Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 61 (всего у книги 336 страниц)

К тому же жрецы не относились к Митросу с каким-то особым почтением. Глядя на него, они чуть ли не закатывали глаза, словно он был старым дядей, смущающим всех, рассказывая непристойные шутки за ужином. Он был членом семьи, его присутствие воспринимали как должное.

А вовсе не так, как могли бы относиться к одному из Восьми.

Вторая лестница выводила в помещение настолько большое, что стены скрывались в темноте. Воздух был холодным и влажным. Вдалеке я услышала шум текущей воды. Для эставы это было бы вполне нормально, но Атрин был построен куурским императором, который не стал бы устраивать эставы или дома в подвалах. Вдобавок, насколько я знала, в Атрине не было подвалов. Ни одного. А лестница и вовсе не была рассчитана на лошадей; даже огнекровка заартачилась, если бы ей пришлось спускаться по ней.

Пол бы составлен из старых массивных каменных блоков, плотно подогнанных друг к другу. Помещение освещали пылающие фонарики – их огонь был белее, чем огонь свечей или масляных фонарей. А все пространство заполняли диваны и столы, отчего казалось, что мы находимся в таверне Красных Копий, судя по повязкам присутствующих здесь. Люди приветливо махали Митросу и с интересом разглядывали нас, возвращаясь к более важным занятиям: еде, выпивке, азартным играм.

– Большинство людей думают, что все это немного угнетает – даже людей, которые предпочитают строить свои дома под землей, – объяснил Митрос. – Поэтому жрецы разрешили нам использовать это место. Думаю, здесь можно поговорить наедине. И что ты предпочитаешь? Продолжить притворяться, что я заинтересован лишь в найме твоей лучницы, – он указал на Нинавис, – или, может, ты хочешь объяснить, в чем дело? – Он сделал паузу и улыбнулся Нинавис: – Должен добавить, что предложение руки и сердца вполне искренне.

Нинавис закатила глаза.

– Нам нужно поговорить наедине. – Я прочистила горло и огляделась по сторонам. – По крайней мере, настолько конфиденциально, насколько это возможно.

– Эй, помогите моим друзьям хорошо провести время! – Митрос указал на мужчин и женщин, сидевших за стойкой в баре. – Только не выигрывайте у них слишком много металла в кости.

– Кости? – оживилась Дорна. – О, да ни за что на свете! Я ужасно играю в кости!

– Проклятье! – пробормотал Митрос. – Она собирается отобрать у них каждый трон, шанс и чашу, какие только возможно. – Он указал на еще одну лестницу, ведущую вниз, в темноту: – Так мы идем?

На лицах моих спутников отразилось ошеломление – я не рассказала им о своем разговоре с Таэной. Они все думали, что я хотела поговорить с Митросом о Нинавис, найти для нас новое место для проживания – а раз так, я вполне могла поговорить об этом публично.

Я сделала вид, что не замечаю вопросительного выражения их лиц, и последовала за Митросом вниз по лестнице.

Темнота длилась недолго; через несколько мгновений он призвал магические огни, чтобы они осветили наш путь. Лестница вывела нас на крыльцо, обнесенное резными каменными перилами. Журчание воды теперь стало громче, воздух наполнился мелким холодным туманом. В помещении было вполне уютно; кто-то разложил бамбуковые циновки, расставил стулья и подвесил светильники. На резном деревянном столе лежала доска для зайбура, с расставленными по бокам фигурами[300].

– Мы далеко от водопада?

Он указал в темноту:

– Одна миля вверх. Если сесть поближе, то мы просто не услышим друг друга. Не хочешь чего-нибудь выпить?

– Нет, я… – Я огляделась. Я не видела никаких напитков, которые можно было бы предложить, но от вопроса все же удержалась. Возможно, он и не был богом, но как минимум был колдуном.

Я вдруг поняла, что в наших легендах нет ничего, что могло бы описать магию ванэ. Ярлык «Кровь Джораса» тут был неприменим, но вряд ли их можно было назвать запятнанными кровью маракорцами.

