Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 105 (всего у книги 336 страниц)

Если мне повезет – если я окажусь удачливее, способнее и хитрее, чем считают мои враги, – возможно, все закончится. Закончится так, что иначе не будет ничего хорошего.

Я глянул в глаза Турвишару и понял, что он прочел мои мысли. Он знал, о чем я думаю. И он понимал то же самое.

И он не собирался говорить мне, что я ошибаюсь.

Валатея повернулась к Турвишару:

– Значит, мы тоже встречались раньше. Я знала Симиллиона. Мы сражались бок о бок против короля Немезана.

Я горько рассмеялся.

– Ты знала всех нас, не так ли?

– Намного лучше, чем ты думаешь. – Бывшая королева ванэ из Кирписа откинулась на подушки и улыбнулась. – Похоже, это самое настоящее воссоединение? Кажется, мне это нравится.

– Ну, хоть кому-то, – пробормотал Тераэт себе под нос.

И после все на долгое время замолчали, потому что каждый из нас был погружен в свои мысли. Полная карета людей, погруженных в свои мысли. Тетя Тишар нас бы отругала.

Наконец карета замедлилась и остановилась. Кучер постучал по крыше.

– Отлично! Мне не терпится… – Док распахнул дверь, и Валатея оборвала речь на полуслове.

Мы находились рядом с большим озером, хотя если бы мне сказали, что это море, я бы поверил. В бескрайних бирюзовых просторах отражалось небо – озеро было настолько огромным, что волны, плещущие о берег, казались крошечными. У самой воды был построен красивый дом.

Но, разумеется, желудок у меня скрутило совсем не от этого.

А от окруживших нас лучников.

Которые явно ждали именно нас.

44. Пробуждение дракона

(Рассказ Гризта)

К тому времени, как Гризт закончил, дракон исчез.

Или, по крайней мере, Реваррик уже не был похож на дракона. И поскольку даже раздолбайство Гризта имело свои пределы, облик Реваррика не слишком отличался от его первоначального. Гризт решил, что иначе это даст неправильное направление их отношениям. Ни одна шутка того не стоила.

Ну, вероятно, ни одна шутка этого бы не стоила. Гризт по-прежнему считал несправедливым, что этот ублюдок так красив и умен[597].

Гризт отвел Реваррика в башню, представляющую собой заколдованный обломок полевого шпата, который Гризт добыл тысячелетия назад из озера с горячими источниками. Он любил это место. Отчасти это объяснялось тем, что он находился на землях богини-королевы Даны, которая, для богини-королевы, была весьма терпимой, но также и тем, что здесь его никто не беспокоил. Местные жители верили, что по озеру бродят призраки. Что с определенной точки зрения было правдой.

Запертый-в-человеческом-теле-дракон никак не отреагировал на то, что Гризт завел его внутрь. Взгляд был рассеян, мужчина смотрел не столько на вещи, сколько сквозь них.

Если посмотреть критически, конечно, было глупо думать, что слияния дракона с его Краеугольным Камнем будет достаточно, чтобы заместить последние тринадцать сотен лет, когда он пребывал в измененном состоянии рассудка.

Гризт порылся в мастерской и нашел свой любимый чайник. Гостей он не привык принимать, так что даже мыть сосуд не стал, хотя и достал бренди, который приберегал для особого случая.

Реваррик закутался в плащ и сел. Вокруг валялись книги и бумаги, они вываливались со всех полок и служили импровизированными столами. Гризт не стал тратить время на размышления о навыках ведения домашнего хозяйства, так что он поставил чайник, чашки и бутылку бренди на стол и лишь затем спихнул со стула стопку бумаг и развернул Реваррика к себе.

Гризт сел лицом к лицу с человеком, который обрек мир на гибель.

У него были голубые глаза. Гризт задумался, всегда ли глаза Реваррика были голубыми. Может, Гризт просто не замечал этого? Возможно. У большинства ворасов глаза были красными, но это скорей из солидарности и расовой гордости, а не потому, что это было какое-то правило. Изменить цвет глаз было не так уж трудно. Глаза вордретов были темными. Глаза ворамеров – серебристыми. Глаза ванэ… ну, ванэ могли быть такими, какими хотели. Непостоянные ублюдки.

Никто не произнес ни слова. Гризт налил две чашки чая, щедро плеснул туда же бренди и протянул Реваррику.

