Текст книги ""Современная зарубежная фантастика-2". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)"

Автор книги: Марта Уэллс

Соавторы: Ребекка Куанг,Замиль Ахтар,Дженн Лайонс,Марк-Уве Клинг
сообщить о нарушении

Текущая страница: 112 (всего у книги 336 страниц)

61. Звук костей

(Рассказ Кирина)

Я задумался, не снять ли цепочку, но в конце концов решил, что она достаточно легкая, так что, если понадобится, я смогу плавать и с ней.

Я безумно надеялся, что этого не понадобится.

Арфу я тоже прихватил с собой, пусть это даже и было малость неловко. Можете считать меня сентиментальным, но я не хотел рисковать, оставляя ее.

В стекло начали врезаться скелеты побольше. Что-то затрещало.

Люди начали выскакивать из своих комнат, и одежда далеко не у всех была в порядке. Турвишар и Долгариац догадались, что возникла проблема, почти так же быстро, как и мы трое, и собрали остальных.

Скелеты врезались в стекло все быстрее и быстрее, и это пугало. Многие кости принадлежали не рыбам, а крокодилам, змеям и другим им подобным ящерицам. Пока что стекло еще выдерживало, но лишь потому, что было магически усилено.

Но вечно это продолжаться не могло. Долгариац приказал эвакуировать немногочисленный персонал и призвал остальных последовать этому же примеру. Убеждать нас было не нужно.

– А где мои родители? – Спросил я и уже в следующий миг заметил, как Терин вытаскивает Хаэриэль из ее комнаты.

Тераэт выругался, и я повернулся, чтобы посмотреть, что случилось.

Он уставился широко распахнутыми глазами в окно, на большую фигуру, плывущую в нашу сторону. Она смутно напоминала крокодила, но была слишком велика для него – почти пятьдесят футов в длину. А еще она быстро двигалась.

– Бежим! – рявкнула Джанель. Этот крик словно разрушил чары.

Турвишар отставал от всех, так что мне пришлось тянуть его за руку. Позади нас стекло разлетелось вдребезги, когда что-то слишком массивное, чтобы его могли удержать тонкие стены озерного дома (будь они зачарованными или нет), врезалось в здание. Огромная стена воды обрушилась в пробоину за нашими спинами.

Турвишар замер и обернулся – я почувствовал это, когда моя рука дернулась:

– Турвишар, нет!

Волшебник сплел пальцы и выкинул руки вперед, словно он мог этим настойчивым жестом заставить воду откатиться назад. Вокруг нас поплыли, направляясь прямо к потокам воды и заполняя коридор, серебристые диски накладывающихся друг на друга символов, обозначений и глифов. Явно видимая паутина энергии воспарила в коридоре, увеличиваясь и раздуваясь.

– Это ненадолго, – выдохнул Турвишар и снова рванулся вперед.

Я последовал за ним.

Турвишар не ошибся. Гигантский мертвый крокодил, протаранив дом, не уничтожился и теперь кружил у стен, собираясь попробовать снова. Я бежал вверх по лестнице, ведущей наружу, а его огромная тень пересекла коридор.

Взобравшись на вершину, я услышал крики, приказы… вопли. Я обернулся и понял, отчего так кричат – и это подтвердило мои худшие опасения.

Роламар – мертвый дракон, на которого мы наткнулись в Кортаэнской Пустоши, – нашел меня.

И, как бы подчеркивая это, Роламар уставился прямо на меня.

Солдаты Долгариаца пытались с ним сражаться. Как и следовало ожидать, получалось плохо. Стрелы, даже отравленные, были более чем бесполезны против такого создания. Хуже того, все солдаты, павшие при нападении дракона, оживали и присоединялись к нему в битве с людьми Долгариаца. Теперь наше войско ванэ из Манола было вынуждено еще и защищаться от своих же соплеменников.

