Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 336 страниц)

72: Новый год
^{(Рассказ Коготь)}

Гален посмотрел на себя в зеркало и застонал.

– И кто я, спрашивается?

Кирин закатил глаза и потянулся, чтобы поправить позолоченную, украшенную самоцветами кожаную маску на лице брата.

– Солнце. Видишь? Ты одна половина герба де Монов, а я вторая – ястреб. – На этот раз уже Кирин нахмурился, глядя в зеркало. – Скажи честно: я похож на курицу?

– О, вовсе нет! – ответил Гален и положил руку на плечо Кирина, разглядывая отражения их обоих. Он сохранял невозмутимое выражение лица, сколько мог, а затем пробормотал: – Куд-куда!

Кирин попытался пихнуть его локтем, но тем самым лишь подчеркнул тот факт, что на его рукавах нашиты перья. Гален со смехом уклонился от удара.

– Ну ладно, может, немного похож. – Гален взял маску и бросил ее брату. – К счастью, нас никто не узнает.

– Вы готовы? – спросил Дарзин, входя в комнату. Он облачился в темный зелено-черный костюм, дикий, безумный и жуткий. На голове у него был шлем, увенчанный оленьими рогами[130].

Дарзин оглядел сыновей с ног до головы и щелкнул пальцами.

– Пошли. Мы войдем вместе. Вы будете приветствовать гостей, а когда все усядутся, делайте, что хотите.

Юноши кивнули: они понимали, что возражать нельзя. Посмотрев на проходящего мимо него Кирина, Дарзин покачал головой.

– Напомни мне, что портного нужно выпороть, – буркнул он. – Ты похож на курицу.

* * *

Каждый из королевских домов устраивал прием на Новый год, и поскольку домов было двенадцать, а главных ночей – только шесть (никто не смел приглашать гостей в День смерти, а День звезд был отведен для императорского бала), то даты разыгрывались по жребию. Проигравшим доставалось дневное время, и у них собиралось меньше гостей, поскольку большинство гуляк отсыпались после ночных похождений. Каждый дом хотел получить либо время в начале празднеств, чтобы задать тон, на который равнялись бы все остальные дома, либо в конце. Тогда они могли бы произвести наилучшее впечатление, чтобы празднующие, чьи мозги стали податливыми от многочисленных возлияний, вспомнили именно последний прием на выборах Голосов Совета.

Дому де Мон досталась предпоследняя ночь, и он устроил бал-маскарад. Терин приказал очистить весь Третий двор и повесить вдоль дорожек синие магические огни. Аккуратно подстриженные лужайки стали похожи на оживленные ульи. Рабочие потратили несколько недель, высаживая растения, привезенные из самих джунглей Манола; нанятые по этому случаю садовники вырастили их до невероятных размеров и придали им фантастические формы и окраску, которых не встретишь в природе. Среди них летали райские птицы с невероятными плюмажами. Аромат голубых орхидей смешивался с запахами экзотических крепких напитков и пряных вин. По натянутым канатам ходили акробаты, выполнявшие сложные трюки.

Приветствовать гостей, выстроившихся в очередь, было смертельно скучно, и Кирин изо всех сил боролся со сном. Ему пришлось много раз пожимать руки и кланяться.

А затем он увидел девушку.

Его сердце едва не остановилось. Еще немного, и он задохнулся бы от чувства, которое едва ли мог назвать. На ней было платье из красных металлических чешуек, выложенных слоями так, чтобы напоминать шкуру дракона. Шлейф платья тянулся по земле, а в обе стороны от девушки вытянулись изящные металлические крылья, словно у летучей мыши. Ее волосы были черными, но на них нанесли какую-то краску, которая придавала им алый блеск. А ее глаза под полумаской в виде морды дракона были красные.

– Кто ты? – слова слетели с его губ, словно сами по себе.

Девушка хихикнула и отвернулась.

– Глупыш! Нельзя задавать такие вопросы… это же маскарад.

Кирин сразу понял, что ошибся: волосы закрывали голову девушки полностью, а не образовывали одну полосу, идущую от лба к затылку. Ее кожа была слишком бледной, а глаза – однотонными, и в них не сверкали желтые, оранжевые и красные язычки ревущего пламени.

