Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 114 (всего у книги 336 страниц)

67. Королевская угроза

(История Тераэта)

Валатея была права.

Это не заняло у короля Келаниса много времени.

Монарх ванэ прошел через двери Парламента, а затем остановился, с досадой оглядываясь назад.

Солдаты короля Келаниса не пошли с ним. Тераэт постарался скрыть ухмылку, которая так и просилась на губы; солдаты короля Келаниса не могли пойти с ним. Парламент был самым зачарованным местом во всем Маноле: Основатели сами решали, кого пустить. Он очень подозревал, что Джанель допустили сюда, потому что ее внешность была настолько экзотической, что никто не счел ее за куурку. Его впустили сюда из-за отца[630].

И никому не позволили оставить оружие.

Король Келанис быстро пришел в себя:

– Основатели, мы требуем объяснений. Вы укрываете разыскиваемых преступников.

Валатея отвернулась от своих собеседников:

– Разве? Здесь нет никого, кто не был бы вовлечен в судебные разбирательства, связанные с их статусом. Но мне повезло, что вы здесь, Ваше Величество, поскольку в этом судебном разбирательстве замешаны и вы.

Келанис безмятежно рассмеялся.

– Мы недоумевали, зачем нашей сестре понадобилось прилагать столько усилий, чтобы вернуться в Колодец Спиралей. Мы думали, что она проявляет преданность семье, но, похоже, она просто хотела нанять адвоката. – Его взгляд скользнул в сторону, где сестра, о которой шла речь, тихо и спокойно сидела, потягивая вино из бокала, и выражению на ее лице могла бы позавидовать статуя.

– Ты ушел прежде, чем нас представили друг другу, племянник, – улыбнулась Валатея. – Мне так приятно наконец-то познакомиться с тобой. Должна сказать, ты весьма напоминаешь своего отца.

Тераэт поднял брови. Последнее замечание явно не было комплиментом.

Но Келанис воспринял это именно так.

– Благодарю вас. А какие судебные разбирательства вообще должны привлечь наше внимание? Хаэриэль мертва. Даже если она стоит здесь, это ничего не меняет.

Ему ответил высокий ванэ в серебристых, белых и бледно-серых одеяниях:

– Валатея попросила разрешения выступить за отмену Закона Дейноса. Мы согласились выслушать ее аргументы. Если глава захочет выступить против, мы, естественно, ему позволим.

– Кто это? – шепотом спросила Джанель, наклонившись к Тераэту.

– Дейнос, – ответил он.

– О…

Король Келанис выглядел так, словно попробовал что-то ядовитое.

– Нам потребуется время.

– У вас есть две недели, – сказал Дейнос. – Мы встретимся здесь и выслушаем аргументы обеих сторон, прежде чем Основатели вынесут решение.

Келанис выглядел так, словно хотел возразить. Вместо этого он повернулся и оглядел всех в комнате. Его взгляд скользнул по Тераэту и Джанель, на мгновение задержался на их лицах, затем снова обратился к Доку.

Вспышка замешательства на лице Келаниса промелькнула так быстро, что Тераэт, если бы не следил за реакцией короля, мог бы ее не заметить. Короткий взгляд на Тераэта, чье имя он знал, затем снова на Дока.

– Териндел? Ты что, с ума сошла? Если ты отменишь Закон Дейноса, он станет королем.

Если у Тераэта и были какие-то сомнения в том, что Келанис обо всем догадался, то они исчезли.

– Ваше Величество… – голос Дейноса был полон предостережения.

– Да, если бы он был заинтересован в том, чтобы стать королем. А он не заинтересован. Ну а если передумает? Он становится королем ванэ из Кирписа, а я остаюсь королевой ванэ из Манола. Но, поскольку я вновь прониклась уважением к важности избавления от старых семейных обид, я бы ему не позавидовала. – Хаэриэль явно насмешливо отсалютовала брату бокалом вина. – Спасибо за урок, братишка.

Дейнос вздохнул, глядя на них как родитель, готовый вмешаться в драку.

– У нас твой сын, – сказал Келанис.

Стоящая рядом с Тераэтом Джанель выпрямилась. Тераэт положил руку ей на плечо:

– Подожди.