Я хорошо владею мечом и довольно неплохо – магией, но ни одно заклинание, которое я знал, не могло бы причинить вред такому созданию. Однажды я смог ранить Роламара; не думаю, что он будет настолько глуп, чтобы подпустить меня к себе снова.

Так что я рванул прочь.

– Тераэт! – рявкнула Джанель. – Уведи Валатею!

И, не проверяя, подчинился ли ей Тераэт, Джанель принялась крушить мертвых вокруг себя, дробя их на столь мелкие осколки, что они становились совершенно безвредными. К сожалению, на самого Роламара это вряд ли подействует.

Тераэт повиновался, поспешив к бывшей королеве ванэ из Кирписа. Док тем временем стоял у дома, сосредоточившись, и по его виду было понятно, чем он занят – сейчас он пытался применить силы своего Краеугольного Камня – Разрубателя Цепей на драконе.

И хотя я не знаю всей силы Разрубателя Цепей, но я знаю, что это в значительной степени связано с иллюзиями. Невероятно мощными иллюзиями. И я видел, как Териндел использовал эти иллюзии на драконе.

Но на этот раз, когда Док сосредоточился, драконий череп с полыхающими ярко-синими глазами, повернулся к нему. Дракон бросился на него, и казалось, он был совершенно невосприимчив к любым попыткам исказить его восприятие.

– Док! – выкрикнул я прозвище своего учителя, изо всех сил рванувшись к нему и боясь, что я опоздал.

Перед Доком из земли выросла каменная стена, и Роламар врезался в нее головой. А ударивший порыв ураганного ветра заставил дракона отступить. В бирюзовом небе сверкнула молния, ударила в череп дракона, и тот разлетелся на осколки. Над озером прокатился оглушительный грохот, да такой, что все, решив, что они оглохли, заткнули уши.

Роламар исцелился мгновенно.

– Не думаю, что твое ожерелье сработает, – я подобрался к Доку со стороны стены.

– Серьезно? А я и не заметил. – Док нахмурился. – Я не совсем понимаю, как эта проклятая тварь вообще что-то видит, но то, что я показываю дракону, явно не способно его обмануть.

– Он ищет меня.

– С чего бы… – Док замолчал и еще раз взглянул на меня. – Может, и так. Посмотрим, сможем ли мы это использовать. Беги! – закричал Док. – Хаэ, Гари, остановите дракона, когда он повернется!

Я побежал. Дракон действительно последовал за мной, игнорируя более очевидные цели, и от каждого его шага земля сотрясалась. Позади меня прогремели взрывы, когда волшебники воспользовались возможностью без проблем атаковать монстра.

Я услышал еще один удар молнии и рев дракона. Но оглянуться я не смел – я практически чувствовал, как эта тварь следует за мной. Я услышал, как дракон заревел снова и вдруг прекратил погоню.

Потом я услышал еще один крик – мамин.

Я обернулся. Ей не угрожала непосредственная опасность, она по-прежнему стояла у линии деревьев так же, как когда вызвала порыв ветра, отшвырнувший зверя. Нет, кричала она от страха за человека, безвольно свисающего из пасти Роламара. Человека, которого он встряхнул, а затем бросил на землю.

Моего отца Терина.

Весь мир словно замер.

Изломанное тело Терина не шевелилось. Было бессмысленно обманывать себя насчет его судьбы, насчет того, жив ли он. Из его спины был вырван огромный кусок плоти, позвоночник торчал белой полосой, а тело было разорвано почти надвое. И ничего нельзя было изменить. Всего за один миг.

Мой отец умер.

Даже сейчас мне трудно объяснить, что произошло дальше. Мир потемнел. Не в переносном смысле. Буквально. Солнце почернело и мгновенно затмилось, хотя на небе не было Трех Сестер. Озеро окутали тени.

Мое сознание сгустилось, сфокусировалось, вернулось к дракону Роламару. Моему племяннику. Дракону, который только что убил моего отца. Я поднял руки. Я не заметил, как поднялся ветер, который закружил вокруг меня грязь и сорванные листья. Я не заметил, как мои глаза изменили цвет. Они не почернели, но опустели: и это была пустота, не отражающая света, пустота темнее черноты глаз Королевского Дома Де Лора.