И все же то, что он мог разглядеть, было чудесно – от пухлых губ до пышного бюста, затянутого в узкий райсиги. Кирин наклонился к ней и прошептал:

– Зачем нужен маскарад, если на нем нельзя узнать пару секретов?

Кто-то откашлялся, и Кирин сообразил, что задерживает очередь.

– Шелоран, – шепнул ему Гален. – На прошлый маскарад она надела то же самое платье.

– Что?

– Шелоран де Тал, – сказал Гален. – Вот кто она. Младшая дочь Верховного лорда де Тала.

Кирин улыбнулся.

– А… Буду знать.

Над ними нависла тень. Кирин поднял взгляд и увидел Терина де Мона, одетого в кожаный костюм, сшитый и покрашенный так, что он походил на металлический доспех. Сейчас Терин был похож на рыцаря или военачальника, и на груди у него красовались круг и дракон – герб императора.

– Иди за мной, – приказал Верховный лорд. – Тебе пора выступать.

Внутри у Кирина все сжалось. Он точно не знал, помнит ли об этом Терин и захочет ли он, чтобы Кирин играл.

– Удачи! – сказал ему Гален.

Он мог лишь кивнуть брату. Терин взял его за руку и пошел к сцене. Его арфа Валатэя стояла на ней рядом с маленьким табуретом. Пока Терин вел Кирина, словно преступника на эшафот, тот увидел в толпе много очень важных и знатных людей, в том числе главнокомандующего и Керована – Голоса Совета, который был судьей на поединке между Турвишаром и Джаритом. Госпожа Мия наблюдала за происходящим из-под кроны дерева, ветви которого садовники переплели с цветущими лозами так, чтобы получилась скамейка.

В общем, на Кирина смотрели все.

Когда музыканты из гильдии Гуляк объявили о выступлении особого гостя, Кирин вышел на сцену. Он сказал себе, что он все еще музыкант, что он по-прежнему с отцом и что это просто очередная работа, ничего больше.

Кирин поднес руки к струнам и задумался – застынет ли он от страха, упадет ли в обморок или, что еще хуже, просто сыграет плохо? Но нет, Валатэя не собиралась этого допустить. Он играл всем сердцем, и благодаря магии Гуляк музыка была слышна в каждом уголке Третьего двора. Доиграв песню до конца, Кирин заметил, что ему аплодируют даже Гуляки, хотя и неохотно, не желая признавать мастерство чужака. Кирин поручил слугам отнести Валатэю в его комнату и, не снимая маски, сошел со сцены и присоединился к толпе гостей.

Приличия были соблюдены, а честь дома де Джоракс и дома де Мон не пострадала, поскольку никто не опознал его в открытую. Конечно, все знали, кто он, но могли сделать вид, что это тайна. Возможно, позднее дом де Джоракс даже объявит о том, что он – один из его музыкантов в чужом обличье.

Терин развернулся и, не говоря ни слова, ушел, а Дарзин вообще не присутствовал на выступлении. Юноша понимал, что это не должно его удивлять, но он чувствовал себя так, будто кто-то завязал ему узел в животе и сдавил горло.

– Кажется, лорду де Мону понравилось твое выступление, – сказала госпожа Мия, когда Кирин подошел к ней, а затем тихо добавила: – Но он никогда в этом не признается. – Женщина-ванэ наклонилась и поцеловала Кирина в щеку – в ту ее часть, которая не была закрыта маской. Затем Мия посмотрела куда-то за спину Кирина и сказала: – Главнокомандующий, я одобряю ваш подарок. Арфа в хороших руках. Эти пальцы умеют на ней играть.

К удивлению Кирина, Корен Миллигрест поклонился ей.

– Рад это слышать. А ты как считаешь, Керован? – Он посмотрел на Голос – странного человечка, одетого как крестьянин.

– Отменно сыграно, – согласился Керован. – Особенно меня заинтересовала арфа. Тебе известна ее история? – Этот вопрос он адресовал Кирину.

Кирин сглотнул и стал подыскивать способ улизнуть.

– Э-э, нет. Она – фамильная ценность Миллигрестов, верно? – Кирин указал на генерала. – Вот человек, которого вам следует спросить.

– А костюм ястреба, который ты носишь… – Керован повернулся к Миллигресту. – Ястреб играет немаловажную роль в пророчествах, связанных с Воином ада.