Тот выпил содержимое чашки одним глотком. То, что вода была обжигающе горячей, он не заметил, либо потому что был ворасом, либо потому что был драконом.

Рука Реваррика упала на колени. И он все так же смотрел перед собой в пустоту.

Гризт поймал чашку прежде, чем она упала на землю.

– Реваррик, – сказал Гризт. – Да ладно тебе, придурок. Я знаю, что ты там. Просыпайся.

Человек моргнул и не ответил. Гризт наклонился и щелкнул пальцами перед лицом Реваррика. Никакой реакции.

Гризт дал ему пощечину. Изо всех сил.

Никакой реакции.

– Вот дерьмо. – Гризт с размаху ударил ладонью по столу и откинулся на спинку стула. Это не входило в его планы. Сколько времени он потратил на то, чтобы выследить этого ублюдка? И все ради чего?

Когда он пытался воскресить Восемь, ему повезло намного больше, хотя бы потому, что он не льстил себе надеждой, что у него все получится.

Так они просидели остаток дня, пока Гризт наконец не заставил притворяющегося человеком дракона встать и не уложил его в постель.

Так прошел месяц. Каждое утро Гризт вытаскивал Реваррика из постели и укладывал обратно ночью. Гризт кормил его, одевал и содержал в чистоте – не хуже, чем он выполнял всякую неприятную работу уже тысячелетиями. И все же Реваррик не подавал виду, что намерен вступить в контакт с миром.

А это означало, что Гризт зря отказался от своего любимого Краеугольного Камня.

Усадив Реваррика у окна, он размышлял, что же ему делать. В основном все заключалось в том, что он расхаживал взад-вперед, ломая голову, кто же может помочь. Может, Дана? Но признаваться, даже ей, ему очень не хотелось. Она бы весьма не одобрила то, что он натворил. Да и кто бы одобрил?

И вот однажды он услышал, как Реваррик что-то пробормотал.

Гризт обернулся:

– Что это было?

– Где Саррик? – спросил Реваррик уже громче.

Гризт дернул уголком рта:

– О, похоже, у нас получится безумно фантастический разговор.

Реваррик заморгал.

– Ты кто?

– Гризт.

На этот раз Реваррик, наклонив голову, уставился на него:

– Кто?

– Никто, – уточнил Гризт. – Помощник инженера по заклинаниям, работающий на станции Лесинуя, ну, по крайней мере, я был им раньше. Учитывая, что мне удалось пережить все то дерьмо, что ты устроил, я, кажется, смог стать «кем-то». Не желаешь позавтракать? В соседней деревне делают ужасно пряный джем. – Он указал на грубо сколоченный стол, на котором стояли миска с медом, лепешки и банка измельченных фруктов с пряностями. Рядом находились тарелка и нож.

Реваррик не обратил внимания на это лирическое отступление.

– Не помню, что случилось. Я…

Гризт был не в настроении проявлять мягкость и доброту:

– Случилось то, что ты облажался. О-о-о-очень облажался.

Реваррик искоса глянул на Гризта:

– Нет.

– Да. Благодаря тебе исчезли все Восемь Стражей, ожидаемая продолжительность жизни всех наших людей сократилась до восьмидесяти лет – если им повезет, – а ворасская цивилизация рухнула, как пробитый воздушный шар. А твой брат… – Гризт усмехнулся. – Проклятье, это даже нельзя назвать смертью. А что касается тебя… Ты хоть знаешь, кто ты теперь?

– Я не… – Реваррик заметно вздрогнул и замолчал. Он явно собирался соскользнуть обратно в некоммуникабельный режим.

Гризт совершенно не собирался допустить это, а потому сел рядом с «человеком».

– Так что мне интересно, о чем ты вообще на хер думал? Я просмотрел твои записи. Пусть я и бросил университет, но я-то помню основные протоколы ритуальной безопасности. А вот ты? Ты сразу перешел от теории к реализации. Кто так делает? Кто вообще так делает, не зная, что все пойдет прахом?!

Еще недавно широко распахнутые потрясенные глаза Реваррика за один миг сузились, и в них вспыхнула ярость. Зарычав, он вскочил и, вцепившись в Гризта, отшвырнул его с такой силой, что мужчина пролетел через всю мастерскую и наполовину пробил противоположную стену.

