Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 328 (всего у книги 336 страниц)

Селадонна вылетела из проема, зло рыча от того, что их план сорвался. Она миновала Луна, который накренил крылья и перевернулся, чтобы выправиться в воздухе. Они оказались у плеча гигантской статуи, прямо над балконами, которые торчали из ее груди.

Селадонна попыталась подняться вверх, чтобы оказаться выше Скверна, но сильный порыв ветра отшвырнул всех троих в сторону, как ворох листьев. В тот же миг от статуи вдруг стали разлетаться каменные осколки. Лун едва успел подумать: «Что за…» – и тут же Селадонна прокричала:

– Они стреляют!

Лун увидел, что в нескольких сотнях шагов от них повис летучий пузырь. На его балконе стояли двое земных обитателей, которые целились в чужаков чем-то похожим на длинные трубки. «Ну да, только этого нам и не хватало».

Владыка тоже все понял и круто спикировал вниз. Лун заложил вираж и увидел, что Скверн летит к балкону, где стояло несколько земных обитателей. Погнавшись за владыкой, Лун заметил среди потрясенных, поднятых к небу лиц, Хаврама и Эннию. Он успел кисло подумать: «Может быть, теперь Хаврам нам поверит».

Земные обитатели бросились врассыпную, и Энния оттолкнула Хаврама в сторону, однако владыка, приземлившись на балкон, успел схватить одного из авентерцев.

Лун жестко приземлился перед ним и присел, готовясь броситься на владыку. Селадонна опустилась в нескольких шагах от него. Пленный авентерец оказался мальчишкой, на его лице были написаны ужас и отчаяние, а по рукам, которыми он инстинктивно схватился за когтистую лапу Скверна, уже текла кровь. Лун мельком глянул на Селадонну. Она тяжело дышала, но, судя по прищуру, не от усталости, а от ярости. Намерения владыки были ясны, как день. Стоит им напасть, он убьет мальчишку.

Владыка непринужденно протянул:

– Как необычно видеть консорта столь беззащитным: вне двора и под опекой одной лишь юной королевы. – Он говорил по-кедайски, ведь Скверны всегда говорили на языке своих жертв.

Лун оскалился. Вблизи вонь Скверновой порчи была невыносимой.

– Освободи мальчишку и получишь меня, – сказал он, хотя и не думал, что это сработает. Владыка наверняка сообразит, что Лун, гнавшийся за ним через весь город, не побоится сразиться.

Шипы Селадонны угрожающе загремели. Она прибавила:

– Получишь нас обоих.

– Как же вам не терпится, чтобы я вами овладел. – Владыка рассмеялся.

Энния, стоявшая у Луна за спиной, сказала:

– Отпусти мальчика, и мы не станем гнаться за тобой. Можешь забрать наши товары и драгоценности. Ты видел, насколько мы богаты…

Владыка не обратил на нее никакого внимания. Он обратился к Луну:

– С каких это пор королевы пользуются консортами как приманкой? Неужели твой двор настолько тебя не ценит?

Селадонна зашипела, но Лун слишком часто слышал подобное, и его это уже не задевало. Он заставил себя отвести взгляд от мальчика, серая кожа которого уже побелела от страха, и сосредоточиться на владыке. Лун сказал:

– Ты заморочил земным обитателям головы, но затем решил сбежать и все испортил. Твоя стая будет так разочарована. Ты мог положить этот город к их ногам, а вместо этого умрешь в нем.

– Я говорил земным обитателям лишь правду. Меня им нечего бояться. – Скверны никогда не признавались во лжи; они будто думали, словно все сказанное ими сразу же становится правдой. А спорить со Сквернами о том, что истинно, а что нет, было все равно что говорить со стенкой. – И быть может, я добился как раз того, чего хотел. Я – Ивадей. Из какого вы двора?

Селадонна мельком глянула на Луна и ответила:

– Какое тебе дело?

«Он молод», – внезапно подумал Лун. Вопрос был слишком прямолинейным, недостаточно коварным. Молодой, любопытный и чересчур уверенный в себе владыка, которому наскучило притворяться торговцем среди созданий, которые даже не слышали о Сквернах и были легкой добычей. «Если его стая пришла с востока, то этот владыка, скорее всего, никогда не видел раксура и тем более консорта». Они наверняка могли как-то этим воспользоваться.