– А это ястреб? – спросил Корен. Кирин заметил, что главнокомандующий изо всех сил старается не закатить глаза. – Я не очень-то верю в эти истории.

– Кто такой Воин ада? – спросил Кирин, не обращая внимания на злобный взгляд главнокомандующего. Это, похоже, на миг сбило Голос с толку, и он нахмурился, словно размышляя – уж не смеется ли над ним Кирин. Затем он натянуто улыбнулся и наклонил голову.

– О, видишь ли, есть несколько пророчеств…

– О боги! Не нужно забивать юноше голову подобными пустяками, – резко возразил Корен.

– Да нет же, это очень интересно, – настаивал Кирин, не потому, что тема его увлекала, но потому, что она, очевидно, злила главнокомандующего.

– Есть несколько связанных друг с другом пророчеств, – шепнула госпожа Мия Кирину, – которые предсказывают конец света. И его предвестником станет Дитя войны, или Воин, или Король демонов, или Убийца богов, который уничтожит наш мир.

– Сказки, – прорычал Миллигрест. – Сказки о богах-королях, бредовые фантазии суеверных безумцев, которые прячутся от реалий нашего мира. Пророки, предсказатели и безумные монахи болтают о конце света с самого основания империи, и если послушать их, то опасность всегда у нас на пороге и всегда нужно что-то делать.

Кирин повернулся к главнокомандующему.

– Значит, это просто способ что-то продать?

Главнокомандующий резко, лающе рассмеялся.

– Просто способ что-то продать? О да. Именно. – Он усмехнулся, схватил юношу за плечо с такой силой, что тот пошатнулся, а затем печально заглянул в свой кубок. – Вино выпито, как и было предсказано. С этим нужно что-то делать. – С этими словами он растворился в толпе.

Керован не сдвинулся с места и продолжил внимательно вглядываться в Кирина.

– Чем мы можем вам помочь, Голос? – спросила госпожа Мия.

– Я по-прежнему хочу кое о чем расспросить молодого человека, – объяснил Керован.

– Вы же родом не из Куура, да? – спросил Кирин, которого уже начало раздражать всеобщее внимание.

Человечек посмотрел на него и моргнул, словно сова.

– Я – жрец Деворса, – сказал он. – Деворс – это часть империи, хотя и не относится ни к одному из ее владений. – Он помолчал. – Так что да, я из Куура.

– Как можно быть жрецом какой-то страны? Я думал, что жрецы поклоняются богам, – настаивал Кирин.

– Мы – жрецы, но другие, – спокойно объяснил Керован. – Ты знаешь, что такое грифон?

Этот вопрос оказался для Кирина настолько неожиданным, что он умолк. Оглянувшись на госпожу Мию, он увидел, что она прищурилась и злобно смотрит на Голос Совета. Кирин снова повернулся к Керовану.

– Да, – ответил он. – Мне про них рассказывали. Грифоны – это чудовища, наполовину орлы и наполовину львы. Но они не существуют, знаете ли[131].

Маленький человек улыбнулся.

– Ты знал, что имя «Терин» означает «лев»?[132]

– К чему все эти вопросы, Голос? – Госпожа Мия сжала плечо Кирина, словно хотела защитить его.

– Главнокомандующий, хотя я и бесконечно уважаю его, иногда видит только то, что хочет увидеть, а не те истины, которые, возможно, держат империю за горло, – объяснил Керован. – Госпожа Мия, мы наблюдали за знамениями. Было бы приятно думать о том, что эта угроза – всего лишь выдумка сказочника, однако наш час пробил.

– Кирин де Мон никак не связан ни с пророчествами, ни с грифонами, ни с так называемым Воином ада, – твердо сказала Мия. – Ваш драгоценный Похититель душ погиб, когда Никали убил Гадрита де Лора. – Она говорила величаво и властно, не допуская даже возможности для возражений.

Похититель душ…

Кирин вздрогнул. Он вспомнил, что именно так когда-то назвал его Ксалторат.

Голос, похоже, собирался сказать что-то еще, но вместо этого прижал руку к груди и поклонился.

– Да, конечно, госпожа. Прошу прощения.

Кирин заметил на его пальце золотой перстень с рубином-печаткой. Едва сдерживаясь, чтобы не закричать, юноша улыбнулся и раскланялся со жрецом Деворса.