Я почувствовал отчаяние. Я почувствовал ярость.

Я указал на дракона; тьма растеклась по его телу, призрачная болезнь проникла в его кости и порванные сухожилия, отчего те зашелушились и начали рассеиваться, как пепел.

Роламар в панике отпрянул назад, его сломанные, искривленные крылья тщетно захлопали в воздухе. Он взревел, как будто это могло остановить его надвигающийся распад. Однако дракон так и не напал на меня. Вспоминая это, думаю, он сам удивился, что я смог причинить ему страдания. Дракон побежал.

Это было бесполезно.

Он барахтался в озере, и черные миазмы пожирали его голову, а я чувствовал… Я чувствовал тенье этого создания, обжигающую необъятность силы, затмевающей самого сильного волшебника, парящую какофонию божественного потенциала. Эта энергия снова потекла через меня и исчезла, когда Роламар произнес первое и единственное слово, которое я когда-либо слышал от него:

– Да.

И дракон исчез, словно его никогда и не было.

Я не желал останавливаться. Я мог бы продолжить гореть, разрушать все это, кричать, изливая свою боль, пока чаша страданий не опустеет. Может быть, это не имело смысла. В конце концов, какое мне было дело до Терина Де Мона? Я едва знал этого человека, и большую часть всего времени, что я его знал, он отказывался признать свое отцовство. Ему было так стыдно признаться в обстоятельствах моего рождения, что он согласился с отвратительной ложью моего брата Дарзина. Но этот разговор, что состоялся у нас… Я только что нашел своего отца. Я только что познакомился с ним.

Я не мог потерять его.

Ожившие мертвецы уже обрушивались вниз, превращаясь в неподвижные трупы, когда погибал тот, кто управлял ими. Кто-то выкрикивал мое имя. Я слышал это как будто издалека, словно меня окутала, оглушила тень.

Наконец я заморгал, покачнулся на месте и пришел в себя. В каком-то смысле мир стал ярче.

Я рухнул на колени, слишком оцепеневший, чтобы двигаться, чувствовать или думать о том, что только что произошло. Я мог только сидеть на берегу и слушать горестные стенания. Это была моя мать, понял я. И это был не просто мучительный плач, нет. Она повторяла одну-единственную фразу, снова и снова. Три коротких слова. Три коротких слова, которые вонзались мне в сердце, потому что я точно знал, что они значат. Что они значат на самом деле.

Мне очень жаль. Мне очень жаль. Мне очень жаль. Мне очень жаль. Мне очень жаль. Мне очень жаль. Мне очень жаль.

Больше никто не издал ни звука.

62. Назад, во Тьму

(Рассказ Гризта)

Остальное вышло на удивление легко.

Как только Галава пришла в себя, она воскресила остальных.

Гризту даже не пришлось использовать Темные Оковы. Галава сделала все сама.

И в мгновение ока семь богов, или, по крайней мере, семь существ, обладающих силой, подобной божественной, оказались на вершине Матери Деревьев перед Гризтом и Хаэвац. Судя по всему, можно было готовиться к банкету.

На самом деле, он просто не верил, что это сработает.

И это совершенно не было похоже на праздник. Семеро Стражей даже не взглянули на него. Они смотрели сквозь него, связанные с реальностью тончайшими нитями.

Вуали, подумал про себя Гризт. Они совсем как Реваррик. Они опять и опять совсем как Реваррик.

Он искренне, страстно надеялся, что ему не придется снова нянчить семь богоподобных существ, возвращающихся в сознание. Одного раза было более чем достаточно. Он вспомнил слова Валатеи и испугался за их психическое здоровье. Реваррик, по крайней мере, был единым целым. Он не был рассеян по вселенной. Гризт отступил назад, позволяя Хаэвац поприветствовать каждого из них по очереди.

