Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 108 (всего у книги 336 страниц)

Он смотрел ей вслед и даже не попытался остановить.

Терин просто смотрел в никуда, выражение его лица было отстраненным. Отец покачал головой, вздохнул и повернулся ко мне.

– Ты же понимаешь, что подслушивание – не самое приятное качество в мире.

Я издал мрачный смешок, позволив себе стать видимым.

– Я боялся, что вы можете причинить друг другу боль.

– О, разве ты не видел? Мы так и сделали. – Терин сел на скамью. – Ты действительно этот «Адский Воин»? Гадрит думал, что это он, и в погоне за этим убил множество людей.

Я сел рядом с ним:

– Речь идет не об одном человеке. Адский Воин не один.

Он ничего не сказал.

Я вздохнул:

– Да, это я. Моя судьба – уничтожить мир. Или спасти? Что-то в этом роде. Я забыл.

– Судьба может пойти поссать в Радужное озеро, – скривился отец.

Это заставило меня улыбнуться:

– Именно так я себя и чувствую.

– И все же это вселяет в меня надежду.

– Что? – Это было совсем не то, что я ожидал услышать.

Терин улыбнулся.

– Если бы Гадрит исполнил пророчества, это был бы бесконечный ужас. Он был чудовищем душой и телом. – Терин обнял меня за плечи. – Но ты? Я не гордился никем из своих детей так же сильно, как тобой. Если кто-то и может найти выход из этой неразберихи, так это ты. Что бы ни случилось, я верю в тебя.

Я не мог отвести от него взгляда. Не то чтобы я не слышал этих слов. Напротив, каждое слово вибрировало, проникало в мою душу, и казалось, от каждого из них меня рвет на части. Но Терин говорил на языке, который я понимал крайне смутно – мне приходилось останавливаться и ломать голову над каждой фразой. Но даже тогда мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать смысл сказанного и понять, что отец говорит серьезно.

Он неверно истолковал выражение моего лица, то, как расширились мои глаза.

– Я знаю… – Терин нахмурился. – Я знаю, что не был там. Мне трудно извиняться…

– В этом нет необходимости. Это не твоя вина, – только и смог прошептать я, чувствуя, что у меня сдавлено горло.

– Но я также не сожалею о том, что произошло. – Он поморщился. – Это звучит бессердечно, но я просто думаю, что Сурдье воспитал тебя лучше, чем это мог сделать я. По крайней мере, то, каковы мои другие дети, свидетельствует о том, что я отвратительный отец. Если ты чего-то и стоишь, то это, наверное, потому, что тебя вырастил не я.

Я хотел сказать ему, что он ошибается, но… кажется, он не ошибался. Я никогда по-настоящему не знал своих братьев, если не считать Дарзина, но подозреваю, что ни один из них не был таким уж хорошим человеком. То, как все прихоти и желания исполнялись в любое время, вряд ли позволили их характерам стать такими уж глубокими. И в то же время я не уверен, что Терин не взял на себя вину своего отца Педрона за то, кем стал Дарзин. Доказательством этому может служить Гален.

Я положил руку поверх его, совершенно не обращая внимания на слезы, катящиеся по щекам. Если Дарзин и был в чем-то хорош, так это в том, что он научил меня считать нормальным все то, что сам Дарзин полагал недопустимым для куурского принца. В том числе и слезы. Как, впрочем, и более эфемерные качества, такие как милосердие, сострадание и любовь.

Наконец я вытер глаза.

– Как ты думаешь, она придет в себя? – спросил я.

– Твоя мать? Надеюсь, что да. Но я не знаю. – Терин опустил глаза, разглядывая собственные руки, и лишь потом заговорил: – Кирин… Док сказал мне, что он уже провел Ритуал Ночи.

Я заморгал:

– Очевидно же, что нет.

– Он говорит, что да. Не сейчас. До этого. И это будет попытка номер два. И он утверждает, что это не сработало, что он «ошибся» в одном из символов. Но я думаю, что он о чем-то умалчивает.