– Я здесь, потому что мне порекомендовал вас наш общий друг.

Он сел за доску зайбура и взял два начальных камня, один деревянный, другой металлический, держа по камню в руке.

– Нас никто не слышит, так что можешь прямо говорить, что ты думаешь. Тебя послала ко мне Таэна, потому что она хочет кое-что сделать, но не знает, как это сделать самой, и хочет, чтобы эту проблему решил я. Ты умеешь играть? – Он заложил руки за спину.

– Меня научил дедушка, – призналась я и, когда он вытянул сжатые в кулаки руки, коснулась левой. – Что касается Таэны, я не могу говорить о мотивах богов.

Он раскрыл ладони. Получалось, что я выбрала деревянный жетон, а значит, он ходил первым. Ему повезло.

– Я знаю ее уже давно. – Судя по его тону, поклонником Таэны он не был.

– Тераэт – твой сын? – Вопрос вылетел у меня изо рта, прежде чем я успела замолчать.

Он заморгал, глядя на меня с открытым ртом и явно передумав произносить то, что собирался.

– Ты знакома с Тераэтом?

Он повернул доску поперек, так, чтобы мы могли играть вдоль длинного края.

Я просмотрела игровые фигуры. Разные наборы состояли из разных фигур. В этот набор, естественно, входил Хорсал, и любой мог бы предположить, что джоратский жеребец выберет именно его. Поэтому после минутного колебания я выбрала королеву-колдунью Сулесс.

– Он, должно быть, твой родственник. Не хочу обидеть тем, что говорю, что ты на него похож. Он кто? Сын? Брат?

Он улыбнулся и сделал свой выбор, совершенно над ним не задумываясь: это был бог-король Немесан, хорошо подходящий для начала, с сильным нападением.

– Технически он мой внук.

– Технически? Он либо твой родственник, либо нет.

Он удивленно рассмеялся:

– Полагаю, что все-таки да. Пожалуйста, пойми меня правильно. Я не стыжусь Тераэта. Как раз наоборот. В прошлой жизни я очень ему благоволил.

Я почувствовала, как моей спины ледяными пальцами коснулся холодок.

– Ты знаешь о своей прошлой жизни? Как? Я думала, что люди теряют все воспоминания о предыдущих жизнях, когда возрождаются. – Я выбрала фигуру дракона, на миг задержавшись перед этим.

Я насчитала в общей сложности восемь фигур драконов. Как я раньше этого не замечала? Я невольно задалась вопросом, были ли у них имена и было ли одно из этих имен Эйан’аррик.

– Это не я возродился, а он. – Он указал на меня: – Точно так же, как возродилась ты, будучи когда-то частью жизни Тераэта. – Увидев выражение моего лица, он жестоко ухмыльнулся, отчего его лицо разом утратило всю привлекательность. – Ну же. Разве ты никогда не встречала никого, с кем бы у тебя была какая-то связь, даже если это не имело никакого смысла, даже если ты не могла понять почему? Кто-то, к кому ты сразу же прониклась недоверием или про кого знала, что он бросится за тобой в огонь? Или ты за ним? Не так уж трудно поверить, что души, связанные в одной жизни, ищут друг друга в следующей. – Он пожал плечами: – Или в то, что Восемь могут отслеживать определенные души из одной жизни в другую.

Я прочистила горло и отвернулась. Я чувствовала такую непосредственную связь с Тераэтом.

И такую же, хоть и не столь позитивную, с Релосом Варом.

– Так в чем же Таэна не может разобраться сама?

– Мне нужно украсть копье по имени Хоревал.

Он уставился на меня так, как будто я только что сказала ему, что лед горячий.

– Зачем?

– Таэна думает, что копье способно убить Эйан’аррик. – Слова сорвались у меня с губ, подобно признанию. – Релос Вар посылал драконицу в Джорат, заставляя ее атаковать города. И хотя я знаю, что не могу напасть на Релоса Вара напрямую, я могу напасть на его союзников, разрушить его поддержку. Без Эйан’аррик ему будет труднее… – Я запнулась. – Делать то, что он делает[301]. Таэна сказала, что ты можешь мне помочь.