Тогда Ивадей произнес:

– Быть может, вы из Опаловой Ночи?

Лун обмер. Селадонна зарычала:

– Как ты узнал?

Ивадей лишь весело махнул хвостом.

Вложив в свой голос все возможное презрение, Лун сказал Селадонне:

– Да ему земные обитатели рассказали.

Сработало. Ивадей тут же возразил:

– Нам известны многие тайны раксура. – Он переводил свой пугающе пристальный взгляд с Селадонны на Луна, пока наконец не остановился на нем. Скорее всего, он пытался как-то повлиять на мысли консорта, как влиял на земных обитателей, но Лун ничего не почувствовал. – Мы знаем, что у Опаловой Ночи гораздо больше общего с нами, чем они признают.

Прежде Лун уже слышал подобное, а Ивадей пугал его далеко не так сильно, как Ранея.

– Знаю, знаю – окрыленные раксура и Скверны были когда-то одним народом. Ты это рассказал земным обитателям?

Ивадей явно наслаждался происходящим, но не терял бдительности и продолжал держать мальчика за горло.

– Опаловая Ночь нам роднее прочих раксура.

– Чушь, – бросила Селадонна.

– Но ведь вы растите наших детей. Вы – одни из нас.

«О нет», – подумал Лун, и у него внутри все сжалось. Скверны не случайно прилетели в Пределы, все было гораздо хуже. Погибшая сорок циклов назад стая не могла рассказать сородичам о детях, ведь когда прародительницы и владыки умирали, они не знали, что Малахита заберет полукровок. Селадонна с нажимом спросила:

– Кто тебе рассказал? Как ты узнал?

Ивадей, похоже, понял, что наговорил слишком много. Или же он сказал ровно столько, сколько хотел. Владыка бросился в сторону и запрыгнул на ограждение балкона, уволакивая мальчишку за собой.

Земные обитатели в ужасе закричали. Лун и Селадонна бросились вперед, но Ивадей скинул мальчика и спрыгнул вниз. Оба исчезли из виду.

Затем из-за ограждения высунулись две огромные черные когтистые лапы. Одна сдавливала владыку, другая осторожно держала мальчика. Лун с облегчением зашипел и затормозил. Похоже, Утес все это время прятался под балконом, держась за него когтями ног.

Когда праотец отпустил ребенка, Лун бережно поймал его. Мальчик обмяк, но он все еще дышал. Затем Лун отошел, давая Утесу возможность подтянуться к краю балкона. Праотец подался вперед и с размаху впечатал владыку в пол: один раз, второй. На третий раз Скверн принял земной облик.

Утес отпустил его, и Селадонна запрыгнула на владыку, придавив к земле. Утес перевоплотился и перелез через ограждение на балкон. Лун сказал:

– Так вот где ты был.

Праотец отряхнул руки от пыли.

– Я думал, что эта тварь спустится ниже.

Авентерцы, пошатываясь, поднимались на ноги и выглядывали из-за колонн. Лун принял земной облик, надеясь, что никто не начнет в него стрелять, а затем передал бессознательного мальчика первому же храбрецу, который осмелился подойти к нему.

Он подошел к Селадонне, которая все еще не отпускала Ивадея, и присел в шаге от них. Земная кожа владыки была белой и гладкой, его длинные черные волосы спутались и намокли от крови. Лун заметил, как дрогнули его веки.

– Он еще живой.

Селадонна встряхнула обмякшее тело.

– Зачем вам полукровки?

Ивадей зарычал, почти беззвучно и едва дыша.

– Чтобы сожрать.

Энния и Хаврам подошли ближе, глядя на полумертвое создание. Серая кожа Эннии побледнела, а на лице Хаврама читалась смесь ярости и сожаления.

Селадонна сильнее сдавила шею Ивадея.

– Вы можете жрать кого угодно в любой части Трех Миров. Почему вы прилетели сюда? Как вы узнали об Опаловой Ночи?

Ивадей лишь горько усмехнулся, захлебываясь темной кровью, и умер.

* * *

Воины Селадонны все это время сидели под балконом вместе с Утесом и ждали удобного случая, чтобы наброситься на владыку. Когда они залезли на балкон, у авентерцев чуть не началась истерика, но Энния угомонила их парой резких слов.