– Как ты смеешь! – прорычал Реваррик. – Я не мог проверить работу. Наставники лишали меня доступа. У меня не было времени что-то проверять!

– О, так ты наконец очнулся. Уже хорошо. – Гризт поднялся и вправил вывихнутое плечо. То же самое, что и в горах. Оставалось надеяться, что это не станет традицией. – Но, между нами говоря, тебе следовало бы найти хоть немножко времени.

Реваррик провел ладонью по лицу:

– Оставь меня.

– Это моя мастерская, так что нет. Не оставлю.

Реваррик направился к двери:

– Ладно. Значит, уйду я.

Гризт отвернулся от дракона, возвращая на место выломанные камни.

– А ты не хочешь узнать, что случилось с твоим братом? – спросил он через плечо. Проверять, остановился ли Реваррик, он не стал.

Он и так это знал.

– Я предполагал… – начал Реваррик.

Гризт оглянулся:

– Да?

Взгляд Реваррика стал отстраненным.

– Учитывая, что ритуал… отклонился от ожидаемого результата, можно предположить, что он тоже… трансформировался.

– Можно сказать и так, – согласился Гризт, устанавливая на место последний камень. А затем, зная, что по крайней мере несколько ближайших минут никто никуда не уйдет, Гризт нашел чайник и принялся готовить новый чай.

Реваррик ждал. Почти.

– А как можно сказать иначе?

– О, ну, он не дракон. – Гризт щелчком пальцев вскипятил воду и добавил свой любимый чай чудесного сливочно-цветочного сорта, ради которого он раз в несколько месяцев пробирался в Лаграрин, чтобы украсть его.

Реваррик глубоко вздохнул:

– И кто же он тогда?

– Мертвец.

– Это невозможно. – Реваррик направился к нему. – Я сделал его неубиваемым.

– Ну, его тело неубиваемо. Разумеется. В его теле постоянно воплощается аватара уничтожения, вечно голодного, безжалостного бога-демона, который поглощает все подряд: других демонов, богов, саму реальность, котят. Кажется, ему все равно, что лежит перед ним на тарелке. Но Саррик? Саррик мертв. Не знаю, что ты пытался сделать со своим братом, но вместо этого ты получил черную дыру в форме человека.

Реваррик в ужасе уставился на него:

– Ты ничего не знаешь! – Он отвернулся.

Гризт переждал и это. У него не было ни малейшего желания вступать в спор с Реварриком, потому что даже если Гризт и прав, то в споре он всегда проиграет: этот ублюдок всегда был ловок на словах. Гризт поискал свои чашки, вымыл их и прогрел керамику до нужной температуры.

Гризт почти закончил заваривать чай, когда Реваррик спросил:

– Просто из любопытства, как ты думаешь, что я пытался сделать со своим братом?

Гризт пожал плечами.

– Разве это не очевидно?

Реваррик пристально уставился на него, а затем усмехнулся.

– Нет, не очевидно. И, честно говоря, я сомневаюсь, что «помощник инженера по заклинаниям» может хоть как-то понять мои цели.

Гризт потер рукою шею и потянулся, хрустнув всем позвоночником, а затем скучающе выдохнул:

– Конечно, профессор. Как скажете.

– Я теряю здесь время. – Реваррик снова собрался уйти. Много времени на это не потребовалось.

Гризт закатил глаза:

– Ты пытался запечатать Рану Найтраула.

Реварик снова замер.

– Держу пари, – продолжал Гризт, – ты решил, что Восемь не захотят добровольно совершить самоубийство ради блага вселенной, так что ты собрался лишить их силы, используя кровных родственников в качестве посредников. Затем ты собирался направить все это космическое количество тенье в своего брата, подготовленного к тому, чтобы вместить все это, а затем использовать контрольное соединение, которое ты создал с его душами, чтобы подобно кукле поместить его в Рану и закрыть ее с той стороны. – Гризт ухмыльнулся в ответ на шокированный взгляд, который Реваррик не сумел скрыть. – Как я уже сказал, это очевидно даже для бросившего университет помощника инженера по заклинаниям.

В комнате повисла долгая тишина.

– Если ты думаешь, что я собирался сделать именно это, – наконец сказал Реваррик, – то почему ты меня вылечил?

– И ты со мной не споришь, – заметил Гризт.

– Но я и не подтверждаю. Я задал вопрос, – прорычал Реваррик. – Отвечай.