– Это… – Я покачал головой. Это противоречило всему, что я слышал о Теринделе.

Терин вздохнул:

– Не могу отделаться от ощущения, что нам кто-то лжет о том, что происходит. Мне бы не хотелось думать, что врет один из моих старейших друзей, но еще меньше мне хочется верить, что врут Восемь.

– Все гораздо проще, – сказал я. – Врет Релос Вар. Но то, что я давно его не видел, начинает меня беспокоить.

– Я видел его недавно. Он отдал Валатею Хаэриэль, – сказал Терин, – и также сообщил, что ты жив.

– Хм… – Я прикусил губу. – Мне нужно поговорить с Доком.

– Не сегодня, – сказал отец. – Сомневаюсь, что они с Валатеей покинут спальню как минимум до завтра.

Я рассмеялся.

– Ты прав. Разумеется, не сегодня. – Я встал и направился к двери. Замер, повернулся к нему. – Кстати, о спальнях, у тебя случайно нет запасного кольца из Синего дома? Келанис забрал мое.

– Зачем оно тебе… Ах да. Джанель. – На лице Терина появилось облегчение. – Иногда у Дока такое странное чувство юмора.

– Что?

– Не бери в голову. – Терин протянул руку. – Мне понадобится кольцо.

Я стащил с руки один из перстней, принадлежащих Долгариацу, и протянул его отцу, надеясь, что ванэ из Манола не будет возражать, если его подарок останется у меня чуть дольше, чем планировалось изначально.

– Полагаю, я должен, по крайней мере, радоваться, что ты принимаешь меры предосторожности, – сказал Терин. – По крайней мере, на этот раз.

Отец взял кольцо, и я уставился на его руки – у него перстней не было. Конечно, кольца Синего дома необязательно должны выглядеть как кольца, но обычно они были именно ими. И я уверен, что Терин носил бы этот предмет именно кольцом. Это, конечно, было не мое дело, но я не мог не задаться вопросом, не появится ли у меня через восемь месяцев еще один брат или сестра.

Терин поймал мой взгляд, и выражение его лица стало печальным.

– Это… действительно осложнение.

Не было смысла притворяться, что я не понял.

– Моя мать беременна?

– Возможно. – Он молча покрутил кольцо в руках, так что тишина окутала нас покрывалом, и лишь потом вернул его мне. – Другой вопрос, оставит ли она ребенка.

Я не знал, что на это ответить.

– Мне пора, – наконец сказал я.

Он кивнул. Когда я уходил, он так и остался стоять, смотря на оружие.

52. Король ванэ из Кирписа

(Рассказ Гризта)

Когда они углубились в лес примерно на сотню футов, реальность изменилась. Сумеречная тьма, которая должна была смениться ночью, превратилась в яркий солнечный свет, просочившийся сквозь зеленый полог мягкими желтыми лучами. Свет, скользивший по волосам, стал бархатисто-гладким, плавно очертив листья сумаха и курчавого папоротника. Густой запах перегноя и сладкий аромат цветов смешивались с запахом хвойной зелени. Все казалось таким медленным и тягучим, словно они находились в месте, где время не имело никакого значения.

Через пятнадцать минут ванэ провел его через транспортные врата. Что было вполне логично – позволить Гризту узнать местоположение их Столицы было бы глупо.

За вратами он увидел белоснежно-алебастровый дворец из мрамора, с высокими шпилями и пронзающими небо минаретами.

Фальшивка. Все это было фальшивкой.

Дворец частично был реален, но иллюзии скрывали большинство зданий, делая их гораздо более экстравагантными и высокими, чем они были в реальности. Ненастоящим был и запах колокольчиков, жимолости и диких трав. Сцена была тщательно проработана, подобно самой изысканной картине. То, сколько усилий было приложено, чтобы сохранить эту хитроумную магическую фикцию, впечатляло, как если бы это все было реальным.