Пока Селадонна объясняла, что голову владыки нужно отрезать и закопать куда-нибудь поглубже, Лун пошел искать раненого мальчика. Он нашел его в большой гостиной с цветастым мозаичным полом. Мальчик лежал на диване, а вокруг него стояли земные обитатели. Один мужчина прикладывал тряпку к кровавым царапинам на шее ребенка, а женщина, взволнованная, сидела рядом на корточках.

– Он в порядке? – спросил Лун. Мальчик заморгал, поднял на него глаза, а затем выпучил их. На протяжении всего напряженного разговора с владыкой он смотрел на Луна и, видимо, узнал его и в другом облике.

Мужчина – наверное целитель – неприязненно окинул Луна взглядом и ответил:

– Это зависит от того, есть ли на твоих когтях отрава.

Лун стиснул зубы и сдержался, чтобы не зашипеть. Как же было приятно узнать, что мир земных обитателей ничуть не изменился.

– Нет, но даже если бы и была – ранил его не я.

Женщина с жаром сказала:

– Они предложили себя в обмен на моего сына. Никто из вас этого не сделал.

Лун решил, что благодарность авентерцев нравится ему еще меньше их неприязни, и ушел на балкон.

Тело Ивадея все так же лежало на полу, но кто-то набросил на него одеяло. Судя по очертаниям, голова еще была на месте. Хаврам разговаривал с Селадонной и Утесом, а Энния стояла рядом. Другие земные обитатели собрались поодаль, но один из них подошел к Хавраму. Это был молодой мужчина в столь же богатых одеяниях. Похоже, они о чем-то спорили.

Натянутым как струна голосом Хаврам говорил:

– Ливан – наш архимагистр. И он никогда не слышал о столь варварском обычае.

– Ливан никогда не слышал о Сквернах. – Селадонна была напряжена, ее шипы дрожали, и она с трудом удерживала их уложенными. Вид у нее был еще более гневный, чем во время стычки с владыкой. – Так что его мнение о том, как лучше избавляться от их останков, ничего не стоит.

– Что? – спросил Лун у Утеса.

Праотец устало ответил на языке раксура:

– Это их чародей; он пришел рассказать остальным, что во всем виноваты мы.

– Что? – повторил Лун.

– Наверное, сейчас вам лучше уйти, – сказала Энния Селадонне. – Потом, когда мы все обсудим…

– Просто уходите, – прервал ее Хаврам. – И прекратите втягивать нас в ваши дрязги.

Утес раздраженно вздохнул. Он перевел взгляд с Селадонны на Луна и спросил:

– Вы двое достаточно насмотрелись? Довольны? Можем улетать?

Лун был только рад убраться подальше от этого города. Он уже устал от Эннии, от ее попыток притвориться, будто все в порядке, и от непроходимого упрямства Хаврама.

В горле Селадонны заклокотал рык.

– Да, можем лететь. – Она подошла к Ивадею, сорвала с него одеяло, уперлась ногой в грудь и одним движением оторвала ему голову. Выпрямившись, она сказала Эннии и Хавраму:

– Скверны придут. Я лишь надеюсь, что хоть кто-нибудь из вашего города выживет.

Спрыгнув с балкона, они полетели прочь, навстречу ветру.

* * *

Селадонна повела их через плато. Когда город и летучие пузыри скрылись из виду, они подлетели к небесному острову. Тот был маленьким, всего несколько сотен шагов в длину и ширину, и почти полностью зарос растрепанной от ветра зеленью. На нем стояло старое развалившееся строение, от которого остались лишь увитые лианами стены без крыши. Да и одной наружной стены уже не было – на ее месте вниз уходил отвесный обрыв, куда и свалилась часть строения, когда остров раскололся надвое. Лун подумал, знают ли авентерцы о каменной породе, которая залегает в сердце таких островов и удерживает их в воздухе благодаря сосредоточенной в ней магии. Он решил, что вряд ли, иначе они бы не стали путешествовать на неуклюжих пузырях.

Раксура приземлились, и воины занялись поисками сухих дров для незатейливого кострища, сложенного у одной из наружных стен. Судя по всему, Селадонна уже останавливалась здесь, когда летала в город в прошлый раз. Один из воинов сказал Луну:

– На другом острове есть развалины получше, но там полно летучих змей.