Тераэт знал, что Келанис блефует. Они расстались совсем недавно, и вероятность того, что Келанису каким-то образом удалось послать агентов в Кишна-Фарригу и захватить Кирина, была нулевой. У Келаниса не было Кирина.

Но возможно ли, что Коготь каким-то образом смогла поменяться с Кирином в тюрьме? Тераэт вспомнил последний день. Как Кирин уничтожил дракона… Нет, это явно был не мимик.

И если учесть, что первое событие показалось вообще нереальным, это что-то говорило о самом Тераэте.

И все же то, что Келанис думал, что угроза сработает, казалось странным. Даже если бы у Келаниса оказался мимик, выдающий себя за Кирина, Страж Каменоломен сообщил бы ему о побеге. И поскольку двое беглецов присутствовали в комнате… почему Келанис думал, что Хаэриэль поверит, что ее сын остался под Стражей?

Хаэриэль прищурилась:

– Я тебе не верю.

– Тогда мы с нетерпением ждем возможности представить наши доказательства, – прорычал Келанис. – И прежде всего голову нашего племянника.

Он казался… таким искренним.

Келанис прекрасно умел лгать. И для его семьи это было не так уж и странно – хотя, возможно, это необходимая черта для всех правителей, но все же в его голосе звучал такой яд, такой гнев, такая едва сдерживаемая ярость…

Келанис не лгал. Вернее, Келанис думал, что он не лжет. А Кирин ведь встретил Коготь в Каменоломне. Ну а если Келанис действительно думал, что у него в плену Кирин?

– О, Коготь, – прошептал он, – ты хитрая сучка…

Джанель прижалась к Тераэту:

– Как ты думаешь, она сделала это по приказу или импровизировала? Я только слышала о мимиках.

Тераэт удивленно моргнул. Он не ожидал, что она придет к тем же выводам.

– Честно говоря, вполне вероятно, что и то и другое.

– Ваше Величество, – сказала Валатея, – даже если она откажется от своей просьбы, это дело все равно будет слушаться.

Король уставился на нее.

– И мы уверены, что ничто не доставит вам большего удовольствия. Но Закон Дейноса существует не просто так. Вы ведь не собираетесь убеждать Основателей отменить его. Ни через две недели, ни через двести лет. – Он указал на Дейноса. – Мы предоставим наши доводы.

С этими словами он вышел из комнаты.

Тераэт вздохнул и откинулся на спинку стула:

– Ну, с этим покончено, по крайней мере сейчас.

– И что дальше? – Джанель глянула на него. – Не буду врать: мне было бы гораздо спокойнее, если бы нам пришлось кого-нибудь убить. – Она заерзала на месте. – Я чувствую, что покидать это здание было бы… весьма нехорошо.

– И все же нам придется это сделать. Основатели не позволят нам разбить лагерь в главном зале. Можно предположить, что нам придется отступить в предложенное ими безопасное место. Будем надеяться, что там действительно безопасно.

Джанель посмотрела на разговаривавших Валатею, Хаэриэль и Дока:

– Ты думаешь, там могут быть убийцы?

– О да, – согласился Тераэт. – Если бы я был Келанисом, я бы точно послал убийц. Хотя лучших он не найдет. Почему-то я подозреваю, что Черное Братство будет недоступно.

68. Храм Вильфар

– Теперь мы возвращаемся к Сенере, – сказал Турвишар.

Кирин поднял бровь.

– Давно пора. Я уже начал думать, что ты забыл свою девушку…

– Ни слова больше! – прорычал Турвишар.

Кирин просиял:

– Как хочешь. Пожалуйста, продолжай.

(Рассказ Талеи)

Бунтарка оказалась именно такой, как надеялась Талея. Она относилась к какой-то странной породе диких собак, которую, как объяснила Сенера, называли долами, что бы это ни означало. И, что гораздо важнее, она была просто очаровательна. Бунтарка, со своей рыжей шерстью и пушистым хвостом с черным кончиком, напоминала Талее собаку, скрещенную с лисой. Она была общительной и дружелюбной и ненавидела, когда ее оставляли одну[631]. Бунтарке не нравился поводок, которым пользовалась Сенера, но волшебница настаивала на его использовании. Она сказала, что он нужен не столько для того, чтобы держать собаку под контролем, сколько для того, чтобы убедить людей, которых они встречали во время путешествия, что Бунтарка находится под контролем. За последние десять лет Талея и Бунтарка стали лучшими друзьями.