Омфер и Галава обнялись и прижались друг к другу. Аргас сидел, уставившись в пустоту и медленно моргая. Тиа и Таджа обнимали друг друга, по лицу Таджи текли слезы. Хоред метался из стороны в сторону, больше всего напоминая загнанного в клетку охотничьего кота. Таэна, содрогаясь, смотрела вдаль.

И все они выглядели оцепеневшими, потрясенными, потерянными. У них были отстраненные взгляды людей, которые видели то, что не могло быть увиденным, то, что будет преследовать их вечно.

Они не были похожи на людей, которым помогли или которых спасли.

– Вы помните, что происходило, пока вас… не было? – Вопрос вырвался прежде, чем он успел обдумать, разумно ли пытаться прерывать их выздоровление. Он даже не заметил, как Таэна пошевелилась. На секунду она отвернулась от него. А в следующее мгновение схватила его за горло и прижала к коре дерева, яростно прищурив свои серебряные ртутные глаза.

– Кто ты такой? – голос Таэны изливался из каких-то кошмаров. – Что здесь произошло? Ты в этом виноват?

– Я… спас… – попытался сказать Гризт. Слова давались с трудом. Честно говоря, сейчас ему было немного некомфортно, может быть, неловко, но она могла в любой момент превратить это во что-то гораздо более неизменное.

– Хаэ, опусти его, – сказала Таджа. – Это не Саррик.

– Мама, он мой друг!

Пальцы Таэны начали сжиматься. Он почувствовал, как, подчиняясь ее прикосновению, его души вытягиваются из тела. Потом она, поколебавшись, наконец отпустила его, и, когда она повернулась к остальным, Гризт заметил, как дрожат ее руки.

– Где Саррик? Что с ним случилось? – широко распахнув глаза, она огляделась вокруг, словно ожидая, что оскверненный бог появится в тот же миг, когда будет произнесено его имя.

– Это чудовище заключено в тюрьму, – выдавил Гризт, потирая горло. Он пропустил сквозь пальцы струйку исцеления, позволив ей омыть поврежденную гортань. – Ноферо и остальные члены Ассамблеи заковали его в цепи около тринадцати сотен лет назад. С тех пор я пытаюсь вернуть вас к жизни.

– А где Ноферо? – спросил Хоред. – Мы должны поговорить с ним.

– Мертв, – сказал Гризт. – Все ворасы, которых вы знали, мертвы[620].

– Это была цена, которую ворасы заплатили, чтобы исправить ошибку Реваррика. – Хаэвац подошла к матери и положила руку ей на плечо. – Теперь они смертны. Они стареют и умирают самое большее через столетие.

Тиа, которая, как и Гризт, была ворасом, издала тихий болезненный стон.

Она потеряла почти всех, кого когда-либо знала.

Таэна вновь глянула на Гризта, теперь ее лицо было задумчивым. Он не думал, что она снова попытается немедленно убить его, хотя уверен в этом не был. Ее внимание весьма его нервировало.

– Значит, ты тоже должен быть мертв, – сказала она.

– Нет, – сказал Гризт, отступая от женщины-ворамера. – Я все еще бессмертный ворас. В наши дни это эксклюзивный клуб.

– Повтори, кто ты? – нахмурилась Тиа. – Я не помню тебя в университете.

– Э-э… наверное, потому, что я так и не доучился. – Он выпрямился. – Меня зовут Гризт. Инженер по магическим системам второго класса. Я работал на побережье, когда все пошло наперекосяк. Мне просто повезло, и я выжил.

– Подожди, так ты просто техник по обслуживанию? И ты собрал… все это? – Аргас указал на ритуальный набор, который Гризт использовал для воскрешения Галавы. Кажется, его это впечатлило. Он одарил Гризта кривой усмешкой. – Мило.

Гризт выпрямился и сосредоточил внимание на Таэне, поскольку именно в ней заключалась основная угроза его жизни и конечностям.