Лун рассеянно кивнул и лишь затем сообразил, что воин извинялся перед ним за отсутствие удобств. Луну приходилось спать в местах и похуже, но ему всегда было интересно почувствовать себя настоящим консортом.

Когда воины разожгли костер, Селадонна отправила их на равнину, чтобы закопать голову владыки и поохотиться. Затем она села рядом с Луном и Утесом у очага. Королева выглядела уставшей, подавленной и взволнованной. Она церемонным тоном сказала Луну:

– Спасибо, что настоял на том, чтобы снова наведаться в город. Не прилети мы сюда, никогда не узнали бы… обо всем.

Лун пожал плечами, чувствуя себя неловко. Он не был доволен тем, как все прошло. Ему казалось, что он мог говорить убедительнее или дать больше примеров того, как Скверны охотились на земных обитателей. Переговоры начались так хорошо, и Лун даже глазом не успел моргнуть, прежде чем все пошло наперекосяк. «Впрочем, как обычно». Но теперь они уже ничего не могли с этим поделать.

– Ты была права, не стоило мне первым лезть за владыкой. Нужно было пустить тебя вперед. Он бы не догадался, что я нападу сзади.

Селадонна отмахнулась.

– Ты не виноват. И в следующий раз мы такую ошибку не допустим. – Она помедлила. – Так странно – драться со Скверном вместе с консортом.

Луну хотелось поговорить о более важных вещах.

– Если Малахита и ее воины перебили всех владык из той стаи, что напала на восточную колонию…

Селадонна подтвердила:

– Точно перебили. Все владыки погибли, и они наверняка думали, что Малахита убьет и полукровок. Другая стая Сквернов никак не могла узнать, что она забрала их с собой на запад. – Затем она мрачно закончила: – Кто-то рассказал об этом Сквернам уже после. Кто-то из нашего двора.

– И кто бы это мог быть? – сказал Утес.

Селадонна твердо посмотрела ему в глаза.

– Это точно сделали не полукровки. Если бы кто-то из них услышал в голове голоса Сквернов, они бы нам сказали.

– Может, они ничего и не слышали, – заметил Лун. – Нам известно, что владыки делятся воспоминаниями с родственными стаями, но мы не знаем, как это происходит. Кроме того, между владыками и полукровками эта связь может работать иначе. Возможно, когда стая подобралась ближе, владыки почуяли полукровок, а те их – нет.

Селадонна нахмуривалась, обдумывая его слова.

– Да, может и так.

Утес недовольно посмотрел на Луна.

– Только это не объясняет, зачем стая вообще явилась сюда.

– Потому что они – Скверны. – Селадонна нетерпеливо махнула рукой. – Они летают повсюду и ищут, где бы поживиться земными обитателями.

– И поэтому им так нравится восток, где города хуже укреплены. И земных обитателей там полным-полно. – Утес потер лоб. – У меня нет ответов на эти вопросы. Я лишь хочу, чтобы вы поняли, насколько они серьезны.

– Да. Мы понимаем. – Селадонна отвела взгляд и протяжно вздохнула. – Я просто не знаю, что нам делать.

Лун тоже этого не знал.

Утес лишь негромко застонал, отошел и лег на мягкую траву.

– Мне нужно прикорнуть. Разбудите, когда будет еда.

Глава 11

Лун, Селадонна и ее воины покинули небесный остров на рассвете. Утес остался, сказав, что хочет облететь окрестности и найти, где остановилась стая Сквернов. Лун лишь надеялся, что праотец будет осторожен.

Перед тем как они улетели, Утес отвел его в сторону.

– Не теряй бдительности. И не доверяй никому из этого двора.

К счастью, Селадонна ничего не услышала.

День был ясный и безоблачный, полету ничто не мешало, и у Луна появилась масса времени, чтобы поволноваться, придумать самые разные планы и отказаться от них. До колонии они добрались поздно вечером, и к тому моменту Лун чувствовал себя ничуть не лучше, чем когда улетал.

Но едва они пересекли хребет и увидели нижнюю часть расколотого исполинского древа, Лун зашипел от удивления. Между отвесной скалой и поваленным стволом парило нечто, на первый взгляд похожее на обыкновенный морской корабль. Но это судно было летучим – у колонии висел самый настоящий ветряной корабль с Золотых островов.