Они отвели его в отдельный кабинет, а не в тронный зал. И провели туда по весьма отдаленным проходам.

Из этого Гризт сделал вывод, что король Териндел не хочет, чтобы его двор знал, что во владения ванэ вторгся один из этих грязных людей.

Он сел, налил себе выпить и стал ждать.

– Так чего же ты хочешь? – спросил голос позади него. – Буду считать, что ты пришел сюда не для того, чтобы подарить мне синюю безделушку и выпить мое вино.

Гризт встал и обернулся. У короля Териндела была бледная кожа, блестящие золотые волосы и голубые глаза. А еще он был очень высок. Наряды его были не столь богаты, как ожидал Гризт, но все же этого было достаточно, чтобы подчеркнуть его ранг.

Гризт, вероятно, должен был поклониться, но он кланяться не стал. От монархов у него дико чесались десны.

– Не прибедняйся, – сказал Гризт. – Вино действительно хорошее.

Король Териндел, кажется, совершенно не удивился.

– Мне ничего от тебя не нужно, – сказал Гризт, – кроме знакомства.

Король Териндел заломил бровь:

– Неужели?

– Если бы это было не так, получилось бы, что я очень много наврал.

Териндел элегантно и непринужденно сел напротив него. И в его поведении был тот самый вид непринужденности, при виде которого у Гризта всегда чесались руки – найти коровьего навоза и забросать им собеседника.

– А камень?

Гризт пожал плечами:

– Он называется «Кандальный Камень», но ты можешь называть его как заблагорассудится. Теперь он твой. Это могущественный артефакт. Держи его при себе, и почти ни одна сила во вселенной не сможет предсказать, где ты находишься. Кроме того, он предупредит тебя, если ты окажешься в опасности, и, если ты умрешь, он спасет твою жизнь. Я не требую ничего взамен. Если ты откажешься мне помочь, все равно можешь оставить его себе.

Для расы, которая могла умереть только от насилия, Гризт только что предложил весьма привлекательный набор сил – но только потому, что он не сказал Теринделу, как именно Камень Оков должен спасти ему жизнь.

И пусть Гризт играл не совсем честно, но он был лишь отчасти готов расстаться с имеющимися у него Краеугольными Камнями. Например, он мог расстаться с Кандальным Камнем.

– Странный набор сил для камня, называемого Кандальным.

Гризт пожал плечами.

– Не я придумал ему имя[611].

Гризт «приобрел» камень после того, как Чертхог проиграл поединок с богом-королем Закором. Скажем так, технически проиграл. В тот день Чертхог приобрел красивое новое тело и потерял Краеугольный Камень. Но Гризт никогда в жизни не собирался его носить.

– Это королевский подарок. – Териндел задумчиво разглядывал синий камень, затем перевел взгляд на волшебника, пытаясь разгадать, в чем же ловушка. Он, вероятно, думал, что это было очевидно: Гризт солгал о силе Камня. – И с кем же мне тебя познакомить?

– Я хотел бы посоветоваться с твоей королевой по вопросу, касающемуся биологического искусства.

Териндел удивленно заморгал:

– Моя жена совершенно свободна. Я не ее страж.

Гризт вскинул руки:

– Возможно, но ты – король. Мне показалось грубым общаться с ней, не обратившись предварительно к тебе.

Териндел поджал губы:

– И что же это за биологический вопрос?

Гризт заколебался.

– Думаешь, я позволю тебе приблизиться к кому-либо из моих подданных, если ты не ответишь на этот вопрос?

Гризт вздохнул:

– Все очень сложно. Короче говоря, я пытаюсь воскресить Восемь Стражей.

Териндел нахмурился:

– Восемь Стражей мертвы.

– Восемь Стражей заключены в ловушку. Это совсем не одно и то же.