– И ты вернул нас, – тихо сказала Таэна, – а теперь твоя работа завершена.

– Эй, у меня странное чувство, что мне не понравится, как ты собираешься мне за это отплатить.

– Оставь его в покое, – предупредила Галава. – Он сделал для нас больше, чем кто-нибудь еще.

– О, не я один. Еще Суверен и Валатея имели к этому большое отношение.

Владыка Хаэвац обвела рукой Бессмертных и дерево:

– Пойдемте. Позвольте мне призвать обратно моих людей и поприветствовать вас как вам будет угодно – банкетами или уединением. Для нас большая честь, что вы снова ходите среди нас.

63. Сказать «прощай»

(Рассказ Кирина)

Я сидел на земле, уставившись в пустоту, когда моего плеча коснулась чья-то рука. Тераэт, должно быть, вернулся во время битвы или сразу после нее.

– Что… что случилось? – тихо и мягко спросил Тераэт.

– Терин умер… – Я поперхнулся словами. Мой отец умер.

– Я не это имею в виду.

– Ах, это. – Я сглотнул, надеясь, что это хоть как-то поможет избавиться от ощущения безнадежности и страха, грозящих захлестнуть меня с головой. – Знаешь, на самом деле я не убил Роламара. Он вернется.

– Я вовсе не уверен, что это правда, Кирин. – Тераэт опустился на колени рядом со мной и обнял меня за плечи. – Это ведь ты затмил солнце? – тихо спросил он. Как будто не хотел меня этим напугать. Как будто это могло быть небезопасно.

Что почти наверняка было правдой.

– Может быть. Я не уверен. – Я снова сглотнул.

Все просто… смотрели. То на меня, то на маму, не зная, что делать. А еще это выражение на лице Джанель… Это был не страх, и это уже было хорошо, но то, что там явно была вина, было еще хуже. Она знала, что произошло.

Я прислонился к плечу Тераэта.

– Знаешь, это началось еще в Пустоши. В первый раз, когда мы сражались с Роламаром. Я думал, что моя попытка исцелить стала чем-то иным из-за Пустоши, но теперь все было совсем не так. Эта связь между мной и… между мной и Вол-Каротом. Это нечто иное. – Я посмотрел на Тераэта. – Я все еще чувствую его.

– Все будет хорошо, – солгал Тераэт.

– Нет. Нет, ничего хорошего не будет. Ты не можешь избавиться от него, не… – Я закашлялся злым, горьким смехом. – Не избавившись при этом от меня. Восьмерка, должно быть, не понимала, что мы заключили общую сделку, но что ты можешь с этим поделать? Я имею в виду, может быть, нам следует отнестись к этим пророчествам немного серьезнее. – Мой голос дрогнул. – Я действительно уничтожу мир, Тераэт. Если ты не остановишь меня.

– Нет. – Тераэт покачал головой. – Нет. Ни в коем случае. Я не верю, что это правда.

– Но ты ведь остановишь меня, правда? Я знаю, что ты можешь. Обещай мне, что сделаешь это.

Глаза Тераэта блестели, как стекло. Он смотрел на меня, и слезы текли по его щекам. Как ни странно, Тераэт был одним из тех людей, которые были красивы, даже когда плачут. Это казалось таким нелепым и совершенно уместным. Ну, разумеется.

– Нет, – прошептал Тераэт. – Только не тебя. Я остановлю Вол-Карота. Я воткну тысячу мечей в сердце этого ублюдка. Я принесу любую жертву ради любого ритуала, который удержит его в заточении. Я проложу себе путь через народы. Но не проси меня убить тебя. Я убью Вол-Карота. Я не убью тебя.

Мой смех звучал горько и мрачно:

– Ты что, не понимаешь? Нет никакой разницы.

– Есть, – настаивал Тераэт. – Должна быть. – В его глазах появилось отчаяние. – Джанель…

– Таэна! – крик Хаэриэль эхом разнесся над водами озера. Невыносимая боль, звучавшая в ее голосе, разом оборвала все разговоры.