– Странный человечек, – сказал Кирин госпоже Мие, когда Голос ушел. – Почему он спрашивал меня про грифонов?

– Не знаю, – ответила госпожа Мия, вместе с Кирином глядя на то, как человек растворяется в толпе гостей.

Но Кирин знал, что она лжет.

73: Возвращение в Красный меч
^{(Рассказ Кирина)}

Рассерженный командир Джарит прошел во двор поместья Миллигрестов. Здесь все было так же, как и в прошлый раз, когда ему было пятнадцать лет, вплоть до проклятой фрески, изображавшей гибель императора Кандора в Маноле. Однако сам Джарит уже выглядел старше. Он никогда не станет таким же высоким, как его отец, но он уже выглядел, словно человек, который привык отдавать приказы и рассчитывать на их исполнение.

– Дарзин, я очень занят, и у меня нет времени на твои… – Он умолк, увидев, кто именно его ждет. – Кирин???

Я встал.

– Скучал по мне?

Командор Цитадели крепко обнял меня и хлопнул по спине.

– Кирин! Посмотри на себя… Где ты пропадал? Ты хоть знаешь, сколько людей тебя искали?

– Я заметил, как изменился порт.

Со вздохом Джарит отпустил меня.

– Да. Мы все перевернули вверх дном. Прошу прощения за подобный прием. Стражники сказали, что меня хочет видеть какой-то де Мон, и я решил, что твой отец затеял какую-то интригу. – Он сделал мне знак следовать за ним. – Как ты узнал, что я здесь? Обычно я в Цитадели, но сейчас я готовлюсь к отъезду в Хорвеш…

– Ну надо же, как мне повезло! Похоже, я прибыл вовремя.

– Именно! Я как раз заканчивал разбор бумаг. Зайдешь в мой кабинет? Принести тебе что-нибудь? У меня есть только маридонский черный, но если нужно что-то покрепче, я могу сбегать на кухню.

– В этом нет необходимости, – ответил я. – Чая вполне достаточно.

Джарит провел меня по коридорам, и они показались мне знакомыми, хотя в этом доме я был всего один раз. Его кабинет был завален бумагами и свитками, а на стенах висели карты со множеством пометок. Джарит расчистил стул, служивший шкафом для стопки отчетов, чтобы я мог сесть. Очевидно, Джарит любил брать работу на дом.

Он обвел взглядом комнату.

– Проклятье. Мне казалось, что здесь был чай… Никуда не уходи, я сейчас вернусь. – Джарит вышел из кабинета, оставив меня в одиночестве.

– А куда бы я ушел? – бросил я в пустоту. Я поборол в себе желание сбежать – безумную, не дающую покоя мысль о том, что Джарит изобрел жалкий повод, чтобы отправиться за солдатами-копейщиками. «Соберись», – сказал я себе. Джарит – не сообщник Дарзина, а отец Джарита – в Хорвеше. Джарит рад меня видеть. Чтобы отвлечься, я принялся разглядывать стены. На картах в основном был изображен Джорат, расположенный по другую сторону Драконьих Башен. Некоторые города были помечены булавками, но я не мог сказать, что объединяло их между собой. Другие булавки крепили к стене листы пергамента и бумаги, и на всех я видел наброски на одну и ту же тему. На всех был изображен дракон – не Старик, заметил я с огромным облегчением, но все равно дракон. Я понял, что он, вероятно, разорил эти города, и по моему телу пробежала дрожь. Бедняги.

Посреди всех этих набросков висел еще один лист бумаги: плакат, написанный удивительно аккуратными, ровными буквами. Ажен Каэн, герцог Йора, предлагал поистине безумную сумму денег за убийство некоего джоратца по прозвищу Черный Рыцарь, который, похоже, в дополнительных описаниях не нуждался. Набросок рыцаря, о котором шла речь, напоминал некое видение из кошмаров – хотя я знал группу убийц, которые одобрили бы его выбор одежды.

Как Черный Рыцарь связан с драконом, я понять не мог, но точно знал одно: если Каэн, эта марионетка Релоса Вара, так мечтал расправиться с ним, значит, он – один из самых интересных для меня людей.

Я снял плакат со стены и засунул его под куртку.