– Ну ладно. – Гризт налил чай, собрался добавить туда еще бренди, понял, что его нет, и бросил бутылку через плечо, так что та закатилась под стул. Волшебник взял чашку и сел. Затем вытянул ноги, используя стопку книг в качестве подставки и опершись локтем о стол. – Я вылечил тебя, потому что получалось, что твой ритуальчик сработал.

Реваррик моргнул.

– Очевидно, что нет.

– Да, но он должен был. – Гризт поднял чашку с чаем в шутливом приветствии. – Я просмотрел каждый дюйм твоих записей. Практически выучил их наизусть. Я не мог понять, где ты напортачил с магией. Что раздражает, потому что, если бы ты ошибся хоть в одном глифе, это бы сослужило неплохую службу. Но ты не ошибся. Все было идеально.

Судя по выражению лица Реваррика, ему безумно хотелось согласиться, что все идеально. И сдерживался он из последних сил. Но вместо того, чтобы сказать это, Реваррик подошел к столу и сделал себе бутерброд с джемом.

– Я думал, ты сказал, что я облажался.

– О, так и есть. Ты бы не провалил ритуал, если бы не пытался сделать это с самого начала. Тогда бы существовал Каролаэн. Существовали бы ворасы. Но механика самого ритуала не стала бы проблемой. Я готов поспорить на каждый камень в моей счастливой каменной чаше, что все испортили именно демоны – проблема была в этих придурках.

– Демоны… – Реваррик, все еще держа в руке нож, перепачканный джемом из фруктов, замер. Взгляд стал отстраненным, нож выпал из пальцев.

– И-и-и вот не надо этого делать! – Гризт вскочил с места и щелкнул пальцами перед лицом Реваррика. Мужчина моргнул и сосредоточился. – Оставайся со мной, Вар.

Реваррик, заметно пошатываясь, оперся о стол обеими руками.

– Это не мое имя.

– Твое имя вполне может быть использовано вместо любого твоего любимого ругательства от Тига до Вела, уж поверь мне. – Гризт пожал плечами. – Как бы то ни было, мы не настолько близки, чтобы я мог использовать твое личное имя, а Реваррик труднопроизносим. Поэтому я зову тебя Вар. Не нравится? Можешь пожаловаться начальнику моего отдела. О, подожди, ты ведь не можешь. Благодаря тебе она мертва.

– Она погибла при взрыве? – взгляд Реваррика вновь поплыл.

– Нет. От старости.

Дракон нахмурился:

– Что? Как это вообще возможно? Никто не умирает от старости. Такого не случалось с тех пор, как мы прибыли в эту вселенную…

– О нет, я уже говорил тебе об этом. Ворасы стареют так же, как, как мне говорили, делали и все мы в «старом мире»[598]. Видишь ли, после появления Вол-Карота…

– Кто это?

Гризт закатил глаза.

– Так теперь все называют твоего брата, Саррика. Вол-Карот. Король Демонов. Теперь понятно, почему я думаю, что демоны имеют к этому какое-то отношение? Демоны называют его так. Как будто они избрали его пожизненным президентом. Что забавно, потому что ему весьма нравится пожирать демонов. Может быть, они думают, что это знаменует его прекрасное лидерство? Как бы то ни было, когда все последствия улеглись, твой брат первым делом убил Восемь Стражей. Потом он начал убивать остальных. Хотя, вероятно, убийство – неподходящее слово. Разрушение подходит больше. В конце концов, Ассамблея Ворасов разработала ритуал, чтобы заключить его в тюрьму, но, напитав его силой, – он скорчил гримасу, – они полностью выровняли ворасов с этой вселенной, сделали всех смертными.

– Что? С чего бы им… – Реваррик потер пальцами виски. – Точно. Тенье использует весь потенциал.

– Правильно. Получается невероятно большой скачок мощности. Но теперь что касается этой вселенной, то здешние ворасы – полные аборигены. С нами обращаются так же, как и с другими местными видами. – Он помолчал. – Я имею в виду, они обращаются.

Реваррик стоял, обдумывая эту информацию. Затем вернулся к своему бутерброду и впился в него зубами. Гризт просто наблюдал за ним, похлебывая чай.

– А почему ты все еще жив?

Гризт пожал плечами.

