.

– И мы все равно участвуем в этом?

Женщины ответили ей все теми же ничего не выражающими взглядами, которые она от них и ожидала. Сенера вздохнула и махнула рукой:

– Ладно. Я должна была спросить. Ладно, идите сюда. – Она взяла маленькое растение в горшке.

– А это для чего? – спросила по понятным причинам смущенная Ксиван.

Сенера усмехнулась:

– Рада, что ты спросила. С помощью этого мы уничтожим одну из величайших магических защит в мире.

– С помощью садоводства? – Веселье в голосе Ксиван боролось со скептицизмом.

– О да, – сказала Сенера. – С помощью садоводства. Во всяком случае, мне нравится думать, что ванэ оценят наш стиль.

Сенера снова сплела элементы врат, на этот раз так, чтобы путешественницы оказались в Долтаре – максимально близко к джунглям Манола. Настолько близко, насколько позволяли пока еще существующие защитные чары.

На этот раз она оставила Бунтарку дома. Сенера ненавидела ее оставлять, но сейчас совесть не позволяла ей взять с собой дола. По крайней мере, если случится худшее и Сенера не вернется, ей не придется беспокоиться о том, что Бунтарка окажется в ловушке внутри коттеджа; собака вполне способна сорвать двери с петель.

Они шагнули из врат в теплый, влажный воздух, попав в который, если раньше никогда не видел уходящих к небесам деревьев, можно было бы решить, что ты оказался в джунглях Манола. Это был небольшой тропический лес – пышный, зеленый, со всевозможными растениями, – и отсюда не было видно нависающих над головой огромных джунглей. Земля была так усеяна упавшими деревьями, корнями, растениями, цветами и сучьями, что казалось, ты стоишь на чем-то живом, а не на обычной почве. Похоже, именно такое место понравилось бы Баэлошу.

– Зачем мы сюда спустились? – спросила Ксиван.

– Есть несколько трав, которые растут только в этом регионе, – объяснила Сенера. – Релос Вар отводил меня сюда, чтобы я могла их собрать. – Договорив, Сенера оглянулась, выискивая место, куда можно было бы поставить свое растение в горшке. – Кстати, остерегайся змей и пауков. Знаки, которые я вам дала, защитят от укусов насекомых, но кроме них здесь есть и другие твари.

Талея нервно огляделась, и ее рука медленно потянулась к мечу, как будто это могло помочь.

Сенера сосредоточилась на своем растении.

– Видите ли, – пояснила она, – мы не можем приблизиться к барьерной розе. Это не сеть, опоясывающая Манол. Это больше похоже на фонари, свет которых накладывается друг на друга. И там, куда падает этот свет, никто не может открыть врата. К сожалению, эти фонари, как правило, размещены в центре городов ванэ – разумно укрепленных местах, к которым мы, вероятно, не сможем приблизиться на сотню миль, не будучи замеченными и начиненными черными стрелами ванэ.

– Но, очевидно, у тебя есть способ справиться с этим.

– Нет, на самом деле – у тебя, – сказала Сенера Ксиван. – Как ты и сказала, ты используешь для этого Уртанриэль.

Ксиван склонила голову набок:

– Может, мне напомнить, что Атрин Кандор пытался вторгнуться в Манол, держа в руках Уртанриэль и это ему не помогло?

– Мне всегда казалось, что Атрин Кандор страдает явным недостатком воображения[668], – фыркнула Сенера. – Атрин был умен, я не отрицаю, но он демонстрировал склонность к грубой силе в решении проблем. Тут нужно что-то более тонкое.

Сенера нанесла на дно горшка какие-то знаки, и цветок тут же выпустил бутоны.

– О, это розовый куст, – сказала Талея.

– Не просто розовый куст, – объяснила Сенера. – Это та же самая разновидность розы, из которых они делают свои легендарные барьеры. Просто этот куст не волшебный. Точнее, пока не волшебный. Это скоро изменится.

– Так ты собираешься превратить эту розу в барьерную? – Талея уперла руки в бока. – Как нам поможет создание еще одной барьерной розы?

– Поживем – увидим, – сказала Сенера. – И лучше будет, если это сработает, потому что если удастся первая часть плана, но провалится вторая, то мы идем домой[669].