– Извини, – сказал Джарит, возвращаясь с подносом, на котором стоял чайник и две чашки. Он разлил чай, который, как он и обещал, оказался одним из видов маридонского.

– Ничего. Я же не предупреждал тебя о своем визите, – я взял чашку и снова сел на стул. – Ты слишком добр ко мне.

Джарит сдвинул гору бумаг и присел на краешек стола.

– Клянусь Хоредом! Что с тобой было?

– О, все как обычно. Меня похитили, продали в рабство. Потом я попал в плен к дракону. Ничего интересного.

Джарит рассмеялся и удивленно покачал головой (вероятно, предполагая, что я шучу).

– Как же хорошо, что ты вернулся. Мы так усердно искали золотоволосых пассажиров на кораблях, что едва не ввязались в несколько войн. Мои агенты расследовали все версии, даже самые немыслимые.

– У тебя теперь есть агенты? Да ты делаешь успехи!

– Ну да. Ущелье Каменных Ворот – отвратительное место, но там можно с фантастической скоростью сделать карьеру. – Он взял свою чашку и отхлебнул чая, разглядывая меня. – Твои родные знают, что ты здесь?

– Пока нет, – признал я. – Сейчас для меня важнее поговорить с тобой.

Джарит поставил на стол чашку и нахмурился.

– Важнее, чем увидеть собственную семью? Что происходит?

Я откашлялся и достал из-под куртки связку писем.

– Я подумал, что тебе следует узнать об этом. Дело касается Турвишара де Лора.

Морщины на его лице не исчезли, а прорезались еще глубже.

– Он – не самый любимый мой человек в мире, но мы стараемся держаться подальше друг от друга. Я не держу на него зла.

– А вот я – наоборот, – ответил я. – Он участвовал в моем похищении.

С формальной точки зрения это была правда, хотя я и был уверен, что Турвишар не несет за это ответственности. Не давая Джариту возможности ответить, я бросил перед ним на стол один из сложенных кусков пергамента.

– Это письмо от Равери де Лор, в котором она свидетельствует, что детей у нее нет – ни от Гадрита де Лора, ни от кого-либо еще. Турвишар де Лор – не ее сын.

Он взял письмо и открыл его. Его лицо превратилось в угрюмую гримасу.

– Уверен, когда-то так и было, но я не могу представить себе, что дом де Лор разрешил бы ей писать письма во время отсрочки…

– Только вот никакой отсрочки не было.

Джарит заморгал.

– Что?

– Она не умерла. – Я наклонился вперед. – После того как я бежал от работорговцев, но перед тем, как вернуться сюда, я разыскал ее. Верховный лорд Седрик де Лор солгал о том, что она сидела в его тюрьме, про отсрочку и про то, что казнил ее. У Равери был свой человек в Совете; он предупредил ее, и она бежала из города, чтобы скрыться от охотников на ведьм.

Джарит недоверчиво посмотрел на меня.

– Какой идиот рискнул бы своей карьерой ради того, чтобы содействовать бегству осужденной предательницы?

Я кашлянул.

– Этот человек – твой отец. Как думаешь, почему я прежде всего пришел сюда?

Это было удивительное зрелище – то, как белело его лицо. Разумеется, ведь я всего лишь намекнул, что Корен Миллигрест виновен в преступлении, за которое в лучшем случае полагалось пожизненное рабство.

– Зачем моему отцу…

– Потому что твой отец – хороший человек и он прекрасно знал, что Совет и дом де Лор поступают с ней несправедливо. – Я указал на письмо. – Кроме того, они были любовниками. Там все написано.

Джарит уставился на меня. Он не сказал мне, что это невозможно или что его отец никогда бы так не поступил. Скорее всего, он все понимал. Сам роман, вероятно, даже не стал бы причиной для большого скандала – особенно если учесть, как легко жители Хорвеша относились к полигамии, что вызывало упреки и восхищение всех остальных. Но тот факт, что Корен помог ей бежать от охотников на ведьм…

Джарит сел. Затем он допил чай и еще раз прочитал письмо от начала до конца.

– Ладно. – Он помолчал. – Ладно.

Я выхватил у него письмо и поджег с помощью заклинания.

– Погоди! Что… – Он снова встал.

– Джарит, я не пытаюсь тебя шантажировать. Есть два способа отреагировать на подобную новость. Королевский способ: убить меня, выяснить, где я спрятал Равери, и любыми способами скрыть эту историю. Но я думаю, что ты выберешь второй способ.