– После катаклизма я занялся сбором мусора. Как и многие из нас. Я просто оказался тем счастливым идиотом, который нашел меч, который делает любого, кто его держит, невосприимчивым к магии. – Реваррик странно дернулся, но сразу же сделал вид, что ему все равно, а вот Гризт все заметил. – Вообще-то у меня тогда были еще кое-какие моральные принципы, так что я сдался. Решил, что какой-нибудь храбрый дурак сможет использовать его, чтобы держать Вол-Карота в страхе, пока Собрание будет проводить свой ритуал. Только оказалось, что я сам вызвался быть этим дураком.

– Кто мог это предвидеть?

Гризт пропустил вопрос мимо ушей:

– Так вот, когда ритуал сработал и уничтожил самое яркое и лучшее, что могли предложить ворасы, я держал в руках этот проклятый меч.

– Естественно, – сухо ответил Реваррик. – Вряд ли ты самый яркий и лучший.

– Да пошел ты! Я ведь оказался достаточно хорош, чтоб тебя вылечить?

– Полагаю, это свидетельствует о том, что ты храбрый идиот, а не то, что ты гениален.

– Эй, придурок, правильным ответом было: «Спасибо».

– Учту, – согласился Реваррик, подчеркнуто не повторив последнее слово. – Но ты не ответил, почему вылечил меня. Я ценю твое признание, что ритуал должен был сработать, но он должен был сохранить жизни на планете. И поскольку я не могу себе представить, что ты привез меня сюда только потому, что одинок и ищешь кого-то, кто понимает важность элементарной гигиены и ведения домашнего хозяйства, может быть, ты перейдешь к описанию своих целей?

– Эй, я купался на прошлой неделе.

– И убирался в доме в прошлом веке.

– Фе, это неправда. – Гризт взмахнул рукой, чудом не сбив стопку книг. – Я прибирался здесь восемьдесят лет назад. Кроме того, я знаю, где что лежит.

– А я разве тебя обидел?

Гризт сверкнул глазами.

Ревааррик вздохнул:

– Да. Полагаю, я знаю ответ на этот вопрос.

Гризт встал.

– В любом случае да, у меня есть цели. Я хочу сказать, что последние тринадцать сотен лет я стремился к одной-единственной цели. Только ничего не вышло. Ничего. Я перепробовал все, что мог придумать. Я пробовал даже то, что не могло сработать. И у меня реально нет никаких идей. Поэтому я решил, что раз ты самый умный подонок из всех, кого я знаю, то можешь попробовать помочь мне. Потому что ты у меня в долгу и потому что я думаю, что ты возненавидишь то, что происходит с нашими людьми, так же сильно, как и я. Ты можешь быть высокомерным ублюдком, но никто не может сказать, что тебе все равно.

Выражение лица Реваррика стало настороженным:

– И что это за цель?

– Вернуть к жизни Восьмерых Стражей.

Реваррик громко и насмешливо хохотнул:

– О нет, не стоит.

– Думаю, стоит, Вар, потому что они нам нужны. У нас мало времени. Вол-Карот не собирается вечно оставаться в темнице. Его клетка разрушается. И, честно говоря, независимо от того, как ты относишься к своим первым творениям, они намного лучше, чем короли-боги.

Реваррик остановился и заморгал.

– Что, – спросил он, – во всех Мирах-Близнецах есть боги-короли?

45. Дом у озера

– Ладно, беру свои слова обратно, – сказал Кирин. – Это написал Гризт. Релос Вар не хотел бы показаться таким высокомерным придурком. А вот Гризт мог решить, что описывать себя таким образом весьма забавно.

– И все же мы не знаем наверняка, – ответил Турвишар. – А значит, об этом стоит помнить.

(Рассказ Кирина)

После Самой Неудобной Поездки В Карете За Всю Историю я был просто счастлив встретиться лицом к лицу с врагом, которого можно заколоть. К сожалению, у Валатеи были другие мысли.

Она вышла из экипажа.

– Убери это, – приказала она.

Я неуверенно оглянулся на остальных. Проверить, нет ли еще людей в карете, не составило большого труда, а учитывая открытую дверь, лучники могли прекрасно нас видеть.

– Если вы приблизитесь… – произнес чей-то голос.

– Я здесь, чтобы увидеть Долгариаца. Он здесь? Потому что если нет, то я просто отправлюсь своей дорогой.

– Валатея? Звезды, это действительно вы? – прозвучал еще один голос, мужской.