Работа над «взаимодействием Талеи и Сенеры» продолжалась. Талея редко бывала за пределами Столицы или других мест в Йоре. Местные здания, а также их свободное расположение, приводили ее в восторг. Она любила яркие цвета и богато украшенную филигрань, которые резко контрастировали с выбеленными улицами и белоснежными каменными стенами Столицы Куура. Талея узнала, что формально Кишна-Фаррига не была одним из Свободных государств Долтара, но все эти независимые и полностью автократические города-государства использовали ее в качестве перевалочного пункта в торговле. Возможно, точнее было бы сказать, что Кишна-Фаррига принадлежала всем богам-королям. У каждого был свой храм, и каждый старался сделать его более ярким, более показушным и более роскошным, чем у соседей.

За исключением храма Вильфар, богини-королевы Мщения.

Если верить Имени Всего Сущего, это было их следующей и, как оставалось надеяться, последней остановкой. Ее храм находился на краю главного кладбища, рядом с крематорием – в глубокой яме, окруженной невероятно длинной лестницей. Этот спуск, казалось, был специально создан для того, чтобы поклонники богини регулярно разбивались насмерть. Сильный запах жареного мяса приобретал здесь весьма зловещие оттенки. Веревочная сеть над храмом поддерживала высокий навес, сотканный наподобие перекрывающихся цветочных лепестков, – он не позволял снегу попасть в храм. Пол храма освещали огромные котлы, горевшие неестественными химическими оттенками – ярко-зеленым и синим. Над ними возвышалась тридцатифутовая статуя из черной бронзы, посвященная богине храма и держащая в одной руке меч, а в другой – петлю палача.

Затем металлическая гнилая вонь достигла носа Талеи, и она поняла, что ошиблась. Статуя была не из почерневшей бронзы. Она просто была с головы до ног покрыта многочисленными слоями крови, часть из которых высохла, а часть оставалась достаточно влажной, чтобы капать на алтарь под ними.

Талея боролась с сильным желанием закатить глаза. То, что здесь использовали кровь, казалось довольно мелодраматичным, но она знала, что лучше об этом не говорить. Ксиван хотела получить от этих людей информацию.

Если Талея и могла что-то сказать по этому поводу, Ксиван собиралась получить эту информацию.

Они не ожидали найти здесь Сулесс. Они ожидали найти ее в Бахль-Нимиане, городе-государстве, контролируемом Вильфар, но, так как они никогда не были в Бахль-Нимиане, первая остановка была здесь.

Бунтарке совершенно не нравился храм. Дол низко опустила голову, обнюхивая все вокруг. Сенера протянула руку, чтобы успокоить собаку.

Когда три женщины достигли дна длинной спиральной ямы, вперед вышел поклонник богини в красном одеянии.

– Вы хотите сделать подношение богине?

– Нет, – ответила Ксиван. – Я здесь, чтобы поговорить с ней.

Священник сделал шаг вперед:

– Конечно. Но мы просим чисто номинальное пожертвование для поддержания…

– Нет, – перебила его Сенера. – Нам не нужны предсказания. Мы хотим, чтобы Вильфар явилась нам. Здесь и сейчас. У нас к ней дело.

Пока остальные говорили, Талея оглядывала храм. С момента прибытия ее первоначальное впечатление не изменилось. Люди, молящиеся здесь, не соответствовали какому-то определенному стереотипу, но, с другой стороны, люди мстят независимо от социального класса или положения в обществе.

Здесь, должно быть, поощрялись жертвоприношения животных богине, поскольку в стороне находились козы и куры в клетках. Что объясняло запах жареного мяса. А стало быть, Бунтарка была весьма расположена к этому аспекту жертвоприношений.

– Мне очень жаль, но ты должна знать, что это невозможно.

Когда Талея подняла глаза, священник откинул капюшон – и стало ясно, что это долтарец средних лет, хоть и бледный, но не настолько, как Сенера.

– Нет ничего невозможного, – сказала Ксиван, положив руку на навершие меча.