– Таэна солгала.

Я запнулась, опрокинув фигуру.

– Что?

Ванэ из Манола вздохнул:

– Ты хочешь, чтобы я помог тебе проникнуть во дворец герцога Каэна, да?

Я моргнула. Я ведь не сказала, у кого копье.

– Таэна сказала, что ты знаешь, как это сделать.

– Технически это верно. Но если она утверждала, что я помогу тебе, она солгала. Я не буду тебе помогать.

– Что? Но…

– Для тебя это буквально будет стратегическим самоубийством. Возможно, женщина, которая контролирует силы самой смерти, не понимает, что на самом деле это значит. – Он начал расставлять свои фигуры на доске.

Я прищурилась, глядя на него:

– Тераэт уже говорил с тобой об этом?

– А он сказал тебе не делать этого? Мне уже нравится это воплощение. Ты могла бы уже разместить свои фигуры на доске.

– Что? Проклятье!.. – Я покраснела, когда поняла, что вместо того, чтобы играть, была слишком занята спором с ним. Я поспешила, стараясь не отставать.

Митрос криво усмехнулся:

– Ты молода и одарена, и ты настоящая дочь своей матери, но не совершай ту же ошибку, которую совершает Таэна. Ту же ошибку, которую она продолжает совершать до сих пор: не стоит недооценивать Релоса Вара.

– Я и не совершаю! Я знаю, что он опасен!

– О? Ты знаешь, что он опасен. Хорошее начало. – Он первым передвинул свою фигуру, немедленно прижав мою фигуру к адаманту. – Чтобы проникнуть во дворец герцога Каэна, тебе понадобится одобрение Релоса Вара. Ему придется поверить, что он завербовал тебя – что ты перешла на другую сторону. Но он никогда не примет твое отступничество за чистую монету. Если бы он так поступил, он бы был круглым дураком, а мы с тобой уже установили, что Релос Вар не дурак. Так что же мешает ему просто создать тебе гаэш?

Я замерла как вкопанная.

И снова почувствовала озноб.

– Он закует твою душу в цепи, – сказал Митрос. – Почему нет? Нет ни одной причины, по которой он бы поверил в твою преданность. Но он может сделать так, что ты не сможешь ослушаться его. Для того чтобы убедить Релоса Вара, что ему не нужно создавать твой гаэш, тебе потребуется по-настоящему подлая демонстрация преданности. Настолько ужасная, что ты потом не сможешь жить в ладу с собой. Меньшего он не примет. Может быть, те, кто служит ему, и не начинают как монстры, но заканчивают они именно так[302].

Я боролась с паникой и желанием наброситься на него в ответ, закричать, что он ошибается, что я смогу заставить Релоса Вара не создавать мне гаэш.

Но что, если он не ошибся?[303] Это было бы настоящей глупостью, вмешаться в эту ситуацию без учета, что Митрос мог быть прав[304].

– Возможно, ты прав, – сказала я и захватила одну фигурку, но эта победа была слишком мала и незначительна.

– Тогда я не могу тебе помочь, и ты не должна желать моей помощи. – Он откинулся на спинку стула. – Теперь, если ты хочешь присоединиться к Красным Копьям, я буду рад видеть тебя среди них. О, и эту маракорку тоже. Она стреляет достаточно хорошо, чтобы быть Дираксоном.

Я прочистила горло и пропустила его комментарий мимо ушей.

– Я сказала, что ты, возможно, прав. Но я знаю, что Релос Вар не верит в те же правила, что и мы, джоратцы. Он использует их против нас. Ты думаешь, я должна оставить его в покое, но я не думаю, что он оставит меня в покое. Он уже завербовал кого-то на свою сторону, лишь потому, что они враждебны мне. Я привлекла его внимание.

Его губы сжались.