Док, прикрывавший тело Терина накидкой, замер:

– Нет. Хаэриэль, нет, все будет совсем не так, как ты думаешь…

– Таэна! Я молюсь тебе! Таэна, ты нужна мне! – снова закричала она надломленным от горя голосом. – Бабушка!

И Таэна явилась.

Если раньше я думал, что здесь царила тишина, то это было ничто по сравнению с полной и абсолютной тишиной, воцарившейся при явлении самой Богини Смерти. Она пришла не как Хамезра, древняя бледная старуха с глазами цвета ртути, но во всем своем великолепии. Она явилась с эбеновой кожей и волосами, что струились вокруг ее головы, как полоски завесы Тиа. На ней было белое платье, пояс из черепов, но о том, кто она, больше всего говорила струящаяся от нее аура страха.

Таэна окинула взором раскрывшуюся сцену, взгляд скользнул мимо Тераэта и меня, мимо Джанель и остановился на Хаэриэль. И на теле рядом с ней и Доком.

– Мне так жаль, – сказала Таэна, подойдя и прикоснувшись к голове внучки. – Что случилось?

Хаэриэль зарылась лицом в юбки Таэны и зарыдала.

– Верни его. Пожалуйста, верни его обратно. Возврати его. Я отдам тебе все что угодно! Все что угодно!

Несмотря на то что я тоже этого хотел, я почувствовал внезапную пронзительную уверенность в том, что мама совершает ошибку. Возможно, всему виной были рассказы о богах-королях, услышанные мною на коленях моего приемного отца Сурдье, но подобные сделки никогда хорошо не заканчивались. Даже в Маэванос – куурской похабной версии, которую так ненавидело Черное Братство, – кто-то всегда отдавал душу взамен. Кто-то должен был умереть. Таэна всегда требовала своего. Я почувствовал, как Тераэт сжал пальцы, словно он подумал о том же.

Может быть, он просто знал свою мать лучше, чем я.

– Что угодно? – непоколебимый голос Таэны стал мягким, как Мертвое море. – Я хочу только одного.

– Хаэриэль. – в голосе Дока звучало предостережение.

– Тебя это не касается, – отрезала Таэна, а затем глянула на свою внучку, безутешно рыдающую у ее ног. – Он был одним из моих любимчиков. Я была бы только рада вернуть его тебе.

Хаэриэль подняла залитое слезами лицо:

– Ты имеешь в виду, если я проведу Ритуал Ночи?

– Да. Если ты проведешь Ритуал Ночи, – согласилась Таэна. – Позови меня по имени, когда будешь готова, и мы вернемся к этому разговору, не так ли, моя дорогая?

Хаэриэль, все так же стоя на коленях, выпрямилась, отстранилась от подола Таэны и вытерла глаза:

– Спасибо.

Таэна подцепила Хаэриэль пальцем за подбородок:

– Ты так же одна из моих любимчиков. Несмотря на недавнюю… неучтивость.

Не дожидаясь ответа Хаэриэль, Таэна выпрямилась и взмахнула рукой в сторону. В воздухе распахнулись огромные магические врата. Барьерные розы ничего не значили для нее – именно поэтому Восьмерка изначально смогла открыть портал, чтобы доставить нас в Столицу ванэ.

– Путешествовать к Парламенту Цветов очень долго, так что в интересах экономии времени, возможно, будет лучше, если вы попадете туда быстрее. – Таэна указала на врата. – Считайте это демонстрацией моей доброй воли.

Я набрал полные легкие воздуха. Было достаточно легко понять, как все пойдет дальше. Мы отправимся в Парламент Цветов – что бы это ни было – и, возможно, свергнем Келаниса и поставим во главе мою мать, затем она пожертвует собой, чтобы вернуть моего отца и снова заключить в тюрьму Вол-Карота.