Вытаскивать его Ксиван не стала, что, вероятно, было к лучшему. Вильфар и на сотню миль не подошла бы к этому храму, если бы знала, что посетители, отдающие ей дань уважения, принесли с собой Убийцу Богов.

– Почему это невозможно? – спросила Талея. – Неужели Вильфар никогда не посещает этот храм?

Жрец впервые взглянул на Талею:

– Нет, конечно. Пресвятая Богиня живет в своем дворце в Бахль-Нимиане. Она ни разу не покидала его за свою жизнь.

Ксиван цокнула языком.

– Ладно. Тогда, я полагаю, вы расскажете, как туда попасть? Мы засвидетельствуем свое почтение лично.

Талея с трудом сдержалась, чтобы не улыбнуться. Ксиван изо всех сил старалась, чтобы этот визит выглядел уважительно.

– Талея? – послышался глубокий знакомый голос, и все три женщины обернулись. По лестнице спускались двое мужчин, одетых по погоде. Оба были темнокожими куурцами, но у золотоволосого кожа была еще темнее, чем у его лысого спутника.

И Талея очень хорошо знала лысого.

– Турвишар! – Она подбежала к нему и крепко обняла. – Ты здесь! Как ты здесь оказался? Как поживаешь? Кто твой… – Она замолчала, удивленно заморгав: второй мужчина был бы очень хорош собой, если бы не был так похож на Де Мона. – Подожди.

Он не просто был похож на Де Мона. В странном храмовом освещении нельзя было рассмотреть цвет его глаз, но она знала, что они будут голубыми.

Человек, о котором шла речь, переменил позу, все еще стоя одной ногой на лестнице.

– Привет, Талея, – сказал он. – Ты, наверное, меня не помнишь…

– Вы уже встречались однажды, но это было несколько лет назад, – сказал Турвишар.

– Ох. На том праздновании[632]. Ты – Де Мон. – Талея совершенно безуспешно попыталась скрыть свое отвращение.

Кирин, казалось, не обиделся.

– Я изо всех сил стараюсь быть достаточно плохим.

– Что вы здесь делаете? – спросила Сенера, удерживая принюхивающуюся Бунтарку, которая рванулась вперед, насколько позволял поводок.

Турвишар окинул белокожую долтарскую ведьму долгим взглядом:

– Привет, Сенера.

– Не заставляйте меня повторяться!

Турвишар протянул Бунтарке руку, позволяя ей обнюхать ее.

– Что вы здесь делаете, Сенера? Приносить подношения богам-королям совсем не в вашем стиле.

– Это не ваше дело, верховный лорд, – отрезала Сенера. – Отвечайте на мой вопрос. Что вы здесь делаете?

Турвишар улыбнулся – вполне возможно, потому, что Бунтарка начала лизать ему руку.

– Это не ваше…

– Бунтарка! Прекрати! Вернись обратно! – Сенера, казалось, была ошеломлена, как ее собака приветствует волшебника Де Лора. – Нет. Я не о том, что вы делаете в Кишна-Фарриге. Что вы делаете здесь, в храме Вильфар? Если это не в моем стиле, то уж точно и не в вашем. Что вам двоим вообще здесь нужно?

– Это все равно не ваше дело, – любезно ответил Турвишар, бросив быстрый взгляд на Ксиван.

За исключением краткого приветствия Талее, Кирин все это время молчал, но его внимание также было сосредоточено на Ксиван. Сенера посмотрела на Кирина, нахмурилась и проследила за его взглядом.

Ксиван подняла бровь:

– У меня что-то на лице?

– Ты ведь Ксиван Каэн, не так ли? – спросил Кирин.

Герцогиня склонила голову набок.

– По-моему, мы не имели удовольствия познакомиться. Ты ведь, – она сморщилась, пытаясь вспомнить, как Кирин связан с Дарзином, – сын Дарзина?

– Брат, – поправил ее Кирин. – Хотя это не имеет значения. Он сейчас мертв.

Казалось, весь мир сейчас сосредоточился на Кирине Де Моне.

– Что? – спросила Талея. – Дарзин мертв? Когда это произошло? Как?

Он смущенно взглянул на нее:

– О, э-э-э… Я… убил его.

– О-о… – Ее голос прозвучал тихо, слабо и неразборчиво. Земля под ногами превратилась в зыбучий песок, и она не смогла устоять.