– Прискорбно.

– Таэна думает, что он не причинит мне вреда.

– Это не Таэна умрет или получит гаэш, если ошибется. И, как я уже говорил, он бы завербовал тебя, если бы считал твою преданность искренней…

– Тогда это может сработать…

– Не стоит недооценивать его способность распознавать правду[305]. Ему трудно соврать, и как только он тебя поймает, он вывернет тебя так, что тебя невозможно будет узнать.

Я сглотнула и отвела взгляд:

– Я видела, что он сделал с Тамином.

– И Тамин не лгал ему.

– Релос Вар высокомерен. – Я повернулась обратно: – Достаточно высокомерен, чтобы думать, что он может развратить меня. Он думает, что он умнее всех остальных.

– Он умнее всех остальных[306].

– Отлично. Даже если это правда, рано или поздно наши сильные стороны всегда становятся нашими слабостями. Это может быть использовано против него. Я знаю, насколько это опасно, но я отказываюсь отступать только потому, что это трудно.

Он начал было что-то говорить, но внезапно замолчал.

– Пожалуйста. Мне нужна твоя помощь.

– Выбери иную милость[307].

Встав, я принялась расхаживать по комнате, чувствуя, как отчаяние тяжелым грузом давит мне на грудь. Я предполагала, что этот мужчина будет служить Таэне или какому-нибудь другому из Восьми, что он будет сговорчивым.

Он был каким угодно, но только не сговорчивым.

И все же он обещал мне дать любое благо. Было бы глупо этого не использовать.

Я снова повернулась к нему:

– Ты можешь провести меня на турнир? Я хотела бы, по крайней мере, предупредить герцога. Кто-то ведь должен это сделать.

Он скорчил гримасу:

– Все устроено немного не так.

– Ты можешь добиться, чтобы меня пустили, или нет? – Я почувствовала, как мое самообладание начало сдавать.

Митрос вздохнул:

– О, я могу незаметно провести тебя на турнир. Я просто немного беспокоюсь, как ты оттуда выберешься.

Я вздернула подбородок:

– А это уже моя проблема.

25: Маракорские трущобы

Провинция Джорат, Куурская иимперия.

Через три дня после того, как Корона и Скипетр не смогли защитить не то что одного, а целых двух императоров

Нинавис повернулась к Джанель:

– Так я спала с Хоредом или нет?

Джанель вскинула руки:

– Ты же не хочешь, чтобы я испортила сюрприз?

– О боги, – прорычала Нинавис. – Ты действительно демон!

Дорна фыркнула:

– Держу пари, ты это и Хореду сказала.

Нинавис замахнулась на нее, и старуха резко пригнулась.

Кирин налил стакан ариса и протянул его Нинавис.

– Спасибо. – Нинавис глянула на брата Коуна и театрально прошептала: – Спаси меня.

Брат Коун улыбнулся и взял свой дневник. Но стоило ему заглянуть внутрь, и улыбка пропала с его лица, а сам он отложил дневник в сторону.

– Я немного пропущу, если вы не возражаете. Я имею в виду, все интересное началось на турнире.

– О нет, – сказала Джанель. – Я ведь не знаю, что с тобой происходило, пока мы тренировались.

Жрец откашлялся и вновь открыл книгу:

– Ну что ж…

Рассказ брата Коуна.

Маракорские трущобы, Атрин, Джорат, Куур

Граф Джанель, сэр Барамон и Нинавис провели следующие две недели, учась притворяться Красными Копьями и готовясь к участию в турнирах. И это было достаточно просто. Нинавис обладала неоспоримым талантом к стрельбе из лука – неважно, находилась ли она при этом верхом или нет. Сэр Барамон, хотя и был слишком стар для того, чтобы преуспеть в самом турнире, оказался отличным тренером. Дорна тоже могла дать много советов. Вдобавок она умудрилась участвовать в любой азартной игре, которую только можно было найти где-то в лагерях, и уйти с нее с кругленькой суммой.