Поначалу Лун подумал, что перед ним «Индала» или «Валендера», но это судно было поменьше, в длину всего около пятидесяти шагов. Его пришвартовали к валунам и сломанным колоннам, которые валялись под посадочной платформой. Длинный лакированный корпус покачивался на ветру, а у мачты трепетал сложенный веер паруса. На палубе стояли матросы, которые следили за летящими в небе раксура. Лун узнал в них обитателей Золотых островов – худых, ростом чуть ниже арборов, с золотистой кожей. Они были одеты в штаны, доходившие им до колен, в свободные рубахи и шарфы, которыми стягивали свои длинные белые волосы.

Похоже, это был корабль Делина, на котором тот отвез Утеса, воинов и арборов обратно в Туман Индиго. «Но что он здесь делает?»

Лун спикировал к кораблю. Оказавшись достаточно близко, он затормозил и плавно опустился на палубу. Затем он сложил крылья и принял земной облик. Не успел Лун заговорить, как из рулевой рубки выскочил Звон, который тут же бросился ему на шею.

Лун поймал его и пошатнулся; воин обнял его так крепко, что чуть не задушил.

– Ты в порядке? – удивленно выдавил Лун. – Что случилось?

– Со мной? – Звон отпустил его и сделал шаг назад. Он был сильно взволнован. – Воины сказали нам, что ты болен!

– Что? – Видимо, все уже знали, что в ночь, когда прилетел Утес, к Луну вызывали Лозу. – Я не болен, я просто… – Ему сейчас совсем не хотелось объясняться. – Где Нефрита? Что вы тут делаете?

– Она в колонии, встречается с их королевой. – Звон возбужденно махал руками. За ним Лун увидел еще три знакомых лица. Корень, Песня и Флора, все в земном облике, спешили к нему по палубе. – Что значит, «что мы тут делаем»? Мы за тобой прилетели.

– Но Нефрита же послала Утеса…

– Потому что не могла лететь сама, – пояснила Флора, подойдя к ним. – И тогда добрый земной старик сказал, что отвезет ее на своем корабле…

– Это она о Делине, – вставил Звон. – Мы прилетели утром, но здешние раксура отказались говорить нам, где ты и куда подевался Утес…

Лун перебил его:

– Мы были с Селадонной. Кто согласился встретить Нефриту – Оникса или Малахита?

– Не знаю. – Звон посмотрел Луну за спину и нахмурился. Лун обернулся и увидел, что Селадонна спустилась следом за ним и теперь стояла на борту корабля. Прикрыв глаза рукой, она смотрела вверх, на мачту со сложенными парусами. Ее воины, по всей видимости, полетели дальше, в колонию. – Что еще за Селадонна?

– Моя сестра.

– Ой, – удивленно, но почему-то довольно сказал Звон. – Тогда ладно.

Песня и Флора облегченно переглянулись.

Лун слишком спешил и не стал размышлять о том, что их так обеспокоило.

– Я скоро вернусь. Мне нужно найти Нефриту.

Он перевоплотился и прыжком очутился на борту рядом с Селадонной.

– Что это за корабль такой? – спросила она, глядя на команду островитян, которые рассматривали ее с не меньшим любопытством.

– Нефрита прилетела. – Лун надеялся, что говорит спокойно. – Моя королева из Тумана Индиго.

Селадонна ошарашенно приподняла шипы.

– И она путешествует на такой посудине?

– Только в этот раз. Она не могла лететь сама, потому что ее ранили. – Лун присел и спрыгнул вниз, на площадку. Двери уже были распахнуты, и под кораблем собрались арборы и воины. Похоже, они хотели подойти ближе, чтобы рассмотреть судно, но не знали, подпустят ли их. Они спешно расступились перед Луном, и тогда же Селадонна догнала его. Она сказала:

– Ты, похоже, рад, что они прилетели.

Лун вспомнил, что ничего не говорил Селадонне о Нефрите, лишь о том, что не хочет оставаться в Опаловой Ночи.

– Да.

Она несколько секунд смотрела на него, словно мысленно споря сама с собой. А затем приняла какое-то решение.

– Наверное, ее встречает Оникса. Идем.