Король Териндел одарил Гризта жестким взглядом, который вполне мог его напугать, не будь Гризт и сам тысячелетним стариком. Затем из ванэ словно воздух откачали – он откинулся на спинку стула, широко расставив ноги: будто только что снял маску короля Териндела и под ней оказался совершенно другой человек.

– Тогда у нас небольшая проблема, – объяснил Териндел. – Валатея ушла три месяца назад и до сих пор не вернулась.

– Ушла? – Гризт не был уверен, что понял правильно. – Ты хочешь сказать, что она тебя бросила?

– Нет, – ответил Териндел. – Я имею в виду, что она покинула город, чтобы поохотиться на дракона, и уже должна была вернуться. Так что либо ты можешь подождать, пока это случится, либо…

Гризт вздохнул:

– Где ее видели в последний раз?

53. Память душ

(Рассказ Кирина)

Уже позже я нашел Джанель во внутренней комнате, в которой было чуть меньше окон, выходящих на озеро. Солнечный свет просачивался сквозь прозрачный потолок и озерную воду, а проплывающие над головой рыбы отбрасывали блуждающие тени на мраморный пол.

Комната выглядела как кабинет или класс: вокруг выстроились заполненные книгами полки, а вдоль одной стены расположилось пятнистое зеркало от пола до потолка. Джанель изучала карту, занимавшую другую стену. Карта выглядела чужой и незнакомой, пока я не понял, что кто-то перевернул ее вверх ногами, так что Куур оказался на южном континенте, а свободные долтарские государства расположились на севере. Всю левую сторону занимал второй континент с надписью «Найтраул». Интересно. И даже странно.

Признаюсь, мне гораздо больше нравилось смотреть на саму Джанель. По ее волосам спускались вплетенные золотые кольца с рубинами, так что на шее получалось колье. Слои прозрачного красного и золотого шелка падали поверх малиновых чешуек, которые больше напоминали украшения, чем доспехи. Мне это показалось забавным: по моим стандартам она выглядела весьма женственно, по ее – весьма маскулинно.

Учитывая одежду, выданную мне Долгариацем, ванэ явно не проводили различия между полами.

– Привет, – сказал я, входя в комнату.

Джанель оглянулась на меня через плечо. Ее улыбка была столь слабой, что я едва ее заметил.

– И тебе привет.

Я положил арфу в дверях.

– Я подумал, что нам стоит поговорить насчет вчерашней ночи?

Выражение лица Джанель стало пустым; она снова повернулась к карте.

– Почему? Сожалеешь об этом?

– Нет! Ни о чем не жалею. Во всяком случае, о той части, что я помню. Вчерашняя ночь была малость расплывчатой. Надеюсь, я не был слишком… э… – я неловко поерзал, – грубым.

– Грубым? – Она оглянулась с явным удивлением. – Не помню ничего такого.

– Хорошо. – Я прочистил горло. – Очень хорошо.

– Это мне надо беспокоиться, что я могу оказаться грубой. – Джанель по-прежнему на меня не смотрела. – То, чем мы занимались… не было…

Мое сердце забилось быстрее:

– Ни один из нас не был в состоянии сказать «нет».

Она вздохнула:

– В этом-то и проблема, не так ли? Предполагается, что есть вещи, о которых стоит поговорить перед сексом. Этикет, которому нужно следовать. Дорна убьет меня, если узнает, что я натворила. По крайней мере, ты не забыл спросить перед началом. У тебя получилось лучше, чем у меня.

– Подожди. Ты злишься на себя?

Она выглядела смущенной:

– Разумеется. Я воспользовалась тобой.

– Тебя накачали наркотиками. Мы воспользовались друг другом. – Я обошел вокруг нее, так что уперся спиной в карту, зато теперь я мог видеть выражение на ее лице. – Но ты сожалеешь об этом?

– Да, – тихо ответила она. – Сожалею.

Вот дерьмо.

– Я сожалею, что мои воспоминания такие… нечеткие, – продолжила она. – Это несправедливо. Я хочу запомнить каждое мгновение.