А вот таланты брата Коуна оказались не нужны.

Жрец начал посещать маракорские трущобы. Пусть между джоратцами и маракорцами и произошло некоторое социальное смешение, но его было явно недостаточно, чтобы смягчить отношения между двумя группами. Джоратцы считали своих южных соседей вторгшимся табуном. Они также были убеждены, что каждый маракорец тайно практикует колдовство, крадет детей и вызывает демонов, а потому относились к ним соответственно.

Но если бы маракорцы объединились для взаимной защиты… К сожалению, маракорцы даже не считали себя маракорцами, не говоря уже о том, чтобы объединиться.

Большинство из них жили в лачугах, построенных на мосту с помощью материалов, которые они привезли с собой или купили у какого-нибудь предприимчивого торговца, привезшего их на повозках и обменявшего на семейные реликвии. Большинство маракорцев не говорили, почему они покинули Маракор. А когда их об этом спрашивали, лишь проклинали Королевские Дома и плевали в сторону.

Никто не говорил о возвращении домой.

– Как ты сломал руку? – спросил брат Коун у темнокожего подростка с каштановыми волосами, накладывая ему повязку с травами.

Мальчик ничего не сказал. Просто уставился на брата Коуна.

– Во всем виноваты проклятые ублюдки Агари, – выплюнула его мать. – Его отец ушел из дома с моими братьями. Они все исправят.

Брат Коун заколебался:

– Ты имеешь в виду, что им тоже переломают кости?

Ровный взгляд, который она бросила на жреца, наводил на мысль, что он был слишком наивен, но она просто сказала:

– Спасибо. В наши дни нам трудно найти помощь. Слишком много людей утверждают, что могут вылечить что угодно, а сами торгуют травой и речной водой.

– Да, это действительно проблема.

– Их забирают демоны. Это неправильно. Как бы то ни было, я… – Она что-то услышала и замолчала.

Горшок с горящим маслом влетел в открытое окно. Дерево вспыхнуло. Мать закричала. Брат Коун схватил мальчика за здоровую руку и потащил его наружу, но в этот момент в деревянную притолоку вонзились две стрелы.

Они не могли выйти через дверь. К счастью (если так можно сказать), лачуга была скорее каким-то холмом из обломков, а не домом. Мать (брат Коун так и не узнал ее имени) пробила дыру в досках, и все они вылезли наружу. Мать и сын бросились бежать.

Брат Коун бросился за ними.

Бросился.

Он услышал позади себя шарканье ботинок. В затылке взорвалась острая боль.

Больше он ничего не помнил.

Брат Коун услышал голоса и крики.

Он закрыл глаза и притворился, что по-прежнему без сознания.

На самом деле это был один голос.

– Ты что, сошел с ума? – возмутился первый голос. – Ты не можешь просто так убить жреца! Ты хоть представляешь, что сделают люди герцога, когда узнают?

Второй голос хмыкнул:

– Ой, хватит возмущаться. Он не умер, слегка пострадал. Просто скажем ему, чтобы не вмешивался в наши дела, и пусть проваливает.

– Нет, ты просто идиот. У нас сейчас нет выбора. Придется…

Коун услышал хрип, за которым последовали еще два. Затем раздался звук, будто кто-то уронил большую книгу.

А затем еще один глухой удар.

Брат Коун попытался достичь Озарения. Если бы у него получилось, то он смог бы видеть, не открывая глаз, не показывая, что очнулся. Ему требовалось сконцентрироваться. Ему нужно было…

Чья-то рука похлопала брата Коуна по плечу.

– Давай, жрец, – сказала Нинавис. – Пойдем.

Брат Коун открыл глаза. Над ним склонилась Нинавис. Волосы и лицо были обернуты тканью – подобно той маске, что она носила в первый день, при их встрече. Висящая масляная лампа отбрасывала тени на стены грубо сбитой хижины, а через окно струился свет Трех Сестер. Двое крепких на вид мужчин лежали на земле, держась за головы и интимные места, и стонали.