– Знаю, это звучит довольно шокирующе, но да.

– Я просто никогда не думал… Я имею в виду…

Валатея рассмеялась:

– Ты что, думал, что больше никогда меня не увидишь? Из-за смертного приговора? Полагаю, здесь действует Закон Дейноса.

Мужчина рассмеялся:

– Конечно. Расслабьтесь, друзья мои. Валатея – мой почетный гость.

– Лучники, Долгариац? – спросила Валатея. – В самом деле?

– Возникли некоторые… неприятности. Здесь вам всегда рады. Это ваш дом, в конце концов. Я лишь одолжил его.

– Я у тебя в неоплатном долгу. Кроме того, мне нужен кто-то, кто разгрузит карету. Пожалуйста, поосторожнее с арфой. – Валатея постучала по двери и заглянула внутрь. – Выходите, мои милые. У меня есть кое-кто, с кем вы все должны встретиться.

Турвишар пожал плечами и вышел наружу. Я последовал за ним, а затем улыбнулся про себя, увидев, что на этот раз Тераэт не предложил Джанель руку, чтобы выйти. Он легко обучаем.

Долгариац оказался ванэ из Манола, с темно-синей кожей и серебряными волосами, в которые были вплетены такие же темно-синие ленты. Как и ожидалось, он был красив, а одет он был в тонкую черную шелковую мантию, расшитую крошечными серебряными звездочками. На цепочках, свисавших с его запястий, и на украшенной пекторали, висевшей на груди, мерцали кристаллы. За всем этим можно было легко не заметить украшенную драгоценными камнями кольчугу и такой же меч.

Он поднял бровь, глядя на Дока.

– Митраилл? Прошло много веков. Где ты был все это время?

– В Кууре, – ответил Док. – И я не Митраилл. – Судя по всему, Док использовал Разрубатель Цепей, потому что глаза Долгариаца расширились.

– Что? Нет, что?

– Гари[599], это мой сын Тераэт и его друзья – Кирин, Джанель и Турвишар. А это мой друг Терин. Мою жену ты знаешь. – Док с трудом сдерживал улыбку.

Я помахал рукой.

Валатея взяла ошеломленного Долгариаца за руку.

– Познакомьтесь, это Долгариац. Один из моих самых близких друзей. – Она подняла бровь. – Хоть он и переметнулся на мою сторону.

– Ты не можешь винить меня за это. Зимы в Кирписе слишком холодные. – Долгариац посмотрел на нас, и выражение его лица почти неуловимо изменилось, когда он увидел тюремную одежду и разглядел униформу охранников. Его взгляд задержался на мне.

– Ну, – сказал Долгариац. – Здесь рады всем друзьям и родственникам Валатеи и Териндела. Может быть, вы зайдете внутрь и освежитесь? Перекусите что-нибудь?

– Зависит от обстоятельств, – прошептала Джанель за моей спиной. – Это снова будет наркотик?

Я постарался сохранить невозмутимое выражение лица:

– Благодарю вас. С удовольствием.

Коттедж выглядел очень маленьким – слишком маленьким для того, чтобы вместить всех солдат, что стояли вокруг, так что они просто ускользнули обратно в джунгли, спрятались за кустами и деревьями у берега. И это, честно говоря, впечатляло. Настолько, что я заподозрил, что здесь замешана магия.

А может, мы не заметили другое здание побольше? Или, может быть, коттедж был не настолько мал, каким казался.

Долгариац сделал знак следовать за ним, направившись мимо деревянного причала, идеально подходящего для рыбалки, отдыха или занятия чем-то подобным на берегу озера. Ни Док, ни Валатея не подали виду, что что-то не так. Я решил поверить Долгариацу – на время.

Меня догнал отец:

– Нам нужно поговорить, – прошептал он.

– О да.

– Мне очень жаль, – сказал он.

Я чуть не споткнулся:

– Что это было?

– Я должен был тебе поверить. По поводу всего. Мне очень жаль, что я этого не сделал.

Он отправился дальше, а я замер и уставился на него, пока Тераэт не поймал меня за руку:

– Пошли. Позже поболтаешь. Обожаю неловкие семейные сцены.

Я рассмеялся:

– Лжец.

– Думаешь, если я перережу себе горло, это будет хорошим оправданием, чтоб сбежать? – любезно поинтересовался Тераэт. – Готов это выяснить.