Она пошла прочь от приемного зала тем же путем, которым его в первый день вела Высота. Когда они миновали проход к садам центрального колодца, Лун услышал голоса и почуял запах Нефриты, доносившийся от королевской гостиной.

Гостиная была освещена лучше, чем в ту первую ночь, и сияние камней яркими бликами плясало на рельефах воинов и королев на потолке. Однако Лун видел лишь Нефриту – та сидела вместе с Елеей напротив Ониксы, которую окружала целая стая королев-дочерей и воительниц Опаловой Ночи.

Елея заметила его первой. Она удивленно вдохнула, и все посмотрели на Луна.

Нефрита резко обернулась, затем поднялась на ноги. Когда она перевела взгляд с Луна на Селадонну, ее шипы начали подниматься. Шипы Селадонны поднялись в ответ.

До Луна наконец дошло, почему Звон и остальные воины так разнервничались, когда увидели его с другой королевой. Он возмущенно сказал:

– Это моя сестра.

Шипы Нефриты замерли. Она снова перевела взгляд с Селадонны на Луна, выискивая в их чертах родовое сходство, заметное лишь королевам. Напряжение на ее лице изгладилось, и шипы опустились. Селадонна тоже опустила шипы и весело вильнула хвостом. Она представилась:

– Я – Селадонна, дочь Малахиты из Опаловой Ночи.

Нефрита ответила:

– Нефрита, королева-сестра Тумана Индиго. – Затем она прибавила: – Мне бы хотелось поговорить с моим консортом наедине.

Шипы и хвост Ониксы дрогнули – ей явно не понравилось, что их прервали.

– Он больше не твой консорт.

Нефрита скривилась, но не успела ответить, поскольку Селадонна сказала Ониксе:

– А ты им не командуешь. – Она мельком посмотрела на Луна, затем кивнула Нефрите. – Приходи в чертог консортов, там и поговоришь с ним.

Оникса хлестнула хвостом, но возражать не стала.

Елея встала, чтобы пойти с ними, и, проходя мимо Луна, быстро сжала его запястье. Они пошли за двумя королевами по пустым коридорам, и Лун вдруг понял, что не знает, как начать разговор с Нефритой, или как она его начнет.

– Удивительно, что Оникса согласилась принять тебя, – обратилась Селадонна к другой королеве. Лун тоже этому удивился. Нефрита смогла добиться от Опаловой Ночи гораздо больше, чем Буря, и в гораздо меньший срок. Селадонна продолжила: – Она вообще не хотела ввязываться в эту… историю. И даже отказалась принять королеву из Изумрудных Сумерек, которая привела Луна.

– Думаю, все дело в нашем летучем корабле, – с легкой усмешкой ответила Нефрита. – Уж очень ей хотелось расспросить нас о нем.

В коридоре перед чертогом консортов притаилось несколько арборов, но сам чертог был пуст. Селадонна повернулась к Луну.

– Мне нужно рассказать Малахите о том, что мы узнали в городе. – Она посмотрела на Нефриту. – Говорите, но недолго.

Та кивнула, всем видом показывая, что ничего не обещает. Елея вышла вместе с Селадонной, и Лун наконец остался с Нефритой наедине. Его сердце колотилось так сильно, что она наверняка это слышала.

Нефрита с обеспокоенным видом нахмурила брови.

– Нам сказали, что ты болен.

Он помотал головой.

– Я просто почти не ел и не спал, и это сказалось.

Ее брови взметнулись вверх.

– Не ел и не спал?

– Так случайно получилось. – Он надеялся, что ему больше не придется никому это объяснять. – Утес сказал, что ты дралась с хватателем и он сломал тебе крыло. Оно уже срослось?

– Да, все в порядке. – Нефрита пожала плечом, чтобы подтвердить свои слова, но тут же закусила губу, словно сдерживаясь, чтобы не поморщиться.

– Дай-ка я посмотрю.

Она повернулась, и Лун, подойдя ближе, приподнял ее гребни и шипы. Крупный сустав, который присоединял крыло к спине, слегка припух и казался на ощупь чуть теплее обычного, однако ран на чешуе не было. Скорее всего, она слишком рано приняла земной облик. Лун осторожно потрогал припухлость.

– Отек у кости еще не сошел.