Джарит наклонил голову.

– И какой же второй?

– Если я прав, то надвигается страшная беда, и как только о ней узнают все, никто не станет задумываться о том, кто двадцать лет назад помог одной девушке бежать из города.

– Я тебя слушаю.

Джарит, похоже, не испугался. Это хорошо: мне нужно, чтобы он мог размышлять логически.

– Итак. То, что Верховный лорд Седрик солгал Совету насчет Равери, – такая же проблема для него, как и для твоего отца. Но не будем заблуждаться: это произошло двадцать лет назад. Подозреваю, что Совет уже готов закрыть на это глаза. Но Турвишар – не огенра, на нем нет благословения богов. Его глаза фальшивые, и результаты испытаний тоже подделаны. Если бы ты подверг Турвишара испытанию сейчас, то не обнаружил бы в нем ни капли королевской крови. Однако ты бы узнал, что он наполовину вордрет, и притом обладающий огромной способностью к магии.

– Почему… – Джарит моргнул. – Где Верховный лорд Седрик вообще нашел вордрета-полукровку? Единственный вордрет, про которого я когда-либо слышал, – это… – Озабоченность на его лице сменилась ужасом. Думаю, сейчас он вспоминал истории, которые, скорее всего, ему рассказывал отец, – истории про императора Санда и его жену-вордрета.

– Это подводит нас к моему второму письму, – сказал я, выкладывая на стол запечатанное письмо. – Чтобы не тратить зря время, скажу, что оно – от самой верховной жрицы Таэны. В нем она пишет, что не может подтвердить смерть жены императора Санда и его сына, поскольку их души не заходили за Вторую завесу. Знаешь, кто еще не в полной мере преодолел эту завесу? Гадрит де Лор. Сей факт я могу удостоверить, поскольку видел его своими собственными глазами.

– Что?

– Гадрит де Лор лишь притворился мертвым. Поведение Верховного лорда Седрика перестает казаться столь уж безумным и необъяснимым, если учесть, что он по-прежнему подчиняется своему сыну Гадриту. Но Гадрит не идеален, и на этот раз он просчитался.

– Не может быть, чтобы Гадрит все еще…

Я поднял руку.

– Выслушай меня. Турвишар – сын не Гадрита, а императора Санда. Почему Гадрит солгал? Я не знаю, честно. Возможно, из-за пророчеств, которыми они с Релосом Варом так увлечены. Или, возможно, Гадрит в то время считал, что Турвишар еще слишком маленький и поэтому есть его не стоит[133]. К счастью, правду легко установить: ведь если я прав, то у Турвишара есть гаэш, и, кроме того, он наполовину вордрет. Все это несложно проверить.

Джарит прищурился, глядя на меня. Затем он подошел к шкафчику, и выяснилось, что он мне солгал: в шкафчике стояла бутылка бренди.

– А откуда ты знаешь, как выглядит Гадрит?

– Равери мне показала.

Он налил себе в рюмку бренди, но мне не предложил.

– А откуда ты знаешь, что она на самом деле Равери де Лор? – Джарит наморщил нос. – Хотя я не могу себе представить, чтобы кто-то по доброй воле согласился бы стать предательницей и ведьмой, на которую объявлена охота.

Я ухмыльнулся и показал ему третье письмо.

– Оно – от твоего дяди Никали. – Я бросил письмо на стол, и оно, скользя, остановилось рядом со вторым. – Он сказал, ты поймешь, что оно действительно от него.

Джарит проглотил бренди и подошел к столу.

– Кирин, врать не буду: ты меня пугаешь. Чем ты там занимался, пока был в отъезде?

– О, на это у нас нет времени. – Я указал на письмо. – Ты мне веришь? По крайней мере, настолько, чтобы задержать Турвишара и провести эти испытания? Не забывай: он не пойдет по своей воле, если поймет, что ты делаешь. Уверен, ему приказано любой ценой сохранить тайны Гадрита в неприкосновенности.

Джарит ответил не сразу. Он сломал печать на письме и прочел его. Понятия не имею, какие слова нашел Док, но Джарита они, похоже, убедили. Он положил письмо и кивнул.

– Я прослежу за тем, чтобы это было сделано.