– Не надо. – Я ударил Тераэта по руке. – Ты же знаешь, Таэна слишком занята, чтобы вернуть тебя.

– О, но это так заманчиво. – Тераэт посмотрел на отца. – Да ладно тебе, я просто предположил. Я не прочь перекусить.

Стоило завернуть за угол, и я увидел, что коттедж вовсе не был коттеджем. Скорее то была трехсторонняя ширма для пандуса и лестницы, ведущей под озеро.

– Я думал, ванэ нравится жить… Ну, ты знаешь…

– На деревьях, – закончил Тераэт. – Над землей. Высоко над землей.

Валатея, должно быть, услышала нас:

– Вот из-за чего разразился такой скандал. Когда живешь так долго, как я, иногда хочется чего-то новенького.

Просторный туннель переходил в элегантную лестницу.

В конце лестницы располагались двойные двери.

Долгариац обернулся:

– Пожалуйста, не беспокойтесь. Поверьте мне, за этой дверью совершенно, абсолютно безопасно.

– Это утверждение никогда не внушает доверия, – сказал Тераэт.

Долгариац ухмыльнулся и распахнул двери. За нею оказался еще один коридор с непрозрачным полом и стеклянными стенами и потолком, так что казалось, что мы идем сквозь воду.

– Честно говоря, я не ожидал, что это все еще здесь, – сказал Док.

– Вы сохранили его в прекрасном состоянии, – сказала Валатея. – Я так этому рада. – шагнув в коридор, она провела ладонью по стеклу и обернулась. – Здесь совершенно безопасно, мои милые.

– Это просто великолепно, – выдохнул Тераэт, последовав за нею.

Солнечный свет преломлялся в воде, отбрасывая на пол дрожащие тени. Силуэты плывущих по своим делам рыб вырисовывались за стеклом. Присмотревшись, можно было бы увидеть швы, тонкую металлическую сетку, удерживающую каждое стекло. Все это казалось таким… утонченным. Красивым, но в то же время очень хрупким. Это было прекрасно – до тех пор, пока я не слишком задумывался о том, сколько воды проходит над нами или что этому туннелю пятьсот лет.

Я поспешил по коридору.

В конце туннеля продолжали бежать текучие тени, а это означало, что стекло служило потолком и в соседней комнате. Фантастика. Интересно, а весь дом такой же?

Я пошел вперед. Отец застыл в дверях, и я чуть не налетел на него.

– Что? – Я глянул мимо него.

Комнату, походящую на зону отдыха, заполняли пятнистые тени, шелка и бархатные диваны. Возле одного стояла с бокалом в руках женщина-ванэ. Ее кожа была не такой темной, как у Тераэта или Дока, но никто бы не решил, что она родом из Кирписа. Ее кожа отливала золотом, как будто она натерла себя золотой пылью. Она была одета в многослойное зеленое шелковое платье, расшитое листьями, а ее золотые волосы ниспадали почти до пола.

– Терин! – ее глаза озарила улыбка.

Отец повернулся и вышел из комнаты.

– Терин, подожди! – Она поставила стакан и поспешила за ним. А затем замерла, как на натянутом поводке. – Кирин?

Я понятия не имел, кто это, но голос показался мне знакомым. Потом я понял почему – она говорила как моя мать… Нет, не как. Я не знал, что сказать. Я не знал, как реагировать. Я вытаращил глаза. Эта женщина убила Галена, моих племянников и племянниц, всех членов семьи… Хотя она и не была похожа на мою мать, я все равно знал, кто она такая. Достаточно было посмотреть на реакцию моего отца.

Но даже когда она увидела меня, все ее внимание было приковано к Терину. Женщина попыталась протиснуться мимо нас, и Док схватил ее за руку:

– Оставь его в покое, племянница. Кроме того, если ты снова задурманишь ему разум, я убью тебя.

Какое-то мгновение Хаэриэль смотрела на Дока, а потом узнала его, и ее глаза расширились:

– Ах. Вся семья. Мой брат тоже здесь?

– Его не приглашали.

– Отпусти меня, – потребовала Хаэриэль.

Я прочистил горло. Териндел вздохнул и отпустил ее.

– Я серьезно. Он найдет тебя, когда будет готов.

– Да, – ответила Хаэриэль. – Именно это меня и беспокоит.