Нефрита повернула голову так, что он увидел ее профиль. Ее глаза были опущены и прикрыты защитной мембраной, которая заменяла им в крылатом облике ресницы.

– Глупо получилось. Я позволила той твари подобраться слишком близко.

Нефрита говорила спокойно, но Лун чувствовал, как она напряжена и почти что дрожит от волнения. Он всем сердцем скучал по ней, но даже не думал, что и она скучала по нему не меньше. Лун понял, что если останется рядом еще хоть секунду, то они окажутся на полу, в объятиях друг друга, и плевать, что об этом подумают Селадонна и бдительно стерегущие его арборы.

Каким бы привлекательным все это ни казалось, Лун подозревал, что так у них точно не получится договориться с Малахитой.

Когда Нефрита потянулась к Луну, желая взять его за руку, он отпустил ее гребни и сделал шаг назад.

– Охотники в порядке? – Его голос почти не дрожал.

Нефрита медленно повернулась и посмотрела на него.

– Да. Они испугались, но, надеюсь, усвоили, что нужно быть осторожнее. – Она опустила глаза, все еще взволнованная. – Так… тебе понравился твой родной двор?

– Нет. Хотя некоторые из них вроде бы ничего. Не знаю. – Он не хотел этого говорить, но слова сами вырвались: – Я думал, что ты не прилетишь.

Лун ждал, что Нефрита удивится или разозлится, но этого не произошло. Она лишь обреченно вздохнула.

– Знаю. Поэтому я так сюда и спешила. Цветика перед смертью сказала мне, что ты нам все еще не доверяешь, а просто… делаешь вид. Поэтому важно раз за разом доказывать тебе, что на нас можно положиться, хотя поверишь ты в это нескоро. И еще она сказала, что пройдет не один цикл, прежде чем ты по-настоящему почувствуешь себя одним из нас.

– Я думал, что… – Лун замолчал и откашлялся. Как же ему было трудно говорить об этом честно. – Я думал, что уже почувствовал. – Он только сейчас начал понимать разницу между тем, чтобы доверять кому-то, и тем, чтобы притворяться, будто он доверяет, готовясь при этом к предательству.

Нефрита чуть улыбнулась.

– Мне тоже так показалось. – Она тряхнула гребнями, словно пытаясь отвлечься от неприятной темы. – Мы придумали, как тебя украсть. Но, я так понимаю, это уже не нужно?

У Луна отвисла челюсть.

– Украсть меня?

– Да. Делин предложил помочь, так что мы собирались отправить летучий корабль куда-нибудь в другую сторону и отвлечь их. Еще мы хотели вовлечь Утеса, но я не знала, где он и смог ли найти тебя.

Лун сначала подумал, что она шутит, но Нефрита, похоже, говорила всерьез.

– Сложный, похоже, был план.

– Ну, у меня было несколько дней, чтобы его придумать – на корабле же больше нечем заняться. А еще Звон и Елея помогали. Так что мы, наверное, немного увлеклись, – признала она.

– Ты поэтому отправила Утеса вперед себя?

– Нет. Я боялась опоздать. Боялась, что ты махнешь на все рукой и улетишь.

Значит, это она тоже предвидела. Луна раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, облегчение, ведь ему не придется ничего скрывать или подбирать слова, чтобы все объяснить Нефрите. А с другой стороны, его мучило чувство вины за то, что он вообще хотел улететь.

Нефрита внимательно посмотрела на него и кивнула сама себе.

– Я подумала, что другой двор вряд ли поймет, насколько ты отличаешься от обычных консортов. Ведь ты не побоишься улететь один и покинуть Пределы. – Она снова уложила шипы. – Я думала, что, с одной стороны, это хорошо. Если с тобой обойдутся совсем дурно, ты просто уйдешь от них. Но если это случится, я не смогу тебя найти, потому что не буду знать, куда ты направился.

Он сделал глубокий вдох.

– Я подумывал о том, чтобы уйти. Но мне не хотелось так скоро опускать руки.

– Что ж, хорошо. – Хвост Нефриты непрестанно дергался, выдавая, как сильно она переживает.

– Как дела у Стужи, Шипа и Горького? – спросил Лун. Он правда хотел узнать, как там птенцы, да и говорить о них было не так больно. – Стужа сильно безобразничала? – Когда Лун улетел в прошлый раз, юная королева до самого его возвращения сеяла в яслях хаос и пророчила ему погибель.