Талея села на храмовую скамью, пытаясь разобраться в своих чувствах.

Была ли она… счастлива? Должна ли она была чувствовать себя счастливой? Она ведь должна была чувствовать себя счастливой, верно? Ведь она так долго хотела увидеть Дарзина Де Мона мертвым. Она изучала фехтование почти четыре года, надеясь на умение и возможность воплотить это желание в реальность.

Не все ли равно, если ее опередил кто-то другой?

Она почувствовала, как холодный нос прижался к ее руке, и поняла, что Сенера позволила Бунтарке подойти к ней. Талея притянула собаку к себе и спрятала лицо в мехе Бунтарки. Секундой позже Ксиван обняла ее.

Талея вытерла слезы, безмерно радуясь объятиям Ксиван.

– Забавно, не правда ли? Что я узнаю об этом в храме богини мести?

– Да, почти, – согласилась Ксиван. Талея услышала шаги и тихое рычание Бунтарки.

– Мне очень жаль, – сказал Кирин Де Мон.

Талея подняла голову:

– Ты об убийстве Дарзина? Не бойся. Ты понятия не имеешь, как я рада, что он умер.

Он открыл рот, собираясь что-то сказать, помолчал и снова закрыл. А вместо этого сосредоточил внимание на Ксиван.

– Я не знал, кого найду здесь, но не ожидал, что это будете вы. Полагаю, Релос Вар дал вам меч, чтобы вы убили Сулесс?

Ксиван положила руку на рукоять Уртанриэль. Она взглянула на жреца, но тот, казалось, был увлечен разговором Сенеры и Турвишара. Ее взгляд вернулся к Кирину:

– Удивительно проницательное предположение.

Кирин пожал плечами.

– Не совсем. Джанель рассказала мне, что произошло. С Сулесс и с вашим мужем. Я бы на вашем месте поступил именно так.

– Ты знаешь Джанель? – спросила Талея.

Кирин прикусил губу и улыбнулся.

– Да. – Но улыбка в его глазах была так же темна, как и его смех. – Знаешь, если бы Релос Вар просто попросил, я бы, наверное, сам вызвался помочь вам убить ее. Красть меч не было необходимости.

Ксиван вскинула голову:

– Но это означало бы… о! Так ты брат Релоса Вара.

Кирин скорчил гримасу:

– Ага. Полагаю, что да.

Ксиван выпрямилась:

– Тогда, я полагаю, ты пришел сюда, чтобы вернуть то, что, как ты думаешь, принадлежит тебе. И дальше у нас будут неприятности?

Талея моргнула, осознав возникшее между ними напряжение. И Ксиван, и Кирин держались как воины. Талея не думала, что кто-то из них попытается уклониться от драки.

– О нет. Я не хочу, чтобы возникли неприятности, – признался Кирин. – Джанель бы это не понравилось. Ты ей нравишься.

Ксиван улыбнулась:

– Хорошо. Я люблю ее.

Они смотрели друг на друга с мрачной решимостью.

Турвишар и Сенера повысили голос.

– Можете возражать сколько вам угодно, верховный лорд, – сказала Сенера, – но я читала моргаджские романы с большим вниманием к фактическим деталям.

– Неужели? – Ноздри Турвишара гневно раздулись. – Неужели вы всерьез ожидаете, что я поверю в то, что если бы вы составили подробный отчет, то были бы абсолютно беспристрастны? И что именно вы нашли неточным, позвольте спросить?

– Серьезно?

– Да, серьезно! Если вы собираетесь опорочить работу, которую я сделал, то я уверен, что вы должны быть готовы сообщить обоснованную критику!

Сенера издала насмешливый звук:

– Вы хотите сказать, что шлюха по имени Каме, которая погибла, когда Ксалторат впервые появился в Столице, действительно существовала? Или… О, этот кусок мне особенно нравится! Вот эта сцена, рассказанная с точки зрения Ксалтората. Не надо утверждать, что вы можете читать мысли демона! Возможно, вы и начинали, намереваясь представить фактический отчет, но вы должны признать, что перестали представлять факты для того, чтоб искусственно создать сенсацию.

– Ух ты, – тихо сказал Кирин. – Все читали эту проклятую книгу?

– Какую книгу? – спросила Талея.