Вот только… Вот только я не думал, что все удастся так легко. Вол-Карот не собирался прекращать тянуться ко мне. Поэтому, если у этого плана есть хоть какой-то шанс на успех, я должен уйти.

А еще был Релос Вар. Где он сейчас?

Я мягко стряхнул руки Тераэта и встал:

– Нет.

Таэна моргнула и посмотрела на меня:

– Нет?

Тераэт встал:

– Кирин, что ты делаешь?

Я выдохнул. Я точно знал, что должен сделать. Я ненавидел то, что я должен сделать, но знал, что обязан так поступить.

– Я понимаю, что у каждого свои задачи, но и у меня тоже. И я не могу оставаться в Маноле.

Турвишар кивнул, соглашаясь со мною:

– Согласен. Это будет лучше всего.

– О чем ты говоришь? – не выдержала Джанель.

Я скорчила гримасу.

– Джанель, ты же не думаешь, что Роламар появился здесь совершенно случайно? Вол-Карот послал его за мной. – Я махнул рукой. – Теперь он проснулся, хотя я прекрасно помню, как он, даже оставаясь в спячке, сводил Старика с ума. Теперь, когда Вол-Карот проснулся, он восстанавливает свой контроль над драконами. Он заставит их всех искать меня.

– Подожди. – Таэна вскинула руку. – Роламар был здесь? – Она окинула взглядом разрушения вокруг себя: всех этих мертвецов, скелетов, рыб, зверей.

– Был, – согласился Тераэт. Он вновь повернулся ко мне. – Ты не можешь уйти. – он указал подбородком на Хаэриэль и на труп Терина.

Я сглотнул, мое горло болезненно пересохло.

– Именно из-за них мне и нужно уйти. Как только мы окажемся за пределами Манола, Турвишар сможет создавать для нас врата. Мы будем двигаться дальше, слишком быстро, чтобы драконы могли угнаться за мной. Внутри Манола, за барьерными розами, это невозможно. Вы… – Я обвел рукой всех присутствующих. – Сделайте все, что нужно. Все, что вы считаете наилучшим. Вы знаете, как я отношусь к ритуалу, но я доверяю вашему суждению. Турвишар и я собираемся выяснить, что должно произойти после этого. – Я замолчал, растерянно повернувшись к Турвишару. – Я имею в виду, я не должен был брать на себя…

– Все в порядке, – сказал Турвишар. – Ты читаешь мои мысли. Я думаю, что мы и должны так поступить.

Я шагнул к Таэне, женщине, которую когда-то знал как Хамезру.

– Не будешь ли ты так любезна открыть и вторые врата, ведущие в… – Я повернулся к Турвишару. – Куда мы направляемся?

– Это не имеет значения. Любое место, где есть бархатный район. – Он задумчиво глянул на меня: – Выбирай наугад.

Я начал было протестовать, но тут же осекся. Турвишар так же хорошо, как и я, знал, что Таджа играет на моей стороне. Случайный выбор был лучше всего. Кроме того, мне была невыносима мысль о возвращении в Столицу.

Ответ был очевиден.

– Значит, Кишна-Фаррига. Мы будем очень благодарны, если ты откроешь врата в Кишна-Фарригу.

Взгляд Таэны был сочувственным. Даже обеспокоенным:

– Не думала, что Вол-Карот так на тебя повлияет. Даже после того, что случилось с тобой и Тьенцо на острове, когда тебя потянуло в Харас-Гулгот, я никогда не верила, что все будет настолько плохо.

– Откуда ты могла это знать? Да и разве кто-то мог?

Релос Вар знал. Тебе не следовало приводить его обратно. Это было жестоко. Тогда я не понял, что имел в виду Вар, но теперь я понимал это.

– Может быть, тебе лучше не оставаться так близко от Пустоши? – Таэна обратила свой зеркальный взгляд на Тераэта. – Твоей задачей будет вернуть Хаэриэль трон. Сделай так, чтобы все произошло так, как нужно.

Тераэт сглотнул комок, застрявший в горле, и кивнул. Таэна вновь взмахнула рукой и открыла вторые врата рядом с первыми.