Ксиван скрестила руки на груди и молча наблюдала за ней.

Сенера решила использовать простой принцип. Чтобы все сработало, ей нужно было иметь доступ к одной из барьерных роз, но она не могла получить доступ, не попав вглубь Манола – а это ей вряд ли позволят, поскольку для этого понадобилось бы убрать барьерные розы.

Она улыбнулась, вспомнив о волшебниках Академии Куура, которые отказались бы что-то делать, столкнувшись с этой проблемой. Да пусть они грязью подавятся.

Закончив, Сенера выпрямилась и попыталась открыть врата, ведущие обратно в коттедж.

Не получилось. Врата отказались открыться.

– Первый шаг завершен, – объявила Сенера. – Теперь второй шаг. Ксиван, не будешь ли ты так любезна вытащить Уртанриэль и проткнуть ею розовый куст? И не вынимай обратно. Просто держи меч внутри куста.

Ксиван скептически глянула на нее, но подчинилась. Часть куста мгновенно завяла, но поскольку раньше куст спокойно существовал без магии, то теперь, в присутствии Убийцы богов, он все так же продолжал расти.

– И долго мне это делать? – спросила Ксиван.

– Час. Может быть, два. Думаю, нам следовало бы взять с собой обед.

Ксиван прищурилась, глядя на Сенеру.

– Это какой-то розыгрыш?

– Ксиван, мы говорим о Сенере, – напомнила ей Талея. – У нее нет чувства юмора.

– Благодарю… наверное, – хмыкнула Сенера. – Это не розыгрыш. Уртанриэль высасывает магию из этого заклинания. Обычно на этом все и заканчивается, но, как я говорила ранее, барьерные розы, защищающие джунгли, представляют собой своего рода сеть. Если одна часть сетки выходит из строя, плетение достаточно плотно для того, чтобы другие розы могли взять верх и закрыть разрыв, что они и сейчас и попытаются сделать. Пока мы говорим, они направляют свою энергию на эту барьерную розу с разрушенным заклятьем, дабы барьер оставался прочным.

Ксиван махнула свободной рукой.

– Но эта энергия не бесконечна, – продолжила Сенера. – В конце концов, пытаясь удержать эту розу, которую постоянно истощает Уртанриэль, сеть настолько ослабится, что они просто с этим не справятся. И тогда вся эта проклятая сеть просто… рассыплется. – Она свела пальцы, а затем резко раскинула руки в стороны.

– И тебе это нравится? – спросила Талея.

– Да, возможно, – призналась Сенера. – Честно говоря, метод, который мы используем, недоступен для большинства волшебников Куура, но Уртанриэль весьма полезна, не находите? – Она присела на бревно рядом с Талеей. – Теперь, пока Ксиван занята, я займусь тем, что посмотрю, не смогу ли я точно выяснить, с кем мы столкнемся, когда отправимся противостоять Сулесс, и что мы можем сделать, чтобы убедиться, что Джанель выйдет из этой ситуации живой. – Она взмахнула кистью. – Если это правильное слово.

– Спасибо, – поблагодарила ее Талея. – Я действительно ценю это. И уверена, Джанель тоже.

– Оценит она это или нет, еще предстоит выяснить, но иначе ты ж мне все уши прожужжишь. – Сенера разложила письменные принадлежности и принялась за работу.

(Рассказ Джанель)

Джанель проснулась во льду и холоде.

Она оказалась не в Загробном мире – темных, зловонных лесах, в путешествиях по которым она выросла. Это было другое место, знакомое и еще менее желанное.

Она стояла на вершине стеклянной пирамиды в ледяной пустыне Йорских гор. Облака грохотали в долинах под ней, окутывая порывами снежной метели узкие каньоны. Ледяные ветры проносились над высокими пиками, а кристаллы льда сверкали, как бриллианты, на вершине усеченной пирамиды. Джанель совсем не чувствовала холода.

На удалении от нее смеялись и перекликались гиены. А затем она услышала еще один смех – с гораздо более близкого расстояния.

Джанель повернулась на звук.