– Это трудно объяснить… – Парочка продолжала спорить, а Кирин все не отводил от них взгляда. – Похоже, эти двое никогда ни за кем не ухлестывали?

Талея обнаружила, что стоит с разинутым ртом.

– Э-э… Я не… – Она взглянула на Кирина. – Не думаю, что Сенера вообще этим занималась. С кем бы то ни было.

– И Турвишар, кстати, тоже. Но ты бы видела, как он буквально потерял голову, когда думал, что ее ранили в Атрине[633].

– В самом деле? – Талея начала улыбаться. – Это очень интересно.

– Очень жаль, что единственное, что волнует Сенеру, – это ее собака, – сухо сказала Ксиван.

– Ваша светлость! – возмутилась Талея. – Будьте благоразумны! Вы ведь этого не знаете.

– Отлично! – признала Ксиван. – Эта собака и Релос Вар.

– Подождите, что вы сейчас сказали? – Кирин сейчас явно обращался к спорящим волшебникам.

Сенера и Турвишар замерли.

– Что именно из того, что мы сказали? – спросил Турвишар.

Кирин покачал головой:

– Сенера, повтори, что ты сказала о недостаточном внимании Турвишара к деталям.

Сенера растерянно уставилась на Кирина:

– Я сказала, что Турвишар слишком небрежно следит за явно ненадежными деталями повествования или слишком склонен к фантастическим измышлениям.

– Нет, после этого. Когда ты упомянула кракена, – помрачнел Кирин.

– Я сказала, что мысль, что Релос Вар вызвал Дочь Лааки, чтобы она преследовала каждый корабль, покидающий Кишна-Фарригу, следовало проверить с величайшей академической тщательностью, потому что не было никаких причин…

Кирин заморгал с таким видом, будто его ударили по голове.

– Потому что Релос Вар мог просто спросить тебя, куда я пошел. Потому что у вас есть Имя Всего Сущего. Ему не нужно было вызывать Дочь Лааки, чтобы напасть на корабль.

– Правильно! – Сенера закатила глаза. – И знаешь что? Господин Вар спросил меня! И ответ, который он получил, был гораздо менее запутанным, чем вызов дюжины морских чудовищ, чтобы выследить дюжину кораблей и напасть на них. – Она глянула на Турвишара. – Но разве я увидела сноску, указывающую на эту неточность повествования? Нет, не увидела![634]

Турвишар проигнорировал эту колкость:

– Но подожди, если Релос Вар не вызывал кракена, то кто это сделал?

Кирин одновременно выглядел злым и несчастным.

– Хамезра. Вуали, это должна была быть Хамезра. – Он ударил себя кулаком по бедру.

Талея наклонилась к Ксиван:

– Кто такая Хамезра?

– Таэна, – прошептала Ксиван. – Это настоящее имя Богини Смерти.

Талея прочистила горло. Она знала, что Ксиван не была поклонницей Таэны, главным образом потому, что богиня была виновата в нынешнем состоянии Ксиван. Если бы Таэна захотела вернуть Ксиван, Релосу Вару не пришлось бы возвращать ее как нечто застрявшее между жизнью и смертью.

– Но почему? – спросил Кирин. – Зачем ей это делать?

– Ты сам все объяснил, если верить рассказу Турвишара, – напомнила Сенера Де Мону. – Ее действия обеспечили более быстрый и незаметный переход. Или, по крайней мере, Хамезра думала, что так ее невозможно будет отследить. В конце концов, она может быть богиней, но она не всеведущая и она не знала, что у нас есть Имя Всего Сущего, пока несколько месяцев спустя Джанель не сказала об этом Тераэту. А еще можно учитывать, что Таэна хотела убедиться, что ты продолжаешь думать, что Релос Вар – твой враг, чтобы ты не слушал ничего, что он должен был сказать.

Кирин, стоявший, прикусив кончик большого пальца, глянул на нее:

– Релос Вар – мой враг.

– Ой, хнык-хнык, он забрал твой модный меч. Забудь и живи дальше. Вы и он сражаетесь за одно и то же.

– Нет, – сказал Кирин. – Не за одно. И даже если мы хотим получить тот же результат, он доказал, что ему все равно, что нужно сделать, чтобы достичь этого. Кого он должен убить, кто должен умереть. У Релоса Вара нет ни друзей, ни семьи, у него есть лишь инструменты, о которых тебе, возможно, стоит задуматься.