Брат Коун взялся за протянутую руку и позволил поднять себя на ноги.

– Как ты нашла…

– Позже, святой человек. Это небезопасно. – Она вытолкнула его за входную дверь, за которой жрец увидел еще нескольких человек, двух мужчин и женщину, которые также стонали. Нинавис и брат Коун вернулись на главную улицу, освещенную небесным светом и случайными фонарями, расположенными близко к окнам.

Нинавис уверенно вела его вперед. Она не была вооружена; лук и стрелы она оставила. Конечно, ей такое оружие и не нужно было.

– Я не понимаю, почему эти люди…

– Классическая афера, жрец, – сказал Нинавис. – Они приходят продавать исцеляющие заклинания маракорцам, потому что никто из этих бедных ублюдков не может позволить себе заплатить ту цену, которую требуют Синие Дома Де Монов. А это значит, вы снижаете их прибыль.

– Они действительно были лекарями? – Брат Коун оглянулся, но Нинавис потянула его за рукав, чтобы он не отвлекался.

– Не будь таким глупцом! – Она вздохнула и повела его по глухому переулку. Кто-то сложил несколько коробок и сбил их с помощью досок вместе, чтобы они выглядели как мусор. Вместо этого они заменяли лестницу, и Нинавис показала, куда можно ступать, а чего следовало избегать. Наконец они выбрались на обшарпанную крышу лачуги. Брат Коун замер, поняв, как близко они стоят к краю моста, у того самого бесконечного обрыва, где вода срывается с Демонского Водопада.

– Теперь осторожнее. – Она взяла его за руку.

– Куда мы идем?

– Просто посидим здесь немного. – Она поудобнее устроилась на крыше, прислонившись к тому, что вполне могло быть импровизированной трубой.

Стоило ей это произнести, и брат Коун услышал внизу шум. По улицам начала растекаться большая толпа с факелами. Люди переговаривались между собой, и среди их речей было слышно: целитель и он не мог уйти далеко.

Они искали именно его.

– Ты хотел бы узнать секрет Дираксона? – мягко спросила Нинавис.

Коун удивленно моргнул:

– Я… Что?

Она, должно быть, восприняла это как «да», потому что продолжила говорить, и ее голос был таким тихим, что, если бы Коун находился на фут дальше от нее, он бы ничего не услышал:

– Секрет Дираксона в том, что нас не существует. На самом деле. Мы – клан, состоящий из отверженных и изгоев всех остальных кланов. Дираксоны принимают людей, которые больше никому не нужны. Младенцев с волчьей пастью или зловещими родимыми пятнами, со слишком большим или слишком маленьким количеством пальцев, кривыми ногами или изогнутыми позвоночниками. Маракорцы знают, что, если они не хотят оставить ребенка у себя, они могут бросить его на краю болота Кульма, и этот ребенок просто… исчезнет. Его примут Дираксоны, призраки Кульмы, которые воспитывают своих подкидышей на постоянной диете тьмы, смерти и мести.

– Ох. – Коун почувствовал смесь печали и отвращения. Печаль по брошенным детям; отвращение к людям, которые оставили их умирать. – И затем вас обучают быть убийцами.

– Да. Теми, кого ненавидят, боятся, и теми, кто всегда, всегда пользуется очень большим спросом. – Взгляд Нинавис был устремлен куда-то вдаль. – Я ушла до Лонежского Адского Марша. Я покончила с убийствами. Потеряла к этому вкус. К сожалению, – она махнула рукой в сторону трущоб, – эти люди так и не поняли того же, что и я, – что остальной мир хочет, чтобы мы враждовали и дрались. А Адский Марш лишь усугубил эту ситуацию.

– Я тоже не понимаю. Адский Марш закончился много лет назад.