Сулесс сидела на троне. В отличие от прошлых встреч, во время которых она видела королеву-богиню, на этот раз Сулесс была молода. У нее была коричневая кожа и оранжево-красные глаза, а темные волосы носили печать проседи – скорее искусственной, чем возникшей от возраста. Она была шокирующе привлекательной, хотя ее глаза по-прежнему смотрели жестко, а изгиб рта можно было описать только как жестокий.

– Здравствуй, львенок, – сказала Сулесс.

– Что я здесь делаю? – Джанель огляделась. Пусть это все было нереальным, но она не видела пути к бегству. – Сулесс, что это за обман?

Сулесс встала:

– В обычной ситуации я бы тебя уже убила – такова традиция. Но ты – особый случай.

Джанель потянулась за мечом, но поняла, что у нее его нет. Сейчас она была одета лишь в тонкую сорочку, и у нее не было ни доспехов, ни оружия. Джанель сжала кулак и призвала огонь.

Сулесс щелкнула пальцами. В тот же миг Джанель обнаружила, что что-то дернуло ее назад, запястья и лодыжки оказались связаны толстыми ледяными кандалами, а сама она оказалась прикованной к замороженной стене, которой мгновение назад здесь не было. Джанель подавила панику. Даже собрав все свои силы, она не могла освободиться.

– Сулесс! Прекрати это немедленно!

– И не подумаю. – Сулесс шагнула к ней. – Твоя подружка Ксиван доставила мне кучу неудобств, и я думаю, что с этим пора кончать.

Джанель на мгновение перестала сопротивляться:

– И ты думаешь, я помогу тебе в этом? У меня есть для тебя новости, старуха: сколько бы ты ни взяла заложников, Ксиван не остановится, пока не убьет тебя. Ты только укрепишь ее решимость.

Сулесс рассмеялась.

– Нет, – хихикнула она. Может, богиня-королева и выглядела молодо, но ее смехом по-прежнему можно было пугать младенцев. – О нет, – сказала Сулесс. – Ты не заложница. На самом деле наши позиции поменялись местами, львеночек. Когда-то я учила тебя. А теперь ты отплатишь мне тем же.

Джанель нахмурилась:

– Чему я могу научить тебя, чего ты еще не знаешь?

– Ну… – Сулесс потянулась к краю трона и отломила сосульку. – Пока я пыталась ускользнуть от этой стервы Ксиван, мне пришло в голову, что вряд ли в этом мире есть такое место, куда я могла бы пойти и она не могла бы последовать за мной. Манол? В краткосрочной перспективе это безопасно, но в конце концов она найдет способ проникнуть внутрь. И хотя я никогда особо не заботилась о друзьях, в данном случае это причиняет неудобства. У меня заканчиваются безопасные убежища. Так что же делать?

– Сдаться и умереть? – предположила Джанель. Она попыталась нагреть руки, чтобы расплавить путы. Это не сработало. Толстые оковы выглядели как лед, но явно были сделаны из чего-то гораздо более прочного.

– Очень смешно, – согласилась Сулесс. – Но потом я вспомнила, что есть одно место во всех Мирах-Близнецах, где Ксиван не сможет следовать за мной. Загробный мир.

– Прекрасно. Я помогу отправить тебя туда, – выплюнула Джанель.

– Ты ходишь туда каждый вечер, моя дорогая. Ты идешь туда и возвращаешься по своему желанию. И мы с тобой обе знаем, что это не из-за Ксалторат.

Джанель сперва не ответила. Она этого не знала, хотя уже начинала подозревать. Вероятно, это была одна из тех вещей, которые Ксалторат не хотела, чтоб она помнила.

– Думаешь, я смогу тебя научить? Я не могу.

Сулесс подошла к ней.

– Можешь, дочь моя. Ты не была проклята демонами. Ты не была заражена Ксалторат, как бы она ни хотела, чтобы ты так думала. Ты сама сделала себя такой. Неужели ты думала, что сможешь скрыть от меня правду? Я знаю тебя лучше, чем ты сама знаешь себя. Ты превратила себя в демона. И где-то в глубине твоих душ ты помнишь, как ты это сделала. Ты научишь меня.

– Я не могу! – выкрикнула Джанель.

– Тогда давай вместе пробудим это воспоминание, хорошо? – и Сулесс с силой вонзила сосульку в плечо Джанель и провернула.