Нефрита ответила:

– Поначалу да, но потом я сказала ей, что тебя украла другая королева и мне нужно с ней сразиться. Тогда она успокоилась. А вот Шип и Горький решили придержать свое одобрение, пока я тебя не верну. – Она прибавила: – Твоя королева-мать меня пока не встретила, но сестра у тебя, похоже, вменяемая. Они не пытались заставить тебя принять другую королеву?

– Нет. – Лун рассеянно почесал затылок. У него все еще не укладывалось в голове, что Нефрита придумала хитроумный план, чтобы вызволить его. – Кажется, они наперед ничего не продумывали. Все твердят, будто хотели увидеться со мной.

– Удивительно, да? – весело подначила его Нефрита.

Из коридора донеслись шорохи, и Лун вспомнил, что времени у них совсем немного.

– Мне нужно рассказать тебе, что здесь творится.

Нефрита нахмурилась.

– Звучит зловеще.

– Еще как.

* * *

Они сели на шкуры, и Лун рассказал ей о полукровках, о Сквернах и о том, что говорил владыка в Авентере.

Нефрита с растущим ужасом слушала его.

– Не могу поверить, что твоя мать оставила полукровок. И не могу поверить, что она смогла убедить двор принять их. Она, наверное, очень… волевая.

Лун согласился.

– Это уж точно.

– Но если Скверны их слышат…

– Если и слышат, то, думаю, случайно. – Нефрита косо на него посмотрела, и он сказал: – Знаю, но… – Лун с досадой провел рукой по волосам. – Нет, не знаю. Но мы должны остановить Сквернов. Если они захватят Авентеру, то после двинутся на Пределы.

– Да, только я не могу вовлечь в это наш двор. Нас слишком мало, и мы не сможем отбиться от еще одной стаи, даже если заручимся поддержкой другого двора. Нас едва хватает, чтобы просто выживать. – Она раздраженно махнула рукой. – Только, пожалуйста, не говори этого твоей сестре или матери. Мне и так будет непросто тебя вернуть; не хватало еще, чтобы они думали, что с нами ты помрешь с голоду.

Лун возмущенно зашипел.

– Конечно же, я им этого не скажу. И голодать никто не будет. Я один могу добыть дичи на несколько дюжин раксура.

«А Уголек не может», – подумал, но не сказал Лун. Он вообще не хотел говорить об Угольке, да и Нефрита его не вспоминала; однако Луна тяготило то, что в Тумане Индиго остался другой консорт.

– Так ты все еще хочешь меня вернуть? Даже несмотря на то, что среди моих сородичей есть Скверны-полукровки?

– Ты же не полукровка. А остальное неважно. – Нефрита рассеянно постучала когтями по деревянному полу. – Есть у меня одна мысль.

Лун испытал облегчение.

– Какая?

Она помедлила.

– Расскажу, когда встречусь с твоей матерью.

Выведать у нее больше Лун не успел – в чертог вошла Елея. Она откашлялась и сказала:

– Простите, что прерываю, но сюда пришла их воительница. Она говорит, что если ты еще хочешь побеседовать с Ониксой, то идти нужно сейчас.

Нефрита недовольно дернула шипами. Луну она сказала:

– Лучше предупреди Делина о Сквернах.

Он неохотно согласился, и Нефрита с Елеей вернулись к Ониксе. Луну было любопытно, поможет ли Селадонна Нефрите, или станет спорить с ней, или будет сохранять нейтралитет. Он все еще не понимал, что его сестра думает о нем, или что он думает о ней.

Едва королевы ушли, в чертог заглянула Гнедая и еще несколько арборов. Гнедая спросила:

– Хочешь чего-нибудь поесть? Или отдохнуть?

Лун начал понимать, почему Утеса так раздражали надоедливые арборы. Он сказал:

– Нет, – и вышел вон прежде, чем они успели что-либо ему ответить.

Он вернулся к главному входу в колонию. Летучий корабль все еще окружали арборы, которые расселись на скале внизу, и воины, которые прижимались к уступам хребта и лежали на ветвях упавшей половины исполинского древа. Не обращая на них внимания, Лун переменился и в несколько прыжков оказался на борту.