– Адский Марш был просто предлогом, чтобы напасть на нас. – Она пожала плечами: – Прекрасной возможностью. В конце концов, это ведь мы все начали. Так что Дом Де Арамарин открыл Врата, и тогда Дом Де Эринва пронесся по целым городам. Они хватали всех, кого могли найти, заковывали в кандалы Мурада – делали их рабами, независимо от того, совершали эти люди преступления или нет. Снабжать плантации Дома Де Нофра рабами намного дешевле, чем платить фермерам за их работу. Прибыль в изобилии, и никаких признаков того, что она прекратится. Держу пари, что через двадцать лет любой маракорец, рожденный от родителей-рабов, будет рабом с самого начала.

– Рабство не передается по наследству. – От одной мысли об этом брат Коун почувствовал, как к горлу подкатывает комок…

– Ты просто очарователен! Этот вопрос не так уж трудно форсировать. Есть много способов сделать это. Тем более что это выгодно Королевским Домам. Дом Де Эринва продает рабов. Дом Де Нофра управляет фермами и собирает урожай. Это приносит запасы для Дома Де Кард и позволяет превратить их в полезные товары на продажу. А поскольку Дом Де Арамарин специализируется на транспорте, они получают металл за каждую партию товара, проходящую через их Врата. Поэтому кланы, бежавшие после Адского Марша, слышат, что их ждет, если они вернутся. Они идут дальше на север, пока не окажутся в Джорате, но Джорат не хочет иметь с ними ничего общего. А потом до них доходит этот слух. Ну, ты слышал: на вершине Демонского Водопада есть целый город, который пустует большую часть года. Поэтому они тащат сюда свои задницы и выясняют, что здесь не так уж пусто, как они думали. А джоратцам не нравятся маракорцы, не так ли? Вторжение всех этих беженцев, которые начинают драться друг с другом, как только оседают здесь, просто лишний раз убеждает прекрасных граждан Атрина, что все их предрассудки оправданны.

Брат Коун затаил дыхание, увидев, как по переулку, где они нашли убежище, проходят люди, несущие факелы и дубинки, но без клинков.

Нинавис положила руку ему на плечо и крепко сжала.

Люди огляделись по сторонам, и брат Коун понял, что свет факелов ослепил их. Если брат Коун и Нинавис не двинутся с места, их никто не заметит.

Если, конечно, никто не найдет лестницу…

Мужчина заметил ее и начал подниматься, но стоило ему ступить на нее, как Коун услышал крики и стук копыт. Люди рванулись на главные улицы, толпа рассеялась, а мимо пронеслись солдаты, одетые в цвета герцога.

– Я видела, как ты был расстроен, – прошептала Нинавис, наблюдая за уходящими, – когда увидел, как люди герцога убили того человека на мосту. Я не знаю, может, он это и заслужил, но знаю, что мои люди заслуживают лучшего, чем быть загнанными, как собаки. Мне не нужно было притворяться джоратцем, чтобы со мной обращались правильно. Не думаю, что Джанель действительно понимает это. В отличие от тебя. По крайней мере, ты пытаешься.

– Должно быть что-то, что мы можем сделать. Мы должны их как-то убедить прекратить сражаться друг с другом.

– Да, я задавалась этим вопросом, – задумчиво произнесла Нинавис. – Раньше я думала, что это невозможно. Что мы, маракорцы, никогда не откажемся от нашей вражды, но больше я в этом не уверена. Символы могут быть такими мощными. Все кланы всегда знали это, но у всех нас были свои собственные символы, свои собственные боги-короли, которым мы могли поклоняться и использовать, чтобы чувствовать себя особенными. Мы стекались к ним. Проклятье! Ведь джоратцы, по сути, просто еще один клан бога-короля бассейна Зайбура. Что нам действительно нужно, так это символ, вокруг которого мы можем сплотиться. Стать чем-то большим, чем джоратцы, Дираксоны, Агари или кто-то еще.

– Но что?

Нинавис пожала плечами и ухмыльнулась:

– Пока не уверена. Если ты что-нибудь придумаешь, дай мне знать. – Она вскочила на ноги. – Пошли. Толпа уже должна быть на улицах. Давай отведем тебя обратно на пастбище.