– По крайней мере, – огрызнулась Сенера, – ты теперь понимаешь, о чем я говорила все это время: Таэна готова на все, чтобы получить то, что она хочет. Разве жизнь для нее что-нибудь значит?

– А для тебя? – возмутился в ответ Кирин. – Разве не ты говорила Коуну, что физические тела – наши тюрьмы? О, и можем ли мы поговорить о том, сколько тысяч людей погибло из-за тебя в Джорате?

– Если ты начнешь сравнивать количество моих мертвецов с количеством убитых Богиней Смерти, – сказала Сенера, – то я уверена, она победит. А если подумать, то и ты тоже, Король Демонов.

Кирин вздрогнул.

– Хватит. – Тон Ксиван подвел всему итог.

В кругу собеседников повисло неловкое молчание, они уставились друг на друга.

Талея наклонилась к Кирину:

– Спасибо.

– За что? – На лице Кирина появилось напряженное выражение. – А, за это. Не за что. – Он закусил губу. – Хочешь, чтобы я передал что-нибудь Джанель, когда увижу ее снова?

Карие глаза Талеи скользнули к Ксиван, словно она спрашивала у нее разрешения.

– О да, если ты не возражаешь… – Талея уставилась на него. Она поймала себя на мысли, что, возможно, тот дискомфорт, который она ощущала рядом с Кирином, мог быть связан не с ее мертвой сестрой Мореей, а с Джанель. В частности, с тем, что случилось между Талеей и Джанель. – Подожди, вы с Джанель любовники? – Она улыбнулась: – Я права?

– Ну… – Он прочистил горло: – Если мне повезет.

Талея тепло улыбнулась мужчине:

– Если ты сделаешь ей больно…

– Если я сделаю ей больно, она оторвет мне все конечности задолго до того, как ты об этом узнаешь.

– Справедливое замечание.

Сенера вновь надела поводок на Бунтарку.

– Все это было очень трогательно, не говоря уже о том, что это было очень познавательно для всех, но, если вы не собираетесь превратить это в детскую драку, я думаю, что мы здесь уже закончили. – Она многозначительно глянула на Кирина. – Не так ли?

Кирин взглянул на Ксиван и вздохнул:

– Когда вы закончите, можно мне забрать Уртанриэль?

Сенера фыркнула:

– Ну уж нет.

Ксиван глянула на ведьму, и ее глаза сузились.

– Это не тебе решать. – Она кивнула Кирину. – Когда я закончу, мы об этом поговорим.

Кирин подошел к Турвишару, чешущему живот Бунтарке:

– Пошли отсюда.

Двое мужчин направились прочь по лестнице.

– Ну это было ужасно, – сказала Сенера, когда они ушли.

– О, я бы так не сказала, – ответила Талея. – Они были такими милыми. И я действительно благодарна за то, что узнала о Дарзине.

Сенера, не обратив никакого внимания на ее слова, сказала Ксиван:

– Он знает, что именно ты носишь. Он каким-то образом смог выследить Уртанриэль.

Ксиван коротко кивнула, снова сосредоточившись на храмовой статуе и остановившемся неподалеку жреце Вильфар.

– Так или иначе, да.

Сенера задумчиво пожевала костяшку пальца.

– В этом нет никакого смысла. Он не должен быть на это способен. Никто не в состоянии сделать это. На это не способны даже боги. – Она сделала неопределенный жест в сторону своего Краеугольного Камня. – Уртанриэль – единственный предмет, для поиска которого я не могу использовать Имя Всего Сущего.

– Может быть, ты просто задаешь неправильные вопросы, – сказала Талея.

Сенера уставилась на нее.

– Вот я, например, хочу задать вопрос: что ты на самом деле чувствуешь к Турвишару? – Талея внимательно изучала Сенеру, и воительница была уверена, что ей не померещилось смущенное выражение на лице волшебницы. Кроме того, тяжело скрыть, как ты краснеешь, когда у тебя такая бледная кожа[635].

– Пошли, – сказала Ксиван. – Поехали. Мы ответим на загадки о королевских особах и волшебных мечах в другой раз.