На смену панике пришло облегчение:

– О! Хорошо, отлично! Потому что я об этом тоже жалею. Не о сексе. О нем я совершенно не жалею.

В комнате воцарилась тишина. Она приблизилась ко мне и уперлась рукой в стену. Она была так близко, что я чувствовал ее тело сквозь холодный металл ее чешуйчатого платья и шелк моей одежды. Я обнял ее за талию и поразился тому, насколько мне хорошо. Но потом она отстранилась и нахмурилась.

– Ты помнишь, что я тебе сказала? Насчет Синдрол?

– Я помню, как Валатея называла тебя так, но я не… – Я нахмурился. – Подожди, ты уже упоминала это имя.

– Я упоминала его вчера вечером, – сказала она. – Но я не помню той жизни. Хотя я, помнится, говорила, что помню и что вы знакомы.

– Нет, до этого, – ответил я. – Когда ты рассказала мне о воспоминаниях, вырванных у тебя Сулесс. Ты упоминала и Синдрол.

Она прерывисто выдохнула:

– Валатея, должно быть, знала меня в той жизни. Не только как Элану.

– Мне начинает казаться, что Валатея знает всех. – Я указал ей за спину – на оставленную в дверях арфу. – Кстати, о Валатее. Я, э-э… – Я потер затылок. – Я искал тебя, потому что думал, ты захочешь послушать, как я играю.

Я не знаю почему, будь оно все проклято, я чувствовал себя так неловко, но я покраснел, как идиот.

Джанель коснулась моей щеки.

– Очень хочу. – Затем, к моему огромному разочарованию, она отступила на шаг, высвобождаясь из моих объятий. – Я разговаривала после обеда с Валатеей. – Она повернулась и подошла к арфе. Я так и не понял, действительно ли она интересуется арфами, или ей просто понадобился реквизит, чтобы коснуться темы перерожденной королевы ванэ.

Я выпрямился:

– О?

Джанель провела пальцем по изгибу арфы, и я постарался не думать о ее жесте как о чем-то плотском. Джанель встретилась со мной взглядом, и ее губы изогнулись:

– Очевидно, если я когда-нибудь захочу возобновить свои отношения с Валатеей – и Теринделом – они не против.

Я поперхнулся:

– О, ничего себе. Если ты когда-нибудь захочешь убить Тераэта, не касаясь его даже пальцем… – Тераэт сумел найти что-то смешное в том, что у Джанель когда-то (опять же, в прошлой жизни) были отношения с его отцом, Доком, но я не думал, что нынешние отношения тоже покажутся ему смешными.

Она рассмеялась.

– Я поблагодарила ее за столь чрезвычайно щедрое предложение, но вежливо отказалась. Я не собираюсь в ближайшее время заниматься сексом ни с отцом, ни с мачехой Тераэта. А еще она сказала мне… – Джанель взглянула на арфу. – Я поблагодарила ее за то, что она освободила тебя, а она как-то странно глянула на меня и сказала, что не имеет к этому никакого отношения. Что я сама вытащила твою душу из тела Вол-Карота.

– Ну, мне всегда это говорили. Таэна определенно считает, что ты несешь за это ответственность. – Я улыбнулся ей. – Я говорил тебе «спасибо»? Потому что серьезно. Спасибо.

– Не за что. – Джанель выглядела обеспокоенной. – Но ты когда-нибудь задумывался о том, как это получилось? Элана Кандор не была волшебницей. Она даже не была колдуньей. Это правда, что она попросила защиты у Тиа, чтобы пересечь Пустошь, но милость богини – это не то же самое… – Она помолчала, глядя куда-то вдаль, потом покачала головой. – Сейчас я достаточно разбираюсь в магии, чтобы понять, что понятия не имею, как мне тогда это удалось…

– Я не…

– У меня есть теория, – сказала она. – Думаю, Синдрол знала, как это сделать. Я думаю, Элана вспомнила, что была Синдрол, точно так же, как я помню, что была Эланой. Просто я не помню ту жизнь, и я отчаянно боюсь, что если я не… – Она скрестила руки на груди и заметно вздрогнула.