– Я пойду с тобой, – предложила Джанель, подойдя ко мне.

– Нет. – Я взял ее за руки. – Нет. Если Тераэт остается, нужен кто-то, кто убережет его от опасностей. Защити его, пожалуйста.

Джанель прищурилась.

– Мне не следовало рассказывать тебе, что представляет собой идорра.

Я почти улыбнулся:

– Это правда.

Она крепко обняла меня и поцеловала:

– Будь осторожен, Мартышка.

Я пропустил прозвище мимо ушей. Бороться с этим было бесполезно.

– Ты что, шутишь? Мы с Турвишаром собираемся развлечься в баре. Самое плохое, что может случиться, – это если кто-нибудь попытается затеять драку с Шариком, и он превратит его в лягушку.

– Шариком? – Турвишар прищурился.

– Раз уж меня называют Мартышкой, я не желаю слышать от тебя ни слова.

Я отступил назад и повернулся к Тераэту.

Мы уставились друг на друга.

– Удачи, – сказал Тераэт.

Я понятия не имел, что ответить. Точнее, нет, не так. Я хотел сказать так много, что не знал, с чего начать. Я хотел сказать ему, что никогда бы не попросил его убить меня, если бы безоговорочно не доверял ему. Я хотел сказать ему, что он заслуживает того, чтобы жить в мире, где он не будет всего лишь любимым клинком своей матери. Я хотел сказать ему, что вернусь, что сам Ад не сможет удержать меня далеко от него, что мы с Турвишаром найдем способ все исправить.

Я хотел сказать ему, что последний поцелуй был потрясающим.

Тераэт кивнул в ответ на мою реакцию – точнее, на ее отсутствие – и отвернулся.

– Точно, – прошептал я. – И тебе тоже.

Я глубоко вздохнул и подошел к матери. Хаэриэль сидела, подогнув под себя ноги и закутавшись в изодранные остатки своего достоинства. Если бы не дорожки слез на ее щеках, я бы никогда не догадался, что она только что пережила душераздирающую трагедию, что всего несколько минут назад она стояла на коленях, плача и умоляя. Она выглядела спокойной, собранной и оцепеневшей.

Вот в кого я пошел.

Я сжал ее ладони:

– Ты получишь его обратно. Я тебя знаю. Нет никого упрямее тебя.

Она кивнула и сжала мне руки в ответ.

– Мы скоро воссоединимся. – Взгляд Хаэриэль на мгновение метнулся к Доку. Она хотела сказать что-то еще, но промолчала. Вместо этого она вскинула подбородок и сказала: – Пожалуйста, найди способ исправить все это.

Я изо всех сил изобразил улыбку.

– Поверь мне, если есть способ все исправить, я его найду. – Ну, или, если быть откровенным, Турвишар найдет его. Но я изо всех сил буду прикрывать ему спину, пока он будет его искать. Я поцеловал мать в щеку. – Помни, что я говорил о Коготь. И берегись своего брата. Он следит за тобой.

– Нисколько не сомневаюсь. – Мама погладила меня по волосам, отвела руку в сторону. – Позаботься о моем сыне, – сказала она Турвишару.

Волшебник Де Лор торжественно кивнул.

– Конечно, Ваше Величество. – Но, к моему удивлению, вслед за тем Турвишар повернулся к Доку: – У тебя есть кольцо людей Грифонов?

Я не скрывал своего удивления. Не было никакой возможности…

– Конечно, – признал Док[621]. – Ты знаешь, что это такое? У тебя оно есть?

Турвишар кивнул:

– Да, я могу им воспользоваться. Если нам нужно связаться с тобой, я воспользуюсь им.

Док кивнул:

– Тогда, пожалуй, я начну носить свое.

Турвишар махнул мне рукой:

– Пошли?

– Вперед.

Мы прошли через ворота в Кишна-Фарригу, и Таэна закрыла портал за нами.