Я скорчил гримасу и притянул ее к себе.

– Прости.

Она начала расслабляться в моих объятиях, но затем вдруг напряглась и отдернулась от меня. Ее глаза расширились от ужаса.

– Джанель? В чем дело?

Она глянула мимо меня, затем выдохнула и расслабилась.

– Извини. Я посмотрела в зеркало и не увидела тебя. Я видела… – явно потрясенная Джанель покачала головой.

– Видела – что? – У меня было неприятное чувство, что я уже знаю.

– Силуэт. Просто черный контур.

У меня пересохло во рту.

– Мне очень жаль, – сказала Джанель. – Мы очень сильно устали. Не удивлюсь, что мое воображение берет верх после того, что случилось с племенем моргаджей.

– Ты действительно думаешь, что тебе это показалось? – тихо спросил я.

Может быть, мы и были слишком далеко от Кортаэнской Пустоши, чтобы Вол-Карот мог проявить психическую проекцию, но это не означало, что Вол-Карот и я не были по-прежнему связаны. Может быть, она почувствовала эту связь.

Она не ответила.

– Ладно, хватит. – Я поднял еще не переименованную арфу. – Сейчас мы вернемся в мою комнату, я спою тебе серенаду, и мы оба забудем все эти мрачности. Хотя бы на вторую половину дня.

– Есть еще кое-что, чем бы я хотела заняться.

Я заломил бровь:

– Правда?

Джанель положила руку мне на плечо:

– Я объясню, когда мы окажемся в более приватной обстановке.

Отказываться я не собирался.

Я думал, что знаю, что задумала Джанель. И на этот раз я был готов к этому, как нетерпеливый, добровольный и совершенно трезвый участник.

Вот только я ошибся в своих догадках.

Джанель вошла в мою спальню и села на диван, забросив одну ногу на подушки, а вторую оставив на полу.

– Когда мы с тобой впервые встретились в Загробном мире, драконица Ксалома ранила меня. Очень сильно. Ты спас мне жизнь, не говоря уже о том, чтобы исцелить себя, – разделив сердце Ксаломы между нами.

– Что я сделал? – Я заморгал, потому что это прозвучало… да.

Это прозвучало глупо. Действительно глупо. Хотя уверен, так оно и было[612].

Она печально улыбнулась мне.

– Я отреагировала также. Хотя признаю, это сработало – мы оба выжили. – Она пожала плечами. – Турвишар сказал мне, что Ксалома – дракон смерти, единственный дракон, который предпочитает жить в Загробном мире. Так что я предполагаю, что это что-то значит. Я подозреваю, что из-за этого у нас с тобой есть связь. Такая же, как у тебя и Вол-Карота.

– И ты думаешь, это хорошо?

– Однажды Сулесс сказала мне, что мы никогда по-настоящему не забываем наши прошлые жизни, что эти воспоминания остаются в наших душах, даже если мы не можем получить к ним доступ.

– Турвишар только что сказал мне нечто подобное.

– Я думаю, нам с тобой пора получить к ним доступ. И я думаю, что если у нас действительно есть эта связь, это означает, что мы можем быть уникально подходящими друг для друга. У нас нет времени, чтобы позволить этому развиваться естественным путем.

Я положил арфу в изножье кровати, придвинул к ней стул, развернул его и сел на него задом наперед.

– Ладно. Полагаю, я понял, о чем ты. Думаешь, это поможет?

Она поджала губы:

– Не уверена, но я хочу знать, как Элана освободила Саррика. Я думаю, что нам нужна эта информация. На всякий случай.

Я посмотрел на нее пустым взглядом.

Я не стал спрашивать, что значит «на всякий случай». Я и так безумно хорошо это знал.

Я кивнул:

– Ладно. Давай этим займемся.